- Ого!- присвистнул Алек.- Значит, она дала ему выпить лимонный сок с раствором мышьяка, косметическое средство миссис Бентли?
- Точно. Как ты прежде-то не догадался!
- Да, по теперь мне это совершенно ясно. Ты, наверное, прав, Роджер. И понятно, почему она никому не рассказывала, что подала ему это питье.
- Согласен, она такая. Кто бы ни был виноват в смерти Бентли, мисс Блауэр не станет подвергать себя опасности быть заподозренной.
- Какая отвратительная лицемерка! И ты думаешь, что она и дальше бы молчала, пусть бы даже миссис Бентли из-за этого повесили?
- Нисколько в том не сомневаюсь. Она очень озлоблена против нес и не стала бы себя беспокоить по поводу такого пустяка. Да, мисс Мэри Блауэр очень неприятная молодая особа.
- Но, послушай, ты действительно считаешь, что она сознательно отравила Бентли? Может, она дала ему питье по ошибке?
- Понятия не имею. Если она не знала, что лимонад отравлен, и дала его Бентли, пи о чем не подозревая (а я думаю, что гак оно и было на самом деле), тогда возможен один лишь вывод: миссис Бентли действительно заслужила все, что с ней случилось, так как более потрясающего примера преступной небрежности трудно себе вообразить. Ну только представь себе: раствор мышьяка с лимонным соком в спальне больного человека! Ведь это равносильно убийству. И должен признаться, просто невозможно поверить, что миссис Бентли оставила там яд просто так, по рассеянности.
- Да, это мысль,- ответил задумчиво Алек.- Ты хочешь сказать, что она могла оставить раствор мышьяка с лимоном в надежде, что Бентли сам себе его нальет? Иначе говоря, она хотела, чтобы Бентли умер, но без ее непосредственного участия, так сказать, как бы случайно?
- Да, женщина способна на это, чтобы не слишком отягощать свою совесть, хотя, конечно, это такое же убийство, как если бы она сама сознательно его отравила. Однако, если так, то перед нами снова возникает прежняя проблема, о которой я говорил в самом начале: зачем было Делать ядовитый раствор из отравленной бумаги, если уже имелся в запасе тот самый пакетик с порошком, которого хватило бы на двести человек?
- Но, послушай, она ведь могла и не знать, что порошок - это и есть мышьяк? Предположим, ты прав: Бентли всучил его кто-то другой в надежде, что он сам себе его скормит? В таком случае миссис Бентли не могла знать. что в пакете именно мышьяк! Правда?
- Но, Александр, это же блестящая мысль! Из нее напрашивается вывод, раньше не приходивший мне в голову: Бентли пытались отравить двое. Миссис Бентли, своими ядовитыми бумажками, и некто другой, с помощью пакетика с мышьяком!
- Но мы ведь затрагивали такую возможность во вчерашнем разговоре? Помнишь, когда Шейла сказала, что он не обязательно был отравлен порошком? Ты еще ответил, что тут может иметь место совпадение, но не такое значительное, как если бы он отравился аконитином или чем-то еще?
- Да, помню, но я хотел сказать нечто иное. Я имел в виду, что какое-то неизвестное лицо вручило Бентли пакетик с порошкообразным мышьяком, а другой неизвестный персонаж дал ему яд по собственной его - или её - инициативе, и что не обязательно это была именно миссис Бентли. Но, господи боже, дело очень усложнилось и я просто не знаю, как связать воедино то, что я говорил или думал раньше, с тем, что обо всем этом думаю теперь. Для меня только одно совершенно ясно в настоящий момент.
- И что же?
- Что если наш друг Аллен был в списке подозреваемых в отвлеченном смысле, как человек, имевший только мотив, то теперь он значится в этом списке в силу очень конкретных причин. И его фамилия написана заглавными буквами и трижды подчеркнута красным.
- Ну конечно, черт побери!- воскликнул Алек.- Я совсем-совсем забыл о нем, а ведь хотел тебе напомнить, как только мы вышли из дома. Ведь он был вечером у Бентли перед тем, как появился этот пакет?
- В том-то и дело. Поэтому напрашивается весьма резонный вопрос: не может ли дружок Аллен сообщить нам кое-что интересное о пакетике, если только мы сумеем его разговорить?
- Да, дельце не из легких,- призадумался Алек.
- Но надо попытаться это сделать, и как можно быстрее. В сущности, он следующий на очереди, кому можно задать разные интересные вопросы для рубрики: "Наш корреспондент интервьюирует подозреваемого".
- А как ты это сделаешь?
- Понимаешь, подсознательно я все время имел в виду эту возможность с самого утра. Сегодня после ленча я попытаюсь побольше разузнать о привычках Аллена и его характере, а затем, соответственно сведениям, начну действовать. Знаешь, есть множество разных способов заставить говорить разных людей. Я попытаюсь это сделать, заранее получив представление, как надлежит вести себя с этим господином. Будем надеяться, что Шейла дома. Мне надо с ней посоветоваться на этот счет.
Они подошли к входной двери дома доктора Пьюрфоя, и Роджер с задумчивым видом нажал на кнопку звонка.
- А тебе необходимо, чтобы и я присутствовал при этом разговоре?опасливо спросил Алек.
- Нет, благодарю вас, мистер Овцемой,- несколько рассеянно отвечал Роджер.- Это дело очень деликатное и растяпа фотограф, который забывает о своей обязанности фотографировать, мне совсем пи к чему.
Было уже несколько минут первого. В ответ на вопрос Роджера горничная, открывшая дверь, сообщила, что миссис Пьюрфой нет дома, а мисс Пьюрфой наверху, в своей комнате.
- Вы не передадите ей, что мы уже пришли, и если она не занята, то хотелось бы на минуту увидеться с ней.
- Да, конечно, сэр.
- Нет, не беспокойтесь, Джейн,- вмешался Алек и направился к лестнице. - Я сам об этом позабочусь.
Он откинул голову назад и открыл рог. Трубный звук, в котором все-таки можно было различить имя "Ши-и-ла" вознесся в верхние сферы.
- Ну и ну!- удивился Роджер.
Джейн, закрыв рот рукой, поспешно удалилась, издавая подавленное фырканье. Сверху донесся стук открываемой двери.
- Хэл-лоу! - раздался пронзительный вой.
- Ты нам нужна! Спускайся,- возгласила труба.
- Не могу! Дело есть! Поднимайтесь ко мне!- опять раздалось завывание.
- Мигом!
И они поднялись на второй этаж.
- Вот и хорошо,- сказала Шейла, встречая их на пороге,- входите, а я не могла спуститься. Я глажу.
- Хозяйственная молодая женщина,- сказал Роджер, проходя за ней в комнату.
- Да, приходится самой стирать и гладить исподнее. Я этого дела никому доверить не могу.
- А я очень редко этим занимаюсь,- смущенно признался Роджер,- но у меня такая доверчивая натура.
