Бомонт Чарльз. Квадриоптикон

Бомонт Чарльз
Квадриоптикон

   Чарлз Бомонт
   Квадриоптикон
   Это было мрачное помещение, чем-то отдаленно напоминавшее просторный фамильный склеп. Со стен, шелушившихся, точно ствол мертвого дерева, свисали куски асбеста и пробки; драпировки просцениума давно уже обратились в лохмотья, а штукатурка на потолке была покрыта густой паутиной трещин. Зато пол Просмотрового Зала N_7 устилал великолепный ковер: мягкий, толстый, темно-красного цвета. Как и лицо Шермана Ботичера, который, непринужденно улыбаясь, пытался скрыть беспокойство, но ему никого не удалось провести, ибо его улыбка выглядела так, словно ее нарисовал обгорелой спичкой какой-то маленький озорник. У собравшихся в студии людей истинное положение вещей не вызывало никаких сомнений: Шерман Ботичер терял последние остатки самообладания.
   Наконец он взглянул на часы, хихикнул и, трепеща, ступил на авансцену.
   - Ну что ж, - сказал он, - пожалуй, пора начинать. Рока несомненно задержали какие-то важные обстоятельства, однако из уважения к мистеру Менделу, который, как мы все знаем, человек очень занятой... Джимми! Поехали.
   Освещение погасло, и зал погрузился в темноту. Включили прожектор, и голубоватое пятно света, проблуждав несколько секунд по залу, остановилось на подслеповатом лице продюсера. Ботичер открыл рот и начал:
   - Дамы и господа, сейчас вы познакомитесь с самым необычайным, самым потрясающим изобретением за всю историю кинематографа. Благодаря открытию, которое произвело переворот...
   - Руки вверх!
   В луче прожектора возник высокий стройный мужчина и бесцеремонно оттолкнул Шермана Ботичера в сторону. Мужчина держал в руке какой-то серебристый предмет.
   - Я из полиции нравов. Все присутствующие арестованы за нарушение Закона о поведении мужчин и Закона о поведении женщин. Чем, к примеру, занимается вон та парочка в третьем ряду балкона?
   На лице директора студии Маркуса Менделя промелькнула самая мимолетная, самая слабая, самая вынужденная улыбка, и он быстро перевел взгляд с нарушителя порядка на стену, где вскоре должны были установить экран.
   Ботичер разжал свои маленькие кулаки и схватил мужчину за руку:
   - Ты как раз вовремя, Рок. А теперь будь умницей, пройди к своему месту... Рок, ну, пожалуйста, - проскулил Ботичер.
   Рок Джейсон, настоящее имя которого было Лерой Гиннес О'Ши, подмигнул и опустил руку на чью-то голую и невероятно веснушчатую спину.
   - Будь я проклят, если эта волынка не продумана заранее, чтобы щекотать публике нервы!
   Шейла Тейлер весело улыбнулась.
   - Привет, лапуля!
   - Дорогая!
   Спотыкаясь о чьи-то ноги, Джейсон направился к своему месту и уселся рядом с широкобедрой королевой хроникеров Долли Диксон. Приторная улыбка мгновенно преобразила ее лицо в сморщенный резиновый шарик, из которого выпустили воздух.
   - Рок, скверный мальчишка... Ей-Богу, ты опоздаешь даже на собственные похороны! Ты еще не выдохся?
   - В некотором смысле да, - сказал Джейсон, с разочарованным видом встряхнув фляжку. Вдруг он вскочил на ноги.
   - Я отказываюсь сидеть рядом с этой женщиной!
   Долли Диксон покраснела и неестественно расхохоталась.
   - Замолчи, Рок! Хватит!
   На окаменевшем лице Ботичера двигались только глаза.
   - Но потому, - пояснил Джейсон, влепляя поцелуй в обильно напудренную щеку Долли, - что она дает волю рукам.
   - Рок, да будет тебе! Этакий бессовестный лгун!
   Джейсон улыбнулся. И икнул.
   - Ладно уж... Только уговор - никаких вольностей.
   - Ха-ха. До чего же остроумно, просто сил нет!
