Бессьер Ришар. Путь в ничто

   У В. W. 8 все уже было готово. Нужно было действовать, поскольку до Великого Броска оставалось всего десять дней.
   Мы рассчитывали управиться за пару суток.
   Тогда-то Деламар и сказал, кто из нас вылетит на Венеру.
   Арчи, несомненно, предпочел бы остаться у постели супруги. Однако, учитывая непродолжительный срок отсутствия, его все же попросили сопровождать профессора. Вдвоем они и впрямь наилучшим образом разъяснят венерианам, что к чему в отношении грозящей им катастрофы.
   Ришар-Бессьер наотрез отказался остаться, объясняя это тем, что в его задачу входит вести строгую хронику событий.
   Предложение войти в группу получил и отец Салливан.
   Исходили из того, что, как профессиональный утешитель душ, он наверняка найдет нужные слова в том случае, если венериане запаникуют, получив столь важную информацию. Паоло напросился сам.
   Короче - чего уж там скрывать, - только меня и оставили на Земле, естественно, в компании с Маргарет и в силу обстоятельств с Глорией. Конечно, было досадно, но ничего не попишешь: надо было подчиняться.
   Спустя несколько минут после дематериализации наших посланцев В. W. 8 сообщил мне, как одному из немногих посвященных в эту тайную миссию, что все прошло благополучно и наши друзья восстановились в полной мере на Венере в намеченном месте.
   Подумать только: сейчас они находились уже на расстоянии в десятки миллионов километров от нас. Ну не фантастика ли это? Маргарет, заметив, как я нервничаю, попыталась успокоить меня:
   - Ты знаешь, я не сумела бы точно выразить, что испытываю в эти минуты, но я дорого бы дала, чтобы постареть сейчас на пару суток.
   - А в двадцатом веке?.. Ну, конечно, если мы вообще туда попадем...
   Она зажала ладошкой рот
   - О, Сид, прости меня, я не хотела...
   Пожав плечами, я на всякий случай погрозил ей пальцем, а затем добавил:
   - Надо бы сменить белье у Глории. Пойдем в темподжет, ты в этом лучше меня разбираешься.
   Наш аппарат по-прежнему стоял на платформе, и я испытал истинное удовольствие при виде бравого Камилио.
   Он стоял в той же позе, как мы его оставили. Его высокая фигура замерла, возвышаясь посередине рубки управления.
   Пока Маргарет занималась своим делом, я подошел к роботу.
   - Как дела, Камилио?
   - Отлично, господин.
   - Не скучно тебе?
   - Никак нет, господин.
   - Ну и прекрасно, можно сказать, что живется тебе совсем неплохо.
   Я слышал, как Маргарет, возясь у меня за спиной с постельными принадлежностями, напевала на манер Эллы Фитцджеральд песенку "Душа и тело". Я всегда считал, что она могла бы сделать блестящую карьеру в качестве джазовой певицы. В этом меня заверил один мой старый приятель, талантливый и всемирно известный музыкант. Я все еще предавался этим мыслям, как вдруг увидел приземлившуюся на платформе сферу, из которой поспешно выскочил В. W. 8 и быстрым шагом устремился к темподжету.
   Я вышел в тамбур, чтобы встретить его.
   Его лицо побледнело до синевы, как у мертвеца.
   - Нас засекли, - выдохнул он. - Поисковые службы обнаружили установку и конфисковали аппарат. Меня только что предупредили об этом по радио. Битый час рыскаю, чтобы оповестить вас об этой неприятности. Вот-вот сюда нагрянут люди Президента.
   Маргарет бросилась ко мне.
   - И что же теперь будет? - разволновалась она.
   Наш друг опустил голову.
   - Они в курсе всего, что мы сделали. По полученной мною информации, власти решили максимально усилить глушение вокруг Земли.
   - Что это значит?
   - А то, что отныне рематериализация ваших коллег на нашей планете невозможна. Боюсь, что нашей маломощной "антиглушилке" теперь не справиться с помехами.
   Я почувствовал, как мои ноги подгибаются.
   - Что я слышу?
   Этот славный парень В. W. 8 не успел больше ничего сказать. В воздухе послышался свист спускавшейся второй сферы, которая примостилась рядом с аппаратом нашего друга. Я увидел, как из нее вышел в окружении нескольких человек Президент 0-1 и, крупно шагая, направился к темподжету. Как только они проникли внутрь, двое тотчас же заломили руки В. W. 8 и потащили его к своему воздушному судну. Президент 0-1 тем временем невозмутимо в упор рассматривал меня.