- Как вам нравится моя комната?- требовательно осведомилась Шейла.Очень удобная для разных цел. Я сама все придумала. Ее называют "Огненный столп".
- Не понимаю почему,- сознался Роджер.
- Неужели не понимаете, вы, глупый человек? Облако дыма днем и огонь в камине ночью - когда комната становится спальней. А днем это будуар. Вот то сооружение под голубым покрывалом и подушками - моя постель Когда вынешь из стола расчески, щетки и прочее, он превращается в туалетный столик, а за ширмой стоит умывальник Bon {Хорошо (фр.)}.
- Очень bon,- одобрил Роджер.
- А как гамма красок?
- Поразительна! Поздравляю вас.
- Да, потрясающе, - подтвердил Алек.
- Ну, значит, все в порядке. А теперь рассказывайте новости. Садитесь где хотите, на кровати всего удобнее сидеть, то есть, прошу прощения, на диване. На каминной полке сигареты. Вы не возражаете, если я буду гладить?
- Нисколько,- ответил Роджер, усаживаясь в кресло у окна и скромно отвращая взгляд от предметов туалета, которые гладила Шейла.
Он рассказал ей о результатах двух утренних интервью, о своих подозрениях касательно Мэри Блауэр и содержании разговора с Алеком на обратном пути. Шейла слушала с живейшим интересом и, когда Роджер кончил повествование, уверенно и решительно изрекла:
- Миссис Бентли не оставляла свой раствор с лимонадом на комоде, ведь мы же договорились, что она не виновата, а если бы она оставила его, то об отсутствии вины говорить не приходилось. А это значит, что и Мэри Блауэр ничего не совершила, случайно или нет. Мэри Блауэр не могла этого сделать намеренно, у нее бы наверняка духу не хватило. Эти слуги много болтают, но когда доходит до дела, они заявляют, что увольняются. Аллен тоже этого не делал, потому что не способен на такой дурацкий поступок. Значит - миссис Аллен заполучила мышьяк и попросила мужа передать его Бентли с фантастической историей о том, что это чудодейственное лекарство. Таким образом она получила возможность отомстить им обоим, понимаете? Мужу и миссис Бентли. Наверное, она предполагала, что их обоих обвинят в преступлении. Вот как все было!
- Итак, нам остается только заявить на миссис Аллен в полицию и потребовать её ареста, - сказал восхищенно Роджер.- Хотел бы я, Шейла, обладать вашим даром распутывания клубка преступлений в две секунды и, не колеблясь пи минуты, сразу же проникать в самую сокровенную тайну. Это замечательный дар. Подайте заявление об устройстве на работу в Скотленд-Ярде. Вы зря растрачиваете свой талант у гладильной доски.
- О, вы мастер и посмеяться, и насмешить,- отвечала Шейла добродушно,но этим дело и окончится, уж вы мне поверьте.
- Шейла,- неожиданно сказал Алек,- ты опять зазнаешься, пришло время тебя снова поучить.
- Отстань, Алек, или я брошу в тебя утюг, клянусь, что брошу.
- Спокойно, малыши,- поспешно вмешался Роджер.- Алек, перестань ворчать. Мне надо поговорить с мисс Пьюрфой. Серьезно, Шейла, я действительно восхищаюсь вашими проницательностью и умением предвидеть, но, хотя я просто поражен этой способностью ухватывать суть дела, есть кое-какие мелочи, которые необходимо осуществить, прежде чем мы сможем арестовать миссис Аллен. И они имеют отношение к мужу этой леди. Есть одно пустяковое дельце, с которым вы очень хорошо справитесь.
- Ладно! Выкладывайте.
- Я хочу, чтобы сразу же после ленча вы разведали для меня все, что касается этого Аллена: его место работы в Лондоне, что он там делает, каковы его привычки, какая у него репутация, каков его характер (учитывая местные строгие нравы и предубеждения) и все остальное, что можно разузнать. Сможете справиться в промежуток между обедом и пятичасовым чаем?
- О, я уже набила на этом руку,- отвечала мисс Пьюрфой,- и если вы так уж торопитесь, то я порасспрошу кое-кого прямо сейчас, перед ленчем. Еще нет половины первого, да? Сейчас кончу гладить эти дудочки, а остальное может и подождать.
- Восхитительная преданность долгу, - похвалил Роджер,- и на этом основании можно подумать о вашем повышении по службе, детектив Пьюрфой. Знаете, даже в ваших теоретических построениях, как бы ни были они несообразны, возможно, таится рациональное зерно.
Ответ Шейлы был настолько сочен и выразителен, что мы не станем его публиковать.
Во в юрой половине дня доктор Пьюрфой отправился по вызовам, а Роджер его сопровождать, захватив с собой книжку и коврик, чтобы сидеть, читать и дышать свежим воздухом, пока доктор находится в доме больного. Алек позволил миссис Пьюрфой увлечь себя в поездку с визитами которые, по ее словам, совершенно непосильны без его участия, поэтому он провел всю вторую половину дня в полудюжине гостиных. Все это время он хранил суровое молчание, не отвечая на взывающие о помощи взгляды кузины.
Так получилось, что доктору Пьюрфою в половине пятого надо было давать больному наркоз в местном госпитале, а миссис Пьюрфой и ее жертва все еще томились в плену тяжких социальных обязательств, поэтому Роджер и Шейла пили чай вдвоем.
Шейла опоздала на пятнадцать минут и, влетев, сняла мех, перчатки и села за стол, лихо сдвинув на затылок коричневую велюровую шляпку с перышком; на ней были элегантные коричневые пальто и юбка. Щеки у нее раскраснелись от пребывания на свежем воздухе, и от этого она казалась особенно хорошенькой, чему Роджер мысленно отдал дань восхищения, на какое-то мгновение пожалев, что, во-первых, ему на семнадцать лет больше, чем ей, и, во-вторых, что он считает холостяцкое положение предпочтительным образом жизни.
- Ну, наверное, я не слишком много раздобыла для вас материала, Роджер, - налейте себе молока и возьмите сахар. Я прозондировала с десяток человек, а затем, выйдя за ворота и прислонившись к ним, записала все, что они мне сказали, пока не позабыла.
- Неужели? Хорошая девочка. Только так и надо. Ну что ж, поглядим. Хлеб с маслом?
- Спасибо. О, вы сами не разберетесь в моих каракулях. Лучше я дам вам краткий отчет. Вы писали в школе такие краткие резюме? Ужасная тягомотина. Подождите, я допью чай, потому что в горле пересохло, и затем брошусь в бой.
Шейла торопливо проглотила два куска хлеба с маслом и сдобную булочку, заглотнула остатки чая и налила себе еще чашку. Потом она вытащила из сумочки смятый и грязноватый листок бумаги и начала внимательно его изучать.