   Он круто обернулся. Во всем мире только один человек мог отважиться на такой открытый выпад в его адрес. Роби. Дорогая Роби, его партнерша по фильмам, знаменитая кинозвезда, лицо которой украшало обложки множества журналов.
   - Ах, кого я вижу, - проворковал Джейсон. - Среди нас присутствует еще один кумир Америки. Как поживаешь, милочка?
   Но Робин Саммерс даже не улыбнулась.
   - О, великолепно, - бросила она. - Кстати, не считает ли мистер Любимец Публики, что ему пора заткнуться?
   Она была сегодня хороша до неприличия. Белая блузка без рукавов подчеркивала блеск ее золотистой кожи, пышные темные волосы оттенялись простыми серебряными сережками...
   - Не пыли, крошка, - молвил Джейсон. - То, что ты здесь упустишь, получишь с лихвой в ближайшем борделе...
   Долли буквально растаяла. Дряблые складки ее жирного тела содрогались от восторга и источали сильнейший запах мускуса. От этого аромата вкупе с выпитым виски Джексону стало муторно.
   Робин Саммерс откинулась на спинку стула, возмущенно поджав свои пухлые округлые губы.
   Джейсон еще раз икнул.
   - Начинайте! - проревел он. - Я уступаю место.
   Огни снова погасли, и луч прожектора выхватил из мрака виноватую и беспомощную фигуру Ботичера.
   - Как я уже сказал, - пропел он, - это событие исторической важности. То, что вы сейчас увидите, является результатом самого значительного открытия за весь период, прошедший с момента появления трехмерных фильмов и даже звуковых! Сложнейший процесс, на разработку которого мы потратили десять лет...
   Теребя усы, Джейсон тихо фыркнул.
   - Бедняга Шерм просто душка, - прошептал он, склонившись к уху Долли. Он так убедительно врет. Интересно, найдется ли на свете человек, который бы не знал, что тот тихоня - как его там, Готфрид, Гошталк - сделал это открытие совершенно случайно...
   - ...и отныне все галактическое кинопроизводство будет пользоваться этим потрясающим изобретением, имя которому "Квадриоптикон". Я не собираюсь утомлять вас описанием технических деталей. Хочу только сказать, что наш аппарат дает зрителю возможность проникнуть в самое нутро демонстрируемого фильма! Для этого не нужно пользоваться специальными очками, не нужно напрягать зрение. Короче, зритель не испытывает никаких неудобств. Дамы и господа, убогие трюки трехмерного кино навсегда ушли в прошлое. С экрана больше не будут лететь в вас разные предметы! Друзья, ощущение реальности теперь не покинет вас ни на минуту! "А почему?" спросите вы. Да потому, что, подобно человеческому глазу, "Квадриоптикон" расчленяет изображения. По сути дела, призмоскопический экран смонтирован из множества самостоятельных плоскостей, каждая из которых выполняет функцию того или иного элемента глазного дна. - Для вящего эффекта Ботичер постучал пальцами по стеклам своих очков. - Вам когда-нибудь приходилось смотреть на занавешенное тюлем окно? Что вы при том видите? Минуточку, вы видите две совершенно разные вещи. Концентрируя внимание на занавеске, вы не видите того, что находится снаружи, однако если вы соответствующим образом настроите свои органы-зрения, тюль исчезнет, верно? Итак, наш удивительный аппарат, работая по этому принципу, дает возможность проделать то же с проецируемым изображением.
   Ботичер окинул гордо-пренебрежительным взглядом неподвижные лице присутствующих.
   - Впрочем, не будем забегать вперед. Я хочу, чтобы остальное стало для вас приятной неожиданностью. Еще раз подчеркиваю, что это изобретение послужит толчком к сногсшибательному перевороту в кинопроизводстве. Оно вернет "Галактик Пикчурс" былую мощь и славу и сделает ее крупнейшей кинокомпанией в мире!
   Ботичер оттаивал. Растерянность его как рукой сняло - "Квадриоптикон" был его любимым детищем. Речь его все больше смахивала на завывания скверного аукциониста. Его лексикон пестрил такими словами, как "потрясающий" и "сногсшибательный".
