Страница:
Кэсси благоговейно перевела дух. Ее собственные разработки, конечно, недурны, и приносят баснословные прибыли, но, в конце концов, это — всего лишь развлекательные игры! Девушка почувствовала себя полным ничтожеством — и сама тому возмутилась.
— Джоэл… — Кэсси впервые назвала похитителя по имени, и в лице его отразилось легкое удивление. — Я передумала, — поспешно объявила она. — Я отдам тебе “Кэсситроникс”.
Девушка говорила вполне искренне, понимая, что Джоэл Говард работает над проектом, куда более важным, нежели ее личные антипатии, но одного взгляда на собеседника хватило, чтобы смирение обратилось в гнев. Владелец “Говард Электроникс” издевательски рассмеялся.
— Этот мягкий, вкрадчивый подход на мне испытывали настоящие профессионалки, милая Кэсси, — и уходили ни с чем. В молодости я усвоил одну простую истину: женщинам нельзя доверять! Хоть ты и похожа на серенького невзрачного воробушка, все равно ты — представительница женского пола. Так что хитрость не сработает. Я, знаешь ли, достаточно умен, чтобы распознать твои уловки. Я разворачиваю машину и везу тебя обратно в офис, и ты отправляешься прямиком к Питеру Уильямсу… Увы, выбора у меня и впрямь нет!
— Итак, ты готов пожертвовать своей свободой и жениться на сереньком невзрачном воробушке из чистого альтруизма, из любви к ближнему своему? — негодующе обрушилась на него Кэсси. Это снисходительное, чисто мужское презрение к ее полу выводило бедняжку из себя: сколько раз приходилось ей сталкиваться с подобным отношением! Интересно, кто же это научил его не доверять женщинам? Программистка мысленно выбранила себя за слабость. Подробности биографии этого угрюмого, мрачного деспота нисколечко ее не интересуют. Он и без того ворвался в ее жизнь без приглашения, так что страшно делается; чем меньше она знает о его личной жизни, тем оно безопаснее.
— Речь идет о фиктивном браке, — холодно отозвался Джоэл, — и продлится он от силы шесть месяцев, если все пойдет по плану. Что до свободы… — бизнесмен насмешливо сощурился. — С какой стати мне жертвовать свободой? Или ты деликатно даешь понять, что готова предложить мне не только фирму, но и себя саму?
Кэсси вспыхнула до корней волос. Негодяй бессовестно издевается над ней! Такая, как она, ему ни к чему: ну зачем Джоэлу Говарду женщина, не наделенная ни красотой, ни остроумием; женщина, которая недалеко ушла от неопытной девчонки-подростка, и притом настолько заурядна, что тошно делается! Если бы не “Кэсситроникс”, Джоэл и не взглянул бы в ее сторону!
— Обещаю, что в качестве любовника дам Питеру Уильямсу сто очков вперед… — Вкрадчивые, умильные посулы только распалили гнев Кэсси. Наглец играет с ней, как кошка с мышью, терзает ее и мучает, отлично при этом сознавая, что не испытывает ни малейшего влечения к жалкой дурнушке.
— Технически — возможно, — холодно согласилась Кэсси, удивляясь собственному самообладанию. В темно-синих глазах отразилось легкое изумление, и девушка нашла в себе силы язвительно продолжить. — Но так уж случилось, что я…
— Ты любишь Уильямса? — перебил Джоэл Говард. — С какой стати? Только потому, что он пару раз чмокнул тебя в щечку? Сколько бы ты ни храбрилась, милая, не думаю, что дело зашло дальше. Ты — само воплощение холодной непорочности; и я не верю, что это маска. Скажи, Кэсси: неужто неприступной девственнице, запертой в четырех стенах аналитического ума, никогда не хотелось взбунтоваться? Не мечтает ли она втайне о восторгах жаркой страсти?
Язвительные насмешки похитителя напомнили Кэсси школьные обиды и жестокие шутки бывших одноклассников. Сама того не сознавая, девушка мысленно отстранилась от собеседника, ушла в себя, непроницаемой стеной отгородилась от мира. Зеленовато-карие глаза глядели холодно и отчужденно. С деланно-равнодушным видом Кэсси небрежно обронила:
— Ты волен строить любые догадки — а я вольна не отвечать на расспросы. Согласна: ты проявил редкую изобретательность. Я не хочу погубить “Кэсситроникс”, так что мне волей-неволей придется подыграть твоим планам и согласиться на брак. Но жить с тобой как жена я не стану.
— Станешь — не в полном смысле этого слова, конечно, — решительно возразил Джоэл. — Я твердо намерен сделать все, чтобы наша недолгая семейная жизнь со стороны выглядела вполне пристойно.
— Но зачем? Неужели ты хочешь… — глухо начала было Кэсси.
— Вот чего я совсем не хочу, так это стать объектом дурацких шуточек в Сити, — безжалостно оборвал ее похититель. — Надеюсь, у тебя хватит ума понять, что я прав. Я в красках распишу прессе наш безумный, скоропалительный роман. Газетчики уже знают, что я претендую на “Кэсситроникс”; эти сентиментальные идиоты охотно поверят, будто я явился к тебе в кабинет с выгодным предложением — и влюбился с первого взгляда.
— А что ты скажешь спустя шесть месяцев, когда дело дойдет до развода? — Почему, ох, почему голос ее звучит так неуверенно, так удрученно, словно она уже страшится неизбежного финала?
— Скажем, что не сошлись характерами, — пожал плечами Джоэл. — Зачем тревожиться заранее?
— А эти твои пресловутые… — Кэсси с отвращением поморщилась. — Твои пресловутые подружки… Девочки-на-час тоже поверят, будто ты предпочел им невзрачного воробушка?
— Мне дела нет до того, поверят они или нет, — безразлично отмахнулся Джоэл, с видом невыносимо-высокомерным. Но тут же, изменив тон, отрывисто добавил: — Зачем ты отзываешься о себе так пренебрежительно — точно находишь в этом своеобразное удовольствие? Почему, интересно? Защитный механизм, должно быть: ты спешишь опередить собеседника?
Джоэл Говард слишком многое подмечает, слишком близко подобрался к правде! Девушка поспешила сменить опасную тему.
— А где мы будем жить после свадьбы? — на одном дыхании выпалила она.
— Я по-прежнему буду жить в Лондоне, в собственной квартире. — Джоэл заметно нахмурился. Интересно, о чем он подумал? Об удовольствиях, от которых придется отказаться на целых шесть месяцев, пока длится брак? Но следующие же слова возмутили девушку до глубины души: сколь разительно отличаются их представления о предстоящей семейной жизни!
— У меня есть дом в Котсуолде — собственно, даже не дом, а небольшая усадьба. Я думаю поселить тебя там. Полным-полно места, тишина и покой — в самый раз для твоей работы!
— Иными словами, вежливая ссылка! — негодующе воскликнула девушка. Джоэл поджал губы, взгляд его сделался холодным и строгим.
— Чего ты добиваешься? — холодно осведомился он. — Ты хочешь жить со мной в одной квартире? И спать в одной постели? Вот, значит, какую цену ты потребовала от Питера в обмен на “Кэсситроникс”? Интересно, так ли бедняга радовался сделке, как Уильямс-старший? Питер, как известно, без ума от роскошных блондинок, — безжалостно добавил похититель, глядя на пленницу с откровенным презрением. — Ты явно не в его вкусе. Надо думать, любящий папочка велел сыну зажмуриться и подумать о “Пентатоне”.
Раздался резкий звук пощечины — и в следующий миг Кэсси пришла в ужас от содеянного. За все свою жизнь девушке еще не доводилось ударить человека. Сапфирово-синие глаза так и впились в ее побледневшее личико, вспыхнули мрачным огнем — и бедняжка неуютно поежилась.
— Если такое повторится еще раз, я дам сдачи, — угрюмо пригрозил Джоэл. — Подобные выходки грозят автокатастрофой; кроме того, я не потерплю рядом с собою злобную мегеру.
— А я не потерплю, чтобы меня бессовестно оскорбляли, — выкрикнула Кэсси в ответ. Да как наглец смеет говорить ей в лицо подобные гадости? Так унижать ее?
— Откуда столько эмоций? — негромко осведомился Джоэл. — Или тебе кажется, что я прав?
Не удостоив его ответом, Кэсси замкнулась в ледяном молчании. Могучий автомобиль пожирал милю за милей. Сердце бедняжки изныло от боли, но она скорее умрет, чем позволит Джоэлу Говарду хоть одним глазком полюбоваться на ее страдания! Девушка отрешенно глядела в окно, одержимая одной-единственной мыслью: заставить Джоэла взять свои слова обратно. Пусть взглянет на нее — и потеряет голову от страсти! Что за нелепые, жалкие грезы… Джоэл Говард никогда и ни за что не полюбит такую дурнушку!
3
— Джоэл… — Кэсси впервые назвала похитителя по имени, и в лице его отразилось легкое удивление. — Я передумала, — поспешно объявила она. — Я отдам тебе “Кэсситроникс”.
Девушка говорила вполне искренне, понимая, что Джоэл Говард работает над проектом, куда более важным, нежели ее личные антипатии, но одного взгляда на собеседника хватило, чтобы смирение обратилось в гнев. Владелец “Говард Электроникс” издевательски рассмеялся.
— Этот мягкий, вкрадчивый подход на мне испытывали настоящие профессионалки, милая Кэсси, — и уходили ни с чем. В молодости я усвоил одну простую истину: женщинам нельзя доверять! Хоть ты и похожа на серенького невзрачного воробушка, все равно ты — представительница женского пола. Так что хитрость не сработает. Я, знаешь ли, достаточно умен, чтобы распознать твои уловки. Я разворачиваю машину и везу тебя обратно в офис, и ты отправляешься прямиком к Питеру Уильямсу… Увы, выбора у меня и впрямь нет!
— Итак, ты готов пожертвовать своей свободой и жениться на сереньком невзрачном воробушке из чистого альтруизма, из любви к ближнему своему? — негодующе обрушилась на него Кэсси. Это снисходительное, чисто мужское презрение к ее полу выводило бедняжку из себя: сколько раз приходилось ей сталкиваться с подобным отношением! Интересно, кто же это научил его не доверять женщинам? Программистка мысленно выбранила себя за слабость. Подробности биографии этого угрюмого, мрачного деспота нисколечко ее не интересуют. Он и без того ворвался в ее жизнь без приглашения, так что страшно делается; чем меньше она знает о его личной жизни, тем оно безопаснее.
— Речь идет о фиктивном браке, — холодно отозвался Джоэл, — и продлится он от силы шесть месяцев, если все пойдет по плану. Что до свободы… — бизнесмен насмешливо сощурился. — С какой стати мне жертвовать свободой? Или ты деликатно даешь понять, что готова предложить мне не только фирму, но и себя саму?
Кэсси вспыхнула до корней волос. Негодяй бессовестно издевается над ней! Такая, как она, ему ни к чему: ну зачем Джоэлу Говарду женщина, не наделенная ни красотой, ни остроумием; женщина, которая недалеко ушла от неопытной девчонки-подростка, и притом настолько заурядна, что тошно делается! Если бы не “Кэсситроникс”, Джоэл и не взглянул бы в ее сторону!
— Обещаю, что в качестве любовника дам Питеру Уильямсу сто очков вперед… — Вкрадчивые, умильные посулы только распалили гнев Кэсси. Наглец играет с ней, как кошка с мышью, терзает ее и мучает, отлично при этом сознавая, что не испытывает ни малейшего влечения к жалкой дурнушке.
— Технически — возможно, — холодно согласилась Кэсси, удивляясь собственному самообладанию. В темно-синих глазах отразилось легкое изумление, и девушка нашла в себе силы язвительно продолжить. — Но так уж случилось, что я…
— Ты любишь Уильямса? — перебил Джоэл Говард. — С какой стати? Только потому, что он пару раз чмокнул тебя в щечку? Сколько бы ты ни храбрилась, милая, не думаю, что дело зашло дальше. Ты — само воплощение холодной непорочности; и я не верю, что это маска. Скажи, Кэсси: неужто неприступной девственнице, запертой в четырех стенах аналитического ума, никогда не хотелось взбунтоваться? Не мечтает ли она втайне о восторгах жаркой страсти?
Язвительные насмешки похитителя напомнили Кэсси школьные обиды и жестокие шутки бывших одноклассников. Сама того не сознавая, девушка мысленно отстранилась от собеседника, ушла в себя, непроницаемой стеной отгородилась от мира. Зеленовато-карие глаза глядели холодно и отчужденно. С деланно-равнодушным видом Кэсси небрежно обронила:
— Ты волен строить любые догадки — а я вольна не отвечать на расспросы. Согласна: ты проявил редкую изобретательность. Я не хочу погубить “Кэсситроникс”, так что мне волей-неволей придется подыграть твоим планам и согласиться на брак. Но жить с тобой как жена я не стану.
— Станешь — не в полном смысле этого слова, конечно, — решительно возразил Джоэл. — Я твердо намерен сделать все, чтобы наша недолгая семейная жизнь со стороны выглядела вполне пристойно.
— Но зачем? Неужели ты хочешь… — глухо начала было Кэсси.
— Вот чего я совсем не хочу, так это стать объектом дурацких шуточек в Сити, — безжалостно оборвал ее похититель. — Надеюсь, у тебя хватит ума понять, что я прав. Я в красках распишу прессе наш безумный, скоропалительный роман. Газетчики уже знают, что я претендую на “Кэсситроникс”; эти сентиментальные идиоты охотно поверят, будто я явился к тебе в кабинет с выгодным предложением — и влюбился с первого взгляда.
— А что ты скажешь спустя шесть месяцев, когда дело дойдет до развода? — Почему, ох, почему голос ее звучит так неуверенно, так удрученно, словно она уже страшится неизбежного финала?
— Скажем, что не сошлись характерами, — пожал плечами Джоэл. — Зачем тревожиться заранее?
— А эти твои пресловутые… — Кэсси с отвращением поморщилась. — Твои пресловутые подружки… Девочки-на-час тоже поверят, будто ты предпочел им невзрачного воробушка?
— Мне дела нет до того, поверят они или нет, — безразлично отмахнулся Джоэл, с видом невыносимо-высокомерным. Но тут же, изменив тон, отрывисто добавил: — Зачем ты отзываешься о себе так пренебрежительно — точно находишь в этом своеобразное удовольствие? Почему, интересно? Защитный механизм, должно быть: ты спешишь опередить собеседника?
Джоэл Говард слишком многое подмечает, слишком близко подобрался к правде! Девушка поспешила сменить опасную тему.
— А где мы будем жить после свадьбы? — на одном дыхании выпалила она.
— Я по-прежнему буду жить в Лондоне, в собственной квартире. — Джоэл заметно нахмурился. Интересно, о чем он подумал? Об удовольствиях, от которых придется отказаться на целых шесть месяцев, пока длится брак? Но следующие же слова возмутили девушку до глубины души: сколь разительно отличаются их представления о предстоящей семейной жизни!
— У меня есть дом в Котсуолде — собственно, даже не дом, а небольшая усадьба. Я думаю поселить тебя там. Полным-полно места, тишина и покой — в самый раз для твоей работы!
— Иными словами, вежливая ссылка! — негодующе воскликнула девушка. Джоэл поджал губы, взгляд его сделался холодным и строгим.
— Чего ты добиваешься? — холодно осведомился он. — Ты хочешь жить со мной в одной квартире? И спать в одной постели? Вот, значит, какую цену ты потребовала от Питера в обмен на “Кэсситроникс”? Интересно, так ли бедняга радовался сделке, как Уильямс-старший? Питер, как известно, без ума от роскошных блондинок, — безжалостно добавил похититель, глядя на пленницу с откровенным презрением. — Ты явно не в его вкусе. Надо думать, любящий папочка велел сыну зажмуриться и подумать о “Пентатоне”.
Раздался резкий звук пощечины — и в следующий миг Кэсси пришла в ужас от содеянного. За все свою жизнь девушке еще не доводилось ударить человека. Сапфирово-синие глаза так и впились в ее побледневшее личико, вспыхнули мрачным огнем — и бедняжка неуютно поежилась.
— Если такое повторится еще раз, я дам сдачи, — угрюмо пригрозил Джоэл. — Подобные выходки грозят автокатастрофой; кроме того, я не потерплю рядом с собою злобную мегеру.
— А я не потерплю, чтобы меня бессовестно оскорбляли, — выкрикнула Кэсси в ответ. Да как наглец смеет говорить ей в лицо подобные гадости? Так унижать ее?
— Откуда столько эмоций? — негромко осведомился Джоэл. — Или тебе кажется, что я прав?
Не удостоив его ответом, Кэсси замкнулась в ледяном молчании. Могучий автомобиль пожирал милю за милей. Сердце бедняжки изныло от боли, но она скорее умрет, чем позволит Джоэлу Говарду хоть одним глазком полюбоваться на ее страдания! Девушка отрешенно глядела в окно, одержимая одной-единственной мыслью: заставить Джоэла взять свои слова обратно. Пусть взглянет на нее — и потеряет голову от страсти! Что за нелепые, жалкие грезы… Джоэл Говард никогда и ни за что не полюбит такую дурнушку!
3
Уже в сумерках они добрались до места, и глазам Кэсси впервые открылся Говард-холл. Весеннее солнце опускалось за горизонт, омывая каменистые холмы Котсуолда розовым заревом, и древнее строение переливалось мягким светом, точно драгоценный камень в роскошной оправе.
Когда Джоэл впервые упомянул про усадьбу, девушке и в голову не пришло, что через час-другой она увидит настоящее чудо. Небольшой старинный особняк отличался непередаваемым изяществом; время сгладило острые углы и слишком яркие краски, и Говард-холл слился с пейзажем, гармонично дополняя великолепный вид.
Усадьба строилась в елизаветинском стиле: зеленые лужайки и плетистые розы в бутончиках сразу очаровали Кэсси. Мечта, а не дом, с завистью подумала девушка. Говард-холл наводил на мысль о счастливой семье, о покое и мире, о любви и заботе. Она обернулась к Джоэлу, не скрывая восторга, — и отпрянула. Во взгляде спутника читалась мрачная, угрюмая враждебность. Неужто Джоэл передумал жениться на ней? Сердце девушки дрогнуло, — но не от облегчения, нет. Сама Кэсси поняла это минуту спустя — и пришла в неподдельный ужас.
— Как красиво! — пролепетала она, скрывая смущение. — Ты… ты давно стал здесь хозяином?
Девушка разумно предположила, что Джоэл Говард купил дом на прибыли от своих процветающих компаний, как поступают многие бизнесмены. Губы молодого человека сардонически изогнулись.
— Лично я — недавно, но поместье принадлежит нашей семье почитай что с шестнадцатого века. Я унаследовал Говард-холл после смерти отца, пару лет назад. — Лицо его превратилось в каменную маску. Должно быть, отец и сын были очень близки — вот в чем причина ожесточения Джоэла!
— Ну вот мы и приехали: здесь ты сможешь переодеться. — Девушка изумленно вскинула глаза, и похититель холодно пояснил: — Поженит нас местный священник. В нашей семье принято венчаться здесь, в деревенской церкви. Предполагается, что излишней шумихи мы не хотим. Боюсь, что я дал понять преподобному Дженсену, будто брак столь скоропалительный подсказан взаимной страстью, а не практическими соображениями. Так что попытайся хоть немного походить на счастливую невесту.
