- Это ради смеха, - оправдывался он. - Сма, ты что, шуток не понимаешь?
- Не знаю. А ты поймешь, когда я пинком отправлю тебя обратно в кают-компанию?
- У вас явные отклонения в психике, сударыня. Что вы имеете против маленьких хорошеньких мохнатых существ? Госпожа Сма, мне отлично известно, что я - корабль. Я делаю свое дело: везу вас к вашей довольно сомнительной цели, причем достаточно быстро и успешно. Но имейте в виду: если возникнет хотя бы малейший повод каких-либо боевых действий, конструкция в ваших руках станет безжизненной, а я буду сражаться так яростно и решительно, как меня обучили. А пока, подобно живым коллегам, я предаюсь безвредным забавам. Не устраивает моя нынешняя, так сказать, текущая внешность ладно, могу стать обыкновенным зондом, бестелесным голосом и общаться с вами через него, - крохотный пальчик указал в сторону Скаф-фена-Амтиско, или через личный терминал. Меньше всего мне хотелось бы обидеть моих дорогих гостей.
Сма поджала губы и тряхнула кудрями.
- Что ж, по крайней мере, честно.
- И...
- Все в порядке, - Дизиэт потрепала зверька по спине.
- Можно мне сохранить этот облик?
- На здоровье.
- Славненько! - Меховой комочек принялся извиваться. - А ты не могла бы меня обнять?
- Обниму.
Повернувшись, она увидела, что Скаффен-Амтиско висит в воздухе брюхом вверх, а его аура вспыхивает огненно-оранжевым цветом. Такая поза и соответствующая ей раскраска поля всегда означали одно - дрон крайне расстроен. Сма кивнула на прощание зверьку, тот помахал лапкой и поковылял обратно в кают-компанию. Дизиэт закрыла за ним дверь и отключила внутренний мониторинг.
- Скаффен, сколько мы пробудем на этом корабле?
- Тридцать дней.
Женщина обвела взглядом в общем-то уютную каюту. Как все-таки здесь тесно, не сравнить с покоями на старой электростанции! Тридцать дней с сопливыми мазохистами и кораблем, который мнит себя любимой игрушкой и просится в постель!
- Путешествие может оказаться долгим, - вздохнула она.
Сейчас не самое удачное время для плохих новостей, подумал Скаффен. Скажу о том, что Закалве пропал без вести, позднее.
- Сма, если ты не возражаешь, я пойду, осмотрюсь. - Он поплыл к двери.
- Ступай, - Дизиэт лениво махнула рукой, устраиваясь поудобнее на постели.
Дрон уже открыл дверь, когда женщина внезапно резко села.
- Минуточку, что там говорил корабль: "довольно туманная цель"? Разве он не знает, куда мы летим?
"Ой-е-ей", - подумал дрон и развернулся в воздухе.
- Э-э...
Сма сузила глаза и нахмурилась.
- Мы ведь просто летим забрать Закалве, так?
- Да. Конечно.
- И это все?
- Все. Находим Шераданина, инструктируем его и забираем на Вуренхуц. Может, нас попросят его проконтролировать, но это еще неизвестно.
- Вероятно, но где сейчас Закалве?
- Где? Тебе надо его точное местонахождение? Ну, я имею в виду, ты же знаешь...
- Ладно, - раздраженно бросила Дизиэт. - Хотя бы приблизительное.
- Нет проблем, - ответил дрон, осторожно пятясь к двери.
- Нет проблем? - озадаченно переспросила Сма.
- Да-да, нет проблем. Нам известно, где он сейчас находится.
- Хорошо, - кивнула Сма. - Итак?
- Что "итак"?
- Итак, - громко повторила она, - где он?
- В Крастальере.
- В Крас...
- В Крастальере. Туда мы и направляемся.
- Никогда о таком месте не слышала, - Сма зевнула и снова упала на постель, сладко потягиваясь. - Мог бы так сразу и сказать.
- Сожалею, - отозвался Скаффен.
- Неважно, - Дизиэт протянула руку к световому лучу, и в каюте наступил полумрак. - Пожалуй, я немного вздремну. Сними с меня, пожалуйста, сапожки.
Робот стянул с женщины сапоги, жакет и вместе с чемоданами убрал их в стенной шкаф. Сма легла поудобнее, глаза ее закрылись. Дрон тихонько выскользнул из каюты.
- Чуть было не влип, - пожаловался он своему отражению в блестящей как зеркало стене и не спеша поплыл по коридору.
Дизиэт прибыла на "Ксенофоб" рано утром, а проснулась в середине дня. Когда прозвенел звонок, она заканчивала утренний туалет, а дрон сортировал ее вещи по цвету и развешивал или складывал их в стенном шкафу. Сма вышла из маленькой ванной комнаты в одних трусиках и с набитым зубной пастой ртом.
- Отквой! - Звуковой монитор не смог понять команды.
Пришлось открывать самой - и тут же с диким воплем она отскочила в сторону, выплевывая зубную пасту. Мгновенно по каюте прокатилась некая невидимая волна, и три управляемых ножа повисли в воздухе параллельно друг другу между Сма и дверью. Дизиэт с ужасом уставилась сквозь защитное поле в коридор. Оценив обстановку, дрон убрал поле, ножи лениво развернулись и со щелчком исчезли в его корпусе.
- Пожалуйста, не устраивай мне больше сюрпризов, Сма, - устало вздохнув, Скаффен вернулся к сортировке белья.
Женщина машинально вытерла рот, продолжая молча смотреть на стоявшего за дверью мохнато-желтого монстра ростом не меньше двенадцати футов. Наконец, сглотнув, она произнесла:
- Ксени, что ты вытворяешь?
- Извини, - пропищало огромное существо. - Я подумал, что если у тебя не налаживается контакт с маленьким мохнатым зверьком, возможно, более крупная версия...
- Дурачок, - покачала головой Сма. - Ну, заходи. Или ты просто хотел похвастаться, как здорово вырос? - Она вернулась в ванную.
Ксени протиснулся в дверь и, сгорбившись, встал в углу.
- Прости и ты, Скаффен-Амтиско.
- Нет проблем.
- На самом деле я хотел поговорить о...
Дрон у шкафа на секунду замер. За это время между ним и кораблем произошел довольно продолжительный и бурный диалог. Но Сма уловила лишь паузу в словах Ксени.
-... о сегодняшнем маскараде в вашу честь, - нашелся корабль.
- Прекрасная мысль, корабль. Спасибо, Ксени.
- Я решил сначала поинтересоваться, как оцениваете мое предложение... Может, есть идеи насчет костюмов?
- Я буду тобой. Приготовь мне один из своих костюмов.
- Хорошая мысль, хотя, полагаю, не тебя одну она посетила. Но мы запретим астронавтам появляться на празднике в одинаковых костюмах, сказав это, Ксени с трудом протиснулся в коридор, и дверь за ним закрылась.
- Короткий, но весьма содержательный визит, - заметила Сма, роясь в носках, которые только что старательно раскладывал по цветам спектра Скаффен-Амтиско. - Эта машина со странностями.