- Рональд Уиттакер Аллен,- громко прочла она,- родился в тысяча восемьсот девяностом году и все еще здоровый, даже очень здоровый человек. Занимается продажей автомобилей. Рабочий адрес: Орэндж-стрит, тридцать три, Западный округ, Лондон. Высокий, довольно громоздкий, блондин. Красное лицо. Небольшие, подстриженные усики. Весёлый, любит пошутить, добродушен, жизнерадостен Немного шумен, немного грубоват. Для миссис Аллен не очень подходит. Гораздо человечнее, чем миссис Алчен. Не такой приятный, как миссис Аллен. Выпивает, но в меру. Носит кольцо с бриллиантом. Чрезвычайно добрый человек. Чрезвычайно дурное воображение. Очень напоминает образцового букмекера. Вот и все.
- Ужасно вам благодарен, Шейла, - сказал сердечно Роджер.- Вы очень хорошо поработали. Именно это я и хотел знать. У меня такое чувство, словно я с ним много лет знаком. Лучше и сделать нельзя. Замечательная работа!
Шейла покраснела от удовольствия.
- Ну, тогда все в порядке. А то я боялась, что этого маловато будет. Еще чаю? И поешьте как следует. Булочки совсем не плохи. Итак, что вы собираетесь предпринять? Роджер посмотрел на часы.
- Немедленно отправлюсь в город, чтобы поймать Аллена до конца работы. Думаю, так с ним будет лучше справиться. Если я верно понимаю тот тип людей, к которому он принадлежит, будет не слишком трудно заставить его разговориться. Если я расположу его к себе, то мне останется только сидеть, слушать и время от времени вставлять сочувственное замечание или задавать какой-нибудь нескромный вопрос.
- Хотелось бы мне поехать с вами, - заявила Шейла.
- Дорогая моя, этот интересный разговор будет протекать в укромном барс под названием "Зеленая свинья", "Кривые рога" или еще каким-нибудь, продиктованным фантазией сто владельца. И хотя вы особа эмансипированная, все же вряд ли вам захочется нас туда сопровождать.
- А почему нет?- спросила запальчиво мисс Пьюрфой.- Я ничего не имела бы против.
- Да? Но я имею. Ну, а теперь будьте маленькой хорошей сыщицей и найдите мне но расписанию подходящий поезд. Я хочу приехать на Орэндж-стрит за несколько минут до шести вечера.
Глава 17
Мистер Аллен говорит
Контора фирмы "Обмен автомобилей и продажа, Лимитед, Р.У. Аллен & Г.С. Титеридж" занимала весь пространный мерный этаж дома 33 на Орэндж-стрит. Скользящие двери почти во всю ширину фасада, днем постоянно открытые, позволяли видеть прохожим шесть-семь сверкающих лаком машин всех марок и размеров. В конце выставочною зала были расположены личные помещения: для машинистки, управляющею и самое большое - для господ Р.У. Аллена и Г.С. Титериджа. Последний был главным инженером фирмы и в качестве такового почти все время пропадал в подвале, куда на лифте доставлялись потрепанные жизнью и далеко не новые машины, чтобы они снова могли вернуться в высшие сферы, сверкая лаком излучая силу и мощь, словно после операции на какой-нибудь автомобильной железе, обеспечивающей молодость и долголетие. Р.У. Аллен ведал коммерческой частью автомобильного бизнеса.
За пять минут до конца делового дня именно в ею кабинет вошел странный покупатель, который таинственно сообщил управляющему о намерении приобрести автомобиль, по сначала - переговорить с владельцами фирмы относительно цепы, индивидуальных качеств и прочих важных свойств будущей покупки Странный покупатель заявил также, что предпочел бы встретиться с мистером Алленом, с которым, как ему кажется, у нею есть общие знакомые. Однако даже без этого упоминания о знакомых его все равно бы пропустили в кабинет.
Мистер Аллен, высокий, несколько грузноватый, краснолицый, с жизнерадостной улыбкой, только-только начинающий полнеть мужчина, встал и довольно сердечно пожал руку посетителю. Голос у мистера Аллена был звучный и раскатистый.
- Вы хотите купить автомобиль, мистер... - и он взглянул на визитную карточку,- мистер Шерингэм? Прекрасно. Садитесь и давайте все обговорим.
- Боюсь, что я, возможно, пришел слишком поздно? спросил Роджер извиняющимся тоном, усевшись в большое кресло сбоку от стола Аллена.
- Совсем нет, совершенно не поздно. Время для меня значения не имеет. Я часто задерживаюсь на работе допоздна.
Он снова взглянул на карточку.
- Мистер Шерингэм, клуб "Воксхолл". А вы не тот самый Роджер Шерингэм, наш великий писатель, а?
- Вы очень добры, аттестуя меня таким образом, проворковал Роджер.
- Замечательно,- с энтузиазмом отозвался мистер Аллен.- Моя жена прочла несколько ваших романов.
Роджер почувствовал, что ему, пожалуй, нравится этот большой краснолицый, чуть-чуть вульгарный человек. Что ни говори, а он был честен и не стал притворяться, будто сам прочитал эти романы, а, по своему опыту, Роджер знал, что в таких случаях притворяются девяносто девять человек из ста. Да, совершенно точно, Аллен производит благоприятное впечатление окончательно решил Роджер.
- Рад слышать, что она их прочла,- ответил он. - Мне всегда приятно знать, что люди предпочитают иметь собственные экземпляры моих романов, а не заимствовать их из библиотек. Для автора, знаете ли, это гораздо полезнее.
Аллен громко расхохотался:
- Бойчее идет бизнес, да? Ну что ж, полагаю, вы правы, мистер Шерингэм. Писателям тоже надо жить, как торговцам автомобилями, а? Поэтому вот что я вам предлагаю: вы покупаете один из моих автомобилей, а я один из ваших романов. Выгодная сделка, правда?
И он снова расхохотался.
Роджер тоже рассмеялся. И они приступили к деловому разговору. Роджер точно знал, что ему нужно, так как предусмотрительно запасся некоторыми необходимыми сведениями по пути в Лондон. Ему требовался автомобиль со скоростью не меньше шестидесяти миль в час, но экономичный - по крайней мере делающий тридцать миль на один галлон бензина; не сильнее чем в двадцать лошадиных сил - чтобы меньше платить налога; четырехместный, но с вместительным салоном; способный преодолевать самые крутые подъемы (ну, разумеется, кроме горных вершин), но мистер Шерингэм очень не любит постоянно переключать скорости. Его автомобиль должен быть оснащен всеми новейшими приспособлениями, аксессуарами и усовершенствованиями, но стоить ни на пенс дороже двухсот пятидесяти, от силы - трехсот фунтов. Вот какие у Роджера были запросы, и мистер Аллен только терпеливо похмыкивал, давая понять, что ему приходится иногда выслушивать и подобные требования, и пытался внедрить в сознание Роджера реальное представление о их нереальности.
Разговор затянулся. Пробило половину седьмого. Потом семь. А они все еще говорили. В десять минут восьмого Роджер внезапно вскочил.
- Послушайте, но это пи к черту не годится. Не знаю, как вы, но я уже охрип. Давайте пойдем и выпьем.