— Но мне не во что переодеваться, — запротестовала Кэсси.
— Об этом я позаботился. Пойдем. — Джоэл притормозил у крыльца, обошел машину кругом и открыл для спутницы дверь. Явно для того, чтобы помешать ей бежать, горестно подумала Кэсси.
Даже поворачивая ключ в замочной скважине, похититель цепко удерживал ее за руку: железные пальцы до боли впивались в нежную кожу, так, что девушку бросало то в жар, то в холод. Близость Джоэла проделывала с ее чувствами странные вещи, словно одурманивала сознание, так, что бедняжка не могла взять в толк, что происходит. Она ощущала слабый мужской запах, теплый и чуть пряный, но отвращения не испытывала: напротив, ей хотелось теснее прижаться к спутнику.
По счастью, не успела Кэсси уступить этому опасному порыву, как они уже вошли в дом и ступили на полированный паркетный пол.
В воздухе кружились пылинки, и девушка непроизвольно нахмурилась: что за неприбранный, запущенный вид у прихожей! И как это Джоэл допустил, чтобы эта жемчужина среди усадеб изнутри выглядела настолько неприглядно!
— Вверх по лестнице, третья дверь направо, — коротко указал владелец Говард-холла. — Я буду ждать в коридоре. Телефона там нет, так что не трать времени на поиски. Даю тебе пятнадцать минут. Если за это время ты не переоденешься, я войду и наряжу тебя сам. Ясно?
Да, Кэсси отлично все понимала; понимала и то, что, ежели вынудит своего тюремщика воплотить угрозу в жизнь, прикосновения его рук не окажутся ни ласковыми, ни мягкими; скорее, Джоэл вложит в них всю жестокость безразличия и отвращения. Поднимаясь по ступеням, девушка мысленно дала обет: она никогда, никогда не позволит Джоэлу Говарду к себе прикоснуться, чтобы не ощутить всей глубины его презрительного равнодушия.
Отведенная ей спальня оказалась в самом конце коридора; окна глядели вниз на обнесенный стеною мощеный дворик. Вазы для цветов стояли пустыми и заброшенными, во всем особняке царило унылое запустение. Усадьба словно чувствует неприязнь владельца, с любопытством раздумывала Кэсси, и все-таки если когда-либо дом просил и молил о любви и заботе, так это Говард-холл.
Похоже, Джоэл терпеть не может фамильную усадьбу… Но если так, почему бы ее не продать?
Размышляя над парадоксальным характером будущего супруга, девушка по-быстрому приняла душ в примыкающей ванной и вышла в комнату, одетая лишь в простенькие хлопчатобумажные трусики и лифчик — поближе рассмотреть платье, разложенное на кровати.
При виде подвенечного наряда бедняжка вспыхнула от обиды и гнева. Глазам ее явилось бело-кремовое, изысканное чудо, каскад пенного кружева и невесомого шелка. Такое одеяние предназначено для красотки вроде той блондинки, с которой ужинал Джоэл, или для секретарши, которую негодяй подослал шпионить за ней, Кэсси. Которая из двух выбирала это платье? Что за жестокость — предложить это утонченное воплощение трепетной, пленительной женственности дурнушке, напрочь лишенной женского обаяния!
Памятуя об угрозе Джоэла, девушка поспешно надела платье и попыталась застегнуть молнию, но застежка не продвинулась и на дюйм. Личико Кэсси раскраснелось от досады, зеленовато-карие глаза стали совсем изумрудными. Шелк изящно облегал фигурку, кружево тихо шелестело при каждом движении. Из шиньона выбились шпильки, и вьющиеся локоны в беспорядке рассыпались по плечам. Распаленная и злая, девушка оглянулась через плечо, пытаясь понять, отчего молния упрямо не желает застегиваться. Похоже, в замочке застрял крохотный кусочек ткани. Извлечь его не удавалось, а время уже истекало. Прелестная крохотная шляпка с кокетливой фатой осталась лежать на кровати. Кэсси неуютно поежилась: что за разительный контраст составляет эта милая дамская безделушка с массивной оправой очков! Повинуясь необъяснимому порыву, девушка сняла очки и слепо уставилась на расплывчатое изображение в зеркале. И в это самое мгновение дверь отворилась и в спальню вошел Джоэл. Без очков Кэсси не могла прочесть выражение его лица, но, судя по резким, стремительным движениям, владелец Говард-холла кипел от ярости.
— Время истекло, — отрывисто бросил он. Остановился прямо перед ней — и впервые в жизни Кэсси порадовалась тому, что близорука. Снисходительно-насмешливый взгляд не заденет ее… а как иначе посмотрит на нее Джоэл, если не с издевкой?
— Ты не готова, — объявил он после продолжительного молчания. — Почему?
— Молния застряла. — Девушка сердито развернулась к похитителю спиной, чтобы тот убедился своими глазами, и застыла от ужаса: теплые пальцы Джоэла легли на ее обнаженную спину. Видимо, будущий супруг счел ее слова просьбой о помощи.
Казалось, прошла целая вечность. По спине пробежали мурашки, каждое прикосновение Джоэла к коже будило в девушке нервную дрожь. Она замерла — прямо и неподвижно, затаив дыхание. Но вот, наконец, замочек высвободился и легко скользнул вверх. Девушка с облегчением перевела дух — даже в груди заныло!
— Все в порядке? — издевательски осведомился Джоэл. Кэсси нащупала очки и водрузила их на нос: да, собеседник и впрямь глядел на нее с нескрываемым презрением, словно знал о невесте такое, о чем девушка и не догадывалась. Бедняжка почувствовала себя крайне неуютно.
— Так женский инстинкт у тебя все-таки есть? — протянул Джоэл. Хотя молнию он уже застегнул, сильная рука по-прежнему покоилась у основания ее шейки.
— О чем ты? — искренне изумилась Кэсси. Близость Джоэла и собственная непредсказуемая реакция приводили ее в замешательство, и логика казалась бессильной.
— Я хочу сказать, дорогая, что это — одна из старейших дамских уловок: попросить мужчину о помощи и под этим предлогом позволить к себе прикоснуться. Хотел бы я знать, а что женщины использовали до того, как изобрели молнии?
Широкая ладонь плавно скользнула по ее спине вниз.
— Чего именно ты пыталась от меня добиться, а, Кэсси? — холодно полюбопытствовал Джоэл. — Вот этого?
Пальцы его до боли впились ей в плечи, развернули девушку лицом; сильные руки кольцом сомкнулись вокруг нее, привлекли ближе…
Кэсси попыталась высвободиться, но безуспешно.
— Ах, какое викторианское целомудрие! Да только кому оно нужно! — прошептал Джоэл ей на ухо.
Прикосновение его губ вызвали к жизни тысячи электрических разрядов. Кэсси застыла на месте, точно недвижная статуя.
— Что за холодные, девственные уста, — протянул Джоэл, осторожно касаясь их языком. — Интересно, удавалось ли мужчине обратить их в пламя? — Он легонько куснул нижнюю губку девушки, пробуждая чувства, о существовании которых Кэсси в жизни своей не подозревала. Влажные уста ее приоткрылись сами собою, а Джоэл, не отрываясь, продолжал дразнить и ласкать — рассудочно и расчетливо, словно проводил научный эксперимент. Грубая реальность развеяла грезы, и Кэсси отпрянула от жениха, негодуя сама на себя. Ведь она чуть было не растаяла под его поцелуем; едва не выдала себя с головой: Джоэл будил в ней неуемную, испепеляющую жажду, о которой не следует знать никому! Она не вынесет насмешки, а ведь негодяй непременно примется потешаться, узнав о ее слабости. Ведь она, Кэсси, готова позабыть о том, почему оказалась в его объятиях; того и гляди взмолится о настоящем поцелуе! Личико ее запылало огнем: она на краю пропасти!
— Так ничто человеческое и тебе не чуждо, — снисходительно проговорил Джоэл, выпуская пленницу, — а то, по слухам, ты обменяла эмоции на средних размеров компьютер!
Возмущенная до глубины души, девушка не замедлила с ответом.
— Мне просто стало любопытно сравнить, на что это похоже, — храбро солгала Кэсси, заставляя себя поднять взгляд. Сощурившись, собеседник внимательно наблюдал за жертвой.
— Сравнить меня с Уильямсом, ты хочешь сказать? — вкрадчиво предположил он, и Кэсси тут же попалась в ловушку.
— Вот именно, — поспешно согласилась она, — и поцелуи Питера мне куда больше по нраву. — Девушка затаила дыхание: пусть негодяй думает, что ей и впрямь хотелось только сравнить двоих претендентов в женихи. Поцелуй застал ее врасплох, но незачем сообщать об этом Джоэлу: а то, чего доброго, примется расспрашивать, с какой стати она не стала отбиваться.
— После одной-единственной пробы? — Похититель изогнул брови. — Ты меня провоцируешь, Кэсси: записываешь в проигравшие, даже не убедившись, на что я способен. Ты ведь не считаешь эту милую шутку настоящим поцелуем, верно? — поддразнил он, подходя ближе и мстительно улыбаясь.
Кэсси попыталась увернуться, споткнулась о кровать и едва не упала. Очки слетели на пол, девушка нагнулась подобрать их, и в то же самое мгновение Джоэл шагнул вперед, спеша поддержать невесту.
Раздался зловещий хруст; Кэсси беспомощно застонала.
— Что за черт? — выругался Джоэл, опуская взгляд.
— Прошу прощения, — неохотно покаялся он, подбирая сломанную оправу. Затем посмотрел на часы и нахмурился. — Мы опаздываем!
— Но моя прическа! — Кэсси с трудом сдерживала слезы. Без очков бедняжка ощущала себя беспомощной и неловкой. Как ей поправить шиньон, если она ровным счетом ничего не видит?
— Оставь как есть, — посоветовал Джоэл и, не слушая возражений, решительно взял дело в свои руки и извлек из шиньона оставшиеся шпильки. Кэсси растерянно опустила руки: жених схватил расческу и пару раз провел по ее растрепанным волосам.
Девушка поморщилась от боли: в обращении с расческой Джоэл не особенно церемонился. В зеркале она различала лишь бледный овал лица в окружении темного ореола кудрей. Одно хорошо: про шляпку жених, кажется, забыл… Ни одна невеста не шла к алтарю в таком безобразном виде! Ни следа макияжа, ни признака губной помады. А до чего ей неуютно в прелестном платье: изысканный наряд только подчеркнет ее собственную невзрачность…
Не говоря ни слова, Джоэл увлек ее к машине. Не прошло и десяти минут, как он уже притормозил у деревенской церкви. Вокруг не было ни души; в полном молчании молодые люди прошли под аркой ворот и через кладбище. Скрипнула тяжелая дверь; Кэсси похолодела, оказавшись в непроглядной тьме, и с трудом совладала с паникой. Но тут открылась следующая дверь — и вот они в церкви. Сквозь решетчатые окна пробивались бледные лучи света.
— Простите, мы, кажется, слегка запоздали, — извинился Джоэл перед священником: тот, улыбаясь, уже спешил навстречу гостям. Лица жениха Кэсси не видела, но, судя по тону голоса, сейчас Джоэл — воплощенное благодушие.
Джоэл должным образом представил невесту; Кэсси невнятно пролепетала что-то в ответ, ощущая, как железные пальцы до боли стиснули ее руку.
Эта простая, незамысловатая церемония в иных обстоятельствах показалась бы сказочно-прекрасной, с грустью подумала Кэсси. В конце концов, что еще нужно двум влюбленным, готовым обменяться обетами верности, кроме друг друга? Да еще — священник, готовый совершить обряд, да еще — ощущение мира и святости, что царило в маленькой деревенской церкви…
Когда церемония закончилась и холодное, тяжелое кольцо Джоэла охватило ее пальчик, Кэсси почувствовала только несказанное облегчение — и не более. Она — замужем за Джоэлом Говардом, и некая крохотная часть ее сознания радовалась этой мысли. Памятуя о несбыточных грезах подростковых лет, Кэсси гнала прочь навязчивую мысль, упрямо внушала себе, что утешается недолговечностью этого брака. Незачем анализировать свои эмоции подробнее, незачем спрашивать, с какой стати губы ее так отчетливо помнят поцелуй Джоэла. Есть вещи, о которых вообще размышлять опасно!
Девушка очнулась от задумчивости. Священник как раз приглашал новобрачных выпить чаю в его доме. Дескать, миссис Дженсен будет очень-очень рада.
Джоэл нахмурился, но кивнул в знак согласия.
— Вы ведь намерены обосноваться здесь? — полюбопытствовал священник по пути к дому.
— Кэсси и впрямь поселится в усадьбе, — подтвердил Джоэл, оглядываясь к жене за поддержкой. Выражения лица его Кэсси не видела, но подозревала, что оно вполне соответствует блаженно-мечтательному виду молодожена. Сердце ее сжалось от страха. Джоэл Говард изумительно наловчился скрывать свои чувства; а знает ли кто-нибудь об истинной их природе? Она, Кэсси, о многом догадывается; и эта способность проникать в помыслы мужа удивляла бедняжку и тревожила. Но вот, наконец, и увитый плющом домик приходского священника. Преподобный Дженсен церемонно представил молодых супруге.
— Кэсси слегка близорука, — извинился за жену Джоэл, едва она переступила порог. — Но ей не хотелось надевать очки в церковь.
— Попробуйте контактные линзы, — весело предложила миссис Дженсен, ни на минуту не усомнившись в истинности слов Джоэла. — Я уже давно на них перешла. Вы, верно, проголодались? А куда надумали отправиться в свадебное путешествие? — деликатно осведомилась хозяйка, когда все расселись вокруг стола и чай разлили по чашкам.
— Боюсь, сейчас у нас дел невпроворот. — Джоэл мило поморщился. — Кэсси работает над новой игрой, а я по горло увяз в исследованиях. Увы, но мне придется умчаться в Лондон уже завтра. — Кэсси знала: муж глядит на нее, но упрямо не подняла глаз. Неужто интриган рассчитывает обвести людей вокруг пальца, притворяясь, что и в самом деле ее любит? Супруги Дженсен отнюдь не слепы. Они видят, до чего новобрачная некрасива.
— Ох, беда какая, — посочувствовала хозяйка. — Досадно, конечно, но вам, миссис Говард, скучать будет некогда: дом так долго пустовал, что возродить его к жизни куда как непросто! Если вам понадобится помощь, дайте мне знать. В деревне найдутся женщины, которые не прочь подработать.
— До чего славно, что ты вернулся, Джоэл, — тепло добавила миссис Дженсен. — Я знаю, каким ударом стала для тебя смерть Эндрю. Мы даже опасались, что после смерти отца ты захочешь избавиться от усадьбы.
Джоэл словно излучал горечь и гнев. Кэсси смущенно обернулась к мужу, не в состоянии разглядеть выражения его лица, но чувствуя его боль, как свою собственную. Кто такой Эндрю? И почему его смерть явилась для Джоэла ударом? Сколько всего она не знает…
— Я бы так и поступил, да только отец взял с меня слово не продавать Говард-холл. Как младший в семье, я никогда не рассчитывал на наследство. Да и не мечтал о нем. Я никогда не любил землю так, как Эндрю.
Когда Джоэл впервые упомянул про усадьбу, девушке и в голову не пришло, что через час-другой она увидит настоящее чудо. Небольшой старинный особняк отличался непередаваемым изяществом; время сгладило острые углы и слишком яркие краски, и Говард-холл слился с пейзажем, гармонично дополняя великолепный вид.
Усадьба строилась в елизаветинском стиле: зеленые лужайки и плетистые розы в бутончиках сразу очаровали Кэсси. Мечта, а не дом, с завистью подумала девушка. Говард-холл наводил на мысль о счастливой семье, о покое и мире, о любви и заботе. Она обернулась к Джоэлу, не скрывая восторга, — и отпрянула. Во взгляде спутника читалась мрачная, угрюмая враждебность. Неужто Джоэл передумал жениться на ней? Сердце девушки дрогнуло, — но не от облегчения, нет. Сама Кэсси поняла это минуту спустя — и пришла в неподдельный ужас.
— Как красиво! — пролепетала она, скрывая смущение. — Ты… ты давно стал здесь хозяином?
Девушка разумно предположила, что Джоэл Говард купил дом на прибыли от своих процветающих компаний, как поступают многие бизнесмены. Губы молодого человека сардонически изогнулись.
— Лично я — недавно, но поместье принадлежит нашей семье почитай что с шестнадцатого века. Я унаследовал Говард-холл после смерти отца, пару лет назад. — Лицо его превратилось в каменную маску. Должно быть, отец и сын были очень близки — вот в чем причина ожесточения Джоэла!
— Ну вот мы и приехали: здесь ты сможешь переодеться. — Девушка изумленно вскинула глаза, и похититель холодно пояснил: — Поженит нас местный священник. В нашей семье принято венчаться здесь, в деревенской церкви. Предполагается, что излишней шумихи мы не хотим. Боюсь, что я дал понять преподобному Дженсену, будто брак столь скоропалительный подсказан взаимной страстью, а не практическими соображениями. Так что попытайся хоть немного походить на счастливую невесту.
— Но мне не во что переодеваться, — запротестовала Кэсси.
— Об этом я позаботился. Пойдем. — Джоэл притормозил у крыльца, обошел машину кругом и открыл для спутницы дверь. Явно для того, чтобы помешать ей бежать, горестно подумала Кэсси.
Даже поворачивая ключ в замочной скважине, похититель цепко удерживал ее за руку: железные пальцы до боли впивались в нежную кожу, так, что девушку бросало то в жар, то в холод. Близость Джоэла проделывала с ее чувствами странные вещи, словно одурманивала сознание, так, что бедняжка не могла взять в толк, что происходит. Она ощущала слабый мужской запах, теплый и чуть пряный, но отвращения не испытывала: напротив, ей хотелось теснее прижаться к спутнику.
По счастью, не успела Кэсси уступить этому опасному порыву, как они уже вошли в дом и ступили на полированный паркетный пол.
В воздухе кружились пылинки, и девушка непроизвольно нахмурилась: что за неприбранный, запущенный вид у прихожей! И как это Джоэл допустил, чтобы эта жемчужина среди усадеб изнутри выглядела настолько неприглядно!
— Вверх по лестнице, третья дверь направо, — коротко указал владелец Говард-холла. — Я буду ждать в коридоре. Телефона там нет, так что не трать времени на поиски. Даю тебе пятнадцать минут. Если за это время ты не переоденешься, я войду и наряжу тебя сам. Ясно?
Да, Кэсси отлично все понимала; понимала и то, что, ежели вынудит своего тюремщика воплотить угрозу в жизнь, прикосновения его рук не окажутся ни ласковыми, ни мягкими; скорее, Джоэл вложит в них всю жестокость безразличия и отвращения. Поднимаясь по ступеням, девушка мысленно дала обет: она никогда, никогда не позволит Джоэлу Говарду к себе прикоснуться, чтобы не ощутить всей глубины его презрительного равнодушия.
Отведенная ей спальня оказалась в самом конце коридора; окна глядели вниз на обнесенный стеною мощеный дворик. Вазы для цветов стояли пустыми и заброшенными, во всем особняке царило унылое запустение. Усадьба словно чувствует неприязнь владельца, с любопытством раздумывала Кэсси, и все-таки если когда-либо дом просил и молил о любви и заботе, так это Говард-холл.
Похоже, Джоэл терпеть не может фамильную усадьбу… Но если так, почему бы ее не продать?
Размышляя над парадоксальным характером будущего супруга, девушка по-быстрому приняла душ в примыкающей ванной и вышла в комнату, одетая лишь в простенькие хлопчатобумажные трусики и лифчик — поближе рассмотреть платье, разложенное на кровати.
При виде подвенечного наряда бедняжка вспыхнула от обиды и гнева. Глазам ее явилось бело-кремовое, изысканное чудо, каскад пенного кружева и невесомого шелка. Такое одеяние предназначено для красотки вроде той блондинки, с которой ужинал Джоэл, или для секретарши, которую негодяй подослал шпионить за ней, Кэсси. Которая из двух выбирала это платье? Что за жестокость — предложить это утонченное воплощение трепетной, пленительной женственности дурнушке, напрочь лишенной женского обаяния!
Памятуя об угрозе Джоэла, девушка поспешно надела платье и попыталась застегнуть молнию, но застежка не продвинулась и на дюйм. Личико Кэсси раскраснелось от досады, зеленовато-карие глаза стали совсем изумрудными. Шелк изящно облегал фигурку, кружево тихо шелестело при каждом движении. Из шиньона выбились шпильки, и вьющиеся локоны в беспорядке рассыпались по плечам. Распаленная и злая, девушка оглянулась через плечо, пытаясь понять, отчего молния упрямо не желает застегиваться. Похоже, в замочке застрял крохотный кусочек ткани. Извлечь его не удавалось, а время уже истекало. Прелестная крохотная шляпка с кокетливой фатой осталась лежать на кровати. Кэсси неуютно поежилась: что за разительный контраст составляет эта милая дамская безделушка с массивной оправой очков! Повинуясь необъяснимому порыву, девушка сняла очки и слепо уставилась на расплывчатое изображение в зеркале. И в это самое мгновение дверь отворилась и в спальню вошел Джоэл. Без очков Кэсси не могла прочесть выражение его лица, но, судя по резким, стремительным движениям, владелец Говард-холла кипел от ярости.
— Время истекло, — отрывисто бросил он. Остановился прямо перед ней — и впервые в жизни Кэсси порадовалась тому, что близорука. Снисходительно-насмешливый взгляд не заденет ее… а как иначе посмотрит на нее Джоэл, если не с издевкой?
— Ты не готова, — объявил он после продолжительного молчания. — Почему?
— Молния застряла. — Девушка сердито развернулась к похитителю спиной, чтобы тот убедился своими глазами, и застыла от ужаса: теплые пальцы Джоэла легли на ее обнаженную спину. Видимо, будущий супруг счел ее слова просьбой о помощи.
Казалось, прошла целая вечность. По спине пробежали мурашки, каждое прикосновение Джоэла к коже будило в девушке нервную дрожь. Она замерла — прямо и неподвижно, затаив дыхание. Но вот, наконец, замочек высвободился и легко скользнул вверх. Девушка с облегчением перевела дух — даже в груди заныло!
— Все в порядке? — издевательски осведомился Джоэл. Кэсси нащупала очки и водрузила их на нос: да, собеседник и впрямь глядел на нее с нескрываемым презрением, словно знал о невесте такое, о чем девушка и не догадывалась. Бедняжка почувствовала себя крайне неуютно.
— Так женский инстинкт у тебя все-таки есть? — протянул Джоэл. Хотя молнию он уже застегнул, сильная рука по-прежнему покоилась у основания ее шейки.
— О чем ты? — искренне изумилась Кэсси. Близость Джоэла и собственная непредсказуемая реакция приводили ее в замешательство, и логика казалась бессильной.
— Я хочу сказать, дорогая, что это — одна из старейших дамских уловок: попросить мужчину о помощи и под этим предлогом позволить к себе прикоснуться. Хотел бы я знать, а что женщины использовали до того, как изобрели молнии?
Широкая ладонь плавно скользнула по ее спине вниз.
— Чего именно ты пыталась от меня добиться, а, Кэсси? — холодно полюбопытствовал Джоэл. — Вот этого?
Пальцы его до боли впились ей в плечи, развернули девушку лицом; сильные руки кольцом сомкнулись вокруг нее, привлекли ближе…
Кэсси попыталась высвободиться, но безуспешно.
— Ах, какое викторианское целомудрие! Да только кому оно нужно! — прошептал Джоэл ей на ухо.
Прикосновение его губ вызвали к жизни тысячи электрических разрядов. Кэсси застыла на месте, точно недвижная статуя.
— Что за холодные, девственные уста, — протянул Джоэл, осторожно касаясь их языком. — Интересно, удавалось ли мужчине обратить их в пламя? — Он легонько куснул нижнюю губку девушки, пробуждая чувства, о существовании которых Кэсси в жизни своей не подозревала. Влажные уста ее приоткрылись сами собою, а Джоэл, не отрываясь, продолжал дразнить и ласкать — рассудочно и расчетливо, словно проводил научный эксперимент. Грубая реальность развеяла грезы, и Кэсси отпрянула от жениха, негодуя сама на себя. Ведь она чуть было не растаяла под его поцелуем; едва не выдала себя с головой: Джоэл будил в ней неуемную, испепеляющую жажду, о которой не следует знать никому! Она не вынесет насмешки, а ведь негодяй непременно примется потешаться, узнав о ее слабости. Ведь она, Кэсси, готова позабыть о том, почему оказалась в его объятиях; того и гляди взмолится о настоящем поцелуе! Личико ее запылало огнем: она на краю пропасти!
— Так ничто человеческое и тебе не чуждо, — снисходительно проговорил Джоэл, выпуская пленницу, — а то, по слухам, ты обменяла эмоции на средних размеров компьютер!
Возмущенная до глубины души, девушка не замедлила с ответом.
— Мне просто стало любопытно сравнить, на что это похоже, — храбро солгала Кэсси, заставляя себя поднять взгляд. Сощурившись, собеседник внимательно наблюдал за жертвой.
— Сравнить меня с Уильямсом, ты хочешь сказать? — вкрадчиво предположил он, и Кэсси тут же попалась в ловушку.
— Вот именно, — поспешно согласилась она, — и поцелуи Питера мне куда больше по нраву. — Девушка затаила дыхание: пусть негодяй думает, что ей и впрямь хотелось только сравнить двоих претендентов в женихи. Поцелуй застал ее врасплох, но незачем сообщать об этом Джоэлу: а то, чего доброго, примется расспрашивать, с какой стати она не стала отбиваться.
— После одной-единственной пробы? — Похититель изогнул брови. — Ты меня провоцируешь, Кэсси: записываешь в проигравшие, даже не убедившись, на что я способен. Ты ведь не считаешь эту милую шутку настоящим поцелуем, верно? — поддразнил он, подходя ближе и мстительно улыбаясь.
Кэсси попыталась увернуться, споткнулась о кровать и едва не упала. Очки слетели на пол, девушка нагнулась подобрать их, и в то же самое мгновение Джоэл шагнул вперед, спеша поддержать невесту.
Раздался зловещий хруст; Кэсси беспомощно застонала.
— Что за черт? — выругался Джоэл, опуская взгляд.
— Прошу прощения, — неохотно покаялся он, подбирая сломанную оправу. Затем посмотрел на часы и нахмурился. — Мы опаздываем!
— Но моя прическа! — Кэсси с трудом сдерживала слезы. Без очков бедняжка ощущала себя беспомощной и неловкой. Как ей поправить шиньон, если она ровным счетом ничего не видит?
— Оставь как есть, — посоветовал Джоэл и, не слушая возражений, решительно взял дело в свои руки и извлек из шиньона оставшиеся шпильки. Кэсси растерянно опустила руки: жених схватил расческу и пару раз провел по ее растрепанным волосам.
Девушка поморщилась от боли: в обращении с расческой Джоэл не особенно церемонился. В зеркале она различала лишь бледный овал лица в окружении темного ореола кудрей. Одно хорошо: про шляпку жених, кажется, забыл… Ни одна невеста не шла к алтарю в таком безобразном виде! Ни следа макияжа, ни признака губной помады. А до чего ей неуютно в прелестном платье: изысканный наряд только подчеркнет ее собственную невзрачность…
Не говоря ни слова, Джоэл увлек ее к машине. Не прошло и десяти минут, как он уже притормозил у деревенской церкви. Вокруг не было ни души; в полном молчании молодые люди прошли под аркой ворот и через кладбище. Скрипнула тяжелая дверь; Кэсси похолодела, оказавшись в непроглядной тьме, и с трудом совладала с паникой. Но тут открылась следующая дверь — и вот они в церкви. Сквозь решетчатые окна пробивались бледные лучи света.
— Простите, мы, кажется, слегка запоздали, — извинился Джоэл перед священником: тот, улыбаясь, уже спешил навстречу гостям. Лица жениха Кэсси не видела, но, судя по тону голоса, сейчас Джоэл — воплощенное благодушие.
Джоэл должным образом представил невесту; Кэсси невнятно пролепетала что-то в ответ, ощущая, как железные пальцы до боли стиснули ее руку.
Эта простая, незамысловатая церемония в иных обстоятельствах показалась бы сказочно-прекрасной, с грустью подумала Кэсси. В конце концов, что еще нужно двум влюбленным, готовым обменяться обетами верности, кроме друг друга? Да еще — священник, готовый совершить обряд, да еще — ощущение мира и святости, что царило в маленькой деревенской церкви…
Когда церемония закончилась и холодное, тяжелое кольцо Джоэла охватило ее пальчик, Кэсси почувствовала только несказанное облегчение — и не более. Она — замужем за Джоэлом Говардом, и некая крохотная часть ее сознания радовалась этой мысли. Памятуя о несбыточных грезах подростковых лет, Кэсси гнала прочь навязчивую мысль, упрямо внушала себе, что утешается недолговечностью этого брака. Незачем анализировать свои эмоции подробнее, незачем спрашивать, с какой стати губы ее так отчетливо помнят поцелуй Джоэла. Есть вещи, о которых вообще размышлять опасно!
Девушка очнулась от задумчивости. Священник как раз приглашал новобрачных выпить чаю в его доме. Дескать, миссис Дженсен будет очень-очень рада.
Джоэл нахмурился, но кивнул в знак согласия.
— Вы ведь намерены обосноваться здесь? — полюбопытствовал священник по пути к дому.
— Кэсси и впрямь поселится в усадьбе, — подтвердил Джоэл, оглядываясь к жене за поддержкой. Выражения лица его Кэсси не видела, но подозревала, что оно вполне соответствует блаженно-мечтательному виду молодожена. Сердце ее сжалось от страха. Джоэл Говард изумительно наловчился скрывать свои чувства; а знает ли кто-нибудь об истинной их природе? Она, Кэсси, о многом догадывается; и эта способность проникать в помыслы мужа удивляла бедняжку и тревожила. Но вот, наконец, и увитый плющом домик приходского священника. Преподобный Дженсен церемонно представил молодых супруге.
— Кэсси слегка близорука, — извинился за жену Джоэл, едва она переступила порог. — Но ей не хотелось надевать очки в церковь.
— Попробуйте контактные линзы, — весело предложила миссис Дженсен, ни на минуту не усомнившись в истинности слов Джоэла. — Я уже давно на них перешла. Вы, верно, проголодались? А куда надумали отправиться в свадебное путешествие? — деликатно осведомилась хозяйка, когда все расселись вокруг стола и чай разлили по чашкам.
— Боюсь, сейчас у нас дел невпроворот. — Джоэл мило поморщился. — Кэсси работает над новой игрой, а я по горло увяз в исследованиях. Увы, но мне придется умчаться в Лондон уже завтра. — Кэсси знала: муж глядит на нее, но упрямо не подняла глаз. Неужто интриган рассчитывает обвести людей вокруг пальца, притворяясь, что и в самом деле ее любит? Супруги Дженсен отнюдь не слепы. Они видят, до чего новобрачная некрасива.
— Ох, беда какая, — посочувствовала хозяйка. — Досадно, конечно, но вам, миссис Говард, скучать будет некогда: дом так долго пустовал, что возродить его к жизни куда как непросто! Если вам понадобится помощь, дайте мне знать. В деревне найдутся женщины, которые не прочь подработать.
— До чего славно, что ты вернулся, Джоэл, — тепло добавила миссис Дженсен. — Я знаю, каким ударом стала для тебя смерть Эндрю. Мы даже опасались, что после смерти отца ты захочешь избавиться от усадьбы.
Джоэл словно излучал горечь и гнев. Кэсси смущенно обернулась к мужу, не в состоянии разглядеть выражения его лица, но чувствуя его боль, как свою собственную. Кто такой Эндрю? И почему его смерть явилась для Джоэла ударом? Сколько всего она не знает…
— Я бы так и поступил, да только отец взял с меня слово не продавать Говард-холл. Как младший в семье, я никогда не рассчитывал на наследство. Да и не мечтал о нем. Я никогда не любил землю так, как Эндрю.