Я провалялся с четверть часа в расслабляющем гелевом растворе, стараясь выветрить из башки кошмарные глюки сверхсветового разгона субрейдера, затем принял душ и глянул на себя, мокрого, в зеркало. Смотрелся я уже лучше, чем перед отлетом, но все равно до «бравого вояки» пару баллов не дотягивал.
Сумрачно матерясь, я побрился, наодеколонился и принялся одеваться. Завернув себя в мундир, я упрятал в сейф кофр с причиндалами и двинулся в сторону гостиной. Я здесь уже бывал и поэтому заблудиться не боялся. Если, конечно, милорд именно ту гостиную имел в виду.
Гостиная, к которой я устремился, представляла собой огромное, роскошно отделанное помещение на четвертом этаже центральной башни. Стены ее украшали редкой красоты старинные гобелены с Росса, пол был выложен каменными плитками, сработанными из разнопланетных минералов, а потолок сходился вверх куполом и являл собой живую, чуть пульсирующую под влиянием гравитационных волн космическую бездну. Снимок, видимо, был сделан где-то далеко, из направления на Бетельгейзе – глаз опытного штурмана мог различить солнце Метрополии и чуть левее по оси – Кассандану.
Фишер по обыкновению тормозил пятками. Никогда и никуда он не приходил вовремя. Хотя стол уже был накрыт. Харрис, правда, тоже где-то гулял. Возле огромных дверей гостиной стоял милорд Касьян в дорогом костюме и вполголоса беседовал с высокой стройной дамой зрелых лет. Дама, впрочем, была хоть куда – ее кокетливо приоткрытым (или, быть может, полуприкрытым) статям позавидовало бы немало юных обольстительниц.
Завидев меня, Касьян оборвал свою речь на полуслове и с улыбкой протянул мне руку.
– Рад вас видеть, мастер Алекс. Судя по вашим погонам, вы вновь получили повышение?
– Довольно давно, милорд… время летит быстро.
– Позвольте представить вам мисс Минарди, она наш ведущий консультант. Мисс Минарди, флаг-майор Алекс Королев…
– Кавалер… – хищно прищурившись, ухоженная дама протянула мне руку.
«Для полноценного общения с ней пришлось бы отрастить изрядную шею», – подумал я, касаясь губами ее пахнущей терпкими духами ладони.
– Милорд Харрис еще не прибыл? – осведомился я для проформы.
– Ждем, – ответил Касьян. – Это ужасное и неожиданное событие выбило весь дом из привычного ритма жизни…
– Кто ведет расследование с вашей стороны? – спросил я.
– Возглавляет Берков, вы его должны знать. С ним – Борман и Гречко. Но результаты… – Касьян скорбно развел руками. – Местные правоохранительные органы – это, знаете ли, что-то трудноописуемое. Их рэкет принял просто угрожающие размеры. Дело доходит до вооруженных налетов на вполне легальные предприятия. А жаловаться – сами понимаете…
В дверях гостиной появились оживленно беседующие Харрис и Фишер.
– Господа!.. – Харрис бегло оглядел помещение. – Прошу к столу.
Народу было совсем немного. Присутствовали в основном люди, напрямую работающие по безопасности семьи. За стол, помимо нас, уселись Борман, Гречко и тощий как щепка Луи Берков, обладатель не по годам молодого умного лица. Рядом с Харрисом сел его старший внук Алан – недавний выпускник Академии бизнеса Метрополии. Я очутился между нахмуренным Борманом и мисс Минарди.
– Прежде всего предлагаю выпить за покой ушедших, – встал с рюмкой в руке милорд Харрис.
Мы встали. Дорогой коньяк почему-то не хотел лезть мне в горло. Меднолицый Харрис был хмур, и я его хорошо понимал. На секунду мне показалось, что все это уже было… я отогнал от себя странный морок и ударом вколотил коньяк в глотку.
– Полковник Фишер, – негромко произнес Харрис, – мисс Минарди, как вы знаете, наш главный специалист по полицейским проблемам.
Фишер задумчиво поковырялся вилкой в салате.
– Без сомнения, я ведение дела местной полицией остановлю. То есть ведение дела официальным, так сказать, порядком. Но наверняка эти недоумки начнут свое, «левое» расследование. Будут путаться под ногами, творить всякого рода гадости. Следовательно, необходимо прочистить кое-кому мозги. Это, надеюсь, в наших силах?
Мисс Минарди пожала плечами.
– Боюсь, дорогой кавалер, вы не совсем представляете себе реальную обстановку. В последнее время столичная полиция перестала бояться вообще чего-либо. Они теперь трудятся в тесном контакте с прокуратурой Кассанданы. Разумеется, мы сделаем все, что будет в наших силах, но результатов я обещать не могу.
