Конечно, потребуются проверки. Но и так в принципе было ясно: пострадавший банк скорее всего исчез бы в ближайшие несколько дней, к неописуемой трагедии одураченных вкладчиков. Говоря научно, обанкротился бы. Президент уже уехал за границу, вице-президент, насколько мне было известно, должен был присоединиться к нему со дня на день. По-видимому, он оставался, чтобы доделать какие-то формальности, дошлифовать мелочи. Но не успел — получил пулю. От Иннокентия?
Полная чушь! Ведь этот самый Игнатенко обмолвился, что компаньоны — бывшие. Значит, с их отъездом и ликвидацией банка он лишался своей законной доли пирога. И пошел ва-банк, простите за невольный каламбур, лишь бы отыграть свое, пусть даже ценой крови. Иннокентия должны были убить там же, в самом офисе или около него, как только он передал бы Всеволоду Эмильевичу нечто. Но что именно? Вот это, пожалуй, и было последним, недостающим звеном. Узнать, за чем охотились и что охраняли бывшие и нынешние «банкиры» и их помощники, и дело решится само собой.
Главное, имелось четкое впечатление, что речь об этом «нечто» возникала, и неоднократно. И в повествовании Иннокентия, и в рассказе Екатерины Павловны проскальзывала какая-то мелочь, несообразица, одинаково удивлявшая их обоих.
Но они ее не фиксировали, поэтому и я никак не мог вспомнить, что именно. Без конца спотыкался именно здесь, пытался повернуть дело то так, то эдак, а все равно упирался в стену.
Очень плохо (хотя вполне естественно) было и то, что в деле замешаны профессиональные уголовники. Какими бы крутыми ни казались сами себе большинство свежеиспеченных банкиров, бизнесменов и прочих коммерсантов, совковое прошлое оставило на их психике неизгладимый отпечаток. Если, конечно, это прошлое не было уголовным. Но бывшему инженеру, преподавателю, научному сотруднику — кто там у них деньги считает — очень трудно, практически невозможно убить. Поэтому чаще убивают их, несмотря на телохранителей и прочие меры предосторожности. Для Всеволода Игнатенко убить человека — почти гамлетовский вопрос, уверен. Для Генки Белова — Таракана — раз плюнуть. А вместе, как говорилось в одном всенародно любимом фильме, они делают общее дело. И не без успеха.
И Вера, как бы она ни хорохорилась, вряд ли сможет выстрелить в живого человека. Толку от ее пистолета не больше, чем от детского пугача. Хотя она неплохая актриса и в принципе может изобразить женщину-полицейского из американского боевика. Только, боюсь, Генка Белов выстрелит раньше. Или выбьет у нее оружие и придушит. Он ведь не играет и не рассуждает, он действует так, как привык действовать. Он — профессионал, а все остальные — жалкие дилетанты.
Старое правило: достал пистолет — стреляй. Или враг выстрелит. Вот почему я и не понимаю всякие там зажигалки-пистолеты, духовые пукалки и прочие газовые игрушки. На любую пукалку может явиться «Макаров». Такие вот дела.
Ворота дачи Вериного дяди были заперты, калитка — тоже. Все по моим инструкциям, но… Но перед воротами отчетливо виднелись свеженькие следы шин. Здесь было как минимум две машины, причем одна — моей подруги. Какого черта она здесь делает? Или это осталось с утра? Вряд ли, тогда было сухо, днем прошел дождь, и машина была здесь уже после. Интересное кино…
Настолько интересное, что решил вспомнить молодость и полез через забор, хотя в принципе рисковал нарваться на что угодно. От злой собаки до хорошего заряда дроби, если у Викентия Эдуардовича имелось ружье. Хотя смутно помнилось, что ни ружья, ни собаки не было. Так что имело смысл рискнуть.
В доме было освещено только одно окно. Зато за воротами стояли две машины. Верина «Волга», естественно, и… Не поверил глазам: «БМВ»! Синяя. Чиркнул спичкой и увидел номер, который и до этого знал наизусть, "Я 77— 77 ММ ". За один такой номер большие деньги надо было заплатить. Престижно! Только на машине с таким номером лучше не ввязываться в дорожно-транспортные происшествия, тем более в уголовные дела. Даже дебил запомнит с первого раза.
Значит, Игнатенко (или тот, кто ездит на его машине) здесь. И Вера… Дело становилось хуже с каждой минутой. В доме — старик, старуха, маленький ребенок. Еще женщина, хоть и храбрая, но… в общем, женщина. И как минимум один бандит и неизвестно сколько его… кого?., сообщников?., подельщиков?.. нанимателей?..
Именно поэтому предпочел не идти на крыльцо, а попробовать поискать черный ход или не слишком плотно запертое окно. В крайнем случае — через чердак. Береженого бог бережет, а в данном случае я не имел права рисковать, поскольку пострадать могли многие. В том числе и Вера.
Дурацкая манера — посыпать дорожки гравием! Первый же шаг показался адским грохотом. Пришлось сойти вбок, на траву, и по ней идти вдоль дома, к освещенному окну. И все-таки не успел!
В доме раздался громкий, невнятный крик — мужской! — и сразу же грохот. Как будто упало что-то тяжелое. Вслед за этим раздались выстрелы: один, второй, третий… Я бегом кинулся к окну, и тут же раздался еще один выстрел, и под звон разбитых стекол и треск оконных рам к моим ногам рухнул… Саша Чернов! Ах, сволочи!
Одним прыжком оказался на подоконнике. И не сразу понял, что, собственно говоря, произошло. На полу в неестественных позах двое мужчин. Рядом с ними — привязанная к опрокинутому креслу Вера. Лицо в крови, но глаза открыты — в сознании, значит. А неподалеку — Екатерина Павловна. Наклонилась над вторым опрокинутым креслом и что-то делает. А, отвязывает от него Викентия Эдуардовича. Картину завершает пистолет, лежащий на краю обеденного стола.
Екатерина Павловна обернулась на шум, с которым я ввалился в комнату, и, кажется, не слишком удивилась. Только кивнула:
— Пал Палыч, помогите Веру отвязать. Я тут сама справлюсь.
Если можно сказать «легко отделалась», то с Верой именно так и было. Разбитый рот, синяк под глазом и затекшие, опухшие руки. Слава богу, жива! Даже не ранена. Когда я перенес ее на диван, она что-то пробормотала, значит, все в порядке. Повернулся к лежащим на полу мужикам. Одного, кажется, опознал, хотя вошедшая в затылок пуля на выходе не пощадила лица. Тем не менее это был тот самый Таракан — Гена Белов. Допрыгался.
Второй был мне неизвестен. У этого лицо практически не пострадало. Если, конечно, не считать дырки точно посередине переносицы. Стрелял, похоже, снайпер. Совершенно очевидно, что не Саша… Господи, я же оставил его на улице раненным!
— Кто из них ранил Сашу? — спросил я, направляясь к двери.
— Никто. Я стреляла три раза.
Не веря своим ушам, посмотрел на Екатерину Павловну. Схожу с ума или это действительно она сказала? Баба Катя помогла Викентию Эдуардовичу сесть поудобнее, выпрямилась и посмотрела мне в глаза.
