Страница:
– Я с ним разговаривала, но потом он куда-то исчез. Что-нибудь удалось выяснить?
Уайт отрицательно покачал головой:
– Пока нет, к сожалению. Так вы знали убитого?
– Да, он был моим очень близком другом, – ответила Адрианна, не вдаваясь в подробности и чувствуя себя виноватой за то, что назвала Уилла другом, а не возлюбленным. Хотя посторонним-то людям какая разница? – А вас как зовут? – спросила она, уводя разговор от Уилла.
– Уайт Рэндал.
– И что вы загадали?
– Попросил помощи в поисках моей дочери.
Ответ удивил ее. Она не знала, чего ждала, но точно ничего такого значительного и мрачного.
– Как давно она пропала?
– Два года в этом месяце.
Адрианна прижала ладонь к губам.
– О боже, мне так жаль. И я очень рада, что в фонтан попала ваша монетка. Ваше желание гораздо важнее моего. Сколько ей лет?
– Сейчас восемь. Ее зовут Стефани. – Уайт достал бумажник и передал Адрианне фотографию маленькой белокурой голубоглазой девочки. Края снимка обтрепались. Он наверняка доставал и показывал его миллион раз.
Как и мужчина, девочка показалась Адрианне знакомой. От волнения комок подступил к горлу.
– Что? – резко спросил Уайт. – Вы ее видели?
– Я… я не знаю, – медленно произнесла Адрианна. Девочка с фотографии была похожа на младшего ребенка из тех, кого она видела за «Винченцо» не так давно, только помладше и блондинка. А у той девочки волосы были темные.
– Сейчас моя девочка старше на два года. И конечно, изменилась.
– Я видела пару девочек здесь, и младшая была немного похожа на вашу дочь, но только глазами. Волосы у нее были гораздо темнее.
Уайт достал из кармана другую фотографию.
– А эти дети?
Адрианна уставилась на нечеткое изображение троих детей перед винным магазином.
– Да, – сказала она, чувствуя странное беспокойство. – Это они. Зачем вам эта фотография?
– Где вы их видели? – спросил он, не отвечая на ее вопрос.
– В первый раз я заметила этих деток несколько месяцев назад в проулке за «Винченцо». Они быстро смекнули, что я повар, и попросили у меня остатки обеда, а я отдала им пиццу. Они были такие несчастные и голодные.
– И вы не догадались, что нужно позвонить в полицию?
– Вы когда-нибудь голодали? Случалось жить на улице? Я пыталась расспрашивать их о семье и близких, но со мной разговаривал только мальчик, наплел, что у них все в порядке. Он называл девочек своими сестрами.
Уайт стиснул зубы.
– По-вашему, он сказал правду? Может быть, вы заметили еще что-нибудь? А эта девочка что-нибудь говорила? – Он показал на младшего ребенка.
– Нет, мальчика зовут Бен, фамилии не знаю. – Адрианна помолчала. – Сегодня я видела этих двух девочек здесь, в том конце площади. Когда окликнула их, они рванули вон туда. Это было приблизительно час назад.
Фигура мужчины напружинилась, он переступил с ноги на ногу, словно готовый сорваться с места.
– Я пыталась догнать их, но они были проворней. В последний раз я их видела в ночь ограбления в проулке за рестораном. Я услышала выстрелы, когда разговаривала с ними. Мне казалось, я об этом рассказывала полицейским. Все, что произошло в ту ночь, помню как в тумане.
Уайт побледнел, в рапорте он не нашел информации о детях за рестораном.
Адрианна замолчала и задумалась, видя, как ему необходима поддержка, а она действительно очень хотела бы помочь.
– Бен сказал, что люди, которые за ними присматривают, вернутся домой в конце недели.
– Он назвал этих людей родителями?
– Нет, он сказал «люди», а я тогда предположила, что он говорит о родителях.
– Что-нибудь еще? Может, где они живут, в какую школу ходят? Была ли на них школьная форма… может, рюкзак, скейтборд, мягкая игрушка? Может быть, какие-нибудь особые приметы: родинки, пятна, шрамы?
Его вопросы сыпались так быстро, что Адрианна едва поспевала за ними.
– Простите. Поверьте, я очень хочу вспомнить, но у них ничего не было, и одежда самая обычная. Самостоятельные дети, привыкшие сами заботиться о себе и друг о друге. Вот почему я сегодня удивилась, увидев девочек без брата. Мысленно я считала их семьей.
– Если он действительно их брат, – с сомнением в голосе произнес Уайт.
Он протянул ей свою визитную карточку.
– Обязательно позвоните мне, мисс Кавелло, если снова увидите этих детей. В любое время дня или ночи. А еще лучше, постарайтесь заболтать их, удержать, пока я приеду.
– Хорошо. – Она взяла визитку. – Можно спросить, как пропала ваша дочь?
– Девочку забрала моя бывшая жена.
– Ее мать? – поразилась Адрианна. У нее создалось впечатление, что ребенка украл посторонний человек, а оказалось, что самый близкий.
– Да, ее мать, – с горечью ответил он, и в его глазах полыхнул гнев. – Вы должны были позвонить в полицию, увидев этих детей в беде. – С этими словами он развернулся, быстро пересек площадь и исчез на той улице, по которой сбежали девочки.
Адрианна никак не могла оправиться от этого случайного разговора. По мнению полицейского Уайта Рэндала, она виновата в том, что ничего не предприняла, когда увидела бездомных детей. Но откуда ей было знать, что одна из девочек, бродивших в проулке за рестораном, похищенная? Та маленькая девочка не просила помощи. И почему эта странная женщина забрала свою дочь у отца? Уайт Рэндал казался хорошим парнем, но так ли это? Ей приходилось сталкиваться с продажными копами, мужчинами, прятавшими за полицейскими значками свое истинное лицо и намерения.
Господи, ну почему она всегда попадает в передряги? Прежде чем открывать рот, надо было несколько раз подумать. Разговорившись с копом, подвергла ли она жизнь детей опасности? Или на шаг приблизила отчаявшегося отца к его дочери?
Глава 3
Глава 4
Уайт отрицательно покачал головой:
– Пока нет, к сожалению. Так вы знали убитого?
– Да, он был моим очень близком другом, – ответила Адрианна, не вдаваясь в подробности и чувствуя себя виноватой за то, что назвала Уилла другом, а не возлюбленным. Хотя посторонним-то людям какая разница? – А вас как зовут? – спросила она, уводя разговор от Уилла.
– Уайт Рэндал.
– И что вы загадали?
– Попросил помощи в поисках моей дочери.
Ответ удивил ее. Она не знала, чего ждала, но точно ничего такого значительного и мрачного.
