Бабкин Борис Николаевич. Проклятие чужого золота

   – Еще как станешь! – усмехнулась Эмма. – Надеюсь, ты не забыл, что все началось в твоем так называемом ломбарде? А если им заинтересуются, нам придется убрать тебя. Так что Егор Степанович твой. – Эмма засмеялась.
   – Послушайте, – торопливо заговорил Вадим, – давайте просто заплатим ему. И предупредим: если кому-то расскажет – сдохнет. Его адрес у нас есть, и мы достанем его…
   – Знаешь, – усмехнулся Эдуард, – я пытался найти на карте поселок Уханган и не нашел. Даже районного центра нет. Его надо убирать.
   Прозвучал вызов сотового. Вадим поднес трубку к уху.
   – Привет, Агаев, – услышал он голос Буржуя.
   – Здорово, Юрка. Чего тебе надо?
   – Во-первых, уважай хотя бы мой возраст. Все-таки мне уже сорок восемь. Мог бы и по имени-отчеству назвать. Но это ты со временем поймешь. Во-вторых, надо встретиться и потолковать. Ты сегодня не прикатишь ко мне в бар? Посидим, я кое-что тебе хочу предложить.
   – Лады. К какому времени прикатить?
   – Давай через часик. Вечером у меня дело есть. В общем, жду.
   – Мне до столицы пылить часа полтора, если не будет пробок, – проговорил Эдуард, – так что через час никак не выйдет.
   – Выезжай без базара. Ты мне очень нужен.
 
   – Лепота! – потягиваясь, вздохнул Егор. – Как в раю побывал. А пиво есть? – спросил он Громилу. Тот кивнул на две банки. – Отлично! – обрадовался Егор.
   – Садись, – кивнул на кресло-каталку Громила. – Пива там попьешь.
   – А можно еще пару банок? – С трудом, помогая себе руками, Егор добрался до кресла.
   – Принесут.
 
   – Зачем ты так срочно понадобился Буржую? – спросила Эмма.
   – Я и сам думаю, – Эдуард пожал плечами, – с чего это вдруг?
   – А если это его золото? – предположил Вадим.
   – Да хорош тебе, – усмехнулся Эдуард. – Если бы он искал золото, то наверняка подтянул бы тебя. Я-то тут при каких?
   – Слушайте, – сказала Эмма, – а если Егор говорит правду и золото он нашел в электричке? А оставил его там курьер Буржуя…
   – Да хреновину ты порешь, – усмехнулся Эдуард. – Как можно было оставить золото в электричке? В общем, поеду и узнаю, что ему надо.
   – А с Егором как? – спросил Вадим.
   – Уже решили как, – усмехнулся Агаев.
   – Здесь я его убивать не позволю! – заорал Вадим.
   – Слушай, Турпин, – усмехнулся Эдуард, – тебя и спрашивать никто не будет. В общем, я вернусь и разберусь с этим охотником. А пока не трогайте его. Дайте коньяка, пусть напьется. Потом вывезем его и хлопнем. Забетонируем в фундамент, и все.
   – Может, возьмешь меня с собой? – спросила Эмма. – Надо отца проведать.
   – Поехали. Ты, кстати, тоже поедешь со мной, – кивнул он Вадиму. – Мне надо серьги сестренке подобрать, посоветуешь.
   – У меня есть подходящие, только вчера привезли. Не из Турции, – заметив, что Эдуард хочет что-то спросить, усмехнулся Турпин, – из Израиля.
   – Ну смотри, – предупредил Эдуард. – Если окажется фуфло, я с тебя шкуру сниму.
 
