элементы формации Предмет труда. Средства труда. Человек с его навыками к труду – производитель материальных благ (рабочая сила).
   Социально-эконономические отношения по поводу собственности на средства производства, распределения, обмена и потребления материальных благ.
   Организация и учреждения: политические (государство, партии), культурно-просветительные, религиозные. Общественное сознание и его формы. Идеологические, политические, правовые и религиозные отношения.
   Классовая структура. Исторические формы общности людей (род, племя, народность, нация). Исторические формы быта. Естественные и технические знания. Итак, теория К. Маркса помогла взглянуть на структуру общества как на систему, и на его этапы, которые, с одной стороны будут для любого народа обязательными, а с другой стороны – каждое общество на каждом данном этапе будет иметь сходную структуру.
   О некоторых спорах, связанных с современным восприятием марксизма мы уже говорили в разделе, посвященном философским проблемам экономической жизни общества. Но этим споры не исчерпываются. Первый вопрос, кажется, очень простым: сколько всего общественно-экономических формаций? «Краткий курс истории ВКП (б) ", основной учебник эпохи сталинизма, дал ответ, вошедший во все социалистические учебники: формаций пять – первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая (включает две фазы – социализм и коммунизм). Вспомним перечень этапов развития общества, данный в „Немецкой идеологии“, где помимо других назван античный способ производства. Соответствует ли он рабовладельческой общественно-экономической формации? Или что представляет собой названный в одной из работ К. Маркса „азиатский способ производства“? Соответствует ли он античному или феодальному способу производства, или представляет ка– кой-то другой, возможно, шестой по счету? Не является ли социализм, являющийся длительной фазой коммунизма, отдельной общественно-экономической формацией? А коммунистическое общество – не утопическая ли мечта, свойственная в той или иной форме обездоленным слоям общества на протяжении всей классовой истории человечества?
   Сейчас большинством философов признано, что теория общественно-экономических формаций – западноевропейский феномен, в современных условиях не способный объяснить многие реалии и потому не выполняющий эвристической функции.
   Приведем одно из типичных доказательств этой позиции, принадлежащее М. А. Чешкову, ведущему научному сотруднику Института мировой экономики и международных отношений АН России. Он отмечает (См.: Чешков М. Понимание целостности мира: в поисках неформационной парадигмы // Мировая экономи– ка и международные отношения. 1990. N 5. С. 33—48.), что теория формаций изначально основана на постулатах, то есть положениях, принятых за истину без доказательств: прогресс как основная форма движения и формационность как основной способ развертывания прогресса; формационность как жестко последовательная стадиальность; однородность состава формаций; примат материального производства; производственные отношения как базис общества; «класс» – основная единица общества и субъект истории.
   Ни один из названных основных теоретических пунктов, положенных в основу теории формаций, не является сейчас бесспорным. Теория общественно-экономических формаций не только основана на теоретических выводах середины XIX в., но в силу этого не может объяснить многие возникшие противоречия: существование наряду с зонами прогрессивного (восходящего) развития зон отсталости, стагнации и тупиков; превращение государства – в той или иной форме – в важный фактор общественных производственных отношений; видоизменение и модификацию классов; возникновение новой иерархии ценностей с приоритетом общечеловеческих ценностей над классовыми.
   В заключение анализа теории общественно-экономических формаций необходимо отметить: К. Маркс не претендовал на то, чтобы его теорию сделали глобальной, которой подчиняется все развитие общества на всей планете. «Глобализация» его взглядов произошла позднее, благодаря интерпретаторам марксизма.
   В конце XIX – начале ХХ века возник новый культурологический подход к пониманию хода истории. Он был разработан в трудах Н. Я. Данилевского, О. Шпенглера, позднее А. Тойнби. Они выдвинули идею о цивилизационной структуре общественной жизни. По их представлениям, основу общественной жизни составляют более или менее изолированные друг от друга «культурно-исторические типы» (Данилевский) или «цивилизации» (Шпенглер, Тойнби), проходящие в своем развитии ряд последовательных стадий: зарождение, расцвет, старение, упадок.
   Для всех этих концепций характерны такие особенности, как: отказ от европоцентристской, однолинейной схемы прогресса общества; вывод о существовании множества культур и цивилизаций, для которых характерны локальность и разнокачественность; утверждение об одинаковом значении всех культур в историческом процессе.
