Бачу Камил. Цирконовый диск

Бачу Камил
Цирконовый диск

   БАЧУ КАМИЛ
   ЦИРКОНОВЫЙ ДИСК
   Один удар в стену означал: "интересная новость", два - "очень интересная новость", три - "сенсация".
   На этот раз раздались четыре удара. Не успел я подняться со стула, как шеф ворвался в кабинет, размахивая листком бумаги.
   - Отправляйтесь немедленно, Гарроу,- приказал он.- Самолет с экспертами вылетает в 11.45. В нашем распоряжении тридцать минут.
   - Двадцать восемь,- поправил я.- А нельзя ли узнать, куда он вылетает?
   - В Вайоминг.
   - В Вайоминг,- задумчиво повторил я.- В прекрасный Вайоминг... Опять сибирская язва у черных коз?
   - Хуже,- сказал шеф.
   - Ну, значит, там нашли какой-нибудь редкий цветок,- пробормотал я.- Давно мечтаю об этом. А что за эксперты, шеф? Медики, океанографы? Принимая во внимание горный рельеф Вайоминга, я склонен думать, что это океанографы.
   - Осталось двадцать восемь минут,- сказал шеф,- а вы даже не пошевелились. Вы слишком ленивы, Гарроу. Если так пойдет и дальше, вряд ли вы будете достойны своего жалованья.
   - Так что же это за эксперты?- повторил я.
   - Разные специалисты по авиации, психиатры, физики.
   - И что им там нужно?
   - Они хотят поймать блюдце.
   - Гм. Какое блюдце?
   - Летающее блюдце, Гарроу. Некий Хайпорн сообщил, что видел, как неизвестный предмет пролетел по воздуху, а жители Дауэлла - одного из самых больших городов Вайоминга - заявили, что этот предмет с виду будто бы похож на компотницу. Военные эксперты не пришли к согласию. Но они склонны полагать, что это спутник-шпион.
   - Пропаганда.- заключил я, кивнув головой.
   - Конечно, пропаганда,- согласился шеф.- Вы шляпа, Гарроу. Будь вы порасторопнее, вы сами узнали бы все у Портера и поняли бы, что на сей раз это не обычная история с тарелками и спутниками. Речь идет уже не просто о каких-то пятнах и облачках, а о спутнике-шпионе с определенным заданием.
   - А кто такой этот Хайпорн? Что он за человек?
   - Понятия не имею. Кто его знает, может быть, он и не лжет. Надеюсь, в этом вы сами разберетесь. У вас есть деньги?
   - Два доллара.
   - Не густо. Вот еще двести. Я предупрежу вашу жену, чтобы она не ждала вас к обеду. Счастливого пути. В случае чего - звоните.
   Я бегом спустился по лестнице, сел в машину рядом с шофером и стал думать, в чем же, собственно, дело. Россказни о летающих блюдцах давно перестали быть сенсацией. Слишком многие видели их, а некоторые даже утверждали, будто летали на таких блюдцах на Марс. Вначале видения, связанные с блюдцами, ничем не отличались от религиозных, только на сей раз ангелы не махали крыльями, а вертелись перед носом у верующих в виде суповых мисок. Потом кто-то высказал идею, что блюдца - это вовсе не ангелы, а спутники-шпионы, с помощью которых русские наблюдают за Соединенными Штатами. Нашлись и такие, кто утверждал, будто на них имеются военные экипажи, бомбы, подзорные трубы и прочие мелкие предметы домашнего обихода. В доказательство предъявляли даже фотографиинесколько белых пятен на грязно-сером фоне. Нашлось немало простаков, клюнувших на эту приманку. Тем не менее интерес публики к летающей посуде катастрофически падал. И вот теперь шеф решил послать меня в Вайоминг - я должен встретиться там с неким Хайпорном, у которого что-то пролетело над головой. Как правило, "специалистами" по летающим блюдцам оказывались провинциальные дамы, изнывающие от скуки, несмотря на бурную благотворительную деятельность. Правда, кое-где такое видение снисходило и на мужчин, но они выглядели еще более жалко, чем женщины. Как бы то ни было, всех этих кликуш обуревало одно стремление - прославиться. Если кто-нибудь начинал рассказывать о блюдце, тут же находились люди, утверждавшие, будто они видели кастрюлю с пропеллером, а какой-нибудь очевидец доверительно шептал вам на ухо, что ему удалось сделать величайшее открытие - обнаружить летающий таз с отдельным входом. Но хуже всего, на мой взгляд, были не сами басни, а стремление использовать их для военной пропаганды, чтобы взвинтить и без того уже невыносимое нервное напряжение. Мне очень хотелось разом покончить с этим пугалом, и поэтому я нетерпеливо ждал встречи с "ясновидцем" из Дауэлла.
