Белобров Владимир Сергеевич. Как слон Носов свинью Колбаскину полюбил

   - Не ужасно, а прекрасно покидать этот мир, достигнув наибольшего в нем веса! Вы достигаете наивысшей точки, не знаете старости и связанных с нею проблем.
   - Интересно, - Носов задумался. Он почесал хоботом за ухом и спросил. А еще чем-нибудь отличаются домашние животные?
   - Селекцией, - Колбаскина положила на землю ромашку и показала слону бедро. - Видели вы у кого-нибудь в лесу такую ножку?
   Слон помотал головой с хоботом.
   - Еще бы! Потому что я являюсь результатом селекции! Это здесь в лесу все спариваются без всякого высшего смысла и производят низкокачественное потомство! А вот чтобы меня, например, произвести, специально выписывали из другой страны породистого хряка Рональдо Грильмаса, чтобы он покрыл мою породистую маму Звезду Востока! И знаете, сколько в моей маме было тогда килограмм?
   - Сколько? - спросил Носов.
   - Пятьсот килограмм!
   Ого! Ничего себе! - сказал Носов из вежливости, хотя, сами понимаете, для слона это была не цифра, конечно.
   - Я спала в теплом сарае, ела из корыта хозяйские объедки, общалась с культурными животными - с гусем Лапкиным, с козой Кошелкиной, с бараном Родригесом, с коровой Зыкиной, с овцой Репиной, с собакой Павловой и с кошкой Сарафановой, с курицами и их петухом Моисеевым, интеллигентнее которого, я вообще никого не знаю... Вечерами мы собирались во дворе и беседовали о культурных событиях. Моисеев рассказывал нам, что есть на земле город. Город, это такое место, где все культурно и очень красиво. Там такие высокие дома, на которые не может залететь ни один петух!
   - Кажется, я знаю, про что вы говорите. У нас в лесу есть такое место. Когда-то давно, когда мой дедушка слон Хоботович топтал эту землю, в том месте жили люди. А теперь там живут бандерлоги. Мартышка Зверчук оттуда. Если хотите, я могу вас туда отвезти.
   - Хрюй! - Колбаскина вскочила радостная на ноги, но тут же опять погрустнела и села под куст. - Хрюуууй, - она опустила голову на грудь. Нет, ничего не получится...
   - Но почему же?! - протрубил слон.
   - Я боюсь кабана Кузнецова... Он заявил на меня права... Он говорит, что я его свинья для персонального покрытия. Он запретил мне уходить с поляны...
   - Кузнецов мой брат, - сказал Носов. - Мы с ним договоримся.
   - Правда? - Колбаскина перестала всхрюкивать.
   - Да, - слон кивнул головой с хоботом.
   - Мне кажется, что вы хороший мужчина... Надежный слон...
   - Носову стало очень приятно от таких слов. Он маленько порозовел и его большое сердце застучало в груди немного побыстрее.
   - Давайте, я вас отвезу, куда и собирался, - он присел на одно колено и протянул свинье свой хобот.
   - Вы хотите, чтобы я поехала на вас верхом?
   - Мне бы это было очень приятно.
   - Хрю-хрю! Как это романтично! Я еще никогда ни на ком не ездила! Колбаскина села на хобот, как на качели, и слон перенес ее на спину. - Хрюй! Как на качелях! У меня кружится голова! Хрюй! Я боюсь!
   - Держитесь, пожалуйста, покрепче за мои уши! Вам удобно?
   - Удобно.
   Слон поехал. По дороге в город слон срывал хоботом самые вкусные плоды и листья с макушек деревьев и вручал их Колбаскиной. Колбаскина ела, похрюкивая, и вертела головой. Ей было необычно смотреть на все сверху вниз.
