Страница:
Филиппов пошарил взглядом по бетонке. Кроме микроавтобуса «Форд», с завидным постоянством встречающего после каждого возвращения группу, машин не было. Как правило, одновременно с открытием рампы или боковой двери самолета на взлетку выруливала «Волга» генерала Родимова. Невысокого роста, остроносый подвижный генерал, не отличавшийся особыми габаритами, а даже напротив, лично встречал своих офицеров и прапорщиков, принимал доклад от командира группы. Филиппов, в свою очередь, рассказывал то, что нельзя было доверить даже самым современным средствам засекреченной аппаратуры связи.
«Не хочет пока светиться перед Истрапиловым», – сделал вывод Антон, покосившись на новенького. В камуфлированной форме, разгрузочном жилете такой же расцветки, с огромным пятнистым рюкзаком за спиной, невысокий чеченец со строгим взглядом и орлиным носом с интересом осматривал прилегающую к аэродрому местность.
– Стропа, – негромко позвал его Антон.
– Старший лейтенант Истрапилов по вашему…
– Значит, на будущее, звание, фамилию, а тем более показывать своим видом, что среди вас я главный, ты должен оставить в своей милиции. Понял?
– Так точно! – Лече вытянулся по стойке «смирно».
– Вижу, ничего ты не понял. – Антон поискал взглядом Дрона. Капитан помогал Джину и Шаману стащить ящик со спецсредствами с борта на землю. – Вот смотри. Дрон!
Дорофеев снял с головы косынку, вытер со лба пот и не спеша подошел к Антону.
– Я весь во внимании, командир. – При этом он бесцеремонно расстегивал свой бронежилет с явным намерением забросить его в микроавтобус.
– Видишь, со стороны никто не поймет, кто я такой, – назидательно проговорил Антон. – Но это за пределами учебного центра. Там как раз все наоборот.
– Что, Стропа, новобранцем себя почувствовал? – съязвил Дрон.
– Сейчас на трое суток в медроту. Сдашь анализы, кардиограмму, УЗИ, в общем, весь комплекс мероприятий, – глядя на новоиспеченного разведчика-диверсанта, заговорил Антон.
– Яйцо удалят, – как бы между прочим добавил Дрон.
У Антона отвисла челюсть. В ожидании очередного подвоха со стороны весельчака группы он сделал вид, будто следит за тем, как на рулежку выползает старенький «Ил».
– Какое яйцо? – Лицо Истрапилова вытянулось от удивления.
– Да ты не бойся. – Василий наконец справился с бронежилетом и бросил его на бетон. – У нас, кто в спецназе ГРУ служит, у всех по одному.
– Зачем?! – Глаза чеченца округлились.
– Чтобы в два раза меньше на заданиях о бабах думал. Это мешает воевать. Но ты не волнуйся, и с одним дети рождаются. Только, – Дрон сокрушенно вздохнул, – очень маленького роста, – и, вытянув руку на уровне пояса, показал какие. – Кроме этого, при прыжке с парашютом проблем меньше, да и если двинет кто ногой…
– Э-э, – Стропа отступил от Дрона на шаг и медленно покачал головой. – Я не дам резать!
– Джин с Шаманом тоже сопротивлялись, – Дрон посмотрел на едва сдерживающего смех Филиппова, – так же, командир?
– Ладно, Дрон, хватит. – Антон похлопал Стропу по плечу. – Ты этого болтуна меньше слушай. Но иногда принимай некоторые вещи во внимание. Диверсант как клоун. Должен все уметь. Шутить и врать, подобно Василию, тоже.
– Фу! – Стропа присел на корточки, поставив между ног автомат, и вытер со лба выступившие капли пота. – Я чуть не умер. Бежать хотел. Только в Москве никогда не был. Смотрю, кругом лес один. Думаю, где дома?
– Аэродром далеко от столицы. – Антон развернулся. Шаман, Шах и Джин наконец установили ящик в салон «Форда». – По местам!
Через КПП учебного центра микроавтобус проехал поздно ночью и свернул не к штабу, а к общежитию.
– Здесь тоже шефа нет? – удивленный таким оборотом дел, спросил водителя Антон.
– Знаю только, что в управлении экстремалка. Кстати, был в новом здании? – Сидевший за рулем прапорщик с интересом посмотрел на профиль Антона, но мысли подполковника были заняты уже другим.
Экстренное совещание в два часа ночи, переданный через водителя приказ не покидать пределов учебного центра наводили на мысль, что произошло что-то из ряда вон выходящее.
Стропу поразили апартаменты, отстроенные в течение лета вместо старого общежития. В каждой комнате, рассчитанной на двух человек, рабочие столы, компьютер, телевизор, душевые и туалет. Небольшой шкафчик с классической литературой, настольные игры. Однако он совсем потерял дар речи, увидев нарды.
– Зря радуешься, – едва заметно улыбнулся Шаман, который поселился вместе с ним. – Этим не придется пользоваться. В лучшем случае ты после занятий доползешь до койки, чтобы ночью при неожиданно вспыхнувшем свете ответить на пару десятков глупых вопросов, а перед рассветом снова, как сайгак, попрешь на занятия.
Гриб не помнил сути сна. Однако его окончание представилось ему словно наяву. Вернее, Олег Дмитриевич посчитал реальностью, что, проносясь через мост какой-то горной реки, спасаясь от чего-то страшного, наводящего леденящий ужас, он неожиданно не справляется с управлением и летит вместе с машиной в бурлящий поток, в последний момент вывалившись из салона через распахнувшуюся дверцу. Ледяная вода обжигает тело, втягивается в нос, не давая дышать, одежда тяжелеет и тянет ко дну. В ужасе он открыл глаза. Сон продолжался. Он почти захлебнулся.
– Довольно с него, – раздался до боли знакомый голос с характерным кавказским акцентом. – Пусть отдышится.
Протирая кулаками глаза, трясясь от холода, он сел. Полумрак. Залитый водой бетонный пол. Прямо перед ним, на стуле, странный человек, сидящий, закинув ногу на ногу. Лица не видно. Свет со спины.
«Неужели я умер, а это чистилище? – первая пришедшая на ум мысль окончательно привела его в себя. – Что за бред я несу? Кто эти люди? Что они себе позволяют?»
Он попытался встать, но скованное холодом и болью тело не позволило сделать это с первой попытки, и Олег Дмитриевич вновь повалился на бок. Наконец он понял, где находится, – это подземный гараж в пристройке к замку.
– Что, шакал вонючий, развлекаешься? – Человек, сидящий на стуле, поменял местами ноги.