— Не сомневайся, старуха из ума не выжила. Раз говорю — я, значит, так оно и есть. На поселении-то лучше меня только мужик мой стрелял, пока не спился. А у нас так: в глаз, чтобы шкуру не портить.
— А в Сашу?
— Промашка вышла, старая все-таки.
— Вы в своем уме?! Стрелять в моего помощника…
Баба Катя двинулась к двери, сделав мне приглашающий жест. Мы с ней вдвоем подошли к Саше. Он был без сознания, но жив.
— Давай-ка тащи его в дом, — скомандовала старуха. — Разговор интересный будет. Твой заместитель, говоришь? Большего дерьма не нашел?
Мы перенесли Сашу в дом. Когда баба Катя закончила его перевязывать, он открыл глаза и уставился на меня так, будто увидел привидение. Или двухголового теленка. Потом снова потерял сознание.
— Скажет мне кто-нибудь членораздельно, что здесь стряслось?!
От моего вопля, кажется, стекла задрожали, но оба старика остались абсолютно невозмутимыми.
— Видите ли, Павел, — осторожно начал Викентий Эдуардович, — придется вам выслушать всех по очереди. Поскольку каждый знает свое, а свести воедино нам было некогда. Я лично властям предержащим не больно доверяю, о чем вам, безусловно, ведомо. Посему на чердаке давным-давно сделал тайник: если понадобится укрыться и отсидеться, дабы не ввергли меня в узилище вновь. И когда услышал, что к дому подъехали две машины, сырыми мозгами раскинул: на всякий случай гостей утаить. А Катюше дважды объяснять не надо, она всегда была девушкой понятливой. Они с Петенькой скрылись — я пошел гостей встречать. Гости оказались нелюбезными: привязали нас с Верочкой к креслам и начали вопросы задавать. Мне же главное было — время потянуть, дать Катюше возможность сориентироваться. И вот вам результат. Не пойму только, откуда пистолет взялся, остальное-то более-менее ясно. Заместитель ваш — тоже из этой шайки, в доле, так сказать. Чего от нас не таил, полагая, что мертвые будут молчать. Молодо-зелено, хотя нам, безусловно, повезло. С дыркой во лбу — главный, а бугай — так, «шестерка». Вот, собственно, и все.
— Все, да не совсем, — подала голос баба Катя. — Скажи спасибо, что твоя девка тебе врет, да мне правду сказала. Пистолет достала у нее из бар… тьфу, нехристи, охальники… из машины, из ящика. Сама мне показала. Пока они базарили да зуботычины раздавали, я с чердака спустилась, черным ходом к машине. А потом все просто было: Дурдыч скомандовал падать, Верка — девка сообразительная. Они — на пол, я этому здоровому — в затылок, вторую — мордатому — между глаз. Чуть-чуть успела, он тоже выстрелил — напоследок. Промазал, однако. А заместитель твой в окно сиганул, зазевалась, рука дрогнула… Жаль… Ох, Петенька-то наверху один! Замерз, поди…
Услышанное никак не укладывалось в голове. Старуха убила двоих и еще жалуется, что третьего «только» ранила. А мой зам связан с преступниками?! Бред собачий… Вера зашевелилась, попыталась сесть, увидела меня…
— Ох, Паша, слава богу, ты здесь! Саша-то твой отличился. Никогда бы не подумала, ты ведь в людях разбираешься…
— Вера, что произошло? Извини, но старики меня с ума сведут… Зачем ты вообще сюда приехала?
— По твоему указанию, Пашенька…
— ???
Пока Вера излагала свою версию, вернулась баба Катя с Петенькой на руках. Малыш, похоже, перенес приключения лучше, чем взрослые, даже не выглядел испуганным. В руках он по-прежнему держал своего смешного маленького Чебурашку. И вдруг я все понял!
Ох, как заверещал Петенька, когда я забрал у него игрушку! Если бы он проделал это полчаса назад, никакого пистолета бы не понадобилось, всех бы контузило звуковой волной. Баба Катя мгновенно побагровела и, похоже, готова была пристрелить за компанию и меня, чтобы не обижал ребенка. Но вмешался Викентий Эдуардович:
— А ну, тихо! Катя, успокойте ребенка! Павел, похоже, вы догадались, за чем охотились эти…
На животе у Чебурашки оказался аккуратный шов. Викентий Эдуардович подал мне старый, остро отточенный нож. Нитки подались, и под горький Петенькин плач я извлек из роковой для многих людей игрушки небольшую черную кассету с микропленкой. Мы тупо уставились на нее.
— Что это? — спросила баба Катя.
Ответил ей… Саша:
— Для вас, бабушка, штука совершенно бесполезная. Да и для остальных, если не считать покойников, тоже. Скорее — опасная. На вашем месте, шеф, я немедленно бы это уничтожил. Даже я точно не знаю, на кого тут компромат. Но за эту пленочку «банкиров» должны были отпустить из страны с деньгами, и немалыми. За нее никого не пощадят — ни стариков, ни детей, ни женщин…
— Тьфу на вас всех! — сказала баба Катя и унесла все еще безутешного Петеньку в соседнюю комнату.
— Саша, что все это значит? — безнадежно спросил я.
— Только то, шеф, что на одну зарплату живут идиоты. Вроде вас. Да и надоело для других каштаны из огня таскать. При моих-то возможностях!
— Как же ты мог?
— Только без патетики! Вы нарушили служебный долг, спасая свою подругу, я — по другим причинам. Оба хороши. Если бы не она, кстати, вы бы ничего не заподозрили. А Кеша все равно был обречен, у него ни единого шанса уцелеть не оставалось. И надо же…
— И как прикажешь докладывать?..
— Кому? О чем? Шеф, спуститесь с небес на землю. Эти вот жмурики — они же никто. Пыль! За ними такие фигуры стоят — мы с вами костей не соберем. Одно неосторожное слово, и считай — труп. Давайте лучше подумаем об официальной версии…
Меня просто свело от отвращения. Этот подонок, готовый спокойно убить (пусть чужими руками) самого близкого мне человека, еще и торгуется! Со мной!
— Уваров, между прочим, в тюрьме, — сухо сообщил я Саше. И тот заметно побледнел, хотя и без этого выглядел неважно. — Так что я свой долг выполнял честно, что касается вас, Сан Саныч, то на вашем месте я бы застрелился.
— Павел, не смей оправдываться перед этой мразью! — закричала Вера. — Он не застрелится, он вывернется, а ты будешь во всем виноват. А потом тебе подсунут гранату под дверь или бомбу в автомобиль. А этот… будет стоять у твоего гроба в почетном карауле и клясться, что «преступники не уйдут от возмездия». Да я его сама сейчас, как собаку!
Викентий Эдуардович с заметным усилием поднялся и подошел к Саше. Стало очень тихо.