   Вопреки моим ожиданиям передо мной стоял совсем молодой человек, лет двадцати пяти - высокий, худощавый, в очках, очень вежливый и сдержанный. Журналисты буквально брали его штурмом, но он серьезно и спокойно отвечал даже на самые глупые вопросы. Кто-то из репортеров спросил его, не подавали ли ему с блюдца каких-нибудь сигналов.
   - Нет, сэр,- ответил он.
   - А оно было совершенно круглое?- спросил другой журналист.
   - Да,- ответил Хайпорн.
   - Как долго вы наблюдали за его полетом?- снова спросил корреспондент газеты "Ивнинг тайме".
   - Три секунды. Потом оно исчезло.
   - В каком направлении?
   - В направлении гор.
   - И вы не попытались гнаться за ним?
   - Это было бы довольно трудно, сэр, так как оно двигалось со скоростью не меньше ста километров в час.
   - А там, на нем, кто-нибудь был? Например, космонавт?
   - Нет, сэр. Кстати, по-моему, диаметр диска не превышал метра.
   - И все же на нем должен был находиться какой-то груз,- задумчиво произнес журналист.
   - Почему?
   - Вряд.ли такой аппарат запустили над нашей территорией только для того, чтобы вы могли им полюбоваться!
   - Прошу прощенья,- с достоинством ответил молодой человек,- но мне известно лишь то, что я вам сообщил; Выводы вы можете делать сами.
   - Итак,- настойчиво продолжал журналист,- вы утверждаете, что на блюдце никого не было?
   - Никого.
   - В конце концов, что ж тут удивительного,- примирительно произнес кто-то,- запустили же мы спутники-шпионы, как только нам позволили технические возможности. Почему бы им не последовать нашему примеру?
   - Позвольте, господа!- Хайпорн вдруг повысил голос.- Вы, конечно, мои гости, но я вынужден заявить, что не намерен принимать участие в подобных дискуссиях. Я должен также обратить ваше внимание на то, что аппарат, предназначенный для военных целей, не стал бы летать на высоте всего в тридцать метров. Ведь его было бы слишком легко уничтожить. Однако прошу вас оставить эту тему и задавать только такие вопросы, которые могли бы пробудить интерес ваших читателей к науке или технике.
   - Н-да,- пробормотал корреспондент "Ивнинг тайме",- наука... А впрочем, почему бы и нет? Вы геолог и, как настоящий ученый, должны попытаться объяснить это явление. Скажите, не бросилось ли вам в глаза что-нибудь необычное? Цвет, блеск, общий вид?
   - Не отрицаю,- ответил Хайпорн,- впечатление было сильное. Но, как вы понимаете, за три секунды, да еще глядя практически против солнца, трудно уловить форму быстро движущегося тела. Будь у меня зрение похуже, я вообще мог бы подумать, что все это мне почудилось.
   - Оставьте,- резко оборвал его корреспондент "Ивнинг таймс",- вы ученый и к тому же молоды и здоровы. Ваше описание очень точно, и поскольку все случилось днем, вы должны были заметить множество подробностей. Даже если вы не смогли уловить ничего, кроме формы предмета, то я уверен, что вы заметили направление его полета.