– Вот как? – поднял брови Фишер. – Что ж, благодарю. Я должен воспринимать это как свидетельство собственной слепоты. Я не был информирован, но в этом тоже моя вина, только моя…
– Мы живем с этим, – вяло махнул рукой Берков.
– Меры, без сомнения, будут приняты, – жестко ответил Фишер. – Чуть позже… Ну а пока следует сосредоточиться вот на чем: мне нужен человек, звонивший милорду Майкрофту. Если, конечно, он не покинул планету. И вы его мне найдете. У вас для этого есть все необходимые силы.
Борман мрачно ухмыльнулся.
– Здесь мы упираемся в необходимость тщательного анализа прошлого милорда, – осторожно подал голос Берков.
– Вот именно, – кивнул Фишер, – в Метрополии именно этим сейчас и занимаются. Но прошлое его здесь. Здесь! Что он мог начудить? Нехорошая махинация? Сложнодоказуемо. Да и вообще семья старая и почтенная. В Вооруженных силах он не служил, значит, военные преступления отбрасываем. Что еще почитается за грех в нашем грешном мире? Это наверняка какая-то мелочь, но взорваться она может как бомба, а?
– Кто-то ведь нашел ее, эту мелочь, – задумчиво произнес Касьян.
– Нужно дотошно обсосать все его привычки… быть может, пороки. Хотя… контрабандой наркотиков он уж точно не занимался. Зарезал кого-то в борделе, что ли? – хрюкнул Харрис.
Фишер развел руками.
– Все что угодно. Но это должно быть чем-то воистину мощным. И вообще – почему он застрелился? Ему пригрозили, что СДЕЛАЮТ, или сообщили, что УЖЕ СДЕЛАЛИ? Даже странно. Сделают то, если он сделает это… что? В конце концов, если он, к примеру, что-то этакое сумел унюхать и ему пригрозили… гм… ну так молчал бы – и дело с концом. А он – бабах в голову…
– Исходя из этого, можно предположить, что генерала боялись до такой степени, что и угрожать не стали, – заметил Борман.
– А может, не раскопали для него никаких «сюрпризов». Но в любом случае это какая-то очень, я бы сказал, самоуверенная сила. Расковырять прошлое милорда Майкрофта, решиться на убийство генерала Ярга… это серьезно.
– Нам тоже не следует настраиваться на карнавал, – кивнул Харрис.
– Да, без сомнения! Нужна полная мобилизация имеющихся ресурсов.
– Оборонительные мероприятия? – тревожно спросил Касьян.
– Не повредят, – ответил ему я. – Но, кстати, хоть кто-то в полиции у нас есть?
– В общем-то, да, – Харрис вопросительно посмотрел на Минарди.
– Все, что будет знать уголовка, будем знать и мы, – кивнула та, – ну и постараемся умерить пыл самых ретивых «борцов за справедливость».
– Это уже плюс, – согласился Фишер, наливая себе вина, – и учтите – я предупреждаю заранее – мы будем работать с развязанными руками, к каким бы последствиям это ни привело.
Милорд Харрис чуть поморщился.
– Какая, в конце концов, разница… Мы ведь понимаем, что рано или поздно нам придется атаковать их с открытым забралом. Тут все переплелось – столько людей, столько интересов… Копы не дают покоя даже там, где все абсолютно законно, они обложили данью всех. Вероятно, теперь они распоясаются окончательно.
– Не думаю, – покачал я головой. – Помимо Фаржа, существуют и другие люди.
– Абсолютно не заинтересованные в подобном беспределе?.. Вы именно это хотели сказать, мастер Алекс?
– Не мне вам объяснять, милорд, на каких тонких ниточках висит наш мир, – ответил я. – Вы сами это знаете не хуже меня. Хоть паутина и сложна, но она, увы и ах, очень тонка. Ну а бездна хаоса?.. Кому она выгодна? Уж не мне и не вам, нет. Возможно, выгодна тем, кто кайфует от своей грязной власти, тем, для кого ощущение безнаказанности стало наркотиком?.. А?
– Но на них имперский мундир, – вздохнул Касьян.
– На мне тоже, – парировал я, – правда, я ношу его на иной манер.
– Мундир не делает человека непробиваемым для приличного бластера, – глубокомысленно заметил Борман.
– В конце концов, да, – хохотнул Фишер.
– Что ты там высматриваешь? – не выдержал я. – Голых девок увидал?
Коп медленно поднял глаза. Криво ухмыльнулся.