Мистер Аллен совершенно не возражал, и они вышли Аллен попытался было затащить Роджера в уютный маленький ресторанчик напротив, но Роджер, сославшись на то, что у него есть тут одно любимое местечко - всего ничего пройти: несколько улиц,- отказался. У него не было ни малейшего желания делить общество Аллена с полудюжиной его старинных дружков. Он хотел заполучить всею Аллена только для себя одного. В конце концов Роджер остановил выбор на маленьком заведеньице на тихой улочке в четверти мили ходьбы от конторы Аллена и убежденно заверил, что это и есть то самое, очень подходящее местечко. Они прошли в удобный и пустой отдельный бар, и Роджер заказал виски.
Через три минуты виски заказал Аллен, не дав себя переплюнуть; через три минуты виски снова заказал Роджер. Аллен снова не мог допустить, чтобы его переплюнули. Вдобавок он надеялся продать Роджеру автомобиль. Так постепенно шло время, а вместе с ним исчезало в стаканчиках и виски.
Наконец Роджер, которому удавалось потихоньку выплескивать содержимое своего стакана в ведерко с углем у камина, решил, что подходящий момент настал.
- Кстати, Аллен,- сказал он небрежно,- я недавно читал в газете о вашем тезке. Ну, знаете, это уичфордское дело с отравлением? Случайно, он вам не родственник?
Аллен посмотрел на Роджера мутным взглядом.
- Ро-ственник? Нет. А по-ч-чему вы спрашиваете?
- Да так, просто из любопытства. Я сам кое-кого в Уичфорде знаю. Например, доктора Пьюрфоя и миссис Сондерсон. Она-то как будто имеет отношение к этому делу.
- Вы знаете миссис Сондерс... миссис Сондерсон?
- Конечно! И довольно хорошо. Мы с ней, так сказать, друзья. Поэтому я и полюбопытствовал: вы, случаем, не родня тому бедняге Аллену, который попал в такой переплет?
Взгляд Аллена омрачился.
- Вы хороший че-авек, Шерингэм,- сказал он довольно прочувствованно.Чертовски хороший че-авек. Не буду вас омм-анывать. Не собираю ом-манывать такого чертовски хорошего че-авека, как старина Шерингэм. Нет!.. А кроме того,- добавил он искренне, хотя и несколько туманно,- на ходу камень мохом не обрастет, а. Никакого моха, а? На камне-то, что на ходу, а?
Роджер поспешил заверить его, что в обрастании мхом для Аллена нет никакой опасности.
- Эт-то верно,- умудренно кивнул Аллен.- Мохом не обрастает камень, если он катится. И я такой камень, я перекати-поле, старина, - но вот мохом оброс, будь здоров как!- добавил он почти удивленно.- Весь оброс!
Роджер попытался вернуть разговор в прежнюю колею.
- Ну, для любого правила есть свои исключения, добавил он веско.- Но в чем вы не хотите меня обмануть?
Аллен положил руку на плечо Роджера и посмотрел ему прямо в лицо с величайшей серьезностью. Он был на добрых три дюйма выше Роджера, рука у него была очень тяжелая, тем более что мистер Аллен перенес на плечо Роджера всю тяжесть своего тела, но Роджер выстоял, хотя по выражению его лица можно было понять, сколь велико бремя.
- Нет, ом-манывать вас я не собираюсь,- выдавил из себя мистер Аллен с некоторым усилием.- Вы чертовски хороший че-авек, Шерингэм, и я не собираюсь вас ом-манывать. Это я тот самый... Аллен.
- Вы Аллен, проходящий по делу отравления в Уичфорде? Не может этого быть!
- Нет, я тот самый Аллен!- возразил печально его собутыльник.- И я не собираюсь ом-манывать вас, Шерингэм. Вот оно как. Да, черт побери, я тот самый че-авек.
Роджер ухитрился встать, перенеся тем самым тяжесть алленовской длани со своего плеча на ноги, с трудом подвел Аллена к стулу в уголке бара и подвинул к нему другой.
- Так, значит, вы тот самый Аллен, по Уичфордскому делу! Ну и ну! - и Роджер помолчал, обдумывая следующий ход.- А знаете, я однажды встречался с миссис Бентли, по-моему, в доме миссис Сондерсон,- не моргнув глазом соврал он,- ни за что бы не подумал, что она способна на такое, никогда! А я, знаете ли, держусь довольно лестного мнения насчет своей способности разбираться в людях.
- И я бы пи за что не поверил, старина,- согласился Удрученно Аллен.Чес-сное слово, никогда бы не поверил. Это дело просто доконало меня, ну просто сбило с ног. Ничего, ровным счетом, не понимаю.
- Мне она показалась необыкновенно приятной женщиной,- ввернул Роджер.
- И она такая и есть. Превосходная женщина. Мухи не обидит, чес-сное слово. Никогда бы не подумал на нее. Ничего, то есть, ничего не могу понять.
- Да, на что женщина не пойдет ради любви, а?
- Но она меня не любила! Вот в чем загвоздка. Она меня не любила, и я ее тоже. И она об этом знала. Мы оба это знали.
Глаза у Роджера блеснули.
- Она вас не любила? Но ведь считается, что любовь была главным мотивом?..
- Да знаю я! Глупость одна. И я все время твердил в полиции об этом, но они ноль внимания. И репортерам то же самое говорил. Но они об этом не напечатали пи словечка. Все твердят о какой-то великой страсти, понимаешь, и прочей ерунде. "Крим пашшонель" {Искаженное "crime passionne" - преступная страсть (фр.)} и прочая чушь. Дураки чертовы, вся их шайка. Я и ее поверенному о том говорил, но даже он вроде не верит. Тоже дурак-дураком. Да все они дурни, черт бы их побрал!- добавил мистер Аллен с явным желанием воздать всем по справедливости.
- Но это же чрезвычайно интересно. И на все бросает совсем другой свет. Вы говорите, что никто из вас друг в друга не был влюблен? Так, значит, все-таки, и вы ее нисколько не любили?
- Конечно нет,- бесхитростно отвечал мистер Аллен, - я люблю свою жену. Че-авек должен любить собственную жену, правда, а? Да, можно погуливать иногда. отчего и не погулять, но любить надо только собственную жену, вот оно что.
- Ну это не очень-то хорошо, погуливать,- мягко заметил Роджер.
- Ну а мне оно в самый раз. Даже не знаю, почему я тебе об этом рассказываю, но ты хороший парень, Шерингэм. Ты какой-то другой, непохожий на всех. Я ведь ни с кем об этом словечка не мог сказать. А мне очень хочется поговорить, это факт. Ужасно я беспокоюсь. Джэки, наверное, тогда просто с ума сошла. Совершенно помешалась. А я все думаю, чем бы ей помочь. Понимаете, тут и моя вина есть. Послушайте, Шерингэм. Вы в таких делах понимаете. Как по-вашему, я смогу чем-нибудь помочь ей, если сам пойду в полицию и скажу, что это я убил его, а? Все время думаю об этом. Я должен вытащить Джэки из всего этого, понимаете?
