Страница:
Талли попытался остановить дрожь во всем теле и агонизирующе втянул в себя воздух. - Ты славно дерешься, Рой! А еще говорил мне, что плохой боец! - Гм... - промычал Талли и опустился на Землю. Он действительно чувствовал себя очень странно. - Ты не убил их, - спокойно и деловито заметил Фангар. - Пойду прикончу. - Что он и сделал весьма умело. Это был цивилизованный человек, с которого очень быстро слетел тонкий налет цивилизации. - Они бы убили нас, Рой, - сказал Фангар, вытирая пучком травы лезвие меча. - Я понимаю, что ты имел в виду, когда говорил мне, что не привык заниматься такой работой. Но здесь это необходимо - хочешь не хочешь, но ты должен согласиться с этим, - если мы хотим выжить. Тали ничего не ответил. Он сидел, дрожа, пока Фангар собирал оружие, доспехи и одежду. Он сидел, закрыв руками лицо и уткнувшись в колени. Время от времени сильная дрожь сотрясала его тело. - Мы сейчас в Ра, а не на Земле и не в моем Вилгегене, - продолжал Фангар. - В своем мире я поступал с падалью несколько иначе, но дело все равно заканчивалось такими же смертями. Талли поднял глаза. - В моем... газовые камеры... электрический стул.. виселица... гильотина... Да, я полагаю, что так. Правосудие и закон... - Мы должны следовать нашему собственному закону. Ра не такое уж приятное местечко. Они выстирали грязную одежду в реке и почистили металлические нашлепки. Это было неприятное занятие. Фангар рассортировал оружие. Они надели на себя рубахи, местами порванные и тесные в плечах, но не настолько уж неудобные, чтобы их нельзя было носить, и штаны. - Чтоб они повесились, - ворчал Фангар. - Очевидно, мужчинам Ра не мешало бы подрасти. Рубаха доставала ему лишь до талии. На Талли она едва прикрывала бедра. Они потеряли сандалии во время схватки и Фангар стал подбирать себе снятые с трупа сапоги. Они выглядели смешными на его кривых ногах, но должны были служить частью маскарада. Кольчуга едва налезла на него, но когда Фангар повернулся, Талли увидел снова увидел настоящего Всадника. В его непропорционально длинном туловище была скрыта подлинная сила. - И мы должны носить все это прямо сейчас? - спросил Талли. - Жарко же. - А может, мы еще встретим подобных. - Гм... - промычал Талли и поспешно натянул на себя кольчугу. ни взяли себе по паре мечей и по легкому щиту. Два других щита Фангар разбил во время схватки. Они пошли дальше, а солнце на ярком небе все еще показывало четыре часа. - День здесь длиннее... - начал было Талли. Внезапно Фангар схватил его за руку и потянул вниз. По реке плыла вниз по течению баржа. С закрытой палубы доносилась музыка. - Может, это друзья, а может, и нет, - поворчал Фангар и лежал, пока баржа не скрылась из виду. Талли начал думать о том, что солнце перегрело его непокрытую голову. Головная боль усилилась. Вообще, голова у него болела не переставая с тех пор, как они начали свое безумное путешествие по измерениям. Они шли все дальше и дальше. Наконец, он попросил Фангара об отдыхе. Они как раз проходили мимо очередных кирпичных развалин - каких множество встретилось им на пути. Фангар согласился, и они плюхнулись под уцелевшим углом строения. У реки были разбросаны похожие на мелкие бассейны чаны, но теперь они были заброшенными и поросшими водорослями. Они постарались устроиться как можно удобнее. - Это место выглядит так, словно здешняя цивилизация приходит в упадок, - заметил Фангар. - И это странно в свете того, что рассказала нам Рэта. У меня сложилось впечатление о сильной аристократии - что только полезно для страны, - мощной армии и рабочем классе. - Я не собираюсь опять становиться рабом, - сказал Тал ли, удобно расположившись на нагретых солнцем кирпичах. - Тоб'клайки наглядно продемонстрировали мне, что это такое. - Мне тоже, - рассмеялся Фангар. - У нас на Вилгегене нет рабов. Но мы понимаем силу рабочих. Талли рассказал Фангару, какие у его отца были проблемы с рабочими в Шароне, потом рассказал о футболе, боксе и рукопашных поединках, о двигателях внутреннего сгорания, Нью-йоркской подземке и Эмпайр Стейт Билдинг, а также об атомных подводных лодках. Пока он рассказывал, все это казалось ему очень далеким, однако, он знал, что жизнь в Америке идет своим чередом, пока он сидит здесь, на Ра, бьет ключом где-то там, за невидимыми стенами, отделяющими измерения друг от друга. - Ты должен погостить у меня в Гаразонде, в моем доме на Вилгегене, сказал Фангар. - Я понимаю, что никогда не смогу узнать все о твоем мире, как и об остальных мирах измерений, но мы можем с тобой прекрасно провести там время. - Я с удовольствием. А ты можешь увидеть старые добрые Штаты. Солнце, наконец, начало постепенно склоняться к горизонту. Жара спадала, но они уже знали, что ночью будет тепло. Перед тем, как сгустились сумерки, Фангар разобрался в их припасах и они приготовили ужин на костре из сухой травы. Поужинав, они легли спать. Свою вторую ночь на Ра они провели в развалинах, надежно укрытые от посторонних глаз. Утром их разбудил страшный стук от тысяч копыт. Из своего укрытия они увидели облако пыли, движущееся по равнине, залитой восходящим солнцем, В пыль что-то мелькало, сверкала на солнце бронза. Рэта что-то упоминала о подобном, но Талли не сразу сообразил. - Колесницы! - воскликнул он, наконец. Они пролетали мимо бесконечным потоком, с высокими передками, высокими колесами, украшенные резьбой, вздымая тучи пыли. Скрипели оси и звенели колокольчики. Тащившие их животные, казалось, плыли по реке из пыли. Их спины извивались по змеиному, сверкали спицы колес. Грохоча, они укатили по великой равнине к горизонту. Путники пошли дальше вниз по течению, к Хамону и Апену, к сказочным сокровищам Амон-Ра. - Интересно, друзья это или враги? - спросил Фангар. Талли ничего не ответил. У него было какое-то холодное предчувствие, что эти колесницы вырвали сказочные сокровища Амон-Ра из тайных святилищ и увезли с собой по великой равнине.