Грибанова обдало жаром. Сейчас он бы предпочел действительно оказаться в аду, нежели перед этим монстром. Ата Алших, высокий, седой, с прямым носом араб, наверняка приехал разобраться с ним, выяснить, каким образом накануне погиб его человек. Как он, Грибанов, не смог предусмотреть такого развития событий? Ведь именно Алших курировал сбор денег Хамзой. Именно он позаботился о том, чтобы была вывезена в Турцию семья этого бывшего живодера. Чуть правее араба стоял, скрестив на животе руки, Аслан Тарамов, вечный спутник главного финансиста арабского мира, его глаза и уши на Северном Кавказе, а по совместительству главарь местных палачей. Около двух месяцев его не было. Беспалов обмолвился, что он в Чечне, готовит подобных себе отщепенцев. Сейчас один из его людей стоял со шлангом, которым прислуга Беспалова мыла машины. Из всех присутствующих это был единственный русский. Откуда они взялись в Англии?
– Ты думал завладеть деньгами и взять на себя миссию по срыву президентской кампании? Кстати, покажите, во что он превратил свою красавицу жену.
Кто-то, стоящий сзади, схватив его за остатки волос, развернул голову вправо с такой силой, что из глаз полетели искры, и он увидел Зинку. Вся в ссадинах, с синими кровоподтеками на лице и забинтованной правой рукой, она стояла, придерживаемая с двух сторон людьми араба.
– Зиночка! – взвыл несостоявшийся заговорщик. – Я никогда не трогал тебя пальцем. Что произошло?
– Мерзавец, – прошептала она разбитыми губами. – Ты забросил меня в клетку к обезьяне. Она всю ночь била меня, пытаясь выгнать…
– Прости, милая, – трясясь от страха, выдавил, едва не плача, Олег Дмитриевич. – Я ничего не помню…
– Муса, – негромко позвал араб.
Высокий, похожий на цыгана чеченец подошел к нему ближе:
– Слушаю вас.
– Убей эту обезьяну.
Посчитав, что Алших решил расправиться с ним, Грибанов заорал нечеловеческим голосом, при этом изрядно наложив в штаны, и принялся кататься по полу, моля о пощаде.
– Какую? – на всякий случай уточнил Муса, морщась от воплей недавнего хозяина жизни.
– Который обидел эту бедный женщина, – уточнил Аслан Тарамов.
– Так их две, – растерялся Муса, вынимая пистолет.
– Который в клетка, – пояснил Тарамов.
– Значит, так, – после того как бандит ушел выполнять приказ, медленно заговорил араб. – С этого дня замок мой. И мне все равно, что он принадлежит Беспалову. Вы его люди, а значит, он за вас в ответе. Кроме всего, к обеду ты снимешь со всех счетов мои деньги и прибавишь к ним еще пятьдесят процентов.
Грибанов только тряс головой, которая, судя по требованиям араба, пока еще остается у него на плечах.
Неожиданно раздался шум, и через боковую дверь двое чеченцев втащили Рога. Лица у всех троих были разбиты. Одежда порвана и висела клочьями.
– Казбек, Рашид, – удивленно протянул араб, – я понимаю, что он в таком виде, но вы…
– Сопротивлялся, ишак.
– Это ты бедный девушка по приказу этот помощник олигарха засунул в клетка?
– Она ему изменила, и он так решил, – выпалил Рог, прекрасно зная менталитет восточных мужчин, и не ошибся.
Араб медленно развернулся в сторону Зинки:
– Это правда?
– Нет…
– В каждой комнате у нас оборудовано видеонаблюдение, – вновь заговорил Рог. – Есть запись.
– Покажи, – лаконично потребовал араб.
Спустя полчаса Ата Алших, с задумчивым видом глядя на валяющуюся у колес собственного «БМВ» Зинку, разбившую своим лобиком ветровое стекло и сейчас походившую на большую куклу, издающую странные шипящие звуки, приказал поднять Грибанова и подвести к нему. От Олега Дмитриевича дурно пахло. Почувствовав это, араб развернулся в сторону своего помощника и брезгливо поморщился:
– Лей на него воду, а я пока пойду дышать свежий воздух.
С этими словами он поднялся со стула и вышел из гаража.
– Оголи свой зад, вонючка, – приказал человек со шлангом.
Грибанов покорно спустил штаны до колен и почти сразу был прижат мощной струей к бетонной стене гаража. Все время, пока шла экзекуция, Олег Дмитриевич молил бога, чтобы приехала полиция. Ведь вчера рядом с его домом произошла такая трагедия. Почему до сих пор никого нет? Хотя неизвестно, чем обернется для него такое спасение. Чего стоит сейчас этому треклятому арабу с его сворой чеченцев убедить представителей британских спецслужб в его причастности к ликвидации Хамзы. Раз он появился так быстро после всего происшедшего, значит, наверняка Хамзу негласно сопровождали люди араба. Скорее всего, так оно и было! – осенило Грибанова. Кто отправит эмиссара с такими деньгами и небольшой охраной. Наверняка для его подстраховки использовались те мусульмане, что проживают здесь на постоянной основе.
Спустя полчаса мокрый и трясущийся Грибанов, закутанный в плед, шел рядом с Алшихом, стараясь не пропустить ни слова из того, что говорил араб.
– Едешь в Россию. – Араб окинул брезгливым взглядом семенившего рядом Грибанова. – Берешь всю свою команду. Там, ты как-то хвалился, у тебя есть надежные люди. Лично возглавляешь акцию. Деньги, так уж и быть, я оставляю тебе, но учти, должен быть отработан каждый доллар. Только на дело.
– Меня арестуют еще в аэропорту, – дрожащим голосом почти прошептал Олег Дмитриевич. – Вы же знаете…
– Тебе поменяют внешность, насколько это возможно, и документы. Тем более химичил ты на Урале, а сейчас работать будешь в столице. Станешь инвалидом. – Он вновь посмотрел на Грибанова. – Настоящим. Я позабочусь об этом.
– Да как вы смеете! – неожиданно взвыл Грибанов.
– Это лучше, чем прямо сейчас сгореть заживо или напиться серной кислоты. Уверяю, пулю я на тебя тратить не буду. Это быстро и просто. Задача одна – у тебя будет касса. Но если деньги закончатся, а в стране не наступит хаос, ты не сможешь спрятаться даже на Луне.
– Но ведь вы знаете, как ко мне относятся в этой проклятой стране!
– Нехорошо отзываться так о родине. – Араб назидательно погрозил пальцем. – Однако ты сам ответил на свой вопрос, кому, как не тебе, заняться местью? Тем более ты уже знаешь, кого ликвидировать, чтобы там началась паника. А Хамзу я тебе прощаю, так и быть. В утренних газетах уже решительно осудили политику Москвы по сведению счетов на территории другого государства, да еще такими варварскими методами.