   - То, что сделали ваши друзья, не имеет прощения. Мне не следовало доверять вам.
   Я ответил, пытаясь выиграть время:
   - Что за преступление они совершили?
   - Вам прекрасно известно, о чем я говорю. Полагаю, что вас уже оповестили о моем последнем распоряжении. Вся система глушения работает теперь в интенсивном режиме. Идея ваших друзей оказалась далеко не самой удачной. Ну что ж, пусть и остаются там, куда отправились!
   - Вы не можете так поступить! - выпалила пунцовая от гнева Маргарет.
   - Сожалею, но я вынужден принять превентивные меры. Мне неизвестно, чего добиваются ваши соотечественники. Вы, кажется, позабыли, что на кон поставлено будущее всей Земли. - Затем, чеканя слова, он произнес: - Знайте также, что в целях безопасности я только что приказал приблизить дату переброски Земли.
   Его слова прозвучали для меня похоронным маршем. Я едва смог выговорить:
   - И когда же?
   - Завтра, ровно в девять, то есть всего через несколько часов. Раз все готово, не стоит откладывать.
   Глава 15
   Надо было срочно известить Глорию о случившемся.
   Как она перенесет это? Не оставалось сомнений, что мы не только обречены последовать вместе со всеми жителями Земли куда-то в глубины космоса, но и будем навсегда разлучены с нашими друзьями. Да, радоваться в сложившейся ситуации не приходилось.
   Ну что я мог сделать, оставшись с двумя женщинами и роботом на руках? Через несколько часов Землю перебросят на расстояние во много световых лет, а Венера в результате этой пертурбации будет опустошена.
   Глория чувствовала себя намного лучше. Когда я сообщил ей печальные новости, она сумела справиться с собой и не показала своего горя.
   Мы с Маргарет решили побыть с Глорией, когда земные власти будут осуществлять задуманную операцию.
   - Ничего, Глория. - Я попытался изобразить на лице вымученную улыбку. Мы как-нибудь выпутаемся из этой передряги.
   Она грустно посмотрела на меня.
   - Спасибо, друзья моя. Я рада, что вы сейчас рядом со мной...
   За последние часы даже Маргарет растеряла весь свой апломб. Я видел, что она готова расплакаться от гнева и отчаяния.
   Ночь подходила к концу, занималась заря, звезды гасли.
   Через пару часов наступит день, и все будет кончено.
   Протянув руку в сторону Луны, все еще сиявшей над нами, я произнес:
   - Первой жертвой эксперимента станет она...
   - Что это значит, Сидней? - удивилась Глория.
   - Я выяснил, что земляне и не собирались брать с собой нашу древнюю спутницу... Они решили просто-напросто пустить ее в распыл за несколько секунд до Великого Броска.
   - Но зачем же это делать? - поразилась Маргарет.
   - Для того, чтобы ничто не могло хоть как-то повлиять на мгновенную переброску Земли в созвездие Лебедя. На Луну заслали специальную группу подрывников. После их возвращения на Землю заложенные ими заряды будут взорваны по телекоманде.
   Глория нахмурилась.
   - А мы разве не испытаем последствий этой мгновенной дезинтеграции достаточно крупного небесного тела?
   - Они заверяют, что все тончайше синхронизировано. Наш прыжок сквозь космическое пространство произойдет сразу же за распадом Луны.
   Последовала тягостная пауза. Глории было трудно скрыть охватившее ее отчаяние.
   - А как с Венерой?
   Я понял, что она беспокоится о наших друзьях, особенно об Арчи, но не мог найти никаких утешительных слов.
   Все мы ясно представляли себе, что чудовищный катаклизм должен был уничтожить эту планету.
   Явились какие-то люди и попросили нас не покидать помещение. Значит, вот-вот прозвучит звонок отбытия Земли в неизвестность.
   Я с любопытством взглянул на Луну, продолжавшую как ни в чем не бывало блистать на утреннем небосводе.
   Внезапно ее охватило пламя. Последовала ослепительная вспышка, и все исчезло. Луну прикончили. Мы молча переглянулись.
   И в то же мгновение появилось странное ощущение: мы словно парили в воздухе, как если бы вдруг наши тела разом стали невесомыми. Это напоминало то состояние, которое мы испытывали при каждом полете темподжета.