Глава 8
Весь остальной путь вдоль реки они испытывали непрекращающийся голод. Они обнаружили невозможным говорить о чем-либо, кроме колесниц. Увиденное зрелище глубоко запечатлелось в их сознании. Варварский инстинкт заставлял Фангара удерживать Талли от неразумных поступков в уверенности, что колесницы стремятся к Хамону. Только чем Хамон и Апен - два города - заслужили такой гнев, они не могли знать. Когда река расширилась, они встретили явные признаки упадка цивилизации. Заброшенные фермы, поросшие водорослями чаны, бронзовые орудия труда, полузарытые в землю и забытые, сгоревшие хижины - весь ландшафт кричал о насилии. Они обходили стороной еще обитаемые поселки, поскольку не хотели новых встреч с человеческими существами. Зоны цивилизации и расширялись, и вскоре они встали перед выбором, оставаться ли на демаркационной линии, отделяющей эти зоны от великой равнины, или держаться ближе к реке. - Мы можем идти вдоль реки, Рой, - сказал Фангар. - С другой стороны, можем повернуть и добраться до города полями и фермами. Это более прямой путь. Талли уже взял за правило молча соглашаться со стратегическими идеями Фангара. Они шли целый день. Ноги Талли постепенно привыкали к ходьбе и гудели все меньше. Фангар что-то ворчал о пеших прогулках, но тем не менее, его короткие кривые ноги установили весьма быстрый темп. Ближе к вечеру, после необходимой остановки для еды и отдыха, они увидели дым. Черный и клубящийся, он поднимался в небо, подсвеченный языками пламени, и, подхваченный наверху ветром, несся над их головами. Скорость летящего дыма уверила их, что города недавно горели. Они поспешили к реке, готовые прыгнуть в нее при первых признаках опасности. С правой стороны, за зарослями заброшенного поля, они увидели людей, бегущих и падающих. Многие несли узлы, другие тащили детей, котлы, кухонные принадлежности. Никто из тех, кого видел Талли, не был вооружен. Они ждали в зарослях камыша, когда кончиться процессия, но это паломничество ужаса все тянулось и тянулось. Ветер нес по небу дым. Люди болтали, плакали, бросали свои пожитки. Талли слышал их крики. Затем он услышал стук множества копыт и скрип колес. Среди беженцев появились колесницы Полетели стрелы, засверкала бронза, дым потянулся по земле. - Проклятые клакки! - вырвалось у Фангара, поднявшего зажатый в кулаке меч. В их направлении ковылял старик с длинной седой бородой. Его рубаха была вымазана грязью. Его поддерживали два молодых парнишки, бросающих назад испуганные взгляды. Из дыма, сверкая колесами, вырвалась колесница. Она неслась так быстро, что Талли уловил лишь отдельные детали. Его поразили твердые, жестокие, совершенно безжалостные лица колесничих. Один с профессиональной легкостью управлялся с поводьями. Другой натянул лук и послал стрелу. Стрела ударилась в землю у ног старика. Старик вскрикнул и упал ничком. Парнишки с искаженными лицами попытались поднять его. С безразличием, от которого по спине Талли прошел холодок, лучник достал ворую стрелу, натянул лук, прицелился... С боевым воплем Фангар рванулся из камышей. Бегущий с изумляющей скоростью на своих кривых ногах, он несся к колеснице, крутя над головой мечом. Талли ясно увидел азиатский лук, пальцы и натянутую тетиву... и тут Фангар метнул меч и отпрыгнул в сторону. Стрела рассекла воздух там, где он только что стоял. Бронзовый меч попал точно в горло лучнику. Неспособный закричать, он откинулся назад и свесился через ограждение кормы колесницы. Колесница вильнула, животные фыркнули, когда возничий стегнул их. Колесница подпрыгнула, скрипя колесами, и перевернулась. Запутавшиеся в постромках животные кричали и бились. Фангар был уже рядом. Второй бронзовый меч дважды сверкнул в его руке, и покатились две головы. Когда подбежал Талли, Фангар уже вытирал меч о яркую, кричащую одежду колесничего. Два молодых парня попятились, когда Фангар направился к ним. - Все в порядке, - сказал он непривычно тихим голосом. - Но мы не можем оставаться здесь. Появятся другие. Старик поднял взгляд. Его лицо было испещрено морщинами возраста, но в этот день они углубились от ужаса, который он испытал. - Я... благодарю вас... Вы грабитель и бандит, но вы помогли ближнему. - Не времени для церемоний, - поворчал Фангар, нагнулся и одним движением гориллообразной руки поставил старика на ноги. - Пойдемте к реке. Рой , - крикнул он Талли, - возьми лук и стрелы, мечи - все, что может пригодиться. Одежду оставь. Талли молча повиновался. Обезумевшие от страха животные поднялись и потащили валяющуюся на боку колесницу. Это были не лошади, но Талли было некогда разглядывать их. Он схватил лук, два колчана стрел, меч и три длинных копья. Нагруженный, он повернулся, но тут же застыл, потрясенный. Колес ничьей была женщина. Ее тело лежало в луже еще текущей крови. На шее мерцал украшенный великолепными драгоценными камнями ошейник. - Грэй Пайк никогда не забудет меня, - пробормотал Тал ли, переложил ношу в одну руку и сорвал драгоценный ошейник с шеи мертвой женщины. На кожаных браслетах вокруг запястий воина тоже сверкали превосходные камни. Спеша за остальными, Талли удивлялся, почему Фангар велел ему не брать одежду. На трупах остались белоснежные рубахи, плащи из блестящего меха, бронзовые шлемы. Все это было гораздо лучше того, что носили они. Латы и наплечные пластины возницы из золотистой бронзы выглядели так, словно