— Верочка, не горячись, — мягко сказал старик. — Ты права, но… А вам, молодой человек, искренне советую последовать совету шефа. Ведь доверия ни тех, ни других своих… руководителей вы не оправдали. Вы же обречены и знаете это. В любом случае — обречены. Я знаю: правила таких игр не меняются…
Старик взял Сашин пистолет и попытался вложить ему в руку. Тот отдернулся и истерически завопил, что у него «все схвачено», что нас всех посадят. Но если мы поможем ему, то и он… Викентий Эдуардович пожал плечами, снова взял пистолет и… нажал на курок… А потом сунул этот пистолет в руку Гены. И все это так, как будто всю жизнь только этим и занимался: инсценировал убийства. А увидев, что я собираюсь заговорить, заметил с той же мягкостью, что и до этого:
— Весь опыт моей жизни, уважаемый Павел, не позволяет мне входить в соглашения с предателями и палачами. С ними нельзя заключать сделок, их надо убивать. Можете сказать правду: я лагеря не боюсь, мне совершенно безразлично, где доживать. А можете… сделать из предателя героя и реабилитировать вашего зама посмертно. Но кассету лично я уничтожил бы. Не глядя.
Он подождал немного. Я молчал. Тогда Викентий Эдуардович вложил в руку Саши Верин пистолет.
— Ты себе еще достанешь, деточка, — утешил он племянницу.
А я тяжело вздохнул и пошел к телефону. Вызывать милицию. Местную.
Глава 14
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Полная чушь! Ведь этот самый Игнатенко обмолвился, что компаньоны — бывшие. Значит, с их отъездом и ликвидацией банка он лишался своей законной доли пирога. И пошел ва-банк, простите за невольный каламбур, лишь бы отыграть свое, пусть даже ценой крови. Иннокентия должны были убить там же, в самом офисе или около него, как только он передал бы Всеволоду Эмильевичу нечто. Но что именно? Вот это, пожалуй, и было последним, недостающим звеном. Узнать, за чем охотились и что охраняли бывшие и нынешние «банкиры» и их помощники, и дело решится само собой.
Главное, имелось четкое впечатление, что речь об этом «нечто» возникала, и неоднократно. И в повествовании Иннокентия, и в рассказе Екатерины Павловны проскальзывала какая-то мелочь, несообразица, одинаково удивлявшая их обоих.
Но они ее не фиксировали, поэтому и я никак не мог вспомнить, что именно. Без конца спотыкался именно здесь, пытался повернуть дело то так, то эдак, а все равно упирался в стену.
Очень плохо (хотя вполне естественно) было и то, что в деле замешаны профессиональные уголовники. Какими бы крутыми ни казались сами себе большинство свежеиспеченных банкиров, бизнесменов и прочих коммерсантов, совковое прошлое оставило на их психике неизгладимый отпечаток. Если, конечно, это прошлое не было уголовным. Но бывшему инженеру, преподавателю, научному сотруднику — кто там у них деньги считает — очень трудно, практически невозможно убить. Поэтому чаще убивают их, несмотря на телохранителей и прочие меры предосторожности. Для Всеволода Игнатенко убить человека — почти гамлетовский вопрос, уверен. Для Генки Белова — Таракана — раз плюнуть. А вместе, как говорилось в одном всенародно любимом фильме, они делают общее дело. И не без успеха.
И Вера, как бы она ни хорохорилась, вряд ли сможет выстрелить в живого человека. Толку от ее пистолета не больше, чем от детского пугача. Хотя она неплохая актриса и в принципе может изобразить женщину-полицейского из американского боевика. Только, боюсь, Генка Белов выстрелит раньше. Или выбьет у нее оружие и придушит. Он ведь не играет и не рассуждает, он действует так, как привык действовать. Он — профессионал, а все остальные — жалкие дилетанты.
Старое правило: достал пистолет — стреляй. Или враг выстрелит. Вот почему я и не понимаю всякие там зажигалки-пистолеты, духовые пукалки и прочие газовые игрушки. На любую пукалку может явиться «Макаров». Такие вот дела.
Ворота дачи Вериного дяди были заперты, калитка — тоже. Все по моим инструкциям, но… Но перед воротами отчетливо виднелись свеженькие следы шин. Здесь было как минимум две машины, причем одна — моей подруги. Какого черта она здесь делает? Или это осталось с утра? Вряд ли, тогда было сухо, днем прошел дождь, и машина была здесь уже после. Интересное кино…
Настолько интересное, что решил вспомнить молодость и полез через забор, хотя в принципе рисковал нарваться на что угодно. От злой собаки до хорошего заряда дроби, если у Викентия Эдуардовича имелось ружье. Хотя смутно помнилось, что ни ружья, ни собаки не было. Так что имело смысл рискнуть.
В доме было освещено только одно окно. Зато за воротами стояли две машины. Верина «Волга», естественно, и… Не поверил глазам: «БМВ»! Синяя. Чиркнул спичкой и увидел номер, который и до этого знал наизусть, "Я 77— 77 ММ ". За один такой номер большие деньги надо было заплатить. Престижно! Только на машине с таким номером лучше не ввязываться в дорожно-транспортные происшествия, тем более в уголовные дела. Даже дебил запомнит с первого раза.
Значит, Игнатенко (или тот, кто ездит на его машине) здесь. И Вера… Дело становилось хуже с каждой минутой. В доме — старик, старуха, маленький ребенок. Еще женщина, хоть и храбрая, но… в общем, женщина. И как минимум один бандит и неизвестно сколько его… кого?., сообщников?., подельщиков?.. нанимателей?..
Именно поэтому предпочел не идти на крыльцо, а попробовать поискать черный ход или не слишком плотно запертое окно. В крайнем случае — через чердак. Береженого бог бережет, а в данном случае я не имел права рисковать, поскольку пострадать могли многие. В том числе и Вера.
Дурацкая манера — посыпать дорожки гравием! Первый же шаг показался адским грохотом. Пришлось сойти вбок, на траву, и по ней идти вдоль дома, к освещенному окну. И все-таки не успел!
В доме раздался громкий, невнятный крик — мужской! — и сразу же грохот. Как будто упало что-то тяжелое. Вслед за этим раздались выстрелы: один, второй, третий… Я бегом кинулся к окну, и тут же раздался еще один выстрел, и под звон разбитых стекол и треск оконных рам к моим ногам рухнул… Саша Чернов! Ах, сволочи!
Одним прыжком оказался на подоконнике. И не сразу понял, что, собственно говоря, произошло. На полу в неестественных позах двое мужчин. Рядом с ними — привязанная к опрокинутому креслу Вера. Лицо в крови, но глаза открыты — в сознании, значит. А неподалеку — Екатерина Павловна. Наклонилась над вторым опрокинутым креслом и что-то делает. А, отвязывает от него Викентия Эдуардовича. Картину завершает пистолет, лежащий на краю обеденного стола.
Екатерина Павловна обернулась на шум, с которым я ввалился в комнату, и, кажется, не слишком удивилась. Только кивнула:
— Пал Палыч, помогите Веру отвязать. Я тут сама справлюсь.
Если можно сказать «легко отделалась», то с Верой именно так и было. Разбитый рот, синяк под глазом и затекшие, опухшие руки. Слава богу, жива! Даже не ранена. Когда я перенес ее на диван, она что-то пробормотала, значит, все в порядке. Повернулся к лежащим на полу мужикам. Одного, кажется, опознал, хотя вошедшая в затылок пуля на выходе не пощадила лица. Тем не менее это был тот самый Таракан — Гена Белов. Допрыгался.