   До нас не доносилось ни звука. Кругом стояла кромешная тьма. Не сверкнуло ни одной звездочки. Короче, мы находились в некоей абсолютной пустоте.
   А затем без всякого перехода мы вновь обрели вес, а в помещение, где мы переживали этот исторический момент, неудержимо хлынули потоки яркого света. Вся процедура уложилась в настолько ничтожный промежуток времени, что я затруднился бы определить его продолжительность.
   Сквозь стеклянную дверь веранды мы увидели лучезарное солнце, щедро заливавшее Землю своими лучами.
   Внезапно нас сильно тряхнуло. Чтобы устоять на ногах, я вынужден был за что-то ухватиться, Маргарет тоже.
   Глория упала с кровати, и нам пришлось водворять ее обратно.
   - Что случилось? - невольно воскликнул я.
   В комнату заглянул санитар.
   - Не волнуйтесь, все кончено. Этот толчок входил в программу переселения. Он вызван изменением наклона земной оси.
   Он так и светился искренней радостью.
   - Мы точно вышли в созвездие Лебедя на расстоянии в шестнадцать тысяч световых лет от нашего места старта. Отныне Земля вращается вокруг Калиуса по орбите, отстоящей от него на сто шестьдесят миллионов километров.
   И он исчез, несомненно чувствуя себя счастливейшим человеком. Я же с грустью подумал, что теперь у нас не осталось ни малейшего шанса выбраться из той беды, в которую мы попали.
   Мне удалось повидаться с Президентом 0-1 лишь спустя несколько часов после нашего "прибытия" к месту назначения. Он не скрывал своего удовлетворения успешным завершением столь грандиозной операции и заливался соловьем, рассуждая о предстоящем в ближайшем будущем непременном и всестороннем возрождении Земли. Он был твердо уверен, что она обретет свой прежний цветущий облик, как только под палящими лучами Калиуса растают льды, покрывавшие две трети поверхности.
   Тщательнейшим образом был разработан план дальнейших мероприятий: регулирование процесса бурного прироста водной массы океанов и избыточной влаги в атмосфере.
   Были глубоко продуманы все детали предстоящих работ, имевших целью предупредить возможные катастрофические последствия изменения климата для заселенных в настоящее время регионов.
   Президент заявил, что для полного завершения всей гигантской операции потребуется еще два года. Потом добавил:
   - Жаль, конечно, что пришлось круто поступить с вашими друзьями. Напрасно они приняли решение без моего ведома. Думаю, вы понимаете, что я не мог пожертвовать миллионами людей с их стремлением выжить любой ценой.
   Я предпочел не развивать далее эту тему и ограничился одним вопросом:
   - Представляют ли ваши специалисты, какие последствия для Венеры могло иметь выпадение Земли из Солнечной системы?
   - Теоретически возможно несколько вариантов. Не исключено любое ускорение либо, наоборот, замедление ее периода вращения вокруг собственной оси. Мог измениться угол наклона оси, а также орбита. В любом случае мы никогда не узнаем, что именно там произошло. И все же я надеюсь, что венерианам-ученым удалось как-то уменьшить размеры катастрофы.
   Он закончил фразой, относившейся совершенно к другой теме:
   - Ну а что касается вас, можете считать теперь себя полностью свободными.
   Мне не терпелось прояснить еще одну проблему:
   - А как быть с темподжетом?
   - На мой взгляд, самое лучшее - рассматривать его как музейный экспонат.
   Я даже подумать не мог, чтобы мы отказались от использования нашей машины времени. Внутри темподжета бщли наши личные вещи, и я попросил разрешения посетить его вместе с Маргарет и Глорией. Президент 0-1 не возражал.
   Глория к этому времени совсем уже свыклась со своей искусственной ногой, и в этом плане все обстояло благополучно.
   Так втроем мы и направились к темподжету. Мы стояли уже у самого люка, как совершенно неожиданно раздался пронзительный свист.
   На наших глазах громадных размеров сфера, предназначенная для перевозки грузов, слетела со своей траектории и стремительно, не хуже метеора, шлепнулась близ посадочной площадки.
   Как вскоре выяснилось, при этом погибло человек двадцать.
   Несомненно, скоро последует объяснение причин этой аварии, но у нас была другая цель - побыстрее проникнуть в темподжет.
   Не успели мы, однако, этого сделать, как стали свидетелями другого абсолютно невероятного происшествия. С платформы, где размещался наш аппарат, было прекрасно видно, как стоявшее невдалеке от нас здание вдруг со зловещим гулом осело. Под его обломками наверняка нашли смерть сотни людей.