– Как давно она пропала?
– Два года в этом месяце.
Адрианна прижала ладонь к губам.
– О боже, мне так жаль. И я очень рада, что в фонтан попала ваша монетка. Ваше желание гораздо важнее моего. Сколько ей лет?
– Сейчас восемь. Ее зовут Стефани. – Уайт достал бумажник и передал Адрианне фотографию маленькой белокурой голубоглазой девочки. Края снимка обтрепались. Он наверняка доставал и показывал его миллион раз.
Как и мужчина, девочка показалась Адрианне знакомой. От волнения комок подступил к горлу.
– Что? – резко спросил Уайт. – Вы ее видели?
– Я… я не знаю, – медленно произнесла Адрианна. Девочка с фотографии была похожа на младшего ребенка из тех, кого она видела за «Винченцо» не так давно, только помладше и блондинка. А у той девочки волосы были темные.
– Сейчас моя девочка старше на два года. И конечно, изменилась.
– Я видела пару девочек здесь, и младшая была немного похожа на вашу дочь, но только глазами. Волосы у нее были гораздо темнее.
Уайт достал из кармана другую фотографию.
– А эти дети?
Адрианна уставилась на нечеткое изображение троих детей перед винным магазином.
– Да, – сказала она, чувствуя странное беспокойство. – Это они. Зачем вам эта фотография?
– Где вы их видели? – спросил он, не отвечая на ее вопрос.
– В первый раз я заметила этих деток несколько месяцев назад в проулке за «Винченцо». Они быстро смекнули, что я повар, и попросили у меня остатки обеда, а я отдала им пиццу. Они были такие несчастные и голодные.
– И вы не догадались, что нужно позвонить в полицию?
– Вы когда-нибудь голодали? Случалось жить на улице? Я пыталась расспрашивать их о семье и близких, но со мной разговаривал только мальчик, наплел, что у них все в порядке. Он называл девочек своими сестрами.
Уайт стиснул зубы.
– По-вашему, он сказал правду? Может быть, вы заметили еще что-нибудь? А эта девочка что-нибудь говорила? – Он показал на младшего ребенка.
– Нет, мальчика зовут Бен, фамилии не знаю. – Адрианна помолчала. – Сегодня я видела этих двух девочек здесь, в том конце площади. Когда окликнула их, они рванули вон туда. Это было приблизительно час назад.
Фигура мужчины напружинилась, он переступил с ноги на ногу, словно готовый сорваться с места.
– Я пыталась догнать их, но они были проворней. В последний раз я их видела в ночь ограбления в проулке за рестораном. Я услышала выстрелы, когда разговаривала с ними. Мне казалось, я об этом рассказывала полицейским. Все, что произошло в ту ночь, помню как в тумане.
Уайт побледнел, в рапорте он не нашел информации о детях за рестораном.
Адрианна замолчала и задумалась, видя, как ему необходима поддержка, а она действительно очень хотела бы помочь.
– Бен сказал, что люди, которые за ними присматривают, вернутся домой в конце недели.
– Он назвал этих людей родителями?
– Нет, он сказал «люди», а я тогда предположила, что он говорит о родителях.
– Что-нибудь еще? Может, где они живут, в какую школу ходят? Была ли на них школьная форма… может, рюкзак, скейтборд, мягкая игрушка? Может быть, какие-нибудь особые приметы: родинки, пятна, шрамы?
Его вопросы сыпались так быстро, что Адрианна едва поспевала за ними.
– Простите. Поверьте, я очень хочу вспомнить, но у них ничего не было, и одежда самая обычная. Самостоятельные дети, привыкшие сами заботиться о себе и друг о друге. Вот почему я сегодня удивилась, увидев девочек без брата. Мысленно я считала их семьей.
– Если он действительно их брат, – с сомнением в голосе произнес Уайт.
Он протянул ей свою визитную карточку.
– Обязательно позвоните мне, мисс Кавелло, если снова увидите этих детей. В любое время дня или ночи. А еще лучше, постарайтесь заболтать их, удержать, пока я приеду.
– Хорошо. – Она взяла визитку. – Можно спросить, как пропала ваша дочь?
– Девочку забрала моя бывшая жена.
– Ее мать? – поразилась Адрианна. У нее создалось впечатление, что ребенка украл посторонний человек, а оказалось, что самый близкий.
– Да, ее мать, – с горечью ответил он, и в его глазах полыхнул гнев. – Вы должны были позвонить в полицию, увидев этих детей в беде. – С этими словами он развернулся, быстро пересек площадь и исчез на той улице, по которой сбежали девочки.
Адрианна никак не могла оправиться от этого случайного разговора. По мнению полицейского Уайта Рэндала, она виновата в том, что ничего не предприняла, когда увидела бездомных детей. Но откуда ей было знать, что одна из девочек, бродивших в проулке за рестораном, похищенная? Та маленькая девочка не просила помощи. И почему эта странная женщина забрала свою дочь у отца? Уайт Рэндал казался хорошим парнем, но так ли это? Ей приходилось сталкиваться с продажными копами, мужчинами, прятавшими за полицейскими значками свое истинное лицо и намерения.
Господи, ну почему она всегда попадает в передряги? Прежде чем открывать рот, надо было несколько раз подумать. Разговорившись с копом, подвергла ли она жизнь детей опасности? Или на шаг приблизила отчаявшегося отца к его дочери?
Глава 3
Адрианна сжала в кулаке четвертак, оглянулась на фонтан, подумала, не загадать ли новое желание – предыдущее теперь казалось незначительным. Пожелать, чтобы Уайт нашел свою дочь? Адрианна засомневалась. Что она знает о похищении детей родителями? По ее жизненному опыту, большинство людей старается спихнуть ответственность за детей на других.
– Адрианна?
Она вскинула глаза, услышав голос подруги. Линдси помахала ей от дверей ресторана и быстро подошла к фонтану.
– Что ты здесь делаешь? – На Линдси были черные джинсы и поварская куртка, волосы стянуты в тугой узел. – Стивен ждал тебя еще час назад. Он дважды тебе звонил, но ты не отвечала. Ты же знаешь, как он тебя обожает, но сейчас все равно здорово разозлился.
– Я не слышала звонков, – пробормотала Адрианна.
– Наверняка отключила звук, – понимающе кивнула Линдси. – Так в чем дело? Ты будешь разговаривать со Стивеном или нет? Ты совсем рядом с рестораном. Почему бы просто не сделать последний шаг?
– Я думаю. – Адрианна взглянула на сигарету в пальцах Линдси. – Ты снова куришь? Мне казалось, ты бросила.