Второй был мне неизвестен. У этого лицо практически не пострадало. Если, конечно, не считать дырки точно посередине переносицы. Стрелял, похоже, снайпер. Совершенно очевидно, что не Саша… Господи, я же оставил его на улице раненным!
— Кто из них ранил Сашу? — спросил я, направляясь к двери.
— Никто. Я стреляла три раза.
Не веря своим ушам, посмотрел на Екатерину Павловну. Схожу с ума или это действительно она сказала? Баба Катя помогла Викентию Эдуардовичу сесть поудобнее, выпрямилась и посмотрела мне в глаза.
— Не сомневайся, старуха из ума не выжила. Раз говорю — я, значит, так оно и есть. На поселении-то лучше меня только мужик мой стрелял, пока не спился. А у нас так: в глаз, чтобы шкуру не портить.
— А в Сашу?
— Промашка вышла, старая все-таки.
— Вы в своем уме?! Стрелять в моего помощника…
Баба Катя двинулась к двери, сделав мне приглашающий жест. Мы с ней вдвоем подошли к Саше. Он был без сознания, но жив.
— Давай-ка тащи его в дом, — скомандовала старуха. — Разговор интересный будет. Твой заместитель, говоришь? Большего дерьма не нашел?
Мы перенесли Сашу в дом. Когда баба Катя закончила его перевязывать, он открыл глаза и уставился на меня так, будто увидел привидение. Или двухголового теленка. Потом снова потерял сознание.
— Скажет мне кто-нибудь членораздельно, что здесь стряслось?!
От моего вопля, кажется, стекла задрожали, но оба старика остались абсолютно невозмутимыми.
— Видите ли, Павел, — осторожно начал Викентий Эдуардович, — придется вам выслушать всех по очереди. Поскольку каждый знает свое, а свести воедино нам было некогда. Я лично властям предержащим не больно доверяю, о чем вам, безусловно, ведомо. Посему на чердаке давным-давно сделал тайник: если понадобится укрыться и отсидеться, дабы не ввергли меня в узилище вновь. И когда услышал, что к дому подъехали две машины, сырыми мозгами раскинул: на всякий случай гостей утаить. А Катюше дважды объяснять не надо, она всегда была девушкой понятливой. Они с Петенькой скрылись — я пошел гостей встречать. Гости оказались нелюбезными: привязали нас с Верочкой к креслам и начали вопросы задавать. Мне же главное было — время потянуть, дать Катюше возможность сориентироваться. И вот вам результат. Не пойму только, откуда пистолет взялся, остальное-то более-менее ясно. Заместитель ваш — тоже из этой шайки, в доле, так сказать. Чего от нас не таил, полагая, что мертвые будут молчать. Молодо-зелено, хотя нам, безусловно, повезло. С дыркой во лбу — главный, а бугай — так, «шестерка». Вот, собственно, и все.
— Все, да не совсем, — подала голос баба Катя. — Скажи спасибо, что твоя девка тебе врет, да мне правду сказала. Пистолет достала у нее из бар… тьфу, нехристи, охальники… из машины, из ящика. Сама мне показала. Пока они базарили да зуботычины раздавали, я с чердака спустилась, черным ходом к машине. А потом все просто было: Дурдыч скомандовал падать, Верка — девка сообразительная. Они — на пол, я этому здоровому — в затылок, вторую — мордатому — между глаз. Чуть-чуть успела, он тоже выстрелил — напоследок. Промазал, однако. А заместитель твой в окно сиганул, зазевалась, рука дрогнула… Жаль… Ох, Петенька-то наверху один! Замерз, поди…
Услышанное никак не укладывалось в голове. Старуха убила двоих и еще жалуется, что третьего «только» ранила. А мой зам связан с преступниками?! Бред собачий… Вера зашевелилась, попыталась сесть, увидела меня…
— Ох, Паша, слава богу, ты здесь! Саша-то твой отличился. Никогда бы не подумала, ты ведь в людях разбираешься…
— Вера, что произошло? Извини, но старики меня с ума сведут… Зачем ты вообще сюда приехала?
— По твоему указанию, Пашенька…
— ???
Пока Вера излагала свою версию, вернулась баба Катя с Петенькой на руках. Малыш, похоже, перенес приключения лучше, чем взрослые, даже не выглядел испуганным. В руках он по-прежнему держал своего смешного маленького Чебурашку. И вдруг я все понял!
Ох, как заверещал Петенька, когда я забрал у него игрушку! Если бы он проделал это полчаса назад, никакого пистолета бы не понадобилось, всех бы контузило звуковой волной. Баба Катя мгновенно побагровела и, похоже, готова была пристрелить за компанию и меня, чтобы не обижал ребенка. Но вмешался Викентий Эдуардович:
— А ну, тихо! Катя, успокойте ребенка! Павел, похоже, вы догадались, за чем охотились эти…
На животе у Чебурашки оказался аккуратный шов. Викентий Эдуардович подал мне старый, остро отточенный нож. Нитки подались, и под горький Петенькин плач я извлек из роковой для многих людей игрушки небольшую черную кассету с микропленкой. Мы тупо уставились на нее.
— Что это? — спросила баба Катя.
Ответил ей… Саша:
— Для вас, бабушка, штука совершенно бесполезная. Да и для остальных, если не считать покойников, тоже. Скорее — опасная. На вашем месте, шеф, я немедленно бы это уничтожил. Даже я точно не знаю, на кого тут компромат. Но за эту пленочку «банкиров» должны были отпустить из страны с деньгами, и немалыми. За нее никого не пощадят — ни стариков, ни детей, ни женщин…
— Тьфу на вас всех! — сказала баба Катя и унесла все еще безутешного Петеньку в соседнюю комнату.
— Саша, что все это значит? — безнадежно спросил я.
— Только то, шеф, что на одну зарплату живут идиоты. Вроде вас. Да и надоело для других каштаны из огня таскать. При моих-то возможностях!
— Как же ты мог?
— Только без патетики! Вы нарушили служебный долг, спасая свою подругу, я — по другим причинам. Оба хороши. Если бы не она, кстати, вы бы ничего не заподозрили. А Кеша все равно был обречен, у него ни единого шанса уцелеть не оставалось. И надо же…
— И как прикажешь докладывать?..
— Кому? О чем? Шеф, спуститесь с небес на землю. Эти вот жмурики — они же никто. Пыль! За ними такие фигуры стоят — мы с вами костей не соберем. Одно неосторожное слово, и считай — труп. Давайте лучше подумаем об официальной версии…
Меня просто свело от отвращения. Этот подонок, готовый спокойно убить (пусть чужими руками) самого близкого мне человека, еще и торгуется! Со мной!
— Уваров, между прочим, в тюрьме, — сухо сообщил я Саше. И тот заметно побледнел, хотя и без этого выглядел неважно. — Так что я свой долг выполнял честно, что касается вас, Сан Саныч, то на вашем месте я бы застрелился.
— Павел, не смей оправдываться перед этой мразью! — закричала Вера. — Он не застрелится, он вывернется, а ты будешь во всем виноват. А потом тебе подсунут гранату под дверь или бомбу в автомобиль. А этот… будет стоять у твоего гроба в почетном карауле и клясться, что «преступники не уйдут от возмездия». Да я его сама сейчас, как собаку!