– Мастер Миллер принимает по вторникам. Запись на втором этаже. Комната два сорок, господа, – противно гундося, сообщил он и протянул Фишеру его «корки», способные до полусмерти испугать любого коллегу этого копа в Метрополии. Здешние же орлы, похоже, чувствовали себя слишком уж расслабленно.
Фишер тяжко вздохнул. Я понял этот вздох по-своему и ткнул капрала пальцем в солнечное сплетение. Когда пыльный урод стал медленно складываться, глаза его вдруг приобрели осмысленное выражение – выражение детского недоумения и обиды. Фишер, однако, не дал ему сложиться окончательно. Он схватил пострадавшего за ухо и твердо произнес:
– При появлении офицера службы безопасности Империи дежурному надлежит подать команду «смирно» и немедленно оповестить старшего начальника…
После чего колено полковника Фишера вошло в весьма тесный контакт с нижней челюстью дежурного по прокуратуре, и оный дежурный, мокро всхлипнув, все-таки сложился пополам, приняв эмбриональную позу – правда, уже на полу.
Тем временем прямо напротив нас распахнулись двери лифта. Из кабины вышли четверо полицейских в форме и моложавый мужик в мундире советника юстиции. При виде валяющегося на полу дежурного их лица вытянулись, словно резиновые маски.
– Что здесь происходит? – сверкнул глазами советник.
– Мне кажется, вам надлежит отдать честь и доложить о себе по соответствующей форме, – я упруго шагнул влево и положил ладонь на кобуру.
– Тихо там! – рявкнул вдруг справа от меня Фишер. – Ну-ка руки от оружия! Или вы думаете, что я стреляю медленнее вас?
В стане копов произошло легкое шевеление. Все они замерли на месте, как зачарованные глядя на руку Фишера, лежащую на расстегнутой кобуре.
– Это, собственно, я хотел бы узнать, что здесь происходит, в этом вашем борделе, – заявил Фишер. – На каком, интересно, основании дежурный нижний чин осмеливается нарушать все мыслимые и немыслимые нормы субординации, отказывается от выполнения возложенных на дежурную службу функций и при этом хамит офицеру СБ? А вы, милейший… вы, собственно, кто такой?
На советника юстиции энергичная речь произвела не меньшее впечатление, чем ребристая рукоятка «тайлера», видневшаяся в расстегнутой кобуре. Да и полицейские, верно, наслышаны были о скорострельности людей в черных мундирах.
– Я советник юстиции Юровский… С кем имею честь?..
– Флаг-майор Королев. – Чеканным движением я поднес два пальца к козырьку фуражки.
– Полковник Фишер, – презрительно отрекомендовался Ларс, – Второе управление, прокуратор Метрополии. Изволите ознакомиться с документами?
– Кому прикажете доложить? – суетливо бегая глазами, поинтересовался Юровский.
– А никому, – ответил я. – Где нам найти старшего следователя Эгона Миллера?
– Восьмой этаж, апартаменты восемь четыре, – лающе доложил один из копов.
Фишер боднул головой, и мы в полном молчании проследовали к лифту.
– Это только начало, – заметил он по пути на восьмой этаж. – Сейчас мы еще побеседуем с этим Миллером. Ну да ничего, не он первый…
Лифт вынес нас в просторный светлый коридор, устланный хорошим ковровым синтетиком бежевого цвета. Бежевую же дверь с табличкой «8-4» мы отыскали без труда. Фишер надавил на сверкающую рукоять, и мы вошли в огромный, отделанный полированным деревом кабинет (сугубо колониальная роскошь), в глубине которого за объемистым письменным столом тощий, вполне респектабельный человек с лошадиным лицом, облаченный в дорогой костюм… с неподдельным интересом наблюдал за судорожными эволюциями мух с оторванными крыльями.
При нашем появлении он недоуменно поднял голову и несколько секунд в полном обалдении разглядывал Ларса, словно не веря своим глазам.
– Добрый день, – непринужденно поздоровался Фишер, – следователь Миллер, если не ошибаюсь?
– Да-да, – пришел в себя тот, – старший следователь Эгон Миллер к вашим услугам.
– Вот и хорошо, – Фишер плюхнулся в кресло напротив окна и извлек из кармана сигарету. – А я полковник Фишер из Второго управления. Вы, наверное, обо мне слышали. А вот этот молодой офицер – флаг-майор Королев. Мы к вам, собственно, по делу.
– По какому делу? – удивленно наклонил набок голову следователь.
– Ну как же. По делу об убийстве генерала Ярга Максимилиана Фаржа. Я намерен взять расследование в свои руки… это, знаете ли, дело наше – семейное, можно сказать.
– Ничего не понимаю, – нахмурился Миллер, – дело об этом убийстве расследуется прокуратурой Кассанданы, и меня никто не информировал о том, что в расследовании будут принимать участие чины службы безопасности.