могли принести неплохой доход. Но Талли сделал так, как велел его компаньон, и оставил их. Укрывшись в зарослях камыша на речной отмели, они пережидали, пока кончится резня. Шипение колес, крики, стук копыт постепенно затихали. Они не осмеливались разговаривать и сидели, скорчившись, уставившись друг на друга широко раскрытыми глазами, боясь, что в любую секунду их может настигнуть гибель. Наконец, Фангар встал и огляделся. Над рекой струился дым. Фангар закашлялся и повернулся к остальным. - Все чисто. Они ушли. - Как мы можем отблагодарить тебя, бандит? - спросил один из юношей. Н нем была простая желтая рубашка, перетянутая в талии поясом с драгоценностями. Аккуратно подстриженные светло-каштановые волосы обрамляли юное лицо, которое ему предстояло не брить еще несколько лет. Он говорил со странной официальностью, сухо, словно выдавливая из себя - не удивительная реакция при таких обстоятельствах. Другой юноша выглядел еще более молодым, но однако, более зрелым. Одет он был в такую же одежду, но волосы выглядели так, словно парикмахер очень спешил и лишь небрежно подровнял их. Лицо его было в грязи. - К чему весь этот вздор о бандитах? - пылко воскликнул Талли. - Мы не бандиты. Мы всего лишь простые путешественники. - Не такие уж простые! - жестко и сурово вставил Фангар. - Но вы одеты, как грабители... - А, да! Мы немного повздорили с какими-то людьми, которые хотели перерезать нам глотки. Мы взяли их оружие и одежду. Оба паренька широко раскрыли глаза. Старик протестующе замахал рукой. - Я не хочу слушать об этом, Акун. Мое место у высокого алтаря в храме. - Они бы зарезали вас без всяких мыслей. - Лучше это, чем жить с мыслью, что я предал свою веру! Талли привели в замешательство слова старика. - На Хамон пали черные дни, - сказал старший юноша. - Но это еще не значит, что мы должны умереть. Хиктрос еще пожалеет о том дне, когда сожгла Хамон! - Его лицо горело от стыда и бессильного гнева. - Я весь промок и мне неудобно, - тихим мелодичным голосом сказал второй юноша. Старший тут же оставил свои рассуждения и стал помогать молодому выбраться из реки. Талли внимательно посмотрел на измазанное грязью лицо, увидел изгиб пухлых губ, нежные щеки, длинные ресницы... и протянул руку, чтобы помочь. Он схватил парня и поднял, приговаривая: - Ничего, паренек, пойдем, вот моя рука. Его рука как бы невзначай прошлась по рубашке и ощутила оттопыривающие ее упругие бугорки. Талли улыбнулся. Наконец-то он встретил птичку, которая не походила на остальных. Он еще потягается с Грэхемом Пайком. Девушка ойкнула от неожиданности. - Ведите себя потише, пока мы не убедимся, что они ушли, - проворчал Фангар. Он прокрался со своим арсеналом вперед, внимательно осмотрелся и кивнул остальным. Девушка одарила Талли долгим взглядом и отвернулась, опустив ресницы. Щеки ее порозовели. Талли, не испытывая никакого смущения, радостно улыбался, замыкая процессию. Но то, что они увидели, потрясло его. Сейчас было не время заигрывать. Они проходили среди лежащих на земле людей, делая все, что могли. Задача была не из приятных, но девушка и старик не уходили, пока не сделали все, что было в их силах. Устало потянувшись, Тали внезапно напрягся. В дыму раздался безошибочный скрип колес колесницы. Потом из дымной завесы показались четверо животных, таща колесницу. В ней был только один захватчик, Передок колесницы был утыкан стрелами, а одно из животных ранено. Животные были низенькие, с заостренными мордами и гладкой короткой шерстью. Их копыта были выкрашены в ярко-алый цвет и отполированы так, что это не могли скрыть даже покрывавшие их пыль и кровь. Возница, женщина, выбросила вверх руку. - Все кончено, - кричала она. - Хикторсы ушли... А с ними ушла и жизнь Хамона! Животные остановились. Шатаясь, как пьяная, возница сошла с колесницы и протянула руку. Талли увидел на ее левом боку расплывающееся пятно крови. Ее длинные волосы беспорядочными волнами спадали на плечи. Бронзовые доспехи были измятыми и потускневшими, исцарапанными и местами пробитыми. Она попыталась что-то сказать, но тут же осела на землю. Они позаботились над ней, умыли водой, принесенной из реки в шлеме. Когда она открыла глаза, Девушка, которой Тал ли помог выбраться из реки, воскликнула: - О, Номи, для Хамона и Апена настали недобрые времена! Но по крайней мере, ты жива! - Но если мы быстро не принесем ее во дворец, она не выживет, неожиданно деловым тоном сказал старик, суетясь вокруг них. - Акун, мы должны ехать. Лара, помоги Номи залезть в колесницу... Ты как-нибудь управишься с ней. Поезжайте во дворец. А я уж лучше доберусь пешком... Эти два человека помогут мне. - Грабители? - слабым голосом сказала Номи. - Они наверняка... - Тише, дорогая Номи, - сказала Лара, прижимая белые пальцы к бледным щекам. - Это не настоящие грабители. Они помогают нам. А теперь поспешим. Талли глядел, как колесница медленно уезжает, скрипя колесами. Номи свирепо подстегивала животных. Тоненькая Лара поддерживала подругу, одновременно стараясь сохранить равновесие в шатком сооружении. Талли нахмурился. Что он может получить теперь? Лара и Номи. Двое. И седобородый патриарх... И еще молодой свирепый Акун. Может, Фангар прав. Может, следует прислушаться к его словам и искать способ вернуться домой - на Вилгеген и Землю. Помогая старику, они шли через дым от сгоревших городов-близнецов Хамон и Апен.