Викентий Эдуардович с заметным усилием поднялся и подошел к Саше. Стало очень тихо.
— Верочка, не горячись, — мягко сказал старик. — Ты права, но… А вам, молодой человек, искренне советую последовать совету шефа. Ведь доверия ни тех, ни других своих… руководителей вы не оправдали. Вы же обречены и знаете это. В любом случае — обречены. Я знаю: правила таких игр не меняются…
Старик взял Сашин пистолет и попытался вложить ему в руку. Тот отдернулся и истерически завопил, что у него «все схвачено», что нас всех посадят. Но если мы поможем ему, то и он… Викентий Эдуардович пожал плечами, снова взял пистолет и… нажал на курок… А потом сунул этот пистолет в руку Гены. И все это так, как будто всю жизнь только этим и занимался: инсценировал убийства. А увидев, что я собираюсь заговорить, заметил с той же мягкостью, что и до этого:
— Весь опыт моей жизни, уважаемый Павел, не позволяет мне входить в соглашения с предателями и палачами. С ними нельзя заключать сделок, их надо убивать. Можете сказать правду: я лагеря не боюсь, мне совершенно безразлично, где доживать. А можете… сделать из предателя героя и реабилитировать вашего зама посмертно. Но кассету лично я уничтожил бы. Не глядя.
Он подождал немного. Я молчал. Тогда Викентий Эдуардович вложил в руку Саши Верин пистолет.
— Ты себе еще достанешь, деточка, — утешил он племянницу.
А я тяжело вздохнул и пошел к телефону. Вызывать милицию. Местную.
Глава 14
ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ
Документ первый
ПРОТОКОЛ
осмотра места происшествия и наружного осмотра трупов в пос. Расторгуево Московской области
26 сентября 199… года
Оперативная группа местного отделения милиции в составе ст. лейтенанта Быстрова В. Г., сержанта Михалева О. В. и сержанта Бойко А. П. выехала по вызову на ул. Лесная, д. 11, в 23 часа 30 минут. Вызов был сделан по телефону из вышеупомянутого дома гражданином, назвавшимся старшим следователем Московской прокуратуры майором Шервудом П. П. Дополнительно на место происшествия был послан судмедэксперт Шамилева М. Ю. и фотограф Смирнов В. В.
Осмотр проводился в присутствии понятых: Сидоренко С. И. и Куравлевой В. А., проживающих на улице Лесной в домах 9 и 13. Осмотр начат в 23 часа 55 минут и закончен в 2 часа 10 минут при электрическом освещении и температуре +17 С.
При осмотре установлено:
Дом номер 11 по Лесной улице представляет собой деревянное двухэтажное строение с отапливаемым первым этажом и холодным вторым (чердак). Первый этаж состоит из неотапливаемой веранды, кухни, коридора и двух комнат, выходящих в коридор. Местом происшествия была одна из комнат (большая по размерам), в которой размещались диван с кожаной обивкой, два деревянных кресла, три стула и обеденный стол овальной формы, ковер на стене. Окна завешены шторами коричневого цвета, одно из окон разбито.
В комнате обнаружено три трупа: мужчина в возрасте 28-30 лет, опознанный присутствовавшим в доме старшим следователем Шервудом П. П. (документально подтверждено) как находящийся в розыске уголовник-рецидивист Белов Г. П. (кличка Таракан); труп мужчины 30-35 лет, предположительно Игнатенко В. Э., временно не работающего, проживающего и прописанного в городе Москве; мужчины 30 лет — помощника старшего следователя Московской прокуратуры Чернова А. А. Все три трупа имеют пулевые ранения, явившиеся смертельными.
Труп Белова Г. П. расположен слева от обеденного стола, головой к окну. Убит выстрелом в затылок, сделанным от входной двери. Труп Игнатенко В. Э. расположен почти рядом, но головой к двери. Убит выстрелом в переносицу. Оба выстрела предположительно сделаны из одного оружия (пистолета). По заключению судмедэксперта, смерть наступила мгновенно.
Труп Чернова А. А. находится на диване, куда его перенесли после того, как он скончался. По заявлению старшего следователя Шервуда П. П., Чернов А. А., его заместитель, расследуя порученное ему дело, выследил двух бандитов, но, проявив излишнюю горячность и самонадеянность, решил сделать все самостоятельно и начал преследование в одиночку. Сам Шервуд П. П. находился в кабинете у своего начальника и смог присоединиться к операции лишь полтора часа спустя. От ран, полученных в перестрелке с бандитами, Чернов А. А. скончался, не приходя в сознание, до приезда Шервуда П. П.
Свидетелями происшествия стали хозяин дома Муратов Викентий Эдуардович, 1913 г .р., инвалид II группы, пенсионер, и приехавшая к нему племянница, Муратова Вера Ивановна, 1963 г .р., научный сотрудник НИИ ЦЭВТ. Бандиты, по-видимому, рассчитывали использовать дом в качестве временного пристанища, но не сумели этого сделать, т.к. в доме, помимо хозяина и его племянницы, находилась старая знакомая Муратова В. Э. — Антонова Е. П. с полуторагодовалым внуком. На шум и крики, поднятые женщинами, в дом вбежал помощник старшего следователя Чернов А. А. и в завязавшейся перестрелке убил обоих преступников. Старший следователь Шервуд П. П. проник в дом через выбитое преступниками окно. Остальные не пострадали.
Трупы отправлены для судебно-медицинской экспертизы в Москву. За домом гр. Муратова В. Э. установлено наблюдение на случай появления возможных сообщников преступников.
Подписи.
Документ второй
РАПОРТ
Генеральному прокурору г. Москвы
От старшего следователя майора Шервуда П. П.
Докладываю о нижеследующем.
24 сентября 199… года мною было получено к расследованию дело о вооруженном налете на офис банка «Кастор» в Юрловском проезде, д. 1, в результате которого был убит охранник и тяжело ранен вице-президент банка (впоследствии скончался в больнице, не приходя в сознание).
Следственной бригадой при активном и непосредственном участии капитана Чернова А. А., моего заместителя, было установлено, что преступников было двое и передвигались они на автомобиле марки «БМВ», синего цвета, номерной знак "Я 77— 77 ММ ". Основной целью преступления было похищение микропленки с компрометирующими целый ряд высокопоставленных лиц материалами, которые хранились в личном сейфе президента банка «Кастор» Яблонского М. Ю., находившегося в то время за границей. Чисто случайное (забытая на рабочем столе записная книжка) появление в момент похищения пленки вице-президента банка «Кастор» Водолажского А. А. стоило ему жизни. И он, и охранник офиса были застрелены сообщником второго вице-президента банка «Кастор» Игнатенко В. Э. — Беловым Г. П., рецидивистом-уголовником, находящимся в розыске за ранее совершенные преступления. Капитану Чернову А. А. удалось напасть на след преступников и установить за ними слежку.
Президент «Кастора» срочно уехал за границу за три дня до трагических событий, а вице-президент должен был присоединиться к нему после подготовленного уже перевода денег со счетов банка в один из зарубежных банков (к сожалению, неизвестно, какой именно). Однако попытка бывшего второго вице-президента банка «Кастор» Игнатенко В. Э. завладеть компроматом в своих личных целях (шантажировать не только своего начальника и коллегу, но и некоторых известных в России политических деятелей) сорвала намечавшуюся операцию самоликвидации банка.
Игнатенко В. Э., по-видимому, был абсолютно уверен в успехе, так как за две недели до совершения преступления открыл личный счет в одном из швейцарских банков, а сам, чтобы ввести в заблуждение коллег, имитировал отъезд в зарубежную командировку. Ошибкой с его стороны было привлечение к делу Белова Г. П. — уголовника-убийцы.
Благодаря оперативным и мужественным действиям капитана Чернова А. А. преступников удалось выследить и обезвредить в поселке Расторгуево Московской области, где у Игнатенко В. Э. была дача, и поэтому он мог знать одиноких и престарелых жильцов поселка, чей дом легко было использовать для отсидки. Капитану Чернову А. А. удалось разыскать и микропленку, спрятанную руководством банка внутри мягкой игрушки «Чебурашка». Игрушка находилась на сейфе. К сожалению, открытие этой тайны стоило Чернову А. А. жизни.
Я попал на дачу к гражданину Муратову В. Э., руководствуясь запиской, оставленной мне Черновым А. А. в мое отсутствие. К сожалению, приехал слишком поздно. Через десять минут после моего приезда я лично вызвал оперативную группу местного отделения милиции для составления протокола и осмотра экспертами места происшествия.
Материалы дела о вооруженном нападении на офис банка, а также документы проверки деятельности банка «Кастор» прилагаю. Вещественное доказательство — микропленку (10 кадров) — прилагаю.
29 сентября 199… г.
Г. Москва
Документ третий
Совершенно секретно
Прокурору г. Москвы
РАПОРТ-ТЕЛЕФОНОГРАММА
Посольство России в Швейцарии
На Ваш запрос о местонахождении гражданина Яблонского М. Ю., президента частного банка «Кастор», сообщаем, что вчера, 30 сентября 199… г., вышеуказанный гражданин погиб в автомобильной аварии при столкновении его машины с тяжелым грузовым контейнером на автостраде Женева — Цюрих.
Документ четвертый
ПРИКАЗ №…
По Московской городской прокуратуре
За проявленные мужество и оперативность в разоблачении и обезвреживании группы опасных преступников, а также за предотвращение попытки хищения государственной собственности в особо крупных размерах путем пресечения незаконной финансовой деятельности банка «Кастор» приказываю:
Присвоить старшему следователю майору Шервуду П. П. очередное звание — подполковник и наградить денежной премией;
Присвоить помощнику старшего следователя капитану Чернову А. А. очередное звание — майор (посмертно) и оказать семье погибшего на боевом посту материальную помощь.
Прокурор г. Москвы. 1 октября 199… года.
ИЗ ГАЗЕТЫ «КУРАНТЫ», 6 октября 199… года
«Вчера при выходе из здания Московской городской прокуратуры был тяжело ранен следователь по особо важным делам подполковник Шервуд П. П. Он был обстрелян из проезжавшего мимо автомобиля. Машина (числящаяся в угоне) и оружие, из которого были произведены выстрелы, найдены в нескольких кварталах от места происшествия. Преступники скрылись. Ведется следствие».
ПРОТОКОЛ
осмотра места происшествия и наружного осмотра трупов в пос. Расторгуево Московской области
26 сентября 199… года
Оперативная группа местного отделения милиции в составе ст. лейтенанта Быстрова В. Г., сержанта Михалева О. В. и сержанта Бойко А. П. выехала по вызову на ул. Лесная, д. 11, в 23 часа 30 минут. Вызов был сделан по телефону из вышеупомянутого дома гражданином, назвавшимся старшим следователем Московской прокуратуры майором Шервудом П. П. Дополнительно на место происшествия был послан судмедэксперт Шамилева М. Ю. и фотограф Смирнов В. В.
Осмотр проводился в присутствии понятых: Сидоренко С. И. и Куравлевой В. А., проживающих на улице Лесной в домах 9 и 13. Осмотр начат в 23 часа 55 минут и закончен в 2 часа 10 минут при электрическом освещении и температуре +17 С.
При осмотре установлено:
Дом номер 11 по Лесной улице представляет собой деревянное двухэтажное строение с отапливаемым первым этажом и холодным вторым (чердак). Первый этаж состоит из неотапливаемой веранды, кухни, коридора и двух комнат, выходящих в коридор. Местом происшествия была одна из комнат (большая по размерам), в которой размещались диван с кожаной обивкой, два деревянных кресла, три стула и обеденный стол овальной формы, ковер на стене. Окна завешены шторами коричневого цвета, одно из окон разбито.
В комнате обнаружено три трупа: мужчина в возрасте 28-30 лет, опознанный присутствовавшим в доме старшим следователем Шервудом П. П. (документально подтверждено) как находящийся в розыске уголовник-рецидивист Белов Г. П. (кличка Таракан); труп мужчины 30-35 лет, предположительно Игнатенко В. Э., временно не работающего, проживающего и прописанного в городе Москве; мужчины 30 лет — помощника старшего следователя Московской прокуратуры Чернова А. А. Все три трупа имеют пулевые ранения, явившиеся смертельными.
Труп Белова Г. П. расположен слева от обеденного стола, головой к окну. Убит выстрелом в затылок, сделанным от входной двери. Труп Игнатенко В. Э. расположен почти рядом, но головой к двери. Убит выстрелом в переносицу. Оба выстрела предположительно сделаны из одного оружия (пистолета). По заключению судмедэксперта, смерть наступила мгновенно.
Труп Чернова А. А. находится на диване, куда его перенесли после того, как он скончался. По заявлению старшего следователя Шервуда П. П., Чернов А. А., его заместитель, расследуя порученное ему дело, выследил двух бандитов, но, проявив излишнюю горячность и самонадеянность, решил сделать все самостоятельно и начал преследование в одиночку. Сам Шервуд П. П. находился в кабинете у своего начальника и смог присоединиться к операции лишь полтора часа спустя. От ран, полученных в перестрелке с бандитами, Чернов А. А. скончался, не приходя в сознание, до приезда Шервуда П. П.
Свидетелями происшествия стали хозяин дома Муратов Викентий Эдуардович, 1913 г .р., инвалид II группы, пенсионер, и приехавшая к нему племянница, Муратова Вера Ивановна, 1963 г .р., научный сотрудник НИИ ЦЭВТ. Бандиты, по-видимому, рассчитывали использовать дом в качестве временного пристанища, но не сумели этого сделать, т.к. в доме, помимо хозяина и его племянницы, находилась старая знакомая Муратова В. Э. — Антонова Е. П. с полуторагодовалым внуком. На шум и крики, поднятые женщинами, в дом вбежал помощник старшего следователя Чернов А. А. и в завязавшейся перестрелке убил обоих преступников. Старший следователь Шервуд П. П. проник в дом через выбитое преступниками окно. Остальные не пострадали.