- Точно. Как ты прежде-то не догадался!
- Да, по теперь мне это совершенно ясно. Ты, наверное, прав, Роджер. И понятно, почему она никому не рассказывала, что подала ему это питье.
- Согласен, она такая. Кто бы ни был виноват в смерти Бентли, мисс Блауэр не станет подвергать себя опасности быть заподозренной.
- Какая отвратительная лицемерка! И ты думаешь, что она и дальше бы молчала, пусть бы даже миссис Бентли из-за этого повесили?
- Нисколько в том не сомневаюсь. Она очень озлоблена против нес и не стала бы себя беспокоить по поводу такого пустяка. Да, мисс Мэри Блауэр очень неприятная молодая особа.
- Но, послушай, ты действительно считаешь, что она сознательно отравила Бентли? Может, она дала ему питье по ошибке?
- Понятия не имею. Если она не знала, что лимонад отравлен, и дала его Бентли, пи о чем не подозревая (а я думаю, что гак оно и было на самом деле), тогда возможен один лишь вывод: миссис Бентли действительно заслужила все, что с ней случилось, так как более потрясающего примера преступной небрежности трудно себе вообразить. Ну только представь себе: раствор мышьяка с лимонным соком в спальне больного человека! Ведь это равносильно убийству. И должен признаться, просто невозможно поверить, что миссис Бентли оставила там яд просто так, по рассеянности.
- Да, это мысль,- ответил задумчиво Алек.- Ты хочешь сказать, что она могла оставить раствор мышьяка с лимоном в надежде, что Бентли сам себе его нальет? Иначе говоря, она хотела, чтобы Бентли умер, но без ее непосредственного участия, так сказать, как бы случайно?
- Да, женщина способна на это, чтобы не слишком отягощать свою совесть, хотя, конечно, это такое же убийство, как если бы она сама сознательно его отравила. Однако, если так, то перед нами снова возникает прежняя проблема, о которой я говорил в самом начале: зачем было Делать ядовитый раствор из отравленной бумаги, если уже имелся в запасе тот самый пакетик с порошком, которого хватило бы на двести человек?
- Но, послушай, она ведь могла и не знать, что порошок - это и есть мышьяк? Предположим, ты прав: Бентли всучил его кто-то другой в надежде, что он сам себе его скормит? В таком случае миссис Бентли не могла знать. что в пакете именно мышьяк! Правда?
- Но, Александр, это же блестящая мысль! Из нее напрашивается вывод, раньше не приходивший мне в голову: Бентли пытались отравить двое. Миссис Бентли, своими ядовитыми бумажками, и некто другой, с помощью пакетика с мышьяком!
- Но мы ведь затрагивали такую возможность во вчерашнем разговоре? Помнишь, когда Шейла сказала, что он не обязательно был отравлен порошком? Ты еще ответил, что тут может иметь место совпадение, но не такое значительное, как если бы он отравился аконитином или чем-то еще?
- Да, помню, но я хотел сказать нечто иное. Я имел в виду, что какое-то неизвестное лицо вручило Бентли пакетик с порошкообразным мышьяком, а другой неизвестный персонаж дал ему яд по собственной его - или её - инициативе, и что не обязательно это была именно миссис Бентли. Но, господи боже, дело очень усложнилось и я просто не знаю, как связать воедино то, что я говорил или думал раньше, с тем, что обо всем этом думаю теперь. Для меня только одно совершенно ясно в настоящий момент.
- И что же?
- Что если наш друг Аллен был в списке подозреваемых в отвлеченном смысле, как человек, имевший только мотив, то теперь он значится в этом списке в силу очень конкретных причин. И его фамилия написана заглавными буквами и трижды подчеркнута красным.
- Ну конечно, черт побери!- воскликнул Алек.- Я совсем-совсем забыл о нем, а ведь хотел тебе напомнить, как только мы вышли из дома. Ведь он был вечером у Бентли перед тем, как появился этот пакет?
- В том-то и дело. Поэтому напрашивается весьма резонный вопрос: не может ли дружок Аллен сообщить нам кое-что интересное о пакетике, если только мы сумеем его разговорить?
- Да, дельце не из легких,- призадумался Алек.
- Но надо попытаться это сделать, и как можно быстрее. В сущности, он следующий на очереди, кому можно задать разные интересные вопросы для рубрики: "Наш корреспондент интервьюирует подозреваемого".
- А как ты это сделаешь?
- Понимаешь, подсознательно я все время имел в виду эту возможность с самого утра. Сегодня после ленча я попытаюсь побольше разузнать о привычках Аллена и его характере, а затем, соответственно сведениям, начну действовать. Знаешь, есть множество разных способов заставить говорить разных людей. Я попытаюсь это сделать, заранее получив представление, как надлежит вести себя с этим господином. Будем надеяться, что Шейла дома. Мне надо с ней посоветоваться на этот счет.
Они подошли к входной двери дома доктора Пьюрфоя, и Роджер с задумчивым видом нажал на кнопку звонка.
- А тебе необходимо, чтобы и я присутствовал при этом разговоре?опасливо спросил Алек.
- Нет, благодарю вас, мистер Овцемой,- несколько рассеянно отвечал Роджер.- Это дело очень деликатное и растяпа фотограф, который забывает о своей обязанности фотографировать, мне совсем пи к чему.
Было уже несколько минут первого. В ответ на вопрос Роджера горничная, открывшая дверь, сообщила, что миссис Пьюрфой нет дома, а мисс Пьюрфой наверху, в своей комнате.
- Вы не передадите ей, что мы уже пришли, и если она не занята, то хотелось бы на минуту увидеться с ней.
- Да, конечно, сэр.
- Нет, не беспокойтесь, Джейн,- вмешался Алек и направился к лестнице. - Я сам об этом позабочусь.
Он откинул голову назад и открыл рог. Трубный звук, в котором все-таки можно было различить имя "Ши-и-ла" вознесся в верхние сферы.
- Ну и ну!- удивился Роджер.
Джейн, закрыв рот рукой, поспешно удалилась, издавая подавленное фырканье. Сверху донесся стук открываемой двери.
- Хэл-лоу! - раздался пронзительный вой.
- Ты нам нужна! Спускайся,- возгласила труба.
- Не могу! Дело есть! Поднимайтесь ко мне!- опять раздалось завывание.
- Мигом!
И они поднялись на второй этаж.
- Вот и хорошо,- сказала Шейла, встречая их на пороге,- входите, а я не могла спуститься. Я глажу.
- Хозяйственная молодая женщина,- сказал Роджер, проходя за ней в комнату.
- Да, приходится самой стирать и гладить исподнее. Я этого дела никому доверить не могу.
- А я очень редко этим занимаюсь,- смущенно признался Роджер,- но у меня такая доверчивая натура.
- Как вам нравится моя комната?- требовательно осведомилась Шейла.Очень удобная для разных цел. Я сама все придумала. Ее называют "Огненный столп".