Глава 9
- Я никак не могу понять, почему ты велел не брать никакой одежды с той колесницы, - сказал Талли, растянувшись на широкой удобной кровати солнечным утром следующего дня. - Почему бы не взять то, что само идет в руки? Они провели ночь в роскошных апартаментах во дворце Хамона, сложном сооружении из мамонтовой кости, со многими воротами и дворами, массивными стенами и многочисленными статуями. Они проникли сюда через пролом в стене, сделанный захватчиками Хиктоса. Сражение, как рассказывали, было коротким и кровавым. Затем хиктосианцы ворвались во внутренние священные покои и захватили великие сокровища Амон-Ра. Жители Хамона и Апена после безумного боя возвращались в города, расположенные по обеим сторонам реки. Затененные улицы и дворы, масса зелени, многочисленные источники и искусственные каналы, проведенные от реки через города, давали их жителям спокойную и приятную жизнь. Большая часть дыма поднималась от моста в милю длиной, соединявшего оба города через реку Оо. Хиктосианцы спалили его со злости, как сказал старый Амондей. Старейшина быстро пришел в себя после своих переживаний. Его имя, как объяснил им юноша Акун, означало на их языке долгую смерть. - Он посвящен Амону. Он известен в этом измерении Р как верховный жрец, догадался Талли и подумал о том, почему это его приподнятое настроение охладило вдруг, словно ветром. Все это место явно пришло в упадок. Люди, казалось, не заботились о нем. Мужчины походили на дворовых собак. Женщины выглядели неряхами. Многие громадные здания превратились в руины. Статуи, изображавшие людей с прекрасными одухотворенными лицами, потрескались. Над всем висело уныние. - Почему мы не взяли одежду у тех колесничих? - хмыкнул Фангар. - Они враги. Как ты думаешь, что бы сделали с нами эти люди, если бы увидели на нас одежду своих врагов? - Я принимаю твою точку зрения. Фангар стал и налил вино в золоченый бокал. - Ты прими их точку зрения, вот что я тебе скажу. - Да, выходит, ты быстро соображаешь. Но сейчас нам надо подумать, как извлечь выгоду из этой ситуации. Кстати, ты заметил, что Хиктрос почти ничего не ограбила. - Это-то я могу понять. Они приходили за сказочным сокровищем теперь ты видишь, о чем упоминала Рэта Черноволосая. Дворцовая стража могла задержать их, и они не стали тратить время на безделицы, когда уже захватили главное. - Он сделал большой глоток. - Я только удивляюсь, почему, заимев то, что хотели, они сразу же ушли. Эти люди явно не Всадники. Масса огней, которую Талли и Фангар видели по прибытии в Ра, была массой колесниц, катящих из Хамона и Апена - заманенных в ловушку, как с горечью и гневом сказал Амондей, и оставивших города на время без защиты. Теперь быстрые колесницы будут преследовать захватчиков, уничтожат колесницы Хиктрос и вернут сокровища Амон-Ра. В последующие дни, пока города постепенно восстанавливали свой темп жизни, горожане, рабы и обитатели дворцов и храмов ждали новостей о неизбежной битве на великой равнине. Талли в это время пытался узнать, чем являлось это великое сокровище Амон-Ра. Но никто из тех, с кем он говорил, не знали этого - или знали, но предпочитали молчать. Много времени он проводил с Амондеем в его палатах на крыше главного храма. Здесь были столы и дубовые полки с папирусными книгами, исписанными жуткими иероглифами, которые казались Талли совершенно нечитабельными. Здесь также были странные приспособления из дерева и бронзы, колбы и реторты, черепа и скелеты, зачарованные амулеты, которые, если поверить словам верховного жреца, были способны не только лечить от всех болезней, но даже вернуть его через измерения обратно в Канзас. В Талли росло уважение к мудрости Амондея и его терпеливому жертвенному долгу перед Амон-Ра и его храмами. Акун, посвященный жрец, тоже стал его добрым другом. Но как Талли и ожидал, он совершено не видел Лару и Номи. Он. кстати, узнал, что они не сестры. Постепенно, задавая вопросы, он узнал, что страной правили два короля - один в Хамоне, а другой в Апене. И так продолжалось на протяжении пяти тысяч лет. Лара и Номи оказались дочерями этих королей. Их отцы и братья уехали преследовать колесницы Хиктроса. Что касается самого Хиктроса, то это была обширная и могучая империя, лежащая во многих неделях пути по великой равнине. - У них где-то поблизости должен быть базовый лагерь, - сказал Акун, в нем кипела ярость, которой он не мог дать выхода. Все, что он мог сделать, это спасти жизнь верховного жреца, сказал Талли, стараясь подбодрить его. - Я хотел быть колесничим, как мой отец! Но нет - меня направили в храм. - Здесь хорошая жизнь Акун, - заметил Амондей. - Мы храним много тайн. - Базовый лагерь, - вмешался Фангар. - Припасы, снаряжение, еда и вода, много повозок и масса нагеров? Акун кивнул. - В Хиктросе выращивают неплохих нагеров. Но наши все равно лучше, быстрее, смышленее... Фангар издал странный звук. Талли понял, что он означает. Фангар был разочарован в культуре, которая не владеет животными для верховой езды. Талли вспомнил, что Фангар не отказался взять не только одежду колесничих, он также не захотел взять из нагеров. Опытным взглядом он сразу увидел, что они не достаточно сильны для того, чтобы ездить на них верхом. У Талли, который прочитал много книг, возникли кое-какие идеи, и он решил серьезно поговорить с Фангаром, когда будет время. Люди, которые принесли ложные известия, выманившие на великую равнину колесницы городов-близнецов, сбежали. Интересно, подумал Талли, что с ними сделают, если поймают? Фангар учил его пользоваться мечом. Как просто это звучало! Потея на заднем дворе, с натруженными мускулами стонущего тела, Талли сражался мечом с манекеном и с самим Фангаром. Каждую ночь у него все ныло. Когда он доказал свою неспособность овладеть этим искусством, Фангар принес лук и предложил показать ему, как