– И правда, я бросала… Три раза. Трудный был месяц, – попыталась оправдаться Линдси. – На кухне хаос. Без тебя мы едва справляемся. Ты нужна нам и должна вернуться.
– Будто я сама не хочу!
В глазах Линдси заплескалось сочувствие.
– Но ты все еще боишься войти?
Адрианна кивнула, чувствуя себя полной идиоткой. Прежде гордилась своей выносливостью, считала себя несгибаемой, ведь иначе она не выжила бы в детстве. Так почему же сейчас она не может открыть эту проклятую дверь?
– Там все по-другому, – сказала Линдси, доставая зажигалку. – Зал перекрасили. Стулья перетянули. Ты не узнаешь обстановку. Все-все переделали.
– А кухню?
– Ну, там изменений немного, – признала Линдси. – Неужели тебя пугает кухня?
– Меня все пугает. – Адрианна нахмурилась, когда подруга щелкнула зажигалкой. – Ты правда собираешься закурить?
Линдси со вздохом убрала зажигалку.
– Ладно. Учти, только для тебя. А теперь ты кое-что сделаешь для меня взамен. Быстро топай в ресторан, а не то получишь взбучку, – я не шучу.
– Звучит так просто. Я понимаю, что веду себя как трусиха.
– Ты перенесла серьезную травму. Все это понимают. У тебя никого не было ближе Уилла, он хотел сделать тебе предложение. И вдруг случилась трагедия.
Адрианна украдкой смахнула слезу:
– Мы не знаем наверняка, хотел ли он сделать предложение.
– Ну, мы знаем, что он тебя любил. И просто ужасно найти его так, как нашла ты. Жаль, что я тогда рано ушла. Хотела бы я вернуть время вспять и остаться тогда с тобой.
– Ты с ума сошла? Линдси, ведь это ты могла лежать там на полу. Или я, если бы не вышла поговорить с детьми. Или мы все остались бы живы, если бы я с Уиллом сразу ушла. Ты знала, что парадная дверь не заперта? Они ведь даже не вломились, а тихо вошли.
– Дверь была не заперта, знала бы ты, как я корю себя за халатность, но мы же не знали, что такое может случиться. Это приличный, безопасный район. Как ты справляешься, дорогая? Тебе необходима профессиональная психологическая помощь.
– Я к мозгоправам не пойду, – отрезала Адрианна.
– Ладно, ладно. Узнаю нашу упрямицу. Так что ты хочешь сегодня? Тебе же не нужно что-то решать на завтра, или на неделю, или на год. Сосредоточься и спланируй следующие пять минут!
Адрианна вскинула голову и выпрямила плечи.
– Пожалуй, это не так трудно. Хорошо. Идем.
Когда подруги направились к ресторану, решимость Адрианны таяла с каждым шагом, в ушах стучали тысячи колокольчиков. Когда они дошли до входа, ее сердце отплясывало джигу, а голова кружилась. Состояние было точно такое, как от вида лежавшего на полу Уилла и крови на его светлых волосах и вокруг головы. Адрианна резко остановилась и поймала горячий воздух губами.
– Вряд ли я смогу войти.
Линдси положила ладонь на ее плечо, погладила по спине, провела рукой по волосам.
– Уилл любил тебя так сильно и хотел бы, чтобы ты продолжала жить, как прежде. Он знал, что ты мечтаешь стать шеф-поваром «Винченцо», и не желал бы своей смертью оборвать твою карьеру.
Наверное, Линдси все говорила правильно. Но…
– Может, мне суждено сделать карьеру в другом ресторане, я могла бы работать в любом другом месте.
– И что бы изменилось? Поправь, если я ошибаюсь, но за последние два месяца ты заходила в любой другой ресторан?
– Нет.
– Первый шаг всегда самый трудный.
– Именно это я говорю тебе, когда ты достаешь сигарету, а ты только отмахиваешься.
– Не делай того, что я делаю, делай то, что я говорю. – Линдси открыла дверь: – Проходи.
Адрианна заглянула мельком, но увидела лишь возвышение, на котором стояла распорядительница ресторана.
Ковра у входа больше не было, вычищенный до блеска паркетный пол. Стены перекрашены в респектабельный и спокойный темно-персиковый цвет. Шум и суета в зале вызвали знакомое волнение, напомнили, что когда-то этот ресторан был ей вторым домом, но страх не развеялся.
Адрианна осторожно переступила порог. Нервы натянулись до предела, и она усомнилась в том, что они не лопнут или что она не скончается на месте от сердечного приступа. Новенькая распорядительница – молоденькая высокая блондинка – с любопытством взглянула на нее, но, переведя взгляд на Линдси, промолчала и отвернулась.
Адрианна пошатнулась и, чтобы удержать равновесие, сделала еще несколько шагов вперед, стараясь смотреть куда угодно, только не на пол.
– Адрианна! – прогремел на весь зал голос Стивена, и она с благодарностью ухватилась за предлог сфокусировать внимание на ком-то знакомом и приятном, чтобы не замечать деталей обстановки. Итальянец Стивен, невысокий черноволосый крепыш с живыми карими глазами и обаятельнейшей улыбкой, любил людей, а те отвечали ему взаимностью. Он сжал Адрианну в крепких медвежьих объятиях, от души ликуя и радуясь ее появлению. «Винченцо» был семейным рестораном, и персонал считался частью семьи.
– Ты сильно опоздала, но я счастлив, что ты пришла. Поговорим на кухне?
Адрианна отрицательно качнула головой:
– Не сегодня.
Стивен внимательно посмотрел на нее.
– Хорошо, идем в кабинет.
Адрианна старалась сосредоточиться, хотя и не была уверена, что в кабинете на нее не нахлынут жуткие воспоминания.
Но Стивен уже мягко, но настойчиво вел ее мимо бара в коридор, по лестнице вверх, широко распахнул тяжелую дубовую дверь и пропустил ее вперед в светлую комнату, у окна которой стоял полукруглый стол из красного дерева и удобные деревянные кресла с бархатной обивкой. «Итальянцы действительно знают толк в мебели», – подумала она и только теперь смогла выдохнуть и почувствовать, что в кабинете ей стало легче. Чистота и порядок, царившие здесь – а Стивен был аккуратистом до абсурда, – успокаивали. И, несмотря на великодушие и общительность, он был безумно требовательным во всем, что касалось его ресторана. Адрианна стала отличным шеф-поваром во многом благодаря его высоким стандартам.
– Что скажешь о переделке?
– Красиво.