   - Вы такой бесстрашный слон! Вы все время смотрите с такой высоты и не боитесь упасть! А вот я, не успела немного на вас посидеть, как ужасно испугалась. Только и успокаивает то, что подо мной меня поддерживает такой большой и надежный во всех отношениях мужчина, который может не только защитить женщину, но, - она откусила от лесного яблока, - но и... хрум-хрум... обеспечить достойное времяпровождение... Хрум-хрум... Некоторые не понимают, что для женщин главное не интимная близость... хотя это, конечно же, тоже важно... Хрум-хрум... Но важнее для женщины - внимание... А ваш... хрум-хрум... извините меня, брат только о себе думает... Налетит... хрум, - свинья доела огрызок и выплюнула со слона косточки, - покроет, и давай на гитаре бренькать!.. Я, конечно, не против музыки, потому что музыка повышает аппетит и обеспечивает прибавление веса... Но вот если бы он сказал мне: Роза, давайте я сыграю вам серенаду!.. Вот я бы тогда послушала. А то сядет и играет для своего собственного развлечения всякую ерунду... Кабаны, кабаны, не носите штаны...
   Носову вдруг срочно захотелось по большому. Но было как-то неудобно заниматься этим при Розе. Первое, как никак, свидание. Однако с каждым шагом терпеть становилось все труднее и труднее.
   Наверное, я что-то не то съел с дерева, - думал Носов. - Вот незадача! Прихватило в самый неподходящий момент. Что же мне делать? Предложить Розе подождать меня, пока я схожу в кусты - как-то неудобно для первого свидания... Может быть мне сделать это на ходу, потому что Роза смотрит вперед и, скорее всего, ничего не заметит...Главное, не наделать шума... Значит, нужно параллельно будет с Розой разговаривать или потрубить какую-нибудь мелодию...
   Носов понатужился и спросил:
   - Вас не укачало?
   - Нет! Мне здесь прекрасно!
   - Хотите, я вам музыку поиграю?
   - Серенаду?
   - Да...
   - Хрюй! Как это романтично! - Роза захлопала в ладоши.
   Носов поднял хобот и оглушительно затрубил.
   - Ту-ру-ру! Ту-ру-ту-ту! Тру-ту-ту!... Ту-ру-ру-ру!... Вам нравится?..
   - Это джаз?
   Носов не знал, что такое джаз, но кивнул, напрягся и снова затрубил.
   - Ту-ту-ру, ту-ру-ту-ту-ру-ту-ту-ру! Вам какие больше песни нравятся медленные или быстрые?
   - Мне больше всего про любовь нравятся! У нас в деревне петух Моисеев хорошо пел про любовь, - Колбаскина набрала воздуха и спела. - Ку-ка-ре-ку, ку-ка-ре-ку/ Как жить непросто петуху/ Ах, жить бы мне в И-спании/ Не думать о питании-иии/ У петухов в Италии-и-и-и/ Большие генитали-и-и...
   Носов подыграл Колбаскиной на хоботе.
   - Что такое гениталии? - спросил он.
   - Заграничные костюмы.
   - Ту-ту-ру!.. Пыррр!.. Ту-ту-ру!..
   - Чем-то запахло, - свинья подвигала пятачком. - Фу!
   - Да... действительно чем-то пахнет нехорошо, - Носов сорвал лист гигантского фикуса и принялся им обмахивать Колбаскину.
   - Уже не пахнет, - сказала Колбаскина через пять минут.
   Носов завернул хобот за спину, подтерся листом фикуса и выкинул его назад.
   - Товарищ Носов, - попросила сверху Колбаскина, - остановите, пожалуйста, я по большому захотела.
   Вот это женщина, - подумал слон, вставая на колено. - Какая она смелая и непосредственная! Не то, что я...
   ГЛАВА 9
   В КОТОРОЙ ШАКАЛ ВИТЯ ВЛЯПАЛСЯ
   Шакал Витя шел за слоном по пятам. Он первым увидел, что слон украл женщину его шефа кабана, и обрадовался. Он решил проследить за Носовым, и доложить Кузнецову, куда делась его Колбаскина. Кузнецов тогда поймет, какой Витя нужный зверь и будет им дорожить. Такие приятные мысли думал шакал Витя, пока не вляпался в слоновью лепешку и не увяз в ней сразу по пояс.