   – А с этим чего? – кивнув на сопевшего на кровати одетого в спортивные штаны и майку Егора, спросил длинноволосый худой парень.
   – Мочить будем, – усмехнулся Громила. – Ночью оттащим к Амбрамцеву. Там строят три дачи. Вот там и забетонируем его. И никто да не узнает, где могилка его, – фальшивя пропел он.
   – Пошли пивком побалуемся, – предложил худой, и парни ушли.
   – Кажись, ты свое отжил, Тайга, – прошептал открывший глаза Егор. – Во блин, – вздохнул он, пошевелил ногами и скривился от боли. – Надо как-то отсюда выбираться. – А вот как? – Он выматерился. – Но ведь полз по тайге двое суток, – пробормотал он, – когда под шатуна попал. Кровью исходил, замерзал, но выполз. А тут все-таки Москва. На людей сразу наткнусь и в милицию. Ага, и хана тебе сразу. В тюрьму посадят за золото, а там урки зарежут. Сейчас мафия где хошь достанет. – Егор увидел бутылку пива и снял пробку. Сделал несколько глотков. Усмехнулся. – Хоть напоследок такого пивка попробую. Нет, – он прищурился, – хрен вам! Я после шатуна жив остался, волки на дереве почти всю ночь держали. Хрен вам! – Он допил пиво. Осторожно завернул штанины, снял бинты. Распухшие колени были темно-синего цвета. Егор, держась за спинку кровати, попробовал встать. Охнув, осел. Шумно выдохнул. Прислушался и снова попытался встать. Сдерживая стон, зажмурился.
 
   – Ты где пропадаешь? – сердито спросил подтянутый седой мужчина в домашнем халате.
   – Да тут кое-что произошло… – Подойдя, Эмма поцеловала его в щеку.
   – Рассказывай.
   Она села.
   – Понимаешь, папа, тут случайно к Эдуарду и Вадиму попал один мужик из Якутии…
 
   – Привет, – кивнул Эдуард Буржую.
   – Садись, – сказал Буржуй, повернувшись, и посмотрел на стоявшего рядом официанта: – Принеси нам мое.
   Тот ушел выполнять заказ.
   – Зачем звал? – спросил Эдуард.
   – Понимаешь, Боевик, – ответил Буржуй, – похоже, на железке моего человека сделали.
   – То есть? – удивился Эдуард.
   – Ты дураком-то не прикидывайся! – раздраженно проговорил Буржуй.
 
   – Вот эти цацки наверняка подойдут, – кивнул Вадим. – Я их Витке подарю. Давно пытаюсь ее закадрить.
   – А где тот мужик, – неожиданно вмешался Шота, – который…
   – А тебе-то что? – перебил его Вадим.
   – Да парни Буржуя ищут какого-то мужика. Он вроде что-то должен был привезти. А Буржуй занимается золотом. Значит, тот мужик запросто может оказаться тем, которого вы хапнули.
   – Вот что, – угрожающе заявил Вадим, – если хоть слово кому-то шепнете, я лично вам языки вырву. Понятно?
   – Смотри, как бы Буржуй этого с тобой не сделал, – усмехнулся грузин. – К тому же мои земляки с тебя сразу спросят. Я же не это чмо, – кивнул он на Юрия, – который тебе пятки лижет. Я здесь сам знаешь на кого работаю. За меня с тебя сразу голову снимут.
   – С тебя тоже снимут, – пообещал Вадим. – Ты же этого мужика мне отдал, а не Георгию.
 
   Егор осторожно двигался вдоль стены. Остановившись, прислушался. Придерживаясь за стену, аккуратно потрогал колени и, медленно переставляя ноги, двинулся по коридору. Остановился перед ведущей наверх лестницей. Увидел неплотно прикрытую дверь. Вдоль стены дошел до лестницы. Покачнувшись, схватился за перила. Поочередно передвигая ноги, добрался до двери и открыл ее. Увидел ведущие вверх ступеньки. Войдя, закрыл за собой дверь. Упираясь ладонями в стены, поднял одну ногу и поставил на ступеньку. Так же поднял другую.
 
   – Может, баб закажем? – наливая коньяк в рюмки, спросил длинноволосый.
   – Боевик вернется, – ответил Громила. – Его Буржуй на базар вызвал, но он скоро появится. Давай лучше врежем еще.
   – Давай! А они ничего пойло пьют… Нам бы свое дело поймать, и тогда бы на хрен они упали. А то, блин, шестерим и этим двум, и сучке этой. А она, коза, выделывается. Любит, чтоб под ее дудку выплясывали. И приходится. Эмка сама-то так, пустое место, но у нее батя большой человек. Известный адвокат. И богат до не могу. Магазинов у него несколько. И в городе, и по области. Да и по всей России натыканы. И все с ним вась-вась. Он все может и отмазал братвы порядком. И Боевой, и Вадим на него пашут. Да не они одни. Буржуй тоже под Воеводой ходит.
   – Ну, я думал, Боевой сам по себе, просто по найму работает. А Вад – торгаш, два ломбарда открыл. У него в ментовке крыша есть.
   – Да какая крыша, – усмехнулся длинноволосый. – Воевода и есть крыша. Я-то обо всем в курсе.
   – А ты, Игла, вроде на Карла одно время работал. Чего ушел-то?
   – Так у Карла война с чеченцами началась. Правда, потом их менты прижали. Но я к Боевому нырнул и не жалею. Пока по крайней мере.
 