   Возникло настоящее столпотворение. В неописуемой растерянности толпа металась из стороны в сторону.
   - Что происходит? - перепугалась Маргарет.
   - Очевидно, какие-то последствия только что проведенного над Землей эксперимента. Лес рубят - щепки летят.
   Глория остановилась на самом пороге и жалобно застонала:
   - Моя нога... безумная боль...
   - Наверное, просто устали. Отдохните немного.
   С помощью Маргарет я перенес ее в рубку управления, где она тяжело плюхнулась в одно из мягких кресел.
   Повернув к нам искаженное страданием лицо, она указала на то место, где культя соединялась с протезом.
   - Нет, это невыносимо... Посмотрите, распухает прямо на глазах...
   Мы вздрогнули от страшного грохота: еще один небоскреб на площади завалился, как карточный домик. Несколько других сфер, потерявших, по всей видимости, управление, врезались в землю. Паника достигла апогея.
   Сопровождавшие нас лица мигом куда-то исчезли.
   Глории становилось все хуже и хуже. Маргарет в замешательстве хлопотала около нее.
   Я случайно взглянул на кресло, в котором сидела Глория, и чуть не получил разрыв сердца. Мне захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это не сон.
   Спинка и подлокотники, похоже, начали раздуваться, теряя свои обычные очертания. То же самое происходило и с другими находившимися в кабине креслами.
   И тут я вспомнил о том, что случилось со мной в спальне вскоре после нашего старта из двадцатого столетия. Но причиной того, что происходило сейчас, никак не мог быть пресиптрон, давно уже выкраденный из темподжета.
   Я переключил свое внимание на металлическую ногу Глории.
   "Все ли у меня дома?" - невольно мелькнуло в голове.
   А Глория тем временем принялась сквозь рыдания умолять:
   - Сидней, быстрее оторвите мне эту ногу! Иначе через несколько минут будет поздно.
   Превозмогая нечеловеческую боль, она повторяла:
   - Не теряйте ни секунды, немедленно выкиньте из темподжета все кресла.
   Наконец-то до меня дошла чудовищная истина. Дело и впрямь не терпело отлагательств. Я лихорадочно бросил Маргарет:
   - Быстро освободи рубку от этой дряни. Я займусь Глорией...
   Обнажив ее ногу, я кусачками отсек гибкие металлические связки протеза.
   К тому времени, как Маргарет справилась со своей задачей, я почти закончил с ногой Глории. В принципе рана зарубцевалась, но в спешке я, должно быть, задел тело, потому что брызнула кровь.
   - Сейчас же вышвырните вон эту проклятую штуку, - успела все же произнести Глория, прежде чем потерять сознание.
   Маргарет бросилась к бортовой аптечке. Я, как умел, перевязал рану бедняжки. В этот момент не своим голосом закричала Маргарет, указывая на верхний этаж:
   - Сид... перекладина в спальне... она опять растет...
   Обняв ее, я прошептал:
   - Держись! Сейчас главное - не потерять голову. Займись Глорией, подготовь новые повязки, а я побегу посмотрю, что можно предпринять.
   В несколько прыжков я преодолел узкий коридор и оказался перед этим чертовым металлическим брусом между нашими с Маргарет койками. Под воздействием какойто таинственной силы он продолжал непрерывно увеличиваться в размерах, скручиваясь с отвратительным и зловещим хрустом. Я ясно понимал, что если я мгновенно не приму какие-то меры, то его вскоре так разнесет, что он пробьет обшивку темподжета.
   Пришлось изрядно попотеть, чтобы вырвать брус из его гнезд. Наконец он упал, звонко стукнувшись об пол.
   Тащить его к выходу оказалось настоящей мукой - настолько он был тяжел. Я буквально изнемог, но все же сумел выволочь его на платформу.
   Я быстро осмотрел темподжет. Вроде бы никакой другой опасности не было. Ни одна из металлических частей больше не прибавляла в объеме. Можно было заняться Глорией.
   Только теперь до меня стали доходить истеричные вопли снаружи. Там одно за другим рушились здания. То, к которому крепилась наша посадочная платформа, тоже начало деформироваться. Со всех сторон доносился характерный треск.
   Творилось что-то невероятное. Вся площадь была завалена беспорядочными грудами металла, под которыми стали постепенно исчезать все прочие обломки. Не было видно ни одного воздушного судна.
   Я услышал, как прерывисто вздохнула пришедшая в сознание Глория.