   Витя задергался, пытаясь вылезти, но дерьмо было такое вязкое и так крепко удерживало шакала. Он не на шутку перепугался, что останется тут навсегда. Витя начал делать поступательные движения бедрами и разгребать впереди лапами. Брызги летели в разные стороны, попадая шакалу в глаза, в нос и в уши... Наконец Вите удалось вылезти из кучи по уши в дерьме.
   Ни о какой слежке больше речи быть не могло. Впрочем, Витя и так уже знал, что слон со свиньей пошли в старый город.
   Шакал отряхнулся и побежал к кабану. За ним летела муха Дерьмонюхина. Но шакал ее не заметил.
   ГЛАВА 10
   В КОТОРОЙ СЛОН НОСОВ СДУВАЕТ ПУЗЫРЕВИЧ
   Воробей Кутузов отвязал привязанную к колышку надутую лягушку Пузыревич. Пузыревич, медленно вращаясь, отплыла от берега. Воробей перепрыгнул на нее, лег на спину, заложил крылья за голову, и стал думать, что когда они прикончат свинью, он продаст свою долю мяса кому-нибудь, и полетит в Сочи, где столько всего. Он будет жить там, как король, на пляже в урне. Он будет есть кукурузу с солью, виноград и сладкую вату. Он снимет себе самую грудастую и хвостатую местную проститутку и будет ее гонять...
   - Эй, Кутузов, ты что делаешь?!
   Воробей открыл единственный глаз и увидел болтающийся над ним хобот. Он понял, что дело принимает нехороший оборот и надо срочно линять.
   - Ты зачем Пузыревич надул? - спросил Носов.
   - Она сама надулась, - воробей сплюнул сквозь зубы.
   - А вот мы сейчас у нее спросим, - Носов сбил Кутузова хоботом с лягушки, и воробей едва не свалился в воду.
   - Ты чего, слон?! Думаешь, большой и тебе все можно?! - Кутузов отлетел подальше и вытащил бритву. И тут он заметил на слоне Колбаскину. Он понял, что поездка в Сочи накрылась. Слон их опередил!
   Носов, тем временем, вытащил у Пузыревич пробку.
   - Пш-ш-ш-ш!
   Слон положил лягушку на землю и легонько надавил на нее ногой.
   - Пш-ш-ш-ш!
   Сдутая Пузыревич дернулась и перевернулась на живот.
   - Кто тебя надул? - спросил Носов.
   - Воробей Кутузов! Хулиган!
   - Понятно. Ну, плыви, зеленая.
   - Спасибо, Носов! Ква! Теперь ты мне, как брат! Если чего надо - не стесняйся! - Пузыревич прыгнула в воду и исчезла в глубине.
   - А тебя я поймаю, - Носов погрозил воробью хоботом, - и, блин, хоботом-то припечатаю, чтобы больше так не делал!
   - Я тебе хобот отрежу! Чирик-кирдык! Дылда! - Кутузов махнул бритвой и полетел к своим друзьям - медведю, верблюду и мартышке, рассказать, что слон украл у них свинью.
   ГЛАВА 11
   В КОТОРОЙ ШАКАЛ ВИТЯ ОПЯТЬ ЛЕТАЕТ
   Шакал Витя вышел на поляну. На середине поляны лежал на животе Кузнецов. На Кузнецове сидел комар Децл и колол кабану новую татуировку. Татуировка была такая: кусок сыра с дырками, рядом кусок колбасы с жиром, сверху надпись УНИВЕРСАМ.
   - Стой! - остановил Витю Жаботинский. - Сдай оружие!
   - Я тебе в прошлый раз сдал уже.
   - Точно, - бегемот засмеялся. - Как прошел полет?
   - Нормально, - Витя понюхал носом. - Чем это пахнет таким? - специально спросил он, чтобы на него не подумали.
   - Кто-то рядом насрал, - ответил Жаботинский. - Я тоже чувствую, но не пойму откуда несет.
   - Это Носов сделал, - шакал нахмурился. - Я точно знаю... Мне нужно с шефом перетереть.
   - Давай. Давно не видел летающих шакалов! Ха-ха-ха!
   Витя не отреагировал на обидное замечание и пошел к кабану, виляя хвостом. За ним летела Дерьмонюхина, старательно уворачиваясь.
   Шакал остановился сзади и покашлял. Кабан поднял голову и повернул ее. Витя улыбнулся.
   - Наше вам, шеф.
   Кабан нахмурился.
   - Если насчет Розы чего еще скажешь - убью!
   Витя перестал улыбаться. При таком условии его визит терял всякий смысл.
   - Хорошо, - ответил он. - Можно я последний раз скажу и больше не буду?..
   - Давно не летел?..
   - Наоборот, - Витя повилял хвостом и чуть не задел Дерьмонюхину. - То, что я вам расскажу, заставит вас обо всем позабыть!
   - Ну, блин, ты даешь! - Кузнецов сел на пенек и кинул в рот желудь. Мне это уже нравится. Таких рискованных шакалов я в нашем лесу не встречал! На, - он протянул Вите желудь.
   - Спасибо, - Витя положил желудь в рот и хрустнул.
   - Шеф, - загудел у кабана над ухом комар Децл, - прервемся?
   Кабан повернул голову к комару, Витя быстро выплюнул желудь под куст.
   - Полетай пока вон там, - сказал Кузнецов Децылу. - Пососи у Жаботинского кровь. А будет возражать, скажи - я сказал.
   Комар улетел к бегемоту.
   - Ну, чего ты мне хотел такого сообщить, от чего я все забуду?
   - Да! - заулыбался Витя. - Только что, вашу женщину Розу Петровну похитил слон Носов!
   - Врешь?! - кабан вскочил на ноги.
   - Чтоб я так жил! Он повез ее на спине в старый город...
   - Зачем?!
   - Не знаю точно, - шакал пожал плечами. - Мне кажется, что слон симулирует чувства к свинье...
   - Ни фига себе! - Кузнецов заложил передние копыта за спину и походил вокруг пня. Хвост у кабана то распрямлялся, то закручивался штопором. - Что он ей говорил?!
   - Говорил, что вы его брат... Свинья высказывала опасения, но Носов сказал, что вы его брат и с вами добазариться нет проблем!
   - Вот гад носатый! Брат он мне! Братья так не поступают! Брат у брата бабу не ворует! Не брат он мне больше! Убью слона! - Кузнецов схватил за гриф новую гитару. Витя отскочил. Кабан размахнулся и разбил гитару об пенек! Потом сел и задумался. - Это дело надо покумекать со всех сторон. Слон здоровый, на него наехать сложно. - Он вытащил из тайника ракушку с кокаином и понюхал. - Прислали из Америки, - объяснил Кузнецов. Планировать помогает... Обостряет все чувства... Чем это от тебя несет?
   - Это на меня Носов наклал, когда я к вам торопился. Хотел меня в дерьме утопить, чтоб никто не узнал, что он свинью украл у брата.
   - Ну и гад же ты, Витя! У меня и так настроение на нуле, а тут еще ты стоишь и воняешь! - Кабан поднял Витю за хвост, раскрутил и швырнул. - Лети, помойся, говнюк!
   - Я тебя понял, - сказал Жаботинский Децилу. - Я понял, чего ты хочешь. Но ты, Децл, я думаю, плохо понял шефа. Шеф пошутил, а ты купился! Ха-ха! Бегемот ненатурально засмеялся. - У меня шкура такая, что ты ее фиг проколешь! В этом заключалась шутка шефа. Ха-ха! - Ему было не очень-то приятно, что какой-то мелкий гад будет у него сосать кровь. И вообще, бегемот брезговал и опасался, как бы ему чего не занесли.
   В этот момент над ними пролетел шакал Витя, вращаясь в воздухе, как бумеранг.
   - Смотри! - бегемот показал в небо.
   Комар задрал голову вверх. А когда опустил, Жаботинского рядом не было. Бегемот слинял.
   Шакал упал в воду. Дерьмонюхина едва успела слететь у него с хвоста. Если бы она не успела, то ее бы точно слопала Пузыревич, которая, пока плавала надутая, сильно проголодалась. Шакалу Вите тоже на этот раз пришлось туго. В прошлый-то раз ему не давала утонуть гитара на шее, а теперь его ничего не держало на поверхности. Хорошо, что рядом в воду, спасаясь от комара, прыгнул Жаботинский. Волной от Жаботинского Витю выбросило на противоположный берег. Рядом с Витей на берег вынесло Пузыревич. Витя хотел дать по ней ногой, но Пузыревич успела перевернуться и прыгнуть назад в воду.
   ГЛАВА 12
   В КОТОРОЙ АНСАМБЛЬ "ЖИВОТНЫЕ" ИСПОЛНЯЕТ ПЕСНЮ, А ШАКАЛ ВИТЯ МЕЧТАЕТ О СЛАВЕ
   Браун, Зверчук и верблюд Петрович сидели под деревом и играли музыку. Ансамбль "Животные". Играли песню мартышки Зверчук "Обезьяна Чи-чи-чи продавала кирпичи". Медведь Браун играл на флейте. Верблюд Петрович играл на губной гармошке. А мартышка Зверчук играла на гитаре и пела. Не хватало еще воробья Кутузова, который должен был играть на треугольнике.
   Зверчук пела:
   Обезьяна Чи-чи-чи
   Продавала кирпичи
   Ча-ча-ча! - подпевал верблюд Петрович.
   За веревку дернула
   Ча-ча-ча!
   И случайно пернула!
   Т-р-р-р-р-р-р-р!
   Ча-ча-ча!
   Обезьяна Чи-чи-чи
   Продавала калачи!
   Ча-ча-ча!
   По прилавку стукнула!
   Ча-ча-ча!
   И нечайно пукнула!
   Т-р-р-р-р-р-р-р!
   Ча-ча-ча!
   Обезьяна Чи-чи-чи
   Отдыхала на печи!
   Ча-ча-ча!
   Сальто с печки сделала
   Ча-ча-ча!
   Под себя наделала!
   Т-р-р-р-р-р-р-р!
   - Чирик! - крикнул сверху воробей Кутузов.
   - Ты где был, голубь? - поинтересовался Петрович. - У нас репетиция, а ты прогуливаешь!
   - Развлекаетесь?! - воробей перелетел Брауну на голову и выхватил бритву. - Развлекаетесь! А слон свинью утащил!
   Звери побросали музыкальные инструменты и повскакивали из-под дерева!
   - Как?!
   - Что?!
   А Зверчук быстро вскарабкалась на дерево и спрыгнула оттуда вниз.
   Звери сели подумать, что делать теперь.
   - Слон, гад, здоровый, - сказал Браун. - Нам его не завалить. Надо обмануть слона хитростью. У меня никаких мыслей нет. А у вас?
   - У меня есть! Чирик! Надо подлететь к слону спереди и выколоть ему бритвой глаз! - Кутузов махнул бритвой у самого уха медведя.
   - Ухо мне заденешь - раздавлю! - пригрозил Браун.
   - Он тебе хоботом как даст, - сказал Петрович, - от тебя, Кутузов, одна повязка для глаза останется!
   - Я ему хобот отрежу! Подлечу сверху - хрясь!
   - Не маши бритвой! Раздавлю!
   - У него кожа слоновая, - сказала Зверчук. - Офигительно толстая!
   - Какие еще есть соображения? - спросил медведь.
   - Я знаю, что нужно делать! - Петрович поднял ногу. - Нужно натравить на слона Кузнецова. Пока Кузнецов будет со слоном разбираться, мы свинью свистнем и быстро поделим!
   - Гениально, Горби! - Браун хлопнул верблюда по горбу.
   - Молодец! - Зверчук захлопала в ладоши. - Только я еще предлагаю подключить зебру Кащенко! Понятно?
   - Ты чего, Зверчук?! - возразил медведь. - Западло!
   - А свинью единолично зажимать не западло?! - Зверчук подпрыгнула.
   Медведь почесался.
   - Ладно, - сказал он. - Кто пойдет к Кащенке?
   - Зверчук предложила, вот пусть и идет, - чирикнул Кутузов.
   - Пусть воробей слетает, - ответила мартышка. - Крикнет сверху и смотается!
   Идти в банду зебры никому не хотелось. Во-первых, западло все-таки. Во-вторых, можно легко получить от зебры. В-третьих, если Кузнецов узнает, то тоже проблема. Решили к зебре не ходить. Решили пойти сразу к Кузнецову.
   Но по дороге они встретили шакала Витю, который сидел мокрый на берегу и трясся от холода.
   Звери сразу догадались, почему шакал намок.
   - Что, Витя, Кузнецов намочил? - спросил Браун.
   - А кто же? Ты ж меня знаешь, Браун! От кого бы я еще стерпел! А Кузнецов все-таки шеф! Субординация, понимаешь ли...
   - За что он тебя сегодня?
   - Слон утащил свинью, а мне досталось!
   - Ого! Ну и слон! - притворился Браун. - Так кабан знает уже?
   - Ага! - Витя вытер нос. - Кузнецов пообещал ему отомстить и свинью обратно отобрать!
   - Так они же братья со слоном, - сказал Петрович.
   - Брат у брата баб не ворует! Слон кабану больше не брат из-за этого!
   - Это правильно, - медведь сел рядом с Витей. - Только вряд ли кабан со слоном один справится. Больно брат слон большой... Тут покумекать нужно, Браун бросил в воду камушек. - А что если к этому делу временно Кащенко привлечь?
   - Как это? - спросил шакал.
   - Ну... Заключить с ней временное перемирие, напасть вместе на слона, победить его. А когда слон будет разбит и свинья снова окажется у Кузнецова, он нападет на Кащенко и разобьет ее тоже. И тогда в лесу самым главным будет кабан. А тебе, Витя, все спасибо скажут.
   - Мне-то за что? - Витя перестал трястись.
   - А за то, что сейчас ты, Витя, побежишь к Кащенке и скажешь, что Кузнецов зовет ее, чтобы помириться и отбить у слона свинью! Понял, Витя?! Ты, Витя, будешь героем леса!
   Витя встал на ноги и заходил вдоль берега.
   - А не получится так, что Кащенко мне наваляет?
   - Вряд ли. Она сама спит и видит, как свинью попробовать. Побежит, как бешеная!
   - Это правда! - обрадовался шакал. - И я буду героем леса?
   - Конечно! - кивнул медведь. - Тебе отдадут самый жирный кусок свиньи! Давай, беги к зебре!
   - Пока мы тебе ускорения не придали! - добавил Петрович и плюнул.
   ГЛАВА 13
   В КОТОРОЙ ПЕТУХ МОИСЕЕВ РАСТЯГИВАЕТ ЧЕРВЯКА СВИСТУНОВА
   Петух Моисеев спешил в лес. Он боялся попасть на глаза хозяевам. Он не хотел больше возвращаться в душный курятник с глупыми и противными курицами. Он бежал навстречу свободному лесу, где много ярких попугаев и других представителей свободного партнерства. Отныне никто не посмеет сказать ему, что он неполноценный извращенец, отныне все будут относиться к нему с уважением, как к равноправному партнеру. Никто не будет им помыкать и заставлять топтать куриц. Он родился птицей не для воспроизводства яиц, а для самореализации!
   С этими мыслями Моисеев забежал в лес и пробежал на одном дыхании несколько километров, перепрыгивая через поваленные деревья, корни и бугорки. Он был весь погружен в свои мечты и внутренние дискуссии с оппонентами. И поэтому почти ничего вокруг не замечал. И не заметил, как параллельно по кустам за ним бежал страус Пиноккио. Пиноккио уже давно бежал сзади и ждал, когда Моисеев зайдет подальше в лес, чтобы схватить его и поиздеваться над этим уродом-в-жопе-перья. Пиноккио представлял себе, как он поднимет недомерка повыше и даст ему хорррошего пинка. Он маленько пофутболит ублюдка, потом выдернет у него все перья из хвоста и вставит их к себе за ухо. А потом он его продаст или поменяет на что-нибудь.
   В животе у Моисеева заурчало. Урчание отвлекло от мыслей. Петух вспомнил, что уже несколько часов ничего не ел. Он остановился, огляделся по сторонам и удивился. В деревне он всегда находил на земле просо или отруби, а здесь, почему-то, ничего такого на земле не было. Моисеев нагнул голову пониже, поводил у земли носом и сказал вслух:
   - Ко-ко! Ко-ко-ко! Где же мне найти чего?!
   Голос у урода с перьями оказался приятным. Ни у кого в лесу Пиноккио такого не слышал.
   И тут Моисеев заметил, как в норку вползает жирный червяк. Петух схватил червяка за конец клювом и потянул из домика к себе в рот. Червяк никак не хотел выниматься. Он растянулся уже на пятьдесят сантиметров.
   Пора, - решил Пиноккио.
   ГЛАВА 14
   В КОТОРОЙ СТРАУС ПИНОККИО НЕМНОГО ОБАЛДЕЛ
   Моисеев пятился назад, когда чья-то мощная и волосатая, но красивая нога наступила на червяка.
   - Значит, взяли моего червяка и тащите его к себе в рот? - Пиноккио нарочно для смеха говорил на вы. - Ни у кого не спросили разрешения, схватили за конец и растянули его на полметра? Это что за дела?
   Петух отпустил червяка Свистунова и тот со звуком "чпок", исчез в норке. Моисеев поднял голову, чтобы посмотреть, кто это с ним разговаривает, и увидел перед собой огромную птицу дикой неземной красоты. Он и представить себе не мог, что на свете существуют такие красавцы. Это не была пестрая красота, как у попугая, это была строгая красота, которую оценит не каждый, а только настоящий интеллигент духа. У птицы были такие необычайно длинные ноги, такая стройная шея, и такой изысканный хвост!
   Моисеев приложил к груди крыло и заговорил дрожащим от волнения голосом:
   - Ко-ко! О, мой принц, простите меня великодушно! Я не знал, что это ваш червяк, и в противном случае не стал бы ему растягивать! Сам я из деревни и еще не успел познакомиться со всеми местными порядками. Не будете ли вы так любезны, стать моим гидом и познакомить меня с обычаями леса и его прекрасными жителями. Со своей стороны я могу заявить, что вы можете положиться на меня, как на верного товарища и партнера. Петух Моисеев. Всегда к Вашим услугам, - петух поклонился.
   Страус немного обалдел. После таких заявлений пинать петуха как-то стало неудобно. Как-то западло теперь было его пинать. И вообще, расхотелось. С близкого расстояния петух понравился страусу.
   - Пиноккио моя фамилия, - страус протянул петуху ногу. - Страус я.
   ГЛАВА 15
   В КОТОРОЙ ПЧЕЛА УКУСИЛА КАЩЕНКО В КРУП И СЪЕЛИ ТРУП КОРОВЫ
   Когда банда зебры Кащенко побежала разбираться с бандой Кузнецова, по дороге они случайно наткнулись на дикий мед, и зебру ужалила в круп пчела. Пришлось отложить на время разборку и подождать пока у Кащенки спадет опухоль. Пока зебра лежала на животе и лечилась, звери нашли труп коровы и немного успокоились.