- Не понимаю почему,- сознался Роджер.
- Неужели не понимаете, вы, глупый человек? Облако дыма днем и огонь в камине ночью - когда комната становится спальней. А днем это будуар. Вот то сооружение под голубым покрывалом и подушками - моя постель Когда вынешь из стола расчески, щетки и прочее, он превращается в туалетный столик, а за ширмой стоит умывальник Bon {Хорошо (фр.)}.
- Очень bon,- одобрил Роджер.
- А как гамма красок?
- Поразительна! Поздравляю вас.
- Да, потрясающе, - подтвердил Алек.
- Ну, значит, все в порядке. А теперь рассказывайте новости. Садитесь где хотите, на кровати всего удобнее сидеть, то есть, прошу прощения, на диване. На каминной полке сигареты. Вы не возражаете, если я буду гладить?
- Нисколько,- ответил Роджер, усаживаясь в кресло у окна и скромно отвращая взгляд от предметов туалета, которые гладила Шейла.
Он рассказал ей о результатах двух утренних интервью, о своих подозрениях касательно Мэри Блауэр и содержании разговора с Алеком на обратном пути. Шейла слушала с живейшим интересом и, когда Роджер кончил повествование, уверенно и решительно изрекла:
- Миссис Бентли не оставляла свой раствор с лимонадом на комоде, ведь мы же договорились, что она не виновата, а если бы она оставила его, то об отсутствии вины говорить не приходилось. А это значит, что и Мэри Блауэр ничего не совершила, случайно или нет. Мэри Блауэр не могла этого сделать намеренно, у нее бы наверняка духу не хватило. Эти слуги много болтают, но когда доходит до дела, они заявляют, что увольняются. Аллен тоже этого не делал, потому что не способен на такой дурацкий поступок. Значит - миссис Аллен заполучила мышьяк и попросила мужа передать его Бентли с фантастической историей о том, что это чудодейственное лекарство. Таким образом она получила возможность отомстить им обоим, понимаете? Мужу и миссис Бентли. Наверное, она предполагала, что их обоих обвинят в преступлении. Вот как все было!
- Итак, нам остается только заявить на миссис Аллен в полицию и потребовать её ареста, - сказал восхищенно Роджер.- Хотел бы я, Шейла, обладать вашим даром распутывания клубка преступлений в две секунды и, не колеблясь пи минуты, сразу же проникать в самую сокровенную тайну. Это замечательный дар. Подайте заявление об устройстве на работу в Скотленд-Ярде. Вы зря растрачиваете свой талант у гладильной доски.
- О, вы мастер и посмеяться, и насмешить,- отвечала Шейла добродушно,но этим дело и окончится, уж вы мне поверьте.
- Шейла,- неожиданно сказал Алек,- ты опять зазнаешься, пришло время тебя снова поучить.
- Отстань, Алек, или я брошу в тебя утюг, клянусь, что брошу.
- Спокойно, малыши,- поспешно вмешался Роджер.- Алек, перестань ворчать. Мне надо поговорить с мисс Пьюрфой. Серьезно, Шейла, я действительно восхищаюсь вашими проницательностью и умением предвидеть, но, хотя я просто поражен этой способностью ухватывать суть дела, есть кое-какие мелочи, которые необходимо осуществить, прежде чем мы сможем арестовать миссис Аллен. И они имеют отношение к мужу этой леди. Есть одно пустяковое дельце, с которым вы очень хорошо справитесь.
- Ладно! Выкладывайте.
- Я хочу, чтобы сразу же после ленча вы разведали для меня все, что касается этого Аллена: его место работы в Лондоне, что он там делает, каковы его привычки, какая у него репутация, каков его характер (учитывая местные строгие нравы и предубеждения) и все остальное, что можно разузнать. Сможете справиться в промежуток между обедом и пятичасовым чаем?
- О, я уже набила на этом руку,- отвечала мисс Пьюрфой,- и если вы так уж торопитесь, то я порасспрошу кое-кого прямо сейчас, перед ленчем. Еще нет половины первого, да? Сейчас кончу гладить эти дудочки, а остальное может и подождать.
- Восхитительная преданность долгу, - похвалил Роджер,- и на этом основании можно подумать о вашем повышении по службе, детектив Пьюрфой. Знаете, даже в ваших теоретических построениях, как бы ни были они несообразны, возможно, таится рациональное зерно.
Ответ Шейлы был настолько сочен и выразителен, что мы не станем его публиковать.
Во в юрой половине дня доктор Пьюрфой отправился по вызовам, а Роджер его сопровождать, захватив с собой книжку и коврик, чтобы сидеть, читать и дышать свежим воздухом, пока доктор находится в доме больного. Алек позволил миссис Пьюрфой увлечь себя в поездку с визитами которые, по ее словам, совершенно непосильны без его участия, поэтому он провел всю вторую половину дня в полудюжине гостиных. Все это время он хранил суровое молчание, не отвечая на взывающие о помощи взгляды кузины.
Так получилось, что доктору Пьюрфою в половине пятого надо было давать больному наркоз в местном госпитале, а миссис Пьюрфой и ее жертва все еще томились в плену тяжких социальных обязательств, поэтому Роджер и Шейла пили чай вдвоем.
Шейла опоздала на пятнадцать минут и, влетев, сняла мех, перчатки и села за стол, лихо сдвинув на затылок коричневую велюровую шляпку с перышком; на ней были элегантные коричневые пальто и юбка. Щеки у нее раскраснелись от пребывания на свежем воздухе, и от этого она казалась особенно хорошенькой, чему Роджер мысленно отдал дань восхищения, на какое-то мгновение пожалев, что, во-первых, ему на семнадцать лет больше, чем ей, и, во-вторых, что он считает холостяцкое положение предпочтительным образом жизни.
- Ну, наверное, я не слишком много раздобыла для вас материала, Роджер, - налейте себе молока и возьмите сахар. Я прозондировала с десяток человек, а затем, выйдя за ворота и прислонившись к ним, записала все, что они мне сказали, пока не позабыла.
- Неужели? Хорошая девочка. Только так и надо. Ну что ж, поглядим. Хлеб с маслом?
- Спасибо. О, вы сами не разберетесь в моих каракулях. Лучше я дам вам краткий отчет. Вы писали в школе такие краткие резюме? Ужасная тягомотина. Подождите, я допью чай, потому что в горле пересохло, и затем брошусь в бой.
Шейла торопливо проглотила два куска хлеба с маслом и сдобную булочку, заглотнула остатки чая и налила себе еще чашку. Потом она вытащила из сумочки смятый и грязноватый листок бумаги и начала внимательно его изучать.