   - Направление?- Геолог несколько растерялся.- Думаю, что... Постойте... Я поднялся по тропинке на вершину Гертруды, то есть шел на северо-запад. Потом повернул направо, значит...
   - То есть на северо-восток,- подхватил кто-то из присутствующих.
   - Вот именно. Потом я немного свернул влево, чуть-чуть.
   - Значит, на север,- перебил его все тот же голос.
   - Возможно,- неуверенно согласился Хайпорн.- И тогда... Пожалуй, это круглое тело пронеслось надо мной справа налево.
   - То есть с востока на запад,- наставительно заключил голос.
   - Все ясно! С востока на запад,- повторил корреспондент газеты "Ивнинг тайме".- Со скоростью сто километров в час над вершиной Гертруды. Позвольте, а на какой высоте?
   - Я уже сказал вам, что на высоте тридцати метров.
   - С таким же успехом высота может оказаться и триста метров. Определить размеры летящего предмета, глядя на него против солнца, невозможно, если не знаешь расстояния. А расстояние определить невозможно, не зная размеров предмета. Заколдованный круг.
   - Вы совершенно правы,- согласился Хайпорн.- Но этот предмет задел вершину одного из больших дубов у дороги, метрах в пятидесяти от бензоколонки, и срезал ветку.
   - Срезал ветку?! - Корреспондент "Ивнинг тайме" в волнении вскочил со стула.
   - Я поднял ее и взял с собой,- спокойно продолжал молодой человек.
   Он подошел к окну и вернулся с дубовой веткой, листья на которой уже начали вянуть.
   - Вот она,- сказал он.- Срез удивительно чистый. Я исследовал его под микроскопом- ничего, кроме едва заметных следов.
   - Каких следов?- спросил кто-то сдавленным от волнения голосом.
   - Следов одного минерала.
   - Какого минерала?!- в один голос закричали корреспонденты.
   - Тише, джентльмены,- спокойно сказал геолог.- Если, кроме формы и направления полета, вас интересует еще и цвет диска, то я могу сообщить, что он был красноватым. Это сразу бросилось мне в глаза. В первый момент мне показалось, что над моей головой пронесся тетерев, но я не почувствовал ни малейшего ветерка. Позже я сделал анализ нескольких крупинок минерала и понял, что правильно определил цвет - они действительно были красноватыми и напоминали циркон. Таким образом, предмет, замеченный мной вчера в 18 часов по вашингтонскому времени, был, по-видимому, куском циркона или родственного ему минерала. Возможно, что тщательный анализ в хорошо оборудованной лаборатории...
   Последние слова геолога потонули в грохоте опрокинутых стульев и шуме возникшей в дверях свалки. Журналистов крупных газет Запада не интересовал тщательный анализ, сделанный в хорошо оборудованной лаборатории. Они спешили выбросить на рынок наиболее сенсационную часть сообщения геолога: направление, в котором двигалось блюдце. Цвет минерала, из которого оно было сделано, должен был лишь сделать заголовок более броским.
   - Не удивляйтесь,- сказал я геологу.- Вы сами прогнали их. Они нуждались в блюдце, прилетевшем с Востока, и вы его им преподнесли.
   - Я?!- изумленно спросил Хайпорн.- Но я не сказал им ничего определенного,- продолжал он с видимым раздражением.- Ваши собратья сами установили это направление и теперь, конечно, устроят вокруг него шумиху. Мне это очень не нравится.
   Сняв очки, он взял со стола портфель и направился к двери.
   - Куда же вы, мистер Хайпорн?
   - Мне очень жаль,- ответил геолог,- но я вынужден вас покинуть. Бутерброды и лимонад в холодильнике. Разумеется, вы мой гость, но вы понимаете - другого выхода у меня нет. Все, что произошло за последние три часа, чрезвычайно неприятно,- все эти вопросы, домыслы, инсинуации. Нет, нет, мистер... мистер...
   - Гарроу.
   - Итак, мистер Гарроу, я исчезаю.
   - Каким же образом, если это не секрет?
   - На улице у меня стоит машина.
   - Вы не возражаете, если я поеду с вами? Хайпорн скорчил недовольную мину и хотел что-то сказать.
   - Меня не интересует направление полета блюдца,- поспешно добавил я.Просто любопытно, неужели это и в самом деле был циркон - ведь в этих краях его раньше не встречали, да и вообще изверженные породы попадаются здесь очень редко.
   Геолог надел очки, внимательно посмотрел на меня и вдруг широко, по-детски, улыбнулся.
   - Простите, если я был резок, мистер Гарроу. Поехали.
   Два курса технического института не раз выручали меня в моей журналистской работе. Но никогда еще я не был им так признателен, как теперь, когда они хоть на время помогли мне рассеять недоверие этого наивного, но энергичного молодого человека. Правда, насчет циркона я вспомнил совершенно случайно; просто я несколько месяцев назад ездил с группой геологов и немного поднатаскался в терминологии. Но любой, даже самый пустяковый специальный вопрос мог поставить меня в тупик. К счастью, Хайпорн молча гнал машину, выжимая из нее всю возможную скорость. Не прошло и десяти минут, как мы уже выехали из города и теперь по пыльному шоссе поднимались к видневшимся на горизонте горам.
   - В самом деле,- внезапно сказал Хайпорн,- здесь нет изверженных пород, хотя, правда, есть кристаллические сланцы. Но вам, вероятно, известно, что циркон встречается преимущественно в кислых вулканических породах, которых здесь нет вовсе. Однако меня больше заинтересовал красновато-коричневый цвет следов на дереве. По-видимому, речь идет об очень редкой разновидности циркона - о гиацинте. Честно говоря, мне всю ночь снились разные кольца, браслеты... А проснувшись, я подумал, уж не ставролит ли это? Такие же красновато-коричневые следы, и состав близкий. Гиацинт распространен очень широко - от Урала до Цейлона, встречается и у нас. То же самое можно сказать и о ставролите - его зона распространения проходит через Швейцарию, Южную Африку и США. Что же из этого следует? И тут я еще больше запутался - ведь с таким же успехом этим минералом мог оказаться и альмандин. Альмандин принято считать абразивом, он применяется для полировки и шлифовки. Но в чистом виде альмандин - драгоценный камень.
   За следующим поворотом шоссе Хайпорн затормозил. Мы находились у подножия скалы, поросшей чахлой травой. Справа зеленели дубы.
   - По-моему, лучше свернуть на боковую дорогу,- сказал Хайпорн,- чтобы выбраться из потока машин, идущих к Большому северному шоссе и на каменные разработки. А тут уже никого нет, только моя палатка. Итак, мистер Гарроу, сегодня утром все мои размышления ограничились витринами ювелирных магазинов. Если бы не цвет крупинок, я вообще счел бы это за наваждение, но доказательства налицо. Впрочем, через четверть часа вы сами сможете в этом убедиться - достаточно взглянуть на следы в микроскоп, а я попытаюсь показать вам химические реакции.
   Он снова остановил машину - на этот раз в узкой, очень глубокой лощине, со всех сторон окруженной серыми отвесными скалами.
   Хайпорн вынул из багажника несколько ящиков, потом исчез в глубине ущелья и вскоре появился со свертками зеленоватого полотна и несколькими картонными коробками.
   - Располагайтесь поуютнее,- сказал он.
   Итак, я оказался гостем геолога. Цель достигнута, и к утру я узнаю гораздо больше, чем могли мечтать господа из "Ивнинг таймс". Полный самых радужных надежд, я принялся вбивать колышки палатки в твердую землю. Пока я возился с веревками, Хайпорн открыл ящики, и из них появились банки консервов, спиртовка, надувной матрас, подушка и несколько книг. Затем он установил складной алюминиевый столик, проверил его горизонтальность с помощью небольшого уровня и поставил микроскоп. Установив еще один такой же круглый столик с выдвижными ножками, он разместил на нем штатив с пробирками, несколько никелированных коробочек и фарфоровых тиглей. Не прошло и часа, как палатка превратилась в скромно оборудованную лабораторию.
   - Прошу вас, мистер Гарроу,- сказал геолог.
   Тонкой стеклянной пластинкой он соскреб крупинки минерала со среза ветки и стряхнул ее в пробирку. Я не видел никакой пыли, но по озабоченному виду геолога мог судить, что он ее прекрасно видит.
   - Углекислый натрий,- пробормотал геолог, подсыпая в пробирку немного белого порошка.
   Потом он зажег спиртовку и держал пробирку над огнем, пока внутри не образовалась прозрачная капля. Добавив туда соляной кислоты и хорошенько взболтав содержимое, Хайпорн протянул пробирку мне.
   - Итак, он растворяется. Ну что ж, теперь воспользуемся лакмусовой бумагой.
   Он открыл одну из никелированных коробочек, вынул полоску бумаги и опустил ее в пробирку. Бумага тотчас окрасилась в бледно-оранжевый цвет.
   - Вероятнее всего, это циркон,- задумчиво произнес Хайпорн,- но как определить его кристаллическую структуру, как взять пробу на радиоактивность?
   Я растерянно пожал плечами.
   - Проще всего было бы отправить пробу в настоящую лабораторию,- продолжал Хайпорн,- но, учитывая не совсем обычные обстоятельства, при которых я увидел диск, боюсь, ее могут использовать в чуждых для науки интересах. А мне бы этого не хотелось, мистер Гарроу.
   Он выжидательно повернул ко мне свое худое открытое лицо.
   - М-да,- протянул я.- Не думаю, чтобы моих коллег очень заинтересовали результаты минералогического анализа. Что касается меня, мистер Хайпорн, то лично я приехал сюда с целью опровергнуть очередную мистификацию. Признаюсь, вы совершенно сбили меня с толку. Я ожидал, что встречу какую-нибудь выжившую из ума барыньку или страдающего галлюцинациями чиновника на пенсии, а столкнулся с ученым, исполненным самых честных намерений. По правде говоря, я просто не знаю, как быть дальше.
   - Хорошо бы отыскать этот проклятый камень,- сказал геолог.
   - Но как найти камень среди этого скопления скал?
   - В этом нет ничего невозможного,- с улыбкой возразил геолог.
   Его лицо светилось таким добродушием, что я невольно улыбнулся в ответ.
   - Да, да, ничего невозможного,- повторил он.- Дело в том, что диск пролетел совсем не в том месте, которое я указал вашим коллегам. И эта ветка вовсе не с того дуба, который растет у бензоколонки. Нет. Диск упал в этой лощине тридцать шесть часов назад. Размеры этого ущелья примерно сто пятьдесят на семьдесят метров, то есть десять тысяч пятьсот квадратных метров. Я уже обшарил шаг за шагом больше половины лощины. Если вы поможете мне, то мы найдем его не позже чем к завтрашнему вечеру.
   - Неужели вы верите в летающие блюдца?- спросил я.
   - Разумеется, нет!
   - Вы упоминали, что поблизости находятся каменоломни. Может быть, этот камень заброшен сюда сильным взрывом?
   - До ближайших каменоломен отсюда два километра.
   - Но если допустить, что это был взрыв особенно большой силы?- настаивал я.
   - Да, в таком случае камни могли бы разлететься и на один-два и даже три километра.
   - А это значит...
   - И взорванная скала может дать осколки самой разнообразной формы - от крошечного остроконечного кусочка до продолговатых многогранников.
   - Значит?- повторил я, невольно повышая голос.
   - Но в этом районе нет ни циркона, ни ставролита, ни альмандина,- тихо сказал Хайпорн.- Их нет нигде ближе трехсот километров отсюда.
   Хайпорн что-то мастерил, сидя на надувном матрасе, а я лежал на спине и из-под откинутого полога палатки смотрел, как над зубцами скал скользит полная луна. Как обычно в таких поездках, события разворачивались так быстро, что у меня не было времени их обдумать. Еще утром я был в редакции. В три часа пополудни присутствовал на импровизированной пресс-конференции в пригороде Дауэлла, а теперь, в девять часов вечера, смотрю, как луна цепляется за скалистые стены этого неведомого ущелья в Вайоминге.
   - Работает,- вдруг прошептал геолог.- Работает!
   Он вскочил на ноги и на радостях отбил чечетку, что совершенно не вязалось с его серьезной физиономией.
   - Работает, Гарроу,- взволнованно повторил он.
   Несколько часов, проведенных вместе, сблизили нас. В конце концов оба мы были исследователями, общими усилиями разбили палатку в пустынном ущелье и теперь с одинаковым нетерпением ожидали рассвета, чтобы отправиться на поиски камня, срезавшего дубовую ветку.
   - Что работает?- сонно пробормотал я.
   - Телевизор!
   - Какой телевизор?!
   Этот человек то и дело изумлял меня, несмотря на все мои героические усилия казаться , невозмутимым.
   - Каким же образом вам удалось заставить его работать?- спросил я с довольно глупым видом.
   - А я подключил его через небольшой трансформатор к линии питания карьера - она проходит примерно в двухстах метрах отсюда. Я ведь очень часто бываю в экспедициях и мне не хотелось бы терять связь с миром. Через год я приспособлю для этого специальный аккумулятор.
   - А где же антенна?
   - Наверху. Мы находимся на высоте более тысячи метров, и если бы не скалы вокруг, могли бы принимать множество разных программ. Но сейчас нам придется довольствоваться тремя-четырьмя мощными станциями, Вот, смотрите.
   Геолог отодвинулся, и за его плечом я увидел экран телевизора, установленного на одном из складных столиков. Изображение было очень нерезким, я не мог различить ничего, кроме белых и черных пятен. Потом на экране возникли какие-то лица - они словно выплыли на поверхность из мутных глубин.
   - Что за черт!- возмущенно воскликнул Хайпорн.
   Я рассмеялся. Подумать только - даже в этой глуши геологу не удалось избавиться от назойливых журналистов. Все те, кто еще совсем недавно осаждал его вопросами, теперь развязно рассказывали с экрана о случившемся.
   - Речь идет о летающем блюдце диаметром около двух метров,- говорил корреспондент газеты "Ивнинг таймc".- Оно двигалось с Востока со сверхзвуковой скоростью и направлялось к крупным населенным центрам Запада. Опасность, которую представляет для нас такой спутник-шпион, подчеркивал и человек, первым его заметивший, ученый-геолог...
   - Черт знает что!- воскликнул Хайпорн. Он вскочил на ноги, и в тот же миг изображение исчезло.
   - Какая наглость!- продолжал взбешенный геолог.- Если бы я знал, что все это примет такой оборот, Гарроу, я бы ничего не рассказывал. Кто знает, что еще наболтал этот тип! И надо же, чтобы телевизор испортился именно сейчас...
   Геолог снял заднюю стенку телевизора, пытаясь отыскать поломку.
   - Здесь все в порядке,- бормотал он себе под нос.- Возможно, я нечаянно нарушил какой-нибудь контакт, когда вскочил с матраса? А может быть, плохо подсоединил кабель к антенне? Придется лезть наверх. Я вернусь через пять минут. Если за это время...
   Телевизор чуть слышно захрипел, потом внутри послышался легкий треск.
   - Ну, ну, старина,- подбадривал Хайпорн свое детище,- еще немного. Не шевелитесь, Гарроу, а то опять все может испортиться. Контакт восстановился сам.
   Экран посветлел, и на нем быстро замелькали фронтоны каких-то зданий, лица людей, крыша небоскреба и снова дома, улицы. Потом изображение исчезло, а когда через какую-то долю секунды экран вновь осветился, на нем забилось что-то вроде огромного крыла. Потом на экране появилось серое пятно, перечеркнутое черными линиями и крутыми кривыми, похожими на застывшие волны.
   - Ну вот и все,- пробормотал Хайпорн.- Придется мне повозиться с ним еще несколько месяцев. Избирательности нет никакой: то работает как следует, то принимает все волны сразу. Я-то думал, что отключилась антенна, а болезнь, оказывается, внутри. Постойте!