   Но корову скоро доели, и опять хотелось кушать. Крокодил Полботинкин поставил вопрос о страусе Пиноккио, который поступил, по большому счету, как кабан. Страус монополизировал общую добычу, и не дает никому по-честному свернуть шею деревенскому петуху. И вообще - позор! Живет с ним, как Кузнецов с Колбаскиной! Полботинкин, как крокодил, усмотрел в этом развращающее влияние деревни.
   Он приполз к зебре, у которой опухоль стала поменьше, но Кащенко все еще могла лежать только на животе, а не на спине, и изложил ей свои соображения, на счет страуса. Кащенко почесала морду копытом.
   - Какие у тебя, Полботинкин, предложения?
   - Предлагаю страуса отметелить и откусить ему яйца. А петуха сварить на всех в супе. А если страус будет возбухать, то и его сварить.
   Кащенко согласилась. Решили в обед петуха сварить. А перед обедом отоварить Пиноккио.
   Рядом стоял и ел чертополох осел Баратынский. Но крокодил и зебра не обратили на него внимания, потому что считали его полным дебилом.
   ГЛАВА 16
   В КОТОРОЙ БАРАТЫНСКИЙ ЛЕТАЕТ
   Баратынский доел чертополох и пошел к водоему попить водички. Он шел и радовался, что Пиноккио, который так часто его пинал, получит теперь от всех зверей как следует. Баратынский надеялся, что и ему удастся двинуть страуса пару раз копытом. От хорошего настроения у осла появились в голове рифмы, и он начал сочинять стихи:
   Мир совсем не так уж плох
   В нем растет чертополох
   Я сорву большой лопух
   Отгоню от жопы мух...
   Но дописать осел не успел. Баратынский вышел из кустов и споткнулся как раз об ногу страуса, который лежал там с петухом. Осел с криком "и-ай!" полетел вперед, ударился головой об дерево и из глаз у Баратынского посыпались искры, а из головы вылетели все рифмы.
   Пиноккио захохотал. Рядом закудахтал Моисеев.
   - Какой ты у меня, Пиноша, чудный! - Моисеев погладил страусу ногу. - Я люблю тебя не только за то, что ты красивый и сильный, но и за то, что ты находчивый и с чувством юмора!
   - Я такой от рождения, - Пиноккио кинул в осла яблоком.
   Яблоко больно ударило Баратынского по носу и осел сел под деревом.
   - И-ай! - сказал он обиженным тоном. - Ну все! И-а! Это последняя капля моего ослиного терпения! Из-за тебя я забыл стихи, которые придумал! Но ты за это заплатишь!
   - Что ты сказал, осел тупой?! - страус не поверил своим ушам. Никогда еще Баратынский не смел с ним так разговаривать.
   - Что слышал! И-а! - огрызнулся осел. - Сегодня перед обедом все звери соберутся и наваляют тебе как следует за то, что ты меня обижал! А твоего петуха съедят в супе! Мне обещали ножку!
   Пиноккио медленно поднялся, подошел к Баратынскому, и дал ему такого мощного пинка, что осел взлетел над землей, как шакал, пролетел по воздуху и упал в водоем прямо на старую черепаху по кличке Гамбургер, которая в это время загорала на листе кувшинки. Баратынский так сильно ударился животом об панцирь, что весь воздух вышел из него, и осел пошел ко дну. Он бы так и утонул, если бы черепаха не вытащила его на берег и не врезала бы ему такого пинка по заднице, что осел поднялся в воздух и улетел обратно туда, откуда прилетел, но не к черепахе, а к страусу Пиноккио, который встретил его копытом в одно касание, и Баратынский полетел назад к Гамбургеру. Черепаха уже спускалась одной ногой в воду, когда увидела в воздухе крутящегося осла. Тогда она резко приподняла жопу и отпнула от себя Баратынского. Несчастный осел, который уже думал, что это его последний перелет, полетел опять к страусу. Пиноккио подпрыгнул и встретил осла головой. Голова у страуса была немного кривая, поэтому осел полетел вкось, и черепахе пришлось метров двадцать бежать вдоль берега, чтобы успеть отбить Баратынского.