   - Естественно, - продолжал он, - что в первом в мире четырехмерном фильме...
   Зрители оживились - наконец-то было произнесено магическое слово "четырехмерный"!
   - ...главные роли исполняет неподражаемая пара - Рок-н-Роби, эти великие актеры, кумиры Америки. Дамы и господа, сейчас мы вам покажем самый потрясающий из всех когда-либо виденных вами научно-фантастических фильмов, который создан по не имеющему себе равных сценарию... - Герман Манчини, автор сценария, вобрал голову в плечи. - Итак, "Завоевание Юпитера"! В главных ролях Рок Джейсон и Робин Саммерс! Фильм снят на поистине сказочную цветную пленку не менее сказочным четырехмерным аппаратом "Квадриоптикон"!
   Прожектор погас, и зал погрузился во тьму. Рок Джейсон улыбнулся: он присутствовал на просмотре отдельных фрагментов картины. Что ж, получилось довольно удачно. Главный эффект достигался какими-то манипуляциями с призменным экраном (он слышал, как его сейчас в темноте монтировали), в также распыляемыми с помощью особых мехов ароматическими смесями. Целью последнего было, "помимо изображения и звука, включить в кинофильм и запахи". Отлично. Это, безусловно, возбудит публику, а следовательно, принесет ему кругленькую сумму... Впрочем, долго это не продержится, и "Квадриоптикон" постигнет печальная судьба всех других новшеств, которые вводились в кинопроизводство за время, истекшее после изобретения трехмерного кино. И тогда "Галактик" снова схватится за него, как утопающий за соломинку. Тоже неплохо.
   За спиной он слышал дыхание Роби. "Вот глупышка, - подумал он, - как же она меня ненавидит". У всех великих людей были враги. Неужели она не понимает, что он может ей здорово напакостить! Ведь откажись он с ней сниматься, что тогда будет с этой независимой мисс Саммерс?..
   - Я так взволнована, - прошептала Долли, - что вот-вот подпрыгну. А тебе не хочется подпрыгнуть, Рок?
   - Хочется, душенька. Как дрессированной собачке.
   - Ясно, что они умышленно подогревают публику. Это работа Шерма. Как же он энергичен! Да, Шерм пойдет далеко.
   - Шерм - вонючка, - с искренним убеждением заявил Джейсон.
   Снова включили свет. Комик Билли Земло встал во весь рост и издевательски заулюлюкал. По залу пробежал шелест.
   - Маленькая неувязка с синхронизацией, - донесся из будки взволнованный голос Ботичера.
   Проплыв по чьим-то ногам, Джейсон вывалился в проход. Он только один раз приостановил свое стремительное движение, чтобы показать Менделу язык.
   - Успокойтесь! - загремел он. - К счастью, помимо прочих талантов, которыми меня щедро наделила природа, я еще и искусный киномеханик.
   Не выпуская из рук фляжки и выписывая вензеля, он направился к будке.
   Роби задохнулась от злости. Он мог в этом поклясться, даже не глядя в ее сторону. Почему она так бесится? Ее глаза, ее черные-черные глаза метали молнии.
   - А ну, ребята, пустите-ка меня к аппарату!
   - Все в порядке, Рок, - заверещал Ботичер. - Все в полном порядке. Аппарат мы уже наладили. Почему бы тебе...
   - Чепуха! Разрешите взглянуть специалисту.
   Он и сам толком не понимал, зачем заварил эту кашу. Он явственно представил себе ужас на лицах других участников фильма. Он вспомнил о Гае Рэндолфе, запуганном старом актере, который когда-то играл в трагедиях Шекспира, а потом просидел три года без работы; о Бертоне Митчелле, находившемся сейчас на грани нищеты и возлагавшем на этот фильм свои последние надежды. Он подумал об остальных трясущихся от страха актерах, которые сознавали, что от этой ленты зависит их успех или падение - смотря по тому, как пройдет просмотр. И он. Рок Джейсон, своим подлым поведением мог подложить им всем хорошую свинью.
   - Рок, пойми, сейчас не время для забав. Мы должны считаться с Менделем. Пожалуйста, Рок, вернись на свое место.
   Огни снова погасли. "Квадриоптикон", эта кошмарная коробка, которая даже отдаленно не напоминала проекционный аппарат, загудела и стала постепенно нагреваться.
   - Не смей мне указывать, ты, жалкий подхалим! Я сказал, что налажу аппарат, и я выполню свое обещание!
   Джейсон отшвырнул хилое тело Ботичера в сторону, приблизился к будке и решительно распахнул дверцу.
   - Не прикасайтесь! - закричал какой-то маленький человечек, хватая его за руки. - Я не расрешай фам трокать аппарат!
   Это был мистер Готшалк.
   - Пошел прочь! - рявкнул на плешивого старика Джейсон.
   Внутри будки Джейсон увидел два электрода. Между металлическими стержнями с шариками на концах, потрескивая, плясал белый огонь. За электрическим полем виднелась какая-то рукоятка с нарезкой, и Джейсон протянул к ней руку.
   - Nein, nein! Покотите. Я сейшас выклюшать...
   Правая рука Джейсона, в которой он держал фляжку, оперлась о железный ящик с кнопками управления, левую руку он протянул вперед. Его плоть защекотали и опалили искры. Сосуд с остатками виски прикоснулся к металлу как раз в то мгновение, когда он схватился за рукоятку. Рок Джейсон почувствовал, как чья-то гигантская рука подняла его над землей и зашвырнула далеко-далеко, туда, где царили кромешная тьма и покой...
   - Капитан Карлайл, сэр, я... - произнес кто-то, беспомощно заикаясь. Как вы можете выдержать такую нагрузку? Разрази меня реактивный двигатель! Вы же пять суток не сомкнули глаз.
   Рок Джейсон открыл сначала один глаз, потом другой. Он потряс головой и застонал, пытаясь сообразить, что с ним происходит, но не тут-то было. На него напала неодолимая сонливость, чего с ним не случалось уже давно - со времени памятного кутежа в Малибу. Дремота сковала его мозг.
   - Ты прав, Ронни. Не пойму только, что со мной творится.
   - Что вы сказали, сэр?
   Джейсон взглянул на стоявшего рядом с ним, молодого человека. Так... Ну конечно, была крупная пьянка. Наверно, с этой шлюхой Дорис Дюлейн. Здорово же она его накачала. Впрочем, он мог набраться и сам, без посторонней помощи. А теперь они устроили одну из своих идиотских мистификаций. Вроде знаменитой перевернутой комнаты Эдди Фритца.
   - Ронни, будь паинькой, сними с головы этот дурацкий масонский колпак. И помоги мне добраться до кровати. Ну живее.
   Рональд Кэртис, типичный голливудский шалопай и неисправимый нытик, стоял навытяжку, демонстрируя отличную выправку. Принимая во внимание все обстоятельства, это было большой дерзостью. Если бы не его, Джейсоново, доброе сердце, парнишка и поныне восседал бы на высоком табурете в баре "У Шваба", предаваясь мечтам о роли в каком-нибудь кинофильме.
   Джейсон ущипнул себя за руку. Как хочется спать. Великий боже, что же он пил?!
   - Дорогой мой, - сказал он, призвав на помощь всю свою выдержку, - я сейчас не в настроении шутить. Отложим это до завтра. Сейчас меня интересует только постель. Мягкая постель. Ты понял?
   Казалось, молодой человек был окончательно сбит с толку.
   - Но, капитан Карлайл, сэр... ведь такое...
   Ничего не поделаешь, придется заняться этим болваном попозже.
   - Ладно. Не сомневаюсь, что завтра утром я буду хохотать до колик, а сейчас мне не до веселья. Оставь-ка меня одного.
   Джейсон кивнул в сторону двери. Раздался резкий вибрирующий звон. Он поднял руку и обнаружил, что у него на голове стеклянный шлем.
   - Это еще что такое? - простонал он. - Проклятье! Сию же минуту помоги мне снять эту штуку!..