Трупы отправлены для судебно-медицинской экспертизы в Москву. За домом гр. Муратова В. Э. установлено наблюдение на случай появления возможных сообщников преступников.
Подписи.
Документ второй
РАПОРТ
Генеральному прокурору г. Москвы
От старшего следователя майора Шервуда П. П.
Докладываю о нижеследующем.
24 сентября 199… года мною было получено к расследованию дело о вооруженном налете на офис банка «Кастор» в Юрловском проезде, д. 1, в результате которого был убит охранник и тяжело ранен вице-президент банка (впоследствии скончался в больнице, не приходя в сознание).
Следственной бригадой при активном и непосредственном участии капитана Чернова А. А., моего заместителя, было установлено, что преступников было двое и передвигались они на автомобиле марки «БМВ», синего цвета, номерной знак "Я 77— 77 ММ ". Основной целью преступления было похищение микропленки с компрометирующими целый ряд высокопоставленных лиц материалами, которые хранились в личном сейфе президента банка «Кастор» Яблонского М. Ю., находившегося в то время за границей. Чисто случайное (забытая на рабочем столе записная книжка) появление в момент похищения пленки вице-президента банка «Кастор» Водолажского А. А. стоило ему жизни. И он, и охранник офиса были застрелены сообщником второго вице-президента банка «Кастор» Игнатенко В. Э. — Беловым Г. П., рецидивистом-уголовником, находящимся в розыске за ранее совершенные преступления. Капитану Чернову А. А. удалось напасть на след преступников и установить за ними слежку.
Президент «Кастора» срочно уехал за границу за три дня до трагических событий, а вице-президент должен был присоединиться к нему после подготовленного уже перевода денег со счетов банка в один из зарубежных банков (к сожалению, неизвестно, какой именно). Однако попытка бывшего второго вице-президента банка «Кастор» Игнатенко В. Э. завладеть компроматом в своих личных целях (шантажировать не только своего начальника и коллегу, но и некоторых известных в России политических деятелей) сорвала намечавшуюся операцию самоликвидации банка.
Игнатенко В. Э., по-видимому, был абсолютно уверен в успехе, так как за две недели до совершения преступления открыл личный счет в одном из швейцарских банков, а сам, чтобы ввести в заблуждение коллег, имитировал отъезд в зарубежную командировку. Ошибкой с его стороны было привлечение к делу Белова Г. П. — уголовника-убийцы.
Благодаря оперативным и мужественным действиям капитана Чернова А. А. преступников удалось выследить и обезвредить в поселке Расторгуево Московской области, где у Игнатенко В. Э. была дача, и поэтому он мог знать одиноких и престарелых жильцов поселка, чей дом легко было использовать для отсидки. Капитану Чернову А. А. удалось разыскать и микропленку, спрятанную руководством банка внутри мягкой игрушки «Чебурашка». Игрушка находилась на сейфе. К сожалению, открытие этой тайны стоило Чернову А. А. жизни.
Я попал на дачу к гражданину Муратову В. Э., руководствуясь запиской, оставленной мне Черновым А. А. в мое отсутствие. К сожалению, приехал слишком поздно. Через десять минут после моего приезда я лично вызвал оперативную группу местного отделения милиции для составления протокола и осмотра экспертами места происшествия.
Материалы дела о вооруженном нападении на офис банка, а также документы проверки деятельности банка «Кастор» прилагаю. Вещественное доказательство — микропленку (10 кадров) — прилагаю.
29 сентября 199… г.
Г. Москва
Документ третий
Совершенно секретно
Прокурору г. Москвы
РАПОРТ-ТЕЛЕФОНОГРАММА
Посольство России в Швейцарии
На Ваш запрос о местонахождении гражданина Яблонского М. Ю., президента частного банка «Кастор», сообщаем, что вчера, 30 сентября 199… г., вышеуказанный гражданин погиб в автомобильной аварии при столкновении его машины с тяжелым грузовым контейнером на автостраде Женева — Цюрих.
Документ четвертый
ПРИКАЗ №…
По Московской городской прокуратуре
За проявленные мужество и оперативность в разоблачении и обезвреживании группы опасных преступников, а также за предотвращение попытки хищения государственной собственности в особо крупных размерах путем пресечения незаконной финансовой деятельности банка «Кастор» приказываю:
Присвоить старшему следователю майору Шервуду П. П. очередное звание — подполковник и наградить денежной премией;
Присвоить помощнику старшего следователя капитану Чернову А. А. очередное звание — майор (посмертно) и оказать семье погибшего на боевом посту материальную помощь.
Прокурор г. Москвы. 1 октября 199… года.
ИЗ ГАЗЕТЫ «КУРАНТЫ», 6 октября 199… года
«Вчера при выходе из здания Московской городской прокуратуры был тяжело ранен следователь по особо важным делам подполковник Шервуд П. П. Он был обстрелян из проезжавшего мимо автомобиля. Машина (числящаяся в угоне) и оружие, из которого были произведены выстрелы, найдены в нескольких кварталах от места происшествия. Преступники скрылись. Ведется следствие».
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В чисто литературном произведении, где половина героев выдумана, а вторая половина поступает так, как представляется автору, а не как было на самом деле, на цитате из газеты «Куранты» можно было бы поставить эффектную точку. Мол, фантазируйте дальше, дорогие читатели, а мы оставляем для себя возможность написать продолжение и описать расследование покушения на Павла Шервуда.
Но если вы помните, наш детектив написан о реальных людях и о реальных фактах. Как сложилась их дальнейшая жизнь, что они поделывают сейчас?
Ну, прежде всего Пал Палыч выжил, хотя и долго болел. Причины покушения на него он в принципе знает. Дело в том, что к материалам следствия он приобщил отнюдь не всю пленку, а лишь ее часть. По-видимому, о существовании компромата знали не только руководители банка «Кастор», разумеется, ликвидированного, но кое-кто еще. Спасло Пал Палыча от нового покушения только то, что в «верхних эшелонах власти» многое изменилось, и в стремительном развитии дел в этих самых «эшелонах» о слишком осведомленном следователе просто забыли. Хотя, не исключено, вспомнят. А пока подполковник Шервуд продолжает бороться с организованной преступностью, хотя порой и подумывает о переходе в какое-нибудь частное сыскное агентство. В его личной жизни никаких перемен не произошло.
Иннокентия Уварова, разумеется, освободили из спецбольницы на следующий день после перестрелки на даче. Никаких улик против него, кроме «словесного портрета», якобы данного умирающим, не оказалось, да и сам этот документ из следственного дела исчез. Никто его особенно и не искал, а сослуживцы Иннокентия долго переживали рассказ о том, как не слишком поздним вечером, возвращаясь с работы, можно угодить под шальную пулю в бандитских разборках. К тому же с февраля месяца Иннокентий работает инженером по компьютерам в одной иностранной фирме, и его новые сослуживцы вообще ничего не знают о недавних приключениях «Джека». Имя «Иннокентий» коллеги-американцы выговорить не в состоянии.
Петенька почти круглый год живет на даче с бабой Катей и дедом Викой. В марте месяце старики тихо и без особой помпы зарегистрировали свой брак, чем очень порадовали Веру и безмерно изумили соседей по поселку. Но, как известно, «любви все возрасты покорны». К тому же Викентий Эдуардович стал прихварывать и первый раз в жизни испытал необходимость в помощи и уходе.
