Барбара Воллес. Мечты и свидания

   Щеки Лиз загорелись.
   На лице Чарльза не дернулся ни один мускул.
   – Уверен, что наши клиенты на западном побережье уже пришли на работу, – сказал он Вану и Дагу.
   Оба менеджера и Лианна быстро собрались и удалились, словно крысы с тонущего корабля. Лиз хотела последовать за ними, но, когда она подошла к мусорной корзине, чтобы выбросить остатки еды, за ее спиной раздался его низкий голос:
   – Задержитесь на минуту, Элизабет.
   Вот черт. Ее коллеги ушли, и она осталась с ним наедине.
   Она выбросила мусор, прежде чем повернуться к нему.
   – Да, мистер Бишоп?
   Он отошел от двери:
   – Я понимаю, что, когда меняется руководство компании, у ее сотрудников появляется много поводов для беспокойства и новых тем для сплетен. – Его тон был мягким и спокойным. – Особенно когда эти перемены происходят так неожиданно. – Сделав паузу, он смерил Лиз ледяным взглядом, и она инстинктивно сглотнула. – Тем не менее я ожидаю от своего личного секретаря большей осмотрительности и лояльности. Я был бы вам очень признателен, если бы впредь вы воздерживались от офисных сплетен.
   В руке Лиз держала яблоко, оставшееся от ланча. Она так крепко сжала фрукт, что ее ногти вонзились в его мякоть. Она чувствовала себя униженной, но не подала виду. Вскинув подбородок, она встретилась взглядом с Чарльзом.
   – У вас есть ко мне еще вопросы, мистер Бишоп? – произнесла она, копируя его бесстрастный тон.
   – Пока нет, – снисходительно улыбнулся он.
   – В таком случае я возвращаюсь на свое рабочее место.
   Сказав это, Лиз прошла мимо него с гордо поднятой головой. Пока она не завернула за угол, она чувствовала, как его взгляд прожигает ей спину.
 
   Как и прогнозировали метеорологи, к вечеру снегопад усилился. В какой-то момент легкий снежок, который шел весь день, превратился в белую стену и видимость сократилась до нескольких футов.
   Включив в очередной раз понижающую передачу, Чарльз запрокинул голову и застонал. Разве жители Новой Англии не должны знать, как нужно водить машину во время снегопада? Разве они не должны обладать железной выдержкой?
   «Похоже, не все здесь такие, как моя секретарша», – подумал он, и его настроение немного улучшилось. Элизабет удивила его дважды за день своей смелостью и самообладанием. У него возникло такое ощущение, будто внутри у нее железный стержень. Как он мог не замечать всего этого раньше?
   Это открытие было единственным положительным моментом за прошедший день. Его встреча с бухгалтерами превратилась в долгий спор. В каждом гневном взгляде, брошенном на него, читалось: «Ты не твой отец».
   «Да, я не он, и вам лучше к этому привыкнуть», – хотелось ответить Бишопу.
   Дорога вдоль реки Андроскоггин пошла под уклон. Ехавшая перед ним машина резко остановилась, и ему пришлось надавить на тормоза. Заднюю часть его машины начало заносить в сторону сосен, и он быстро повернул руль, чтобы ее выправить. Его двухместный спортивный автомобиль не был предназначен для вождения зимой. Ему следовало оставить его в гараже в Калифорнии и выбрать внедорожник, но какая-то упрямая его часть отказалась это сделать. Поступить так означало бы смириться со своей ссылкой. Признать, что он собирается надолго задержаться в Нью-Гэмпшире. На самом деле это не так.
   Он нервничает, и это для него непривычно. Черт побери, он не находит себе места с того момента, как узнал новости о своем отце. Возможно, причина его беспокойства – это возвращение в Нью-Гэмпшир.
   «А может, все дело в холоде и снеге», – подумал он, наблюдая за тем, как дворники скользят взад-вперед по стеклу. Трудно поверить, что когда-то он считал снег чем-то почти волшебным.
   «Посмотри, папа! Я слепил снеговика!»
   «Не сейчас, Чарльз. Я занят».