   - Мужайтесь, дорогая, мы сейчас вас отнесем...
   - Кажется, я догадалась, в чем тут дело, - еле слышно прошелестела она. - Новое солнце, так обильно облучающее Землю, воздействует на металл точно так же, как и наш пресиптрон. Мы погибли...
   - Помолчите! - взмолилась, рыдая, Маргарет.
   Но Глория уже снова впала в беспамятство.
   Я понял смысл произнесенных ею слов. С семитысячного года человечество принялось в массовом масштабе производить пресловутый сплав, открытый Деламаром.
   Для людей уворованный пресиптрон, размноженный уж не знаю в скольких копиях, стал неисчерпаемым источником ценнейшего сырья, легшего в основу цивилизации сто двадцатого столетия. А теперь все, что содержало этот металл, испытывало на себе воздействие излучения Калиуса, здешнего солнца.
   В это мгновение в люке возникла чья-то фигура и прокричала нечто нечленораздельное. После чего человек тотчас же исчез. Наверняка он советовал нам в самом спешном порядке покинуть это здание.
   Впервые в своей жизни я чувствовал себя совершенно беспомощным. Непонятно каким чудом, но наш небоскреб все еще как-то держался, хотя в любой момент мог развалиться.
   Маргарет, прислонившись к стене, провела рукой по лбу.
   Она тоже полностью выбилась из сил. Я обнял ее и в порыве, полном отчаяния, крепко прижал к себе. До моего сознания не доходили ее прерываемые всхлипываниями слова, так как я увидел спокойного, как олимпиец, Камилио.
   И тут я чуть не заорал изо всех сил "Ура!". Как же это я не додумался до этого раньше? Я отодвинул в сторону ничего не понимавшую Маргарет и устремился к Глории.
   - Глория, - чуть не со слезами на глазах умолял я. - Ну придите, милая, в себя! У нас есть шанс выбраться из этого бедлама!
   Она чуть заметно пошевелила головой.
   - Почему не использовать Камилио, чтобы запустить наш темподжет?
   Она вздрогнула и с видимым усилием слегка приподнялась на локтях.
   - Вы правы... Сидней... Быстрее... Закройте люк...
   Я сломя голову бросился выполнять ее указания. Неожиданно машину времени так крутануло, что я налетел на Камилио. Нечего и говорить, что вся боль от столкновения пришлась на мою долю.
   Глория, не теряя времени, обратилась к роботу:
   - Помнишь ли ты те инструкции по управлению темподжетом, что в свое время дали тебе профессора Брент и Деламар, когда мы еще находились на Венере у Тюркаса М. 16?
   Прошло несколько жутких мгновений. Казалось, мы даже слышали, как у робота в голове крутятся всякие там шарики-винтики.
   - Да, - наконец раздался его голос. - Помню все.
   - Приказываю тебе сейчас же выполнить маневр по дематериализации темподжета. После этого останови его и жди дальнейших указаний.
   Неторопливо развернувшись, Камилио прошел к пульту управления и занял то место, где обычно маячил Деламар.
   Время словно остановилось, секунды превратились для нас в целые столетия. Снаружи доносился непрерывный оглушающий грохот. Прильнув к иллюминатору, я оказался очевидцем последних мгновений существования Земли.
   Валявшаяся на террасе искусственная нога Глории приняла чудовищные размеры и начала смешиваться с металлом платформы. Все вокруг превратилось в какой-то единый бесформенный конгломерат, разраставшийся прямо на глазах.
   Еще один, гораздо более сильный толчок. Робот в этот момент как раз опускал очередной рычажок.
   В тот же миг мы ощутили знакомое уже нам состояние: темподжет дематериализовался.
   В соответствии с указаниями Глории робот остановил машину времени в ожидании дальнейших распоряжений.
   Я еще раз посмотрел в иллюминатор и увидел фантастически страшную картину грандиозного крушения этого мира. С адским гулом обрушилось здание, к которому примыкала наша посадочная площадка. На какое-то время мы зависли в воздухе. Кругом, уходя в бесконечность, тянулись лишь руины...
   У Глории сразу же исчезли боли, и она попросила помочь ей добраться до пульта управления, где и расположилась рядом с Камилио.
   - До сих пор не могу понять, каким чудом нам удалось спастись. Земная цивилизация теперь сокрушена абсолютно. Землю ждет безрадостный удел - стать сплошным куском металла. Причем он будет все время пухнуть и разрастаться. Где остановится этот процесс, известно лишь одному богу...