- Чего же ты хочешь, - отозвался дрон, - ведь он звездолет.
"Ты мог бы, - передал бортовой компьютер Скаффену-Амтиско, предупредить меня, что от нее надо скрывать площадь района поисков".
"Я надеюсь, что разосланные повсюду люди вскоре найдут этого парня и укажут точные координаты. Дизиэт вовсе не обязательно быть в курсе, что у нас какие-то проблемы".
"Но почему не сказать ей правду?"
"Ты не знаешь Сма!"
"Как я понимаю, она чересчур впечатлительна?"
"Конечно, она же человек".
После завтрака Сма в сопровождении одного из астронавтов прогулялась по кораблю, желая ознакомиться с обстановкой. Разглядывать было особо нечего, звездолет представлял собой сплошной двигатель. Поэтому остаток дня Дизиэт посвятила изучению истории и политики скопления Вуренхуц.
Ксени устроил грандиозный банкет. Столы ломились от обилия блюд и напитков, приготовленных с использованием ровно такого количества всевозможных химических веществ, чтобы не снабжать каждую тарелку с яствами или кувшин с напитками предупреждением об опасности для здоровья. По всей кают-компании были расставлены зеркала, создавая иллюзию просторного зала, наполненного множеством людей. В официальных приглашениях всем членам экипажа Ксени специально оговорил правило: никаких разговоров на профессиональные темы. Он очень надеялся, что богатое угощение отвлечет экипаж от желания выяснить, куда же они, собственно, летят. Он подозревал, что среди астронавтов наверняка найдется парочка дотошных и въедливых, которые потребуют служебного расследования или чего-нибудь еще в этом роде. Именно в подобных случаях "Ксенофоб" подумывал, не стать ли ему кораблем без экипажа, но подозревал, что заскучает - с людьми обычно бывало весело.
Громко играла музыка, астронавты отдыхали среди голографических изображений ярко-зеленых кустов, с благоухающими цветками. Высокое голубое небо чертили странные восьмикрылые птицы, а в дальнем углу кают-компании высилась величественная скала со множеством изумрудных водопадов, окруженная водной гладью, через которую было перекинуто несколько ажурных мостов... На уступах скалы расположились сказочной красоты дворцы с высокими башнями.
Среди участников маскарада бродили голограммы исторических личностей и вели друг с другом непринужденные беседы, иногда обращаясь и к членам экипажа, тем самым усиливая иллюзию светского приема. Были обещаны и другие сюрпризы.
Сма пришла в костюме Ксени, Скаффен-Амтиско изображал модель "Ксенофоба". Сам корабль принял вид толстой, опять-таки желто-коричневой, рыбы с выпученными глазами, которая плавала в удерживаемой полем сфере воды диаметром примерно четыре фута. Вся конструкция, перемещаясь по кают-компании, напоминала странный воздушный шар.
- Айс Дисграв, с ним вы уже встречались, - пробулькала рыба, представляя членов экипажа, - а это Джетард Хрина.
Сма улыбнулась и кивнула сопливому юнцу.
- Здравствуйте еще раз, как поживаете?
- Страсте. - Молодой человек по самые уши закутался в меха - не иначе воображал себя путешественником к Полюсу холода.
- Извините, госпожа Сма, мы знаем, что сейчас нельзя говорить о работе, но всем хотелось бы знать, куда...- Чернокожая Хрина, молоденькая и пухленькая, одетая в старинный военный мундир красного цвета, пристально смотрела на нее поверх бокала.
- Ах, - воскликнул Ксени, его сфера внезапно лопнула, окатив водой окружающих. Рыба упала на пол и забилась в конвульсиях.
- Воды!
Сма подняла ее за хвост.
- Что случилось?
- Неисправность поля. Воды! Быстрее воды!
Астронавты растерянно переглядывались, а через толпу к ним уже стремительно мчался маленький "Ксенофоб" - Скаффен-Амтиско.
- Воды! - умолял Ксени.
На желто-коричневом лбу у Сма собрались морщины. Она посмотрела на переодетую солдатом женщину и переспросила:
- Что вы хотели сказать, госпожа Хрина?
- Я хотела - ой...- в нее внезапно врезалась модель сторожевика, выполненная в масштабе один к пятисот двенадцати. Девушка резво отпрыгнула и уронила бокал.
- Эй, - возмутился Дисграв, отталкивая Скаффена. Хрина выглядела обиженной и потирала плечо.
- Простите, я такой неловкий, - извинился дрон.
- Воды! Воды! - орал Ксени, извиваясь в мохнатой лапе Сма.
- Заткнись! - велела Дизиэт и подошла к Хрине, оттеснив Скаффена.
- Госпожа Хрина, пожалуйста, продолжайте.
- Я просто хотела знать, почему...
Внезапно задрожал пол, голографическая скала зашевелилась, на ее поверхности появились трещины, оттуда повалили клубы дыма, по склонам покатились огненные шары. Землетрясение! Летали каменные обломки дворцов, никого, впрочем, не задевая, рушились мосты, фантастические птицы, сложив крылья, замертво падали в морскую пучину.
Хрина во все глаза смотрела на происходящее - иллюзия катаклизма была полной.
- Нас хотят отвлечь от разговора. Наверняка вы знаете что-то важное. Прекрати! - Сма с силой сжала бедную рыбу, а свободной лапой вцепилась в воротник Хрины. - Что вы хотели сказать?
- Почему нам не говорят, куда мы летим? - выкрикнула та в лицо Дизиэт, стараясь перекричать грохот извержения вулкана. Тем временем из тектонического разлома поднималась огромная черная фигура с горящими красными глазами.
- Мы летим к Крастальеру, - крикнула в ответ Сма.
- Ну и что? Крастальер - Открытое Скопление. В нем полмиллиона звезд!
Дизиэт застыла.
Голограммы стали прежними, как до катаклизма. Опять заиграла музыка, но теперь она была тихая, успокаивающая. Экипаж корабля окружил живописную группу, ожидая дальнейшего развития событий. Ксени и Скаффен-Амтиско переглянулись. Ксени, все еще удерживаемый лапой Сма, внезапно превратился в голограмму рыбьего скелета. Дрон изобразил, как модель "Ксенофоба" распадается на мелкие кусочки, и выпустил для вящего эффекта струю серого дыма. Сма строго посмотрела на них, и оба тотчас вернули себе прежний образ.
- Открытое Скопление...- Дизиэт сняла с головы мохнатую маску. Ее губы сложились в подобие улыбки. Скаффен давно знал, что последует дальше, и задрожал всеми своими микросхемами. Ксени последовал его примеру.
"Беда".
"Мне кажется, мы находимся в обществе разъяренной самки человека, я прав, Скаффен?"
"Точно, ты прав. Есть какие-нибудь идеи?"
"Ни малейших. Принимай бурю на себя, а я уношу свой рыбий зад".
"Корабль, ты не можешь так поступить со мной!"
"Могу и поступлю. Это твоя прерогатива. После поговорим. Пока!"