– Зал теперь на высшем уровне, чего не могу сказать о кухне. Адрианна, ты оливковое масло моей души и нужна нам не меньше. Посетители скучают по твоим блюдам. Не проходит дня, чтобы кто-нибудь не справился о твоем самочувствии, cara mia. Я хочу официально назначить тебя шеф-поваром. Это подразумевает прибавку к зарплате и более удобный график. Собственно, ты сама можешь определять часы работы. Если хочешь начать с неполного дня, я готов пойти тебе навстречу.
Стивен проявил невероятную щедрость, и Адрианне хотелось согласиться со всеми его предложениями, но прежде всего он заслуживает честности. И она, поблагодарив его за потрясающее предложение, призналась, что ее мучают ночные кошмары. Пережитое не оставляет ее: даже в ночной тишине она снова и снова слышит выстрелы, бежит через кухню и… заливаясь слезами, просыпается.
Стивен распрямился на своем стуле, сжал ладони.
– Даже представить не могу, какой это был для тебя шок. – Он помолчал. – Мы все любили Уилла, но у вас были особенные отношения. Он больше всех тебя поддерживал и без конца твердил мне, что я – дурак, раз не спешу назначить тебя шеф-поваром. Сейчас тебе кажется, что ты забыла все рецепты и вообще не знаешь, с какой стороны подойти к плите, но все вернется, Адрианна. Это же у тебя в крови. Готовить для тебя – все равно что дышать. Это твоя жизнь, твое призвание.
Его слова будто повернули нож, вонзившийся в ее сердце в ту ночь. Он прав. Без профессии она даже не представляет, кто она. И поэтому ей так тяжело дались последние два месяца.
– Я не вижу на кухне никого другого, – продолжал Стивен. – Если нужно подождать еще несколько дней или неделю, подождем. Но оставить кухню совсем без повара было бы безответственно. Надеюсь, ты это понимаешь.
– Понимаю, конечно, и ценю. Ты и так ждал слишком долго.
Раздался стук в дверь, и через мгновение в двери показалась хорошенькая блондинка.
– Здравствуйте, шеф, – приветствовала Адрианну официантка, и от этого обращения она испытала прилив гордости. Она честно заработала эту должность, так неужели позволит страху управлять своей жизнью?
– Ваш заказ, – сказала официантка Стивену и, поставив на стол большой пакет, выпорхнула из комнаты.
– Что это? – подозрительно спросила Адрианна.
– Твой обед. Спагетти не так хороши, как те, что готовишь ты. Попробуешь и скажешь мне, чего не хватает.
– Линдси готовит соусы не хуже меня.
– Мне нужно твое мнение. Я добавил еще кое-какие закуски. Попробуй и позвони мне, договорились?
Стивен с вызовом смотрел на нее, и она беспомощно улыбнулась:
– Хитрюга.
– Что угодно, лишь бы напомнить тебе, почему ты так нам нужна. – Стивен встал, обошел стол и вручил ей пакет. – Обещай, что позвонишь мне.
– Хорошо.
– Я тебя провожу.
Стивен больше ничего не сказал, но, входя в зал, она радовалась, что он рядом, и все равно смотрела прямо перед собой. У двери Стивен поцеловал ее в щеку, и Адрианна вышла на улицу и с облегчением шумно вдохнула свежий воздух. Плохое предзнаменование. И как прикажете вернуться на кухню? Но об этом можно подумать позже. Сегодня она вошла в эту дверь, сделала первый шаг, и пока с нее достаточно.
Вернувшись в участок, Уайт бросил фотографию с камеры слежения на стол Джоша.
– Эти дети находились в проулке за рестораном «Винченцо» в ночь ограбления.
Джош изумленно взглянул на друга.
– Откуда ты знаешь?
– Я случайно столкнулся с шеф-поваром «Винченцо» Адрианной Кавелло. Она сказала, что вышла в проулок с пиццей для каких-то детей. Вот почему ее не было в ресторане во время ограбления. Она опознала эту троицу. Именно с ними она разговаривала.
Джош нахмурился:
– Погоди. Когда я ее допрашивал, она не сказала, что видела кого-то в проулке. А ты где с ней познакомился?
– У фонтана около «Винченцо». Я показал ей фото, и она опознала детей, а еще сказала, что младшая девочка похожа на Стефани.
Не в силах устоять на месте, Уайт зашагал взад-вперед. Адреналин кипел в его крови с того самого момента, как он поговорил с девушкой. Целый час он обшаривал окрестные улицы метр за метром, толкался во все двери с одним-единственным вопросом и вернулся хоть и с пустыми руками, но подгоняемый вновь вспыхнувшей надеждой.
– Джош, это прорыв, который я так долго искал. Мы найдем этих детей и, думаю, найдем Стефани.
Джош, похоже, такой убежденности не испытывал.
– Ты не можешь знать, что младшая девочка – Стефани. Фотография нечеткая. И с чего вдруг Стефани поздно вечером слоняется по Сан-Франциско в компании двух других детей? Уайт, это бессмысленно.
– Может, и бессмысленно, но это все, что у меня есть. Я хочу, чтобы эту фотографию размножили и дали всем полицейским департамента. Даже если на фото не Стефани, дети могли быть свидетелями ограбления и убийства в «Винченцо».
– Ладно. Подожди минутку. – Джош открыл папку, пробежал пальцем вниз по одной из страниц. – Вот. Адрианна сказала, что находилась в проулке у мусорных баков, когда услышала выстрелы, и больше никого не упомянула. Я решил, что она выбрасывала мусор. – В его глазах вспыхнуло раздражение. – На первом допросе она ничего не соображала от шока, и из нее трудно было что-то вытянуть, а когда мы разговаривали во второй раз, она вспоминала с трудом, будто у нее были провалы в памяти. И все равно надо было дожать ее.
– Она сама должна была сообщить об этом, – помрачнел Уайт, удивляясь, почему Адрианна не упомянула детей. Пыталась ли она защитить их? Но если она так заботилась об их благополучии, то почему не позвонила в полицию, когда впервые увидела их за рестораном?
Услышав цокот каблучков за спиной, Уайт оглянулся и наткнулся на раздраженный взгляд зеленых глаз своей напарницы Памелы Бейкер.
– Где ты шатался, черт побери? Уайти, ты обещал вернуться еще час назад.
– У меня появилась зацепка по Стефани. Джош тебя просветит, а мне нужно сделать несколько звонков. Прости, что подвел тебя сегодня.
Памела мгновенно смягчилась, отмахнувшись от его извинений.
– Нормально. Я просто злилась, что ты бросил меня в одиночестве заниматься бумажной волокитой по делу Делгадо. Я же не знала, что появилось нечто более важное. Ты должен был мне сказать.
– Хотел сначала кое-что проверить.
Пока Джош вводил Памелу в курс дела, Уайт уселся за свой стол и для начала позвонил приятелю в социальную службу. Адрианна не обратилась за помощью, но вдруг им звонил кто-то еще.
– Адрианна?
Она вскинула глаза, услышав голос подруги. Линдси помахала ей от дверей ресторана и быстро подошла к фонтану.
– Что ты здесь делаешь? – На Линдси были черные джинсы и поварская куртка, волосы стянуты в тугой узел. – Стивен ждал тебя еще час назад. Он дважды тебе звонил, но ты не отвечала. Ты же знаешь, как он тебя обожает, но сейчас все равно здорово разозлился.
– Я не слышала звонков, – пробормотала Адрианна.
– Наверняка отключила звук, – понимающе кивнула Линдси. – Так в чем дело? Ты будешь разговаривать со Стивеном или нет? Ты совсем рядом с рестораном. Почему бы просто не сделать последний шаг?
– Я думаю. – Адрианна взглянула на сигарету в пальцах Линдси. – Ты снова куришь? Мне казалось, ты бросила.
– И правда, я бросала… Три раза. Трудный был месяц, – попыталась оправдаться Линдси. – На кухне хаос. Без тебя мы едва справляемся. Ты нужна нам и должна вернуться.
– Будто я сама не хочу!
В глазах Линдси заплескалось сочувствие.
– Но ты все еще боишься войти?
Адрианна кивнула, чувствуя себя полной идиоткой. Прежде гордилась своей выносливостью, считала себя несгибаемой, ведь иначе она не выжила бы в детстве. Так почему же сейчас она не может открыть эту проклятую дверь?
– Там все по-другому, – сказала Линдси, доставая зажигалку. – Зал перекрасили. Стулья перетянули. Ты не узнаешь обстановку. Все-все переделали.
– А кухню?
– Ну, там изменений немного, – признала Линдси. – Неужели тебя пугает кухня?
– Меня все пугает. – Адрианна нахмурилась, когда подруга щелкнула зажигалкой. – Ты правда собираешься закурить?
Линдси со вздохом убрала зажигалку.
– Ладно. Учти, только для тебя. А теперь ты кое-что сделаешь для меня взамен. Быстро топай в ресторан, а не то получишь взбучку, – я не шучу.
– Звучит так просто. Я понимаю, что веду себя как трусиха.
– Ты перенесла серьезную травму. Все это понимают. У тебя никого не было ближе Уилла, он хотел сделать тебе предложение. И вдруг случилась трагедия.
Адрианна украдкой смахнула слезу:
– Мы не знаем наверняка, хотел ли он сделать предложение.
– Ну, мы знаем, что он тебя любил. И просто ужасно найти его так, как нашла ты. Жаль, что я тогда рано ушла. Хотела бы я вернуть время вспять и остаться тогда с тобой.
– Ты с ума сошла? Линдси, ведь это ты могла лежать там на полу. Или я, если бы не вышла поговорить с детьми. Или мы все остались бы живы, если бы я с Уиллом сразу ушла. Ты знала, что парадная дверь не заперта? Они ведь даже не вломились, а тихо вошли.
– Дверь была не заперта, знала бы ты, как я корю себя за халатность, но мы же не знали, что такое может случиться. Это приличный, безопасный район. Как ты справляешься, дорогая? Тебе необходима профессиональная психологическая помощь.
– Я к мозгоправам не пойду, – отрезала Адрианна.
– Ладно, ладно. Узнаю нашу упрямицу. Так что ты хочешь сегодня? Тебе же не нужно что-то решать на завтра, или на неделю, или на год. Сосредоточься и спланируй следующие пять минут!
Адрианна вскинула голову и выпрямила плечи.
– Пожалуй, это не так трудно. Хорошо. Идем.
Когда подруги направились к ресторану, решимость Адрианны таяла с каждым шагом, в ушах стучали тысячи колокольчиков. Когда они дошли до входа, ее сердце отплясывало джигу, а голова кружилась. Состояние было точно такое, как от вида лежавшего на полу Уилла и крови на его светлых волосах и вокруг головы. Адрианна резко остановилась и поймала горячий воздух губами.
– Вряд ли я смогу войти.
Линдси положила ладонь на ее плечо, погладила по спине, провела рукой по волосам.
– Уилл любил тебя так сильно и хотел бы, чтобы ты продолжала жить, как прежде. Он знал, что ты мечтаешь стать шеф-поваром «Винченцо», и не желал бы своей смертью оборвать твою карьеру.
Наверное, Линдси все говорила правильно. Но…
– Может, мне суждено сделать карьеру в другом ресторане, я могла бы работать в любом другом месте.
– И что бы изменилось? Поправь, если я ошибаюсь, но за последние два месяца ты заходила в любой другой ресторан?
– Нет.
– Первый шаг всегда самый трудный.
– Именно это я говорю тебе, когда ты достаешь сигарету, а ты только отмахиваешься.
– Не делай того, что я делаю, делай то, что я говорю. – Линдси открыла дверь: – Проходи.
Адрианна заглянула мельком, но увидела лишь возвышение, на котором стояла распорядительница ресторана.
Ковра у входа больше не было, вычищенный до блеска паркетный пол. Стены перекрашены в респектабельный и спокойный темно-персиковый цвет. Шум и суета в зале вызвали знакомое волнение, напомнили, что когда-то этот ресторан был ей вторым домом, но страх не развеялся.
Адрианна осторожно переступила порог. Нервы натянулись до предела, и она усомнилась в том, что они не лопнут или что она не скончается на месте от сердечного приступа. Новенькая распорядительница – молоденькая высокая блондинка – с любопытством взглянула на нее, но, переведя взгляд на Линдси, промолчала и отвернулась.
Адрианна пошатнулась и, чтобы удержать равновесие, сделала еще несколько шагов вперед, стараясь смотреть куда угодно, только не на пол.
– Адрианна! – прогремел на весь зал голос Стивена, и она с благодарностью ухватилась за предлог сфокусировать внимание на ком-то знакомом и приятном, чтобы не замечать деталей обстановки. Итальянец Стивен, невысокий черноволосый крепыш с живыми карими глазами и обаятельнейшей улыбкой, любил людей, а те отвечали ему взаимностью. Он сжал Адрианну в крепких медвежьих объятиях, от души ликуя и радуясь ее появлению. «Винченцо» был семейным рестораном, и персонал считался частью семьи.
– Ты сильно опоздала, но я счастлив, что ты пришла. Поговорим на кухне?
Адрианна отрицательно качнула головой:
– Не сегодня.
Стивен внимательно посмотрел на нее.
– Хорошо, идем в кабинет.
Адрианна старалась сосредоточиться, хотя и не была уверена, что в кабинете на нее не нахлынут жуткие воспоминания.
Но Стивен уже мягко, но настойчиво вел ее мимо бара в коридор, по лестнице вверх, широко распахнул тяжелую дубовую дверь и пропустил ее вперед в светлую комнату, у окна которой стоял полукруглый стол из красного дерева и удобные деревянные кресла с бархатной обивкой. «Итальянцы действительно знают толк в мебели», – подумала она и только теперь смогла выдохнуть и почувствовать, что в кабинете ей стало легче. Чистота и порядок, царившие здесь – а Стивен был аккуратистом до абсурда, – успокаивали. И, несмотря на великодушие и общительность, он был безумно требовательным во всем, что касалось его ресторана. Адрианна стала отличным шеф-поваром во многом благодаря его высоким стандартам.
– Что скажешь о переделке?
– Красиво.
– Зал теперь на высшем уровне, чего не могу сказать о кухне. Адрианна, ты оливковое масло моей души и нужна нам не меньше. Посетители скучают по твоим блюдам. Не проходит дня, чтобы кто-нибудь не справился о твоем самочувствии, cara mia. Я хочу официально назначить тебя шеф-поваром. Это подразумевает прибавку к зарплате и более удобный график. Собственно, ты сама можешь определять часы работы. Если хочешь начать с неполного дня, я готов пойти тебе навстречу.
Стивен проявил невероятную щедрость, и Адрианне хотелось согласиться со всеми его предложениями, но прежде всего он заслуживает честности. И она, поблагодарив его за потрясающее предложение, призналась, что ее мучают ночные кошмары. Пережитое не оставляет ее: даже в ночной тишине она снова и снова слышит выстрелы, бежит через кухню и… заливаясь слезами, просыпается.
Стивен распрямился на своем стуле, сжал ладони.
– Даже представить не могу, какой это был для тебя шок. – Он помолчал. – Мы все любили Уилла, но у вас были особенные отношения. Он больше всех тебя поддерживал и без конца твердил мне, что я – дурак, раз не спешу назначить тебя шеф-поваром. Сейчас тебе кажется, что ты забыла все рецепты и вообще не знаешь, с какой стороны подойти к плите, но все вернется, Адрианна. Это же у тебя в крови. Готовить для тебя – все равно что дышать. Это твоя жизнь, твое призвание.
Его слова будто повернули нож, вонзившийся в ее сердце в ту ночь. Он прав. Без профессии она даже не представляет, кто она. И поэтому ей так тяжело дались последние два месяца.
– Я не вижу на кухне никого другого, – продолжал Стивен. – Если нужно подождать еще несколько дней или неделю, подождем. Но оставить кухню совсем без повара было бы безответственно. Надеюсь, ты это понимаешь.
– Понимаю, конечно, и ценю. Ты и так ждал слишком долго.
Раздался стук в дверь, и через мгновение в двери показалась хорошенькая блондинка.
– Здравствуйте, шеф, – приветствовала Адрианну официантка, и от этого обращения она испытала прилив гордости. Она честно заработала эту должность, так неужели позволит страху управлять своей жизнью?
– Ваш заказ, – сказала официантка Стивену и, поставив на стол большой пакет, выпорхнула из комнаты.
– Что это? – подозрительно спросила Адрианна.
– Твой обед. Спагетти не так хороши, как те, что готовишь ты. Попробуешь и скажешь мне, чего не хватает.
– Линдси готовит соусы не хуже меня.
– Мне нужно твое мнение. Я добавил еще кое-какие закуски. Попробуй и позвони мне, договорились?
Стивен с вызовом смотрел на нее, и она беспомощно улыбнулась:
– Хитрюга.
– Что угодно, лишь бы напомнить тебе, почему ты так нам нужна. – Стивен встал, обошел стол и вручил ей пакет. – Обещай, что позвонишь мне.
– Хорошо.
– Я тебя провожу.
Стивен больше ничего не сказал, но, входя в зал, она радовалась, что он рядом, и все равно смотрела прямо перед собой. У двери Стивен поцеловал ее в щеку, и Адрианна вышла на улицу и с облегчением шумно вдохнула свежий воздух. Плохое предзнаменование. И как прикажете вернуться на кухню? Но об этом можно подумать позже. Сегодня она вошла в эту дверь, сделала первый шаг, и пока с нее достаточно.
Вернувшись в участок, Уайт бросил фотографию с камеры слежения на стол Джоша.
– Эти дети находились в проулке за рестораном «Винченцо» в ночь ограбления.
Джош изумленно взглянул на друга.
– Откуда ты знаешь?
– Я случайно столкнулся с шеф-поваром «Винченцо» Адрианной Кавелло. Она сказала, что вышла в проулок с пиццей для каких-то детей. Вот почему ее не было в ресторане во время ограбления. Она опознала эту троицу. Именно с ними она разговаривала.
Джош нахмурился:
– Погоди. Когда я ее допрашивал, она не сказала, что видела кого-то в проулке. А ты где с ней познакомился?
– У фонтана около «Винченцо». Я показал ей фото, и она опознала детей, а еще сказала, что младшая девочка похожа на Стефани.
Не в силах устоять на месте, Уайт зашагал взад-вперед. Адреналин кипел в его крови с того самого момента, как он поговорил с девушкой. Целый час он обшаривал окрестные улицы метр за метром, толкался во все двери с одним-единственным вопросом и вернулся хоть и с пустыми руками, но подгоняемый вновь вспыхнувшей надеждой.
– Джош, это прорыв, который я так долго искал. Мы найдем этих детей и, думаю, найдем Стефани.
Джош, похоже, такой убежденности не испытывал.
– Ты не можешь знать, что младшая девочка – Стефани. Фотография нечеткая. И с чего вдруг Стефани поздно вечером слоняется по Сан-Франциско в компании двух других детей? Уайт, это бессмысленно.
– Может, и бессмысленно, но это все, что у меня есть. Я хочу, чтобы эту фотографию размножили и дали всем полицейским департамента. Даже если на фото не Стефани, дети могли быть свидетелями ограбления и убийства в «Винченцо».
– Ладно. Подожди минутку. – Джош открыл папку, пробежал пальцем вниз по одной из страниц. – Вот. Адрианна сказала, что находилась в проулке у мусорных баков, когда услышала выстрелы, и больше никого не упомянула. Я решил, что она выбрасывала мусор. – В его глазах вспыхнуло раздражение. – На первом допросе она ничего не соображала от шока, и из нее трудно было что-то вытянуть, а когда мы разговаривали во второй раз, она вспоминала с трудом, будто у нее были провалы в памяти. И все равно надо было дожать ее.
– Она сама должна была сообщить об этом, – помрачнел Уайт, удивляясь, почему Адрианна не упомянула детей. Пыталась ли она защитить их? Но если она так заботилась об их благополучии, то почему не позвонила в полицию, когда впервые увидела их за рестораном?
Услышав цокот каблучков за спиной, Уайт оглянулся и наткнулся на раздраженный взгляд зеленых глаз своей напарницы Памелы Бейкер.
– Где ты шатался, черт побери? Уайти, ты обещал вернуться еще час назад.
– У меня появилась зацепка по Стефани. Джош тебя просветит, а мне нужно сделать несколько звонков. Прости, что подвел тебя сегодня.
Памела мгновенно смягчилась, отмахнувшись от его извинений.
– Нормально. Я просто злилась, что ты бросил меня в одиночестве заниматься бумажной волокитой по делу Делгадо. Я же не знала, что появилось нечто более важное. Ты должен был мне сказать.
– Хотел сначала кое-что проверить.
Пока Джош вводил Памелу в курс дела, Уайт уселся за свой стол и для начала позвонил приятелю в социальную службу. Адрианна не обратилась за помощью, но вдруг им звонил кто-то еще.
Глава 4
Адрианна гипнотизировала контейнеры из алюминиевой фольги, расставленные на ее кухонном рабочем столе. От волшебных ароматов у нее буквально текли слюнки и оживали многочисленные воспоминания, как чудесные, так и болезненные.
Ребенком она почти всегда голодала и даже привыкла к вечной ноющей боли в желудке. О еде она думала всегда – как достать ее, как заплатить за нее, как растянуть тарелку лапши на целый день или сделать из одной пачки макарон полноценный обед, как выкроить что-нибудь на завтра. Ей приходилось выпрашивать еду у задних дверей ресторанов или супермаркетов, точно как тем троим деткам, приходившим к ней в проулок за «Винченцо».
Уайт Рэндал спросил, почему она не позвонила в полицию. Тот же вопрос задавали Уилл и Линдси, но она всегда была на стороне тех детей, и, когда Бен умолял ее никому ничего не сообщать, она слышала собственный тонкий голосок: не они, а она сама ребенком молит незнакомых взрослых о том же самом.
Правда, ей давно следовало вырасти из образа двенадцатилетней девочки. Надо было связаться с социальной службой, чтобы пристроить этих несчастных детей, или по меньшей мере расспросить их поподробнее. Должна была, могла бы… Глупо упиваться чувством вины. Это ничего не изменит.
Открыв первый контейнер со спагетти, Адрианна достала из ящика вилку, накрутила на нее длинные макаронины. Первая проба оказалась на вкус неплохой, но не восхитительной. Адрианна нахмурилась, пытаясь понять, чего же не хватает. Откусила еще пару раз. Почти идеальное сочетание приправ, но только почти. И от пиццы с грибами создалось такое же ощущение. И с лазаньей, и с каннелони[4] все повторилось. Легкие сливочные нотки, но ничего дерзкого или волшебного.
Адрианна отложила вилку и снова уставилась на контейнеры. Ей хотелось улучшить эти блюда, кое-где добавить приправы, кое-что подогреть, перемешать, довести до совершенства. Но это значит, что придется заняться готовкой… Ничего страшного, ведь для этого вовсе не нужно возвращаться в «Винченцо». Можно поколдовать и дома. Проанализировать ингредиенты и понять, чего не хватает.
Вскочив на ноги, Адрианна принялась вытаскивать кастрюли, сковородки, приправы и впервые за долгое время почувствовала, что на самом деле снова хочет готовить.
Два часа спустя ее кухня наполнилась ароматами чеснока, лука, орегано и других кулинарных трав. В раковине громоздились горшки и кастрюли, различные ингредиенты переместились из кладовки и холодильника на рабочий стол, но усилия не оказались напрасными. Все блюда были выполнены идеально, и Адрианна засветилась от счастья.
Да, да! Впервые за долгое время она забыла про печаль, гнев и чувство вины.
Приготовление пищи всегда было ее терапией.
Резко и коротко звякнул домофон, вернув Адрианну с небес на землю. Настенные часы показывали половину десятого вечера. Линдси наверняка еще на работе, а больше друзей, которые могли бы запросто заявиться без звонка, у Адрианны не было.
– Кто там? – спросила она, нажав кнопку домофона, непременной принадлежности почти всех квартир Сан-Франциско.
– Уайт Рэндал. Мне необходимо с вами поговорить.
Уайт Рэндал? У нее перехватило дыхание. Какого черта он здесь делает?
– О чем?
– У меня к вам несколько вопросов о детях, которых вы видели в ночь ограбления.
– Я рассказала вам все, что знаю.
– Вы не могли бы меня впустить? Я не займу много вашего времени.
Адрианна заколебалась. Как полицейский, он заслуживает доверия, но в последние дни она шарахается от собственной тени, и пускать в квартиру незнакомого мужчину, пожалуй, не самый разумный шаг. К тому же вряд ли ей понравятся вопросы, которые он хочет задать.
Домофон снова ожил, запыхтел, напоминая, что посетитель ждет и терпение его иссякает.
– Хорошо, заходите, – произнесла Арианна, впуская Уайта в здание, и прошла через гостиную к входной двери.
Ее квартирка с одной спальней была крохотной и загроможденной, многоцветной и разностильной. Может, многие сочли бы ее жилье незавидным, с мебелью, купленной по случаю в комиссионке, но для нее это домашний очаг, только ее крепость. Уилл предлагал съехаться, объединить доходы, купить квартиру побольше, но она оттягивала решение. Хотя в целом идея была привлекательной, Адрианна была не готова отказаться от убежища, которое впервые в жизни называла своим домом. И делить свое личное пространство даже с Уиллом ей не хотелось. Наверное, ее нерешительность должна была многое прояснить обоим в их отношениях, но они нечасто это обсуждали.
Стук в дверь отвлек ее от мыслей о Уилле и общем доме, которого у них никогда не будет, и она открыла дверь.
Уайт вошел в квартиру, не дожидаясь приглашения. «Человек действия, – подумала Адрианна. – Мужчина, способный перевернуть жизнь женщины вверх тормашками. Разумеется, он явился сюда не ради меня, – напомнила она себе. – У него свои цели, просто я каким-то образом попала в орбиту его интересов».
– Извините, что врываюсь к вам, но меня мучает вопрос: почему вы никому не рассказали о детях, находившихся в проулке во время ограбления? Мы с инспектором Бертоном просмотрели ваше заявление, там ни слова о детях.