   Чарльз прогнал воспоминание. Дни, когда он лепил снеговиков, остались далеко в прошлом. Единственное, чего он сейчас хочет, – это вернуться в свою квартиру, налить себе бокал мартини и послушать вечернюю сводку с фондовой биржи. Учитывая, каким напряженным был день, возможно, он выпьет два…
   Что за черт! Перед лобовым стеклом промелькнуло что-то коричневое. Чарльз надавил на тормоза и резко вывернул руль вправо, чтобы избежать столкновения. Машину развернуло, и он снова увидел коричневое пятно. Это был олень. Затем копыта ударили по корпусу, машину подбросило, она во что-то врезалась и остановилась.

Глава 2

   Проклятие! Чем больше Лиз думала о своем маленьком унижении в комнате для отдыха, тем сильнее злилась. По дороге домой она скрежетала зубами от негодования. К счастью, Бишоп провел большую часть дня на встрече с бухгалтерами, и она смогла спокойно поработать.
   «Я ожидаю от своего личного секретаря большей осмотрительности и лояльности».
   Он отчитал ее как девчонку. Невероятно!
   Но больше всего ее возмутила его снисходительная улыбка.
   Конечно, им не следовало его обсуждать в комнате отдыха. Но неужели он думал, что сможет прийти и поставить всю компанию на уши без последствий? Что сотрудники будут молча сидеть во время… как он это назвал? Сменой руководства? Какой человек может так говорить о смерти своего отца?
   Такой, который не хотел иметь ничего общего со своим отцом, пока тот был жив.
   Лиз выехала со стоянки. Движение на узком шоссе, ведущем от промышленных зданий в центр города, было затруднено. Сегодняшний день не задался с самого начала. Похоже, дорога до дома отнимет у нее много времени.
   Ее шея и плечи ныли от напряжения. Ей не хотелось думать о том, что Эндрю сейчас у них дома наедине с Викторией. В его текстовом сообщении говорилось, что они делают уроки. Лиз надеялась, что это единственное, чем они сейчас занимаются.
   Если бы Рон был жив, она бы попросила у него разрешения уйти немного пораньше, чтобы не попасть в пробку. Его сын определенно отказал бы ей, хотя сам уехал раньше ее. Ей так не хватает ее прежнего босса. Рон заботился о благополучии своих сотрудников. Особенно после того, как у него впервые случился инфаркт несколько лет назад. «Вы все моя семья», – часто повторял он. Теперь, когда она узнала, что его родной сын не хотел иметь с ним никаких дел, она поняла истинное значение этих слов. Лиз потерла сзади шею, чтобы избавиться от неприятного покалывания. «Почему?» – спросила она себя в очередной раз за сегодня. Скорее всего, виноват в этом Чарльз. Этот человек не способен на сочувствие.
   Кроме того, она знает, что такое невнимательные родители. Они много работают, устают и уделяют недостаточно внимания своим детям, и те ищут любви на заднем сиденье автомобиля. Когда эти поиски приводят к нежелательному результату, родители остаются в стороне. Они не любят веселиться и не оставляют своим детям в наследство многомиллионные корпорации.
   За поворотом машины двигались с черепашьей скоростью. Прищурившись, Лиз увидела проблесковые огни машин экстренных служб.
   Через несколько минут она, подъехав ближе, увидела причину – красный спортивный автомобиль, передняя часть которого зарылась в сугроб на обочине. Только один человек в этом городе ездит на такой дорогой и непрактичной машине – ее новый босс. А вот и Чарльз Бишоп. Он разговаривает с офицером полиции, в то время как водитель эвакуатора присоединяет цепь к его машине. Похоже, Чарльз не пострадал. Карета скорой помощи уже собиралась уезжать.
   Лиз не смогла удержаться от злорадства. Поделом ему. Не будет ездить зимой на «феррари». Впрочем, ему повезло. Он мог бы проторчать в сугробе гораздо дольше.
   Когда она подъехала к месту аварии, Чарльз повернулся и посмотрел на ее автомобиль, словно почувствовав ее присутствие. Возможно, его внимание привлек ее плохо работающий глушитель. Чарльз встретился с ней взглядом через лобовое стекло, и ее злорадство улетучилось. В конце концов, он ее босс.
   Лиз остановилась и опустила стекло.
   – Что случилось? – спросила она.
   – Чертов олень выскочил на дорогу прямо перед моей машиной.
   Лиз ничуть не удивилась: столкновения с оленями на этих дорогах происходят довольно часто. Чарльзу повезло, что он так легко отделался.