надо стрелять. Талли благодарно улыбнулся. - Думаю, это у меня получится немного лучше. Еще год назад он проходил тренировки лучников и имел современный фиберглассовый лук со всеми приспособлениями, даже с прицелом. Он проявил в этом деле способности и даже завоевал золото в одних соревнованиях. Он взял лук у Фангара. Это было прочное изделие из вымоченного дерева и кости. Типичное оружие колесничих. Талли проверил его крепость. - Туго натянут, - сказал он. - Но думаю, я справлюсь. Как член Национальной Ассоциации Лучников, существующей с 1878 года, он часто и довольно успешно выступал на общеамериканских соревнованиях. Талли взял стрелу - не с прекрасным искусственным прямым оперением, а с обычными петушиными перьями, - вложил ее в тетиву и начал натягивать лук от подбородка. - Нет, нет, нет! - воскликнул Фангар, выхватил у него лук и натянул в азиатской манере, держа на вытянутых руках. - Вот как надо! Стрела полетела точно в набитую травой мишень. - Видишь? Талли почувствовал, как в висках застучала кровь. Стрела Фангара угодила во внутренний из трех черных кругов, окружающих белые. Центр мишени был окрашен красным. Но это различие не мешало ему. - Если я попаду в красный кружок, ты поверишь мне? - спросил он. Очевидно, вспомнив тренировки с мечом и то, что Талли рассказывал о своей жизни в старых добрых Штатах, Фангар расхохотался. Тали взял новую стрелу, вложил в тетиву и единым плавным движением натянул лук, по-европейски толкая его от подбородка. Стрела угодила в красный кружок. - Сам Святой Пегу видит мое смущение! - заорал Фангар. Не зная, радоваться ему или сердиться, он так хлопнул Талли по плечу, что тот пошатнулся. - Прекрасно сделано! Потирая плечо, Тали усмехнулся. Фангар гонял его по всему двору во время тренировок с мечом. Теперь, принимая теплую ванну, Тали подумал, что наконец-то ему удалось взять реванш. Хотя, тут же признался он себе, из лука Фангар стреляет тоже неплохо. Крича и размахивая руками, в ванную ворвался Акун. У него было совершенно убитое выражение лица. - Армия! - закричал он. В дверях показались чьи-то головы и тут же столпился народ. Эти солдаты не уехали с колесницами и сейчас нетерпеливо жали новостей. - Армия уничтожена! - кричал Акун. - Оба короля убиты! принцы мертвы! Колесницы разбиты! Все пропало! Все пропало!
Глава 10
Тали прекрасно понял, как колесничие Ра восприняли эти ужасные слова. "Колесницы разбиты" звучало для них гораздо страшнее, чем "Убиты короли". Город бурлил. Граждане и рабы столпились у ворот, когда похоронная процессия разбитых колесниц въезжала в город Талли видел раны, кровь, агонию. Он видел хромающих нагеров. Он видел колесницы, с которых были сорваны все украшения, разбитые, скрипящие, едва способные катиться. Он видел поражение армии и гордости народа. - Это может прикончить их! - прошептал он Фангару, пока они стояли на балконе вместе с Акуном, наблюдая печальное шествие. - Ну, они еще воспрянут, - ответил Фангар, стиснув коричневой рукой рукоятку меча от неприятных воспоминаний. - Я знаю это. Однажды Всадники Гарамонда потерпели поражение от Всадников Вицлелна. Мы возвращались назад, как пьяные от истощения и потери крови, и казалось, ничто не могло сравниться с нашим позором. - Он ударил кулаком по каменному парапету балкона. - Но потом мы воспрянули духом, поехали и разбили Всадников Вицлелна!
Глава 8
Весь остальной путь вдоль реки они испытывали непрекращающийся голод. Они обнаружили невозможным говорить о чем-либо, кроме колесниц. Увиденное зрелище глубоко запечатлелось в их сознании. Варварский инстинкт заставлял Фангара удерживать Талли от неразумных поступков в уверенности, что колесницы стремятся к Хамону. Только чем Хамон и Апен - два города - заслужили такой гнев, они не могли знать. Когда река расширилась, они встретили явные признаки упадка цивилизации. Заброшенные фермы, поросшие водорослями чаны, бронзовые орудия труда, полузарытые в землю и забытые, сгоревшие хижины - весь ландшафт кричал о насилии. Они обходили стороной еще обитаемые поселки, поскольку не хотели новых встреч с человеческими существами. Зоны цивилизации и расширялись, и вскоре они встали перед выбором, оставаться ли на демаркационной линии, отделяющей эти зоны от великой равнины, или держаться ближе к реке. - Мы можем идти вдоль реки, Рой, - сказал Фангар. - С другой стороны, можем повернуть и добраться до города полями и фермами. Это более прямой путь. Талли уже взял за правило молча соглашаться со стратегическими идеями Фангара. Они шли целый день. Ноги Талли постепенно привыкали к ходьбе и гудели все меньше. Фангар что-то ворчал о пеших прогулках, но тем не менее, его короткие кривые ноги установили весьма быстрый темп. Ближе к вечеру, после необходимой остановки для еды и отдыха, они увидели дым. Черный и клубящийся, он поднимался в небо, подсвеченный языками пламени, и, подхваченный наверху ветром, несся над их головами. Скорость летящего дыма уверила их, что города недавно горели. Они поспешили к реке, готовые прыгнуть в нее при первых признаках опасности. С правой стороны, за зарослями заброшенного поля, они увидели людей, бегущих и падающих. Многие несли узлы, другие тащили детей, котлы, кухонные принадлежности. Никто из тех, кого видел Талли, не был вооружен. Они ждали в зарослях камыша, когда кончиться процессия, но это паломничество ужаса все тянулось и тянулось. Ветер нес по небу дым. Люди болтали, плакали, бросали свои пожитки. Талли слышал их крики. Затем он услышал стук множества копыт и скрип колес. Среди беженцев появились колесницы Полетели стрелы, засверкала бронза, дым потянулся по земле. - Проклятые клакки! - вырвалось у Фангара, поднявшего зажатый в кулаке меч. В их направлении ковылял старик с длинной седой бородой. Его рубаха была вымазана грязью. Его поддерживали два молодых