   – Фу-у, – выдохнул закрывший железную входную дверь Егор и услышал злобный собачий рык. – Уйди! – Повернувшись, он увидел овчарку. – Я волка голой рукой бью. Уйди, не испытывай судьбу, псина. – Собака прыгнула. Резкий удар кулаком в нос, и собака и человек упали. Егор, со стоном сбросив с себя мертвую овчарку, потрогал колено. – Говорил же, – простонал он, – не лезь. Меня батяня с семи лет учил волков бить. – Он с трудом встал и медленно пошел к воротам. И ворота, и калитка были закрыты. Егор, выматерившись, посмотрел на трехэтажный коттедж. – Только бы не увидели, – пробормотал он и лег на спину. Ухватился за низ ворот, подтягиваясь, просунул голову под створки. С трудом протянул тело до пояса. Сел и начал осторожно вытягивать ноги. Забинтованные колени застряли. Стиснув зубы, он дернул ноги. Издав приглушенный стон, сумел освободить колени и, сразу перевернувшись на живот, пополз через дорогу в заросли.
 
   – Значит, просишь подключить парней Баклана, – сказал Эдуард. – Лады. А сколько он получит?
   – Не обижу, – ответил Буржуй.
   – Это не ответ. Сам тогда с ним базарь. Пока! – Эдуард поднялся.
   – Пять кусков евро, – остановил его Буржуй.
   – А я? Надеюсь, меня ты не оставишь внакладе?
   – Черт с тобой, – недовольно отозвался Буржуй. – Имеешь два бара с Ярославского.
   – Три, – улыбнулся Эдуард.
   – Годится, – зло бросил Буржуй.
   – Сколько металла вез тебе тот фраер? – без интереса спросил Эдуард.
   – А тебя это волновать не должно, – раздраженно ответил Буржуй. – Ты найди мне его или то, что от него осталось. А потом уже о другой плате перетрем за того, кто этого фраера, как ты говоришь, уделал.
   – И все-таки, сколько металла тебе должны были привезти? Вдруг я найду кого-то…
   – Найдешь и получишь, кроме баров, десять процентов от найденного, – перебил его Буржуй. – Но запомни еще вот что: если это вытечет куда-то или кому-то – тебя убьют бесплатно.
   – Ты кому это говоришь? – Боевик шагнул к нему.
   – Запомни, что я сказал, – усмехнулся Буржуй.
   Эдуард увидел троих верзил, появившихся в зале.
   – Обижаешь ты меня, Буржуй, – процедил он. – Я хотел…
   – Ты перетри обо всем с Бакланом, – не дал продолжить ему Буржуй. – И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Поэтому советую тебе начать сейчас же.
 
   – А где старик? – обернувшись, спросил Громила.
   – Во блин! – опешил длинноволосый.
   Оба замерли. Затем, одновременно развернувшись, бросились по узкому коридору. Громила ногой распахнул дверь ванной. Длинноволосый побежал в спортивный зал с рингом.
   – Где он, сучара?! – раздался яростный крик Громилы.
   – Хрен его знает! – крикнул длинноволосый в ответ.
   – Вылазь, падла! – прорычал Громила. – Иначе изуродую, падаль! Вылазь!
   – Да нет его тут! – откликнулся длинноволосый.
   – Не мог он свалить, – зло проговорил Громила. – Я ему колени расшиб. Он, сучара позорная, ходулями шевелить не может. Тут он где-то.
 
   – Знаешь, Боевой, – коротко остриженный мужчина пожал руку Эдуарду, – ты не совсем удачно нарисовался. У нас тут…
   – Базар есть, – перебил его тот. – Вот что, Баклан, слушай… – начал он.
 