   Телевизор, казалось, умолкший навеки, вдруг снова захрипел. На этот раз экран был освещен гораздо ярче и на нем крупным планом возникло лицо самого Хайпорна с разинутым от удивления ртом. В широко раскрытых глазах читалось неописуемое изумление.
   - Великий боже, это еще что такое?- упавшим голосом произнес Хайпорн.- Они ухитрились снять меня и теперь показывают всему свету в этом дурацком виде!
   Несколько секунд он пристально вглядывался в собственное изображение, потом нажал кнопку и выключил телевизор.
   - Черт бы их побрал!- выругался он.- Когда-нибудь я с ними посчитаюсь! Если вы честный журналист, Гарроу, то поможете мне. Я очень рад, что вы не сбежали вместе с этой бандой торговцев сенсациями.
   По мокрой от росы траве мы карабкались вдоль провода к гребню скалы, где виднелась антенна, похожая на большую металлическую воронку. Хайпорн решил, что кабель где-то надломился и контакт время от времени восстанавливается сам собой.
   Геолог шел впереди, то и дело нагибаясь над проводом, а я брел следом и любовался диким и заброшенным ущельем. До нас доносился отдаленный гул взрывов в карьерах, вдали возникали облачка пыли, розовевшие в свете рождавшегося дня. Вдруг Хайпорн крепко схватил меня за руку.
   - Гарроу,- хрипло шепнул он, повернув ко мне побледневшее лицо с дрожащими губами.
   Я посмотрел на землю, куда он показывал пальцем, и тоже застыл в изумлении. Провод исчезал под красновато-коричневым диском толщиной в ладонь и диаметром больше метра.
   - Это он,- воскликнул Хайпорн.- Это он, я его узнаю!
   Мы опустились на колени и принялись ощупывать пористый, влажный от росы камень.
   - Просто кусок скалы,- сказал я, стараясь унять волнение.- Просто камень, который природе взбрело в голову сплющить и закруглить таким диковинным образом.
   Но Хайпорн не слушал меня. Распластавшись на животе и затаив дыхание, он разглядывал красноватый диск в карманную лупу.
   - Гиацинт,- пробормотал он.- Кажется, в самом деле гиацинт. Гарроу, помогите мне сдвинуть его с провода.
   Мы подхватили камень и едва не упали.
   Диск оказался неожиданно легким - не больше десяти килограммов.
   - Это невероятно,- глухо произнес Хайпорн.- В диаметре он больше ста двадцати сантиметров. А сто двадцать в квадрате...
   Геолог вытащил из кармана записную книжку и с лихорадочной поспешностью начал подсчитывать.
   - Семьсот двадцать килограммов! Ну, что вы на это скажете?- спросил он, растерянно глядя на меня.- Даже при минимальном удельном весе циркона ему полагалось бы весить не меньше пятисот шестидесяти килограммов, а при максимальном - свыше семисот. У ставролита удельный вес тоже большой - семь с половиной, и диск, будь он ставролитовый, весил бы килограммов пятьсот. Ну, а альмандин слишком хрупок, он разбился бы при падении.
   - Может быть, это из-за пор?- пробормотал я.- Или он полый внутри?
   - Полый... Полый? А может быть, это какой-нибудь продукт отхода при добыче циркона? Непостижимо... Всего десять килограммов вместо шестисот. В шестьдесят раз меньший удельный вес. Это что-нибудь около двенадцати сотых. Как у синтетических губок.
   Хайпорн снова опустился на колени и начал ощупывать камень, едва прикасаясь к нему кончиками пальцев.
   - Гладкий...- шептал он.- и пористый. Несомненно, это продукт горения. Может быть, кусок породы с ближайших разработок? Но таких минералов здесь нет. Или какой-нибудь очень легкий взрывчатый материал. Способная плавать взрывчатка... Как вам кажется, Гарроу? А что если это какая-нибудь бомба, плавучая мина?