парнишки, бросающих назад испуганные взгляды. Из дыма, сверкая колесами, вырвалась колесница. Она неслась так быстро, что Талли уловил лишь отдельные детали. Его поразили твердые, жестокие, совершенно безжалостные лица колесничих. Один с профессиональной легкостью управлялся с поводьями. Другой натянул лук и послал стрелу. Стрела ударилась в землю у ног старика. Старик вскрикнул и упал ничком. Парнишки с искаженными лицами попытались поднять его. С безразличием, от которого по спине Талли прошел холодок, лучник достал ворую стрелу, натянул лук, прицелился... С боевым воплем Фангар рванулся из камышей. Бегущий с изумляющей скоростью на своих кривых ногах, он несся к колеснице, крутя над головой мечом. Талли ясно увидел азиатский лук, пальцы и натянутую тетиву... и тут Фангар метнул меч и отпрыгнул в сторону. Стрела рассекла воздух там, где он только что стоял. Бронзовый меч попал точно в горло лучнику. Неспособный закричать, он откинулся назад и свесился через ограждение кормы колесницы. Колесница вильнула, животные фыркнули, когда возничий стегнул их. Колесница подпрыгнула, скрипя колесами, и перевернулась. Запутавшиеся в постромках животные кричали и бились. Фангар был уже рядом. Второй бронзовый меч дважды сверкнул в его руке, и покатились две головы. Когда подбежал Талли, Фангар уже вытирал меч о яркую, кричащую одежду колесничего. Два молодых парня попятились, когда Фангар направился к ним. - Все в порядке, - сказал он непривычно тихим голосом. - Но мы не можем оставаться здесь. Появятся другие. Старик поднял взгляд. Его лицо было испещрено морщинами возраста, но в этот день они углубились от ужаса, который он испытал. - Я... благодарю вас... Вы грабитель и бандит, но вы помогли ближнему. - Не времени для церемоний, - поворчал Фангар, нагнулся и одним движением гориллообразной руки поставил старика на ноги. - Пойдемте к реке. Рой , - крикнул он Талли, - возьми лук и стрелы, мечи - все, что может пригодиться. Одежду оставь. Талли молча повиновался. Обезумевшие от страха животные поднялись и потащили валяющуюся на боку колесницу. Это были не лошади, но Талли было некогда разглядывать их. Он схватил лук, два колчана стрел, меч и три длинных копья. Нагруженный, он повернулся, но тут же застыл, потрясенный. Колес ничьей была женщина. Ее тело лежало в луже еще текущей крови. На шее мерцал украшенный великолепными драгоценными камнями ошейник. - Грэй Пайк никогда не забудет меня, - пробормотал Тал ли, переложил ношу в одну руку и сорвал драгоценный ошейник с шеи мертвой женщины. На кожаных браслетах вокруг запястий воина тоже сверкали превосходные камни. Спеша за остальными, Талли удивлялся, почему Фангар велел ему не брать одежду. На трупах остались белоснежные рубахи, плащи из блестящего меха, бронзовые шлемы. Все это было гораздо лучше того, что носили они. Латы и наплечные пластины возницы из золотистой бронзы выглядели так, словно могли принести неплохой доход. Но Талли сделал так, как велел его компаньон, и оставил их. Укрывшись в зарослях камыша на речной отмели, они пережидали, пока кончится резня. Шипение колес, крики, стук копыт постепенно затихали. Они не осмеливались разговаривать и сидели, скорчившись, уставившись друг на друга широко раскрытыми глазами, боясь, что в любую секунду их может настигнуть гибель. Наконец, Фангар встал и огляделся. Над рекой струился дым. Фангар закашлялся и повернулся к остальным. - Все чисто. Они ушли. - Как мы можем отблагодарить тебя, бандит? - спросил один из юношей. Н нем была простая желтая рубашка, перетянутая в талии поясом с драгоценностями. Аккуратно подстриженные светло-каштановые волосы обрамляли юное лицо, которое ему предстояло не брить еще несколько лет. Он говорил со странной официальностью, сухо, словно выдавливая из себя - не удивительная реакция при таких обстоятельствах. Другой юноша выглядел еще более молодым, но однако, более зрелым. Одет он был в такую же одежду, но волосы выглядели так, словно парикмахер очень спешил и лишь небрежно подровнял их. Лицо его было в грязи. - К чему весь этот вздор о бандитах? - пылко воскликнул Талли. - Мы не бандиты. Мы всего лишь простые путешественники. - Не такие уж простые! - жестко и сурово вставил Фангар. - Но вы одеты, как грабители... - А, да! Мы немного повздорили с какими-то людьми, которые хотели перерезать нам глотки. Мы взяли их оружие и одежду. Оба паренька широко раскрыли глаза. Старик протестующе замахал рукой. - Я не хочу слушать об этом, Акун. Мое место у высокого алтаря в храме. - Они бы зарезали вас без всяких мыслей. - Лучше это, чем жить с мыслью, что я предал свою веру! Талли привели в замешательство слова старика. - На Хамон пали черные дни, - сказал старший юноша. - Но это еще не значит, что мы должны умереть. Хиктрос еще пожалеет о том дне, когда сожгла Хамон! - Его лицо горело от стыда и бессильного гнева. - Я весь промок и мне неудобно, - тихим мелодичным голосом сказал второй юноша. Старший тут же оставил свои рассуждения и стал помогать молодому выбраться из реки. Талли внимательно посмотрел на измазанное грязью лицо, увидел изгиб пухлых губ, нежные щеки, длинные ресницы... и протянул руку, чтобы помочь. Он схватил парня и поднял, приговаривая: - Ничего, паренек, пойдем, вот моя рука. Его рука как бы невзначай прошлась по рубашке и ощутила оттопыривающие ее упругие бугорки. Талли улыбнулся. Наконец-то он встретил птичку, которая не походила на остальных. Он еще потягается с Грэхемом Пайком. Девушка ойкнула от неожиданности. - Ведите себя потише, пока мы не убедимся, что они ушли, - проворчал Фангар. Он прокрался со своим арсеналом вперед, внимательно осмотрелся и кивнул остальным. Девушка одарила Талли долгим взглядом и отвернулась, опустив ресницы. Щеки ее порозовели. Талли, не испытывая никакого смущения, радостно улыбался, замыкая