   Что же такое цивилизация – термин, упоминаемый нами уже несколько раз? Сейчас его часто используют, причем, не только в качестве существительного, но и как прилагательное, поэтому понятно, что значений этого термина множество. «Философский энциклопедический словарь» дает три трактовки:
   1) цивилизация – это синоним культуры, в марксистской философии употребляется также для обозначения материальной культуры;
   2) уровень, ступень общественного развития, материальной и духовной культуры;
   3) ступень общественного развития, следующая за варварством (Л. Морган, Ф. Энгельс).
   (Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 733.).
   К указанным трем трактовка можно добавить и понятия, разработанные философами ХХ века:
   1) цивилизация – определенная ступень в развитии культуры народов и регионов (А. Тойнби, П. А. Сорокин);
   2) ценность всех культур, носящая общий характер для всех народов (К. Ясперс);
   3) конечный момент в развитии культуры того или иного народа или региона – его «закат» (О. Шпенглер);
   4) высокий уровень материальной деятельности челове– ка, орудий труда, технологии, экономических и политических отношений и учреждений (Н. Бердяев, С. Булгаков).
   Однако в современной социальной философии под цивилизацией чаще понимают крупномасштабную социокультурную общность людей и народов.
   Теория цивилизаций имеет множество достоинств, помогая раскрыть механизмы исторического развития, выявить его пути и особенности. Ее сторонники особое внимание уделяют непрерывности, эволюционности общественного процесса. Отсюда, кстати, следует вывод о том, что революции – это вынужденный, нежелательный акт.
   Цивилизационный подход помогает увидеть в истории поливариативность, не отбрасывая некие варианты, как не отвечающие критериям какой-то одной культуры. С его помошью можно выделить ряд социально-культурных различий современных восточной и западной цивилизаций. Приведем лишь три примера:
   1. по характеру связи личности и общества (восточная цивилизация ориентирована на общество, с полным подчинением ему человека; западная – на личность, ее индивидуализм, приоритеты интересов отдельного человека перед интересами об– щества);
   2. по социально-психологическим установкам человека (человек Запада чаще всего не удовлетворен настоящим, ему характерно стремление улучшать его; в восточной культуре новое и старое должны уравновешиваться, нужно следовать традициям дедов и прадедов, великих учителей прошлого);
   3. по характеру развития социокультурной жизни (изменения западного образа жизни скорее и чаще скачкообразны, чем плавны; восточные культуры развиваются более эволюционным путем, они стабильны, устойчивы, опираются на духовные ценности прошлого).
   Последователи К. Маркса почти полностью отрицали роль личности в истории. «Незаменимых людей нет! " – так это отразилось на уровне массового сознания советского периода истории России. В теории цивилизаций анализ роли личностного фактора приобретает особое значение. При этом делается вывод, с которым трудно не согласиться: в истории бывают такие периоды когда роль одного человека в решении каких-то исторических проблем может быть более значимой, чем роль других факторов, даже взятых вместе.
   Но и цивилизационный подход к пониманию исторического процесса не лишен некоторых недостатков. В частности, в нем не учитывается связь между различными цивилизациями, не объясняется феномен повторяемости.
   Какие этапы в развитии общества и соответственно типы обществ выделяет современная социально-философская мысль?
   Прежде, чем ответить на этот вопрос, вспомним как мы без труда выделили периоды: древний мир, средние века, новое и новейшее время, для каждого из которых характерен свой способ производства, тип культуры и т. д. С этой периодизацией, исходя из современных данных, полученных историческими науками, не согласны прежде всего многие историки. И хотя это тема отдельного и увлекательного исследования, отметим позицию известного французского историка Жака Ле Гоффа, который в 1991 году в предисловии к русскому изданию книги, посвященной исследованию средневековой западной цивилизации писал: «… Сегодня я настаивал бы на расширении временных рамок, на „долгом“ Средневековье, охватывающем эпоху, начинающуюся со II – III-го столетия поздней Античности и не завершающуюся Ренессансом (XV – XVI века), связь которого с Новым временем, на мой взгляд, преувеличена. Средневековье длилось, по-существу, до XVIII в., постепенно изживая себя перед лицом Французской революции, промышленного переворота XIX в. и великих перемен века двадцатого. Мы живем среди последних материальных и интеллектуальных остатков Средневековья». (Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992. С. 5—6.). При всей неожиданности выводов Ле Гоффа, он не одинок и имеет много сторонников, желающих уточнить принятую периодизацию истории общества.
   Современная философская мысль пошла в сторону укрупнения выделяемых этапов. Так, наиболее используемым в западных учебниках является подход, когда выделяют:
   1) традиционное общество (докапиталистическое),
   2) капиталистическое общество (включает раннюю, переходную форму индустриального общества, зародившуюся в XVII – XVIII веках в Западной Европе, а также индустриальное об– щество, начиная с середины XIX века),
   3) постиндустриальное общество (с 60-х годов ХХ века).