Грибанов поднял взгляд и обомлел. Навстречу по дорожке в сопровождении свиты охранников шел не кто иной, как Беспалов. Он даже тряхнул головой. Ведь шеф сказал, что пробудет в Париже не меньше недели, каждый день которой расписан по минутам. Да и как раз сегодня у них встреча, а говоря простым языком, сходняк. Может, его вызвала полиция? И тут Грибанова осенило. Беспалов никуда не уезжал, попросту обезопасил себя, в очередной раз подставив троих своих лучших «холопов».
– Я и не знал, что у меня такие гости! – По-восточному трижды символически обняв араба и слегка коснувшись его щекой, Беспалов отстранился, снял свои золотые очки и, не оборачиваясь, передал их стоящему позади охраннику. Оглядев араба с ног до головы и оставшись довольным видом Алшиха, улыбнулся: – А тебя не берет старость. Все такой же подтянутый.
– Ладно, Леня, – араб, не в силах скрыть того, что эти слова ему приятны, похлопал Беспалова по плечу. – Ты тоже держишь форму.
– Раз ты здесь, а мой помощник в таком виде, значит, у нас возникли проблемы? – Брезгливо посмотрев на трясущегося, мокрого, с посиневшим лицом и мешками под глазами Грибанова, Беспалов вновь повернулся к арабу.
– Для решения проблем, которые создают вот такие ишаки, – араб, не оборачиваясь, показал пальцем на Грибанова, – и существуют умные люди.
– Подобные тебе? – Беспалов улыбнулся и не спеша двинул в сторону дома, увлекая араба за собой.
– Подобные нам, – уточнил Алших.
Навстречу вышел Аслан Тарамов.
– Так ты не один? – удивленно протянул Беспалов. – Я вижу у себя дома еще одного гостя!
Ни чеченец, ни Беспалов ничем не выдали того, что расстались накануне вечером. Последовал привычный обмен приветствиями, короткий расспрос о делах и жизни. В конце концов, уже в рабочем кабинете Беспалова, разговор дошел до событий, непосредственными участниками которых стали его люди. Коротко пересказав суть дела, Алших предложил немедленно готовить всю троицу к отправке в Россию.
– Полностью поддерживаю, – развел руками Беспалов, глядя на стоявших по центру кабинета помощников. – Скажу больше, даже если бы ты не предложил мне этого сам, я все равно поступил бы именно так.
– Тогда надо приступать к подготовке. – Араб многозначительно посмотрел на Грибанова: – Гриб, значит, говоришь, тебя там сразу опознают?
– Да нет, город другой, большой, людей похожих много, – засуетился еще не до конца просохший Олег Дмитриевич, помня об обещании поменять внешность коренным образом.
– Аслан, – араб уже не слушал помощника Беспалова, – займись этим вопросом. – Затем перевел взгляд на Хохла: – Ты тоже в розыске?
– Да, – с готовностью ответил тот. Наверняка, если бы он был свидетелем разговора Грибанова с Алшихом, то заверил, что никому не нужен.
– Эти двое были вынуждены уехать из страны по причине преследования их представителями силовых структур. Один Рог, – Беспалов не без гордости посмотрел на бывшего представителя службы охраны, – профессионал. Следов не оставляет.
– Тогда договоримся так, – на секунду задумавшись, заговорил араб, – эти твои гении, кроме Рога, уже через три недели должны оказаться на своей исторической родине.
– За это время мы как раз устроим шумиху с Семигалом и Толмачом, – неожиданно заговорил Рог. – Я установил, где они живут, и разработал план ликвидации.
– Одобряю. – Беспалов задумчиво потер подбородок. – Ты возглавь это дело.
– Кто такой Семигал? – насторожился араб.
– Настоящая фамилия этого человека Иванов. Зовут Анатолий Степанович, – ответил за Беспалова Рогов. – Полковник ФСБ. До середины девяностых сотрудничал с английской разведкой. Когда понял, что на его след вышли коллеги, бежал сначала в Прибалтику, потом попросил политического убежища здесь. Нагадил России много. Раскрыл агентурную сеть в ряде стран. Информировал о ходе оперативно-следственных действий в отношении резидентов иностранных государств, работающих под крышами различных ведомств в Москве.
– Кажется, я понял, о ком речь. – Ата Алших перевел взгляд на Беспалова: – Этот человек год назад выступил с заявлением, что его хотели принудить к тому, чтобы убить тебя.
– Угу, – кивнул тот.
– Толмач тоже фээсбэшник? – спросил араб.
– Нет, – Рог отрицательно покачал головой. – Старший научный сотрудник одного из закрытых НИИ. Капитан второго ранга Толмачев Семен Игнатьевич. Непосредственно руководил испытаниями на последнем этапе подготовки к запуску в серию новейших систем обнаружения подводных лодок. Доктор наук.
– Значит, оба причинили огромный вред своей стране, – задумчиво потирая подбородок, проговорил араб. – Две смерти птиц такого полета не могут быть случайностью.
– И продолжают причинять, – усмехнулся Рог. – Толмач вовсю работает на науку англичан. Семигал почти еженедельно дает сенсационные интервью о зверствах в застенках Лефортова и тому подобное.
Беспалов показал Рогу взглядом на двери:
– Иди. Доклада жду через две недели.
Генерал-лейтенант Родимов появился в учебном центре лишь в полдень, на следующий день после прилета группы Филиппова.
К этому времени по распоряжению Антона Стропе показали основные объекты полигона. Кроме того, его успели познакомить с остальными бойцами группы, не вылетавшими на этот раз в Чечню.
Невысокого роста, щуплый генерал со слегка заостренным носом, умными глазами и абсолютно седой головой, встретил разведчиков-диверсантов в кабинете Филиппова.
Задав пару вопросов на предмет личной жизни новому бойцу группы, он приказал ему выдвигаться в медчасть.
– Значит, так, – генерал обвел взглядом рассевшихся по обе стороны стола для совещаний офицеров и прапорщиков группы, – сегодня, как, наверное, вам уже известно, начальник управления проводил экстренное совещание с руководителями всех направлений. Причиной послужило резкое обострение обстановки на Северном Кавказе, активизация экстремистских группировок в республиках, находящихся по соседству с Чечней.
– Странно, – ляпнул Дрон.
– Чего тебе непонятно, капитан? – генерал выглядел уставшим и злым.
Дрон встал со своего места и принял строевую стойку, собираясь с мыслями. Опасаясь, что сейчас Василий отмочит очередную глупость, и зная, на что способен Родимов в таком состоянии, Антон решил исправить положение.
– Извините, Федор Павлович, мы же только из Чечни. – Он осуждающе посмотрел на Дрона. – Вот Василию и показалось, что там все спокойно.
– Это как раз вас и должно было насторожить. – Генерал откинулся на спинку стула и махнул рукой, давая понять, чтобы Дрон сел. – Более подробно в курс дела по этому вопросу вас введет майор Банкетов. – Он перевел взгляд на почти лысого, с бесцветными бровями, коренастого офицера, который, услышав свою фамилию, поднялся из-за стола. – На время твоего отсутствия, Филиппов, я откомандировывал его в информационный центр. А я пока доведу соображения Генерального штаба.
Два дня назад по линии СВР поступило сообщение о планируемой в Париже встрече активных противников нынешней политики президента России из числа опальных олигархов, получивших политическое убежище в Англии, бывших главарей незаконных вооруженных формирований, орудовавших на Северном Кавказе, и их покровителей из США. Соответствующие службы Франции были проинформированы и обещали отработать этот вопрос. Кроме этого, туда под видом бизнесменов вылетали сотрудники ФСБ во главе с Линевым и наши офицеры, Туманов и Меньшиков. Адрес и время контакта были известны точно, но в назначенное время туда никто не явился. Отсюда следует, кто-то целенаправленно дезинформировал сотрудников СВР.
– Для чего? – вновь не выдержал Дрон.
– Отвлечь внимание от настоящего места «сходняка», а он однозначно состоялся, – вздохнул круглолицый, с рыжими, слегка вьющимися волосами, прапорщик Лаврененко по кличке Лавр. В группе он отвечал за связь.
– Именно так, – с шумом перевел дыхание генерал.
Как это было заведено, официальная часть совещания прошла, и «направление» принялось дискутировать. Поэтому генерал уже никому не затыкал рты, зная, что сидящие здесь люди имеют уникальные способности не только умело драться, сутками сидеть в засадах, ориентироваться и выживать в любой обстановке, но и решать такие ребусы, которые под силу разве лишь математикам.
– Значит, в ближайшее время у наших «клиентов» появятся деньги, – сделал вывод Ренат Хажаев, старший лейтенант медицинской службы.
Ренат был родом из Казани. Черноволосый, подвижный татарин, с немного детским лицом, имел позывной Москит, который сам себе и назначил.
– Гадать нечего, основная проблема в наступлении последнего перед выборами года. – Словно ища поддержки, Филиппов посмотрел на генерала.
– Вот! – Родимов поднял палец вверх. – Решается вопрос, как если не ввергнуть страну в хаос, то хотя бы настроить народ против проводимых реформ. Лакомый кусок Кавказ. Разжечь там новое побоище легко, если хорошо профинансировать и устроить пару провокаций. Так что готовьтесь, впереди этап напряженной работы. Возможно, придется отменить на этот период даже отпуска.
– Как чувствовал, – Антон поморщился.
– Да, чуть не забыл, – генерал от злости даже скрипнул зубами. Он имел прекрасную память, но когда случались сбои, очень близко принимал к сердцу такие моменты, справедливо считая, что если разведчик упускает хоть какую-то мелочь, ему не место в ГРУ. – Два дня назад в пригороде Лондона был убит Хамзат Витригов по кличке Хамза. Все вы знаете, кем он был раньше, кем сейчас, но не это важно. Уцелевшим телохранителям удалось застрелить там двух человек, которые оказались реальными сотрудниками СВР. Все произошло прямо на выезде из недавно приобретенного Беспаловым поместья. Что наши люди делали в этом районе, неизвестно, однако в салоне машины, на которой эта парочка приехала туда, обнаружены следы ПВВ, аналогичного тому, которое было использовано для ликвидации Хамзы.
– Любой здравомыслящий представитель иностранных спецслужб сразу отбросит версию о русском следе, – усмехнулся Антон. – Даже в Марокко так грязно не работают. Налицо грубая и грязная подстава. Кстати, с вечера, сразу после прибытия, группа прошла через класс информации, и мы об этом знаем.
– Я в этом не сомневался, – генерал едва заметно улыбнулся. – Но дело все в том, что газеты, даже ряд наших, уверенно обвиняют в этом российские спецслужбы. Так что первый камень в наш огород уже полетел.
Вечерело. Уже зажглись фонари, свет которых из-за густого тумана выглядел размытыми матовыми пятнами.
Надавив маленькой аккуратной ножкой на педаль тормоза, белокурая синеглазая девушка со слегка полноватыми губками остановила машину у невзрачного двухэтажного особнячка на окраине Лондона.
– Здесь он назначил встречу. – Бросив взгляд на окна второго этажа, Рог поежился от мысли, что придется покидать уютный и теплый салон машины.
Он никак не мог привыкнуть к промозглой, сырой погоде туманного Альбиона. Она менялась здесь за день по нескольку раз. То солнце, то мелкий моросящий дождь или туман. Сейчас же, в преддверии зимы, и вовсе не хотелось выходить на улицу. Как ни странно, приехавшая всего два дня назад из России Леля, в миру Надежда Савина, словно родилась в этой стране. На ней была надета футболка, поверх которой лишь тонкая кожаная курточка. На тоненькой шейке, с едва заметной голубой веной, была кокетливо повязана полупрозрачная косынка.
– Бери футляр, треногу и взъерошь волосы на голове, – поторопила «представительница СМИ». – Я взяла с собой флакончик одной гадости, брызнешь и станешь походить на Эйнштейна даже после душа. И вообще, договорились же, ты должен выглядеть неряшливым. Кто поверит, что ты с утра и до вечера таскаешь полсотни килограммов съемочной аппаратуры?
– Ты меня что, за идиота держишь? – разозлился Рог, снимая куртку «аляску», под которой на старенький, но теплый вязаный свитер была надета джинсовая безрукавка со множеством карманов.
– О-о! – удивленно протянула она. – Настоящий папарацци.
– А то, – самодовольно усмехнулся Рог. – Но до твоего умения перевоплощаться мне еще далеко.
– Еще бы. – Она стянула перчатку и, заглянув в зеркало заднего вида, поправила коротко стриженные волосы.
Рог невольно покосился на ногти, украшенные перламутровым маникюром:
– Как ты этими ручонками с оружием обращаешься?
– Нежно. – Леля вышла из машины.
Несмотря на то что с такими внешними данными и незаурядным умом эта женщина могла стать кем угодно, Леля была профессиональным киллером. Причем в определенных кругах считалась мастером своего дела и была в прямом смысле нарасхват. Работать на Рогова Леля стала четыре года назад. С тех пор эта милашка даже в отсутствие заказов получала ежемесячные денежные вознаграждения. Беспалов умел разбираться в людях и шел навстречу своему начальнику службы безопасности. Но только Рог знал, что это жена его бывшего подчиненного, хладнокровного и расчетливого профессионала по кличке Снегирь.
«Не хочет пока светиться перед Истрапиловым», – сделал вывод Антон, покосившись на новенького. В камуфлированной форме, разгрузочном жилете такой же расцветки, с огромным пятнистым рюкзаком за спиной, невысокий чеченец со строгим взглядом и орлиным носом с интересом осматривал прилегающую к аэродрому местность.
– Стропа, – негромко позвал его Антон.
– Старший лейтенант Истрапилов по вашему…
– Значит, на будущее, звание, фамилию, а тем более показывать своим видом, что среди вас я главный, ты должен оставить в своей милиции. Понял?
– Так точно! – Лече вытянулся по стойке «смирно».
– Вижу, ничего ты не понял. – Антон поискал взглядом Дрона. Капитан помогал Джину и Шаману стащить ящик со спецсредствами с борта на землю. – Вот смотри. Дрон!
Дорофеев снял с головы косынку, вытер со лба пот и не спеша подошел к Антону.
– Я весь во внимании, командир. – При этом он бесцеремонно расстегивал свой бронежилет с явным намерением забросить его в микроавтобус.
– Видишь, со стороны никто не поймет, кто я такой, – назидательно проговорил Антон. – Но это за пределами учебного центра. Там как раз все наоборот.
– Что, Стропа, новобранцем себя почувствовал? – съязвил Дрон.
– Сейчас на трое суток в медроту. Сдашь анализы, кардиограмму, УЗИ, в общем, весь комплекс мероприятий, – глядя на новоиспеченного разведчика-диверсанта, заговорил Антон.
– Яйцо удалят, – как бы между прочим добавил Дрон.
У Антона отвисла челюсть. В ожидании очередного подвоха со стороны весельчака группы он сделал вид, будто следит за тем, как на рулежку выползает старенький «Ил».
– Какое яйцо? – Лицо Истрапилова вытянулось от удивления.
– Да ты не бойся. – Василий наконец справился с бронежилетом и бросил его на бетон. – У нас, кто в спецназе ГРУ служит, у всех по одному.
– Зачем?! – Глаза чеченца округлились.
– Чтобы в два раза меньше на заданиях о бабах думал. Это мешает воевать. Но ты не волнуйся, и с одним дети рождаются. Только, – Дрон сокрушенно вздохнул, – очень маленького роста, – и, вытянув руку на уровне пояса, показал какие. – Кроме этого, при прыжке с парашютом проблем меньше, да и если двинет кто ногой…
– Э-э, – Стропа отступил от Дрона на шаг и медленно покачал головой. – Я не дам резать!
– Джин с Шаманом тоже сопротивлялись, – Дрон посмотрел на едва сдерживающего смех Филиппова, – так же, командир?
– Ладно, Дрон, хватит. – Антон похлопал Стропу по плечу. – Ты этого болтуна меньше слушай. Но иногда принимай некоторые вещи во внимание. Диверсант как клоун. Должен все уметь. Шутить и врать, подобно Василию, тоже.
– Фу! – Стропа присел на корточки, поставив между ног автомат, и вытер со лба выступившие капли пота. – Я чуть не умер. Бежать хотел. Только в Москве никогда не был. Смотрю, кругом лес один. Думаю, где дома?
– Аэродром далеко от столицы. – Антон развернулся. Шаман, Шах и Джин наконец установили ящик в салон «Форда». – По местам!
Через КПП учебного центра микроавтобус проехал поздно ночью и свернул не к штабу, а к общежитию.
– Здесь тоже шефа нет? – удивленный таким оборотом дел, спросил водителя Антон.
– Знаю только, что в управлении экстремалка. Кстати, был в новом здании? – Сидевший за рулем прапорщик с интересом посмотрел на профиль Антона, но мысли подполковника были заняты уже другим.
Экстренное совещание в два часа ночи, переданный через водителя приказ не покидать пределов учебного центра наводили на мысль, что произошло что-то из ряда вон выходящее.
Стропу поразили апартаменты, отстроенные в течение лета вместо старого общежития. В каждой комнате, рассчитанной на двух человек, рабочие столы, компьютер, телевизор, душевые и туалет. Небольшой шкафчик с классической литературой, настольные игры. Однако он совсем потерял дар речи, увидев нарды.
– Зря радуешься, – едва заметно улыбнулся Шаман, который поселился вместе с ним. – Этим не придется пользоваться. В лучшем случае ты после занятий доползешь до койки, чтобы ночью при неожиданно вспыхнувшем свете ответить на пару десятков глупых вопросов, а перед рассветом снова, как сайгак, попрешь на занятия.
* * *
Гриб не помнил сути сна. Однако его окончание представилось ему словно наяву. Вернее, Олег Дмитриевич посчитал реальностью, что, проносясь через мост какой-то горной реки, спасаясь от чего-то страшного, наводящего леденящий ужас, он неожиданно не справляется с управлением и летит вместе с машиной в бурлящий поток, в последний момент вывалившись из салона через распахнувшуюся дверцу. Ледяная вода обжигает тело, втягивается в нос, не давая дышать, одежда тяжелеет и тянет ко дну. В ужасе он открыл глаза. Сон продолжался. Он почти захлебнулся.
– Довольно с него, – раздался до боли знакомый голос с характерным кавказским акцентом. – Пусть отдышится.
Протирая кулаками глаза, трясясь от холода, он сел. Полумрак. Залитый водой бетонный пол. Прямо перед ним, на стуле, странный человек, сидящий, закинув ногу на ногу. Лица не видно. Свет со спины.
«Неужели я умер, а это чистилище? – первая пришедшая на ум мысль окончательно привела его в себя. – Что за бред я несу? Кто эти люди? Что они себе позволяют?»
Он попытался встать, но скованное холодом и болью тело не позволило сделать это с первой попытки, и Олег Дмитриевич вновь повалился на бок. Наконец он понял, где находится, – это подземный гараж в пристройке к замку.
– Что, шакал вонючий, развлекаешься? – Человек, сидящий на стуле, поменял местами ноги.
Грибанова обдало жаром. Сейчас он бы предпочел действительно оказаться в аду, нежели перед этим монстром. Ата Алших, высокий, седой, с прямым носом араб, наверняка приехал разобраться с ним, выяснить, каким образом накануне погиб его человек. Как он, Грибанов, не смог предусмотреть такого развития событий? Ведь именно Алших курировал сбор денег Хамзой. Именно он позаботился о том, чтобы была вывезена в Турцию семья этого бывшего живодера. Чуть правее араба стоял, скрестив на животе руки, Аслан Тарамов, вечный спутник главного финансиста арабского мира, его глаза и уши на Северном Кавказе, а по совместительству главарь местных палачей. Около двух месяцев его не было. Беспалов обмолвился, что он в Чечне, готовит подобных себе отщепенцев. Сейчас один из его людей стоял со шлангом, которым прислуга Беспалова мыла машины. Из всех присутствующих это был единственный русский. Откуда они взялись в Англии?
– Ты думал завладеть деньгами и взять на себя миссию по срыву президентской кампании? Кстати, покажите, во что он превратил свою красавицу жену.
Кто-то, стоящий сзади, схватив его за остатки волос, развернул голову вправо с такой силой, что из глаз полетели искры, и он увидел Зинку. Вся в ссадинах, с синими кровоподтеками на лице и забинтованной правой рукой, она стояла, придерживаемая с двух сторон людьми араба.
– Зиночка! – взвыл несостоявшийся заговорщик. – Я никогда не трогал тебя пальцем. Что произошло?
– Мерзавец, – прошептала она разбитыми губами. – Ты забросил меня в клетку к обезьяне. Она всю ночь била меня, пытаясь выгнать…
– Прости, милая, – трясясь от страха, выдавил, едва не плача, Олег Дмитриевич. – Я ничего не помню…
– Муса, – негромко позвал араб.
Высокий, похожий на цыгана чеченец подошел к нему ближе:
– Слушаю вас.
– Убей эту обезьяну.
Посчитав, что Алших решил расправиться с ним, Грибанов заорал нечеловеческим голосом, при этом изрядно наложив в штаны, и принялся кататься по полу, моля о пощаде.
– Какую? – на всякий случай уточнил Муса, морщась от воплей недавнего хозяина жизни.
– Который обидел эту бедный женщина, – уточнил Аслан Тарамов.
– Так их две, – растерялся Муса, вынимая пистолет.
– Который в клетка, – пояснил Тарамов.
– Значит, так, – после того как бандит ушел выполнять приказ, медленно заговорил араб. – С этого дня замок мой. И мне все равно, что он принадлежит Беспалову. Вы его люди, а значит, он за вас в ответе. Кроме всего, к обеду ты снимешь со всех счетов мои деньги и прибавишь к ним еще пятьдесят процентов.
Грибанов только тряс головой, которая, судя по требованиям араба, пока еще остается у него на плечах.
Неожиданно раздался шум, и через боковую дверь двое чеченцев втащили Рога. Лица у всех троих были разбиты. Одежда порвана и висела клочьями.
– Казбек, Рашид, – удивленно протянул араб, – я понимаю, что он в таком виде, но вы…
– Сопротивлялся, ишак.
– Это ты бедный девушка по приказу этот помощник олигарха засунул в клетка?
– Она ему изменила, и он так решил, – выпалил Рог, прекрасно зная менталитет восточных мужчин, и не ошибся.
Араб медленно развернулся в сторону Зинки:
– Это правда?
– Нет…
– В каждой комнате у нас оборудовано видеонаблюдение, – вновь заговорил Рог. – Есть запись.
– Покажи, – лаконично потребовал араб.
Спустя полчаса Ата Алших, с задумчивым видом глядя на валяющуюся у колес собственного «БМВ» Зинку, разбившую своим лобиком ветровое стекло и сейчас походившую на большую куклу, издающую странные шипящие звуки, приказал поднять Грибанова и подвести к нему. От Олега Дмитриевича дурно пахло. Почувствовав это, араб развернулся в сторону своего помощника и брезгливо поморщился:
– Лей на него воду, а я пока пойду дышать свежий воздух.
С этими словами он поднялся со стула и вышел из гаража.
– Оголи свой зад, вонючка, – приказал человек со шлангом.
Грибанов покорно спустил штаны до колен и почти сразу был прижат мощной струей к бетонной стене гаража. Все время, пока шла экзекуция, Олег Дмитриевич молил бога, чтобы приехала полиция. Ведь вчера рядом с его домом произошла такая трагедия. Почему до сих пор никого нет? Хотя неизвестно, чем обернется для него такое спасение. Чего стоит сейчас этому треклятому арабу с его сворой чеченцев убедить представителей британских спецслужб в его причастности к ликвидации Хамзы. Раз он появился так быстро после всего происшедшего, значит, наверняка Хамзу негласно сопровождали люди араба. Скорее всего, так оно и было! – осенило Грибанова. Кто отправит эмиссара с такими деньгами и небольшой охраной. Наверняка для его подстраховки использовались те мусульмане, что проживают здесь на постоянной основе.
Спустя полчаса мокрый и трясущийся Грибанов, закутанный в плед, шел рядом с Алшихом, стараясь не пропустить ни слова из того, что говорил араб.
– Едешь в Россию. – Араб окинул брезгливым взглядом семенившего рядом Грибанова. – Берешь всю свою команду. Там, ты как-то хвалился, у тебя есть надежные люди. Лично возглавляешь акцию. Деньги, так уж и быть, я оставляю тебе, но учти, должен быть отработан каждый доллар. Только на дело.
– Меня арестуют еще в аэропорту, – дрожащим голосом почти прошептал Олег Дмитриевич. – Вы же знаете…
– Тебе поменяют внешность, насколько это возможно, и документы. Тем более химичил ты на Урале, а сейчас работать будешь в столице. Станешь инвалидом. – Он вновь посмотрел на Грибанова. – Настоящим. Я позабочусь об этом.
– Да как вы смеете! – неожиданно взвыл Грибанов.
– Это лучше, чем прямо сейчас сгореть заживо или напиться серной кислоты. Уверяю, пулю я на тебя тратить не буду. Это быстро и просто. Задача одна – у тебя будет касса. Но если деньги закончатся, а в стране не наступит хаос, ты не сможешь спрятаться даже на Луне.
– Но ведь вы знаете, как ко мне относятся в этой проклятой стране!
– Нехорошо отзываться так о родине. – Араб назидательно погрозил пальцем. – Однако ты сам ответил на свой вопрос, кому, как не тебе, заняться местью? Тем более ты уже знаешь, кого ликвидировать, чтобы там началась паника. А Хамзу я тебе прощаю, так и быть. В утренних газетах уже решительно осудили политику Москвы по сведению счетов на территории другого государства, да еще такими варварскими методами.
Грибанов поднял взгляд и обомлел. Навстречу по дорожке в сопровождении свиты охранников шел не кто иной, как Беспалов. Он даже тряхнул головой. Ведь шеф сказал, что пробудет в Париже не меньше недели, каждый день которой расписан по минутам. Да и как раз сегодня у них встреча, а говоря простым языком, сходняк. Может, его вызвала полиция? И тут Грибанова осенило. Беспалов никуда не уезжал, попросту обезопасил себя, в очередной раз подставив троих своих лучших «холопов».
– Я и не знал, что у меня такие гости! – По-восточному трижды символически обняв араба и слегка коснувшись его щекой, Беспалов отстранился, снял свои золотые очки и, не оборачиваясь, передал их стоящему позади охраннику. Оглядев араба с ног до головы и оставшись довольным видом Алшиха, улыбнулся: – А тебя не берет старость. Все такой же подтянутый.
– Ладно, Леня, – араб, не в силах скрыть того, что эти слова ему приятны, похлопал Беспалова по плечу. – Ты тоже держишь форму.
– Раз ты здесь, а мой помощник в таком виде, значит, у нас возникли проблемы? – Брезгливо посмотрев на трясущегося, мокрого, с посиневшим лицом и мешками под глазами Грибанова, Беспалов вновь повернулся к арабу.
– Для решения проблем, которые создают вот такие ишаки, – араб, не оборачиваясь, показал пальцем на Грибанова, – и существуют умные люди.
– Подобные тебе? – Беспалов улыбнулся и не спеша двинул в сторону дома, увлекая араба за собой.
– Подобные нам, – уточнил Алших.
Навстречу вышел Аслан Тарамов.
– Так ты не один? – удивленно протянул Беспалов. – Я вижу у себя дома еще одного гостя!
Ни чеченец, ни Беспалов ничем не выдали того, что расстались накануне вечером. Последовал привычный обмен приветствиями, короткий расспрос о делах и жизни. В конце концов, уже в рабочем кабинете Беспалова, разговор дошел до событий, непосредственными участниками которых стали его люди. Коротко пересказав суть дела, Алших предложил немедленно готовить всю троицу к отправке в Россию.
– Полностью поддерживаю, – развел руками Беспалов, глядя на стоявших по центру кабинета помощников. – Скажу больше, даже если бы ты не предложил мне этого сам, я все равно поступил бы именно так.
– Тогда надо приступать к подготовке. – Араб многозначительно посмотрел на Грибанова: – Гриб, значит, говоришь, тебя там сразу опознают?
– Да нет, город другой, большой, людей похожих много, – засуетился еще не до конца просохший Олег Дмитриевич, помня об обещании поменять внешность коренным образом.
– Аслан, – араб уже не слушал помощника Беспалова, – займись этим вопросом. – Затем перевел взгляд на Хохла: – Ты тоже в розыске?
– Да, – с готовностью ответил тот. Наверняка, если бы он был свидетелем разговора Грибанова с Алшихом, то заверил, что никому не нужен.
– Эти двое были вынуждены уехать из страны по причине преследования их представителями силовых структур. Один Рог, – Беспалов не без гордости посмотрел на бывшего представителя службы охраны, – профессионал. Следов не оставляет.
– Тогда договоримся так, – на секунду задумавшись, заговорил араб, – эти твои гении, кроме Рога, уже через три недели должны оказаться на своей исторической родине.
– За это время мы как раз устроим шумиху с Семигалом и Толмачом, – неожиданно заговорил Рог. – Я установил, где они живут, и разработал план ликвидации.
– Одобряю. – Беспалов задумчиво потер подбородок. – Ты возглавь это дело.
– Кто такой Семигал? – насторожился араб.
– Настоящая фамилия этого человека Иванов. Зовут Анатолий Степанович, – ответил за Беспалова Рогов. – Полковник ФСБ. До середины девяностых сотрудничал с английской разведкой. Когда понял, что на его след вышли коллеги, бежал сначала в Прибалтику, потом попросил политического убежища здесь. Нагадил России много. Раскрыл агентурную сеть в ряде стран. Информировал о ходе оперативно-следственных действий в отношении резидентов иностранных государств, работающих под крышами различных ведомств в Москве.
– Кажется, я понял, о ком речь. – Ата Алших перевел взгляд на Беспалова: – Этот человек год назад выступил с заявлением, что его хотели принудить к тому, чтобы убить тебя.
– Угу, – кивнул тот.
– Толмач тоже фээсбэшник? – спросил араб.
– Нет, – Рог отрицательно покачал головой. – Старший научный сотрудник одного из закрытых НИИ. Капитан второго ранга Толмачев Семен Игнатьевич. Непосредственно руководил испытаниями на последнем этапе подготовки к запуску в серию новейших систем обнаружения подводных лодок. Доктор наук.
– Значит, оба причинили огромный вред своей стране, – задумчиво потирая подбородок, проговорил араб. – Две смерти птиц такого полета не могут быть случайностью.
– И продолжают причинять, – усмехнулся Рог. – Толмач вовсю работает на науку англичан. Семигал почти еженедельно дает сенсационные интервью о зверствах в застенках Лефортова и тому подобное.
Беспалов показал Рогу взглядом на двери:
– Иди. Доклада жду через две недели.
* * *
Генерал-лейтенант Родимов появился в учебном центре лишь в полдень, на следующий день после прилета группы Филиппова.
К этому времени по распоряжению Антона Стропе показали основные объекты полигона. Кроме того, его успели познакомить с остальными бойцами группы, не вылетавшими на этот раз в Чечню.
Невысокого роста, щуплый генерал со слегка заостренным носом, умными глазами и абсолютно седой головой, встретил разведчиков-диверсантов в кабинете Филиппова.
Задав пару вопросов на предмет личной жизни новому бойцу группы, он приказал ему выдвигаться в медчасть.
– Значит, так, – генерал обвел взглядом рассевшихся по обе стороны стола для совещаний офицеров и прапорщиков группы, – сегодня, как, наверное, вам уже известно, начальник управления проводил экстренное совещание с руководителями всех направлений. Причиной послужило резкое обострение обстановки на Северном Кавказе, активизация экстремистских группировок в республиках, находящихся по соседству с Чечней.
– Странно, – ляпнул Дрон.
– Чего тебе непонятно, капитан? – генерал выглядел уставшим и злым.
Дрон встал со своего места и принял строевую стойку, собираясь с мыслями. Опасаясь, что сейчас Василий отмочит очередную глупость, и зная, на что способен Родимов в таком состоянии, Антон решил исправить положение.
– Извините, Федор Павлович, мы же только из Чечни. – Он осуждающе посмотрел на Дрона. – Вот Василию и показалось, что там все спокойно.
– Это как раз вас и должно было насторожить. – Генерал откинулся на спинку стула и махнул рукой, давая понять, чтобы Дрон сел. – Более подробно в курс дела по этому вопросу вас введет майор Банкетов. – Он перевел взгляд на почти лысого, с бесцветными бровями, коренастого офицера, который, услышав свою фамилию, поднялся из-за стола. – На время твоего отсутствия, Филиппов, я откомандировывал его в информационный центр. А я пока доведу соображения Генерального штаба.
Два дня назад по линии СВР поступило сообщение о планируемой в Париже встрече активных противников нынешней политики президента России из числа опальных олигархов, получивших политическое убежище в Англии, бывших главарей незаконных вооруженных формирований, орудовавших на Северном Кавказе, и их покровителей из США. Соответствующие службы Франции были проинформированы и обещали отработать этот вопрос. Кроме этого, туда под видом бизнесменов вылетали сотрудники ФСБ во главе с Линевым и наши офицеры, Туманов и Меньшиков. Адрес и время контакта были известны точно, но в назначенное время туда никто не явился. Отсюда следует, кто-то целенаправленно дезинформировал сотрудников СВР.
– Для чего? – вновь не выдержал Дрон.
– Отвлечь внимание от настоящего места «сходняка», а он однозначно состоялся, – вздохнул круглолицый, с рыжими, слегка вьющимися волосами, прапорщик Лаврененко по кличке Лавр. В группе он отвечал за связь.
– Именно так, – с шумом перевел дыхание генерал.
Как это было заведено, официальная часть совещания прошла, и «направление» принялось дискутировать. Поэтому генерал уже никому не затыкал рты, зная, что сидящие здесь люди имеют уникальные способности не только умело драться, сутками сидеть в засадах, ориентироваться и выживать в любой обстановке, но и решать такие ребусы, которые под силу разве лишь математикам.
– Значит, в ближайшее время у наших «клиентов» появятся деньги, – сделал вывод Ренат Хажаев, старший лейтенант медицинской службы.
Ренат был родом из Казани. Черноволосый, подвижный татарин, с немного детским лицом, имел позывной Москит, который сам себе и назначил.
– Гадать нечего, основная проблема в наступлении последнего перед выборами года. – Словно ища поддержки, Филиппов посмотрел на генерала.
– Вот! – Родимов поднял палец вверх. – Решается вопрос, как если не ввергнуть страну в хаос, то хотя бы настроить народ против проводимых реформ. Лакомый кусок Кавказ. Разжечь там новое побоище легко, если хорошо профинансировать и устроить пару провокаций. Так что готовьтесь, впереди этап напряженной работы. Возможно, придется отменить на этот период даже отпуска.
– Как чувствовал, – Антон поморщился.
– Да, чуть не забыл, – генерал от злости даже скрипнул зубами. Он имел прекрасную память, но когда случались сбои, очень близко принимал к сердцу такие моменты, справедливо считая, что если разведчик упускает хоть какую-то мелочь, ему не место в ГРУ. – Два дня назад в пригороде Лондона был убит Хамзат Витригов по кличке Хамза. Все вы знаете, кем он был раньше, кем сейчас, но не это важно. Уцелевшим телохранителям удалось застрелить там двух человек, которые оказались реальными сотрудниками СВР. Все произошло прямо на выезде из недавно приобретенного Беспаловым поместья. Что наши люди делали в этом районе, неизвестно, однако в салоне машины, на которой эта парочка приехала туда, обнаружены следы ПВВ, аналогичного тому, которое было использовано для ликвидации Хамзы.
– Любой здравомыслящий представитель иностранных спецслужб сразу отбросит версию о русском следе, – усмехнулся Антон. – Даже в Марокко так грязно не работают. Налицо грубая и грязная подстава. Кстати, с вечера, сразу после прибытия, группа прошла через класс информации, и мы об этом знаем.
– Я в этом не сомневался, – генерал едва заметно улыбнулся. – Но дело все в том, что газеты, даже ряд наших, уверенно обвиняют в этом российские спецслужбы. Так что первый камень в наш огород уже полетел.
* * *
Вечерело. Уже зажглись фонари, свет которых из-за густого тумана выглядел размытыми матовыми пятнами.
Надавив маленькой аккуратной ножкой на педаль тормоза, белокурая синеглазая девушка со слегка полноватыми губками остановила машину у невзрачного двухэтажного особнячка на окраине Лондона.
– Здесь он назначил встречу. – Бросив взгляд на окна второго этажа, Рог поежился от мысли, что придется покидать уютный и теплый салон машины.
Он никак не мог привыкнуть к промозглой, сырой погоде туманного Альбиона. Она менялась здесь за день по нескольку раз. То солнце, то мелкий моросящий дождь или туман. Сейчас же, в преддверии зимы, и вовсе не хотелось выходить на улицу. Как ни странно, приехавшая всего два дня назад из России Леля, в миру Надежда Савина, словно родилась в этой стране. На ней была надета футболка, поверх которой лишь тонкая кожаная курточка. На тоненькой шейке, с едва заметной голубой веной, была кокетливо повязана полупрозрачная косынка.
– Бери футляр, треногу и взъерошь волосы на голове, – поторопила «представительница СМИ». – Я взяла с собой флакончик одной гадости, брызнешь и станешь походить на Эйнштейна даже после душа. И вообще, договорились же, ты должен выглядеть неряшливым. Кто поверит, что ты с утра и до вечера таскаешь полсотни килограммов съемочной аппаратуры?
– Ты меня что, за идиота держишь? – разозлился Рог, снимая куртку «аляску», под которой на старенький, но теплый вязаный свитер была надета джинсовая безрукавка со множеством карманов.
– О-о! – удивленно протянула она. – Настоящий папарацци.
– А то, – самодовольно усмехнулся Рог. – Но до твоего умения перевоплощаться мне еще далеко.
– Еще бы. – Она стянула перчатку и, заглянув в зеркало заднего вида, поправила коротко стриженные волосы.
Рог невольно покосился на ногти, украшенные перламутровым маникюром:
– Как ты этими ручонками с оружием обращаешься?
– Нежно. – Леля вышла из машины.
Несмотря на то что с такими внешними данными и незаурядным умом эта женщина могла стать кем угодно, Леля была профессиональным киллером. Причем в определенных кругах считалась мастером своего дела и была в прямом смысле нарасхват. Работать на Рогова Леля стала четыре года назад. С тех пор эта милашка даже в отсутствие заказов получала ежемесячные денежные вознаграждения. Беспалов умел разбираться в людях и шел навстречу своему начальнику службы безопасности. Но только Рог знал, что это жена его бывшего подчиненного, хладнокровного и расчетливого профессионала по кличке Снегирь.