   – С вами все в порядке?
   – Он ударился головой, но отказался от медицинской помощи, – сказал полицейский.
   – Меня ударила подушка безопасности, – отрезал Чарльз. – Я в порядке.
   Несмотря на его возражения, Лиз заметила, что его рука слегка дрожала перед тем, как он запустил ее в свои черные кудри.
   – Жаль, что я не могу сказать того же о своей машине.
   В нескольких футах от них заработал кран эвакуатора. Услышав скрежет металла, Чарльз поморщился.
   Снегопад тем временем усилился. Снежинки покрывали волосы и плечи Чарльза. У него замерзли руки, и он засунул их в карманы пальто. Из-за теней Лиз не видела его лица, но подозревала, что ему обветрило щеки. К своему удивлению, Лиз обнаружила, что сочувствует ему.
   – Вас подвезти? – неожиданно для себя спросила она.
   Похоже, ее вопрос сбил его с толку.
   – Вам еще что-нибудь от меня нужно? – спросил Чарльз полицейского.
   Тот покачал головой:
   – Завтра вы можете приехать в участок за копией протокола, которая понадобится вам для получения страховки. Я бы все-таки порекомендовал вам обратиться к вашему лечащему врачу. Симптомы травмы шеи не всегда проявляются сразу.
   Чарльз кивнул, но Лиз была уверена, что он сделал это, чтобы положить конец разговору, и у него нет ни малейшего намерения идти к врачу.
   До сих пор Лиз считала свой внедорожник вполне просторным и комфортным. В нем помещались они с Эндрю и куча хоккейного обмундирования ее сына. Но сейчас, когда Чарльз занял место рядом с ней, пространство салона внезапно уменьшилось в размерах. Аромат его одеколона с пряными и цитрусовыми нотками щекотал ей ноздри. Ей хотелось отодвинуться подальше от него. Должно быть, Чарльз тоже испытывал дискомфорт. Его голос был напряженным, когда он поблагодарил ее.
   – Пожалуйста.
   Повернув голову, Лиз вдруг увидела красную отметину у него на скуле:
   – О боже, ваше лицо… – Она инстинктивно протянула к нему руку. – Вы ударились. Возможно, вам действительно следует показаться врачу.
   – Это пустяки, – ответил Бишоп, резко отстранившись, и Лиз вдруг осознала, какую глупость сделала.
   – Простите, – пробормотала она, убирая руку. – Материнская привычка.
   Эндрю! Нужно предупредить его, что она задержится не на пятнадцать минут, как сообщила ему ранее, а минимум на сорок.
   Лиз полезла в свою сумочку за мобильным телефоном.
   – Что вы делаете? – спросил Чарльз.
   – Собираюсь написать сообщение сыну.
   – У вас есть сын?
   В его голосе слышалось удивление. Он единственный человек в «Бишоп Пейпер», который об этом не знал.
   – Да. Ему почти… Я хочу предупредить его, что задержусь, – сказала она, набирая текст.
   – Как внимательно с вашей стороны.
   Это прозвучало так, будто он ей не верил.
   – Я не хочу, чтобы он беспокоился, – пояснила Лиз и нажала кнопку «Отправить».
   С другой стороны, Эндрю поймет, что они с Викторией могу провести еще какое-то время наедине. Она на собственном опыте знает, что могут натворить влюбленные подростки за пятнадцать минут.
   Но Эндрю не она, а Виктория не Билл. Ей следует об этом помнить.
   Должно быть, она нахмурилась, потому что Чарльз спросил:
   – Какие-то проблемы?
   – Связь плохая. Сообщение никак не отправляется. – Вот что бывает, когда пользуешься услугами самого дешевого сотового оператора. – Все нормально. Уверена, он услышал по радио о пробках и не будет волноваться.
   – Не обижайтесь, но ваши актерские способности оставляют желать лучшего.
   Лиз пропустила это мимо ушей:
   – Все нормально. Правда.
   Краем глаза она заметила, что эвакуатор уже влился в поток машин, и тут же пристроилась за ним.
   – Грингас-стрит, дом тридцать два, верно? – Она помнила адрес Рона, потому что он много раз устраивал корпоративные мероприятия у себя дома.
   – Нет. Я остановился в «Эдмирал-Милл-Комплекс».
   Лиз знала это место. Старые корпуса ткацкой фабрики в прошлом году были переоборудованы в жилые дома. По правде говоря, она предполагала, что он поселится в доме Рона, который, как и «Бишоп Пейпер», перешел к нему по наследству.
   – В отцовском доме сейчас идут ремонтные работы. Я готовлю его к продаже, – ответил Чарльз, словно прочитав ее мысли. – Я предпочитаю иметь свое собственное жилье, – добавил он, отворачиваясь.
   – Я слышала, что из помещений бывшей ткацкой фабрики получились просторные квартиры.
   – Да.
   Они с милю проехали молча. Лиз изо всех сил старалась следить за дорогой, но ее мысли занимал мужчина, сидящий рядом с ней. В тишине она слышала каждый его вдох и выдох, каждый шорох его одежды. Нуждаясь в дистанции между ними, она плотно прижала локти к бокам, словно могла таким образом уменьшиться в размерах. Похоже, Чарльз Бишоп не замечает, как много места занимает.
   Когда его рукав задел карман ее пальто, она вздрогнула.
   – Можете расслабиться, Элизабет. Что бы вы обо мне там ни думали, я не кусаюсь.
   Вот черт. Он заметил ее напряжение.
   – Я знаю.
   – Вы никудышная актриса. И врать вы тоже не умеете.
   Он просто невыносим!
   – Зачем я бы стала вас подвозить, если бы считала коварным злодеем?
   – Это вы должны мне сказать.
   Они въехали в центр Гилмора. Высокий белый шпиль церкви Святого Марка исчезал в снежной пелене. Сине-желтый рекламный щит на обочине сообщал о предстоящем мероприятии в местной средней школе.
   Лиз чувствовала на себе пристальный взгляд Чарльза.
   – Знаете, – наконец сказал он, – по меньшей мере пятеро других сотрудников компании проехали мимо места аварии, и ни один из них даже не остановился.
   – Ни один из них не является вашим личным секретарем.
   – Как интересно. Я не знал, что в вашей должностной инструкции упоминаются обязанности шофера.
   – Полагаю, я универсальный работник.
   – Похоже на то. Секретарь. Шофер. Доверенное лицо для коллег.
   Он намекнул на подслушанный им разговор в комнате для отдыха. Лиз была возмущена.
   – К вашему сведению, я очень серьезно отношусь к своей должности. Я не выдаю производственных секретов.
   – Рад это слышать. Я должен доверять людям, с которыми работаю.
   – Взаимно.
   – Прошу прощения? Вы что-то сказали?
   Она не знала, что ответила вслух. Ее щеки загорелись.
   – Ничего, – ответила она, глядя на дорогу.
   – «Ничего» звучит как жалоба. Я бы хотел узнать, что у вас на уме.
   Лиз услышала шорох его одежды и, даже не поворачивая головы, поняла, что он пристально на нее смотрит.
   – Элизабет? О чем вы думаете?
   Если бы она не знала, что он за человек, она бы подумала, что он ее дразнит.
   – Сомневаюсь, что вас заинтересует то, что я могу вам сказать.
   – Почему бы вам не позволить мне самому судить?
   Ну конечно. Если она это сделает, он использует ее слова против нее. Для одного дня унижений с нее достаточно.
   – Я не буду отвечать на ваш вопрос, если вы не возражаете.
   – Беспокоитесь о последствиях?
   Она посмотрела на него:
   – Как вы сказали, доверие нужно заслужить.
   Чарльз рассмеялся.
   – Я не пыталась вас рассмешить, – сказала она.
   – Ваш ответ был не в бровь, а в глаз. Я понял, что таким образом вы попытались сказать, что мои сотрудники мне не доверяют.
   – Они не знают, чего ждать дальше. Сначала ваш отец неожиданно умер, затем вы приехали. Поймите, всего несколько лет назад никто даже не подозревал о вашем существовании.
   – Я знаю, – произнес Чарльз безжизненным голосом, и Лиз против своей воли прониклась к нему сочувствием.
   – Люди скучают по нему, – просто ответила она. – Рон был неотъемлемой частью нашей жизни, и вот теперь его нет.
   – Начальники приходят и уходят, Элизабет. В мире бизнеса это обычное явление.
   Для него, конечно. Он занимается тем, что покупает и продает компании.
   – Ваш отец относился к нам как к своей семье.
   – Я в этом нисколько не сомневаюсь.
   Лиз снова обнаружила, что сочувствует ему.
   К ее облегчению, впереди показался большой серебристый с черным указатель с надписью «Эдмирал-Милл-Комплекс». Чем скорее Чарльз выйдет из ее машины, тем лучше.
   – Вот я и доставила вас домой. В целости и сохранности, – сказала она, заехав в ворота и остановившись перед его домом.
   – Спасибо за помощь, – ответил Чарльз.
   – Спокойной ночи, мистер Бишоп.
   – Спокойной ночи, Элизабет. Увидимся завтра утром. Скажем, в семь? Ворота будут открыты, так что вы сможете в них заехать. Если не увидите меня у подъезда, позвоните по домофону в мой пентхаус, и я сразу спущусь.
   – Позвонить по домофону, – тупо повторила Лиз. Ей хотелось убедиться, что она не ослышалась. – Вы хотите, чтобы я завтра за вами заехала?
   – Я не знаю, каким еще образом мне добраться до Конкорда. Если вы не забыли, завтра у меня встреча в правительственном здании, касающаяся нового регламента по вопросам экологии.
   Разумеется, она не забыла, поскольку сама договаривалась об этой встрече. Просто она не ожидала, что ей придется его на нее везти.
   Когда Лиз открыла рот, чтобы возразить, Чарльз сделал нечто неожиданное – он улыбнулся.
   Это была сексуальная улыбка, способная покорить сердце любой женщины.
   – Вы сами сказали, что вы универсальный работник. Почему бы вам завтра не побыть моим шофером?
 
   Похоже, Чарльз Бишоп действительно хочет, чтобы она завтра отвезла его в Конкорд на встречу.
   Застонав, Лиз ударила ладонью по рулю. Она не знала, что ее разозлило сильнее – его уверенность в том, что она выполнит его приказ, или ее безропотное согласие.
   – Вы не можете взять машину напрокат? – спросила она его.
   – Ближайшее агентство по прокату находится в другом городе, и я сомневаюсь, что сейчас оно работает, – ответил Чарльз. – Если вы не заметили, сейчас сильный снегопад.
   Еще как заметила! Если бы не треклятый снег, она бы не оказалась в этой затруднительной ситуации.
   Он был прав насчет агентства по прокату, и ей не осталось ничего другого, кроме как уступить. Разумеется, причиной этого была вовсе не его очаровательная улыбка, а ее нежелание портить отношения с новым боссом.
   Когда она вошла в дом, Эндрю и Виктория сидели на диване и смотрели кино.
   – Что случилось? – спросил ее Эндрю, неохотно отведя взгляд от экрана. – Ты написала, что задержишься на пятнадцать минут. Прошло сорок пять.
   – Мистер Бишоп врезался в оленя и разбил машину. Мне пришлось отвезти его домой. Я пыталась отправить тебе еще одно сообщение, но связь была плохая. Ты обо мне беспокоился?
   – Нет, я ждал ужина. Умираю с голоду. Ой! Что такое? – Потирая плечо, он посмотрел на свою подружку.
   – Тебе следовало бы быть полюбезнее с матерью, – сказала Виктория.
   – Послушай свою подругу. – Лиз сняла и повесила пальто. – Виктория, твои родители знают, что ты здесь?
   Юная блондинка кивнула:
   – Мой отец сказал, что заберет меня, когда расчистит дорогу перед нашим домом. Он не хочет, чтобы я вела машину в такую погоду.
   – Он прав, – ответила Лиз.
   «Хотя было бы намного лучше, если бы он забрал тебя сразу после уроков», – подумала Лиз, глядя на длинные светлые волосы Виктории, лежащие на плече Эндрю. Неужели им обязательно постоянно вторгаться в личное пространство друг друга?
   Она вспомнила, как ехала в машине с Чарльзом, и по ее телу пробежала дрожь.
   – Как выглядит новый мистер Бишоп? – спросила Виктория. – Одна из маминых клиенток сказала, что он просто красавец. Эй! – Теперь ей пришлось потирать плечо.
   – Эндрю, не надо толкать Викторию. Да, он весьма привлекательный мужчина.