Катерина Павловна же помолодела лет на двадцать и успевает абсолютно все: и еду приготовить, и постирать, и дом убрать, и огород к весенне-полевым работам подготовить. У нее уже есть куры, коза Машка и собака Рекс — беспородная, но умная. А главное, Петенька находится с нею постоянно, лишь на выходные дни папа Кеша или приезжает в Расторгуево на пару дней, или забирает сына в Москву — покатать на качелях-каруселях в парке Горького. Но вообще Кеша по горло занят: после работы своими руками делает ремонт в наконец-то приватизированной квартире. К вечеру за ним туда частенько заезжает Вера и либо помогает убрать мусор, либо забирает Кешу к себе, чтобы не дышал лаками и красками. Да и просто отдохнуть, вкусно поесть. Но свадьба, о которой мечтают и баба Катя, и Викентий Эдуардович, пока не планируется. Почему — никто вразумительно ответить не может. В том числе и сама Вера.
— Видите ли, — несколько даже смущенно сказала она, когда я пристала уже, что называется, «с ножом к горлу». — Кеша вовсе не такой уж беспомощный, каким он мне показался вначале. Тогда, конечно, он был абсолютно одинок, заброшен — ну и все такое прочее. А после того как я его устроила на нормальную работу с нормальной зарплатой, многое изменилось. У него появились новые знакомые, его зовут в гости… А я далеко не всегда могу пойти с ним: у меня своя работа, своя компания. Кеше она, кстати, не нравится: как-то не сошелся он с моими друзьями. А главное, Ларочка его объявилась. Пока, правда, только пишет или звонит — пробует почву. Но он-то ее всегда любил… А соперничать с кем-то — не мой стиль.
— А Пал Палыч больше вам предложения не делал? — обнаглела вконец я. — Ведь такие любовь и верность только в романах бывают.
Вера посмотрела мне прямо в глаза и предельно искренним тоном сказала:
— Всегда относилась к Паше только как к другу. Вот если совсем свихнусь и решу на старости лет завести своего ребенка, то отца для него лучше Паши, конечно, не найду. Да и искать не буду. Только для него главное — работа. Ну а у меня в конце концов пока есть Петенька. Да и лишена я материнского инстинкта, ну что тут поделаешь?
Сказано было так убедительно, что не поверить было просто невозможно. Странно только, что, когда я потом дала Пал Палычу прослушать эту часть записи на диктофоне, у него заметно улучшилось настроение. Почему — не знаю. А допрашивать следователя по особо важным делам… увольте! Боязно все-таки.
Но если вы помните, наш детектив написан о реальных людях и о реальных фактах. Как сложилась их дальнейшая жизнь, что они поделывают сейчас?
Ну, прежде всего Пал Палыч выжил, хотя и долго болел. Причины покушения на него он в принципе знает. Дело в том, что к материалам следствия он приобщил отнюдь не всю пленку, а лишь ее часть. По-видимому, о существовании компромата знали не только руководители банка «Кастор», разумеется, ликвидированного, но кое-кто еще. Спасло Пал Палыча от нового покушения только то, что в «верхних эшелонах власти» многое изменилось, и в стремительном развитии дел в этих самых «эшелонах» о слишком осведомленном следователе просто забыли. Хотя, не исключено, вспомнят. А пока подполковник Шервуд продолжает бороться с организованной преступностью, хотя порой и подумывает о переходе в какое-нибудь частное сыскное агентство. В его личной жизни никаких перемен не произошло.
Иннокентия Уварова, разумеется, освободили из спецбольницы на следующий день после перестрелки на даче. Никаких улик против него, кроме «словесного портрета», якобы данного умирающим, не оказалось, да и сам этот документ из следственного дела исчез. Никто его особенно и не искал, а сослуживцы Иннокентия долго переживали рассказ о том, как не слишком поздним вечером, возвращаясь с работы, можно угодить под шальную пулю в бандитских разборках. К тому же с февраля месяца Иннокентий работает инженером по компьютерам в одной иностранной фирме, и его новые сослуживцы вообще ничего не знают о недавних приключениях «Джека». Имя «Иннокентий» коллеги-американцы выговорить не в состоянии.
Петенька почти круглый год живет на даче с бабой Катей и дедом Викой. В марте месяце старики тихо и без особой помпы зарегистрировали свой брак, чем очень порадовали Веру и безмерно изумили соседей по поселку. Но, как известно, «любви все возрасты покорны». К тому же Викентий Эдуардович стал прихварывать и первый раз в жизни испытал необходимость в помощи и уходе.
Катерина Павловна же помолодела лет на двадцать и успевает абсолютно все: и еду приготовить, и постирать, и дом убрать, и огород к весенне-полевым работам подготовить. У нее уже есть куры, коза Машка и собака Рекс — беспородная, но умная. А главное, Петенька находится с нею постоянно, лишь на выходные дни папа Кеша или приезжает в Расторгуево на пару дней, или забирает сына в Москву — покатать на качелях-каруселях в парке Горького. Но вообще Кеша по горло занят: после работы своими руками делает ремонт в наконец-то приватизированной квартире. К вечеру за ним туда частенько заезжает Вера и либо помогает убрать мусор, либо забирает Кешу к себе, чтобы не дышал лаками и красками. Да и просто отдохнуть, вкусно поесть. Но свадьба, о которой мечтают и баба Катя, и Викентий Эдуардович, пока не планируется. Почему — никто вразумительно ответить не может. В том числе и сама Вера.
— Видите ли, — несколько даже смущенно сказала она, когда я пристала уже, что называется, «с ножом к горлу». — Кеша вовсе не такой уж беспомощный, каким он мне показался вначале. Тогда, конечно, он был абсолютно одинок, заброшен — ну и все такое прочее. А после того как я его устроила на нормальную работу с нормальной зарплатой, многое изменилось. У него появились новые знакомые, его зовут в гости… А я далеко не всегда могу пойти с ним: у меня своя работа, своя компания. Кеше она, кстати, не нравится: как-то не сошелся он с моими друзьями. А главное, Ларочка его объявилась. Пока, правда, только пишет или звонит — пробует почву. Но он-то ее всегда любил… А соперничать с кем-то — не мой стиль.
— А Пал Палыч больше вам предложения не делал? — обнаглела вконец я. — Ведь такие любовь и верность только в романах бывают.
Вера посмотрела мне прямо в глаза и предельно искренним тоном сказала:
— Всегда относилась к Паше только как к другу. Вот если совсем свихнусь и решу на старости лет завести своего ребенка, то отца для него лучше Паши, конечно, не найду. Да и искать не буду. Только для него главное — работа. Ну а у меня в конце концов пока есть Петенька. Да и лишена я материнского инстинкта, ну что тут поделаешь?
Сказано было так убедительно, что не поверить было просто невозможно. Странно только, что, когда я потом дала Пал Палычу прослушать эту часть записи на диктофоне, у него заметно улучшилось настроение. Почему — не знаю. А допрашивать следователя по особо важным делам… увольте! Боязно все-таки.