Блайтон Энид. Тайна исчезнувшего принца

   – Для него это первейшее удовольствие! – сказал Фатти. – Будем надеяться, что он все еще сидит там и бранится, тогда он не станет вмешиваться в наши дела!
   – Гав! – подтвердил Бастер.
   – Чем же мы займемся в последние дни каникул, если не объявится какая-нибудь тайна? – спросил Пип. – То есть пикников, и экскурсий, и всего такого прочего будет у нас предостаточно, еще и надоест. Летом наш Питерсвуд – сонное царство. Не придумаешь, чем бы стоящим заняться.
   – В таком случае придется нам подразнить старину Гуна, – сказал Фатти, и глаза у него повеселели. – Или как насчет того, чтобы я позвонил инспектору Дженксу и спросил, не нужна ли ему наша помощь?
   – О, ты на это не решишься, – сказала Бетси, прекрасно зная, что, если Фатти чего-то захочет по-настоящему, он на все решится. – Хотя было бы просто замечательно встретиться с ним опять.
   Инспектор Дженкс был добрым другом ребят. Ему доставляла удовольствие их помощь в разгадывании многих странных, загадочных происшествий. Зато мистер Гун при виде ребят удовольствия не испытывал. Сколько раз бывало, что этот раздражительный поселковый полицейский желал, чтобы пятеро ребят и их собака очутились за тридевять земель от него.
   – Пожалуй, инспектора я не буду беспокоить, пока мы не пронюхаем про что-нибудь занятное, – сказал Фатти. – А что, если нам потренироваться в переодеваниях? Мы ведь уже много недель ничем не занимались, – боюсь, если вдруг что-то всплывет путное, мы наломаем дров из-за того, что потеряли сноровку.
   – Да, давайте потренируемся в переодеваниях! – сказала Бетси. – Все потренируемся! Ты это предлагаешь?
   – Да, да! – сказал Фатти. – Разумеется! У меня тут есть несколько сногсшибательных туалетов. Я приобрел их во время морского путешествия.
   Фатти недавно совершил большое морское путешествие и побывал в интереснейших местах. Он открыл сундук и показал четверым друзьям груду великолепных одежд.
   – Я их купил в Марокко, – сказал он. – Ходил сам но тамошним базарам – там все дешево, не поверите! Накупил костюмов для всех нас. Я решил, что они сгодятся нам для забав с переодеванием, хотя в них также можно нарядиться, чтобы сойти за иностранцев.
   – Фатти, давай мы их примерим! – воскликнула Дейзи. Она схватила ярко-красную юбку из тонкого шелка в белую полоску.
   – К ней подойдет белая блузка, – сказал Фатти, доставая блузку. – Смотри, на ней кругом вышиты красные розы. Она будет тебе очень к лицу, Дейзи.
   – А что у тебя есть для меня? – спросила Бетси, вынимая из сундука еще несколько вещей. – Нет, ты просто удивительный молодец! Всегда делаешь то, о чем другие никогда бы и не подумали. Уверена, что Пип, если б он побывал в Марокко, никогда не привез бы мне такие наряды.
   – Конечно, не привез бы, – сказал, усмехаясь, Пип. – Я же не миллионер – в отличие от нашего Фатти!
   И в самом деле, казалось, что у Фатти денег всегда полны карманы. В этом отношении, подумала Бетси, он совсем как взрослый. Видно, у него куча богатых родственников, которые щедро его одаривают. При этом он денег не жалеет, готов поделиться с любым из друзей.
   Бетси откопала прелестное платье, доходившее ей до щиколоток. Платье это запахивалось вокруг стана и подвязывалось широким кушаком. Друзья смотрели на нее с восхищением.
   – Она похожа на маленькую восточную принцессу! – сказал Ларри. – Личико такое смуглое, что ее можно принять за индианку, да, вылитая индианка! Вот была бы для нее чудесная роль!
   Бетси, наслаждаясь необычным нарядом, гордо расхаживала по сараю. Она посмотрела на себя в большое зеркало, которое висело у Фатти, и была поражена. Настоящая иностранка! Накинув на голову пришитый к платью капюшон, Бетси обвела всех высокомерным взглядом. Фатти захлопал в ладоши.
   – Великолепно! К нам явилась индийская принцесса! Ларри, надень вот это. А это для тебя, Пип.
   Мальчики надели костюмы из блестящих тканей, и Фатти показал им, как обкручивать голову полосой яркой материи, чтобы получился тюрбан. Оба были такие загорелые, что превратились как бы в представителей другой расы. Никто бы не признал в них англичан.
   Фатти смотрел, как все четверо важно прохаживаются по сараю. Вдруг он улыбнулся – у него возникла мысль, что надо бы как-то применить к делу эти пестрые наряды. Инсценировать визит принцессы? Или внезапное нашествие к Гуну под выдуманным предлогом? Фатти напряженно подыскивал какую-нибудь интересную идею.
   – Мы могли бы изобразить родственников маленького принца Бонгава из государства Тетаруа, – внезапно сказала Бетси. – Я уверена, что они выглядят точно как мы теперь.
   – А кто это такой Бонгава, как бишь его там? – спросил Ларри.
   Бетси объяснила:
   – Это маленький индийский принц, который сейчас живет в школьном лагере на холмах между Питерсвудом и Марлоу. Мы прочитали о нем в газете. Он привез с собой Государственный зонт, но в газете написано, что он им воспользовался только один раз.
   – Уж наверно не больше, – усмехаясь, сказал Ларри. – Фатти, а у тебя есть Государственный зонт?
   – Нет, – с сожалением сказал Фатти. Он восхищенно смотрел на друзей. – Честное слово, вы обворожительны! Ваши темно-коричневые лица да эти экзотические наряды выглядят просто роскошно. Любой, глядя на вас, подумает, что вы принадлежите к другой расе. Как бы я хотел, чтобы вы прошлись в таком виде по городку!
   – А ты, Фатти, тоже нарядись, и пойдем все пройдемся! – сказала Бетси.
   Однако Фатти не успел ей ответить – Бастер вдруг громко залаял и опрометью выбежал в открытую дверь.
   – Что это с ним? – удивившись, сказал Фатти. – Не появился ли где-то поблизости миляга Гун?
   Бетси выглянула через дверь на садовую дорожку.
   – Идут три мальчика, – сказала она. – Боже, одного я знаю, это Эрн!
   – Эрн! – хором воскликнули все и подбежали к двери. Направляясь к сараю, по дорожке шли три мальчика, и Бастер с отчаянным лаем радостно прыгал вокруг Эрна.
   Фатти, прикрыв дверь, взглянул на друзей. В глазах его плясали искорки.
   – Это Эрн Гун, – сказал он. – Племянник старины Гуна. Притворитесь, будто вы иностранцы, особы королевской крови, и пришли ко мне с визитом. Если будете говорить по-английски, говорите с акцентом. Поняли? А если я с вами заговорю на тарабарском языке, отвечайте мне так же. Посмотрим, удастся ли нам одурачить нашего Эрна!
   Как Фатти сказал, Эрн был племянник полицейского – мистера Гуна. Однажды ему пришлось некоторое время пожить у дяди, и он оказался участником разгадывания тайны. Мистер Гун недолюбливал Эрна, зато Пятеро Тайноискателей любили его, и Эрн преклонялся перед Фатти. Теперь он шел к Фатти в гости. Вот удобный случай проверить, как он отнесется к мнимым иностранцам!
   Шаги приблизились к двери. Слышно было, как Эрн очень серьезно наставляет своих спутников:
   – Только смотрите, ведите себя прилично! Оба смотрите! Ты, Сид, выплюнь тянучку.
   Выплюнул Сид тянучку или нет, этого пятеро ребят в сарае не услышали. Бетси захихикала, и Пип толкнул ее локтем.
   Тут в дверь постучали. Фатти с торжественной миной отворил ее, затем, взглянув на Эрна, изобразил на лице выражение удивленное и радушное. Широко улыбаясь, он протянул Эрну руку.
   – Эрн! Эрн Гун! Как приятно! Заходи, Эрн, и позволь представить тебя моим иностранным гостям!

ЭРН, СИД И ПЕРСИ

   Эрн был прежним стариной Эрном. Толстенький, румяный, немного лупоглазый, как и его дядюшка, хотя в меньшей степени. Он робко улыбнулся, глядя на Фатти, затем обвел почтительным взором четверых молчавших «иностранцев» в таких замечательных блестящих нарядах.
   – Очень рад тебя видеть, Фатти, – сказал он и долго жал руку Фатти. Затем обернулся к двоим мальчикам, стоявшим позади него. Они были помоложе Эрна и очень походили друг на друга.
   – Эти ребята – мои братья, они близнецы, – объяснил Эрн. – Этого зовут Сид, а этого Перси. Поздоровайтесь же, Сид, Перси! Помните, как надо себя вести? Ну же, скажите: «Как поживаешь?», как я вас учил.
   – Как поживаешь? – сказал Перси и, покраснев, как рак, от усилия вести себя прилично, потряс своей взъерошенной головой.
   – Эа, – сказал Сид, почти не раскрывая рта.
   Эрн строго посмотрел на него:
   – Ты все еще жуешь тянучку, Сид? Я же сказал тебе выплюнуть ее!
   Сид скорчил страдальческую гримасу, показал пальцем на свой рот и отрицательно замотал головой.
   – Он хочет сказать, что ему опять склеило зубы, – объяснил Перси. – Потому он не может ни слова выговорить. Вчера тоже он целый день не мог разговаривать.
   – Неужели? – с сочувствием сказал Фатти. – Он что, одними тянучками питается?
   – Эа, – сказал Сид, делая усилие раскрыть рот.
   – Это «эа» означает «да» или «нет»? – поинтересовался Фатти. – Но, простите, теперь уже я забыл о благовоспитанности. Эрн, разреши тебя представить моим высокопоставленным друзьям.
   Эрн, Сид и Перси уставились, не моргая, на Бетси, Пипа, Ларри и Дейзи, не узнавая в этих иноземных нарядах здешних ребят. Бетси, боясь прыснуть со смеху, отвернулась.
   – Вы, без сомнения, слышали о юном принце Бонгава из государства Тетаруа, – продолжал Фатти. – А это его сестра, принцесса Бонгави. – И он жестом указал на удивленную Бетси.
   – Разрази меня гром! – тараща глаза, воскликнул Эрн. – Значит, это сестра принца, вот оно как! А мы, Фатти, видели принца Бонгава, мы теперь живем в кемпинге недалеко от ихнего лагеря. Такой смешной паренек с нахальной мордашкой. – И к великому возмущению Бетси, обернувшись к Сиду и Перси, сказал: – Правда ведь, сразу видно, что они брат и сестра? Похожи как две капли воды!
   – Верно говоришь, Эрн, – сказал Перси.
   – Эа, – сказал Сид, усиленно жуя тянучку, чтобы промычать хотя бы свою неизменную реплику.
   Бетси величественно склонила головку и окинула троих почтительно застывших мальчуганов величественным взглядом.
   – Паппл, дошли, доппи, – сказала она высоким, пронзительным голосом.
   – Что она говорит? – спросил Эрн.
   – Она говорит: «У тебя очень лохматая голова», – сказал Фатти, веселясь от души.
   – Да ну? – сказал Эрн и провел рукой по торчащим во все стороны вихрам. – Но я же не знал, что мы увидим особ королевского рода, а то бы я, ясно дело, причесался. А кто эти остальные, Фатти?
   – Вот это Пуа-Туа, – сказал Фатти, махнув рукой в сторону Дейзи. – Она кузина принцессы, опекает ее – и правда, очень милая девица.
   Эрн поклонился в ответ на поклон Дейзи. Перси тоже поклонился, но Сид не последовал их примеру. Тянучка опять застряла, и он был поглощен борьбой с нею. Челюсти его беспрерывно двигались.
   – А двое других – это Ким-Пиппи-Ток и Ким-Ларриа-на-Тик, – сказал Фатти. Бетси просто умирала от желания расхохотаться.
   Пип сделал шаг вперед, приблизил лицо к лицу Эрна и быстро потерся носом о его нос. Эрн, изумившись, отпрянул.
   – Не бойся, – сказал Фатти успокаивающе. – Это у них так принято здороваться с друзьями.
   Сид и Перси попятились, испугавшись, что их тоже будут так приветствовать.
   – Очень рад знакомству, – сказал Эрн, задохнувшись от изумления. – Ну и шикарные у тебя друзья, Фатти! – с почтением проговорил он. – А где прежние твои друзья – Ларри, и Дейзи, и Пип, и маленькая Бетси?
   – А они тут неподалеку, – сказал Фатти, и это была правда. – Значит, все вы живете в кемпинге?
   – Да, – сказал Эрн. – Нам повезло, мне и Сиду с Перси, – нам дали взаймы палатку, и мама сказала, что она будет очень рада хоть немного отдохнуть от нас. Вот мы и смылись, поставили палатку в кемпинге поблизости от их школьного лагеря. Ух и здорово там.
   – Точно, – сказал Перси.
   – Эа, – сказал Сид. Он вдруг сунул руку в карман и достал круглую жестяную банку. Сняв крышку, он подал банку Фатти. Фатти заглянул в нее – она была заполнена большущими коричневыми, неприятного вида тянучками.
   – Эа, нет, благодарю, Сид, – сказал Фатти. – Не хочу портить аппетит перед обедом. И пожалуйста, не предлагай их моим гостям – им сегодня во второй половине дня, вероятно, придется произносить речи, и я не хотел бы, чтобы из-за твоих тянучек они онемели.
   – Эа, – промычал Сид и аккуратно закрыл банку.
   – Откуда он берет эти тянучки? – спросил Фатти. – Я никогда таких не видывал.
   – А он их на аттракционе с кольцами выигрывает – там, возле того лагеря, на ярмарке, – объяснил Перси. – Он у нас чемпион по набрасыванию колец на всякие мелкие предметы, наш Сид. Так он каждый день добывает себе банку тянучек.
   – Эа, – гордо сказал Сид.
   – Тикли, никли, оджери, поджери, пух, – внезапно заявил Ларри. Эрн, Сид и Перси воззрились на него.
   – Что он сказал? – спросил Перси.
   – Он говорит, что Сид сам очень похож на большую тянучку, – мгновенно ответил Фатти. – Большую жеваную тянучку.
   Наступило молчание – вся пятерка еле сдерживала смех.
   – Ишь ты, а он немного грубиян! – наконец сказал Эрн. – Ну, я думаю, нам пора уходить. Очень рад был повидать тебя, Фатти. Жаль, что не встретились с остальными нашими друзьями.
   – А дядю своего, мистера Гуна, ты навестил? – спросил Фатти.
   – Его-то? Нет, – сказал Эрн. – Если б я его приметил, я бы от него на целую милю убежал. Разве ты не помнишь, как он со мной обращался в прошлом году, когда я у него жил? Сид и Перси тоже его не любят. Послушай, Фатти, а нет ли какой-нибудь тайны?
   – Покамест нет, – сказал Фатти. – Но ведь никогда не знаешь, откуда она вдруг может проклюнуться!
   – Туки-ула-рикити-вимми-ву! – торжественно произнес Пип. – Мы-и-дем-по-ку-пать-мо-ро-же-но-е…
   – Что? Он умеет говорить по-английски? – с удивлением сказал Эрн. – Ты слышал? А и в самом деле, почему бы нам всем не пойти да не купить мороженого? Там, возле речки, есть мороженщик, можем сходить к нему. В город я не хочу идти, боюсь с дядей встретиться.
   Фатти с улыбкой посмотрел на четверку ряженых – те стояли и выжидающе смотрели на него. Их костюмы так замечательно обманули Эрна, Сида и Перси, что теперь им не терпелось пойти и прогуляться в таком виде. Фатти подумал, что он тоже не возражал бы. Если они пойдут дорогой к реке, народу там ходит немного, толпа не соберется, а все же будет забавно взглянуть на лица тех, кого они повстречают!
   – Икки, пикки, томини, випли-воп, Ким-Пиппи-Ток, – сказал он, учтиво кланяясь Пипу и указывая ему на дверь. – Мы все пойдем и купим мороженого возле речки. Первой должна идти принцесса, Эрн!
   – Ясное дело! – сказал Эрн, поспешно уступая ей дорогу. – Вот бы ей сейчас Государственный зонт, как у ее братца, здорово бы красиво было! Так бы ей подошло – и я, честное слово, не отказался бы нести его, она такая душка!
   Бетси, чтобы скрыть смех, опустила капюшон себе на лицо. Фатти задумчиво поглядел на Эрна, словно его осенила блестящая мысль. Остальные стояли в ожидании.
   – Ну да, конечно! Я совсем позабыл, что принцесса Бонгави не должна выходить из дому без Государственного зонта, – сказал Фатти. – Вот молодец Эрн, что напомнил мне об этом.
   – Побей меня гром! У нее тоже есть зонт? – спросил Эрн.
   Фатти выбежал из сарая, друзья терпеливо ждали. Какой еще такой Государственный зонт собирается Фатти принести?
   Фатти возвратился с огромным пестрым зонтом, который он держал над головой. На самом-то деле это был зонт от солнца, который его мать брала с собой, когда смотрела игру в гольф, но, так как Сид, Перси и Эрн никогда в жизни не видели таких зонтов, они искренне поверили, что это и есть великолепный Государственный зонт.
   – Вот, Эрн, твое желание может осуществиться. Если хочешь, понесешь этот зонт над принцессой, – сказал Фатти.
   – А она мне позволит? – спросил Эрн чуть ли не со страхом.
   – Диммини-дули-тибби-ток, – сказала Бетси и вдруг одарила Эрна улыбкой. Он, покраснев, посмотрел на Фатти.
   – Что она говорит? – спросил он.
   – Она говорит, что ты ей нравишься и что она хочет, чтобы ты нес над ней зонт, – не раздумывая, ответил Фатти.
   – И как это ты понимаешь их язык? – с восхищением сказал Эрн. – Но ты же всегда был такой умница, всем на зависть! Эх, вот честь для меня – нести зонт над ее высочеством или какой там еще у нее титул. Сид, Перси, идите за мной.
   Пятеро Тайноискателей теперь уже едва не лопались от сдерживаемого смеха. Силясь не разразиться хохотом, Пип прямо побагровел. Фатти посмотрел на него.
   – Тикли-кикли-ку, джинни-перанна-гук! – поспешно сказал Фатти и расхохотался, словно отпустил какую-то остроту. Друзья мгновенно воспользовались случаем и присоединились к нему. Ларри, Дейзи, Пип и Бетси уцепились друг за дружку, затряслись от хохота – к величайшему изумлению Эрна и его двух братцев.
   – Какую шутку ты сказал? – с подозрением спросил Эрн.
   – Ее слишком трудно перевести, – ответил Фатти. – Ну, пошли, принцесса первая, Эрн несет над ней зонт, ее кузина Пуа-Туа за ней, все остальные позади.
   Маленькая процессия, направившись по садовой дорожке, прошла мимо черного хода. У двери стояла горничная и вытряхивала ковры – при виде процессии она изумленно раскрыла рот. Эрн чувствовал себя невероятно важной персоной.
   Было очень досадно, что по дороге к реке им почти никто не встретился. Проходила там, правда, миссис Уинстэнтон, но она была такая близорукая, что разглядела только большой зонт, и, решив, что сейчас пойдет дождь, поспешила домой, пока ее не захватил ливень!
   Еще они встретили помощника бакалейщика – тот остановился, пораженный, и в недоуменном молчании пропустил их процессию. Бетси захихикала. Эрн отвесил пареньку важный поклон, чем еще больше его озадачил. Что все это означает? Паренек некоторое время шел за ними, потом отправился разносить свою бакалею и новость о «расфуфыренных иностранцах под агромадным зонтом» очарованным его рассказом домашним хозяйкам.
   Больше они никого не видели. Дошли до дороги над рекой и так же торжественно двинулись по ней.
   – А вот и мороженщик! – радостно сказал Эрн. – Бедняга Сид, из-за своей проклятой тянучки он даже не сможет поесть мороженого!

МИСТЕР ГУН УДИВЛЕН

   Мороженщик лежал на песчаном берегу и крепко спал, а его будочка на трех колесах стояла поодаль, в тени. Фатти его разбудил.
   Приподнявшись, мороженщик сел и с удивлением обвел глазами блистающую нарядами кучку детей, стоявших вокруг него – венчал ее огромный зонт, который держал Эрн, немного уже уставший от его тяжести.
   – Что тут происходит? – спросил мороженщик. – Шарады вы разыгрываете, что ли?
   Эрн открыл рот, чтобы представить принцессу Бонгави, но Фатти сделал ему знак, нахмурив брови. Фатти не хотел, чтобы шутка зашла слишком далеко, к тому же он опасался, что мороженщика не удастся провести так легко, как некоторых других. И жалко было разочаровывать Эрна. Эрн, Сид и Перси были на седьмом небе от счастья, что вышли на прогулку с принцессой и ее свитой.
   – Пожалуйста, девять порций, – сказал Фатти.
   – Ты хотел сказать, восемь? – поправил его Эрн.
   – А Бастера ты забыл? – напомнил Фатти.
   – И правда! – сказал Эрн, вдруг вспомнив, что Бастер тоже любит мороженое. Бастер вел себя образцово, он чинно следовал за процессией и даже не отбегал здороваться со встречными собаками.
   Мороженщик раздал всем мороженое, попутно делая язвительные замечания.
   – Дождь льет как из ведра, правда? – сказал он Эрну, который героически все еще держал зонт над Бетси, – Ну уж теперь она не промокнет.
   – Вы шутник? – сказал Фатти.
   – Уж не такой, как вы, – сказал мороженщик. – Где вы откопали этот зонт? На свалке?
   – Сами вы со свалки выползли! – вдруг отрезал Эрн. – Видать, кто-то вас туда выкинул, и правильно сделал!
   – Замолчи, Эрн! – поспешно сказал Фатти, чувствуя, что у мороженщика с Эрном назревает ссора. – Пошли! Поедим мороженое где-нибудь подальше на дороге, там прохладней.
   Мороженщик пробурчал, что он знает место, где можно достать Эрну клоунский колпак в пару к его зонту, но ответить Эрн не сумел. Фатти оттащил его прочь, и тут зонт зацепился за низко свисавшие ветки придорожного дерева. Бетси пришлось стоять на месте, пока Эрн с трудом отцеплял зонт; уши у него горели от дальнейших замечаний, которые отпускал остряк мороженщик.
   Наконец они двинулись по дороге, держа в руках бумажные стаканчики с мороженым. Сид тоже получил порцию, и ребятам было любопытно, как он умудрится есть мороженое, когда рот у него забит. Его здоровенная тянучка казалась вечной. Все время, сколько он пробыл с ребятами, она оставалась у него во рту.
   И тут из-за поворота дороги показался кто-то на велосипеде – кто-то грузный, краснолицый, в темно-синей форме и шлеме.
   – Ох, дядя! – охнул Эрн.
   – Да, это Гун! – сказал Фатти. – Старина Пошлипрочь! Отлично, сейчас будет комедия!
   Бастер обрадовался встрече с Гуном. Он рванулся к велосипеду и стал прыгать у ног полицейского. Гун вмиг соскочил с велосипеда и дал пинка буйному маленькому скотчу.
   – Пшел вон! – сердито рявкнул он. – Эй, вы, уймите своего пса, или я выброшу его в речку. Вот чумная тварь!
   Бастер неохотно вернулся к Фатти, и у мистера Гуна было время полюбоваться всей компанией. От удивления у него отвисла челюсть. Откуда этот кортеж иностранцев – и Эрн с ними. Эрн! Гун даже не знал, что Эрн в этих краях. С грозным видом он двинулся к Эрну – тот едва не уронил зонт, который не выпускал из рук.
   – Эрн! Ты что тут делаешь? – громовым голосом рявкнул мистер Гун. – И чтоб я лопнул, если это не Сид и Перси! Что это все означает? Для чего этот зонт?
   – Дядя, не кричите так громко! – умоляюще сказал Эрн. – Тут принцесса, вот почему я несу над ней зонт. Это Государственный зонт. Разве вы не знаете, что это такое? – Мистер Гун не очень-то знал, что такое обычный зонт от солнца, уж не говоря о Государственном зонте. Он недоверчиво уставился на Эрна. А тот скороговоркой объяснил:
   – Вы же слышали, дядя, про принца Бонгава, он отдыхает в школьном лагере, там, на холмах. Слышали? Так это его сестра – принцесса Бонгави, а это ее кузина, а это…
   Гун был поражен. Он во все глаза смотрел на Бетси в изящном, облегающем ее фигуру платье, загорелое лицо девочки было наполовину покрыто капюшоном. Чем-то оно показалось ему знакомо, но у него и в мыслях не было, что это может быть Бетси Хилтон. А она, скрывая испуг и не говоря ни слова, стояла с высокомерным видом.
   Гун прочистил глотку. Он смотрел на Фатти, но тот молчал.
   – Они пришли с визитом к Фатти, – объяснял Эрн. – И я, конечно, рассказал им про принца Бонгава, он там живет в лагере недалеко от нашей палатки, дядя, и тут я узнал, что эта принцесса его сестра, и они похожи как две капли воды.
   – Но ты-то как оказался в их компании? – с подозрением спросил Гун.
   – Ваш племянник, Эрн, пришел к нам с визитом – только и всего, мистер Гун, – сказал Фатти, наслаждаясь тем, что Эрн огорошил полицейского такой замечательной историей. – Принцессе Бонгави Эрн понравился, и она попросила, чтобы он нес над ней – э-э-э – Государственный зонт. А что Эрн отлично воспитан, это всем известно – вот он и оказался здесь.
   Мистеру Гуну о благовоспитанности Эрна ничего не было известно. Напротив, он считал племянника крайне невоспитанным мальчиком. Он сперва посмотрел на Эрна, затем – на высокомерную маленькую принцессу и, наконец, на Фатти. Фатти не моргая встретил его взгляд.
   – Она настоящая принцесса? – вполголоса спросил мистер Гун, обратившись к Фатти. Но прежде чем Фатти ответил, Бетси вдруг заговорила тем противным высоким голосом, который так позабавил Фатти.
   – Икки-ула-потти-уикл-твк, – сказала она.
   – Что она говорит? – с интересом спросил Гун.
   – Она спрашивает, настоящий ли вы полицейский, – быстро ответил Фатти. – Что я должен ей ответить?
   Мистер Гун злобно глянул на Фатти.
   – Риблн-рукати-пэддли-пул, – протараторила Бетси.
   – Что это значит? – спросил мистер Гун.
   – Мне бы не хотелось вам говорить, мистер Гун, – со смущенным видом сказал Фатти.
   – Почему? В чем дело? – не унимался полицейский.
   – Да, знаете, это ее личное мнение, – сказал Фатти. – Нет, право, я вряд ли должен переводить эта вам, мистер Гун.
   – Брось, говори, – начиная сердиться, сказал Гун.
   – Да, да, скажи ему, – попросил Эрн, в восторге от мысли, что принцесса, наверно, отозвалась о его дяде не слишком лестно.
   – Эа, – внезапно вмешался в разговор Сид. Гун резко повернулся к нему:
   – А ты чего встреваешь? И как это понимать, что ты стоишь здесь с полным ртом веред ее высочеством? Иди, выплюнь то, что у тебя во рту.
   – Эа, – в ужасе отозвался Сид.
   – Это тянучка, дядя, – сказал Эрн. – Тянучка заклей-рот. Ее невозможно выплюнуть.
   На Бетси напал неудержимый хохот. Наконец она скороговоркой произнесла еще несколько слов:
   – Уонга-бонга-смелли-фидали-ток.
   – Опять она что-то говорит, – сказал бедняга Гун. – Мастер Фредерик, переведите мне, пожалуйста.
   – Нет, нет, я не могу этого сделать, – упорствовал Фатти, отчего любопытство Гуна только усилилось, и он едва сдерживал свое волнение. Лицо его налилось кровью, глаза еще больше выпучились. Он не сводил взгляда с маленькой принцессы, а та опять захихикала.
   – Я толико говорью – почему у него лицо жабы! – сказала Бетси с сильным иностранным акцептом. Все покатились со смеху, кроме бедняжки Сида, который никак не мог раскрыть рот.
   Мистер Гун тоже взорвался, но не от смеха. Он был ужасно зол. Он сделал шаг вперед, и Эрн инстинктивно опустил зонт, приставив его огромный круг к самому носу мистера Гуна.
   – Не смейте трогать принцессу, дядя! – послышался за зонтом дрожащий голос Эрна. Тут в дело вмешался Бастер: подбежав к ногам мистера Гуна, он намертво вцепился в зажимы, которыми тот прихватывал брюки, когда ездил на велосипеде.
   – Я на этого пса подам в суд! – гневно прорычал мистер Гун. – И на тебя тоже, Эрн, что ты пытался проткнуть меня этим зонтом!
   – Мистер Гун, я надеюсь, вы не станете портить отношения между англичанами и тетаруанцами, – торжественно произнес Фатти. – Мы не хотели бы, чтобы принц Тетаруа пожаловался, что вы напугали его сестру. В конце концов, Тетаруа – это дружественное государство. Если возмущенный принц сообщит о таком случае тамошнему министру, может возникнуть…
   Мистер Гун не стал слушать конца фразы. Он понял, что потерпел поражение. Он понятия не имел о тетаруанцах, но знал, что маленькие государства теперь очень обидчивы, и слова Фатти повергли его в смятение. С багровым от гнева лицом он вскочил на велосипед, дал Бастеру последний пинок и покатил прочь.
   – Я еще с тобой поговорю, голубчик Эрн! – вскрикнул он, проезжая мимо племянника. Бастер мчался за его велосипедом, чуть не сталкивая его в речку. – Я еще побываю в вашем кемпинге, вот увидите!
   Эрн, потрясенный его угрозой, мужественно продолжал держать зонт. Все остальные, обессилев от хохота, повалились на траву – даже Сид ухитрился раскрыть рот достаточно, чтобы неожиданно вдруг присоединиться к смеющимся.
   – Бедное наше мороженое! – сказала Бетси, внезапно переходя на английский и глядя на свой стаканчик. Мороженое там стало, как кисель. Никто не заметил, что она говорит по-английски, кроме Фатти, который сурово нахмурил брови.