   Разувшись, Лиз отправилась на кухню.
   – Я предложил Вик поужинать с нами! – крикнул ей вслед Эндрю. – Надеюсь, ты не против?
   – Конечно нет. Я всегда ей рада. Пусть только она позвонит своему отцу и скажет, что останется у нас на ужин.
   – Вот видишь, Вик, – послышался голос Эндрю. – Я же говорил тебе, что она не будет против.
   Похоже, Лиз опять стала легкой жертвой.
   – Надеюсь, спагетти вас обоих устроят. – Открыв кухонный шкафчик, Лиз достала кастрюлю. – Эндрю, ты не мог бы заглянуть в холодильник и посмотреть, есть ли у нас хлеб с чесноком?
   Хлеб с чесноком – отличное средство против поцелуев.
   – Как твоя контрольная по матанализу?
   – Написал.
   – Написал хорошо или плохо?
   – Просто написал. Кстати, – Эндрю подошел к холодильнику, – печка начала издавать странный шум. Да, и миссис Уоррен закончила писать мою характеристику для Трентона. Ты даже не представляешь, как мне хотелось ее прочитать, но она запечатала конверт. Я положил его в папку к другим документам для поступления. Представляешь, на завтрашнем матче будет присутствовать тренер из Трентона. Лиз изобразила на лице улыбку:
   – Здорово, сынок.
   – Я все еще не могу поверить, что ты будешь учиться в Трентоне, – сказала Виктория. – Надеюсь, ты не зазнаешься?
   – Конечно, зазнаюсь. Я же стану звездой хоккея. Все будут от меня без ума… Ой! Она снова меня толкнула.
   – И правильно сделала, – машинально произнесла Лиз, наполняя кастрюлю водой.
   Когда Эндрю упомянул о печке, внутри у нее все упало. Она не звонила мастеру, потому что боялась, что он выставит ей огромный счет. Остается надеяться, что печка проработает еще какое-то время. Она не может позволить себе дополнительные расходы, если хочет, чтобы Эндрю учился в престижной школе. Посмотрев на двух подростков, заигрывающих друг с другом в паре футов от нее, она захотела этого как никогда.
   Но для достижения ее цели одного желания мало.
   Ход ее мыслей вернулся к ее утреннему разговору с Чарльзом Бишопом. Он отказался повысить ей зарплату, а она, идиотка, согласилась отвезти его завтра в Конкорд. Ей придется провести четыре часа в машине с этим безжалостным, самодовольным, приятно пахнущим и чертовски сексуальным мужчиной. Наверное, ей следует потребовать доплату за опасные условия работы.
 
   Стоя у окна в своей гостиной и потягивая мартини, Чарльз смотрел на падающий снег и ругал этот городок с его метелями и оленями. Только в Новой Англии олень может стать причиной ДТП. В центре Лос-Анджелеса нет знаков, предупреждающих о том, что на дорогу может выскочить олень.
   До него вдруг дошло, что он легко отделался. Все могло бы закончиться гораздо хуже, если бы он столкнулся с лосем.
   Должно быть, именно осознание своей удачи было причиной того, что он не испытывал ни раздражения, ни усталости. Напротив, он чувствовал себя… Слизнув каплю мартини с губы, он начал подбирать подходящее слово. Расслабленным? Нет, вряд ли. Скорее менее напряженным.
   Еще ему было холодно. Отойдя от окна, из которого все равно почти ничего не было видно, он направился в другой конец гостиной. Газовый камин не давал много тепла, но, за неимением лучшего, он устроился на кожаном диване рядом с ним.
   Глядя на огонь, Чарльз подумал, что в машине Элизабет ему было тепло. Даже жарко. Он улыбнулся, вспомнив, как всякий раз, когда она нажимала на тормоз, ее пальто распахивалось, и юбка задиралась, открывая длинную стройную ногу. Без каблуков Элизабет всего на дюйм ниже его. Он всегда знал, что у нее длинные ноги, но только сегодня заметил, какой они красивой формы. Впервые в жизни он не имел ничего против езды с частыми остановками.
   Ему доставило удовольствие наблюдать за ней сегодня в офисе. Он был немного разочарован тем, что во время их поездки у нее не было повода проявить свою железную выдержку. Ничего, завтра они отправятся в Конкорд, и такой повод наверняка будет.
