Борис Васильев. Аты-баты, шли солдаты

   – Илья Иванович, куда это вы? За стол просим, за стол. Ребята, место ветерану Великой Отечественной.
   Гости задвигались, освобождая место. Кто-то уступил стул, кто-то принес тарелку, вилку, рюмку. И тотчас же щедрая офицерская рука потянулась к этой рюмке с бутылкой водки.
   – Отставить, – негромко сказал полковник. – Боржомчику можно вам, Илья Иванович?
   – Если без градусов, – робко уточнил старик.
   – Без градусов. – Полковник сам налил боржоми. – Ну, чего сыну пожелаете?
   – Сыну?.. – Илья Иванович неуверенно улыбнулся. – Оно конечно, оно так. – И встал. Рука дрожала, боржоми проливался на стол. – В большую дорогу провожают тебя, Константин. Да. На учебу. Потом в большие начальники выйдешь. Так ты, это, ты о солдате не забывай. Начальник, он солдатами держится, каких бы званьев ни достиг. А солдаты – тобой. Нету у них никого, окромя начальников. Никого нету. И пожаловаться некому.
   Помолчал, выпил боржоми и, шаркая ногами, вышел. И все молчали. Полковник встал.
   – За отцов, – негромко сказал он. – Павших и еще живых.
   Все встали, стараясь поменьше шуметь. Выпили.
   – Когда ты, капитан, на отцовской могиле в последний раз был? – не глядя, спросил полковник, аккуратно поставив рюмку.
   – Так я ведь, в сущности, и не знал, где эта могила. Впервые из открытки выяснил. Теперь надо будет как-нибудь съездить. В отпуск. Или на каникулы.
   – Тебе когда в академию являться?
   – Ровно через десять дней.
   – Тогда зачем тянуть? Святое это дело – отцовской могиле поклониться. Особенно перед таким рубежом, как академия. Понятно – нет?
   Капитан не ответил. Он уложил орден в красную коробочку и, закрыв крышку, забарабанил по ней пальцами.
   Но стука его пальцев по коробочке мы не услышали, потому что в этот момент зазвучал лязг винтовок, взятых к ноге в три приема. И голос:
   – Взвод, смирно! Равнение на середину! Слушай перекличку. Рядовой Абрамов!
   – Я!
   – Рядовой Бесымбаев!
   – Я!
   В узком коридоре дощатого барака с запылившимися стеклами и двумя рядами трехъярусных нар был выстроен взвод маршевого батальона. Места было немного, и командиру взвода младшему лейтенанту Суслину, одетому в аккуратную гимнастерку с белоснежным подворотничком, приходилось вжиматься в проход между нарами. А во главе взвода стоял степенный усатый помкомвзвода старший сержант Гарбузенко и хрипло выкрикивал фамилии личного состава.
   – Рядовой Гусев!
   – Я! – отозвался высокий тощий солдат.
   – Пат без Паташона, – негромко, но внятно произнес стоявший в строю ефрейтор Виктор Святкин: худой, как все, но не как все разговорчивый. На его потрепанной гимнастерке с двумя полосками за ранения выделялся новенький орден Красной Звезды.
   – Рядовой Глебов! – продолжал Гарбузенко.
   – Я!
   – Иван Четвертый, – пояснил Святкин. – Но не Грозный.
   – Рядовой Кодеридзе!
   – Я!
   – Абрек, – сказал Святкин.
   – Рядовой Лавкин!
   – Я!
   – Калуга, – произнес Святкин, и стало понятно, что во взводе у каждого есть прозвище и что автор прозвищ ефрейтор Святкин.
   – Младший сержант Сайко!
   – Я, – отозвался рослый сержант, стоявший на правом фланге.
   – Ванька Первый, – уважительно отметил Святкин.
   – Ефрейтор Святкин!
   – Я! – гаркнул Святкин. И добавил: – Можно просто – Сват.
   – Рядовой Хабанеев!
   – Я!
   – Хабанера, – отметил Святкин.
   – Отставить! – крикнул Суслин и, ткнув пальцем в Святкина, приказал: – Ефрейтор Сват… то есть Святкин, выйти из строя!
   Святкин сделал два шага и повернулся лицом к шеренге.
   – Товарищи бойцы! – сердито сказал Суслин, грозно сведя полудетские брови. – Сегодня я принял второй взвод. Командир батальона лично мне поставил задачу: в кратчайший срок подготовить взвод истребителей танков. И что же я вижу на первом построении? На первом построении я нахожу исключительную расхлябанность и разгильдяйство!
   – Я думал, вам интересно будет прозвища узнать, – простодушно пояснил Святкин.
   – Ефрейтор Святкин, два наряда вне очереди!
   – За что же, товарищ младший лейтенант? – искренне удивился Святкин. – Я же, так сказать, в порядке ознакомления с личным составом вверенного вам взвода истребителей танков.
   – Три наряда! – распалясь, крикнул Суслин.
   – Есть три наряда, – согласился Святкин. – Но только на кухне.
   – Четыре наряда за разговорчики!..
   – А вот это уж дудки, – улыбнулся Святкин. – Только три. Четыре Устав внутренней службы не позволяет. Вы – взводный, я – ефрейтор. Больше трех нарядов у вас прав нет, товарищ младший лейтенант. Вот если на кухню…
   Суслин был явно озадачен. По шеренге пробежал смешок.
   – Отставить смех! – крикнул Суслин. – Командир батальона поставил задачу, чтобы второй взвод истребителей танков стал примером для всего маршевого батальона. Примером во всем. В боевой подготовке. В дисциплине. В ношении формы. И я хочу, чтобы вы знали с первого же дня: в боевой подготовке не будет никаких поблажек. Напротив. Трудности и еще раз трудности! Будут внезапные тревоги. Ночные броски. «Тяжело в ученье – легко в бою!» Знаете, кто это сказал?
   – Так точно! – радостно рявкнул Святкин. – Генералиссимус Суворов!
   – Какой еще «иссимус»? – удивленно спросил Суслин.
   – Звание, – принялся простодушно объяснять Святкин. – Бывают генерал-майоры, генерал-лейтенанты, генерал-полковники, а Суворов был генералиссимусом.
   Строй радостно рассмеялся.
   – Отставить смех! – крикнул Суслин. – Слушай задачу сегодняшних занятий по…
   Но тут раздался голос дневального, стоявшего возле дверей:
   – Смирно!
   В казарму вошел командир батальона, немолодой капитан, еще не оправившийся от ранения, а потому – с палочкой.
   Суслин бросился навстречу, расталкивая строй собственных подчиненных:
   – Товарищ капитан… Да пропустите же меня!.. Товарищ капитан, второй взвод первой роты вверенного вам батальона построен для полевых занятий. Командир взвода младший лейтенант Суслин!
   – Отставить полевые занятия, – устало сказал комбат. – Взвод – на разгрузку капусты.
   – Что?..
   – На разгрузку капусты, – терпеливо повторил капитан. – Слава богу, хоть капусту дали.
   – Есть на разгрузку капусты, – упавшим голосом сказал Суслин.
   – Гарбузенко, выводите личный состав.
   – Напра-во, – сказал помкомвзвода. – Не в ногу на выход шагом марш!..