– А кто ж вас должен был информировать? – все так же любезно спросил Фишер. – Уж не я ли? Так вот я и информирую. И вовсе не о том, что я буду принимать, как вы изволили выразиться, участие, а о том, что я полностью беру расследование в свои руки. А вам, то бишь прокуратуре Кассанданы, надлежит ведение дела прекратить. Ну а все имеющиеся у вас материалы по делу следует передать мне под соответствующей формы расписку.
– Как – прекратить? – взвился Миллер. – Как это прекратить? Я имею распоряжение старшего начальника…
– Но позвольте, мастер Миллер, – благодушно улыбнулся Ларс, – кто же, как не я, прокуратор Метрополии, и есть для вас тот самый старший начальник?
– Нет-нет, господа, – помотал головой Миллер, – вы же должны понимать – раз ход делу дан именно колониальной прокуратурой, значит, прокуратура и должна дело вести. А уж о результатах мы вас проинформируем, а как же…
Фишер бросил на пол окурок.
– Так. Хватит мне по ушам кататься. Миллер, мне нужны все документы – раз, и акт о передаче – два. Причем сейчас. У меня мало времени.
– Но я же ясно вам сказал, – вознегодовал следователь.
Фишер встал, подошел к столу, и его длинная правая нога совершила изящное движение, вследствие которого острый глянцево-черный носок его ботфорта оказался на столе, а высокий скошенный каблук уперся в стенку тумбы. Положив руки на колени, Фишер разместил подбородок на сгибе локтя и горестно известил:
– Миллер, друг мой, я обещаю тебе неприятности, колоссальные и неисчислимые. Знаешь, таких, как ты – следователей то есть, – я кушаю на обед. А сейчас как раз дело к обеду. Что ты скажешь по этому поводу, дружок?
– Уберите ноги с моего стола! – заорал Миллер, вскакивая. – Что все это значит?
– Сядь, ты, животное, – ледяным голосом скомандовал Фишер, – сядь, включи терминал и пиши акт.
– Я не собираюсь ни хрена писать! Здесь не Метрополия, здесь Кассандана! А свои примочки оставь в казарме, ясно? Я здесь хозяин. И ни хрена ты со мной не сделаешь. А будешь сильно умничать, так вылетишь отсюда, как пробка из шампанского, слышишь?
Фишер поднял брови.
– Ах вот как? Хорошо мы поем… Ну а если сюда вдруг пожалует бригада следователей с полномочиями прокураторов Метрополии? И остро заинтересуется твоими делами, делами твоего братца и делами твоего заведения в целом?
– Ну и что? – фыркнул Миллер. – Да кому они тут нужны, твои следователи? Кто им что-то скажет? Пойми ты, чучело, Метрополия – это Метрополия, а здесь, повторяю, Кассандана. И свои вопросы мы решаем сами.
– Это конечно, – охотно согласился Фишер, – вы тут парни крутые, не дай Бог. Но мы-то ведь тоже не пальцем деланные. Мы, понимаешь, прямо сейчас можем устроить тебе смерть от несчастного случая. И, разумеется, ни одна собака не осмелится нас тронуть, потому как эсбэшных людей, тем паче при исполнении, трогать ну никак нельзя. Ты, наверное, наслышан о наших талантах, а? Ведь нам приходится воевать не с сутенерами и нарками, а с людьми куда как более суровыми. Ну так что, дружок, закончим полемику при помощи аккуратного кровоизлияния в мозг? От такой хвори ни один реаниматор не вылечит. Какие будут мнения, джентльмены?
– Ну и хер тогда вы чего получите, – побледнел вдруг Миллер.
– Получим, получим, не сомневайся. От того самого старшего начальника. Мы ведь умеем убеждать, слыхал?
– С-суки вислоухие, – горестно промычал Миллер, отпирая сейф, – вам это так не сойдет, вот увидите.
– Давай-давай, – ободрил его Фишер, – не все ж коту масленица.
В антиграве на стоянке скучал Гречко. При нашем появлении он заметно оживился.
– Ну что? – сверкая глазами, спросил он. – Опустили вы этого урода?
– А ты как думал, – Фишер похлопал по карману своего кителя, где лежали два кристаллодиска. – Все в порядке.
– Меня просто изумляет его упрямство, – заметил я. – С чего бы это?
– Наверное, парень лихо поставил на этот заезд, – почесался Фишер. – Это же нужник, Алекс, разве ты не в курсе? Людей там нет, потому что нормальный человек там жить не сможет. Эти животные грызут друг друга до смерти, стучат друг на друга начальству и так далее.
Сумрачно матерясь, я побрился, наодеколонился и принялся одеваться. Завернув себя в мундир, я упрятал в сейф кофр с причиндалами и двинулся в сторону гостиной. Я здесь уже бывал и поэтому заблудиться не боялся. Если, конечно, милорд именно ту гостиную имел в виду.
Гостиная, к которой я устремился, представляла собой огромное, роскошно отделанное помещение на четвертом этаже центральной башни. Стены ее украшали редкой красоты старинные гобелены с Росса, пол был выложен каменными плитками, сработанными из разнопланетных минералов, а потолок сходился вверх куполом и являл собой живую, чуть пульсирующую под влиянием гравитационных волн космическую бездну. Снимок, видимо, был сделан где-то далеко, из направления на Бетельгейзе – глаз опытного штурмана мог различить солнце Метрополии и чуть левее по оси – Кассандану.
Фишер по обыкновению тормозил пятками. Никогда и никуда он не приходил вовремя. Хотя стол уже был накрыт. Харрис, правда, тоже где-то гулял. Возле огромных дверей гостиной стоял милорд Касьян в дорогом костюме и вполголоса беседовал с высокой стройной дамой зрелых лет. Дама, впрочем, была хоть куда – ее кокетливо приоткрытым (или, быть может, полуприкрытым) статям позавидовало бы немало юных обольстительниц.
Завидев меня, Касьян оборвал свою речь на полуслове и с улыбкой протянул мне руку.
– Рад вас видеть, мастер Алекс. Судя по вашим погонам, вы вновь получили повышение?
– Довольно давно, милорд… время летит быстро.
– Позвольте представить вам мисс Минарди, она наш ведущий консультант. Мисс Минарди, флаг-майор Алекс Королев…
– Кавалер… – хищно прищурившись, ухоженная дама протянула мне руку.
«Для полноценного общения с ней пришлось бы отрастить изрядную шею», – подумал я, касаясь губами ее пахнущей терпкими духами ладони.
– Милорд Харрис еще не прибыл? – осведомился я для проформы.
– Ждем, – ответил Касьян. – Это ужасное и неожиданное событие выбило весь дом из привычного ритма жизни…
– Кто ведет расследование с вашей стороны? – спросил я.
– Возглавляет Берков, вы его должны знать. С ним – Борман и Гречко. Но результаты… – Касьян скорбно развел руками. – Местные правоохранительные органы – это, знаете ли, что-то трудноописуемое. Их рэкет принял просто угрожающие размеры. Дело доходит до вооруженных налетов на вполне легальные предприятия. А жаловаться – сами понимаете…
В дверях гостиной появились оживленно беседующие Харрис и Фишер.
– Господа!.. – Харрис бегло оглядел помещение. – Прошу к столу.
Народу было совсем немного. Присутствовали в основном люди, напрямую работающие по безопасности семьи. За стол, помимо нас, уселись Борман, Гречко и тощий как щепка Луи Берков, обладатель не по годам молодого умного лица. Рядом с Харрисом сел его старший внук Алан – недавний выпускник Академии бизнеса Метрополии. Я очутился между нахмуренным Борманом и мисс Минарди.
– Прежде всего предлагаю выпить за покой ушедших, – встал с рюмкой в руке милорд Харрис.
Мы встали. Дорогой коньяк почему-то не хотел лезть мне в горло. Меднолицый Харрис был хмур, и я его хорошо понимал. На секунду мне показалось, что все это уже было… я отогнал от себя странный морок и ударом вколотил коньяк в глотку.
– Полковник Фишер, – негромко произнес Харрис, – мисс Минарди, как вы знаете, наш главный специалист по полицейским проблемам.
Фишер задумчиво поковырялся вилкой в салате.
– Без сомнения, я ведение дела местной полицией остановлю. То есть ведение дела официальным, так сказать, порядком. Но наверняка эти недоумки начнут свое, «левое» расследование. Будут путаться под ногами, творить всякого рода гадости. Следовательно, необходимо прочистить кое-кому мозги. Это, надеюсь, в наших силах?
Мисс Минарди пожала плечами.
– Боюсь, дорогой кавалер, вы не совсем представляете себе реальную обстановку. В последнее время столичная полиция перестала бояться вообще чего-либо. Они теперь трудятся в тесном контакте с прокуратурой Кассанданы. Разумеется, мы сделаем все, что будет в наших силах, но результатов я обещать не могу.
– Вот как? – поднял брови Фишер. – Что ж, благодарю. Я должен воспринимать это как свидетельство собственной слепоты. Я не был информирован, но в этом тоже моя вина, только моя…
– Мы живем с этим, – вяло махнул рукой Берков.
– Меры, без сомнения, будут приняты, – жестко ответил Фишер. – Чуть позже… Ну а пока следует сосредоточиться вот на чем: мне нужен человек, звонивший милорду Майкрофту. Если, конечно, он не покинул планету. И вы его мне найдете. У вас для этого есть все необходимые силы.
Борман мрачно ухмыльнулся.
– Здесь мы упираемся в необходимость тщательного анализа прошлого милорда, – осторожно подал голос Берков.
– Вот именно, – кивнул Фишер, – в Метрополии именно этим сейчас и занимаются. Но прошлое его здесь. Здесь! Что он мог начудить? Нехорошая махинация? Сложнодоказуемо. Да и вообще семья старая и почтенная. В Вооруженных силах он не служил, значит, военные преступления отбрасываем. Что еще почитается за грех в нашем грешном мире? Это наверняка какая-то мелочь, но взорваться она может как бомба, а?
– Кто-то ведь нашел ее, эту мелочь, – задумчиво произнес Касьян.
– Нужно дотошно обсосать все его привычки… быть может, пороки. Хотя… контрабандой наркотиков он уж точно не занимался. Зарезал кого-то в борделе, что ли? – хрюкнул Харрис.
Фишер развел руками.
– Все что угодно. Но это должно быть чем-то воистину мощным. И вообще – почему он застрелился? Ему пригрозили, что СДЕЛАЮТ, или сообщили, что УЖЕ СДЕЛАЛИ? Даже странно. Сделают то, если он сделает это… что? В конце концов, если он, к примеру, что-то этакое сумел унюхать и ему пригрозили… гм… ну так молчал бы – и дело с концом. А он – бабах в голову…
– Исходя из этого, можно предположить, что генерала боялись до такой степени, что и угрожать не стали, – заметил Борман.
– А может, не раскопали для него никаких «сюрпризов». Но в любом случае это какая-то очень, я бы сказал, самоуверенная сила. Расковырять прошлое милорда Майкрофта, решиться на убийство генерала Ярга… это серьезно.
– Нам тоже не следует настраиваться на карнавал, – кивнул Харрис.
– Да, без сомнения! Нужна полная мобилизация имеющихся ресурсов.
– Оборонительные мероприятия? – тревожно спросил Касьян.
– Не повредят, – ответил ему я. – Но, кстати, хоть кто-то в полиции у нас есть?
– В общем-то, да, – Харрис вопросительно посмотрел на Минарди.
– Все, что будет знать уголовка, будем знать и мы, – кивнула та, – ну и постараемся умерить пыл самых ретивых «борцов за справедливость».
– Это уже плюс, – согласился Фишер, наливая себе вина, – и учтите – я предупреждаю заранее – мы будем работать с развязанными руками, к каким бы последствиям это ни привело.
Милорд Харрис чуть поморщился.
– Какая, в конце концов, разница… Мы ведь понимаем, что рано или поздно нам придется атаковать их с открытым забралом. Тут все переплелось – столько людей, столько интересов… Копы не дают покоя даже там, где все абсолютно законно, они обложили данью всех. Вероятно, теперь они распоясаются окончательно.
– Не думаю, – покачал я головой. – Помимо Фаржа, существуют и другие люди.
– Абсолютно не заинтересованные в подобном беспределе?.. Вы именно это хотели сказать, мастер Алекс?
– Не мне вам объяснять, милорд, на каких тонких ниточках висит наш мир, – ответил я. – Вы сами это знаете не хуже меня. Хоть паутина и сложна, но она, увы и ах, очень тонка. Ну а бездна хаоса?.. Кому она выгодна? Уж не мне и не вам, нет. Возможно, выгодна тем, кто кайфует от своей грязной власти, тем, для кого ощущение безнаказанности стало наркотиком?.. А?
– Но на них имперский мундир, – вздохнул Касьян.
– На мне тоже, – парировал я, – правда, я ношу его на иной манер.
– Мундир не делает человека непробиваемым для приличного бластера, – глубокомысленно заметил Борман.
– В конце концов, да, – хохотнул Фишер.
* * *
Коп на входе с отсутствующим видом уставился на удостоверение личности Фишера, уже вынутое из пасти идентификатора. Смотрел он долго, и выражение лица у него было, словно у кикуса, то есть аж никакое. Да и сам он, этот капрал, являл собой квинтэссенцию тупой служебной скуки.– Что ты там высматриваешь? – не выдержал я. – Голых девок увидал?
Коп медленно поднял глаза. Криво ухмыльнулся.
– Мастер Миллер принимает по вторникам. Запись на втором этаже. Комната два сорок, господа, – противно гундося, сообщил он и протянул Фишеру его «корки», способные до полусмерти испугать любого коллегу этого копа в Метрополии. Здешние же орлы, похоже, чувствовали себя слишком уж расслабленно.
Фишер тяжко вздохнул. Я понял этот вздох по-своему и ткнул капрала пальцем в солнечное сплетение. Когда пыльный урод стал медленно складываться, глаза его вдруг приобрели осмысленное выражение – выражение детского недоумения и обиды. Фишер, однако, не дал ему сложиться окончательно. Он схватил пострадавшего за ухо и твердо произнес:
– При появлении офицера службы безопасности Империи дежурному надлежит подать команду «смирно» и немедленно оповестить старшего начальника…
После чего колено полковника Фишера вошло в весьма тесный контакт с нижней челюстью дежурного по прокуратуре, и оный дежурный, мокро всхлипнув, все-таки сложился пополам, приняв эмбриональную позу – правда, уже на полу.
Тем временем прямо напротив нас распахнулись двери лифта. Из кабины вышли четверо полицейских в форме и моложавый мужик в мундире советника юстиции. При виде валяющегося на полу дежурного их лица вытянулись, словно резиновые маски.
– Что здесь происходит? – сверкнул глазами советник.
– Мне кажется, вам надлежит отдать честь и доложить о себе по соответствующей форме, – я упруго шагнул влево и положил ладонь на кобуру.
– Тихо там! – рявкнул вдруг справа от меня Фишер. – Ну-ка руки от оружия! Или вы думаете, что я стреляю медленнее вас?
В стане копов произошло легкое шевеление. Все они замерли на месте, как зачарованные глядя на руку Фишера, лежащую на расстегнутой кобуре.
– Это, собственно, я хотел бы узнать, что здесь происходит, в этом вашем борделе, – заявил Фишер. – На каком, интересно, основании дежурный нижний чин осмеливается нарушать все мыслимые и немыслимые нормы субординации, отказывается от выполнения возложенных на дежурную службу функций и при этом хамит офицеру СБ? А вы, милейший… вы, собственно, кто такой?
На советника юстиции энергичная речь произвела не меньшее впечатление, чем ребристая рукоятка «тайлера», видневшаяся в расстегнутой кобуре. Да и полицейские, верно, наслышаны были о скорострельности людей в черных мундирах.
– Я советник юстиции Юровский… С кем имею честь?..
– Флаг-майор Королев. – Чеканным движением я поднес два пальца к козырьку фуражки.
– Полковник Фишер, – презрительно отрекомендовался Ларс, – Второе управление, прокуратор Метрополии. Изволите ознакомиться с документами?
– Кому прикажете доложить? – суетливо бегая глазами, поинтересовался Юровский.
– А никому, – ответил я. – Где нам найти старшего следователя Эгона Миллера?
– Восьмой этаж, апартаменты восемь четыре, – лающе доложил один из копов.
Фишер боднул головой, и мы в полном молчании проследовали к лифту.
– Это только начало, – заметил он по пути на восьмой этаж. – Сейчас мы еще побеседуем с этим Миллером. Ну да ничего, не он первый…
Лифт вынес нас в просторный светлый коридор, устланный хорошим ковровым синтетиком бежевого цвета. Бежевую же дверь с табличкой «8-4» мы отыскали без труда. Фишер надавил на сверкающую рукоять, и мы вошли в огромный, отделанный полированным деревом кабинет (сугубо колониальная роскошь), в глубине которого за объемистым письменным столом тощий, вполне респектабельный человек с лошадиным лицом, облаченный в дорогой костюм… с неподдельным интересом наблюдал за судорожными эволюциями мух с оторванными крыльями.
При нашем появлении он недоуменно поднял голову и несколько секунд в полном обалдении разглядывал Ларса, словно не веря своим глазам.
– Добрый день, – непринужденно поздоровался Фишер, – следователь Миллер, если не ошибаюсь?
– Да-да, – пришел в себя тот, – старший следователь Эгон Миллер к вашим услугам.
– Вот и хорошо, – Фишер плюхнулся в кресло напротив окна и извлек из кармана сигарету. – А я полковник Фишер из Второго управления. Вы, наверное, обо мне слышали. А вот этот молодой офицер – флаг-майор Королев. Мы к вам, собственно, по делу.
– По какому делу? – удивленно наклонил набок голову следователь.
– Ну как же. По делу об убийстве генерала Ярга Максимилиана Фаржа. Я намерен взять расследование в свои руки… это, знаете ли, дело наше – семейное, можно сказать.
– Ничего не понимаю, – нахмурился Миллер, – дело об этом убийстве расследуется прокуратурой Кассанданы, и меня никто не информировал о том, что в расследовании будут принимать участие чины службы безопасности.