   – В общем, так, – твердо проговорил отец Эммы. – Завтра утром я должен знать все. – И отключил телефон. Посмотрел на дочь: – А ты думаешь свою жизнь устраивать? Я не хотел бы, чтоб ты пошла моей дорогой. Зачем тебе все это? Деньги у тебя есть. Занимайся магазинами. Хочешь, открой ресторан. Ну банк, в конце концов. А ты увлеклась криминалом. Не доведет тебя это до добра. Я бы не хотел в судебном процессе защищать свою дочь.
   – Такого не будет, папа, – рассмеялась она. – Я не переступаю закон, это делают другие.
   – Рано или поздно кто из зависти, кто из трусости, а кто и просто из подлости сдаст тебя. И ты пойдешь как организатор преступной группы, на счету которой три заказных убийства, два похищения и несколько разбойных дел. Поверь мне, очень трудно будет убедить присяжных в твоей непричастности к этому. Пока не поздно, уходи.
   – А ты, папа? – усмехнулась Эмма. – Ты имеешь все, о чем может мечтать человек. Богат, широко известен как прекрасный адвокат, и тем не менее…
   – Как раз поэтому я и занимаюсь тем, от чего безуспешно пытаюсь отговорить тебя, – смеясь, отозвался отец. – Я многого достиг в жизни. Преуспевающий адвокат, действительно богат и нажил свой капитал честно. Но вдруг понял, что в жизни мне не хватает риска. Поэтому я и стал Воеводой. Даже здесь я пошел на риск. Фамилия Воеводин, а уголовный псевдоним – Воевода. И самое смешное то, что я – вор в законе. Сейчас другие времена, – засмеялся он. – Я, например, получаю удовольствие от того, что они знают, кто я, и ничего поделать не могут. Но я боюсь, что они отыграются на тебе.
   – Владимир Сергеевич, – заглянула в кабинет миловидная женщина, – пришел Маслович.
   – Сейчас, Лариса, – улыбнулся Воеводин. – Свари ему кофе, он любит.
   – Что ему надо? – недовольно спросила дочь.
   – Защиту своему племяннику.
   – Ты не должен защищать эту падаль. Ведь Славка…
   – Я знаю, что он сделал, – спокойно проговорил отец. – Но это моя работа.

* * *

   Эдуард сильно ударил Громилу в подбородок. Лязгнув зубами, тот упал. Боевой ногой достал лоб отпрянувшего назад длинноволосого.
   – Нет его нигде, суки, – подошел к нему детина в кожаной безрукавке на голое тело. – Укатил, наверное, на…
   – Он ходить почти не может, – прервал его Эдуард. – До автобусной остановки топать с полкилометра. Подхватить его на тачке никто не мог, элита не берет попутчиков. Где-то недалеко он. Ищите!
   – Что случилось? – Из остановившегося «мерседеса» вышла Эмма.
   – Инвалид сбежал, – хмуро отозвался Боевой. – Как – никто не знает. Нет его в доме, все обшарили. И собаку мертвую нашли. Сейчас ветеринар приедет, скажет, что с ней.
 
   – Шарят волки, – усмехнулся лежавший в камышах Егор. – Но уж тут-то не город, хрен вам, ребятишки! – Сунув в рот длинную камышинку, он беззвучно ушел под воду.
 
    Тула
   – Не знаю, что думать, – взволнованно говорила Вика. – Дядя приехал. Он с девяносто третьего не был в центре России. А теперь пропал. Где он? – Вздохнув, она посмотрела на телефон. – Я звонила уже и в железнодорожную милицию, и…
   – Так поговори с Виктором, – посоветовал невысокий старик с трубкой в зубах. – Он все-таки милиционер и быстрее сможет узнать. Да не морщись ты! – сердито прикрикнул он. – Гордыню свою оставь. Речь о твоем дяде идет. А только Виктор и может все выяснить. Кстати, они виделись хоть раз?
   – Он приезжал, когда Виктор не был моим мужем.
   – Звони немедля, – сердито проговорил старик. – А вообще-то дай-ка я позвоню.
   – Спасибо, Николай Иванович! – Облегченно вздохнув, Вика протянула ему сотовый.
   – Что ты мне эту штуковину пихаешь? – проворчал он, поднимаясь со скамейки. – Пойдем ко мне, я по нормальному позвоню телефону. Никогда не звонил и звонить по этим штукам не стану. Вредно, говорят, для человека.
 
    Деревня Упа
   – Слышь, земеля! – остановив машину, обратился бритоголовый амбал к сидевшему с удочкой рябому небритому мужчине. – Где Горцова живет?
   – Это тетя Тоня, что ли? – посмотрел на машину рыбак.
   – А у вас чё, – усмехнулся бритоголовый, – много Горцовых?
   – Так три. Тебе которую надо?
   – Кого нам надо? – Амбал недовольно покосился на сидевшего за ним здоровяка.
   – Антонину Михайловну, – взглянул тот на листок бумаги.
   – Слышал? – повернулся к рыбаку амбал.
   – Это в конце деревни.
   Джип тронулся. Проводив его взглядом, рыбак вытащил из воды леску и побежал вдоль речки в другую сторону. Выкатил из кустов велосипед и помчался вниз по едва заметной тропинке.
 
   – Полегчало Антонине? – увидев сидевшую на лавке возле дома худую женщину, спросил Матвей Сергеевич.
   – Да попросилась на воздух, – отозвался Виталий.
   – Это хреново, – вздохнул старик. – Моя тоже перед смертью на воздух просилась. Хреново, – повторил он.
   Виталий одарил его недовольным взглядом.
   – Глянь-ка, – старик приложил ладонь ко лбу, – как на эстафету Пашка Рябой летит. Куда это он так гонит-то?
   – Виталик! – увидев их, закричал рыбак. – Тут какие-то мордовороты твоей маманей интересовались. Я так понял, что тебя ищут.
   Виталий, бросив только что прикуренную сигарету, быстро пошел к дому матери.
   – Вот те, кума, и Юрьев день, – пробормотал Матвей Сергеевич. – А где ты видал этих искателей-то?
   – Так рыбу ловил, – рябой махнул рукой назад, – у мостка. Джип остановился, а там четверо бугаев.
   – И чё?
   – О матери Виталика спросили. Я их и отослал в село. А сам на велике сюда быстро, предупредить чтоб.
   – Тогда тебе прятаться надо, – сказал старик. – Ведь поймут, что обманул их, и отлупят.
   – Это точно, – кивнул Пашка. – Ты, может, дашь пузырек, чтоб веселее курковаться было? – подмигнул он старику.
   – Когда уедут те, дам поллитровку. А то ведь по бухе ты и на быка разъяренного пойдешь.
 
   – Утопить этого алкаша! – прорычал бритоголовый.
   – В натуре, – поддержал его водитель. – Сколько времени потеряли. Сучонок!
   – Наверное, из шестерок Горца, – процедил верзила.
   – Нет его, козла! – посмотрев на то место, где сидел рыбак, зло отметил бритоголовый.
 
   – Да я бы еще посидела, сынок, – тихо проговорила женщина.
   – Потом выведу еще. А сейчас пора укол делать. Да и поесть тебе надо, – ответил сын.
   – Не хочется мне есть, Виталька.
   – Окрошка, мама. Ты же любишь окрошку.
   – Господи, – всхлипнула она, – почему ты не женился? Тюрьму себе в невесты выбрал. – Мать заплакала.
   – Ну хватит, мам, – нахмурился Виталий. – Сейчас я тебе укол сделаю.
 
   – Извините, – Виктор остановил идущую от большой деревни женщину, – мне бы Горцовых. Где они живут?
   – Это там, – махнула влево женщина.
   – Садитесь, – предложил он.
   – Ой, спасибо, мил человек, – обрадовалась женщина. – А то после прополки спина болит и ноги…
   – Садитесь. – Он открыл дверцу «девятки». Женщина села в машину.
   – А зачем вам Горцовы нужны? – спросила она. – Доктор вы, наверное. Говорят, Антонину выписали домой умирать. – Она вздохнула. – Сын ее, Виталька, не отходит от матери-то. Его ж за убийство арестовали, вот она и слегла. А оказывается, и не виновен совсем Виталий-то. Милиция сейчас у нас такая – есть деньги, хоть и виновный, не виноват будешь. А если бедный да еще в тюрьме сидел, всех собак на тебя навешают. А сами что хотят, то и делают. Вона эти полковники из МУРа… Да и из МЧС какого-то генерала по ихнему делу вроде как забрали.
   Виктор молчал. Женщина продолжала обвинять во всех грехах милицию.
   «Тема номер один, – мысленно усмехнулся он. – Видно, кто-то сидел у тебя, бабонька».
   – Остановите тут, – попросила женщина. – А Горцовы живут через два дома.
   – Да я уже понял это, – кивнул Виктор. Около небольшого дома стоял темно-синий джип. «Молотобойцы Ташкента», – узнал двоих Ледов.
 
   – Да мы за тобой приехали, – усмехнулся бритоголовый. – Ташкент хочет с тобой…
   – А мне один хрен, – спокойно прервал его стоявший у двери Виталий, – Ташкент или Вашингтон. Мне как-то по хрену все эти города.
   – Ты за базар ответишь! – шагнул к нему амбал.
   – Запросто, – усмехнулся Виталий. В чердачном окне соседнего дома появился ствол охотничьей одностволки. Виталий заметил это и покачал головой. Ствол сместился внутрь.
   – Ледяной прикатил, – прошептал подскочивший к амбалу водитель.
   – Твою мать! – увидел тот остановившуюся «девятку».
   Из машины вышел Ледов.
   – И какого хрена вы тут делаете? – подойдя, спросил Виктор. – Я бы на твоем месте заяву написал, – сказал он Горцу. – И тогда на какое-то время они оставили бы тебя в покое. Матери твоей больной каково сейчас?
   – А мы чё? – усмехнулся здоровяк. – Просто поздоровкаться прикатили. Может, помощь какая нужна. Так мы запросто хоть в чем поможем.
   – Картошку дополоть надо, – спокойно сказал Виталий. – А то сам не справляюсь. Может, поможете?
   Ледов рассмеялся. Четверо здоровяков молча пошли к джипу.
   – Добивать приехал? – усмехнулся Виталий. – Тогда в плечо попал, а сейчас…
   – Да хорош тебе, – остановил его Ледов.
   – Знаешь что, мент, я сам со своими делами разберусь. Так что отвали наскоряк. – Он направился в дом.
   – Да я не тороплюсь, – усмехнулся Виктор. – Ты чаю дай, пить хочу.
   – Дал бы, да яд крысиный кончился. А то бы напоил.
   – Да ты что, сынок, – услышал Виталий тихий голос матери. – Нельзя так…
   – Пошутил я, мама. Конечно, дам чаю.
   – А он товарищ твой по неволе? – спросила она.
   – Товарищ по неволе и есть, – усмехнулся сын и выглянул в раскрытое окно. – Сейчас заварю. Тебе сахара на стакан сколько?
   – Я с шоколадом, – ответил Виктор. – И тут я останусь, выйдешь потом.
 
   – А ты того, – Матвей Сергеевич посмотрел на спустившегося с чердака Павла, – молодец, однако. И в бой бы вступил?
   – А чего не вступить? Картечью шарахнул бы, и «скорую помощь» заказывай. Сейчас ведь закон на стороне тех, кто защищается. Если жизни угрожает опасность, бей чем имеешь.
   – Да я слышал, один хрен сажают. Конечно, ежели у них, этих гавриков, пистолеты имелись бы, тогда, может, и обошлось бы. Но я бы в любом случае пульнул.

* * *

   – Что это? – вопросительно взглянул на Виктора Горцов.
   – Да вроде как гостинцы, – усмехнулся Ледов. – Не тебе, а матери. Не возьмешь, дело твое. Но я больному человеку привез.
   – Еще как возьмет, – проворчал пошедший старик. – Спасибо те, мил человек. Ты, как я понял, мент? Ну, то есть…
   – Он самый и есть, – рассмеялся Виктор. – И вот еще, – он вытащил из кармана упаковку ампул и пачку таблеток, – лекарство. Как раз для тех, у кого инфаркт был и сердце болит. Бери! – Он сунул лекарства в карман Виталию. – Гони пятьсот двадцать пять рублей.
   – Сейчас. – Горец вошел в дом.
   Виктор стал пить чай.
   – А ты ничего мент, – сказал старик. – Лекарство, видать, хорошее, полтыщи стоит. Вот и болей сейчас. – Он выругался. Виктор рассмеялся. – А чего ты хохочешь? Мат придуман, чтоб душу облегчать. Злость, удивление или страх, – подмигнул он Ледову, – все выразить можно.
   – Верно, – кивнул Виктор.
   – Держи, – протянул ему пятьсот рублей подошедший Виталий. – И вот двадцать пять, – добавил он пять железных пятирублевок.
   – Ладно, – кивнул Виктор, – поехал я. Ты вот что, все-таки поаккуратнее будь. Есть информация, что с тебя будут получать за племянника убиенного Орлова.
   – Да я в курсе. Пока бы не трогали, мать все-таки больная. А потом посмотрим, кто кого иметь будет.
   – Значит, тебя пока только болезнь матери и держит, – сделал вывод Ледов. – Зря, угоришь…
   – Знаешь что, капитан, – усмехнулся Горец, – лучше пожизненное тянуть, чем от таких, как эти, в землю ложиться. Или, может, прятаться прикажешь? – Он криво улыбнулся. – Никогда ни от кого не курковался и не буду.
 