   - Вы в самом деле думаете, что истинная вина за всю эту вакханалию с самонаращивающимся металлом лежит на Калиусе?
   - Я не вижу других объяснений. - Она слабо улыбнулась, а ее взор затуманился. - Деламар все предусмотрел, кроме того, что какая-то потерявшаяся в бесконечности космоса звезда на расстоянии в десятки световых лет от нашего Солнца может содержать в своем излучении компонент, идентичный и, без сомнения, намного более мощный, чем лучи его пресиптрона. И вот этот непрерывно разрастающийся металл погребет под собой все, что человеческая гордыня считала вечным и нетленным.
   Через несколько часов им покроется вся поверхность земного шара и не останется ни следа от всего того, что многие поколения людей накапливали по крупице в течение веков.
   А я в это время думал, что Деламар, к нашему счастью, целиком, за небольшим исключением, построил свой темподжет из настоящего металла, отличного от того, что погубил Землю.
   Глория подвела итог:
   - Итак, мы - вне опасности, но надо подумать, что нам теперь делать. Если у Камилио все в порядке с памятью - а я на это очень надеюсь, - то мы сможем достигнуть Венеры. Лично я не чувствую себя в силах вести темподжет. К тому же в данный момент от нашей Солнечной системы нас отделяет не меньше шестнадцати тысяч световых лет.
   - Но вы ведь сможете задать темподжету правильный курс?
   - В принципе, да, - вздохнула Глория. - Но для этого надо сделать кое-какие расчеты, а на это уйдет время.
   Мы тут же оставили ее в покое, затаившись, как мышата, в другом углу рубки. Но вот она заявила с улыбкой, что выверила трассу. Глория не скрыла, что не следовало исключать возможной ошибки. Все теперь было в руках божьих.
   Камилио начал действовать. Однако последнее слово все же осталось за Маргарет.
   - Как сказал Наполеон в битве при Мариньяне, alea jasta est *.
   Глава 16
   - Венера, конечная остановка. Все выходят!
   Эти слова Глория произнесла, когда темподжет матери
   * Жребий брошен (лат.). Но сказал эти слова не Наполеон, а Цезарь в 44 т. до н. э., перейдя реку Рубикон и развязав тем самым борьбу с сенатом за единоличную власть.
   ализовывался, опускаясь посередине площади, окруженной красивыми строениями.
   Расчеты нашего навигатора оказались точными, а память не подвела верного Камилио. Так что мы совершенно выкарабкались из того ада, в который ввергли нас события.
   Но на горизонте уже возникла другая срочнейшая проблема: едва мы коснемся поверхности планеты, как к Глорий вернутся адские боли в ампутированной ноге. Надо было организовать скорейшую доставку ее в специализированную клинику.
   Все так и произошло. Глория от резких болей тут же потеряла сознание и тем значительно облегчила решение этой задачи. Как только я оповестил сбежавшихся отовсюду людей о необходимости оказания медицинской помощи, немедленно появилась "скорая" и вихрем умчала ее вместе с нами в больницу.
   Когда через полчаса в клинику ворвались извещенные о нашем возвращении друзья, я впервые в моей жизни расплакался. Даже Маргарет разревелась.
   Но Ришар-Бессьер, ухватив за рукав, уже оттаскивал меня в сторону:
   - Надеюсь, вы не забыли о нашей договоренности, - горячо зашептал он. Сведения о том, что произошло в созвездии Лебедя, в обмен на информацию о событиях на Венере. Идет? Выкладывайте.
   И вот что сообщил он после моего рассказа.
   Без лишних слов ясно, что члены отправленной на Венеру группы впали в уныние, узнав о невозможности возвращения на Землю.
   Но дело свое они сделали. Получив известие о намерениях землян, местное правительство объявило всепланетную тревогу с целью принять защитные меры на случай глобальных потрясений. Однако то, что произошло на самом деле, оказалось не таким уж катастрофическим.
   Венера действительно затормозила вращение вокруг своей оси, но весьма незначительно. Угол ее наклона изменился на два градуса, что вызвало большие наводнения и внезапно пробудило некоторые вулканы. В конечном счете погибло около миллиона человек. По мнению правительственных кругов и с учетом ожидавшегося суперкатаклизма, эти потери не следовало чрезмерно драматизировать. Конечно, предстоял колоссальный объем восстановительных работ, но на планете царила обстановка подъема и оптимизма.