процессию. Но то, что они увидели, потрясло его. Сейчас было не время заигрывать. Они проходили среди лежащих на земле людей, делая все, что могли. Задача была не из приятных, но девушка и старик не уходили, пока не сделали все, что было в их силах. Устало потянувшись, Тали внезапно напрягся. В дыму раздался безошибочный скрип колес колесницы. Потом из дымной завесы показались четверо животных, таща колесницу. В ней был только один захватчик, Передок колесницы был утыкан стрелами, а одно из животных ранено. Животные были низенькие, с заостренными мордами и гладкой короткой шерстью. Их копыта были выкрашены в ярко-алый цвет и отполированы так, что это не могли скрыть даже покрывавшие их пыль и кровь. Возница, женщина, выбросила вверх руку. - Все кончено, - кричала она. - Хикторсы ушли... А с ними ушла и жизнь Хамона! Животные остановились. Шатаясь, как пьяная, возница сошла с колесницы и протянула руку. Талли увидел на ее левом боку расплывающееся пятно крови. Ее длинные волосы беспорядочными волнами спадали на плечи. Бронзовые доспехи были измятыми и потускневшими, исцарапанными и местами пробитыми. Она попыталась что-то сказать, но тут же осела на землю. Они позаботились над ней, умыли водой, принесенной из реки в шлеме. Когда она открыла глаза, Девушка, которой Тал ли помог выбраться из реки, воскликнула: - О, Номи, для Хамона и Апена настали недобрые времена! Но по крайней мере, ты жива! - Но если мы быстро не принесем ее во дворец, она не выживет, неожиданно деловым тоном сказал старик, суетясь вокруг них. - Акун, мы должны ехать. Лара, помоги Номи залезть в колесницу... Ты как-нибудь управишься с ней. Поезжайте во дворец. А я уж лучше доберусь пешком... Эти два человека помогут мне. - Грабители? - слабым голосом сказала Номи. - Они наверняка... - Тише, дорогая Номи, - сказала Лара, прижимая белые пальцы к бледным щекам. - Это не настоящие грабители. Они помогают нам. А теперь поспешим. Талли глядел, как колесница медленно уезжает, скрипя колесами. Номи свирепо подстегивала животных. Тоненькая Лара поддерживала подругу, одновременно стараясь сохранить равновесие в шатком сооружении. Талли нахмурился. Что он может получить теперь? Лара и Номи. Двое. И седобородый патриарх... И еще молодой свирепый Акун. Может, Фангар прав. Может, следует прислушаться к его словам и искать способ вернуться домой - на Вилгеген и Землю. Помогая старику, они шли через дым от сгоревших городов-близнецов Хамон и Апен.
Глава 9
- Я никак не могу понять, почему ты велел не брать никакой одежды с той колесницы, - сказал Талли, растянувшись на широкой удобной кровати солнечным утром следующего дня. - Почему бы не взять то, что само идет в руки? Они провели ночь в роскошных апартаментах во дворце Хамона, сложном сооружении из мамонтовой кости, со многими воротами и дворами, массивными стенами и многочисленными статуями. Они проникли сюда через пролом в стене, сделанный захватчиками Хиктоса. Сражение, как рассказывали, было коротким и кровавым. Затем хиктосианцы ворвались во внутренние священные покои и захватили великие сокровища Амон-Ра. Жители Хамона и Апена после безумного боя возвращались в города, расположенные по обеим сторонам реки. Затененные улицы и дворы, масса зелени, многочисленные источники и искусственные каналы, проведенные от реки через города, давали их жителям спокойную и приятную жизнь. Большая часть дыма поднималась от моста в милю длиной, соединявшего оба города через реку Оо. Хиктосианцы спалили его со злости, как сказал старый Амондей. Старейшина быстро пришел в себя после своих переживаний. Его имя, как объяснил им юноша Акун, означало на их языке долгую смерть. - Он посвящен Амону. Он известен в этом измерении Р как верховный жрец, догадался Талли и подумал о том, почему это его приподнятое настроение охладило вдруг, словно ветром. Все это место явно пришло в упадок. Люди, казалось, не заботились о нем. Мужчины походили на дворовых собак. Женщины выглядели неряхами. Многие громадные здания превратились в руины. Статуи, изображавшие людей с прекрасными одухотворенными лицами, потрескались. Над всем висело уныние. - Почему мы не взяли одежду у тех колесничих? - хмыкнул Фангар. - Они враги. Как ты думаешь, что бы сделали с нами эти люди, если бы увидели на нас одежду своих врагов? - Я принимаю твою точку зрения. Фангар стал и налил вино в золоченый бокал. - Ты прими их точку зрения, вот что я тебе скажу. - Да, выходит, ты быстро соображаешь. Но сейчас нам надо подумать, как извлечь выгоду из этой ситуации. Кстати, ты заметил, что Хиктрос почти ничего не ограбила. - Это-то я могу понять. Они приходили за сказочным сокровищем теперь ты видишь, о чем упоминала Рэта Черноволосая. Дворцовая стража могла задержать их, и они не стали тратить время на безделицы, когда уже захватили главное. - Он сделал большой глоток. - Я только удивляюсь, почему, заимев то, что хотели, они сразу же ушли. Эти люди явно не Всадники. Масса огней, которую Талли и Фангар видели по прибытии в Ра, была массой колесниц, катящих из Хамона и Апена - заманенных в ловушку, как с горечью и гневом сказал Амондей, и оставивших города на время без защиты. Теперь быстрые колесницы будут преследовать захватчиков, уничтожат колесницы Хиктрос и вернут сокровища Амон-Ра. В последующие дни, пока города постепенно восстанавливали свой темп жизни, горожане, рабы и обитатели дворцов и храмов ждали новостей о неизбежной битве на великой равнине. Талли в это время пытался узнать, чем являлось это великое сокровище Амон-Ра. Но никто из тех, с кем он говорил, не знали этого - или знали, но предпочитали молчать. Много времени он проводил с Амондеем в его палатах на крыше главного храма. Здесь были столы и дубовые полки с папирусными книгами, исписанными жуткими иероглифами, которые казались Талли совершенно нечитабельными. Здесь также были странные приспособления из дерева и бронзы, колбы и реторты, черепа и скелеты, зачарованные амулеты, которые, если поверить словам верховного жреца, были способны не только лечить от всех болезней, но даже вернуть его через измерения обратно в Канзас. В Талли росло уважение к мудрости Амондея и его терпеливому жертвенному долгу перед Амон-Ра и его храмами. Акун, посвященный жрец, тоже стал его добрым другом. Но как Талли и ожидал, он совершено не видел Лару и Номи. Он. кстати, узнал, что они не сестры. Постепенно, задавая вопросы, он узнал, что страной правили два короля - один в Хамоне, а другой в Апене. И так продолжалось на протяжении пяти тысяч лет. Лара и Номи оказались дочерями этих королей. Их отцы и братья уехали преследовать колесницы Хиктроса. Что касается самого Хиктроса, то это была обширная и могучая империя, лежащая во многих неделях пути по великой равнине. - У них где-то поблизости должен быть базовый лагерь, - сказал Акун, в нем кипела ярость, которой он не мог дать выхода. Все, что он мог сделать, это спасти жизнь верховного жреца, сказал Талли, стараясь подбодрить его. - Я хотел быть колесничим, как мой отец! Но нет - меня направили в храм. - Здесь хорошая жизнь Акун, - заметил Амондей. - Мы храним много тайн. - Базовый лагерь, - вмешался Фангар. - Припасы, снаряжение, еда и вода, много повозок и масса нагеров? Акун кивнул. - В Хиктросе выращивают неплохих нагеров. Но наши все равно лучше, быстрее, смышленее... Фангар издал странный звук. Талли понял, что он означает. Фангар был разочарован в культуре, которая не владеет животными для верховой езды. Талли вспомнил, что Фангар не отказался взять не только одежду колесничих, он также не захотел взять из нагеров. Опытным взглядом он сразу увидел, что они не достаточно сильны для того, чтобы ездить на них верхом. У Талли, который прочитал много книг, возникли кое-какие идеи, и он решил серьезно поговорить с Фангаром, когда будет время. Люди, которые принесли ложные известия, выманившие на великую равнину колесницы городов-близнецов, сбежали. Интересно, подумал Талли, что с ними сделают, если поймают? Фангар учил его пользоваться мечом. Как просто это звучало! Потея на заднем дворе, с натруженными мускулами стонущего тела, Талли сражался мечом с манекеном и с самим Фангаром. Каждую ночь у него все ныло. Когда он доказал свою неспособность овладеть этим искусством, Фангар принес лук и предложил показать ему, как надо стрелять. Талли благодарно улыбнулся. - Думаю, это у меня получится немного лучше. Еще год назад он проходил тренировки лучников и имел современный фиберглассовый лук со всеми приспособлениями, даже с прицелом. Он проявил в этом деле способности и даже завоевал золото в одних соревнованиях. Он взял лук у Фангара. Это было прочное изделие из вымоченного дерева и кости. Типичное оружие колесничих. Талли проверил его крепость. - Туго натянут, - сказал он. - Но думаю, я справлюсь. Как член Национальной Ассоциации Лучников, существующей с 1878 года, он часто и довольно успешно выступал на общеамериканских соревнованиях. Талли взял стрелу - не с прекрасным искусственным прямым оперением, а с обычными петушиными перьями, - вложил ее в тетиву и начал натягивать лук от подбородка. - Нет, нет, нет! - воскликнул Фангар, выхватил у него лук и натянул в азиатской манере, держа на вытянутых руках. - Вот как надо! Стрела полетела точно в набитую травой мишень. - Видишь? Талли почувствовал, как в висках застучала кровь. Стрела Фангара угодила во внутренний из трех черных кругов, окружающих белые. Центр мишени был окрашен красным. Но это различие не мешало ему. - Если я попаду в красный кружок, ты поверишь мне? - спросил он. Очевидно, вспомнив тренировки с мечом и то, что Талли рассказывал о своей жизни в старых добрых Штатах, Фангар расхохотался. Тали взял новую стрелу, вложил в тетиву и единым плавным движением натянул лук, по-европейски толкая его от подбородка. Стрела угодила в красный кружок. - Сам Святой Пегу видит мое смущение! - заорал Фангар. Не зная, радоваться ему или сердиться, он так хлопнул Талли по плечу, что тот пошатнулся. - Прекрасно сделано! Потирая плечо, Тали усмехнулся. Фангар гонял его по всему двору во время тренировок с мечом. Теперь, принимая теплую ванну, Тали подумал, что наконец-то ему удалось взять реванш. Хотя, тут же признался он себе, из лука Фангар стреляет тоже неплохо. Крича и размахивая руками, в ванную ворвался Акун. У него было совершенно убитое выражение лица. - Армия! - закричал он. В дверях показались чьи-то головы и тут же столпился народ. Эти солдаты не уехали с колесницами и сейчас нетерпеливо жали новостей. - Армия уничтожена! - кричал Акун. - Оба короля убиты! принцы мертвы! Колесницы разбиты! Все пропало! Все пропало!
Глава 10
Тали прекрасно понял, как колесничие Ра восприняли эти ужасные слова. "Колесницы разбиты" звучало для них гораздо страшнее, чем "Убиты короли". Город бурлил. Граждане и рабы столпились у ворот, когда похоронная процессия разбитых колесниц въезжала в город Талли видел раны, кровь, агонию. Он видел хромающих нагеров. Он видел колесницы, с которых были сорваны все украшения, разбитые, скрипящие, едва способные катиться. Он видел поражение армии и гордости народа. - Это может прикончить их! - прошептал он Фангару, пока они стояли на балконе вместе с Акуном, наблюдая печальное шествие. - Ну, они еще воспрянут, - ответил Фангар, стиснув коричневой рукой рукоятку меча от неприятных воспоминаний. - Я знаю это. Однажды Всадники Гарамонда потерпели поражение от Всадников Вицлелна. Мы возвращались назад, как пьяные от истощения и потери крови, и казалось, ничто не могло сравниться с нашим позором. - Он ударил кулаком по каменному парапету балкона. - Но потом мы воспрянули духом, поехали и разбили Всадников Вицлелна!