Ксени выскользнул из мохнатой лапы на пол. Дрон вернул себе свой обычный облик, но с обесцвеченной аурой.
- Сма, прости, - с обреченным видом проговорил он. - Я не сказал тебе главного.
- Ко мне в каюту, - помолчав спокойно скомандовала Сма. - Извините нас, - она кивнула Дисграву и Хрине и зашагала прочь.
Сбросив костюм Ксени на пол и оставшись в одних трусиках, Дизиэт парила в энергополе постели в позе лотоса. Усилием воли Дизиэт заставила себя успокоиться и выглядела скорее обиженной, чем разъяренной. Ожидавший скандала дрон чувствовал себя ужасно, видя хозяйку в тоске и печали.
- Если бы я сказал тебе правду, ты могла не согласиться на поездку.
- Глупый дрон, это же моя работа.
- Знаю, но у тебя не было ни малейшего желания улетать.
- Чего бы ты хотел после трехлетнего перерыва? И без всякого предупреждения? Разве я долго упиралась? Брось, дрон, ты рассказал мне о сложившемся положении, и я согласилась. Совсем не обязательно было скрывать, что Закалве исчез.
- Прости, я поступил непорядочно и сожалею об этом. Пожалуйста, скажи мне, что сможешь меня когда-нибудь простить.
- О, не заходи в своем, надеюсь, искреннем раскаянии слишком далеко. Просто в дальнейшем сообщай мне обо всем.
- Хорошо.
- Можешь начать с рассказа о том, как Закалве удалось уйти от нас. Кстати, какое устройство предназначалось для наблюдения?
- Управляемый нож.
- Управляемый нож? - Сма в замешательстве потерла подбородок.
- К тому же совсем новой модели, - добавил дрон, - нанопистолеты, волокно искажения, эффектор, коэффициент мозга - ноль семь десятых.
- И Закалве ушел от этого монстра?
- Не просто ушел. Он его уничтожил.
- Кошмар. Не думала, что он настолько умен. Или ему просто повезло? Как это произошло?
- Это секретная информация, так что не говори никому.
- Клянусь честью. - Сма театрально приложила руку к груди.
Скаффен-Амтиско издал звук, очень похожий на вздох.
- Значит, так. Чтобы устроить побег, Закалве потребовался год. На той планете, где мы его сбросили, гуманоиды делят власть с равными им по интеллекту морскими млекопитающими. У них сложились симбиотические отношения. Закалве купил компанию по производству медицинских и сигнальных лазеров. В его ловушке было задействовано оборудование целого госпиталя, построенного гуманоидами на берегу океана для лечения тех самых морских млекопитающих. Там испытывался большой ядерный магнитно-резонансный сканер.
- Что?
- Прибор, позволяющий заглянуть внутрь морского животного.
- Продолжай.
- Процесс связан с применением очень сильных магнитных полей. Закалве испытывал его в выходной, когда персонал отсутствовал. Ему каким-то образом удалось заставить нож проникнуть в сканирующую машину, а затем включить ток.
- Я думала, управляемые ножи немагнитны.
- Это так. Но в нем достаточно металла, чтобы при большой скорости возникли парализующие вихревые потоки.
- Но он все же мог двигаться?
- Недостаточно быстро, чтобы избежать лазера, к которому Закалве подсоединил сконструированный им прибор на основе некой военной установки, и лазер вместо того, чтобы создавать голограммы, просто изжарил нож.
- Здорово! Шерадин не перестает меня изумлять. Наверное, ему очень сильно хотелось отделаться от нас.
- Наверняка.
- Возможно, он не захочет работать на нас, даже если мы найдем его.
- Скорее всего, даже разговаривать с нами не захочет...
- И нам известно лишь то, что он где-то в Открытом Скоплении под названием Крастальер? - В голосе женщины звучало сомнение.
- Круг поисков постоянно сужается. Осталось десять-двенадцать звездных систем. К счастью, технический уровень метацивилизации не настолько высок, чтобы он смог убежать далеко. Раньше мы просто поддерживали общее наблюдение, и лишь десять дней назад поиски начались всерьез. Сейчас все силы брошены в Скопление, уверен, мы его найдем.
- Десять-двенадцать солнечных систем...- усомнилась Сма.
- Двадцать с лишним планет, не считая трех сотен станций и множества кораблей.
Дизиэт закрыла глаза и покачала головой.
- Это невозможно.
Скаффен-Амтиско счел за благо промолчать. Женщина открыла глаза:
- Хочешь совет?
- Разумеется.
- Забудь о космических станциях и цивилизованных планетах. Ищите в пустыне, умеренных зонах, но не в джунглях и уж никак не в городах, - она поежилась. - Если Закалве ушел из-под контроля ради личной свободы, то у нас есть шанс... Скорее всего, он там, где идет война, причем не обязательно широкомасштабные военные действия, а что-нибудь интересное... Понимаешь, что я имею в виду?
- Верно.
В другой раз дрон наверняка проигнорировал бы эти психологические выкладки, но сейчас чтобы хоть как-то загладить вину, он передал указания Дизиэт кораблю для ретрансляции по всему поисковому флоту.
Сма глубоко вздохнула, задержала дыхание и медленно выпустила воздух, затем поинтересовалась безразличным тоном:
- Маскарад еще продолжается?
- Да, - удивился Скаффен-Амтиско. - Дизиэт, я думал, ты так рассердилась, что больше не захочешь их видеть.
Женщина быстро натянула костюм Ксени и направилась к двери.
- Потом, может, и рассержусь. А пока... пока я спокойна.
Они двинулись к кают-компании, дрон летел следом в по-прежнему обесцвеченном поле.
- Брось, Скаффен, мы идем на маскарад. Теперь попробуй что-нибудь менее воинственное.
- У тебя есть предложения?
- Не знаю, что тебе больше подойдет. Наверное, личина трусливого лицемерного ублюдка, напрочь лишенного доверия и уважения к другой личности.
У самых дверей кают-компании Сма обернулась и увидела вместо дрона красивого незнакомого юношу с бегающим взглядом.
Дизиэт рассмеялась.
- Отлично... но все же мне больше нравился военный корабль.
Глава XI
Песок в понимании Закалве был неким посредником между ним и морем, или скорее длинным мокрым прилавком.
Иногда он наблюдал за проплывающими далеко в море кораблями. Хорошо было бы находиться на одном из них, ожидая вскоре увидеть незнакомые места или - если еще больше напрячь воображение - родной порт с его мерцающими огнями, обещающими радостную встречу, дружеский смех...
Но обычно Закалве не обращал внимания на эти медленно перемещающиеся на горизонте точки. Ветер тихо пел в дюнах, в холодной вышине кружили морские птицы, их сварливые крики почему-то действовали на него успокаивающе. Он занимался своим обычным делом делом - ходил взад и вперед по берегу, не отрывая взгляд от влажного серо-коричневого песка.
Время от времени из глубины материка приезжали нахально-шумные дома-автомобили: блестящий металл, яркие фонарики, развевающиеся флажки. Чихая, кашляя, изрыгая выхлопные газы, они с трудом тащились по песчаной дороге; взрослые высовывались из окон или стояли на подножке, дети, весело галдя, бежали рядом или свешивались с крыш.
