Берроуз Эдгар Райс. Тангор возвращается

   Вернувшись вечером домой, я сразу заметил, что за время моего отсутствия здесь был произведен тщательнейший обыск. Содержимое всех ящиков было вывалено прямо на пол. Ковер изодран в клочья, а матрас взрезан. Потрудились, видать, на славу.
   Хоть я и готовил себя к разного рода неожиданностям, увиденное превзошло все ожидания и буквально потрясло меня. В течение нескольких минут я, не в силах сдвинуться с места, созерцал картину страшного разорения в своей квартире. За этим занятием меня и застал вернувшийся Лотар Канл. Он огляделся вокруг и, повернувшись ко мне, заметил со слабой улыбкой на губах:
   - Это взломщики, сэр. Надеюсь, не пропало ничего ценного?
   Большую часть имевшихся у меня драгоценных камней и золота я положил на хранение в надежное место. Остальное, то, что требовалось на текущие расходы, носил при себе. Единственная же пригоршня золота, оставленная на квартире, находилась в одном из ящиков стола. И что вы думаете? Я обнаружил свое золото разбросанным по полу. Хороши же воры, нечего сказать!
   - Взломщики, говоришь, - скептически процедил я, обращаясь к своему слуге. - Смотри, они не прельстились золотом. Что же за ценности тогда они стремились найти?
   - Возможно, их просто спугнули прежде, чем они успели собрать золото, предположил Лотар Канл.
   Каждый из нас, уверен, прекрасно сознавал всю фальшь ситуации: мы играли друг с другом в какую-то смехотворную игру. Но ни один не осмеливался высказать единственно верное и очевидное: квартира была обыскана тайной полицией.
   - Слава Богу, - с наигранным вздохом облегчения произнес Лотар Канл, что у вас не хранилось тут ничего более ценного, чем это золото.
   Когда на следующий день мы увиделись с Сагрой, я ни словом не обмолвился о том, что случилось. Это тоже был один из уроков, усвоенных мною в Капаре. Настоящий Капар никогда не станет рассказывать о том, сколько раз "взломщики" вторгались в его дом, и даже если его родную бабку заберут ночью и обезглавят, он едва ли сочтет уместным упоминать об этом происшествии.
   Сагра, напротив, разоткровенничалась. Она поведала мне, что за ней постоянно ведется слежка, что ее квартиру обыскивали уже трижды и что все это страшно ее пугает.
   - У меня есть какой-то тайный враг, - заявила она страдальческим голосом. - Он ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить меня.
   - Ты знаешь, кто бы это мог быть? - поинтересовался я.
   - Да, - ответила она, почти не раздумывая. - Мне кажется, я знаю.
   - Гиммель Гора?
   Она утвердительно кивнула в ответ и тут же перешла на шепот:
   - А тебе следует поосторожней держаться с Гранжем. Он думает, что ты мой человек, и с удовольствием избавился бы от тебя.
   Между мной и Моргой Сагрой никогда не существовало ни любви, ни духовной близости. Наши отношения были основаны на расчете - и только. Сначала Сагра воспользовалась мной, чтобы попасть в Капару. Оказавшись здесь, мы, два чужака в этой стране, естественно, старались держаться вместе. Я знал, что Сагре приятно мое общество. Да и сама она, несмотря ни на что, по-прежнему казалась мне довольно остроумной и занимательной особой, за исключением тех моментов, вроде нынешнего, когда страх всецело овладевал ею. Глядя на нее сейчас, я невольно начинал верить в то, что каждому действительно воздается за вины и грехи его. Передо мной стоял живой пример. Не сомневаюсь, что Морга Сагра отдала бы теперь все на свете за то, чтобы вернуться назад, в Унис. Охвативший ее ужас усиливался еще и чувством безысходности, ибо она знала, что никогда не сможет вернуться, ибо обратной дороги нет.
   Этим вечером мы были приглашены к Хорталу Уэнду и его жене Хака Гере. Последняя показалась мне ограниченной, если не сказать туповатой особой, но при этом, по всей видимости, была хорошей хозяйкой и домоправительницей. Такая как раз подходила Хорталу Уэнду, отличавшемуся беспечностью и беззаботностью.
   Мы поговорили об искусстве, и литературе, о музыке, о погоде, наконец, о капарской идеологии. Хотя это был единственный безопасный предмет для обсуждения в Капаре, но и его мы касались с величайшей осторожностью. Боже упаси, если кто в запале или по забывчивости с похвалой отзовется о художественном произведении (будь то музыка, живопись - что угодно), автор которого в немилости у властей Капары! Его немедленно обвинят в государственной измене.
   Во время нашей беседы к нам присоединился четырнадцатилетний сын хозяев Гортал Гил. Это был типичный акселерат. Мне такие никогда не нравились. К тому же маленький эгоист оказался на редкость болтливым и претенциозным. Он встревал в наш разговор по любому поводу и, в конце концов, почти полностью монополизировал его.
   Хортал Уэнд, по всей видимости, очень гордился своим чадом и обожал его, но, стоило ему протянуть руку, чтобы приласкать мальчугана, как тот грубо оттолкнул ее.
   - Брось эти штучки! - цыкнул он на отца. - Эта слезливая чувствительность не к лицу мужчине Капары. Мне стыдно за тебя!
   - Ну-ну, - попыталась успокоить сына мать. - Нет ничего дурного в том, что отец любит тебя.
   - Я не просил его любить меня, - выпалил мальчишка со злостью. - Я хотел только, чтобы он восхищался и гордился мною, потому что я крепкий парень. Не пожелал бы я ему испытать такой стыд и позор, как я за него сейчас из-за дурацкой мягкости и сентиментальности.
   Хортал Уэнд покачал головой и попытался улыбнуться. Ему явно было неловко.
   - Видите, он отличный Капар, - произнес он, но мне показалось, что сказано это с горечью.
   - Видим, - подтвердил я.
   Мальчишка бросил на меня быстрый подозрительный взгляд. Наверное, тон, которым я произнес эту фразу, выдал мои истинные чувства.
   Вскоре после этого мы распрощались и покинули дом Хорталов. По дороге я чувствовал себя страшно подавленным. Не знаю даже, что меня так удручило. Может быть, отношение этого сына к своему папаше?
   - Кажется, Хортал Гил скоро станет образцовым экземпляром истинного Капара, - заметил я, обращаясь к Сагре.
   - Я бы предпочла не обсуждать эту тему, - отрезала она.
   Глава 7
   Добравшись до дома, я сразу же отправился спать. Лотар Канл отпросился у меня до утра, так что когда посреди ночи я был внезапно разбужен стуком в дверь, открывать мне пришлось самому. На пороге стояли двое полицейских Забо в своих мрачных зеленых мундирах. В руках они держали пистолеты.
   - Одевайтесь и идемте вместе с нами, - резко распорядился один из них.
   - Тут, вероятно, какая-то ошибка, - сказал я. - Мое имя Корван Дан. Едва ли вам нужен я.
   - Заткнись и быстрее одевайся, - угрожающе повторил этот тип. - Не то мы заберем тебя в том, в чем ты есть.
   Было очевидно, что вступать со мной в переговоры ночные гости не намерены. Оставалось лишь подчиниться.
   Одеваясь, я не переставал размышлять о том, какую же промашку я мог допустить, что послужило причиной моего ареста. Расспрашивать об этом полицейских, как я уже понял, не имело смысла. Даже если им было известно, за что меня забирают (хотя и в этом я очень сомневался), мне бы они ничего не сказали. Первым делом на ум мне пришел Гранж, поскольку и Морга Сагра предупреждала, чтобы я держался с ним поосторожней. Но у этого человека не могло быть никаких фактов против меня. Впрочем, ему, конечно, не составило бы особенного труда придумать что-нибудь, чтобы уничтожить меня.
   Меня доставили прямиком в кабинет Гуррула, и, несмотря на то, что время было далеко за полночь, он оказался на месте. Шеф тайной полиции бросил на меня полный злобы и ненависти взгляд и, заскрежетав зубами, рявкнул:
   - Вот ты и попался наконец, ты, мерзкий шпион! Я всегда подозревал тебя и, как всегда, оказался прав.
   - Не понимаю, о чем вы говорите, - честно признался я. - Вам решительно не в чем обвинить меня. За все время пребывания в Капаре я не произнес ни единого слова против этой страны, не совершил ни единого предосудительного поступка. Призовите кого угодно в свидетели - любой подтвердит вам, что я ничуть не менее преданный родине Капар, чем даже вы.
   - Ах так, - зарычал он. - Значит, ничего предосудительного ты не говорил и не делал? Значит, ты не изменник?
   С этими словами он извлек из ящика своего стола небольшой блокнот в красном переплете и, держа его в руке, несколько раз потряс им перед моим лицом.
   - А это не твой ли дневник, кретин?
   Полистав блокнот, он с минуту внимательно разглядывал какую-то страницу, а потом зачитал:
   - "Гуррул - жирный идиот". Стало быть, это я - "жирный идиот", да?!
   Он перевернул еще несколько страниц и, видимо найдя нужное место, снова процитировал:
   - "Забо состоит из одних слабоумных убийц. Когда наша революция победит, их всех следует предать казни. Гуррулу я лично отрублю голову". Что ты на это скажешь?
   Углубляясь в блокнот, он продолжал зачитывать из него все новые и новые выдержки:
   - "Пом Да - типичный маньяк и эгоист, он будет уничтожен в числе первых, когда к власти приду я и Джей". Кто такой этот Джей? - заревел он.
   - Понятия не имею, - ответил я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
   - Ничего, найдутся средства заставить тебя припомнить все, - произнес Гуррул.
   Поднявшись со своего места, он вышел из-за стола и ударил меня прежде, чем я успел сообразить, что именно он собирается делать.
   Я вскочил на ноги, намереваясь ответить ему тем же, но несколько охранников схватили меня.
   - Руки! - приказал им Гуррул.
   Охранники тут же заломили мне руки за спину и защёлкнули наручники на запястьях.
   - Лучше тебе самому признаться, - снова начал Гуррул. - Итак, кто такой Джей? Говори, иначе тебе придется испытать кое-что покрепче! То, что ты получил, - это так, небольшая разминка. Кто твои сообщники? Будет проще, если ты сам все расскажешь.
   - Я не знаю, не знаю никакого Джея, - упрямо повторил я.
   - Отведите его в камеру допросов, - распорядился Гуррул.
   Меня приволокли в соседнее помещение. Беглого взгляда на обстановку оказалось достаточно, чтобы понять, что это самая настоящая камера пыток. Видимо, мне умышленно дали возможность оглядеться. Одно только созерцание орудий пыток должно было, по их замыслу, оказать на меня устрашающее воздействие. Затем Гуррул снова начал требовать от меня, чтобы я сказал, кто такой Джей. При этом он наносил мне удар за ударом, а когда я упал, принялся остервенело пинать ногами.
   Так я продолжал настаивать на том, что ничего не знаю, меня стали пытать раскаленным добела железом.
   - Дальше на очереди твой правый глаз, - зловеще предупредил Гуррул. Кто такой Джей?
   Заплечных дел мастера трудились надо мной около часа, всячески изощряясь в своем искусстве. Когда они, наконец, оставили меня в покое, я был уже почти мертв.
   - Ладно, - сказал Гуррул. - Я не намерен возиться с этим кретином до самого утра. Тащите его вниз и там обезглавьте, если только по дороге к нему не вернется наконец память и он не скажет вам, кто такой этот Джей.
   Вот и наступает конец, подумал я. Конец всему: мне, моему заданию. Через минуту-другую меня казнят, а я так и не успел ничего узнать. Как разведчик я потерпел полный и сокрушительный провал.
   Двое охранников грубым рывком подняли меня на ноги, поскольку подняться самостоятельно я был уже не в силах. В этот самый момент дверь отворилась, и в комнату вошел Лотар Канл.
   Его появление здесь не особенно удивило меня, скорее, только укрепило мои подозрения: я и раньше догадывался о том, что мой слуга - вероятно, агент Забо. Наверное, этот сфабрикованный дневник подсунул Гаррулу тоже он. Зачем? Кто знает... Может быть, для того, чтобы получить повышение по службе за разоблачение опасного заговора против государства?
   Окинув всех присутствующих быстрым взглядом, Лотар Канл повернулся к Гуррулу.
   - Каким образом этот человек оказался здесь? - спросил он.
   - Этот человек - предатель, участник заговора против Капары, - ответил Гуррул. - Нам удалось получить неопровержимые доказательства его вины в дневнике, изъятом из ящика его стола.
   - Так я и подумал, - произнес Лотар Канл. - Вернувшись сегодня домой раньше, чем предполагал, я обнаружил, что эта книжица исчезла из его стола.
   - Значит, вам было известно о существовании дневника? - прорычал Гуррул.
   Казалось, он вот-вот снова придет в неистовство.
   - Конечно, - спокойно сказал Лотар Канл. - Я собственными глазами видел, как его туда подложили. Но, заверяю вас, Корван Дан не имеет об этом ни малейшего понятия. Я пристально наблюдаю за ним с тех самых пор, как он обосновался в нашей стране, и могу твердо заявить, что его репутация безупречна. Он такой же честный Капар, как и любой из нас.
   Гуррул как будто немного смягчился. Теперь он был похож на хищника, выбирающего удобный момент, чтобы со всей яростью обрушиться на свою жертву.
   - Кто же положил в его стол эту книжицу? - спросил он вкрадчивым голосом.
   - Человек, который сделал это, был всего лишь слепым орудием в чужих руках. Я арестовал его. Он находится под стражей в соседнем помещении. Думаю, вам стоило бы самому расспросить его обо всем.
   Кивком головы Гуррул велел привести арестованного. Когда его ввели, шеф тайной полиции показал ему дневник и потребовал ответить, кто приказал подсунуть его в мой стол.
   Бедняга был так напуган и так дрожал от страха, что не мог выговорить ни слова. В конце концов, ему удалось собраться с силами и произнести нечто членораздельное.
   - Да, Самый Высокий, - чуть слышно пролепетал он.
   - Зачем ты сделал это? - заорал Гуррул.
   - Позавчера сразу после полуночи ко мне домой пришел какой-то человек. Было темно. Он посветил фонариком на значок Забо, приколотый к его одежде, а лица я не смог разглядеть. Незнакомец сказал, что меня выбрали для ответственного задания - подложить этот блокнот в стол Корвана Дана. Он утверждал, будто это ваше личное указание, Самый Высокий.
   Гуррул подозвал Лотара Канла и, отойдя в другой конец комнаты, они в течение нескольких минут что-то обсуждали шепотом. Затем Гуррул вернулся к нам.
   - Ты можешь идти, - сказал он подсунувшему мне дневник человеку. - Но запомни хорошенько: никто никогда не приходил к тебе и не просил ничего подкладывать ни в чей стол. Здесь нынешней ночью тебя тоже не было. И ни меня, ни кого другого из присутствующих в этой комнате ты в жизни не видел. Ясно?
   - Да, Самый Высокий, - ответил тот.
   - Уведите его и проследите, чтобы он вернулся домой, - распорядился Гуррул, обращаясь к охранникам, которые ввели незнакомца в комнату.
   После этого Гуррул снова повернулся ко мне.
   - Ошибки с каждым случаются, - примирительно произнес он. - Это, конечно, прискорбно, но что ж поделаешь! Есть у тебя какие-нибудь соображения? Кому могло быть выгодно, чтобы этот дневник очутился в твоем столе?
   Про себя я решил, что это, скорее всего, дело рук Гранжа, а вслух сказал:
   - Понятия не имею. Насколько мне известно, врагов в Капаре у меня нет. По-моему, ни у кого не может быть повода желать мне неприятностей.
   О Гранже я промолчал, так как подозревал, что он является агентом Забо, и, назови я его имя, это навлечет на меня новые неприятности.
   Выслушав мой ответ, Гуррул подозвал одного из своих офицеров.
   - Отвези этого человека в госпиталь, - велел он, - и проследи, чтобы с ним обходились наилучшим образом. А ты, - он снова обратился ко мне, помалкивай об этом неприятном происшествии. Говори всем, что по пути домой тебя сбила машина. Понял?
   Я пообещал так и сделать. Меня тут же уложили на носилки и отвезли в госпиталь.
   На следующий день Сагра пришла навестить меня. Она сообщила, что нашла у себя под дверью записку, в которой говорилось, что меня сбила машина и было указано, в какой госпиталь я помещен.
   - Да, - подтвердил я. - Меня сбила машина.
   Сагра бросила на меня испуганный взгляд.
   - А ты не думаешь, что тебя могут сбить еще раз? - спросила она.
   - Если и собьют, то надеюсь, по крайней мере, что хотя бы не той же самой машиной, - попытался отшутиться я.
   - Я страшно напугана, - призналась Сагра. - У меня предчувствие, что следующая на очереди я.
   - Держись подальше от дорог и от автомобилей, - посоветовал я.
   - Гиммель Гора больше вообще не разговаривает со мной, а Гранж не оставляет одну. Он сказал, чтобы я ничего не боялась, поскольку он агент Забо.
   - Так я и предполагал, - сказал я. - К тому же он, наверное, и есть тот самый лихач-водитель, по чьей милости я оказался здесь.
   - Я хочу назад, в Орвис, - произнесла Сагра с тоской.
   - Следи за тем, что говоришь, милая, - предупредил я.
   Она глянула на меня широко раскрытыми, полными ужаса глазами.
   - И ты тоже? - воскликнула она.
   - Нет-нет, - заверил я девушку. - Но стены тоже имеют уши.
   - Расскажи мне честно, что случилось, - попросила Сагра. - Я хочу знать.
   Я покачал головой.
   - Я тебе все сказал: меня сбила машина. Что еще ты хочешь знать?
   - Хочется верить, что ты не врешь, - промолвила она задумчиво. - Я, наверное, наболтала много лишнего, но я так издергана... Если мне не с кем будет поделиться своими переживаниями, я просто сойду с ума.
   Сейчас Сагра не лгала, я видел это ясно. Но жалости к ней во мне не было. Предательство - страшная штука, и расплата за него тоже ужасна.
   Глава 8
   В госпитале я пробыл около двух недель. Наконец меня выписали и отпустили домой, хотя и теперь большую часть времени мне было предписано проводить в постели. Вместо Лотара Канла я обнаружил нового слугу. Он вручил мне коротенькую записку от Лотара Канла, в которой тот настоятельно рекомендовал мне в слуги подателя сего письма, человека по имени Данул. Он, как заверил Лотар Канл, сможет обеспечить надлежащий уход, столь необходимый мне после возвращения из госпиталя.
   Сам Лотар Канл пришел навестить меня на следующий день. Во время нашего разговора он написал что-то на клочке бумаги и передал мне. Там было сказано следующее: "Данул не связан с Забо, но он правоверный Капар". После того, как я ознакомился с содержанием записки, Лотар Канл забрал ее назад и тут же сжег. При этом он внимательно следил, чтобы поблизости не было самого Данула и он не смог бы увидеть, что мы делаем.
   Как тяжело и страшно изо дня в день жить под гнетом страха и подозрения! Это оставляет неизгладимый отпечаток на лицах почти всех здешних людей. Лотар Канл в этом смысле представлял собой исключение, и я всегда с удовольствием беседовал с ним. Тем не менее ни один из нас никогда не касался в разговоре запретных тем.
   За время, проведенное мною в Эргосе, я и дня не припомню, чтоб не слышались взрывы бомб, сбрасываемых самолетами Униса. Я даже мысленно представлял себе своих боевых товарищей, пролетающих над этим глубоко запрятанным городом. Информация, которую я мог почерпнуть из местных официальных сводок, не отличалась разнообразием и, без сомнения, была насквозь лживой. Говорилось о постоянных победах Капаров, об огромном количестве сбитых ими вражеских самолетов и об очень незначительных потерях самих Капаров. Сообщалось также о мощных бомбовых ударах по Орвису и другим городам Униса. В общем, если верить официальной версии, Капара находилась накануне полной и окончательной победы над противником.
   Часто я вспоминал Харкас Ямоду. Думать о ней и других моих друзьях, оставшихся в Орвисе, было тяжело. Я впадал в совершенное уныние, потому что понимал, что не смогу вернуться к ним до тех пор, пока не выполню порученное мне задание. А от цели, ради которой меня направили в Капару, я был далек, как и прежде. Сколько раз, находясь в разных компаниях, я принимался рассказывать о своем изобретении! Никто даже виду не подал, что слыхивал о подобных вещах, никто не проявил ни малейшего интереса! Это очень обескураживало меня, поскольку в качестве первого шага к информации о супердвигателе следовало выяснить, кто работает над его созданием. Но на мои намеки никто не реагировал, а о том, чтобы прямо заявить о наличии у меня сведений про разработку такой штуки в Капаре, не могло идти и речи.
   Сагра появлялась у меня каждый день и проводила со мной большую часть времени. Однажды появился и Гранж.
   - Поверь, меня так опечалило известие о приключившемся с тобой несчастье, - заверил он. - Я хотел тут же навестить тебя, но все никак не мог вырваться. Было ужасно много работы. Имей в виду на будущее: в Эргосе полным-полно беспечных лихачей. Как ни осторожничай, всякое может произойти.
   - Ну, конечно, - откликнулся я. - Вероятно, тут есть и моя вина. Наверное, я слишком неосторожно переходил через дорогу.
   - Как ни осторожничай, всякое может произойти, - опять повторил он.
   - Да, это я понял, - ответил я. - Даже лучший друг может тебя сбить.
   Гранж метнул на меня быстрый взгляд, но ничего не сказал.
   Он просидел у меня недолго. Было видно, что ему явно не по себе и он нервничает, находясь в моем доме. Я тоже обрадовался его уходу, потому что чем больше общался с этим типом, тем меньше и меньше он мне нравился.
   На другой день после визита Сагры явился Хортал Уэнд со всем семейством - с женой и сыном. Хортал Уэнд тут же сообщил, что о моем несчастье ему стало известно только накануне и что он очень переживал за меня.
   - Знай я обо всем раньше, я бы уже давно был здесь, рядом с вами, заверил он.
   Хортал Уэнд не стал расспрашивать меня о том, как все произошло, зато его отпрыск оказался куда любопытней.
   - Меня сбил автомобиль. Это был обычный наезд, - не вдаваясь в подробности, объяснил я.
   Хортал Гил понимающе кивнул в ответ и тут же принялся болтать о чем-то своем, но отец перебил его.
   - Мы с матерью так гордимся нашим Гилом, - заявил он. - В нынешнем году он возглавил свой класс.
   Хортал Уэнд восхищенно поглядел на сына.
   - Что ты изучаешь? - спросил я у парня, скорее, из вежливости, чем из любопытства.
   - Как вы думаете, что могут изучать настоящие мужчины Капары? - дерзко вскинув голову, ответил он. - Войну.
   - Это очень интересно, - заметил я.
   - Но я занимаюсь не только этим, - продолжил младший Хортал. - А что именно я изучаю, касается только моего преподавателя и меня.
   - Надеюсь, когда вырастешь, ты станешь солдатом? - снова обратился я к мальчишке, заметив, как приятно Хорталу Уэнду, что я проявляю интерес к его сыну.
   - Когда вырасту, я буду агентом Забо, - заявил пацан. - Я постоянно набираю необходимый для этой работы опыт.
   - Каким образом? - удивился я.
   - Не проявляйте излишнего любопытства в отношении Забо, - предупредил наглый юнец. - Это небезопасно.
   Я рассмеялся и заверил его, что начал этот разговор исключительно из вежливости.
   - Мое дело предупредить, - мрачно повторил сопляк.
   - Не будь таким невежливым, сынок, - сделал ему замечание Хортал Уэнд.
   Но тот словно и не слышал слов отца.
   - На твоем месте, - угрожающе предупредил он папашу, - я бы держался подальше от Забо. Кстати, неплохо быть поразборчивей и поосмотрительней в своих связях, - добавил он, исподлобья глянув на Сагру. - Забо все видит и знает все.
   Мне захотелось придушить этого маленького гаденыша. Сагра, то ли из-за такого поворота разговора, то ли из-за того, что заметила брошенный на нее взгляд, была явно не в своей тарелке. Хортал Уэнд тоже забеспокоился.
   - Ну ладно, - наконец вмешался он. - Хватит говорить о Забо, сынок. От самого факта существования тайной полиции становится неприятно, а вы еще принялись обсуждать эту тему.
   Мальчишка осуждающе посмотрел на отца.
   - Ты рассуждаешь как изменник, - оборвал он его.
   - Послушай, Гил, - вмешалась мать, - не стоит произносить такие слова.
   Я заметил, что Хортал Уэнд совсем разнервничался. Вскоре он поднялся, попрощался и удалился вместе со всеми домочадцами.
   - Право, стоило бы угостить этого гаденыша крысиной отравой, - сказал я Сагре.
   Она кивнула.
   - Он очень опасен, - прошептала она. - Он постоянно сшивается возле дома Гранжа и в большой дружбе как с ним самим, так и с Гиммель Горой. Через нее я узнала, что он в чем-то заподозрил меня. Ты обратил внимание, как он поглядел на меня, когда говорил своему отцу, что надо осмотрительнее выбирать знакомых?
   - Да, - сказал я, - обратил. Но думаю, не стоит из-за этого волноваться. Он просто-напросто мальчишка, вообразивший себя детективом.
   - Пускай мальчишка, - отозвалась Сагра. - Тем не менее, он очень опасен. Тебе известно, что значительную часть информации Забо получает именно от детей?
   Через пару дней я впервые отправился на прогулку и, поскольку Хортал Уэнд жил неподалеку от меня, заглянул к нему, чтобы пригласить его составить мне компанию.
   Дверь открыла его жена Хака Гера. Она плакала, а сын с хмурым, угрюмым видом сидел в углу. Я сразу понял, что случилось нечто ужасное, но спросить напрямую не решился. Наконец, все еще всхлипывая, Хака Гера сама начала разговор.
   - Вы пришли повидаться с Уэндом?
   - Да, - ответил я. - Он дома?
   Она отрицательно покачала головой и снова разразилась рыданиями. Парень, продолжая молча сидеть в своем углу, бросал на нее сердитые взгляды. Совладав, наконец, с собой, Хака Гера зашептала:
   - Его забрали прошлой ночью.
   С этими словами она поглядела на сына, и в глазах ее был страх - страх, и ужас, и упрек.
   Я как мог попытался успокоить ее, однако она была безутешна, и, попрощавшись, я вскоре ушел. Насколько мне известно, никто больше не видел Хортала Уэнда и ничего не слышал о нем.
   Вообще-то я не пьющий человек. Но вся эта история вызывала у меня такое отвращение и так угнетающе подействовала на меня, что, возвращаясь от Хорталов домой, я заглянул по пути в небольшой бар и заказал стаканчик вина. Удобно устроившись за маленьким столиком в углу, я огляделся по сторонам. Зал был почти пуст: кроме меня, в нем находилось лишь двое посетителей. Это были мужчины с неприятными, злыми лицами. Несмотря на то, что на обоих была гражданская одежда, я сразу предположил, что эти два типа либо из Забо, либо из Вооруженных Сил Капары. Я обратил внимание на то, что они пристально разглядывают меня, перешептываясь друг с другом. Даже отвернувшись, я продолжал чувствовать на себе их тяжелые, изучающие взгляды. Через пару минут они поднялись из-за своего столика и подошли ко мне.