Байкалов Альберт. Стреляю на счет три

   Немного поколебавшись, женщины согласились.
   Сидевший на проходной охранник задержал его ненадолго. Он записал паспортные данные Антона и объяснил, как пройти. Это тоже не удивило Антона. Обычно так ведут себя на объектах, к которым не желают привлекать внимания. Основная охрана внутри. Офис «Мегатопа» располагался с торца огромного здания бывшей текстильной фабрики. Остальная часть была приспособлена под склады. Антон миновал коридор и оказался в приемной. За столом с факсом и монитором компьютера сидела рыжеволосая девица.
   – Как вас представить? – спросила она.
   – Партнер по бизнесу, – не задумываясь, ответил Антон и через минуту вошел в просторный, с кондиционером, кабинет.
   – Мне доложили, что мы партнеры. – Из-за стола поднялся высокий, атлетически сложенный мужчина.
   Антон окончательно передумал бить этого человека. По крайней мере, делать это прямо здесь ему расхотелось. Топорно и примитивно. В конце концов, он может это сделать в любое время. И сделает. А пока… Синяки-то пройдут. А вот что за бизнес у этого холеного, самоуверенного хлыща, Антона интересовало все больше.
   – Я немного соврал, – Антон подошел к столу. – Просто мне необходимы складские помещения в вашем районе. А у вас достаточно большие площади.
   – Вы не ошиблись, – кивнул Васильев, потеряв к Антону всяческий интерес. – Но я ничего не сдаю в аренду.
   – Я могу купить, – продолжал Антон. – Половину.
   – Мне надо подумать, – выдержав паузу, вздохнул Васильев. – У нас достаточно большая сеть магазинов, и практически вся продукция хранится здесь. Ничего не могу обещать.
   – Хорошо, я зайду позже.
   Проходя через приемную, Антон неожиданно услышал фразу, которую произнесла в телефон секретарша.
   – Сегодня ночью Васильев лично встречает машины. Да, груз очень ценный… Часто…
   Направляясь к выходу, Антон размышлял над услышанным. Что это может быть за груз, если генеральный директор лично контролирует его приемку. Да и зачем разгружать ночью, если можно дождаться утра. У него не продукты, а бытовая техника, она не портится. Судя по логотипам на грузовых «Фордах» и «ЗИЛах», парк машин тоже свой. Значит, и за простой он не платит. А выход бригады грузчиков в ночную смену обойдется в два раза дороже. Странно.
   Антон вышел из той части здания, в которой располагался офис, и неожиданно для себя повернул к воротам склада. Протиснувшись между стеной и стоявшим в проезде грузовичком, он заглянул внутрь хранилища. Огромное пространство похожего на ангар строения было заставлено стиральными машинами, телевизорами, унитазами, ваннами, газовыми плитами. Вдоль стенки рабочие аккуратно сложили пластиковые и железные трубы, катушки проводов, упаковки стекла. Справа, обступив стол, о чем-то спорили несколько рабочих в синих комбинезонах.
   Бесшумно ступая, Антон прошел в глубину склада и спрятался за стоящими рядком коробками. Судя по маркировкам, в них были душевые кабины. Он покосился в сторону грузчиков. Увлеченные спором, они ничего не заметили. Антон вынул телефон и набрал номер подполковника Линева. Коренастый, светловолосый контрразведчик с открытым лицом уже на протяжении нескольких лет работал с группой. Антон знал его еще старшим лейтенантом. Линев не курировал группу. Для этого в ФСБ были свои структуры. На Даниле как оперативнике лежало межведомственное взаимодействие, обмен информацией и совместное планирование операций в рамках антитеррора.
   – Привет, Данила, – с ходу поприветствовал Антон, едва на другом конце ответили. – Ты не можешь мне одну контору пробить?
   – Называй адрес, название фирмы и директора.
   Антон быстро продиктовал.
   – Тебе когда надо? – уточнил Данила.
   – Вчера, – пошутил Антон.
   – Понятно, жди, – с этими словами он отключился.