   – Да ментяра подкатил, – процедил амбал. – Ледяной сучара. Поэтому и…
   – Мне нужен Горец, – зло перебил его невысокий черноволосый мужчина. – И чем скорее, тем лучше. Понятно?
   – Понятно, – кивнул амбал.
   – Может, его просто замочить, и все дела? – высказался верзила.
   – Мне нужно потолковать с Горцем, – раздраженно повторил невысокий.
   – Ташкент, – обратился к нему вошедший цыган, – тут что-то непонятное получается. Мы вроде договорились, что вы на нашу территорию не лезете.
   – Ваша территория знаешь где? – усмехнулся Ташкент. – В древней Индии. Вы же вроде оттуда появились. И расползлись по Европе, как клопы, – рассмеялся он.
   – Зря ты так, Ташкент, – сказал цыган. – Мы по-хорошему хотели.
   – Так я тоже по-хорошему предлагал. Десять процентов со всего вашего дохода, и никто вас не тронет. А вы уперлись. Так что…
   – А кто сжег наш коттедж в Новомосковске? – перебил его цыган.
   – Слушай, свалил бы ты наскоряк, не порти мне настроение! – прошептал Ташкент.
 
   – Да? – поднес к уху сотовый Виктор.
   – Это я, – послышался голос Вики.
   – Что-то с детьми? – быстро спросил он.
   – Пропал мой дядя. Приезжай, помоги найти. У меня, кроме него, никого нет. Я его папой называла. Он мне во всем помогал. Прошу тебя…
   – Еду, – сказал Виктор.
 
   – Вот и правильно, – сказал Николай Иванович. – Все ж, как ни крути, ближе милиционера у тебя никого нету. Да и детей ты зря отца лишаешь. К тому же не верю я, что Витька тебя на какую-то шалаву променял. Ну ладно бы там королева какая. А то деревенская фельдшерица. Да и головой он мучился сильно. Подлили ему что-то, я думаю. Ты ведь не дура, сама подумай – ну на кой ляд повезли бы тебя смотреть, как твой муж с другой обнимается? Просто, видать, насолил он кому-то крепко, вот и устроили это представление. Подлили что-то в вино, и готов мужик. Помнишь, каким он на другой день приехал? Лица на нем не было. И ко мне пришел, опохмелиться попросил. Я тебе говорю, насыпали что-то в водку.
   – Вы бы видели, как он с ней лежал, – сердито сказала Вика. – Прямо…
   – Ты погоди, Виктория, – остановил ее Николай Иванович. – Адвокат из меня, конечно, никудышный, да и сам грешен был по женской части. Но не верю я, что Витька тебе изменил. Вот хоть убей, не верю. Тебя кто возил в деревню-то?
   – Меня просили не говорить, – вздохнула она.
   – Так я же не прокурор. Только надо разобраться в этой истории, вот и все. Тогда, я помню, вроде как сослуживец Виктора приезжал. Этот и возил? – Она молча кивнула. – Так я и думал, Гуськов. А он, сукин кот, сам дважды попадался с проститутками. Один раз, кстати, его твой Виктор и застал в гостинице «Москва», что напротив вокзала. А с Виктором была жена Гуськова. Она из Москвы приехала и просила, чтоб ее встретили. Ну, Гуськова найти нигде не могли. А кто отец у жены Гуськова, ты знаешь. В областной прокуратуре как-никак. Вот и послали Виктора. А тут ему позвонили и говорят, что Сашка Гуськов в гостинице «Москва» и ему помощь нужна. А Виктор уже встретил Лариску. Он поехал вместе с ней, и вошли они вместе.