   Вспомнив, как она отреагировала на его сообщение, Чарльз рассмеялся. Сначала она не могла поверить, что он всерьез собирается использовать ее завтра в качестве шофера. Да, это эгоистично с его стороны, тем более что до Конкорда можно доехать на такси, но он обнаружил, что ему нравится препираться со своей секретаршей. Когда он посмотрел в ее большие карие глаза, полные негодования, от его плохого настроения не осталось и следа.
   Чарльз непроизвольно коснулся ссадины на скуле. Обычно он не смешивал деловые и личные отношения, но Элизабет его заинтриговала. Сегодня он впервые услышал, что у нее есть сын. Чего еще он о ней не знает?
   Он не хочет романтических отношений с Элизабет. Она нужна ему для того, чтобы скрасить его пребывание в Нью-Гэмпшире.
   Согревшись, он вытянул ноги и допил остатки мартини. Завтрашний день обещает быть интересным. Он ждал его с нетерпением.

Глава 3

   Ложась спать, Лиз надеялась на то, что к утру снежная буря усилится и ей не нужно будет везти Чарльза в Конкорд. Проснувшись, она подошла к окну и, к своему глубокому разочарованию, обнаружила, что снег не идет.
   Одевшись, она прошла на кухню и, к своему удивлению, обнаружила там Эндрю, готовившего замороженные вафли.
   – Ты рано встал, – заметила она. – Какие-то проблемы?
   Обычно он поднимался только после второго или третьего повторного звонка будильника.
   – Да, мне мешала спать печка. Она сильно шумела.
   Это точно. Лиз сама несколько раз просыпалась из-за шума, который не предвещал ничего хорошего.
   – По крайней мере, ты успеешь нормально позавтракать, – сказала Лиз, включая кофеварку.
   – Ты собираешься идти в этом на работу? – спросил Эндрю.
   Лиз окинула взглядом свою ярко-зеленую шерстяную рубашку и джинсы.
   – В пятницу дресс-код можно не соблюдать. А как насчет тебя? Ты пойдешь в школу в таком виде?
   На Эндрю были только пижамные штаны. Заметив, что ее высокий худой сын за последнее время раздался в плечах, она почувствовала одновременно гордость и тревогу.
   Он слишком быстро растет.
   – Я просто не хотел испачкать рубашку, – ответил он, намазывая на обе вафли арахисовое масло и джем и складывая их вместе как сэндвич. – Тренер сказал, что перед матчем мы должны опрятно выглядеть. – Он откусил кусок сэндвича. – Ты сегодня вечером приедешь?
   – Конечно.
   За все то время, что Эндрю играл в хоккей, она пропустила всего несколько матчей. Ее сын всегда хотел, чтобы она поддерживала его с трибуны.
   – Я приеду сразу, как только отвезу домой своего босса.
   – Тебе придется стать его шофером?
   – Да, на сегодня. У него важная встреча в Конкорде.
   – Он совсем обалдел? Не может доехать туда на такси? – возмутился Эндрю.
   – У меня нет выбора. Мистер Бишоп мой босс, и я не хочу портить с ним отношения.
   – В таком случае я бы на твоем месте сменил рубашку.
   – Что с ней не так? Я же сказала тебе, что пятница – это день повседневной одежды.
   – Повседневной не значит безобразной.
   Рон давно отменил дресс-код на пятницу, но после его смерти большинство сотрудников стали игнорировать эту традицию. Их новый босс всегда так строго одет, что рядом с ним в джинсах чувствуешь себя не в своей тарелке.
   Лиз была согласна с тем, что зеленая рубашка не лучший из ее нарядов, но она надела ее, чтобы соблюсти традицию и дать Чарльзу понять, что не собирается под него подстраиваться.
   – Не думаю, что она настолько уж плоха, – солгала Лиз.
   – Можешь оставаться в ней, но учти, что после матча я к тебе не подойду.
   – Придется, умник. Я ведь и твой водитель тоже.
   – Я найду себе другого. – Ухмыльнувшись, он засунул себе в рот остатки вафель. – Ладно, я пошел одеваться. Вик заедет за мной пораньше. Перед уроками Сэмми обещал помочь нам с домашним заданием по матанализу.