– А кто ж вас должен был информировать? – все так же любезно спросил Фишер. – Уж не я ли? Так вот я и информирую. И вовсе не о том, что я буду принимать, как вы изволили выразиться, участие, а о том, что я полностью беру расследование в свои руки. А вам, то бишь прокуратуре Кассанданы, надлежит ведение дела прекратить. Ну а все имеющиеся у вас материалы по делу следует передать мне под соответствующей формы расписку.
– Как – прекратить? – взвился Миллер. – Как это прекратить? Я имею распоряжение старшего начальника…
– Но позвольте, мастер Миллер, – благодушно улыбнулся Ларс, – кто же, как не я, прокуратор Метрополии, и есть для вас тот самый старший начальник?
– Нет-нет, господа, – помотал головой Миллер, – вы же должны понимать – раз ход делу дан именно колониальной прокуратурой, значит, прокуратура и должна дело вести. А уж о результатах мы вас проинформируем, а как же…
Фишер бросил на пол окурок.
– Так. Хватит мне по ушам кататься. Миллер, мне нужны все документы – раз, и акт о передаче – два. Причем сейчас. У меня мало времени.
– Но я же ясно вам сказал, – вознегодовал следователь.
Фишер встал, подошел к столу, и его длинная правая нога совершила изящное движение, вследствие которого острый глянцево-черный носок его ботфорта оказался на столе, а высокий скошенный каблук уперся в стенку тумбы. Положив руки на колени, Фишер разместил подбородок на сгибе локтя и горестно известил:
– Миллер, друг мой, я обещаю тебе неприятности, колоссальные и неисчислимые. Знаешь, таких, как ты – следователей то есть, – я кушаю на обед. А сейчас как раз дело к обеду. Что ты скажешь по этому поводу, дружок?
– Уберите ноги с моего стола! – заорал Миллер, вскакивая. – Что все это значит?
– Сядь, ты, животное, – ледяным голосом скомандовал Фишер, – сядь, включи терминал и пиши акт.
– Я не собираюсь ни хрена писать! Здесь не Метрополия, здесь Кассандана! А свои примочки оставь в казарме, ясно? Я здесь хозяин. И ни хрена ты со мной не сделаешь. А будешь сильно умничать, так вылетишь отсюда, как пробка из шампанского, слышишь?
Фишер поднял брови.
– Ах вот как? Хорошо мы поем… Ну а если сюда вдруг пожалует бригада следователей с полномочиями прокураторов Метрополии? И остро заинтересуется твоими делами, делами твоего братца и делами твоего заведения в целом?
– Ну и что? – фыркнул Миллер. – Да кому они тут нужны, твои следователи? Кто им что-то скажет? Пойми ты, чучело, Метрополия – это Метрополия, а здесь, повторяю, Кассандана. И свои вопросы мы решаем сами.
– Это конечно, – охотно согласился Фишер, – вы тут парни крутые, не дай Бог. Но мы-то ведь тоже не пальцем деланные. Мы, понимаешь, прямо сейчас можем устроить тебе смерть от несчастного случая. И, разумеется, ни одна собака не осмелится нас тронуть, потому как эсбэшных людей, тем паче при исполнении, трогать ну никак нельзя. Ты, наверное, наслышан о наших талантах, а? Ведь нам приходится воевать не с сутенерами и нарками, а с людьми куда как более суровыми. Ну так что, дружок, закончим полемику при помощи аккуратного кровоизлияния в мозг? От такой хвори ни один реаниматор не вылечит. Какие будут мнения, джентльмены?
– Ну и хер тогда вы чего получите, – побледнел вдруг Миллер.
– Получим, получим, не сомневайся. От того самого старшего начальника. Мы ведь умеем убеждать, слыхал?
– С-суки вислоухие, – горестно промычал Миллер, отпирая сейф, – вам это так не сойдет, вот увидите.
– Давай-давай, – ободрил его Фишер, – не все ж коту масленица.
В антиграве на стоянке скучал Гречко. При нашем появлении он заметно оживился.
– Ну что? – сверкая глазами, спросил он. – Опустили вы этого урода?
– А ты как думал, – Фишер похлопал по карману своего кителя, где лежали два кристаллодиска. – Все в порядке.
– Меня просто изумляет его упрямство, – заметил я. – С чего бы это?
– Наверное, парень лихо поставил на этот заезд, – почесался Фишер. – Это же нужник, Алекс, разве ты не в курсе? Людей там нет, потому что нормальный человек там жить не сможет. Эти животные грызут друг друга до смерти, стучат друг на друга начальству и так далее.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента