пятнадцать минут, эти морячки принимаются орать, что они будто бы теряют
очертания, и требовать, чтобы их немедленно вытащили... Так вот, поместите в
резервуар двух морячков, и посмотрим, кто выберется наружу... Наука...
Чистая наука... Так поместите же в резервуар морячка с его подружкой, и
посмотрим, кто или что всплывет...стированная музыка, разделена как по
лекалу... С первыми струями он ощутил очертания... дефисную линию амебного
процесса... Волосы трутся о кожную пленку прыгает "Хочу тебя отдрючить" с
электродов...
"Была не была Джонни... Его тело вытягивается и тут же обрывается...
Одна дорожка кончилась"... Четкая эрекция растягивающая пленку кожи...
Кинодорожечный шум обратной связи из прямокишечной слизи и карболового
мыла... Слабое сердцебиение в его теле... весь процесс в глотке...
тошнотворный рассветный запах спермы на всех членах плывущих по воде в
неслышном взрыве... генитальная ночь черного плода что растит плоть
сновидений... Сердцебиение записало цифры в его теле: кровь в гортанном
хряще "Вот так... Его тело вытягивается и тут же обрывается... Теперь колени
подтяните к подбородку"...
Бюллетень Отдела перезаписи: "Теперь слушайте, шутники... Мы здесь не
для того чтобы делать перезапись СН (Сада Наслаждений) понятно это вам?
Посмотрите на этих раз-долбаев... Все еще по старому плану эвакуации"...
гортанный хрящ сексуальные слова на двух половинках тела... вибрация
позвоночного столба... совместная еда сокращение прямокишечного полета...
металлические волосы падающие как засохшие листья... кристальная телесная
музыка сотрясающая два магнитофона... вопящий неон в глотке... истертая
янтарно-телесная музыка... Здесь они блекнут в старых фотографиях...
усиленная запись настоящего времени в неслышных взрывах... единицы
прошедшего времени вихрем уносят вечерние лица в дрейфующий дым и мертвую
страну черных лагун... ленивый шепоту него в мозгу... единицы все быстрее
кружат... Теперь во весь рост... Размытый зеленый свет из пениса и губ...
Его телесный служитель тут же обрывается... Была, не была Планета Словесной
Пыли и крабовидные паразиты...
("Теперь обо мне... История о двух половинах... другой паразит
наделенный всем возможным стремится заполучить дан-
ную картину... сначала это Симбиозно-Дверное Мошенничество... Нет
хороших взаимоотношений... Нет хороших слов... Я описывал тишину... бурю
покидающую его мозговые центры... вечерние лица в прудах... Я плакал в
стране черных лагун и небес... крошащихся каменных вилл черно-зеленых плодов
что растут в банках... унылых голосов лемура в разрушенных внутренних
дворах... призрачных рук у разбитых окон... древней красоты в каменных
обличьях")...
Больничные запахи и одеревенение анестезии... Он увидел на операционном
столе свое тело разрезанное пополам... Доктор хирургическими щипцами удалял
из его головного и спинного мозга крабовидных паразитов... и выдавливал
зеленых рыбьих паразитов из отделенной плоти...
"Боже что за беспорядок... Вся трудность в двух половинах... рано или
поздно вторгнутся другие паразиты... Сначала это симбиоз, потом
паразитизм... старинное симбиозное мошенничество... Зашивайте его сестра"...
Ликин лежал задыхаясь в объятиях мальчика-рыбы, который осторожно
дергал его за скафандр, проводя приятными холодными пальцами по его
позвоночнику... Наконец он нашел то, за что можно ухватиться, и одним
отчаянным усилием разорвал прочную ткань на спине... Ликин, который до той
поры не подвергался воздействию атмосферы планеты, обнаружил, что давится от
кашля, как будто его внутренности в клочья раздирались ледяными когтями...
Его окутала кромешная удушливая тьма, и он рухнул в объятия мальчика,
лишившись чувств...
Он дрейфовал в космосе, гонимый струями светящихся газов... Мириады
видов проплывали перед ним, как хорошо знакомых, так и чужих... На миг он
вновь оказался средь бурых каналов Марса, в тисках гигантского моллюска,-
который неделю тратит на удовлетворение своих всепоглощающих сексуальных
пристрастий и, точно студенистую жемчужину, выплевывает в сухие красные
пески свою покрытую выделениями несчастную жертву...
Где-то во тьме невнятно бормотали тысячи голосов, щебечущие твари
тащили его во все стороны и попутно плясали, спрыгивали с громоздящихся в
вышине черных гор в глубокие голубые ущелья, унося с собой в громадные
колодцы пустоты неоновые призрачные письмена Сатурна... Из невообразимой
дали он услышал золотые охотничьи рожки Эонов и избавился от тела,
пустившись в путешествие по оглашаемой эхом раковине звука, а через влажные
девственные леса неслись стада таинственных животных, преследуемых
серебристыми охотниками в колесницах из кости и лозы...
Унылые голоса лемуров шелестели в стенах безмолвных обсидиановых храмов
в стране черных лагун, древнем гибнущем царстве Юпитера... в свете вечной
луны сквозь огромную паутину в разрушенных внутренних дворах плыл пахнущий
черной ягодой дым... призрачные руки у разбитых окон ткали воспоминания о
крови и войне в каменных обличьях... У окаменелых изваяний, на бескрайних,
дочерна обугленных равнинах стоит хозяин павших воинов... Бессловесный
взгляд черных как смоль глаз обращен к горизонту вечности - с упорством,
взлелеянным миллионом лет, он ждет рассвета, который не наступит никогда.
Его сердцебиению вторило бормотание тысячи голосов... булькающие звуки из
громоздящихся в вышине легких уносили с собой неоновые призрачные
письмена... Ликин лежал задыхаясь в объятия можно попасть только по
официаль-
ным каналам проводя фотографическую обработку в голом виде...
отформован отсутствующей памятью, вибрационным фокусным скальпелем
мальчика-рыбы осторожно в серии позиций выводил приятными холодными пальцами
"Встаньте здесь... Повернитесь... Нагнитесь"... Разорвал прочную ткань в
мозговых волнах... Ликин который до той поры не появлялся на экране планеты
обнаружил что давится от кашля, его внутренности в клочья раздирались двумя
мозгами... От удушливых четырех половин он рухнул в объятия мальчика нагишом
на космической кровати гонимой струями светящимися внутри и снаружи
меняющихся видов проплывавших перед ним... Тело обожгла серебристая вспышка
на миг он вновь оказался в бурых прямокишечных волосах гигантского
моллюска... где-то во тьме двигались и взаимозаменялись половины... Его
занесло в глубокие голубые ущелья и воспоминания о Сатурне... громадные лица
и обрывки дали... Он услышал золотую середину и избавился от тела...
Коснулся охотничьих рожков Эонов - серебристых охот-ников в колесницах с
цветами... живописные храмы в стране черной пищи... призрачные руки
сплетенные в каменных обличьях...
Обнаружил что давится от кашля а его внутренности в клочья раздирались
неведомыми телами... Гонимый струями светящихся половин меняющих дымку в
электрических волнах... студенистые прямокишечные болота возбуждающие
тьму...
Он вдохнул глубоко в легкие черный ягодный дым и в голове у него
китайскими цветами расцвел символический язык древнего гибнущего царства...
мириады сексуальных символов и бронзовая плоть хорошо знакомая... Уже
невнятно бормотали тысячи голосов и пульсировали в нем тащили раздирая на
части... Его тело уносило с собой неоновые призрачные письмена а две
половины разделялись и сексуальные слова взрывались в пустоте... Унылые
голоса лемуров шелестели его коленями подтянутыми к подбородку... в
разрушенных внутренних дворах пахнущих черным телодвижением второго...
ленивый цветовой оргазм под призрачными руками отраженными в безмолвных
обсидиановых стенах... Древнее гибнущее царство притихло и в свете вечной
луны сквозь лобковые волосы в пыль и обрывки воспоминаний поплыл светящийся
черный ягодный дым... бледная словесная пыль шевелила паутину с пениса и
губ... ткала воспоминания о крови в его глотке... прямая кишка обнаженная до
цветного фокуса рыбьего языка проводила приятными холодными пальцами стирая
инкрустированные запахи в ленивых изгибах янтаря... светящихся фильмами
пыток в стране черной пищи... Его внутренности в клочья раздирались
призрачными обезьянами... Он находился в разрушенном саду под двумя
лунами... одна красная другая бледная прозрачно-зеленая... он разглядел
пульсирующие черные плоды растущие в прозрачных банках... Перед ним стоял
молодой человек отлитый в вороненой бронзе с прожилками зеленой патины на
широких скулах... Изо рта, полуоткрытого в мечтательной жестокой улыбке,
веяло слабым запахом разложения, как будто он гнил внутри бронзовой формы...
Поманив Брэдли ленивым жестом он повел его по дорожке из потрескавшихся
каменных плит... Брэдли увидел что у него перепончатые ноги оставляющие
следы серебристой слизи которая сверкала в лунном свете... Они приблизились
к беседке круглой формы заросшей лозой с висящими на ней черными плодами в
прозрачных банках... Изнутри беседка была обита блестящим черным материалом
украшенным фосфоресцирующими письменами голубого металла который наполнял
комнату пульсирующим синим полумраком... Проводник сфокусировал зрачки
проектора переговариваясь цветными взрывами с неким другим существом Брэдли
ощутил как в жидкой среде его тела пробуждается ответ... Сквозь его тело со
щебетаньем и хихиканьем пронесся цвет сменившийся замедленной нутряной
пульсацией... Все еще переговариваясь с другим находившимся внутри бронзовый
парнишка положил ленивые холодные руки на плечи Брэдли.... Когда
металлические руки притянули его вперед его одежда рассыпалась в пыль... Он
уловил слабый запах разложения как от тропического плода на ветру... Его
тело растаяло изнутри... Бронзовая форма погрузила в его плоть черное
клеймо... Второй отступил назад, с помощью голубых настенных символов
отыскивая некую определенную координатную точку... Комната гудела и
вибрировала... Лобковые волосы из черной проволоки потрескивали в голубых
искрах а тело его разделила дрожащая голубая линия... Брэдли почувствовал
что его собственное тело раскалывается пополам как треснувшее яйцо, две
половины терлись друг о друга, скрепленные некоей липкой студенистой
субстанцией которая вытекала из трещины и просачивалась сквозь обсидиановый
помост где он стоял... Из открытой бронзовой формы возник прозрачный зеленый
призрак оплетенный пульсирующими красными венами, жидкие экранные глаза
озарялись цветовыми вспышками... запахом нечистот и разложения веяло из
многолетних фильмов пыток, оргазменная смерть в его черных глазах горящих
ленивой рыбьей похотью болотной тины... Длинные руки-усики проникли в
расколотое тело Брэдли лаская другое существо внутри - сквозь мягкие
внутренности в жумчужные гениталии массируя центры оргазма вдоль его
спинного мозга до самой шеи... Его нервы пронзила острая зубная боль и тело
раскололось пополам... Сексуальные слова взорвались ядовитыми цветными
испарениями которые оборвали его дыхание... Пол рухнул у него под ногами и
он провалился в черную воду вместе с зеленой тварью извивавшейся глубоко в
его плоти, горло обвивали усики лозы... Его мозг озарили зеленые вспышки...
Он изверг семя в сплетении рыбьих спазм колени подтянулись к подбородку...
привкус крови когда рыбьи звуки разрывали жабры в его глотке... Он дышал уже
в безмолвной среде... ленивые цветовые оргазмы глубоко в радужной лагуне...
длинные лобковые волосы-усики ласкали другое воспоминание, сотрясали
безжизненные гениталии... ткали оргазм глубоко в его яйцах... сплетались в
ленивых мраморно-призрачных руках... обретая каменное обличье...
Он двигался по тенистым аллеям и каналам города лагун... в дверях рыбьи
запахи и безжизненные глаза... звук страха... темная уличная жизнь места
позабытого... ленивые пузырьки воспоминаний лопающиеся в его мозгу...
фрагментарные живописные предупреждения... серые зародыши миноги вдоль стен
канала, крабовая полиция с магнитными клешнями, темницы где пленников
разрывают на насекомовидные формы под жестокими идиотскими пальцами Зеленой
Стражи, стройные элегантные мужчины с гладкой смуглой плотью цвета кожи угря
рука кончается прозрачным сосудом и влажным жалом: Оргазменным Жалом которое
выкручивает жертву до состояния дрожащей пульпы пожираемой выходящими
пофланировать Отщепенцами с клювами из черной кости и лиловой пенисной
плотью... Оргазменный надой с Отщепенцев получают женщины-вампиры
набальзамированные предварительно переваренной спермой, лица из гладкого
зеленого алебастра испускающего запах фосфора когда они потягивают через
соломинки спинномозговую жидкость... Он уже ощущал смертельную слабость в
своей увядающей личиночной плоти... Ему нужен был "Неспешный корабль в
Китай"... Он с трудом пробился на "Цветочный рынок" где аристократы лениво
фланируют в гондолах из тонкого как бумага черного дерева глядя на
неторопливые осветительные ракеты радужных гнусных предложений... В воде
распространились колебания ответа: "Два Черных Плода"... Обессиленный, не в
состоянии торговаться он пробулькал: "Согласен" всплыл на поверхность и
скользнул в гондолу где нагишом на ложе из цветов возлежал молодой
человек... Его ноги были ампутированы до бедер а обрубки тлели неторопливыми
металлическими пожарами... Мальчик-рыба лег рядом с молодым человеком... Его
полупрозрачный зеленый пенис встал пульсируя в лунном свете... На возвышении
в центре лагуны били в маленькие барабаны негритянские мальчишки цвета
блестящей черной смолы... С островов болотных кипарисов доносились унылые
голоса лемуров... Над водой вспыхнула ленивая ракета... Они катались на
цветочном ложе выдавливая тучи ароматов... цветные пальцы в его личиночной
плоти ощупывали его рыбий хребет... Спазмы сотрясали его тело а из железок
под жабрами струилась зеленая эротогенная слизь покрывавшая два тела липким
пузырем... размягчавшая плоть и кости до состояния желе... Он погрузился в
клиента... Хребты соприкасались и сливались в слабых ударах электрического
наслаждения... Его всосало в чужие яйца... Вокруг него сомкнулся мягкий
жемчужный грот пульсирующий все сильнее и сильнее... Он растаял
превратившись в спермовые пальцы ласкающие пенис изнутри... Трепет
сокращений когда он извиваясь пробирался сквозь распухшую розовую плоть под
крещендо барабанного боя угасшее в зеленой осветительной ракете падающей в
ленивые извилины подводного сна...
Меняющийся доминион другого внутри... бронзовая форма лениво расцветает
из ароматов старых сновидений неся с собой пот гениталий перед рассветом...
медленный оргазм в зеленых розах... То что вы любили остается пробуждать
ответ в увядающем теле... голые лобковые волосы ласкали сновиденье а
сновидец ткал оргазм в своих призрачных руках...
Гроб наложил ленивые холодные руки на Брэдли... тело разделилось
пополам как свет и тень... (У вас собака потерялась?)... вытекала из трещины
в безжизненной азотистой плоти... Сексуальные слова взорвались до ядовитого
неба... чувствительные яйца сплетались в ленивом мраморе... вечер ты слышишь
рассыпался в пыль... последняя терраса сада в гниющем плоде... рассветный
шепот с коленями подтянутыми к подбородку... Кто говорит?.. Память сотрясала
безжизненные гениталии без имен.... потрескивающая бумага рассыпалась в
пыль...
"Ведь я познал пожары... Разве не осталось времени, прохладным пальцем
проведя по нашему билету который лопнул, личиночные обстоятельства на
дальнем берегу залива? А эти псы не знали ничего меняя доминион
обстоятельств... Что? Бронзовая форма расцветает в вызревающих корнях?.,
ответ в увядающем теле рядом с тобой?.."
Не смог дать ответа в словах... его тело растаяло изнутри... мятая
тряпка колышущая ветер...
Мог иметь симптомов достаточно на ложе из цветов возлежал молодой
человек... Обрубки тлели неторопливым металлическим прощанием на пустырях...
запах зарубцевавшихся и рубцующихся гениталий... пенис пульсирующий в
собачьем чередовании... бронзовая свежесть брюк цвета хаки... чувствует
прохладные пальцы на своих голых долларах... личиночное эрогенное лицо
пускающее струи с помощью оргазма...
"Говори, Лицо"...
"Я лишь скитаюсь вдоль его спинного мозга и ощущаю радость как и ты,
милейший... биопрепарат из липкого пузыря с сент-луисским предместьем"... У
меня был пес соприкасался и сливался под барабанный бой расстегнутая рубаха
развевалась... теневые яйца в другом пенисе медленно преобразовались в
приятного голого мальчишку... (Видишь на этот раз клиент доволен?)...
То было прощание без промедления... ведь ты лениво вышел из ароматов
старых сновидений в космос...
Челнок Брэдли из тонкого как бумага черного дерева приткнулся к острову
болотных кипарисов... Он пристегнул свой
фотопулемет и пошел по древним тропам и каменным мостам через каналы
где люди-рыбы кружили выпуская вверх цветные пузырьки оргазма которые
лопались на радужной поверхности... Он уловил чириканье и стрекотание
древесных людей-лягушек подобные ветряным колоколам в ветвях а один из них
спрыгнул с нависавшей ветки и вцепился ему в грудь лапками-присосками... Он
был фута два ростом полупрозрачно-зеленого цвета... Обсидиановые глаза
сплошь состояли из зрачков и отражали пульсацию кровососания в ритме сердца
ясно видимого в прозрачной плоти... Сквозь зеленую субстанцию проникало
переплетение вен подобных красным неоновым трубкам заливавшим
мальчика-лягушку фосфоресцирующим розовым светом... Рот над маленьким
заостренным подбородком состоял из блестящего черного хряща который источал
бледно-желтую слюну... Щебеча и хихикая с темного кипариса спрыгнули
другие... Пальцы-присоски расстегнули ремень его пулемета и стащили с него
шорты... Обнаженный он улегся в теплую болотную тину которая медленно осела
под ним вызвав черный запах разложения... Он почувствовал как мягкий рот
смыкается вокруг его пениса и зависает там пульсируя, высасывая его тело в
вакуум... Земля и вода камни и деревья вливались в него и струились наружу
фрагментарными картинами... Тварь отвалилась и свернулась в эмбриональный
комочек сна... Брэдли поднял другого и взял его на руки... Тварь вибрировала
как радиоприемник... По рукам Брэдли прокатились слабые удары...
Мальчик-лягушка подергивался в судорогах извергая струи черной жидкости
которая испускала затхлый запах влажных корней, жасмина и нечистот... И вот
он вяло повис во сне глаза прикрытые зелеными веками напоминали черные пруды
затянутые тонкой ряской... И Брэдли постепенно погрузился в глубокий
утробный сон, мальчики-лягушки свернулись у него между ног под мышками и на
груди испещренной радужной слизью из их лап-присосок...
Разбудили его донесшиеся издалека золотистые ноты охотничьих рожков...
Он сел... Людей-лягушек не было... Рожки звучали уже громче и отчетливей...
На поляну где он сидел ворвалась свора собак с человеческими лицами и
кожей... Размерами и формой животные напоминали маленьких борзых... Они
обступили его с рычанием и тявканьем... Появился молодой человек стоящий в
невесомой среде так что ноги его не оставляли следов в болотной тине...
Обнаженный если не считать колчана с серебряными стрелами и лука, он излучал
спокойную надменную властность... Он поднял вялую руку и собаки умолкли... С
чем-то слишком безучастным в глазах чтобы назвать это презрением он
посмотрел на Брэдли и заговорил по-английски: "Я вижу что блокада прорвана и
мы ожидаем подобных визитеров... Уличных мальчишек вскормленных объедками и
отбросами"...
Псы улыбаясь и скуля уже терлись о Брэдли, извивались и извергали семя
под его пальцами... Молодой человек взглянул на псов и взглянул на Брэдли...
Он улыбнулся - ленивая улыбка древняя как гибнущее царство... "Ну что ж,
мистер Брэдли, посмотрим"... Он поднял фотопулемет Брэдли... Взглянул на
него из неоглядной дали и бросил в тину... На поляну вступили несколько
бородатых обнаженных охотников с длинными золотистыми рожками...
"Идемте, мистер Брэдли... Вам предстоит многому научиться и как можно
быстрее... В противном случае вы должны принять вид угодный Старому
Контролеру... Ваш нынешний вид, разумеется, совершенно невыносим... Нет,
одежда вам не понадобится"...
Они приблизились к дворцу из крошащегося камня увитому ползучими
ветвями с которых свисали блестящие черные плоды в банках... разрушенный сад
украшенный фаллическими изваяниями... Принц остановился перед двумя
мраморными юношами преклонившими колена в акте содомии их лица были обращены
к свету вечной луны далекому и убаюкивающему ленивым наслаждением
известняковых столетий... Пока Брэдли смотрел они совершили медленное
телодвижение и из стоячего мальчишеского пениса выступила жемчужина,
засверкавшая в лунном свете... Бронзовая статуя мастурбирующего мальчика
исторгла каплю фосфоресцирующего черного ихора... "Вот откуда берется Черный
Плод... Потом его прививают ползучим растениям и он должен зреть в банках до
полной готовности"... Там были и другие статуи из серебра и золота и фарфора
все приносящие неторопливый плод времени... Они уже шли вдоль разрушенных
портиков где ласкали друг друга юноши из полупрозрачного янтаря
разглаживающие инкрустированные ароматы и дуновенье музыки...
"Остров Уорд поражен болезнью столь ужасной что вся обрядовая жизнь
туземцев вращается вокруг страха перед болезнью и мер предосторожности
против нее... Начало внезапно... Жертву застают за публичной мастурбацией и
при этом заболевший адресует кому-то незримо присутствующему признания в
любви... Он делается грязным и истощенным... На последних стадиях невидимый
партнер буквально пожирает его заживо и он переходит в состояние личинки
насекомого парализованной, слюнявой и покрытой едкой зеленой слизью которая
сочится из прямой кишки... В таком состоянии суеверные туземцы уносят их на
илистые равнины и оставляют на милость сухопутных крабов... (Примечание:
Этот обычай запрещен губернатором-резидентом)... Остров расположен почти на
уровне моря и окружен мелкими лагунами поэтому суда должны бросать якорь
примерно в двух милях от берега"...
Так пишет древний путешественник... Был вечер когда корабль бросил
якорь и острова я не разглядел... снаряжение для моей экспедиции было уже
упаковано и мой слуга Джонни помог мне погрузить его в гондолу из тонкого
черного дерева... Лодочником был молодой человек с гибким телом малайца и
ярко-красными губами... Он то и дело опускал глаза отражавшие нелюдимость и
усталость вымирающих народов... Он повез нас по маслянистой радужной воде
которая исторгала зловоние под ударами его весла... Мы причалили к гниющему
пирсу тянувшемуся далеко в мелководье... Ядовитые скаты и крабы поднимали
тучи черного ила... На пирсе нас встретил голландец средних лет который был
хозяином единственной гостиницы... Он повел нас по деревянному мостику к
гостинице - трехэтажному строению из расщепленного бамбука стоявшему на
высоких сваях над тонким грунтом... Уже темнело и распаковав вещи мы
спустились на веранду и выпили с хозяином виски... я расспросил его о
болезни... "Она здесь в голове... Вот они и запугивают друг друга до
смерти... я здесь уже двадцать лет... В прежние времена мы экспортировали
многие из плодов которые здесь растут... Такой особый плод черный такой
приятный на вкус... Потом всплыли наружу эти идиотские истории и нынче
остров на карантине"...
Когда я поведал ему о своем намерении предпринять экспедицию в
глубинные районы острова он сказал что нанять туземных проводников или
носильщиков будет невозможно поскольку болезнь якобы возникла в болотах и
джунглях глубинных районов...
7 июля 1862 года... Немного познакомился с островом и туземцами...
Гостиницу окружает деревня пересеченная мостками над илистыми равнинами...
Похоже весь остров занимает болотистая дельта... Туземцы молчаливы и унылы и
производят впечатление пожелтевших фотографий... Как и предсказывал хозяин
нам не удалось набрать ни одного туземного проводника или лодочника... С его
помощью мы приобрели одну из плоскодонных гондол... приспособив выносные
уключины и коврики из расщепленного бамбука мы сможем уютно обосноваться в
лодке... Завтра мы отправляемся в глубинные районы...
8 июля 1862 года... С рассветом мы тронулись в путь шестами и веслами
толкая челнок вверх по реке... Живой природы вокруг похоже немного... ничего
кроме болота и разбросанных там и сям островов с тонким грунтом и
кипарисами... В сумерки мы причалили к кипарисовому пню и закинули ночные
удочки... Поев консервов мы расстелили коврик из расщепленного бам-1 бука и
улеглись под москитной сеткой... Под звуки джунглей и плеск воды ночь
сжимала наши обнаженные тела как сырая формовочная смесь... Пишу это на
рассвете...
9 июля 1962 года... Болезнь образной дорожки... Начало внезапно голоса
кричащие ровным потоком... Я позабыл о незримой силе памятных картин...
Бормочущая слюнявая сортирная кожа сочится из его прямой кишки... остров
вымирающего народа окружен мелкими лагунами... Лодочник улыбается...
Проводные красные губы вступили в двадцатые годы в бабском наряде из
туземцев острова Уорд... замедленное движение по маслянистой радужной
очертания, и требовать, чтобы их немедленно вытащили... Так вот, поместите в
резервуар двух морячков, и посмотрим, кто выберется наружу... Наука...
Чистая наука... Так поместите же в резервуар морячка с его подружкой, и
посмотрим, кто или что всплывет...стированная музыка, разделена как по
лекалу... С первыми струями он ощутил очертания... дефисную линию амебного
процесса... Волосы трутся о кожную пленку прыгает "Хочу тебя отдрючить" с
электродов...
"Была не была Джонни... Его тело вытягивается и тут же обрывается...
Одна дорожка кончилась"... Четкая эрекция растягивающая пленку кожи...
Кинодорожечный шум обратной связи из прямокишечной слизи и карболового
мыла... Слабое сердцебиение в его теле... весь процесс в глотке...
тошнотворный рассветный запах спермы на всех членах плывущих по воде в
неслышном взрыве... генитальная ночь черного плода что растит плоть
сновидений... Сердцебиение записало цифры в его теле: кровь в гортанном
хряще "Вот так... Его тело вытягивается и тут же обрывается... Теперь колени
подтяните к подбородку"...
Бюллетень Отдела перезаписи: "Теперь слушайте, шутники... Мы здесь не
для того чтобы делать перезапись СН (Сада Наслаждений) понятно это вам?
Посмотрите на этих раз-долбаев... Все еще по старому плану эвакуации"...
гортанный хрящ сексуальные слова на двух половинках тела... вибрация
позвоночного столба... совместная еда сокращение прямокишечного полета...
металлические волосы падающие как засохшие листья... кристальная телесная
музыка сотрясающая два магнитофона... вопящий неон в глотке... истертая
янтарно-телесная музыка... Здесь они блекнут в старых фотографиях...
усиленная запись настоящего времени в неслышных взрывах... единицы
прошедшего времени вихрем уносят вечерние лица в дрейфующий дым и мертвую
страну черных лагун... ленивый шепоту него в мозгу... единицы все быстрее
кружат... Теперь во весь рост... Размытый зеленый свет из пениса и губ...
Его телесный служитель тут же обрывается... Была, не была Планета Словесной
Пыли и крабовидные паразиты...
("Теперь обо мне... История о двух половинах... другой паразит
наделенный всем возможным стремится заполучить дан-
ную картину... сначала это Симбиозно-Дверное Мошенничество... Нет
хороших взаимоотношений... Нет хороших слов... Я описывал тишину... бурю
покидающую его мозговые центры... вечерние лица в прудах... Я плакал в
стране черных лагун и небес... крошащихся каменных вилл черно-зеленых плодов
что растут в банках... унылых голосов лемура в разрушенных внутренних
дворах... призрачных рук у разбитых окон... древней красоты в каменных
обличьях")...
Больничные запахи и одеревенение анестезии... Он увидел на операционном
столе свое тело разрезанное пополам... Доктор хирургическими щипцами удалял
из его головного и спинного мозга крабовидных паразитов... и выдавливал
зеленых рыбьих паразитов из отделенной плоти...
"Боже что за беспорядок... Вся трудность в двух половинах... рано или
поздно вторгнутся другие паразиты... Сначала это симбиоз, потом
паразитизм... старинное симбиозное мошенничество... Зашивайте его сестра"...
Ликин лежал задыхаясь в объятиях мальчика-рыбы, который осторожно
дергал его за скафандр, проводя приятными холодными пальцами по его
позвоночнику... Наконец он нашел то, за что можно ухватиться, и одним
отчаянным усилием разорвал прочную ткань на спине... Ликин, который до той
поры не подвергался воздействию атмосферы планеты, обнаружил, что давится от
кашля, как будто его внутренности в клочья раздирались ледяными когтями...
Его окутала кромешная удушливая тьма, и он рухнул в объятия мальчика,
лишившись чувств...
Он дрейфовал в космосе, гонимый струями светящихся газов... Мириады
видов проплывали перед ним, как хорошо знакомых, так и чужих... На миг он
вновь оказался средь бурых каналов Марса, в тисках гигантского моллюска,-
который неделю тратит на удовлетворение своих всепоглощающих сексуальных
пристрастий и, точно студенистую жемчужину, выплевывает в сухие красные
пески свою покрытую выделениями несчастную жертву...
Где-то во тьме невнятно бормотали тысячи голосов, щебечущие твари
тащили его во все стороны и попутно плясали, спрыгивали с громоздящихся в
вышине черных гор в глубокие голубые ущелья, унося с собой в громадные
колодцы пустоты неоновые призрачные письмена Сатурна... Из невообразимой
дали он услышал золотые охотничьи рожки Эонов и избавился от тела,
пустившись в путешествие по оглашаемой эхом раковине звука, а через влажные
девственные леса неслись стада таинственных животных, преследуемых
серебристыми охотниками в колесницах из кости и лозы...
Унылые голоса лемуров шелестели в стенах безмолвных обсидиановых храмов
в стране черных лагун, древнем гибнущем царстве Юпитера... в свете вечной
луны сквозь огромную паутину в разрушенных внутренних дворах плыл пахнущий
черной ягодой дым... призрачные руки у разбитых окон ткали воспоминания о
крови и войне в каменных обличьях... У окаменелых изваяний, на бескрайних,
дочерна обугленных равнинах стоит хозяин павших воинов... Бессловесный
взгляд черных как смоль глаз обращен к горизонту вечности - с упорством,
взлелеянным миллионом лет, он ждет рассвета, который не наступит никогда.
Его сердцебиению вторило бормотание тысячи голосов... булькающие звуки из
громоздящихся в вышине легких уносили с собой неоновые призрачные
письмена... Ликин лежал задыхаясь в объятия можно попасть только по
официаль-
ным каналам проводя фотографическую обработку в голом виде...
отформован отсутствующей памятью, вибрационным фокусным скальпелем
мальчика-рыбы осторожно в серии позиций выводил приятными холодными пальцами
"Встаньте здесь... Повернитесь... Нагнитесь"... Разорвал прочную ткань в
мозговых волнах... Ликин который до той поры не появлялся на экране планеты
обнаружил что давится от кашля, его внутренности в клочья раздирались двумя
мозгами... От удушливых четырех половин он рухнул в объятия мальчика нагишом
на космической кровати гонимой струями светящимися внутри и снаружи
меняющихся видов проплывавших перед ним... Тело обожгла серебристая вспышка
на миг он вновь оказался в бурых прямокишечных волосах гигантского
моллюска... где-то во тьме двигались и взаимозаменялись половины... Его
занесло в глубокие голубые ущелья и воспоминания о Сатурне... громадные лица
и обрывки дали... Он услышал золотую середину и избавился от тела...
Коснулся охотничьих рожков Эонов - серебристых охот-ников в колесницах с
цветами... живописные храмы в стране черной пищи... призрачные руки
сплетенные в каменных обличьях...
Обнаружил что давится от кашля а его внутренности в клочья раздирались
неведомыми телами... Гонимый струями светящихся половин меняющих дымку в
электрических волнах... студенистые прямокишечные болота возбуждающие
тьму...
Он вдохнул глубоко в легкие черный ягодный дым и в голове у него
китайскими цветами расцвел символический язык древнего гибнущего царства...
мириады сексуальных символов и бронзовая плоть хорошо знакомая... Уже
невнятно бормотали тысячи голосов и пульсировали в нем тащили раздирая на
части... Его тело уносило с собой неоновые призрачные письмена а две
половины разделялись и сексуальные слова взрывались в пустоте... Унылые
голоса лемуров шелестели его коленями подтянутыми к подбородку... в
разрушенных внутренних дворах пахнущих черным телодвижением второго...
ленивый цветовой оргазм под призрачными руками отраженными в безмолвных
обсидиановых стенах... Древнее гибнущее царство притихло и в свете вечной
луны сквозь лобковые волосы в пыль и обрывки воспоминаний поплыл светящийся
черный ягодный дым... бледная словесная пыль шевелила паутину с пениса и
губ... ткала воспоминания о крови в его глотке... прямая кишка обнаженная до
цветного фокуса рыбьего языка проводила приятными холодными пальцами стирая
инкрустированные запахи в ленивых изгибах янтаря... светящихся фильмами
пыток в стране черной пищи... Его внутренности в клочья раздирались
призрачными обезьянами... Он находился в разрушенном саду под двумя
лунами... одна красная другая бледная прозрачно-зеленая... он разглядел
пульсирующие черные плоды растущие в прозрачных банках... Перед ним стоял
молодой человек отлитый в вороненой бронзе с прожилками зеленой патины на
широких скулах... Изо рта, полуоткрытого в мечтательной жестокой улыбке,
веяло слабым запахом разложения, как будто он гнил внутри бронзовой формы...
Поманив Брэдли ленивым жестом он повел его по дорожке из потрескавшихся
каменных плит... Брэдли увидел что у него перепончатые ноги оставляющие
следы серебристой слизи которая сверкала в лунном свете... Они приблизились
к беседке круглой формы заросшей лозой с висящими на ней черными плодами в
прозрачных банках... Изнутри беседка была обита блестящим черным материалом
украшенным фосфоресцирующими письменами голубого металла который наполнял
комнату пульсирующим синим полумраком... Проводник сфокусировал зрачки
проектора переговариваясь цветными взрывами с неким другим существом Брэдли
ощутил как в жидкой среде его тела пробуждается ответ... Сквозь его тело со
щебетаньем и хихиканьем пронесся цвет сменившийся замедленной нутряной
пульсацией... Все еще переговариваясь с другим находившимся внутри бронзовый
парнишка положил ленивые холодные руки на плечи Брэдли.... Когда
металлические руки притянули его вперед его одежда рассыпалась в пыль... Он
уловил слабый запах разложения как от тропического плода на ветру... Его
тело растаяло изнутри... Бронзовая форма погрузила в его плоть черное
клеймо... Второй отступил назад, с помощью голубых настенных символов
отыскивая некую определенную координатную точку... Комната гудела и
вибрировала... Лобковые волосы из черной проволоки потрескивали в голубых
искрах а тело его разделила дрожащая голубая линия... Брэдли почувствовал
что его собственное тело раскалывается пополам как треснувшее яйцо, две
половины терлись друг о друга, скрепленные некоей липкой студенистой
субстанцией которая вытекала из трещины и просачивалась сквозь обсидиановый
помост где он стоял... Из открытой бронзовой формы возник прозрачный зеленый
призрак оплетенный пульсирующими красными венами, жидкие экранные глаза
озарялись цветовыми вспышками... запахом нечистот и разложения веяло из
многолетних фильмов пыток, оргазменная смерть в его черных глазах горящих
ленивой рыбьей похотью болотной тины... Длинные руки-усики проникли в
расколотое тело Брэдли лаская другое существо внутри - сквозь мягкие
внутренности в жумчужные гениталии массируя центры оргазма вдоль его
спинного мозга до самой шеи... Его нервы пронзила острая зубная боль и тело
раскололось пополам... Сексуальные слова взорвались ядовитыми цветными
испарениями которые оборвали его дыхание... Пол рухнул у него под ногами и
он провалился в черную воду вместе с зеленой тварью извивавшейся глубоко в
его плоти, горло обвивали усики лозы... Его мозг озарили зеленые вспышки...
Он изверг семя в сплетении рыбьих спазм колени подтянулись к подбородку...
привкус крови когда рыбьи звуки разрывали жабры в его глотке... Он дышал уже
в безмолвной среде... ленивые цветовые оргазмы глубоко в радужной лагуне...
длинные лобковые волосы-усики ласкали другое воспоминание, сотрясали
безжизненные гениталии... ткали оргазм глубоко в его яйцах... сплетались в
ленивых мраморно-призрачных руках... обретая каменное обличье...
Он двигался по тенистым аллеям и каналам города лагун... в дверях рыбьи
запахи и безжизненные глаза... звук страха... темная уличная жизнь места
позабытого... ленивые пузырьки воспоминаний лопающиеся в его мозгу...
фрагментарные живописные предупреждения... серые зародыши миноги вдоль стен
канала, крабовая полиция с магнитными клешнями, темницы где пленников
разрывают на насекомовидные формы под жестокими идиотскими пальцами Зеленой
Стражи, стройные элегантные мужчины с гладкой смуглой плотью цвета кожи угря
рука кончается прозрачным сосудом и влажным жалом: Оргазменным Жалом которое
выкручивает жертву до состояния дрожащей пульпы пожираемой выходящими
пофланировать Отщепенцами с клювами из черной кости и лиловой пенисной
плотью... Оргазменный надой с Отщепенцев получают женщины-вампиры
набальзамированные предварительно переваренной спермой, лица из гладкого
зеленого алебастра испускающего запах фосфора когда они потягивают через
соломинки спинномозговую жидкость... Он уже ощущал смертельную слабость в
своей увядающей личиночной плоти... Ему нужен был "Неспешный корабль в
Китай"... Он с трудом пробился на "Цветочный рынок" где аристократы лениво
фланируют в гондолах из тонкого как бумага черного дерева глядя на
неторопливые осветительные ракеты радужных гнусных предложений... В воде
распространились колебания ответа: "Два Черных Плода"... Обессиленный, не в
состоянии торговаться он пробулькал: "Согласен" всплыл на поверхность и
скользнул в гондолу где нагишом на ложе из цветов возлежал молодой
человек... Его ноги были ампутированы до бедер а обрубки тлели неторопливыми
металлическими пожарами... Мальчик-рыба лег рядом с молодым человеком... Его
полупрозрачный зеленый пенис встал пульсируя в лунном свете... На возвышении
в центре лагуны били в маленькие барабаны негритянские мальчишки цвета
блестящей черной смолы... С островов болотных кипарисов доносились унылые
голоса лемуров... Над водой вспыхнула ленивая ракета... Они катались на
цветочном ложе выдавливая тучи ароматов... цветные пальцы в его личиночной
плоти ощупывали его рыбий хребет... Спазмы сотрясали его тело а из железок
под жабрами струилась зеленая эротогенная слизь покрывавшая два тела липким
пузырем... размягчавшая плоть и кости до состояния желе... Он погрузился в
клиента... Хребты соприкасались и сливались в слабых ударах электрического
наслаждения... Его всосало в чужие яйца... Вокруг него сомкнулся мягкий
жемчужный грот пульсирующий все сильнее и сильнее... Он растаял
превратившись в спермовые пальцы ласкающие пенис изнутри... Трепет
сокращений когда он извиваясь пробирался сквозь распухшую розовую плоть под
крещендо барабанного боя угасшее в зеленой осветительной ракете падающей в
ленивые извилины подводного сна...
Меняющийся доминион другого внутри... бронзовая форма лениво расцветает
из ароматов старых сновидений неся с собой пот гениталий перед рассветом...
медленный оргазм в зеленых розах... То что вы любили остается пробуждать
ответ в увядающем теле... голые лобковые волосы ласкали сновиденье а
сновидец ткал оргазм в своих призрачных руках...
Гроб наложил ленивые холодные руки на Брэдли... тело разделилось
пополам как свет и тень... (У вас собака потерялась?)... вытекала из трещины
в безжизненной азотистой плоти... Сексуальные слова взорвались до ядовитого
неба... чувствительные яйца сплетались в ленивом мраморе... вечер ты слышишь
рассыпался в пыль... последняя терраса сада в гниющем плоде... рассветный
шепот с коленями подтянутыми к подбородку... Кто говорит?.. Память сотрясала
безжизненные гениталии без имен.... потрескивающая бумага рассыпалась в
пыль...
"Ведь я познал пожары... Разве не осталось времени, прохладным пальцем
проведя по нашему билету который лопнул, личиночные обстоятельства на
дальнем берегу залива? А эти псы не знали ничего меняя доминион
обстоятельств... Что? Бронзовая форма расцветает в вызревающих корнях?.,
ответ в увядающем теле рядом с тобой?.."
Не смог дать ответа в словах... его тело растаяло изнутри... мятая
тряпка колышущая ветер...
Мог иметь симптомов достаточно на ложе из цветов возлежал молодой
человек... Обрубки тлели неторопливым металлическим прощанием на пустырях...
запах зарубцевавшихся и рубцующихся гениталий... пенис пульсирующий в
собачьем чередовании... бронзовая свежесть брюк цвета хаки... чувствует
прохладные пальцы на своих голых долларах... личиночное эрогенное лицо
пускающее струи с помощью оргазма...
"Говори, Лицо"...
"Я лишь скитаюсь вдоль его спинного мозга и ощущаю радость как и ты,
милейший... биопрепарат из липкого пузыря с сент-луисским предместьем"... У
меня был пес соприкасался и сливался под барабанный бой расстегнутая рубаха
развевалась... теневые яйца в другом пенисе медленно преобразовались в
приятного голого мальчишку... (Видишь на этот раз клиент доволен?)...
То было прощание без промедления... ведь ты лениво вышел из ароматов
старых сновидений в космос...
Челнок Брэдли из тонкого как бумага черного дерева приткнулся к острову
болотных кипарисов... Он пристегнул свой
фотопулемет и пошел по древним тропам и каменным мостам через каналы
где люди-рыбы кружили выпуская вверх цветные пузырьки оргазма которые
лопались на радужной поверхности... Он уловил чириканье и стрекотание
древесных людей-лягушек подобные ветряным колоколам в ветвях а один из них
спрыгнул с нависавшей ветки и вцепился ему в грудь лапками-присосками... Он
был фута два ростом полупрозрачно-зеленого цвета... Обсидиановые глаза
сплошь состояли из зрачков и отражали пульсацию кровососания в ритме сердца
ясно видимого в прозрачной плоти... Сквозь зеленую субстанцию проникало
переплетение вен подобных красным неоновым трубкам заливавшим
мальчика-лягушку фосфоресцирующим розовым светом... Рот над маленьким
заостренным подбородком состоял из блестящего черного хряща который источал
бледно-желтую слюну... Щебеча и хихикая с темного кипариса спрыгнули
другие... Пальцы-присоски расстегнули ремень его пулемета и стащили с него
шорты... Обнаженный он улегся в теплую болотную тину которая медленно осела
под ним вызвав черный запах разложения... Он почувствовал как мягкий рот
смыкается вокруг его пениса и зависает там пульсируя, высасывая его тело в
вакуум... Земля и вода камни и деревья вливались в него и струились наружу
фрагментарными картинами... Тварь отвалилась и свернулась в эмбриональный
комочек сна... Брэдли поднял другого и взял его на руки... Тварь вибрировала
как радиоприемник... По рукам Брэдли прокатились слабые удары...
Мальчик-лягушка подергивался в судорогах извергая струи черной жидкости
которая испускала затхлый запах влажных корней, жасмина и нечистот... И вот
он вяло повис во сне глаза прикрытые зелеными веками напоминали черные пруды
затянутые тонкой ряской... И Брэдли постепенно погрузился в глубокий
утробный сон, мальчики-лягушки свернулись у него между ног под мышками и на
груди испещренной радужной слизью из их лап-присосок...
Разбудили его донесшиеся издалека золотистые ноты охотничьих рожков...
Он сел... Людей-лягушек не было... Рожки звучали уже громче и отчетливей...
На поляну где он сидел ворвалась свора собак с человеческими лицами и
кожей... Размерами и формой животные напоминали маленьких борзых... Они
обступили его с рычанием и тявканьем... Появился молодой человек стоящий в
невесомой среде так что ноги его не оставляли следов в болотной тине...
Обнаженный если не считать колчана с серебряными стрелами и лука, он излучал
спокойную надменную властность... Он поднял вялую руку и собаки умолкли... С
чем-то слишком безучастным в глазах чтобы назвать это презрением он
посмотрел на Брэдли и заговорил по-английски: "Я вижу что блокада прорвана и
мы ожидаем подобных визитеров... Уличных мальчишек вскормленных объедками и
отбросами"...
Псы улыбаясь и скуля уже терлись о Брэдли, извивались и извергали семя
под его пальцами... Молодой человек взглянул на псов и взглянул на Брэдли...
Он улыбнулся - ленивая улыбка древняя как гибнущее царство... "Ну что ж,
мистер Брэдли, посмотрим"... Он поднял фотопулемет Брэдли... Взглянул на
него из неоглядной дали и бросил в тину... На поляну вступили несколько
бородатых обнаженных охотников с длинными золотистыми рожками...
"Идемте, мистер Брэдли... Вам предстоит многому научиться и как можно
быстрее... В противном случае вы должны принять вид угодный Старому
Контролеру... Ваш нынешний вид, разумеется, совершенно невыносим... Нет,
одежда вам не понадобится"...
Они приблизились к дворцу из крошащегося камня увитому ползучими
ветвями с которых свисали блестящие черные плоды в банках... разрушенный сад
украшенный фаллическими изваяниями... Принц остановился перед двумя
мраморными юношами преклонившими колена в акте содомии их лица были обращены
к свету вечной луны далекому и убаюкивающему ленивым наслаждением
известняковых столетий... Пока Брэдли смотрел они совершили медленное
телодвижение и из стоячего мальчишеского пениса выступила жемчужина,
засверкавшая в лунном свете... Бронзовая статуя мастурбирующего мальчика
исторгла каплю фосфоресцирующего черного ихора... "Вот откуда берется Черный
Плод... Потом его прививают ползучим растениям и он должен зреть в банках до
полной готовности"... Там были и другие статуи из серебра и золота и фарфора
все приносящие неторопливый плод времени... Они уже шли вдоль разрушенных
портиков где ласкали друг друга юноши из полупрозрачного янтаря
разглаживающие инкрустированные ароматы и дуновенье музыки...
"Остров Уорд поражен болезнью столь ужасной что вся обрядовая жизнь
туземцев вращается вокруг страха перед болезнью и мер предосторожности
против нее... Начало внезапно... Жертву застают за публичной мастурбацией и
при этом заболевший адресует кому-то незримо присутствующему признания в
любви... Он делается грязным и истощенным... На последних стадиях невидимый
партнер буквально пожирает его заживо и он переходит в состояние личинки
насекомого парализованной, слюнявой и покрытой едкой зеленой слизью которая
сочится из прямой кишки... В таком состоянии суеверные туземцы уносят их на
илистые равнины и оставляют на милость сухопутных крабов... (Примечание:
Этот обычай запрещен губернатором-резидентом)... Остров расположен почти на
уровне моря и окружен мелкими лагунами поэтому суда должны бросать якорь
примерно в двух милях от берега"...
Так пишет древний путешественник... Был вечер когда корабль бросил
якорь и острова я не разглядел... снаряжение для моей экспедиции было уже
упаковано и мой слуга Джонни помог мне погрузить его в гондолу из тонкого
черного дерева... Лодочником был молодой человек с гибким телом малайца и
ярко-красными губами... Он то и дело опускал глаза отражавшие нелюдимость и
усталость вымирающих народов... Он повез нас по маслянистой радужной воде
которая исторгала зловоние под ударами его весла... Мы причалили к гниющему
пирсу тянувшемуся далеко в мелководье... Ядовитые скаты и крабы поднимали
тучи черного ила... На пирсе нас встретил голландец средних лет который был
хозяином единственной гостиницы... Он повел нас по деревянному мостику к
гостинице - трехэтажному строению из расщепленного бамбука стоявшему на
высоких сваях над тонким грунтом... Уже темнело и распаковав вещи мы
спустились на веранду и выпили с хозяином виски... я расспросил его о
болезни... "Она здесь в голове... Вот они и запугивают друг друга до
смерти... я здесь уже двадцать лет... В прежние времена мы экспортировали
многие из плодов которые здесь растут... Такой особый плод черный такой
приятный на вкус... Потом всплыли наружу эти идиотские истории и нынче
остров на карантине"...
Когда я поведал ему о своем намерении предпринять экспедицию в
глубинные районы острова он сказал что нанять туземных проводников или
носильщиков будет невозможно поскольку болезнь якобы возникла в болотах и
джунглях глубинных районов...
7 июля 1862 года... Немного познакомился с островом и туземцами...
Гостиницу окружает деревня пересеченная мостками над илистыми равнинами...
Похоже весь остров занимает болотистая дельта... Туземцы молчаливы и унылы и
производят впечатление пожелтевших фотографий... Как и предсказывал хозяин
нам не удалось набрать ни одного туземного проводника или лодочника... С его
помощью мы приобрели одну из плоскодонных гондол... приспособив выносные
уключины и коврики из расщепленного бамбука мы сможем уютно обосноваться в
лодке... Завтра мы отправляемся в глубинные районы...
8 июля 1862 года... С рассветом мы тронулись в путь шестами и веслами
толкая челнок вверх по реке... Живой природы вокруг похоже немного... ничего
кроме болота и разбросанных там и сям островов с тонким грунтом и
кипарисами... В сумерки мы причалили к кипарисовому пню и закинули ночные
удочки... Поев консервов мы расстелили коврик из расщепленного бам-1 бука и
улеглись под москитной сеткой... Под звуки джунглей и плеск воды ночь
сжимала наши обнаженные тела как сырая формовочная смесь... Пишу это на
рассвете...
9 июля 1962 года... Болезнь образной дорожки... Начало внезапно голоса
кричащие ровным потоком... Я позабыл о незримой силе памятных картин...
Бормочущая слюнявая сортирная кожа сочится из его прямой кишки... остров
вымирающего народа окружен мелкими лагунами... Лодочник улыбается...
Проводные красные губы вступили в двадцатые годы в бабском наряде из
туземцев острова Уорд... замедленное движение по маслянистой радужной