* * *

   Когда Вадиму сказали, что к нему пришли, он сначала подумал, что это капитан Костюков. Ротный обещал привезти маленький телевизор. В фойе стоял один на все отделение, но его оккупировали солдаты, которые в основном смотрели развлекаловку. Да и время работы было ограничено распорядком.
   В госпитале Пахомов лежал уже неделю. В палате, кроме него, еще один офицер, танкист, тоже с сотрясением мозга. Вадим сел на кровати, отбросил зачитанный до дыр дешевенький детективчик, сунул ноги в тапочки и направился в приемное отделение. Каково же было его удивление, когда у выхода на скамейке он увидел Лену, которую в первый момент из-за короткой стрижки принял за солдата. При его появлении Авдеева встала, взяла стоявший рядом пакет и смущенно улыбнулась.
   – Привет.
   – Здравствуй, – растерянно протянул Вадим и оглянулся по сторонам, надеясь увидеть Костюкова. – А твой что, тоже здесь лежит, или ты больных привезла?
   Лена покраснела:
   – Глупенький, я к тебе. Ты не рад?
   – Скорее удивлен, – он провел по затылку ладонью. – Ты правда ко мне?
   Она рассмеялась:
   – Ну а к кому, по-твоему?
   – Неожиданно как-то, – он сунул руки в карманы спортивной куртки.
   – Вот, принесла, – Лена протянула пакет.
   – Да брось ты, – он вконец растерялся.
   – Бери. Здесь яблоки, курица… Я же знаю, как здесь кормят.
   – А курицу ты… – Он замялся, не зная как сформулировать вопрос.
   – Купила да сварила. – Она снизу вверх посмотрела на него странным, рассеянным взглядом.
   – Да нет. – Он почесал затылок. – Я не об этом. Дома… Вернее, в общаге варила?
   – Ну а где еще? – Она округлила глазки. – Не на костре же. Что с тобой? Может, голова?
   – С головой все нормально, – отмахнулся он. – Я в том смысле, что муж…
   – Так вот ты о чем! – протянула она. – Не бойся. Он в наряде сегодня. А я вот больных сюда привезла.
   – Понятно, – он улыбнулся. – С оказией, значит.
   – Я давно хотела приехать, да все не получалось.
   Неожиданно на Вадима нахлынула нежность. Он вдруг ощутил прилив сил, исчезли растерянность и неуверенность. Ему показалось, что если сейчас не признается ей, то больше никогда не решится. Вадим подошел к Лене вплотную.
   – Ты знаешь…
   – Не надо, – она испуганно втянула голову в плечи.
   – Я давно хотел тебе сказать…
   – Ты возьми пока, а то я уже устала держать, – она, наконец, всучила ему пакет.
   – Лена, – Вадим взял ее за предплечье и притянул к себе. – Ты же его не любишь!
   – С чего ты взял?! – сдавленным голосом спросила она.
   – Вижу, – уверенно заявил Вадим и уткнулся в лоб Лены губами.
   Она сначала попыталась отвернуться, но неожиданно запрокинула назад голову. Он поцеловал ее в нос, потом в губы…
   – Авдеева!
   Вадима обдало жаром. Он обернулся. Сзади стоял начальник медицинской службы бригады и двое солдат в тапочках. Внутри все оборвалось. Капитан Рязанов был приятелем Авдеева, и надо быть полным идиотом, чтобы питать надежду, что происшедшее не станет достоянием гласности.
   – Ты больных передала? – спросил между тем капитан.
   – Сейчас, – Лена отстранилась от Вадима и одернула куртку. – Осталось отдать в отделение медицинские книжки.
   – Так давай быстрее! – поторопил Рязанов. – Пора в бригаду возвращаться.
   Лена сухо попрощалась и, пряча взгляд, прошмыгнула мимо своего начальника.
   – Ну а ты, лейтенант, – Рязанов покосился на солдат и подошел ближе, – как здоровье?
   Несмотря на небольшую разницу в званиях, Вадим, да и большинство офицеров обращались к Рязанову из-за солидного возраста на «вы». Он был ровесником командира бригады. Капитан слыл неплохим специалистом. Но медиков, как известно, звездочками не балуют. К тому же Рязанов пришел в армию с «гражданки», когда его сверстники уже ходили капитанами.
   – Скоро выпишут. – Вадим попытался пройти мимо, но Рязанов поймал его за локоть.
   – Нехорошо.
   – Почему? – не нашел ничего лучшего сказать Вадим и посмотрел начмеду в глаза. В них не было ехидства или злости.
   – Она, если тебе известно, замужем.
   – Знаю, – кивнул Вадим. – Расскажете Авдееву?
   – Я не сумасшедший, – покачал головой доктор. – Чечня – не самое лучшее место для семейных разборок. Но мое молчание отнюдь не значит, что о ваших отношениях никто не узнает. В бригаде давно шепчутся.
   – Да с чего? – растерялся Вадим. – Она сегодня первый раз со мной разговаривала наедине…
   – М-да! – Рязанов качнулся с пяток на носки. – Клиника… Лечить вас обоих надо. Ремнем…
   В палату Вадим вернулся со смешанным чувством вины, радости и беспокойства за Лену.
   – Кто приходил? – спросил танкист.
   – Знакомая, – Вадим положил пакет. – Жуй. Здесь курица.
   – А ты? – танкист поднялся с кровати.
   – Не хочу. – Вадим сел на стул. – Что делать?
   – В смысле? – не понял танкист.
   – Да это я так, о своем…
   Три дня до выписки Вадим не находил себе места. Была даже мысль вернуться в бригаду раньше. Особо здесь его никто не держал. Даже форма хранилась на вешалке прямо в палате. Но, поразмыслив, он отказался от этой затеи. Пусть все утрясется. Как ни странно, теперь, когда стало очевидно, что Лена к нему тоже неравнодушна, он впервые задумался над тем, что теперь делать с этой самой любовью? Для начала надо еще, чтобы она ушла от своего мужа. Чем обернется для ничего не подозревающего майора такое известие, остается только гадать. Правильно сказал начмед, здесь не Россия. За себя Вадим не боялся. А если майора переклинит? Мало ли что он может сделать с Леной. Вадим поежился.