   Он ощупью начал искать зажимы, чувствуя, как его мозг заволакивается густым черным туманом.
   - Берегитесь, сэр! Пробоины в обшивке еще не заделаны.
   - Ронни, я люблю тебя как сына. Честное слово. Но если ты сейчас же не снимешь с меня это сооружение и не прекратишь нести околесицу, боюсь, что я буду вынужден поговорить о твоем будущем с Менделем. Я болен. Какого черта ты там бубнишь о... пробоинах?
   - Это работа меркуциан, сэр. Их армада неожиданно напала на нас. В бою кораблю были нанесены повреждения.
   - Замолчи!
   Они нанесли кораблю повреждения... Ну ясно. Это же та самая научно-фантастическая белиберда. Ронни произнес сейчас фразу из кинофильма. Они даже ухитрились воссоздать декорацию первой сцены: ВНУТР. КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ, КАЮТА КАПИТАНА. СРЕДНИЙ ПЛАН. И как раз в начале фильма Джейсону, игравшему капитана корабля Дерека Карлайла, полагалось денно и нощно трудиться, ибо только он один знал, как починить сложные механизмы, которые были повреждены в схватке с меркуцианами.
   - Бенсон и Карстерс погибли, сэр. Из-за утечки воздуха.
   Прелестно. Какой там дальше текст? Ах, да. "Порядок, лейтенант. Принесите мне чашечку черного кофе. Я собираюсь выйти из корабля, чтобы завершить работу".
   - Хорошо, сэр.
   - Ох, заткнись!
   - Что вы сказали, сэр?
   - Я сказал... Послушай, дорогой мой, кому принадлежит эта очаровательная идея? Дорис?
   На лице молодого человека по-прежнему было написано крайнее смущение. Гм... надо отдать ему должное, чертовски хорошая. игра. Пожалуй, чересчур хорошая.
   Джексон подумал, что, как ни странно, он совершенно не в состоянии вспомнить хоть что-нибудь из событий прошлой ночи. Он знал, что ему следовало явиться к Ботичеру на просмотр фильма. Но... ах, да... по дороге он заглянул в "Инферно" и пропустил там стаканчик. Потом... Что же было потом?
   - В живых остался един-единственный, сэр.
   - Ты о ком?
   - О меркуцианине. Джонсон включил передние реактивные двигатели, с помощью которых мы их почти уничтожили. Сэр... если мы вовремя ликвидируем последствия нанесенного нам ущерба, корабль сможет продолжить свой полет к Венере!
   - Ронни, умоляю... пожалей мою бедную голову!
   - Я принесу вам кофе, сэр.
   Молодой человек элегантно отсалютовал, круто повернулся и, чеканя шаг, вышел из каюты.
   Это, несомненно, проделки Дорис. У кого еще нашлись бы деньги, чтобы выстроить такую точную копию декорации? Каюта была выполнена прекрасно. Они учли все до последней мелочи, даже запихнули его в этот чудовищный космический скафандр, который создало больное воображение дорогого Карпентера.
   О-ох, как болит голова! Ладно, потом разберемся. А сейчас самое важное - хоть немного поспать.
   Он со злобой рванул зажимы, которыми шлем был прикреплен к скафандру. Они поддались, и он сдернул с головы стеклянный пузырь.
   И понял, что не может дышать. Его мозг погрузился в непроглядную тьму, и он мгновенно потерял сознание.
   Стало очень темно... очень тихо...
   - Капитан Карлайл, сэр, я... - произнес кто-то, беспомощно заикаясь. Как вы можете выдержать такую нагрузку, сэр? Разрази меня реактивный двигатель! Вы же пять суток не сомкнули глаз.
   Джейсон очнулся. В чем дело? Неужели повторяется та же идиотская сцене? Он поднял руку, и пальцы его нащупали что-то твердое. Так и есть, снова этот треклятый масонский колпак. Но он ведь только что снял его. Или нет?
   - Ты поплатишься за это, Ронни Кэртис. И сполна.
   - Бенсон и Карстерс...
   Что ж, возможно, это входит в программу мистификации. Они будут доводить его до обморочного состояния, затем приводить в чувство и начинать представление заново.
   - Знаю, знаю, погибли. Чудесно. Изумительно. По крайней мере, хоть они обрели какое-то спокойствие, эти Бенсон и Карстерс. Не пялься на меня, как дурак! И ради всех святых, больше не произноси: "Разрази меня реактивный двигатель!" Что за дикий текст!
   - Хорошо, сэр. А повреждения, капитан...
   - Займись ими сам. Так о чем это я? Ах, да. Скажи-ка, ты был здесь минуту назад?
   - Нет, сэр.
   - Прекрати величать меня сэром!
   Джейсон в отчаянии стукнул кулаком по шлему.
   - Я умираю, - произнес он. - Помоги мне встать и принеси какую-нибудь пилюлю от головной боли. Я хочу сказать пару слов Дорис.
   Молодой человек помог Джейсону подняться на ноги, и они вышли из каюты.
   - Черт побери... - Джейсон остановился и вытаращил глаза. - Хотел бы я знать, когда-нибудь это кончится или нет?
   Перед ним была великолепно выполненная модель космического корабля. Однако поручни, за которые он схватился, на ощупь почему-то не были похожи на посеребренные гипсовые палки. Он словно прикоснулся к настоящему металлу.
   Молодой человек сунул Джейсону в руки странного вида предметы.
   - Желаю удачи, сэр.
   Внезапно до него дошло, что он уже поднимается по лестнице. Снизу на него в неописуемом восхищении взирали какие-то неизвестные ему личности.
   - Вот это настоящий человек, - громко прошептал один из этих типов.
   - Меня бы вы туда не вытащили ни за какие коврижки, - добавил другой.
   - Погодите! - вскричал Джейсон.
   Над его головой в металлической обшивке корабля зияла пробоина и болтались обломки каких-то приборов. А снаружи было ночное небо, казавшееся очень черным.
   В его шлем неожиданно проник сильный залах. Концентрат запахов сухих степей и пустынь, который состряпал папаша Франклин, чтобы дать зрителям возможность вкусить ароматы дальнего космоса. Если там вообще чем-нибудь пахнет...
   Джейсон окончательно растерялся. Что же это такое? Может, он опять снимается в том фильме? Он оглянулся, отыскивая глазами съемочную группу директора картины Джеймса, оператора Волану, но увидел лишь корабль, нескольких психов и звезды.
   И тут ему в голову пришла ужасная мысль: так и есть, это белая горячка! Доктор Моррис предупреждал его. И неоднократно.
   Белая горячка. О нет, не может быть! Нет! Но тогда чем все это объяснить?
   Джейсон не заметил, как через пробоину вылез из корабля, Надо признать, что до сих пор все шло точно по сценарию. Теперь ему полагалось заняться починкой шлюза или еще какого-то хитрого механизма, а меркурианский... впрочем, извините, меркуцианский (и где, интересно, по мнению этих "научных" фантастов, находится планета Меркуцио?)... так вот, меркуцианский человек-дьявол должен коварно напасть на него с тыла...
   - Берегитесь, сэр!
   Джейсон поднял мутный взгляд от покореженной аппаратуры и очутился лицом к лицу с огромным, покрытым оранжевой чешуей страшилищем. Выпученные глаза чудовища не сулили ничего хорошего.
   - Пинки, бога ради, поосторожнее!
   Существо надвигалось на Джейсона, злобно ощерившись тремя ртами, которые у него находились там, где положено быть глазам, - эта выдумка была гордостью отдела специальных эффектов. Оно произнесло какую-то фразу, прозвучавшую примерно так:
   - Умбава, унбавв, фигг-оуф!
   - Что ты сказал, Пинки? Из-за этой кретинской штуки, которую напялили мне на голову, я ничего не слышу. Повтори, пожалуйста.
   - Умбава, унбава, фигг-оуф!
   - Да, прекрати, наконец, выть! Это тебе не "Джон Картер на Марсе". Скажи толком, когда, черт возьми, все это кончится?
   Существо уже пододвинулось почти вплотную. Из щелей между гигантскими чешуями струился жидкий огонь, а исходивший от тела запах отдавал гниющей плотью.
   - Как он владеет собой, наш капитан Карлайл! Уж он-то знает, что делать.
   - Пинки, ведь это... Пинки?!
   - Умбава, унбава, фигг-оуф мвгофу!
   - Великий Боже!
   Джейсон попытался удрать, но намагниченная обувь прочно прилепила его к поверхности корабля. Он судорожно завертелся на месте, челюсть его беспомощно отвисла, а тем временем чудище весьма решительно собралось заключить его в свои объятия.
   - Ну Пинки! Сколько раз тебе повторять, что я этого не выношу. Особенно сейчас, когда... Ты слышишь, Пинки! Я добьюсь, чтобы тебя уволили!
   Джейсон автоматически высвободил руку из дымящихся щупалец и нажал на курок бластера, о наличии которого он совершенно забыл. Луч яркого света ударил в морду чудовища.
   - Умбава, унб-а-ва фигг...
   Чудовище упало и, оторвавшись от корабля, понеслось в черные глубины космоса, оставляя за собой струю омерзительного зловония, которое рассеивалось гораздо медленнее, чем того требовало удобство окружающих.
   - Блестяще! Карлайл знал, что из этого бластера можно убить противника только на близком расстоянии. Какая выдержка!
   Пальцы Джейсона как бы сами собой занялись починкой поврежденной аппаратуры. Потрясенный, он словно со стороны наблюдал за их действиями. Когда работа была, видимо, закончена, ноги сами понесли его по лестнице вниз.
   - Ну ребята, машина в полном порядке, - произнес его голос.
   - Ура! Ура!
   - А теперь, - продолжал вещать голос Джейсона, - Дентон, ты и Марчелли залатайте пробоину. Я же немного вздремну. Разбудите меня ровно в 7:00.
   Ноги поволокли его по коридору и доставили обратно в каюту.
   Он улегся на койку.
   - Белая горячка, - вслух произнес он. - Я погибаю.
   Бесстрашный капитан космического корабля "Старфайер" погрузился в сон, вполне заслуженный человеком, который без отдыха трудился пять дней и пять ночей, чтобы спасти от гибели вверенный ему корабль. Корабль, которому довелось принять участив в самом жестоком за всю историю человечества космическом сражении.
   Когда Джейсон уже засыпал, в его мозгу шевельнулось какое-то неясное воспоминание.
   - Сдохнуть можно, - пробормотал он и закрыл глаза.
   - Олдридж, ты предатель и подлец. Пойдешь под военный трибунал, негодяй!
   - Вы хотите сказать?..
   - Вот именно.
   Джейсон в замешательстве поскреб голову. Интересно, как долго продолжается это состояние? Ведь говорят, что белая горячка рано или поздно проходит.
   - Что же ты предлагаешь, презренный землянин? - злобно проскрипел человек в форме штурмана.
   Это был Гай Рэндолф, который некогда с успехом выступал в пьесах Шекспира. Доставшаяся ему в фильме роль была невелика, но полна драматизма. Судя по всему, это уже вторая сцена. Капитан Карлайл обнаруживает, что штурман Олдридж - венерианин, принявший человеческий облик, и что именно он сообщил меркуцианам координаты космического корабля и приказал им (о, Манчини, как мог ты, лауреат премии Пулитцера, создать подобный шедевр?..) ...приказал им атаковать его. Мало того, Олдридж вдобавок еще умышленно изменил курс корабля, и теперь они летели к Юпитеру, к Мертвой Планете. Гениально. Какая сила мысли, какое богатство воображения! Это уже пахнет по крайней мере Академической премией.
   - Так что же ты предлагаешь, презренный землянин?
   За этим диалогом следовала драка, и весьма ожесточенная. А, плевать! Ведь все, что совершает человек в состоянии белой горячки, ему только снится. Итак, китель в сторону. Закатать рукава. Презрительно усмехнуться.
   - Выходи, Олдридж. Если ты не последний трус.