Поначалу этот странный человек вызывал у них любопытство - точнее, его деревянный сарай посреди бесконечных дюн. Разве можно жить в чем-то вкопанном в землю, в чем-то,, что не двигается, да и не может двигаться! Глядя на его маленькую покосившуюся лачугу, зеваки вели между собой нескончаемые дискуссии, пытаясь представить, какова должна быть эта жизнь с одним и тем же пейзажем за окном. Они открывали скрипучую дверь и, осторожно принюхавшись к резкому запаху мужского одиночества, стремительно захлопывали ее, заявляя, что жить на одном и том же месте наверняка вредно для здоровья. Насекомые. Гниль. Спертый воздух...
Закалве не обращал на них внимания, делал вид, что не понимает их языка. На самом деле ему было известно, каким прозвищем наградило его постоянно меняющееся население Парктауна - они называли его "древочеловек". Наверное, они думали, что он пустил корни в зыбучий песок дюн, подобно своей бесколесной лачуге.
Впрочем, владельцы домов-машин довольно быстро теряли к нему интерес, устремляясь к пенной кромке берега. Они бросали в воду мелкие камешки, с визгом убегали от настигающих их волн; а их дети строили из песка маленькие автомобильчики... А потом парк-таунцы забирались в свои дома-машины и уезжали обратно в глубь материка, мигая фарами, нажимая на клаксоны... Снова он оставался в одиночестве.
Почти еждневно Закалве находил мертвых птиц, а иногда на берег выбрасывало туши морских млекопитающих. Как-то раз он набрел на тело мертвого моряка. Распухший труп мерно покачивался на прибрежных волнах. Некоторое время Закалве рассматривал матроса, потом снял с плеча парусиновую сумку, вытряхнул на песок весь свой дневной улов - смытые с кораблей вещи - разорвал сумку на несколько лоскутов и прикрыл ими голову и грудь утопленника. Уже начался отлив, поэтому не было необходимости оттаскивать тело подальше от береговой кромки. В тот день он отправился в Парктаун без своей тележки, обычно нагруженной подаренными приливом сокровищами - он просто хотел сообщить шерифу о печальной находке.
Однажды на берег вынесло стул без одной ножки. Сначала Закалве не обратил на него внимания, но на следующий день с удивлением обнаружил, что стул валяется на прежнем месте, хотя ночью был шторм. Тогда он поставил стул около своей хижины, приладив вместо недостающей ножки какую-то палку, но никогда не садился на него.
Каждые пять-шесть дней к сараю приходила женщина. Они познакомились в Парктауне вскоре после его появления здесь - на третий или четвертый день пьяного загула. Он платил ей утром - и всегда больше, чем она ожидала. Она подробно рассказывала ему о своих прошлых увлечениях и надеждах, о надеждах новых, но он почти не слушал ее... А потом женщина лежала рядом, положив голову ему на грудь, и он говорил, обращаясь к темному воздуху над постелью, к тонким деревянным стенам; слова были непонятны ей - как если бы он произносил их на чужом языке. Он повествовал о волшебной стране, где все были чародеями и знать не знали о нищете и прочих неприятностях. Некий воин, которого нанимали эти чародеи для выполнения их поручений, в конце концов не вынес ответственности, возложенной на него, потому что силы его были не беспредельны...
А иногда он рассказывал о том, как в некоем чудесном саду играли четверо детей - два мальчика и две девочки... две сестры... это было давно, тысячу лет назад, и очень-очень далеко отсюда... И вот один из мальчиков, даже став взрослым, продолжал хранить в своем сердце любовь к подруге детских лет. Пламя ужасной войны сожгло этот сад...
Наконец, когда ночной мрак поглощал все, а женщина на его плече уже давно блуждала по собственной стране грез, он рассказывал ей о громадном космическом корабле, чья металлическая обшивка скрыта под каменными стенами... А потом снова о двух сестрах и о том, что с ними случилось, и... о стуле... Когда Закалве просыпался, женщины рядом с ним уже не было. Снова заснуть, как правило, не удавалось, и он отправлялся на берег, и морские птицы криками приветствовали его как старого знакомого. Он давно утратил чувство времени, замечал лишь изменения погоды - иногда светило солнце, и было тепло, а иногда сыпалась снежная крупа или ветер свистел в щелях лачуги, лениво шевеля песок на полу, как стертые, превратившиеся в прах воспоминания. Он сгребал песок и выбрасывал его за дверь, словно совершал подношение ветру, и ждал следующей бури.
Он появлялся в Парктауне раз в неделю, толкая пред собой тележку с "товарами", которые море выбрасывало на берег-прилавок. Он получал за них деньги и тогда мог купить себе еды и заплатить за ее услуги... Парктаун представлял собой обширную стоянку домов-автомобилей, поэтому улицы в этом городе то появлялись, то исчезали в зависимости от количества машин. Все вокруг находилось в постоянном движении, постоянно перемещалось с места на место, за исключением дома шерифа, окруженной невысоким частоколом автозаправочной станции с фургоном, в котором располагалась ремонтная мастерская. Иногда путь до него был короче, иногда - длиннее, "город" то удалялся, то приближался к берегу, а вместе с ним и люди с их назойливой любознательностью.
Среди них дочь одного из перекупщиков, с которыми он торговал, обращала на него внимание больше, чем другие. Девушка редко с ним разговаривала, но всегда предлагала ему еду повкуснее, а потом робко улыбалась и быстро убегала, а вслед за ней ковыляла ручная морская птица, то и дело взмахивая подрезанными крыльями. С этой девушкой он был неизменно сух и холоден. Незачем, так он считал, вторгаться в жизнь этих людей - тем более, насколько ему было известно, она и ее семья собирались покинуть Парктаун. К тому же вокруг нее постоянно вертелся парень с бегающими глазами и вечно слюнявым ртом. Закалве не сомневался, что его намерения по отношению к девушке самые гнусные. Однажды, когда он возвращался домой, парень преградил ему дорогу, выкрикивал всевозможные угрозы и яростно размахивал руками. Понаблюдав некоторое время за этим представлением, Закалве перехватил его руку, выкрутил ее и заставил парня встать на колени. В этой позе тот находился несколько минут. На следующую ночь его разбудил тихий стук в дверь. Девушка из Парктауна умоляла впустить ее, без конца повторяя, что она его любит, и птица с подрезанными крыльями сопровождала ее мольбы пронзительными криками. Он открыл дверь, намереваясь прогнать незваную гостью, но девушка проскользнула у него под рукой и легла в его постель. Не говоря ни слова, он стащил девушку с постели и выставил за дверь, после чего задвинул засов. Ее жалобные крики некоторое время доносились снаружи, проникая сквозь щели. Он заткнул уши и укрылся с головой грязным одеялом. На следующий вечер к нему пришел ее отец, а вместе с ним шериф и еще человек двадцать жителей Парктауна. Девушку обнаружили недалеко от его хижины - жестоко избитую, изнасилованную, с перерезанным горлом.
- Не знаю. А ты поймешь, когда я пинком отправлю тебя обратно в кают-компанию?
- У вас явные отклонения в психике, сударыня. Что вы имеете против маленьких хорошеньких мохнатых существ? Госпожа Сма, мне отлично известно, что я - корабль. Я делаю свое дело: везу вас к вашей довольно сомнительной цели, причем достаточно быстро и успешно. Но имейте в виду: если возникнет хотя бы малейший повод каких-либо боевых действий, конструкция в ваших руках станет безжизненной, а я буду сражаться так яростно и решительно, как меня обучили. А пока, подобно живым коллегам, я предаюсь безвредным забавам. Не устраивает моя нынешняя, так сказать, текущая внешность ладно, могу стать обыкновенным зондом, бестелесным голосом и общаться с вами через него, - крохотный пальчик указал в сторону Скаф-фена-Амтиско, или через личный терминал. Меньше всего мне хотелось бы обидеть моих дорогих гостей.
Сма поджала губы и тряхнула кудрями.
- Что ж, по крайней мере, честно.
- И...
- Все в порядке, - Дизиэт потрепала зверька по спине.
- Можно мне сохранить этот облик?
- На здоровье.
- Славненько! - Меховой комочек принялся извиваться. - А ты не могла бы меня обнять?
- Обниму.
Повернувшись, она увидела, что Скаффен-Амтиско висит в воздухе брюхом вверх, а его аура вспыхивает огненно-оранжевым цветом. Такая поза и соответствующая ей раскраска поля всегда означали одно - дрон крайне расстроен. Сма кивнула на прощание зверьку, тот помахал лапкой и поковылял обратно в кают-компанию. Дизиэт закрыла за ним дверь и отключила внутренний мониторинг.
- Скаффен, сколько мы пробудем на этом корабле?
- Тридцать дней.
Женщина обвела взглядом в общем-то уютную каюту. Как все-таки здесь тесно, не сравнить с покоями на старой электростанции! Тридцать дней с сопливыми мазохистами и кораблем, который мнит себя любимой игрушкой и просится в постель!
- Путешествие может оказаться долгим, - вздохнула она.
Сейчас не самое удачное время для плохих новостей, подумал Скаффен. Скажу о том, что Закалве пропал без вести, позднее.
- Сма, если ты не возражаешь, я пойду, осмотрюсь. - Он поплыл к двери.
- Ступай, - Дизиэт лениво махнула рукой, устраиваясь поудобнее на постели.
Дрон уже открыл дверь, когда женщина внезапно резко села.
- Минуточку, что там говорил корабль: "довольно туманная цель"? Разве он не знает, куда мы летим?
"Ой-е-ей", - подумал дрон и развернулся в воздухе.
- Э-э...
Сма сузила глаза и нахмурилась.
- Мы ведь просто летим забрать Закалве, так?
- Да. Конечно.
- И это все?
- Все. Находим Шераданина, инструктируем его и забираем на Вуренхуц. Может, нас попросят его проконтролировать, но это еще неизвестно.
- Вероятно, но где сейчас Закалве?
- Где? Тебе надо его точное местонахождение? Ну, я имею в виду, ты же знаешь...
- Ладно, - раздраженно бросила Дизиэт. - Хотя бы приблизительное.
- Нет проблем, - ответил дрон, осторожно пятясь к двери.
- Нет проблем? - озадаченно переспросила Сма.
- Да-да, нет проблем. Нам известно, где он сейчас находится.
- Хорошо, - кивнула Сма. - Итак?
- Что "итак"?
- Итак, - громко повторила она, - где он?
- В Крастальере.
- В Крас...
- В Крастальере. Туда мы и направляемся.
- Никогда о таком месте не слышала, - Сма зевнула и снова упала на постель, сладко потягиваясь. - Мог бы так сразу и сказать.
- Сожалею, - отозвался Скаффен.
- Неважно, - Дизиэт протянула руку к световому лучу, и в каюте наступил полумрак. - Пожалуй, я немного вздремну. Сними с меня, пожалуйста, сапожки.
Робот стянул с женщины сапоги, жакет и вместе с чемоданами убрал их в стенной шкаф. Сма легла поудобнее, глаза ее закрылись. Дрон тихонько выскользнул из каюты.
- Чуть было не влип, - пожаловался он своему отражению в блестящей как зеркало стене и не спеша поплыл по коридору.
Дизиэт прибыла на "Ксенофоб" рано утром, а проснулась в середине дня. Когда прозвенел звонок, она заканчивала утренний туалет, а дрон сортировал ее вещи по цвету и развешивал или складывал их в стенном шкафу. Сма вышла из маленькой ванной комнаты в одних трусиках и с набитым зубной пастой ртом.
- Отквой! - Звуковой монитор не смог понять команды.
Пришлось открывать самой - и тут же с диким воплем она отскочила в сторону, выплевывая зубную пасту. Мгновенно по каюте прокатилась некая невидимая волна, и три управляемых ножа повисли в воздухе параллельно друг другу между Сма и дверью. Дизиэт с ужасом уставилась сквозь защитное поле в коридор. Оценив обстановку, дрон убрал поле, ножи лениво развернулись и со щелчком исчезли в его корпусе.
- Пожалуйста, не устраивай мне больше сюрпризов, Сма, - устало вздохнув, Скаффен вернулся к сортировке белья.
Женщина машинально вытерла рот, продолжая молча смотреть на стоявшего за дверью мохнато-желтого монстра ростом не меньше двенадцати футов. Наконец, сглотнув, она произнесла:
- Ксени, что ты вытворяешь?
- Извини, - пропищало огромное существо. - Я подумал, что если у тебя не налаживается контакт с маленьким мохнатым зверьком, возможно, более крупная версия...
- Дурачок, - покачала головой Сма. - Ну, заходи. Или ты просто хотел похвастаться, как здорово вырос? - Она вернулась в ванную.
Ксени протиснулся в дверь и, сгорбившись, встал в углу.
- Прости и ты, Скаффен-Амтиско.
- Нет проблем.
- На самом деле я хотел поговорить о...
Дрон у шкафа на секунду замер. За это время между ним и кораблем произошел довольно продолжительный и бурный диалог. Но Сма уловила лишь паузу в словах Ксени.
-... о сегодняшнем маскараде в вашу честь, - нашелся корабль.
- Прекрасная мысль, корабль. Спасибо, Ксени.
- Я решил сначала поинтересоваться, как оцениваете мое предложение... Может, есть идеи насчет костюмов?
- Я буду тобой. Приготовь мне один из своих костюмов.
- Хорошая мысль, хотя, полагаю, не тебя одну она посетила. Но мы запретим астронавтам появляться на празднике в одинаковых костюмах, сказав это, Ксени с трудом протиснулся в коридор, и дверь за ним закрылась.
- Короткий, но весьма содержательный визит, - заметила Сма, роясь в носках, которые только что старательно раскладывал по цветам спектра Скаффен-Амтиско. - Эта машина со странностями.
- Чего же ты хочешь, - отозвался дрон, - ведь он звездолет.
"Ты мог бы, - передал бортовой компьютер Скаффену-Амтиско, предупредить меня, что от нее надо скрывать площадь района поисков".
"Я надеюсь, что разосланные повсюду люди вскоре найдут этого парня и укажут точные координаты. Дизиэт вовсе не обязательно быть в курсе, что у нас какие-то проблемы".
"Но почему не сказать ей правду?"
"Ты не знаешь Сма!"
"Как я понимаю, она чересчур впечатлительна?"
"Конечно, она же человек".
После завтрака Сма в сопровождении одного из астронавтов прогулялась по кораблю, желая ознакомиться с обстановкой. Разглядывать было особо нечего, звездолет представлял собой сплошной двигатель. Поэтому остаток дня Дизиэт посвятила изучению истории и политики скопления Вуренхуц.
Ксени устроил грандиозный банкет. Столы ломились от обилия блюд и напитков, приготовленных с использованием ровно такого количества всевозможных химических веществ, чтобы не снабжать каждую тарелку с яствами или кувшин с напитками предупреждением об опасности для здоровья. По всей кают-компании были расставлены зеркала, создавая иллюзию просторного зала, наполненного множеством людей. В официальных приглашениях всем членам экипажа Ксени специально оговорил правило: никаких разговоров на профессиональные темы. Он очень надеялся, что богатое угощение отвлечет экипаж от желания выяснить, куда же они, собственно, летят. Он подозревал, что среди астронавтов наверняка найдется парочка дотошных и въедливых, которые потребуют служебного расследования или чего-нибудь еще в этом роде. Именно в подобных случаях "Ксенофоб" подумывал, не стать ли ему кораблем без экипажа, но подозревал, что заскучает - с людьми обычно бывало весело.
Громко играла музыка, астронавты отдыхали среди голографических изображений ярко-зеленых кустов, с благоухающими цветками. Высокое голубое небо чертили странные восьмикрылые птицы, а в дальнем углу кают-компании высилась величественная скала со множеством изумрудных водопадов, окруженная водной гладью, через которую было перекинуто несколько ажурных мостов... На уступах скалы расположились сказочной красоты дворцы с высокими башнями.
Среди участников маскарада бродили голограммы исторических личностей и вели друг с другом непринужденные беседы, иногда обращаясь и к членам экипажа, тем самым усиливая иллюзию светского приема. Были обещаны и другие сюрпризы.
Сма пришла в костюме Ксени, Скаффен-Амтиско изображал модель "Ксенофоба". Сам корабль принял вид толстой, опять-таки желто-коричневой, рыбы с выпученными глазами, которая плавала в удерживаемой полем сфере воды диаметром примерно четыре фута. Вся конструкция, перемещаясь по кают-компании, напоминала странный воздушный шар.
- Айс Дисграв, с ним вы уже встречались, - пробулькала рыба, представляя членов экипажа, - а это Джетард Хрина.
Сма улыбнулась и кивнула сопливому юнцу.
- Здравствуйте еще раз, как поживаете?
- Страсте. - Молодой человек по самые уши закутался в меха - не иначе воображал себя путешественником к Полюсу холода.
- Извините, госпожа Сма, мы знаем, что сейчас нельзя говорить о работе, но всем хотелось бы знать, куда...- Чернокожая Хрина, молоденькая и пухленькая, одетая в старинный военный мундир красного цвета, пристально смотрела на нее поверх бокала.
- Ах, - воскликнул Ксени, его сфера внезапно лопнула, окатив водой окружающих. Рыба упала на пол и забилась в конвульсиях.
- Воды!
Сма подняла ее за хвост.
- Что случилось?
- Неисправность поля. Воды! Быстрее воды!
Астронавты растерянно переглядывались, а через толпу к ним уже стремительно мчался маленький "Ксенофоб" - Скаффен-Амтиско.
- Воды! - умолял Ксени.
На желто-коричневом лбу у Сма собрались морщины. Она посмотрела на переодетую солдатом женщину и переспросила:
- Что вы хотели сказать, госпожа Хрина?
- Я хотела - ой...- в нее внезапно врезалась модель сторожевика, выполненная в масштабе один к пятисот двенадцати. Девушка резво отпрыгнула и уронила бокал.
- Эй, - возмутился Дисграв, отталкивая Скаффена. Хрина выглядела обиженной и потирала плечо.
- Простите, я такой неловкий, - извинился дрон.
- Воды! Воды! - орал Ксени, извиваясь в мохнатой лапе Сма.
- Заткнись! - велела Дизиэт и подошла к Хрине, оттеснив Скаффена.
- Госпожа Хрина, пожалуйста, продолжайте.
- Я просто хотела знать, почему...
Внезапно задрожал пол, голографическая скала зашевелилась, на ее поверхности появились трещины, оттуда повалили клубы дыма, по склонам покатились огненные шары. Землетрясение! Летали каменные обломки дворцов, никого, впрочем, не задевая, рушились мосты, фантастические птицы, сложив крылья, замертво падали в морскую пучину.
Хрина во все глаза смотрела на происходящее - иллюзия катаклизма была полной.
- Нас хотят отвлечь от разговора. Наверняка вы знаете что-то важное. Прекрати! - Сма с силой сжала бедную рыбу, а свободной лапой вцепилась в воротник Хрины. - Что вы хотели сказать?
- Почему нам не говорят, куда мы летим? - выкрикнула та в лицо Дизиэт, стараясь перекричать грохот извержения вулкана. Тем временем из тектонического разлома поднималась огромная черная фигура с горящими красными глазами.
- Мы летим к Крастальеру, - крикнула в ответ Сма.
- Ну и что? Крастальер - Открытое Скопление. В нем полмиллиона звезд!
Дизиэт застыла.
Голограммы стали прежними, как до катаклизма. Опять заиграла музыка, но теперь она была тихая, успокаивающая. Экипаж корабля окружил живописную группу, ожидая дальнейшего развития событий. Ксени и Скаффен-Амтиско переглянулись. Ксени, все еще удерживаемый лапой Сма, внезапно превратился в голограмму рыбьего скелета. Дрон изобразил, как модель "Ксенофоба" распадается на мелкие кусочки, и выпустил для вящего эффекта струю серого дыма. Сма строго посмотрела на них, и оба тотчас вернули себе прежний образ.
- Открытое Скопление...- Дизиэт сняла с головы мохнатую маску. Ее губы сложились в подобие улыбки. Скаффен давно знал, что последует дальше, и задрожал всеми своими микросхемами. Ксени последовал его примеру.
"Беда".
"Мне кажется, мы находимся в обществе разъяренной самки человека, я прав, Скаффен?"
"Точно, ты прав. Есть какие-нибудь идеи?"
"Ни малейших. Принимай бурю на себя, а я уношу свой рыбий зад".
"Корабль, ты не можешь так поступить со мной!"
"Могу и поступлю. Это твоя прерогатива. После поговорим. Пока!"
Ксени выскользнул из мохнатой лапы на пол. Дрон вернул себе свой обычный облик, но с обесцвеченной аурой.
- Сма, прости, - с обреченным видом проговорил он. - Я не сказал тебе главного.
- Ко мне в каюту, - помолчав спокойно скомандовала Сма. - Извините нас, - она кивнула Дисграву и Хрине и зашагала прочь.
Сбросив костюм Ксени на пол и оставшись в одних трусиках, Дизиэт парила в энергополе постели в позе лотоса. Усилием воли Дизиэт заставила себя успокоиться и выглядела скорее обиженной, чем разъяренной. Ожидавший скандала дрон чувствовал себя ужасно, видя хозяйку в тоске и печали.
- Если бы я сказал тебе правду, ты могла не согласиться на поездку.
- Глупый дрон, это же моя работа.
- Знаю, но у тебя не было ни малейшего желания улетать.
- Чего бы ты хотел после трехлетнего перерыва? И без всякого предупреждения? Разве я долго упиралась? Брось, дрон, ты рассказал мне о сложившемся положении, и я согласилась. Совсем не обязательно было скрывать, что Закалве исчез.
- Прости, я поступил непорядочно и сожалею об этом. Пожалуйста, скажи мне, что сможешь меня когда-нибудь простить.
- О, не заходи в своем, надеюсь, искреннем раскаянии слишком далеко. Просто в дальнейшем сообщай мне обо всем.
- Хорошо.
- Можешь начать с рассказа о том, как Закалве удалось уйти от нас. Кстати, какое устройство предназначалось для наблюдения?
- Управляемый нож.
- Управляемый нож? - Сма в замешательстве потерла подбородок.
- К тому же совсем новой модели, - добавил дрон, - нанопистолеты, волокно искажения, эффектор, коэффициент мозга - ноль семь десятых.
- И Закалве ушел от этого монстра?
- Не просто ушел. Он его уничтожил.
- Кошмар. Не думала, что он настолько умен. Или ему просто повезло? Как это произошло?
- Это секретная информация, так что не говори никому.
- Клянусь честью. - Сма театрально приложила руку к груди.
Скаффен-Амтиско издал звук, очень похожий на вздох.
- Значит, так. Чтобы устроить побег, Закалве потребовался год. На той планете, где мы его сбросили, гуманоиды делят власть с равными им по интеллекту морскими млекопитающими. У них сложились симбиотические отношения. Закалве купил компанию по производству медицинских и сигнальных лазеров. В его ловушке было задействовано оборудование целого госпиталя, построенного гуманоидами на берегу океана для лечения тех самых морских млекопитающих. Там испытывался большой ядерный магнитно-резонансный сканер.
- Что?
- Прибор, позволяющий заглянуть внутрь морского животного.
- Продолжай.
- Процесс связан с применением очень сильных магнитных полей. Закалве испытывал его в выходной, когда персонал отсутствовал. Ему каким-то образом удалось заставить нож проникнуть в сканирующую машину, а затем включить ток.
- Я думала, управляемые ножи немагнитны.
- Это так. Но в нем достаточно металла, чтобы при большой скорости возникли парализующие вихревые потоки.
- Но он все же мог двигаться?
- Недостаточно быстро, чтобы избежать лазера, к которому Закалве подсоединил сконструированный им прибор на основе некой военной установки, и лазер вместо того, чтобы создавать голограммы, просто изжарил нож.
- Здорово! Шерадин не перестает меня изумлять. Наверное, ему очень сильно хотелось отделаться от нас.
- Наверняка.
- Возможно, он не захочет работать на нас, даже если мы найдем его.
- Скорее всего, даже разговаривать с нами не захочет...
- И нам известно лишь то, что он где-то в Открытом Скоплении под названием Крастальер? - В голосе женщины звучало сомнение.
- Круг поисков постоянно сужается. Осталось десять-двенадцать звездных систем. К счастью, технический уровень метацивилизации не настолько высок, чтобы он смог убежать далеко. Раньше мы просто поддерживали общее наблюдение, и лишь десять дней назад поиски начались всерьез. Сейчас все силы брошены в Скопление, уверен, мы его найдем.
- Десять-двенадцать солнечных систем...- усомнилась Сма.
- Двадцать с лишним планет, не считая трех сотен станций и множества кораблей.
Дизиэт закрыла глаза и покачала головой.
- Это невозможно.
Скаффен-Амтиско счел за благо промолчать. Женщина открыла глаза:
- Хочешь совет?
- Разумеется.
- Забудь о космических станциях и цивилизованных планетах. Ищите в пустыне, умеренных зонах, но не в джунглях и уж никак не в городах, - она поежилась. - Если Закалве ушел из-под контроля ради личной свободы, то у нас есть шанс... Скорее всего, он там, где идет война, причем не обязательно широкомасштабные военные действия, а что-нибудь интересное... Понимаешь, что я имею в виду?
- Верно.
В другой раз дрон наверняка проигнорировал бы эти психологические выкладки, но сейчас чтобы хоть как-то загладить вину, он передал указания Дизиэт кораблю для ретрансляции по всему поисковому флоту.
Сма глубоко вздохнула, задержала дыхание и медленно выпустила воздух, затем поинтересовалась безразличным тоном:
- Маскарад еще продолжается?
- Да, - удивился Скаффен-Амтиско. - Дизиэт, я думал, ты так рассердилась, что больше не захочешь их видеть.
Женщина быстро натянула костюм Ксени и направилась к двери.
- Потом, может, и рассержусь. А пока... пока я спокойна.
Они двинулись к кают-компании, дрон летел следом в по-прежнему обесцвеченном поле.
- Брось, Скаффен, мы идем на маскарад. Теперь попробуй что-нибудь менее воинственное.
- У тебя есть предложения?
- Не знаю, что тебе больше подойдет. Наверное, личина трусливого лицемерного ублюдка, напрочь лишенного доверия и уважения к другой личности.
У самых дверей кают-компании Сма обернулась и увидела вместо дрона красивого незнакомого юношу с бегающим взглядом.
Дизиэт рассмеялась.
- Отлично... но все же мне больше нравился военный корабль.
Глава XI
Песок в понимании Закалве был неким посредником между ним и морем, или скорее длинным мокрым прилавком.
Иногда он наблюдал за проплывающими далеко в море кораблями. Хорошо было бы находиться на одном из них, ожидая вскоре увидеть незнакомые места или - если еще больше напрячь воображение - родной порт с его мерцающими огнями, обещающими радостную встречу, дружеский смех...
Но обычно Закалве не обращал внимания на эти медленно перемещающиеся на горизонте точки. Ветер тихо пел в дюнах, в холодной вышине кружили морские птицы, их сварливые крики почему-то действовали на него успокаивающе. Он занимался своим обычным делом делом - ходил взад и вперед по берегу, не отрывая взгляд от влажного серо-коричневого песка.
Время от времени из глубины материка приезжали нахально-шумные дома-автомобили: блестящий металл, яркие фонарики, развевающиеся флажки. Чихая, кашляя, изрыгая выхлопные газы, они с трудом тащились по песчаной дороге; взрослые высовывались из окон или стояли на подножке, дети, весело галдя, бежали рядом или свешивались с крыш.
Поначалу этот странный человек вызывал у них любопытство - точнее, его деревянный сарай посреди бесконечных дюн. Разве можно жить в чем-то вкопанном в землю, в чем-то,, что не двигается, да и не может двигаться! Глядя на его маленькую покосившуюся лачугу, зеваки вели между собой нескончаемые дискуссии, пытаясь представить, какова должна быть эта жизнь с одним и тем же пейзажем за окном. Они открывали скрипучую дверь и, осторожно принюхавшись к резкому запаху мужского одиночества, стремительно захлопывали ее, заявляя, что жить на одном и том же месте наверняка вредно для здоровья. Насекомые. Гниль. Спертый воздух...
Закалве не обращал на них внимания, делал вид, что не понимает их языка. На самом деле ему было известно, каким прозвищем наградило его постоянно меняющееся население Парктауна - они называли его "древочеловек". Наверное, они думали, что он пустил корни в зыбучий песок дюн, подобно своей бесколесной лачуге.
Впрочем, владельцы домов-машин довольно быстро теряли к нему интерес, устремляясь к пенной кромке берега. Они бросали в воду мелкие камешки, с визгом убегали от настигающих их волн; а их дети строили из песка маленькие автомобильчики... А потом парк-таунцы забирались в свои дома-машины и уезжали обратно в глубь материка, мигая фарами, нажимая на клаксоны... Снова он оставался в одиночестве.
Почти еждневно Закалве находил мертвых птиц, а иногда на берег выбрасывало туши морских млекопитающих. Как-то раз он набрел на тело мертвого моряка. Распухший труп мерно покачивался на прибрежных волнах. Некоторое время Закалве рассматривал матроса, потом снял с плеча парусиновую сумку, вытряхнул на песок весь свой дневной улов - смытые с кораблей вещи - разорвал сумку на несколько лоскутов и прикрыл ими голову и грудь утопленника. Уже начался отлив, поэтому не было необходимости оттаскивать тело подальше от береговой кромки. В тот день он отправился в Парктаун без своей тележки, обычно нагруженной подаренными приливом сокровищами - он просто хотел сообщить шерифу о печальной находке.
Однажды на берег вынесло стул без одной ножки. Сначала Закалве не обратил на него внимания, но на следующий день с удивлением обнаружил, что стул валяется на прежнем месте, хотя ночью был шторм. Тогда он поставил стул около своей хижины, приладив вместо недостающей ножки какую-то палку, но никогда не садился на него.
Каждые пять-шесть дней к сараю приходила женщина. Они познакомились в Парктауне вскоре после его появления здесь - на третий или четвертый день пьяного загула. Он платил ей утром - и всегда больше, чем она ожидала. Она подробно рассказывала ему о своих прошлых увлечениях и надеждах, о надеждах новых, но он почти не слушал ее... А потом женщина лежала рядом, положив голову ему на грудь, и он говорил, обращаясь к темному воздуху над постелью, к тонким деревянным стенам; слова были непонятны ей - как если бы он произносил их на чужом языке. Он повествовал о волшебной стране, где все были чародеями и знать не знали о нищете и прочих неприятностях. Некий воин, которого нанимали эти чародеи для выполнения их поручений, в конце концов не вынес ответственности, возложенной на него, потому что силы его были не беспредельны...
А иногда он рассказывал о том, как в некоем чудесном саду играли четверо детей - два мальчика и две девочки... две сестры... это было давно, тысячу лет назад, и очень-очень далеко отсюда... И вот один из мальчиков, даже став взрослым, продолжал хранить в своем сердце любовь к подруге детских лет. Пламя ужасной войны сожгло этот сад...
Наконец, когда ночной мрак поглощал все, а женщина на его плече уже давно блуждала по собственной стране грез, он рассказывал ей о громадном космическом корабле, чья металлическая обшивка скрыта под каменными стенами... А потом снова о двух сестрах и о том, что с ними случилось, и... о стуле... Когда Закалве просыпался, женщины рядом с ним уже не было. Снова заснуть, как правило, не удавалось, и он отправлялся на берег, и морские птицы криками приветствовали его как старого знакомого. Он давно утратил чувство времени, замечал лишь изменения погоды - иногда светило солнце, и было тепло, а иногда сыпалась снежная крупа или ветер свистел в щелях лачуги, лениво шевеля песок на полу, как стертые, превратившиеся в прах воспоминания. Он сгребал песок и выбрасывал его за дверь, словно совершал подношение ветру, и ждал следующей бури.
Он появлялся в Парктауне раз в неделю, толкая пред собой тележку с "товарами", которые море выбрасывало на берег-прилавок. Он получал за них деньги и тогда мог купить себе еды и заплатить за ее услуги... Парктаун представлял собой обширную стоянку домов-автомобилей, поэтому улицы в этом городе то появлялись, то исчезали в зависимости от количества машин. Все вокруг находилось в постоянном движении, постоянно перемещалось с места на место, за исключением дома шерифа, окруженной невысоким частоколом автозаправочной станции с фургоном, в котором располагалась ремонтная мастерская. Иногда путь до него был короче, иногда - длиннее, "город" то удалялся, то приближался к берегу, а вместе с ним и люди с их назойливой любознательностью.
Среди них дочь одного из перекупщиков, с которыми он торговал, обращала на него внимание больше, чем другие. Девушка редко с ним разговаривала, но всегда предлагала ему еду повкуснее, а потом робко улыбалась и быстро убегала, а вслед за ней ковыляла ручная морская птица, то и дело взмахивая подрезанными крыльями. С этой девушкой он был неизменно сух и холоден. Незачем, так он считал, вторгаться в жизнь этих людей - тем более, насколько ему было известно, она и ее семья собирались покинуть Парктаун. К тому же вокруг нее постоянно вертелся парень с бегающими глазами и вечно слюнявым ртом. Закалве не сомневался, что его намерения по отношению к девушке самые гнусные. Однажды, когда он возвращался домой, парень преградил ему дорогу, выкрикивал всевозможные угрозы и яростно размахивал руками. Понаблюдав некоторое время за этим представлением, Закалве перехватил его руку, выкрутил ее и заставил парня встать на колени. В этой позе тот находился несколько минут. На следующую ночь его разбудил тихий стук в дверь. Девушка из Парктауна умоляла впустить ее, без конца повторяя, что она его любит, и птица с подрезанными крыльями сопровождала ее мольбы пронзительными криками. Он открыл дверь, намереваясь прогнать незваную гостью, но девушка проскользнула у него под рукой и легла в его постель. Не говоря ни слова, он стащил девушку с постели и выставил за дверь, после чего задвинул засов. Ее жалобные крики некоторое время доносились снаружи, проникая сквозь щели. Он заткнул уши и укрылся с головой грязным одеялом. На следующий вечер к нему пришел ее отец, а вместе с ним шериф и еще человек двадцать жителей Парктауна. Девушку обнаружили недалеко от его хижины - жестоко избитую, изнасилованную, с перерезанным горлом.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента