«А если он взбеленится? Пощипывая эту Натиму все время он уже двадцать лет земли не касается… Говорю вам, Босс, никто по этой дряни так ударяться не может… От нее мозги спекаются…»
«Значит объявим его некомпетентным…»
И вот Ксиуптутоль шатаясь вываливается из «и говорит что мальчишки территории Нижней Цпино это сделали-таки, что никого не удивляет… Старый Брухо тебе говорит, дорогуша, им сюрпризы не нравятся…»
По рынку проходит похоронная процессия. Черный гроб – арабские надписи серебряной филигранью – влекомый четырьмя гробоносцами. Процессия скорбящих поет похоронную песнь… Лох и Джоди пристраиваются к носильщикам сзади, из гроба вырывается труп хряка… Хряк одет в джеллабу, изо рта торчит трубка для кайфа, одно копыто сжимает пачку гряязных картинок, на шее болтается мезуза… На гробе написано: «Это был благороднейший араб из всех.»
Они поют омерзительную пародию на похоронный маршна ломаном арабском. Джоди может так по-китайски изображать что сдохнгуть можно – как истеричная кукла чревовещателя. Фактически, он ускорил анти-иностранный мятеж в Шанхае унесший 3000 жизней.
«Встань, Герти, уважь местных чурок.»
«Если не я, то кто же.»
«Дорогой мой, я сейчас работаю над изумительнейшим изобретением… мальчик, исчезающий, как только ты кончаешь, оставляя запах горелых листьев и звуковой эффект свистков паровозов вдалеке.»
«Сексом когда-нибудь занимался без гравитации? Сперма твоя просто парит в воздухе словно славная эктоплазма, а посетительницы подвержены непорочному или по меньшей мере непрямому зачатию… Кстати напоминает о моем старом друге, одном из самых привлекательных людей что я знал и одном из безумнейших абсолютно испорченном богатством. Он бывало ходил с водяным пистолетом и впрыскивал сперму в баб-карьеристок на вечеринках. Выигрывал все процессы о разделе детей как нечего делать – своей-то спермой никогда не пользовался, понимаешь.»
Затемнение… «Порядок в Зале Суда.» Поверенный А.Дж. «Убедительные тесты показали что мой клиент не имеет э-э персональной связи с э-э маленьким происшествием очаровательной истицы… Возможно она готова соперничать с Девой Марией и зачать непорочно назвав моего клиента гррмпф призрачным сводником… Мне это напоминает об одном деле в Голландии пятнадцатого века когда молодая женщина обвинила престарелого и уважаемого колдуна в вызове суккуба который впоследствии приобрел э-э карнальные знания о данной молодой персоне с при настоящих обстоятельствах прискорбным результатом беременности. Поэтому колдун был осужден как пособник и злостный вуайер прежде в течение и после факта. Тем не менее, господа присяжные, мы больше уже не рассматриваем подобные э-э легенды; а молодая особа приписывающая э-э свое интересное положение вниманию суккуба, будет расцениваться в наши просвещенные дни, как романтик или же простым английским языком как проклядая врунья хехе хехе хе…»
А теперь Час Пророка:
«Миллинс умер на илистом грязном берегу. Бесплатно для легких дернул только один раз.»
«Есть, Капитан, – сказал он, прищурившись на палубе… А кто сегодня вечером наденет цепи? Это указывает на наблюдение некоторой осторожности при подходе против ветра, коль скоро попутному ветру не удалось выжать ничего стоящего ржавого груза… Сеньориты в этом сезоне в моде в Аду, а я устал так долго карабкаться на пульсирующий Везувий чужих хуев.»
Нужен Восточный Экспресс отсюда в то место где не спрятаться (золотые россыпи) часто встречаются в этих местах… Копай понемножку каждый день вот время и скоротаешь…
Дрочливые призраки шепчут жарко во внутреннее ухо…
Пробей свой путь к свободе.
«Христос?» насмехается порочный, сочный старый Святой накладывая блинчик из алебастровой чаши… «Дешевка! Думаешь, я унижу себя совершением чуда?… Да этому только в цирке выступать…»
«Подходите, Лоханки и Лоханы, и маленьких Лоханят тащите. Полезно для старого и малого, человека и зверя… Единственный и законный Сын Человеческий излечит мальчику триппер одной рукой – одним лишь касанием, толпа – сотворит марихуаны другой, прогуливаясь по воде яко посуху и прыская вином из сраки… Держитесь подальше, толпа, а не то вас озарит сиянием его личности.»
«А я же знал его тогда, дорогуша… Помню выступал он с Пародиями – тоже высший класс – в Содоме, а это дешевый был городишко… Исключительно от голода… Так вот, этот гражданин, этот ебаный Филистер подваливает из Заштат-Баала или откуда-то еще, и называет меня ебаным фруктом прямо на сцене. А я ему говорю: „Три тыщи лет в шоу-бизнесе и рыльце еще ни в чем не замарал. А помимо этого чего ради я должен за каким-то необрезанным хуесосом говно лопать.“… Потом он заходит ко мне в гримерку извиняться… Оказывается, он крупный лекарь. Славный парнишка, к тому же…»
«Будда? Известный метаболический торчок… Сам по себе врубаешься. В Индии где никакого понятия о времени нет, Чувак частенько на месяц запаздывает… Погодите чч-то я не понял, это второй или третий муссон? У меня как бы стрелка в Кетчупуре более-менее.»
«А все эти торчки рассиживают в позах лотоса наземь поплевывают и ждут Чувака.»
«А Будда значит грит: „С какой радости я должен на слух принимать. Ей-Богу метаболизую свой собственный мусор.“»
«Мужик, да как ты можешь. Таможников же потом с себя не стряхнешь.»
«А ко мне они не липнут. У меня приколюха есть, усекли? Я блядь Святой с сего момента.»
«Ебаный стос, шеф, вот так поворот.»
«Ща кое-кто из граждан точно крышей съедет только свяжутся с Новой Религией. Эти неистовые личности не прорубают как отвязываться. Класса в них нету… А кроме этого, их скорее всего линчуют ибо кому понравится если кто-то будет ходить и понты резать что он лучше других? Ты че, кент, народу кайф ломаешь?… Поэтому тут все по уму разыграть надо, по умум… Принимаем предложение, толпа, или на фиг. Мы тебе в душу впендюривать ничего не будем, в отличие от определенных дешевок которые останутся неназванными и пребудут нигде. Освободите пещеру для действий. Я щас метаболизую чуму с мурой и обойдусь Огненной Проповедью.»
«Магомет? Вы чч смеетесь? Его сочинила Торговая Палата Мекки. Египетский рекламный агент политрук конченый а дальше сами допишете.»
«Я еще одну возьму, Гас. А потом, ей-Аллаху, пойду домой и приму свою Суру… Погоди пока утреннее издание по базару пойдет. Разворочу Слитые Образы вдрызг.»
«Бармен поднимает глаза от беговой формы. „Ага. И крах их будет ужасен.“»
«О… э… ну да, вполне. А теперь, Гас, я выпишу тебе чек.»
«Ты всего лишь самый печально известная бумажная вешалка в Большой Мекке. Я не стенка, Г-н Магомет.»
«Ну, Гас, у меня как бы два типа паблисити есть, благоприятная и наоборот. Ты уже наоборот хочешь? Я должен получить Суру касающуюся барменов кои не выписывают кредит для тех кто в нужде.»
«И крах их будет ужасен. Продали Аравию.» Он перескакивает через стойку бара. «С меня хватит, Ахмед. Забирай свои Суры и ступай. На самом деле, я тебе помогу. И не лезь.»
«Я твою телегу так починю, хуесос неверующий. Я тебя насухо передавлю как жопу у торчка. Я ей-Аллаху весь Полуостров высушу.»
«Это уже континент…»
«Оставь то что сказал Конфуций стоять рядом с Малюткой Одри и косматыми псами. Лао-Цзы? Его уже почесали… И хватит этих липких святых со взглядом патического смятения как будто их ебут в жопу а им будто бы все равно. И чего ради позволять какому-то старому захезанному гаеру рассказывать нам в чем мудрость? Три тыщи лет в шоу-бизнесе и рыльце еще ни в чем не замарал…»
«Во-первых, каждый Факт лишен свободы вместе с зуктерами и теми кто оскверняет богов коммерции играя в мяч на улицах, и какой-то старый седой ебила вываливается одарить нас плодами своего зрелого идиотизма. Неужели мы никогда не освободимся от этого седобородого придурка рыскающего по каждой горе в Тибете, могущего выволочься из хижины на Амазонке, взять кого-нибудь на гоп-стоп в Бауэри? „Я ожидал тебя, сын мой,“ и выдает силосную яму полную кукурузы. Жизнь это школа где все ученики должны выучить разные уроки. А теперь я отомкну свою Кубышку Слов…»
«Боюсь я ее сильно.»
«Не-ет, ничто не отвратит наступающего прилива.»
«Я не могу отвратить его, мальчики. Sauve qui peut.»
«Говорю вам когда я покидаю Мудреца я даже человеком себя не чувствую. Он преобразовывает мои живые оргоны в мертвое говно.»
«И вот рая я получил такое исключение почему бы мне не жахнуть живым словом? Слово нельзя выразить непосредственно… На него вероятно можно указать мозаикой сопоставлений вроде вещей позабытых в ящике гостиничного номера, определенных отрицанием и отсутствием…»
«Наверное подоткну себе живот… Может я и стар, но до сих пор желанен.»
(Подтычка Живота есть хирургическое вмешательство в целях удаления жира на животе с одновременным произведением складки на стенке желудка, ведущей к созданию корсета из плоти, который, однако, может прорваться и расплескать ваши ужасные старые кишки по всему полу… Стройные и фигуристые модели Плотских Корсетов, разумеется, наиболее опасны. На самом деле, некоторые модели-экстремисты известны в промышленности под названием Н.З. – Ночных залетов.
Доктор «Каракуля» Райндфест прямолинейно запуливает: «Постель это самое опасное место для П.К.-шников.»
Гимн П.К. – песня «Поверь Мне Коль Все Эти Чары». Партнер П.К. в самом деле подвержен тому, что «объятья растают как тают подарки от фей»)
В белом музейном зале полном розовых ню солнечного света шестидесяти футов высотой. Обширное подростковое бормотание.
Серебряные поручни… пропасть на тысячу футов вниз в сверкающий солнечный свет. Маленькие зеленые грядки капусты и салата. Смуглые вьюноши со скобелями выслеживаются старым педиком с другой стороны сточной канавы.
«Ох дорогуша, интересно а они человеческими экскрементами удобряют… Может прямо сейчас удобрят.»
Он выхватывает перламутровый оперный бинокль – ацтекская мозаика на солнце.
Длинная вереница греческих пареньков строем подходит с алебастровыми вазами полными говна, опорожняют их в дыру в известняковом мергеле.
Пыльные тополи дрожат по ту сторону Плазы де Торос.
«Значит объявим его некомпетентным…»
И вот Ксиуптутоль шатаясь вываливается из «и говорит что мальчишки территории Нижней Цпино это сделали-таки, что никого не удивляет… Старый Брухо тебе говорит, дорогуша, им сюрпризы не нравятся…»
По рынку проходит похоронная процессия. Черный гроб – арабские надписи серебряной филигранью – влекомый четырьмя гробоносцами. Процессия скорбящих поет похоронную песнь… Лох и Джоди пристраиваются к носильщикам сзади, из гроба вырывается труп хряка… Хряк одет в джеллабу, изо рта торчит трубка для кайфа, одно копыто сжимает пачку гряязных картинок, на шее болтается мезуза… На гробе написано: «Это был благороднейший араб из всех.»
Они поют омерзительную пародию на похоронный маршна ломаном арабском. Джоди может так по-китайски изображать что сдохнгуть можно – как истеричная кукла чревовещателя. Фактически, он ускорил анти-иностранный мятеж в Шанхае унесший 3000 жизней.
«Встань, Герти, уважь местных чурок.»
«Если не я, то кто же.»
«Дорогой мой, я сейчас работаю над изумительнейшим изобретением… мальчик, исчезающий, как только ты кончаешь, оставляя запах горелых листьев и звуковой эффект свистков паровозов вдалеке.»
«Сексом когда-нибудь занимался без гравитации? Сперма твоя просто парит в воздухе словно славная эктоплазма, а посетительницы подвержены непорочному или по меньшей мере непрямому зачатию… Кстати напоминает о моем старом друге, одном из самых привлекательных людей что я знал и одном из безумнейших абсолютно испорченном богатством. Он бывало ходил с водяным пистолетом и впрыскивал сперму в баб-карьеристок на вечеринках. Выигрывал все процессы о разделе детей как нечего делать – своей-то спермой никогда не пользовался, понимаешь.»
Затемнение… «Порядок в Зале Суда.» Поверенный А.Дж. «Убедительные тесты показали что мой клиент не имеет э-э персональной связи с э-э маленьким происшествием очаровательной истицы… Возможно она готова соперничать с Девой Марией и зачать непорочно назвав моего клиента гррмпф призрачным сводником… Мне это напоминает об одном деле в Голландии пятнадцатого века когда молодая женщина обвинила престарелого и уважаемого колдуна в вызове суккуба который впоследствии приобрел э-э карнальные знания о данной молодой персоне с при настоящих обстоятельствах прискорбным результатом беременности. Поэтому колдун был осужден как пособник и злостный вуайер прежде в течение и после факта. Тем не менее, господа присяжные, мы больше уже не рассматриваем подобные э-э легенды; а молодая особа приписывающая э-э свое интересное положение вниманию суккуба, будет расцениваться в наши просвещенные дни, как романтик или же простым английским языком как проклядая врунья хехе хехе хе…»
А теперь Час Пророка:
«Миллинс умер на илистом грязном берегу. Бесплатно для легких дернул только один раз.»
«Есть, Капитан, – сказал он, прищурившись на палубе… А кто сегодня вечером наденет цепи? Это указывает на наблюдение некоторой осторожности при подходе против ветра, коль скоро попутному ветру не удалось выжать ничего стоящего ржавого груза… Сеньориты в этом сезоне в моде в Аду, а я устал так долго карабкаться на пульсирующий Везувий чужих хуев.»
Нужен Восточный Экспресс отсюда в то место где не спрятаться (золотые россыпи) часто встречаются в этих местах… Копай понемножку каждый день вот время и скоротаешь…
Дрочливые призраки шепчут жарко во внутреннее ухо…
Пробей свой путь к свободе.
«Христос?» насмехается порочный, сочный старый Святой накладывая блинчик из алебастровой чаши… «Дешевка! Думаешь, я унижу себя совершением чуда?… Да этому только в цирке выступать…»
«Подходите, Лоханки и Лоханы, и маленьких Лоханят тащите. Полезно для старого и малого, человека и зверя… Единственный и законный Сын Человеческий излечит мальчику триппер одной рукой – одним лишь касанием, толпа – сотворит марихуаны другой, прогуливаясь по воде яко посуху и прыская вином из сраки… Держитесь подальше, толпа, а не то вас озарит сиянием его личности.»
«А я же знал его тогда, дорогуша… Помню выступал он с Пародиями – тоже высший класс – в Содоме, а это дешевый был городишко… Исключительно от голода… Так вот, этот гражданин, этот ебаный Филистер подваливает из Заштат-Баала или откуда-то еще, и называет меня ебаным фруктом прямо на сцене. А я ему говорю: „Три тыщи лет в шоу-бизнесе и рыльце еще ни в чем не замарал. А помимо этого чего ради я должен за каким-то необрезанным хуесосом говно лопать.“… Потом он заходит ко мне в гримерку извиняться… Оказывается, он крупный лекарь. Славный парнишка, к тому же…»
«Будда? Известный метаболический торчок… Сам по себе врубаешься. В Индии где никакого понятия о времени нет, Чувак частенько на месяц запаздывает… Погодите чч-то я не понял, это второй или третий муссон? У меня как бы стрелка в Кетчупуре более-менее.»
«А все эти торчки рассиживают в позах лотоса наземь поплевывают и ждут Чувака.»
«А Будда значит грит: „С какой радости я должен на слух принимать. Ей-Богу метаболизую свой собственный мусор.“»
«Мужик, да как ты можешь. Таможников же потом с себя не стряхнешь.»
«А ко мне они не липнут. У меня приколюха есть, усекли? Я блядь Святой с сего момента.»
«Ебаный стос, шеф, вот так поворот.»
«Ща кое-кто из граждан точно крышей съедет только свяжутся с Новой Религией. Эти неистовые личности не прорубают как отвязываться. Класса в них нету… А кроме этого, их скорее всего линчуют ибо кому понравится если кто-то будет ходить и понты резать что он лучше других? Ты че, кент, народу кайф ломаешь?… Поэтому тут все по уму разыграть надо, по умум… Принимаем предложение, толпа, или на фиг. Мы тебе в душу впендюривать ничего не будем, в отличие от определенных дешевок которые останутся неназванными и пребудут нигде. Освободите пещеру для действий. Я щас метаболизую чуму с мурой и обойдусь Огненной Проповедью.»
«Магомет? Вы чч смеетесь? Его сочинила Торговая Палата Мекки. Египетский рекламный агент политрук конченый а дальше сами допишете.»
«Я еще одну возьму, Гас. А потом, ей-Аллаху, пойду домой и приму свою Суру… Погоди пока утреннее издание по базару пойдет. Разворочу Слитые Образы вдрызг.»
«Бармен поднимает глаза от беговой формы. „Ага. И крах их будет ужасен.“»
«О… э… ну да, вполне. А теперь, Гас, я выпишу тебе чек.»
«Ты всего лишь самый печально известная бумажная вешалка в Большой Мекке. Я не стенка, Г-н Магомет.»
«Ну, Гас, у меня как бы два типа паблисити есть, благоприятная и наоборот. Ты уже наоборот хочешь? Я должен получить Суру касающуюся барменов кои не выписывают кредит для тех кто в нужде.»
«И крах их будет ужасен. Продали Аравию.» Он перескакивает через стойку бара. «С меня хватит, Ахмед. Забирай свои Суры и ступай. На самом деле, я тебе помогу. И не лезь.»
«Я твою телегу так починю, хуесос неверующий. Я тебя насухо передавлю как жопу у торчка. Я ей-Аллаху весь Полуостров высушу.»
«Это уже континент…»
«Оставь то что сказал Конфуций стоять рядом с Малюткой Одри и косматыми псами. Лао-Цзы? Его уже почесали… И хватит этих липких святых со взглядом патического смятения как будто их ебут в жопу а им будто бы все равно. И чего ради позволять какому-то старому захезанному гаеру рассказывать нам в чем мудрость? Три тыщи лет в шоу-бизнесе и рыльце еще ни в чем не замарал…»
«Во-первых, каждый Факт лишен свободы вместе с зуктерами и теми кто оскверняет богов коммерции играя в мяч на улицах, и какой-то старый седой ебила вываливается одарить нас плодами своего зрелого идиотизма. Неужели мы никогда не освободимся от этого седобородого придурка рыскающего по каждой горе в Тибете, могущего выволочься из хижины на Амазонке, взять кого-нибудь на гоп-стоп в Бауэри? „Я ожидал тебя, сын мой,“ и выдает силосную яму полную кукурузы. Жизнь это школа где все ученики должны выучить разные уроки. А теперь я отомкну свою Кубышку Слов…»
«Боюсь я ее сильно.»
«Не-ет, ничто не отвратит наступающего прилива.»
«Я не могу отвратить его, мальчики. Sauve qui peut.»
«Говорю вам когда я покидаю Мудреца я даже человеком себя не чувствую. Он преобразовывает мои живые оргоны в мертвое говно.»
«И вот рая я получил такое исключение почему бы мне не жахнуть живым словом? Слово нельзя выразить непосредственно… На него вероятно можно указать мозаикой сопоставлений вроде вещей позабытых в ящике гостиничного номера, определенных отрицанием и отсутствием…»
«Наверное подоткну себе живот… Может я и стар, но до сих пор желанен.»
(Подтычка Живота есть хирургическое вмешательство в целях удаления жира на животе с одновременным произведением складки на стенке желудка, ведущей к созданию корсета из плоти, который, однако, может прорваться и расплескать ваши ужасные старые кишки по всему полу… Стройные и фигуристые модели Плотских Корсетов, разумеется, наиболее опасны. На самом деле, некоторые модели-экстремисты известны в промышленности под названием Н.З. – Ночных залетов.
Доктор «Каракуля» Райндфест прямолинейно запуливает: «Постель это самое опасное место для П.К.-шников.»
Гимн П.К. – песня «Поверь Мне Коль Все Эти Чары». Партнер П.К. в самом деле подвержен тому, что «объятья растают как тают подарки от фей»)
В белом музейном зале полном розовых ню солнечного света шестидесяти футов высотой. Обширное подростковое бормотание.
Серебряные поручни… пропасть на тысячу футов вниз в сверкающий солнечный свет. Маленькие зеленые грядки капусты и салата. Смуглые вьюноши со скобелями выслеживаются старым педиком с другой стороны сточной канавы.
«Ох дорогуша, интересно а они человеческими экскрементами удобряют… Может прямо сейчас удобрят.»
Он выхватывает перламутровый оперный бинокль – ацтекская мозаика на солнце.
Длинная вереница греческих пареньков строем подходит с алебастровыми вазами полными говна, опорожняют их в дыру в известняковом мергеле.
Пыльные тополи дрожат по ту сторону Плазы де Торос.