Адрианна осознала свое упущение еще после первого допроса, а позже промолчала, посчитав эти сведения несущественными. Дети не имели никакого отношения к ограблению, не могли видеть больше, чем видела она, и ей не хотелось навлекать на них лишние неприятности.
И все-таки, похоже, чувство вины отразилось на ее лице, потому что Уайт прищурился?
– Вы видели две фигуры, бегущие по улице. Дети тоже могли их видеть.
– Те люди были далеко, и на головы натянуты капюшоны.
– Куда подевались дети, когда раздались выстрелы?
– Не знаю. Я бросилась внутрь. Думаю, убежали в противоположную сторону. Точно не знаю.
– Почему вы скрываете этих детей от полиции?
Адрианна видела решительный блеск в его глазах и понимала, что придется найти ответ получше.
Ребенком она почти всегда голодала и даже привыкла к вечной ноющей боли в желудке. О еде она думала всегда – как достать ее, как заплатить за нее, как растянуть тарелку лапши на целый день или сделать из одной пачки макарон полноценный обед, как выкроить что-нибудь на завтра. Ей приходилось выпрашивать еду у задних дверей ресторанов или супермаркетов, точно как тем троим деткам, приходившим к ней в проулок за «Винченцо».
Уайт Рэндал спросил, почему она не позвонила в полицию. Тот же вопрос задавали Уилл и Линдси, но она всегда была на стороне тех детей, и, когда Бен умолял ее никому ничего не сообщать, она слышала собственный тонкий голосок: не они, а она сама ребенком молит незнакомых взрослых о том же самом.
Правда, ей давно следовало вырасти из образа двенадцатилетней девочки. Надо было связаться с социальной службой, чтобы пристроить этих несчастных детей, или по меньшей мере расспросить их поподробнее. Должна была, могла бы… Глупо упиваться чувством вины. Это ничего не изменит.
Открыв первый контейнер со спагетти, Адрианна достала из ящика вилку, накрутила на нее длинные макаронины. Первая проба оказалась на вкус неплохой, но не восхитительной. Адрианна нахмурилась, пытаясь понять, чего же не хватает. Откусила еще пару раз. Почти идеальное сочетание приправ, но только почти. И от пиццы с грибами создалось такое же ощущение. И с лазаньей, и с каннелони[4] все повторилось. Легкие сливочные нотки, но ничего дерзкого или волшебного.
Адрианна отложила вилку и снова уставилась на контейнеры. Ей хотелось улучшить эти блюда, кое-где добавить приправы, кое-что подогреть, перемешать, довести до совершенства. Но это значит, что придется заняться готовкой… Ничего страшного, ведь для этого вовсе не нужно возвращаться в «Винченцо». Можно поколдовать и дома. Проанализировать ингредиенты и понять, чего не хватает.
Вскочив на ноги, Адрианна принялась вытаскивать кастрюли, сковородки, приправы и впервые за долгое время почувствовала, что на самом деле снова хочет готовить.
Два часа спустя ее кухня наполнилась ароматами чеснока, лука, орегано и других кулинарных трав. В раковине громоздились горшки и кастрюли, различные ингредиенты переместились из кладовки и холодильника на рабочий стол, но усилия не оказались напрасными. Все блюда были выполнены идеально, и Адрианна засветилась от счастья.
Да, да! Впервые за долгое время она забыла про печаль, гнев и чувство вины.
Приготовление пищи всегда было ее терапией.
Резко и коротко звякнул домофон, вернув Адрианну с небес на землю. Настенные часы показывали половину десятого вечера. Линдси наверняка еще на работе, а больше друзей, которые могли бы запросто заявиться без звонка, у Адрианны не было.
– Кто там? – спросила она, нажав кнопку домофона, непременной принадлежности почти всех квартир Сан-Франциско.
– Уайт Рэндал. Мне необходимо с вами поговорить.
Уайт Рэндал? У нее перехватило дыхание. Какого черта он здесь делает?
– О чем?
– У меня к вам несколько вопросов о детях, которых вы видели в ночь ограбления.
– Я рассказала вам все, что знаю.
– Вы не могли бы меня впустить? Я не займу много вашего времени.
Адрианна заколебалась. Как полицейский, он заслуживает доверия, но в последние дни она шарахается от собственной тени, и пускать в квартиру незнакомого мужчину, пожалуй, не самый разумный шаг. К тому же вряд ли ей понравятся вопросы, которые он хочет задать.
Домофон снова ожил, запыхтел, напоминая, что посетитель ждет и терпение его иссякает.
– Хорошо, заходите, – произнесла Арианна, впуская Уайта в здание, и прошла через гостиную к входной двери.
Ее квартирка с одной спальней была крохотной и загроможденной, многоцветной и разностильной. Может, многие сочли бы ее жилье незавидным, с мебелью, купленной по случаю в комиссионке, но для нее это домашний очаг, только ее крепость. Уилл предлагал съехаться, объединить доходы, купить квартиру побольше, но она оттягивала решение. Хотя в целом идея была привлекательной, Адрианна была не готова отказаться от убежища, которое впервые в жизни называла своим домом. И делить свое личное пространство даже с Уиллом ей не хотелось. Наверное, ее нерешительность должна была многое прояснить обоим в их отношениях, но они нечасто это обсуждали.
Стук в дверь отвлек ее от мыслей о Уилле и общем доме, которого у них никогда не будет, и она открыла дверь.
Уайт вошел в квартиру, не дожидаясь приглашения. «Человек действия, – подумала Адрианна. – Мужчина, способный перевернуть жизнь женщины вверх тормашками. Разумеется, он явился сюда не ради меня, – напомнила она себе. – У него свои цели, просто я каким-то образом попала в орбиту его интересов».
– Извините, что врываюсь к вам, но меня мучает вопрос: почему вы никому не рассказали о детях, находившихся в проулке во время ограбления? Мы с инспектором Бертоном просмотрели ваше заявление, там ни слова о детях.
Адрианна осознала свое упущение еще после первого допроса, а позже промолчала, посчитав эти сведения несущественными. Дети не имели никакого отношения к ограблению, не могли видеть больше, чем видела она, и ей не хотелось навлекать на них лишние неприятности.
И все-таки, похоже, чувство вины отразилось на ее лице, потому что Уайт прищурился?
– Вы видели две фигуры, бегущие по улице. Дети тоже могли их видеть.
– Те люди были далеко, и на головы натянуты капюшоны.
– Куда подевались дети, когда раздались выстрелы?
– Не знаю. Я бросилась внутрь. Думаю, убежали в противоположную сторону. Точно не знаю.
– Почему вы скрываете этих детей от полиции?
Адрианна видела решительный блеск в его глазах и понимала, что придется найти ответ получше.