   Таким образом, человечество проходит как бы три «волны» цивилизации. В традиционном обществе преобладало сельское хозяйство, в индустриальном – промышленность, в постиндустриальном – сфера услуг, в которой определяющую роль играет информация. Информация в современном обществе стала фактором, влияющим на все его развитие.
   Термин «индустриальное общество» появился в философской литературе благодаря основоположникам социологии – О. Конту и Г. Спенсеру. Понятие «постиндустриальное общество» ввел в научный оборот современный американский ученый Д. Белл. Отличие индустриального и постиндустриального об– ществ, как полагает Д. Белл, состоит в том, что «осевым институтом» индустриального общества является частная собственность, а постиндустриального общества – творческое знание.
   Вот уже более трети века широко известна и нашла многих сторонников концепция ученого из Кембриджского университета (Великобритания) У. Ростоу, названная им «теорией стадий экономического роста». У. Ростоу выделяет пять «стадий» в развитии общества:
   1) традиционное общество;
   2) стадия создания предпосылок для подъема;
   3) стадия сдвига;
   4) стадия роста;
   5) период высокого уровня массового потребления.
   У. Ростоу поясняет, что в конечном итоге, различие между традиционным и современным обществом, по его мнению, состоит в том, является ли уровень капиталовложений низким по отношению к приросту населения. Исходя из предыдущей периодизации истории общества, можно понять, что такое традиционное общество, но другие стадии, выделенные У. Ростоу, требуют уточнения. «Общество в процессе перехода» – это пе– риод, когда создаются условия для «сдвига», то есть накапливаются условия, необходимые для перехода к индустриальной цивилизации. Период (стадия) сдвига – это период промышлен– ной революции, которая была связана с изменением методов производства. Стадия роста – «это стадия, когда экономика демонстрирует, что у нее есть технические и предприниматель– ские возможности производить, если не все, то почти все, что она предпочитает производить» (Человек и общество. Основы современной цивилизации: Хрестоматия. М., 1992. С. 51—52.).
   «Теория стадий экономического роста» очень близка подразделению всемирной истории на традиционное, индустри– альное и постиндустриальное общество. Одна из причин этого состоит в том, что в основу периодизации положено развитие орудий труда.
   Мы не раз имели возможность убедиться в том, что ныне социальная философия развивается стремительными темпами. Вот еще один яркий тому пример. Недавно известный российский философ А. М. Ковалев выступил со своим подходом к осмыслению всемирной истории, в котором он попытался объединить имеющиеся точки зрения, выдвинув «способ производства общественной жизни» как совокупность человеческого потенциала, социальных условий и природной среды. Эта единая концепция исторического процесса, утверждает Ковалев, включает цивилизационную концепцию Тойнби, формационную теорию Маркса, исследования Мальтуса и сторонников географического направления. Ковалев отмечает, что все концепции западных авторов кладут в основу общественных процессов нечто внешнее по отношению к человеку, как бы определяя возраст не по состоянию человека, а по той одежде, которую он носит, то есть общество рассматривалось всегда не как качественно определенный целостный природно-социальный организм, а как сумма индивидов, которые складываются в общности и строят общественные отношения в зависимости от внешних факторов (Ковалев А. Еще раз о форма– ционном и цивилизационном подходе // Общественные науки и современность. 1996. С. 97—104.).

4. Философия человека

4. 1 Проблема человека в истории философии

   Что такое человек? Вопрос, на который не так просто ответить, как это кажется на первый взгляд. Известный русский философ А. А. Богданов писал: «Для обывателя „человек“ – это вовсе не загадка, не „проклятый вопрос“, а просто живой факт его обывательского опыта: „человек“ – это он сам и другие обыватели, и все, кто обладает достаточным сходством с ними… Для философа-метафизика „человек“ – великая загадка… – это существо, одаренное разумом, „нравственною свободою“, „стремлением к абсолютному“ и тому подобными возвышенными свойствами… ".
   Философское осмысление человека связано с определенными трудностями. Размышляя о человеке, исследователь ограничен и уровнем естественно-научных знаний своего времени, и условиями исторической или житейской ситуации, и собственными политическими пристрастиями. Все перечисленное так или иначе влияет на философское толкование человека. Поэтому современная социальная философия, изучая проблемы человека, интересуется не только собственно проблемами человека, но и другой вечно актуальной проблемой, которую В. С. Барулин назвал «сопряженностью человека и философии».
   Сопряженность человека и философии – это выражение существа философской культуры. Философская культура является формой самопознания человека, его мировоззренчески ценностной ориентации в мире. Поэтому человек всегда находится в основании философской ориентации, он выступает и как ее естественно-гуманитарная предпосылка и столь же естественная цель, сверхзадача философии. Иначе говоря, как уже отмечалось выше, человек является и субъектом, и объектом философского познания. Какими бы конкретными вопросами ни занималась философия на том или ином этапе своего развития, ее всегда пронизывает реальная человеческая жизнь и устремленность к решению насущных человеческих проблем. Эта связь философии с человеком, его потребностями и интересами постоянна и непреходяща.
   Взаимосвязь философии и человека, как и социально-философская проблема в целом, исторически изменялась и развивалась. При этом в истории философии можно выделить два параметра эволюции философии:
   1) Степень понимания проблемы человека в качестве методологически исходного принципа философствования. Иначе говоря, насколько философ осознает, что именно человек – центр, критерий и высшая цель всего философствования, насколько этот принцип важен.
   2) Степень философского осмысления самого человека, его бытия, его смысла существования, его интересов и целей. Другими словами, насколько человек превратился в отдельный и специальный предмет философской рефлексии, с какой теоретической глубиной, с какой степенью привлечения всех средств философского анализа он рассматривается.
   Таким образом, проблема человека всегда стояла в центре философских исследований: какими бы проблемами философия ни занималась, человек всегда был для нее проблемой наиважнейшей.
   Современный немецкий ученый Э. Кассирер выделил в истории изучения человека четыре исторические периода:
   1) изучение человека метафизикой (античность).
   2) изучение человека теологией (средневековье),
   3) изучение человека математикой и механикой (Новое время).
   4) изучение человека биологией.
   Первые представления о человеке возникают задолго до появления философии – в мифологическом и религиозном сознании. При этом в верованиях древних людей человек, как специфический объект рассмотрения, еще не выделяется из окружающего его природного мира, а представляет собой лишь «младшего родственника» природных объектов. Это наиболее наглядно проявляется в тотемизме – форме первобытных верований, заключающейся в поклонении растениям и животным, с которыми якобы существует кровнородственная связь и которые являются сверхъестественными покровителями рода или племени.
   Первыми философскими взглядами на проблему человека можно считать выводы, сложившиеся в древневосточной философии. Однако при этом не следует забывать, что в Древнем Египте философское мировоззрение еще не отделилось от обыденного знания, в Древней Индии философия срослась с религиозным мировоззрением, а в Древнем Китае она была нерасторжима с нравственной формой общественного сознания.
   Важнейшей особенностью древневосточной философии была характерная для нее «стертость» личностного начала, его «безликость» и подчиненность всеобщему. Здесь универсальное «Я» превалирует над индивидуальным «Я». Если для древних латинян характрно выражение «я и ты» («ego et tu»), то в Индии и Китае предпочитали говорить «мы», ибо каждое «я» мыслилось как продолжение иного «я». Древневосточное мировоззрение пыталось отождествить и объединить человека и природные процессы. Каждый человек ценился не сам по себе, а лишь в силу того, что он есть часть этого единства. Целью и смыслом жизни выступало достижение высшей мудрости, соединенное с истиной Величайшего. «Как зеркало, очищенное от пыли, сияет ярко, так и телесное (существо), узрев истинную (природу) атмана, становится единым, достигает цели и избавляется от печали» (Древнеиндийская философия. М., 1972. С. 250.).
   Слияние с вечностью, в той или иной форме характерное для всей древневосточой философии, не предполагает активности в реализации личностного начала. Уподобление вечному и неизменному абсолюту предполагает статичность, безоговорочное следование традиции и ориентацию человека на почтительное и бережное отношение к внешнему миру, как природному, так и социальному. При этом особо подчеркивалась необходимость совершенствования внутреннего мира человека. В глубокой древности появляется одна из основ восточного образа жизни – требование приспособления человека к обществу, государству, старшему по чину или возрасту.
   Античнаяая философия сформировала основные западно– европейские подходы к выделению человека в качестве отдельной и специальной философской проблемы. Западная философия берет начало в Древней Греции и Древнем Риме. Уже в ионийской натурфилософии (6-5 вв. до н. э.) была предпринята первая попытка определить место человека в мире. Алкмеон из Кротона первым дал определение человеку как существу, которое отличается от других животных тем, что только оно способно понимать, в то время как другие, хотя и воспринимают, но не понимают.
   Согласно взглядам Протагора (5 в. до н. э.), человек от природы наг, разут, раздет и безоружен. Он может поддержать себя только благодаря прометеевскому огню, искусной мудрости, дарованной Афиной, и переданному Зевсом общественному устройству, основанному на стыдливости и справедливости. Эти качества человека развиваются благодаря постоянному стремлению преодолеть нужду (Ксенофан) и достигнуть изобилия (Демокрит).
   И еще одна важная черта античной философии. Сформулировав принцип разумного миропонимания, она пришла к открытию человека как самостоятельной ценности и признала за ним право на активность и инициативу. Это дало возможность, говоря словами А. Ф. Лосева, «развернуть свое внутреннее самочувствие, углубиться в свою собственную личность и сделать для себя второстепенными все вопросы объективного миропорядка» (Лосев А. Ф. История античной эстетики: Ранний эллинизм. М., 1979. С. 12.), что наглядно демонстрируют софисты, эпикурейцы, но прежде всего – Сократ.
   Сократа по праву считают основоположником не только западноевропейской философии человека, но и основоположником этики. Его прежде всего интересовал внутренний мир человека, его душа и добродетели. Сократу принадлежит вывод о том, что «добродетель есть знание», поэтому человеку нужно познать сущность добра и справедливости и тогда он не будет совершать дурных поступков. Учение о человеческой душе и разуме занимает центральное место в сократовской философии, а самопознание человека выступает в ней главной целью философии.
   Великому ученику Сократа Платону принадлежит идея о том, что человек есть не просто единство души и тела, но что именно душа – та субстанция, которая делает человека человеком. От качества души зависит общая характеристика человека. По его мнению, существует «иерархия душ», на первом месте в которой стоит душа философа, на последнем – душа тирана. В чем причина такого странного расположения душ? Дело в том, что душа философа ближе всех приближена к мудрости и восприимчива к знаниям. А это как раз и есть главные, сущностные черты человека, отличающие его от животного.
   Что касается связанного с именем Платона определения человека, как двуногого животного без перьев, то оно, скорее всего, Платону не принадлежит, а только приписано ему последующей молвой.
   Следующий шаг в философском постижении человека сделал Аристотель. У него этика и политика образуют единый комплекс «философии о человеческом», занимающейся изучением практической деятельности и поведения человека. Важнейшее достижение Аристотеля в философском понимании человека связано с обоснованием его социальных характеристик. Знаменитой стала фраза античного мыслителя: «Человек есть общественное животное. " Человек – такое живое существо, которое предназначено для жизни в государстве. Он способен направлять свой ум как на доброе, так и на злое; он живет в обществе и управляется законами.
   Западноевропейское средневековье отмечено сильнейшим воздействием христианского мировидения на все стороны жизни людей, тем более – на жизнь духовную, которая была неотделима от религиозного мировоззрения. Теоцентризм являлся основной характерной особенностью философии эпохи средневековья, а философия находилась на положении «служанки богословия» и обосновывала идею греховной сущности человека.
   Один из крупнейших представителей раннехристианской теологии Августин Блаженный утверждал: «Не тем человек сделался похожим на дьявола, что имеет плоть, которую дьявол не имеет, а тем, что живет сам по себе, то есть по человеку. Ибо дьявол захотел жить сам по себе, когда не устоял во истине… Итак, когда человек живет по человеку, а не по богу, он подобен дьяволу» (Антология мировой философии: В 4-х т. Т. 1. Ч. 2. М., 1969. С. 600.). Из этой посылки с неизбежностью следовал только один вывод. Нельзя допустить, чтобы человек жил «по человеку». Это неизбежно погубит его, ибо отдаст во власть дьяволу. В человеке скрыта темная бездна и духовник обязан помочь заблудшим душам найти истинный путь, строго направляя их в соответствии с авторитетом Святого Писания.
   В обыденном сознании средневековый период развития европейского общества нередко воспринимается как временя мракобесия, крепостной зависимости крестьянства, костров инквизиции и т. п. В определенной мере это действительно так. Но нельзя не учитывать и то обстоятельство, что религиозно-философский взгляд на человека задает довольно высокий уровень оценки его сущности, жизнедеятельности, назначения в мире. Это не безбрежный, непонятный, а потому нередко устрашающий космос античности, а Бог, понимаемый как носитель глубоких нравственных истин, эталон созидания и добродетели. Поэтому в средневековой философии проблема человека была поставлена по-новому, более широко. Она включила в поле своего внимания духовность и осмысленность человеческой жизни, а также ее возвышенность над эмпирической повседневностью. Так, Августин Блаженный решающее для человека значение придавал не интеллекту, а воле, не теории, а любви, не знанию, а вере, не рациональнму, а живой надежде.