- Рональд Уиттакер Аллен,- громко прочла она,- родился в тысяча восемьсот девяностом году и все еще здоровый, даже очень здоровый человек. Занимается продажей автомобилей. Рабочий адрес: Орэндж-стрит, тридцать три, Западный округ, Лондон. Высокий, довольно громоздкий, блондин. Красное лицо. Небольшие, подстриженные усики. Весёлый, любит пошутить, добродушен, жизнерадостен Немного шумен, немного грубоват. Для миссис Аллен не очень подходит. Гораздо человечнее, чем миссис Алчен. Не такой приятный, как миссис Аллен. Выпивает, но в меру. Носит кольцо с бриллиантом. Чрезвычайно добрый человек. Чрезвычайно дурное воображение. Очень напоминает образцового букмекера. Вот и все.
- Ужасно вам благодарен, Шейла, - сказал сердечно Роджер.- Вы очень хорошо поработали. Именно это я и хотел знать. У меня такое чувство, словно я с ним много лет знаком. Лучше и сделать нельзя. Замечательная работа!
Шейла покраснела от удовольствия.
- Ну, тогда все в порядке. А то я боялась, что этого маловато будет. Еще чаю? И поешьте как следует. Булочки совсем не плохи. Итак, что вы собираетесь предпринять? Роджер посмотрел на часы.
- Немедленно отправлюсь в город, чтобы поймать Аллена до конца работы. Думаю, так с ним будет лучше справиться. Если я верно понимаю тот тип людей, к которому он принадлежит, будет не слишком трудно заставить его разговориться. Если я расположу его к себе, то мне останется только сидеть, слушать и время от времени вставлять сочувственное замечание или задавать какой-нибудь нескромный вопрос.
- Хотелось бы мне поехать с вами, - заявила Шейла.
- Дорогая моя, этот интересный разговор будет протекать в укромном барс под названием "Зеленая свинья", "Кривые рога" или еще каким-нибудь, продиктованным фантазией сто владельца. И хотя вы особа эмансипированная, все же вряд ли вам захочется нас туда сопровождать.
- А почему нет?- спросила запальчиво мисс Пьюрфой.- Я ничего не имела бы против.
- Да? Но я имею. Ну, а теперь будьте маленькой хорошей сыщицей и найдите мне но расписанию подходящий поезд. Я хочу приехать на Орэндж-стрит за несколько минут до шести вечера.
Глава 17
Мистер Аллен говорит
Контора фирмы "Обмен автомобилей и продажа, Лимитед, Р.У. Аллен & Г.С. Титеридж" занимала весь пространный мерный этаж дома 33 на Орэндж-стрит. Скользящие двери почти во всю ширину фасада, днем постоянно открытые, позволяли видеть прохожим шесть-семь сверкающих лаком машин всех марок и размеров. В конце выставочною зала были расположены личные помещения: для машинистки, управляющею и самое большое - для господ Р.У. Аллена и Г.С. Титериджа. Последний был главным инженером фирмы и в качестве такового почти все время пропадал в подвале, куда на лифте доставлялись потрепанные жизнью и далеко не новые машины, чтобы они снова могли вернуться в высшие сферы, сверкая лаком излучая силу и мощь, словно после операции на какой-нибудь автомобильной железе, обеспечивающей молодость и долголетие. Р.У. Аллен ведал коммерческой частью автомобильного бизнеса.
За пять минут до конца делового дня именно в ею кабинет вошел странный покупатель, который таинственно сообщил управляющему о намерении приобрести автомобиль, по сначала - переговорить с владельцами фирмы относительно цепы, индивидуальных качеств и прочих важных свойств будущей покупки Странный покупатель заявил также, что предпочел бы встретиться с мистером Алленом, с которым, как ему кажется, у нею есть общие знакомые. Однако даже без этого упоминания о знакомых его все равно бы пропустили в кабинет.
Мистер Аллен, высокий, несколько грузноватый, краснолицый, с жизнерадостной улыбкой, только-только начинающий полнеть мужчина, встал и довольно сердечно пожал руку посетителю. Голос у мистера Аллена был звучный и раскатистый.
- Вы хотите купить автомобиль, мистер... - и он взглянул на визитную карточку,- мистер Шерингэм? Прекрасно. Садитесь и давайте все обговорим.
- Боюсь, что я, возможно, пришел слишком поздно? спросил Роджер извиняющимся тоном, усевшись в большое кресло сбоку от стола Аллена.
- Совсем нет, совершенно не поздно. Время для меня значения не имеет. Я часто задерживаюсь на работе допоздна.
Он снова взглянул на карточку.
- Мистер Шерингэм, клуб "Воксхолл". А вы не тот самый Роджер Шерингэм, наш великий писатель, а?
- Вы очень добры, аттестуя меня таким образом, проворковал Роджер.
- Замечательно,- с энтузиазмом отозвался мистер Аллен.- Моя жена прочла несколько ваших романов.
Роджер почувствовал, что ему, пожалуй, нравится этот большой краснолицый, чуть-чуть вульгарный человек. Что ни говори, а он был честен и не стал притворяться, будто сам прочитал эти романы, а, по своему опыту, Роджер знал, что в таких случаях притворяются девяносто девять человек из ста. Да, совершенно точно, Аллен производит благоприятное впечатление окончательно решил Роджер.
- Рад слышать, что она их прочла,- ответил он. - Мне всегда приятно знать, что люди предпочитают иметь собственные экземпляры моих романов, а не заимствовать их из библиотек. Для автора, знаете ли, это гораздо полезнее.
Аллен громко расхохотался:
- Бойчее идет бизнес, да? Ну что ж, полагаю, вы правы, мистер Шерингэм. Писателям тоже надо жить, как торговцам автомобилями, а? Поэтому вот что я вам предлагаю: вы покупаете один из моих автомобилей, а я один из ваших романов. Выгодная сделка, правда?
И он снова расхохотался.
Роджер тоже рассмеялся. И они приступили к деловому разговору. Роджер точно знал, что ему нужно, так как предусмотрительно запасся некоторыми необходимыми сведениями по пути в Лондон. Ему требовался автомобиль со скоростью не меньше шестидесяти миль в час, но экономичный - по крайней мере делающий тридцать миль на один галлон бензина; не сильнее чем в двадцать лошадиных сил - чтобы меньше платить налога; четырехместный, но с вместительным салоном; способный преодолевать самые крутые подъемы (ну, разумеется, кроме горных вершин), но мистер Шерингэм очень не любит постоянно переключать скорости. Его автомобиль должен быть оснащен всеми новейшими приспособлениями, аксессуарами и усовершенствованиями, но стоить ни на пенс дороже двухсот пятидесяти, от силы - трехсот фунтов. Вот какие у Роджера были запросы, и мистер Аллен только терпеливо похмыкивал, давая понять, что ему приходится иногда выслушивать и подобные требования, и пытался внедрить в сознание Роджера реальное представление о их нереальности.
Разговор затянулся. Пробило половину седьмого. Потом семь. А они все еще говорили. В десять минут восьмого Роджер внезапно вскочил.
- Послушайте, но это пи к черту не годится. Не знаю, как вы, но я уже охрип. Давайте пойдем и выпьем.
Мистер Аллен совершенно не возражал, и они вышли Аллен попытался было затащить Роджера в уютный маленький ресторанчик напротив, но Роджер, сославшись на то, что у него есть тут одно любимое местечко - всего ничего пройти: несколько улиц,- отказался. У него не было ни малейшего желания делить общество Аллена с полудюжиной его старинных дружков. Он хотел заполучить всею Аллена только для себя одного. В конце концов Роджер остановил выбор на маленьком заведеньице на тихой улочке в четверти мили ходьбы от конторы Аллена и убежденно заверил, что это и есть то самое, очень подходящее местечко. Они прошли в удобный и пустой отдельный бар, и Роджер заказал виски.
Через три минуты виски заказал Аллен, не дав себя переплюнуть; через три минуты виски снова заказал Роджер. Аллен снова не мог допустить, чтобы его переплюнули. Вдобавок он надеялся продать Роджеру автомобиль. Так постепенно шло время, а вместе с ним исчезало в стаканчиках и виски.
Наконец Роджер, которому удавалось потихоньку выплескивать содержимое своего стакана в ведерко с углем у камина, решил, что подходящий момент настал.
- Кстати, Аллен,- сказал он небрежно,- я недавно читал в газете о вашем тезке. Ну, знаете, это уичфордское дело с отравлением? Случайно, он вам не родственник?
Аллен посмотрел на Роджера мутным взглядом.
- Ро-ственник? Нет. А по-ч-чему вы спрашиваете?
- Да так, просто из любопытства. Я сам кое-кого в Уичфорде знаю. Например, доктора Пьюрфоя и миссис Сондерсон. Она-то как будто имеет отношение к этому делу.
- Вы знаете миссис Сондерс... миссис Сондерсон?
- Конечно! И довольно хорошо. Мы с ней, так сказать, друзья. Поэтому я и полюбопытствовал: вы, случаем, не родня тому бедняге Аллену, который попал в такой переплет?
Взгляд Аллена омрачился.
- Вы хороший че-авек, Шерингэм,- сказал он довольно прочувствованно.Чертовски хороший че-авек. Не буду вас омм-анывать. Не собираю ом-манывать такого чертовски хорошего че-авека, как старина Шерингэм. Нет!.. А кроме того,- добавил он искренне, хотя и несколько туманно,- на ходу камень мохом не обрастет, а. Никакого моха, а? На камне-то, что на ходу, а?
Роджер поспешил заверить его, что в обрастании мхом для Аллена нет никакой опасности.
- Эт-то верно,- умудренно кивнул Аллен.- Мохом не обрастает камень, если он катится. И я такой камень, я перекати-поле, старина, - но вот мохом оброс, будь здоров как!- добавил он почти удивленно.- Весь оброс!
Роджер попытался вернуть разговор в прежнюю колею.
- Ну, для любого правила есть свои исключения, добавил он веско.- Но в чем вы не хотите меня обмануть?
Аллен положил руку на плечо Роджера и посмотрел ему прямо в лицо с величайшей серьезностью. Он был на добрых три дюйма выше Роджера, рука у него была очень тяжелая, тем более что мистер Аллен перенес на плечо Роджера всю тяжесть своего тела, но Роджер выстоял, хотя по выражению его лица можно было понять, сколь велико бремя.
- Нет, ом-манывать вас я не собираюсь,- выдавил из себя мистер Аллен с некоторым усилием.- Вы чертовски хороший че-авек, Шерингэм, и я не собираюсь вас ом-манывать. Это я тот самый... Аллен.
- Вы Аллен, проходящий по делу отравления в Уичфорде? Не может этого быть!
- Нет, я тот самый Аллен!- возразил печально его собутыльник.- И я не собираюсь ом-манывать вас, Шерингэм. Вот оно как. Да, черт побери, я тот самый че-авек.
Роджер ухитрился встать, перенеся тем самым тяжесть алленовской длани со своего плеча на ноги, с трудом подвел Аллена к стулу в уголке бара и подвинул к нему другой.
- Так, значит, вы тот самый Аллен, по Уичфордскому делу! Ну и ну! - и Роджер помолчал, обдумывая следующий ход.- А знаете, я однажды встречался с миссис Бентли, по-моему, в доме миссис Сондерсон,- не моргнув глазом соврал он,- ни за что бы не подумал, что она способна на такое, никогда! А я, знаете ли, держусь довольно лестного мнения насчет своей способности разбираться в людях.
- И я бы пи за что не поверил, старина,- согласился Удрученно Аллен.Чес-сное слово, никогда бы не поверил. Это дело просто доконало меня, ну просто сбило с ног. Ничего, ровным счетом, не понимаю.
- Мне она показалась необыкновенно приятной женщиной,- ввернул Роджер.
- И она такая и есть. Превосходная женщина. Мухи не обидит, чес-сное слово. Никогда бы не подумал на нее. Ничего, то есть, ничего не могу понять.
- Да, на что женщина не пойдет ради любви, а?
- Но она меня не любила! Вот в чем загвоздка. Она меня не любила, и я ее тоже. И она об этом знала. Мы оба это знали.
Глаза у Роджера блеснули.
- Она вас не любила? Но ведь считается, что любовь была главным мотивом?..
- Да знаю я! Глупость одна. И я все время твердил в полиции об этом, но они ноль внимания. И репортерам то же самое говорил. Но они об этом не напечатали пи словечка. Все твердят о какой-то великой страсти, понимаешь, и прочей ерунде. "Крим пашшонель" {Искаженное "crime passionne" - преступная страсть (фр.)} и прочая чушь. Дураки чертовы, вся их шайка. Я и ее поверенному о том говорил, но даже он вроде не верит. Тоже дурак-дураком. Да все они дурни, черт бы их побрал!- добавил мистер Аллен с явным желанием воздать всем по справедливости.
- Но это же чрезвычайно интересно. И на все бросает совсем другой свет. Вы говорите, что никто из вас друг в друга не был влюблен? Так, значит, все-таки, и вы ее нисколько не любили?
- Конечно нет,- бесхитростно отвечал мистер Аллен, - я люблю свою жену. Че-авек должен любить собственную жену, правда, а? Да, можно погуливать иногда. отчего и не погулять, но любить надо только собственную жену, вот оно что.
- Ну это не очень-то хорошо, погуливать,- мягко заметил Роджер.
- Ну а мне оно в самый раз. Даже не знаю, почему я тебе об этом рассказываю, но ты хороший парень, Шерингэм. Ты какой-то другой, непохожий на всех. Я ведь ни с кем об этом словечка не мог сказать. А мне очень хочется поговорить, это факт. Ужасно я беспокоюсь. Джэки, наверное, тогда просто с ума сошла. Совершенно помешалась. А я все думаю, чем бы ей помочь. Понимаете, тут и моя вина есть. Послушайте, Шерингэм. Вы в таких делах понимаете. Как по-вашему, я смогу чем-нибудь помочь ей, если сам пойду в полицию и скажу, что это я убил его, а? Все время думаю об этом. Я должен вытащить Джэки из всего этого, понимаете?