* * *

   Несмотря на заверения, что не питает интереса к чеченке, мысль о Хаят не покидала Грымова до самого вечера. Он с трудом дождался, когда прапорщик Алиахметов закроет склад и отпустит его в расположение роты. Но в подразделение Грымов не пошел, а сразу отправился на ужин в дом к Аслану. В это время здесь гораздо меньше военных, и он лелеял надежду поговорить с чеченкой. И не только потому, что изголодался по женской ласке. Она ему по-настоящему понравилась.
   Как он и предполагал, народу на ужине оказалось немного. Два солдата из танкового батальона да прапорщик, старшина второй роты.
   Грымов сел за тот же самый стол, что и в обед. Вскоре появилась Хаят. Она поставила ему чашку с бараниной под чесночным соусом и хлеб. На завтрак, обед и ужин в этом заведении изо дня в день подавали одни и те же блюда, поэтому было не принято спрашивать, кто что желает.
   – Спасибо! – поблагодарил он и выразительно улыбнулся.
   – Пожалуйста. – Хаят поправила подставку для специй.
   – У тебя красивый голос, – покосившись на соседний стол, сделал он комплимент.
   – А твой друг придет? – имея в виду прапорщика, неожиданно спросила она.
   – Почему ты спрашиваешь? – он расстроился. Неужели азербайджанец ей понравился?
   – Спрашиваю, потому что мало порций осталось. Если он тоже собирается ужинать, я оставлю ему, – пояснила Хаят.
   Она говорила быстро и тихо. Так, что ему приходилось напрягать слух. Слава даже незаметно для себя приподнялся на стуле.
   – Нет, – беря в руки вилку, покачал головой Грымов. – Он ужинает в офицерской столовой.
   Чеченка ушла. Грымов нарочно ел медленно, моля бога, чтобы никто не подсел за его столик. Быстро темнело. Хаят принесла чай. Пристально глядя на чеченку, он снова поблагодарил ее.
   Она ниже, чем нужно, нагнулась за тарелкой.
   – Как зовут тебя?
   – Слава.
   – Ты знаешь, где я живу?
   Несмотря на то, что Грымов мечтал об этом, он поперхнулся.
   – Приходи в двенадцать к забору, – продолжала она. – И ничего не бойся.
   Весь вечер Грымов ходил сам не свой. Если бы не рассказ прапорщика Алиахметова о жизни Хаят, он бы ни за что не поверил чеченке. Славик хорошо знал местные нравы. В этой республике считается безнравственным, даже если одинокая женщина просто идет по улице одна. Как правило, ее повсюду сопровождает кто-то из родственников. Что уж говорить о том, чтобы чеченка вот так запросто заговорила с мужчиной, да еще пригласила в гости! Нет, здесь что-то нечисто. Однако Грымов вновь вспомнил спокойствие, с каким Алиахметов предложил ему организовать встречу. Складывалось впечатление, что он не обманывал. Зачем ему это надо? Но если пойти, что тогда? Стоп, ведь Алиахметов мусульманин! Вдруг айзер с ними заодно?
   Эту мысль Грымов, подумав, отогнал. Прапорщик не решится на то, чтобы подставить его. Если Грымов исчезнет, сразу начнут трясти тех, кто последним с ним общался. Особисты умеют делать свою работу. Вмиг узнают, что накануне Грымов работал на складах, а потом вместе с Алиахметовым обедал у Аслана. К тому же азербайджанец предлагал сам, прямо за столом, все устроить. Нет, не может быть. Сказки про предателей придумывают те, кто желает очернить армию. Да и чеченки не такие уж и недотроги. Он неожиданно вспомнил рассказы мотострелков, которые дежурили на удаленных блокпостах. Солдаты во всех красках описывали, как к ним приходили жены погибших боевиков. На все попытки высмеять такие истории те, кто их рассказывал, приводили железный аргумент: мол, если она с чеченцем загуляет, то рано или поздно это разнесется по селу, и тогда ее могут не только прогнать из дома, но и забросать камнями. А наши кому могут рассказать? Только своим.