Даст Бог, она забудет об этой ночи, как будто ее и не было. И что бы ни было – ну даже если окажется, что она беременна и у нее будет пять близнецов! – она никогда больше не увидится и не заговорит с Мэтом Минтиром. Она дала себе такое обещание.
У Мэта был обычный суматошный понедельник, начавшийся с рабочего завтрака с одним из акционерных избирателей, за которым последовал предвыборный митинг перед совещанием. К половине первого он был в своем офисе, чтобы поговорить с Люком, своим заведующим кадрами. Затем встретился с юристом Бюро по законодательным вопросам. После этой встречи он беседовал с несколькими избирателями, которые заходили к нему в офис для обсуждения насущных проблем округа.
Но к концу дня по плану у него ничего не оставалось – все его встречи и дела на этот день были завершены: Поскольку не осталось ничего, что бы занимало его мысли, он был вынужден задуматься над тем, о чем сознательно избегал думать. Забудь о том, что эта ночь в пятницу вообще была, посоветовал Люк. Но Мэт просто не мог избавиться от непрошеных мыслей.
В конце концов он трезво оценил ситуацию. Не в его характере было заниматься любовью с женщиной, а потом никогда больше не встречаться с ней. Он был слишком разборчив для того, чтобы позволить себе случайные связи на одну ночь. Неважно, насколько старомодными были его взгляды, но он не занимался сексом с женщиной, к которой ничего не испытывал. Уже тот факт, что он лег в постель с Кристиной Макклур, не беря в расчет действий ВМБДШ, означал, что он что-то испытывал к ней. Он не задумывался над тем, насколько сильны и глубоки были его чувства, он просто понимал, что не может не встретиться с ней вновь.
Не имея четкого представления о том, что он собирается делать и говорить, Мэт прибыл в штаб-квартиру ПИТА и был препровожден в офис Кристины Макклур приятно улыбающейся секретаршей, ведущей прием посетителей. Он попросил молодую женщину не называть его, давая понять, что ему рады в любое время. С застывшей улыбкой секретарша удовлетворила его просьбу, и Мэт большими шагами прошел к двери и тихо отворил ее.
Внутри кабинета стояла пара, слившаяся в жарких объятиях. Звуки тяжелого дыхания мужчины и женских всхлипов с придыханием пронзали тишину и отдавались в ушах Мэта. Он остановился как вкопанный, челюсть у него комично отвисла. Но он не находил ничего смешного в том, что так несвоевременно прервал их.
Хотя ее длинные светло-каштановые волосы были собраны в тугой французский пучок, вместо того чтобы мягко и свободно падать на спину, хотя ее лицо полностью заслонял другой мужчина, Мэт без малейшего колебания узнал в молодой женщине, заключенной в крепкие объятия, свою былую любовницу, с которой провел ночь в пятницу. Кристина Маклур.
Отчаянно не желая быть увиденным, он попятился яз кабинета. Но опоздал на одно мгновение. Каким-то образом пара, должно быть, почувствовала его присутствие, или, возможно, им нужно было выпрямиться, чтобы набрать воздуха, – но, каковы бы ни причины, они внезапно разъединились.
И повернулись к нему.
Мэт подавил в себе желание выругаться вслух. Но ему не удалось так же легко справиться с яростной волной злобы, с дикой силой захлестнувшей его. Надо было быть глупцом, чтобы явиться сюда, злился Мэт на самого себя. Более всего ранило, подобно удару ножом в спину, сознание того, что его предали. Как могла она отдаваться ему всецело в пятницу, а уже в следующий понедельник оказаться в объятиях другого мужчины!
– О, – Кристина выглядела потрясенной, увидев его.
Держу пари, она удивлена, злобно думал Мэт. Она поймана с поличным. Ему стало интересно, был ли ее теперешний любовник еще одним законодателем, готовым стать жертвой прелестей этой женщины-паука. Ничего себе методы лоббирования у этой Кристины Макклур! Подумать только, и он еще волновался, что ее расстроит дурная слава. Ха! Она, возможно, упивалась ею, считая, что это благоприятствует ее карьере.
Сейчас она залилась краской смущения, и Мэт поразился, как хорошо она изображала деланно застенчивую, приведенную в замешательство, непорочную девушку, которая то робко улыбается попеременно Мэту, а затем мужчине, в чьих объятиях она уютно устроилась и не торопится их покидать, то опускает глазки.
– Сенатор Минтир? – спросила она тихим и удивленным голосом, как будто была не уверена, что это он. – Простите. У нас была назначена встреча?
Мэт не поддался искушению сбить ее с ног. Он ни разу в жизни не ударил женщину и не собирался позволить этой ничтожной проститутке спровоцировать себя применить физическую силу.
– Нет, у нас не было назначено встречи, миз [6]Макклур, – сухо ответил он голосом, полным сарказма. – Я подумал, что мне следует заскочить и убедиться, что вы благополучно добрались до офиса.
У нее был озадаченный вид. На Мэта невольно произвело впечатление, как правдоподобно она сумели изобразить замешательство, как будто представления не имела, зачем сенатору Минтиру понадобилось заезжать к ней, как будто его завуалированное упоминание о ночи в пятницу совершенно ускользнуло от ее внимания: Что касается притворства, то эта девица могла бы заткнуть за пояс Джулию Робертс. [7]
– Разве была какая-либо причина, из-за которой она могла бы не добраться сюда благополучно? – спросил мужчина, испытующе глядя на Мэта.
Мэт обратил внимание, как по-хозяйски этот парень удерживал ее возле себя и что в его голосе прозвучал легкий вызов. Его тон и его поза, казалось говорили: «Это моя женщина». О, да тебя обводят вокруг пальца, приятель, подумал Мэт, на мгновение почувствовав прилив жалости к нему.
Кристина откашлялась, затем улыбнулась.
– Сенатор Минтир, позвольте представить вас Бойду Сойеру. Он врач, работает в Медицинском исследовательском центре в Атланте. Бойд, это член сената штата Мэтью Минтир, который только что объявил о своем намерении баллотироваться на место в Конгрессе. Мы все уверены, что он победит и в январе будет в Вашингтоне.
Мэт был ошеломлен. Как хладнокровно, как гладко, как невинно она с этим справилась! Представляя одного любовника другому. Неужели теперь предполагается обмен любезностями? Возможно, ему следует спросить Бойда Сойера о его последней партии в гольф?
Мэт едва не фыркнул от возмущения. Чем скорее он ускользнет от этой барракуды, тем лучше.
– Я желаю вам успешно провести вашу выборную кампанию, – сказал Бойд Сойер с подкупающей искренностью.
Несчастный простофиля явно не подозревает, что был обманут в этот уик-энд. Мэт почувствовал нараставшую враждебность, причем исключительно по отношению к Кристине.
– Успехов вам в ваших медицинских исследованиях, – сказал он Сойеру. – Надеюсь, вы найдете… э-э-э… что бы вы там ни искали. – Нет никакого смысла на него сердиться. Бойд Сойер был просто невинным свидетелем.
Мэт шагнул за дверь. Но он не смог удержаться и обернулся, чтобы нанести прощальный удар коварной Кристине.
– Вы рассказали Бонду о ночи в пятницу и о безобразии, учиненном молодчикам» из ВМБДШ? – спросил он, от души рассмеявшись, но при этом несколько переиграв. Так, что это прозвучало неестественно даже, для его собственных ушей. Он определенно не обладал такими актерскими способностями, как Кристина. Тем не менее он упорно продолжал свой спектакль.
– Что за шайка с их идиотскими шутками… гм?.. Я понимаю, что всем нам полагается хранить молчание о той ночи, но к чему секреты и притворство между такими старыми друзьями, как мы с вами. Правильно, Кристина?
Он испытал удовлетворение, заметив, как с явной тревогой расширились у нее глаза, в этом невозможно было ошибиться. Ему было интересно, что за ложь она придумала, чтобы объяснить Сойеру, где провела ночь в прошлую пятницу. Возможно, сочинила небылицу о больной бабушке или что-то в этом роде. Он испытывал по отношению к Бонду Сойеру нечто вроде чувства мужской солидарности и надеялся, что он так же легко избавится от ее коварных чар, как это удалось ему.
Потому что при свете морозного февральского дня Мэт вдруг понял, что так сильно действовавшее на него обаяние Кристины Макклур утратило над ним свою власть. Он свободен. Возможно, это было следствием шока от того, что он увидел ее в объятиях другого мужчины, возможно, это произошло из-за лживого представления, так мастерски сыгранного ею. Как бы то ни было, он понял, что сегодня, глядя в ее медово-карие глаза, он не испытывал такого трепета, как в пятницу. Он смотрел на ее нежный рот, и его не тянуло непременно поцеловать ее.
Какое бы непостижимое очарование и чувственность ни притягивали его в ней, сейчас они исчезли. Он смотрел на нее, не сгорая от томительного желания. Как это ни странно, но ему казалось, что в ту страстную ночь в пятницу он был с кем-то совершенно другим.
А может быть, он и был с кем-то другим. Губы Мэта скривились в циничной усмешке. Он был с плодом своего воображения, своего пьяного воображения. Он видел в Кристине Макклур то, что хотел увидеть; он превратил ее в свою реально воплотившуюся мечту.
Сейчас, при свете дня, Мэт трезво взглянул правде в лицо. Девушка его мечты – женщина его мечты – именно этим и была. Мечтой. Мечтой, которая умерла.
Глава четвертая
У Мэта был обычный суматошный понедельник, начавшийся с рабочего завтрака с одним из акционерных избирателей, за которым последовал предвыборный митинг перед совещанием. К половине первого он был в своем офисе, чтобы поговорить с Люком, своим заведующим кадрами. Затем встретился с юристом Бюро по законодательным вопросам. После этой встречи он беседовал с несколькими избирателями, которые заходили к нему в офис для обсуждения насущных проблем округа.
Но к концу дня по плану у него ничего не оставалось – все его встречи и дела на этот день были завершены: Поскольку не осталось ничего, что бы занимало его мысли, он был вынужден задуматься над тем, о чем сознательно избегал думать. Забудь о том, что эта ночь в пятницу вообще была, посоветовал Люк. Но Мэт просто не мог избавиться от непрошеных мыслей.
В конце концов он трезво оценил ситуацию. Не в его характере было заниматься любовью с женщиной, а потом никогда больше не встречаться с ней. Он был слишком разборчив для того, чтобы позволить себе случайные связи на одну ночь. Неважно, насколько старомодными были его взгляды, но он не занимался сексом с женщиной, к которой ничего не испытывал. Уже тот факт, что он лег в постель с Кристиной Макклур, не беря в расчет действий ВМБДШ, означал, что он что-то испытывал к ней. Он не задумывался над тем, насколько сильны и глубоки были его чувства, он просто понимал, что не может не встретиться с ней вновь.
Не имея четкого представления о том, что он собирается делать и говорить, Мэт прибыл в штаб-квартиру ПИТА и был препровожден в офис Кристины Макклур приятно улыбающейся секретаршей, ведущей прием посетителей. Он попросил молодую женщину не называть его, давая понять, что ему рады в любое время. С застывшей улыбкой секретарша удовлетворила его просьбу, и Мэт большими шагами прошел к двери и тихо отворил ее.
Внутри кабинета стояла пара, слившаяся в жарких объятиях. Звуки тяжелого дыхания мужчины и женских всхлипов с придыханием пронзали тишину и отдавались в ушах Мэта. Он остановился как вкопанный, челюсть у него комично отвисла. Но он не находил ничего смешного в том, что так несвоевременно прервал их.
Хотя ее длинные светло-каштановые волосы были собраны в тугой французский пучок, вместо того чтобы мягко и свободно падать на спину, хотя ее лицо полностью заслонял другой мужчина, Мэт без малейшего колебания узнал в молодой женщине, заключенной в крепкие объятия, свою былую любовницу, с которой провел ночь в пятницу. Кристина Маклур.
Отчаянно не желая быть увиденным, он попятился яз кабинета. Но опоздал на одно мгновение. Каким-то образом пара, должно быть, почувствовала его присутствие, или, возможно, им нужно было выпрямиться, чтобы набрать воздуха, – но, каковы бы ни причины, они внезапно разъединились.
И повернулись к нему.
Мэт подавил в себе желание выругаться вслух. Но ему не удалось так же легко справиться с яростной волной злобы, с дикой силой захлестнувшей его. Надо было быть глупцом, чтобы явиться сюда, злился Мэт на самого себя. Более всего ранило, подобно удару ножом в спину, сознание того, что его предали. Как могла она отдаваться ему всецело в пятницу, а уже в следующий понедельник оказаться в объятиях другого мужчины!
– О, – Кристина выглядела потрясенной, увидев его.
Держу пари, она удивлена, злобно думал Мэт. Она поймана с поличным. Ему стало интересно, был ли ее теперешний любовник еще одним законодателем, готовым стать жертвой прелестей этой женщины-паука. Ничего себе методы лоббирования у этой Кристины Макклур! Подумать только, и он еще волновался, что ее расстроит дурная слава. Ха! Она, возможно, упивалась ею, считая, что это благоприятствует ее карьере.
Сейчас она залилась краской смущения, и Мэт поразился, как хорошо она изображала деланно застенчивую, приведенную в замешательство, непорочную девушку, которая то робко улыбается попеременно Мэту, а затем мужчине, в чьих объятиях она уютно устроилась и не торопится их покидать, то опускает глазки.
– Сенатор Минтир? – спросила она тихим и удивленным голосом, как будто была не уверена, что это он. – Простите. У нас была назначена встреча?
Мэт не поддался искушению сбить ее с ног. Он ни разу в жизни не ударил женщину и не собирался позволить этой ничтожной проститутке спровоцировать себя применить физическую силу.
– Нет, у нас не было назначено встречи, миз [6]Макклур, – сухо ответил он голосом, полным сарказма. – Я подумал, что мне следует заскочить и убедиться, что вы благополучно добрались до офиса.
У нее был озадаченный вид. На Мэта невольно произвело впечатление, как правдоподобно она сумели изобразить замешательство, как будто представления не имела, зачем сенатору Минтиру понадобилось заезжать к ней, как будто его завуалированное упоминание о ночи в пятницу совершенно ускользнуло от ее внимания: Что касается притворства, то эта девица могла бы заткнуть за пояс Джулию Робертс. [7]
– Разве была какая-либо причина, из-за которой она могла бы не добраться сюда благополучно? – спросил мужчина, испытующе глядя на Мэта.
Мэт обратил внимание, как по-хозяйски этот парень удерживал ее возле себя и что в его голосе прозвучал легкий вызов. Его тон и его поза, казалось говорили: «Это моя женщина». О, да тебя обводят вокруг пальца, приятель, подумал Мэт, на мгновение почувствовав прилив жалости к нему.
Кристина откашлялась, затем улыбнулась.
– Сенатор Минтир, позвольте представить вас Бойду Сойеру. Он врач, работает в Медицинском исследовательском центре в Атланте. Бойд, это член сената штата Мэтью Минтир, который только что объявил о своем намерении баллотироваться на место в Конгрессе. Мы все уверены, что он победит и в январе будет в Вашингтоне.
Мэт был ошеломлен. Как хладнокровно, как гладко, как невинно она с этим справилась! Представляя одного любовника другому. Неужели теперь предполагается обмен любезностями? Возможно, ему следует спросить Бойда Сойера о его последней партии в гольф?
Мэт едва не фыркнул от возмущения. Чем скорее он ускользнет от этой барракуды, тем лучше.
– Я желаю вам успешно провести вашу выборную кампанию, – сказал Бойд Сойер с подкупающей искренностью.
Несчастный простофиля явно не подозревает, что был обманут в этот уик-энд. Мэт почувствовал нараставшую враждебность, причем исключительно по отношению к Кристине.
– Успехов вам в ваших медицинских исследованиях, – сказал он Сойеру. – Надеюсь, вы найдете… э-э-э… что бы вы там ни искали. – Нет никакого смысла на него сердиться. Бойд Сойер был просто невинным свидетелем.
Мэт шагнул за дверь. Но он не смог удержаться и обернулся, чтобы нанести прощальный удар коварной Кристине.
– Вы рассказали Бонду о ночи в пятницу и о безобразии, учиненном молодчикам» из ВМБДШ? – спросил он, от души рассмеявшись, но при этом несколько переиграв. Так, что это прозвучало неестественно даже, для его собственных ушей. Он определенно не обладал такими актерскими способностями, как Кристина. Тем не менее он упорно продолжал свой спектакль.
– Что за шайка с их идиотскими шутками… гм?.. Я понимаю, что всем нам полагается хранить молчание о той ночи, но к чему секреты и притворство между такими старыми друзьями, как мы с вами. Правильно, Кристина?
Он испытал удовлетворение, заметив, как с явной тревогой расширились у нее глаза, в этом невозможно было ошибиться. Ему было интересно, что за ложь она придумала, чтобы объяснить Сойеру, где провела ночь в прошлую пятницу. Возможно, сочинила небылицу о больной бабушке или что-то в этом роде. Он испытывал по отношению к Бонду Сойеру нечто вроде чувства мужской солидарности и надеялся, что он так же легко избавится от ее коварных чар, как это удалось ему.
Потому что при свете морозного февральского дня Мэт вдруг понял, что так сильно действовавшее на него обаяние Кристины Макклур утратило над ним свою власть. Он свободен. Возможно, это было следствием шока от того, что он увидел ее в объятиях другого мужчины, возможно, это произошло из-за лживого представления, так мастерски сыгранного ею. Как бы то ни было, он понял, что сегодня, глядя в ее медово-карие глаза, он не испытывал такого трепета, как в пятницу. Он смотрел на ее нежный рот, и его не тянуло непременно поцеловать ее.
Какое бы непостижимое очарование и чувственность ни притягивали его в ней, сейчас они исчезли. Он смотрел на нее, не сгорая от томительного желания. Как это ни странно, но ему казалось, что в ту страстную ночь в пятницу он был с кем-то совершенно другим.
А может быть, он и был с кем-то другим. Губы Мэта скривились в циничной усмешке. Он был с плодом своего воображения, своего пьяного воображения. Он видел в Кристине Макклур то, что хотел увидеть; он превратил ее в свою реально воплотившуюся мечту.
Сейчас, при свете дня, Мэт трезво взглянул правде в лицо. Девушка его мечты – женщина его мечты – именно этим и была. Мечтой. Мечтой, которая умерла.
Глава четвертая
– Кейла, вам звонит ваша сестра, – сообщила по внутренней оперативной связи Джолин Фуллер, прежде чем соединить ее. Она была секретаршей Кейлы, в обязанности которой, кроме ведения приема посетителей, входило выполнение всевозможных поручений, то есть эдакой «поди-подай».
Чувство тревоги пронзило Кейлу. Кристина редко звонила ей в офис, и они разговаривали совсем недавно, в воскресенье вечером. Сегодня же была лишь среда. Неужели роман Кристины с Бондом Сойером так быстро потерпел крушение? Или, может, просочилась информация о неблагоразумном поведении Кейлы в ту ночь в пятницу, поставив Кристину перед необходимостью выпутываться из этого неприятного клубка сплетен? У Кейлы екнуло сердце, когда она, предчувствуя недоброе, взялась за трубку. Кейла знала, что ей следовало поговорить обо всем этом с Крис, но до сих пор у нее не хватало духу.
К ее удивлению, Кристина весело и оживленно болтала о Бонде, который немногим раньше, этим же утром, улетел назад в Атланту, о своем намерении навестить его, о чрезмерно теплой для этой поры погоде, стоящей сейчас в Харрисберге.
Кейла начала расслабляться. Кажется, все-таки Кристина позвонила просто поболтать о том о сем. У них с Бондом дела определенно шли хорошо, и она даже не упомянула о ночи в пятницу. До тех пор пока…
– Ты знаешь, я так много говорила о нас с Бойдом, что никак не подойду к вопросу о том обеде по сбору средств в пятницу, – сказала Кристина. – Еще раз спасибо, Кейла. Тебе довелось встретиться с Мэтом Минтиром?
Кейла стремительно выпрямилась и сжала трубку, от волнения у нее звенело в ушах. Она напряженно пыталась разобраться в нюансах интонации сестры, но или они отсутствовали, или она была слишком взволнованна, чтобы что-либо заметить.
– Я встречалась с ним, – сказала она осторожно.
– Он потрясный парень, правда? – прощебетала Кристина.
Кейла ничего не ответила, абсолютно ничего. Она боялась заговорить, чтобы не выдать свое волнение.
– Ну, и как все прошло? – спросила Кристина, которую, казалось, нисколько не обескуражило то, что ее сестра не ответила.
– Прошло? – эхом повторила Кейла. О, что же ответить на это? Перед ее мысленным взором промелькнула картина: они с Мэтом в темноте, на постели, их тела сплетены, ласкающие друг друга, стонущие, испытывающие оргазм, и все это так явственно, что она едва не вскрикнула.
К счастью, Кристина опять заговорила бодрым, как и прежде, голосом:
– Здесь говорят, что это был самый обычный обед, устроенный для сбора средств. Я надеюсь, ты не слишком там скучала, Кейла.
Кейла попыталась сглотнуть и не смогла.
– Это все, что ты слышала? – осмелилась она спросить.
Она отчетливо помнила, как сидела на коленях у Мэта за главным столом, на виду у всей толпы. И по этому поводу не было пересудов? Или было? Вряд ли такое поведение в обычае на обеде по сбору средств. Возможно, ей следует пересмотреть свои представления о политической жизни партии на уровне штата.
– Ммм… – В голосе Кристины ощущалась скука, словно ей уже надоела эта тема. Она тут же перескочила на другую: – Кейла, у меня действительно есть причина для этого звонка. Я хотела бы воспользоваться твоей компетенцией как консультанта по имиджу и средствам массовой информации для моей подруги Элены Тесловик. Она медсестра из государственной системы здравоохранения и много и бескорыстно занималась лоббированием в интересах бедных и престарелых. Она пришла к заключению, что может сделать больше, будучи избранной на официальный пост, и поэтому намерена баллотироваться на место в палате представителей, оспаривая его у крайне одиозного должностного лица. Она не заинтересует тебя в качестве клиента? Прежде чем ты примешь то или иное решение, давай я немного расскажу тебе о ней.
Кейле потребовалось несколько минут, чтобы спало напряжение. Взяв себя в руки, она смогла полностью сосредоточиться на том, что говорила ее сестра о кандидате. Судя по этому сделанному в крайне сжатой форме сообщению, она была оптимистичной, талантливой и безупречно честной, с горячим желанием добросовестно нести службу на посту, а не использовать его в своих интересах.
– Элена новичок в политике, но, что важно, Кейла, она полна решимости и обладает потрясающим природным чутьем, – пылко заключила Кристина. – Нам нужны люди, подобные Элене, на государственных постах. Скажи, что ты приедешь и по крайней мере встретишься с ней. Ей определенно пригодились бы твои знания. Ты, конечно, остановишься у меня.
Кейла задумалась. Поездки были составной частью работы политического консультанта, и всегда требовалось принимать в расчет дополнительные расходы на жизнь, которые приходится нести, находясь в другом городе. Проживание у Кристины, безусловно, сократит их, что совсем неплохо для бюджета Кейлы, пока она будет встречаться и оценивать потенциального клиента. У нее были все основания принять предложение, и при обычных обстоятельствах Кейла немедленно так бы и поступила.
На этот раз, однако, она колебалась. Возвратившись назад в Харрисберг, она рисковала столкнуться с Мэтом Минтиром. На нее с оглушительной силой накатили чувства унижения и стыда при воспоминании о той несвойственной ей страстной развязности, которую она позволила себе с ним. Нет, встретиться лицом к лицу с Мэтом Минтиром было выше ее сил.
– Кристина, я…
– Ты знаешь, сегодня утром я попала в автомобильную пробку, и мне потребовалось в два раза больше времени, чем обычно, чтобы добраться до офиса, – беззаботно прервала ее Кристина. – Харрисберг стремительно растет. Это уже не такой маленький городок, каким был прежде. Ведь иногда я месяцами не сталкиваюсь с людьми, которых знаю.
Кейла была потрясена. Невероятно, Кристина словно пыталась рассеять ее тревогу, деликатно заверяя, что приезд Кейлы в город не связан с риском, что их с Мэтом пути, может, и не пересекутся. Но это, разумеется, было невозможно, ведь Кристина явно дала понять, что не имеет представления о том, что произошло между ее сестрой-близнецом и неотразимым сенатором.
Успокоившись, Кейла подошла к вопросу с практической точки зрения.
– Я думаю, что смогла бы приехать в Харрисберг и встретиться с твоим кандидатом. Это явно перспективная кандидатура.
– Великолепно, Кейла! – воскликнула Кристина. – Я организую вашу встречу. Только скажи когда. Я знаю, что Элена сумеет подстроиться под твой график.
Кейла заглянула в свой дневник.
– Как насчет понедельника?
– Замечательно. Не хочешь подъехать в пятницу и провести по-семейному спокойный уик-энд, вдвоем, ведь в прошлый раз у нас этого не получилось?
– С удовольствием. – Кейла почувствовала, что улыбается. Она всегда черпала силу и находила успокоение в общении с сестрой. Кристина была единственным человеком, который всегда присутствовал в жизни Кейлы, когда все остальные покидали ее. Да ведь они были вместе даже до рождения. Да, уик-энд вдвоем, с сестрой, во время которого можно расслабиться, был именно тем тонизирующим средством, которое ей необходимо, чтобы восстановить свой жизненный тонус и войти в колею после оскорбительного и разрушительного поражения с Мэтом Минтиром на прошлой неделе.
– Сегодня вечером я угощаю, Кейла, – категорически заявила Кристина, припарковывая машину на площадке, примыкающей к ресторану, ранним вечером в пятницу. – Ресторан Рилло – один из самых популярных ресторанов в городе, и вполне заслуженно. Еда замечательная, а порции – невероятного размера! Но ты обязательно должна оставить место для десерта. У них здесь самое восхитительное домашнее мороженое!
Кейла почувствовала, как в голове у нее звякнул колокольчик, предупреждая об опасности. Не то ли это место, о котором упоминал Мэт, предлагая улизнуть с приема, когда подадут резиновый пудинг? Но куда они так и не попали. Вместо этого они оказались в постели…
Она быстро прогнала прочь предательскую мысль, но потребовалось время, чтобы унять нервную дрожь. В ресторане было тихо и немноголюдно, а еда оказалась действительно вкусной, как и обещала Кристина. Сестры обедали не спеша и даже разорились на десерт. Кейла намеренно не заказала геральдическое мороженое, выбрав вместо этого кусок высокого сдобного морковного кекса с глазурью из сливочного сыра.
Группа из шести мужчин, все в костюмах серого цвета разных оттенков, вошла в ресторан, когда Кейла с Кристиной уходили. Мэт Минтир, погруженный в беседу со своим братом Люком, шел за остальными, следовавшими за служащей, которая вела их к столику. Он почти не обратил внимания на двух молодых женщин, проходивших мимо группы, идущей цепочкой по узкому проходу. Но поднял голову как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с Кейлой.
Оба, словно окаменев, застыли на месте.
Кейла была в ужасе. Она провела в Харрисберге менее трех часов – и уже оказалась лицом к лицу с Мэтом Минтиром, мужчиной, с которым поклялась больше не видеться. Все ее чувства немедленно отозвались при виде него, такого высокого, сильного, темноволосого и красивого. Чувственные воспоминания мелькали у нее в голове, и она опять мысленно перенеслась в ту роковую ночь в пятницу, только неделю назад…
То, как он улыбался ей, его полные страсти глаза с тяжелыми веками, эротичные, волнующие слова, которые он шептал ей на ухо, когда овладел ею в ночи. То, как его горячая плоть глубоко вошла в нее, а она раскрылась и окутала его своим жаждущим нежным и мягким телом.
Всю ее охватил жар. Она поняла, что не дышит, и с трудом сделала слабый выдох, наблюдая, как Мэт переводит свои пронзительные синие глаза с нее на Кристину и затем опять на ее лицо.
– Что за черт? – только и смог пробормотать он, прежде чем полностью оказался во власти сильнейшего шока и смятения, мгновенно лишивших его дара" речи. Не галлюцинации ли у него? Перед ним стояли две Кристины Макклур. Две! Не подстроено ли это опять психами из ВМБДШ? Может быть, они как-то ухитрились добавить снадобье, влияющее на психику, в плитку шоколада, которую он съел перед ленчем?
Долгая пауза, в течение которой продолжалось это бесцеремонное разглядывание, не прошла незамеченной для остальных членов его компании. Люк, стоявший прямо перед братом, на мгновение задержался, попеременно разглядывая Кристину и Кейлу, прежде чем прошел вперед, осторожно, но настойчиво подталкивая остальных четырех выказывавших откровенное любопытство мужчин к их столу.
Уход Люка, казалось, побудил Кристину действовать.
– Привет, Мэт, – сказала она бодро и с апломбом. – Я думаю, ты уже знаком с моей сестрой Микаэлой Макклур, которую обычно называют Кейлой.
Мэт окинул взглядом обеих женщин. Нет, его глаза ему не изменяли, и рассудок, к счастью, не пострадал ни от каких препаратов. Он видел перед собой пару однояйцовых близнецов. Однояйцовые близнецы! И он мгновенно понял, без малейшей тени сомнения, с которой из близнецов он разделил постель ночью в прошлую пятницу.
– Микаэла Макклур, известная как Кейла, – проскрежетал он, наконец-то обретая голос. Нет, он в своем уме, наоборот, он в реальной жизни обманным путем оказался в ситуации, представлявшей вариант мыльной оперы. – Но она также известна как Кристина, не правда ли?
Кристина опустила глаза.
– Ну… э-э-э… пожалуй, она была ею в прошлую пятницу, – сказала она довольно сконфуженно.
Своими сверкающими глазами Мэт пристально посмотрел в глаза Кейлы. Сильное физическое влечение к ней, которое он испытал в прошлую пятницу вечером, когда они впервые встретились, опять полностью завладело им. Одновременно с этим дурманящим чувством, почти одерживая над них верх, его охватил дикий гнев. Как это было возможно? – яростно вопрошал он сам себя. Когда он смотрел на Кристину Макклур, он видел привлекательную, элегантную молодую женщину, которая совсем не возбуждала его. Тем не менее, когда он смотрел на ее сестру-близнеца – ее однояйцового близнеца, – он видел… он чувствовал…
– Вы вдвоем, должно быть, хорошо посмеялись надо всем этим? – Он попытался одарить их улыбкой с видом искушенного человека, которого забавляет подобная ситуация, но в результате получилось нечто более похожее на неприязненный оскал зубов. – И часто вы это проделываете? А после обмениваетесь впечатлениями?
Кейлу затрясло. Было ясно, что обман близнецов вывел его из себя. Он был похож на волка, готового к смертельному прыжку. Внешне сохраняя подчеркнутую невозмутимость, она вдруг вспомнила, как он бесцеремонно бросил ее одну, в постели и важно удалился принимать душ без единого нежного слова или проявления какого-либо интереса к ней, всю ответственность за их действия возложив на нее! Это было самым неприятным воспоминанием.
Ее негодование достигло предела. Не только у мистера Минтира было основание сердиться. И что за шуточку он отпустил насчет того, что мы «часто это проделываем, а после обмениваемся впечатлениями»? Это было оскорблением по отношению к ним обеим – к ней и к Кристине, явным намеком на их моральную неустойчивость. Кейла понимала, что не может это так оставить!
– Что вы имеете в виду под словами «И часто вы это проделываете?» – запальчиво потребовала она ответа. Как будто была необходимость спрашивать! Вопрос был чисто риторическим.
Мэт тем не менее предпочел буквальный ответ!
– Я считаю, что эти слова не требуют разъяснений. – Он изо всех сил старался сохранить спокойствие. И это было нелегко. После злополучной поездки в офис Кристины Макклур он считал, что излечился от временного безумия, которое нашло на него в ту единственную безрассудную и страстную ночь. Но сейчас, в присутствии Кейлы Макклур – как странно называть ее этим именем, – он почувствовал опасность рецидива.
«И часто вы это проделываете? Его слова снова и снова эхом звучали в голове Кейлы. Ведь на самом деле он имел в виду следующее: Вы часто знакомитесь с мужчинами, чтобы провести с ними ночь? Он уже бросил ей это обвинение в то утро, когда они проснулись в одной постели, хотя и предпринял неуклюжую попытку оправдаться. Она не купилась на это ни тогда, ни сейчас. Ее собственное чувство вины не позволило ей; ее совесть требовала, чтобы она была наказана, чтобы он считал ее проституткой.
Кейла сердито смотрела на него, внутри у нее все кипело. Это усугублялось щемящей болью, которую она испытывала оттого, что ее предали. Как ни парадоксально, принимая во внимание ее собственное мнение о своем поведении, но сознание того, что он считал ее не кем иным, как дешевой шлюхой на одну ночь, легкой добычей, причиняло страшную боль.
Но она никогда не позволит ему узнать об этом. Защищаясь, она предпочла боли гнев.
– Эти слова не требуют разъяснений, – язвительно передразнила Кейла, точно передавая все оттенки его интонации. – Да, все ваши оскорбления не требуют разъяснений, не так ли? Среди политиков вы само воплощение откровенности и никогда не говорите того, чего не думаете, и всегда думаете то, что говорите. По крайней мере так вы утверждаете.
– Оскорбления? – Мэт был не настолько смущен, чтобы допустить оскорбление с ее стороны. – О чем вы говорите?
– Надо еще объяснять? – огрызнулась Кейла и попыталась быстро пройти мимо него. К несчастью, ее уходу помешало то, что он и не подумал посторониться. Он не двигался с места, твердый как скала, загораживая ей путь. – Уйдите с дороги! – услышала она собственный голос. Ее гнев возрастал с каждой секундой, проведенной в его присутствии. Она сама поразилась, с какой нескрываемой яростью прозвучали ее слова. Она никогда не позволяла себе открыто проявлять враждебность, неважно, насколько веским был повод. В ее профессии важно было сохранять имидж: оставаться невозмутимой и вежливой, невзирая ни на что. И она всегда оставалась такой, до этого момента…
– Нет, вы никуда не уйдете, Микаэла. Пока вы не извинитесь за ваши необоснованные обвинения и не дадите объяснений относительно вашей лживой проделки в прошлую пятницу. – По тону голос Мэта был под стать ее, не уступая ни на йоту.
Чувство тревоги пронзило Кейлу. Кристина редко звонила ей в офис, и они разговаривали совсем недавно, в воскресенье вечером. Сегодня же была лишь среда. Неужели роман Кристины с Бондом Сойером так быстро потерпел крушение? Или, может, просочилась информация о неблагоразумном поведении Кейлы в ту ночь в пятницу, поставив Кристину перед необходимостью выпутываться из этого неприятного клубка сплетен? У Кейлы екнуло сердце, когда она, предчувствуя недоброе, взялась за трубку. Кейла знала, что ей следовало поговорить обо всем этом с Крис, но до сих пор у нее не хватало духу.
К ее удивлению, Кристина весело и оживленно болтала о Бонде, который немногим раньше, этим же утром, улетел назад в Атланту, о своем намерении навестить его, о чрезмерно теплой для этой поры погоде, стоящей сейчас в Харрисберге.
Кейла начала расслабляться. Кажется, все-таки Кристина позвонила просто поболтать о том о сем. У них с Бондом дела определенно шли хорошо, и она даже не упомянула о ночи в пятницу. До тех пор пока…
– Ты знаешь, я так много говорила о нас с Бойдом, что никак не подойду к вопросу о том обеде по сбору средств в пятницу, – сказала Кристина. – Еще раз спасибо, Кейла. Тебе довелось встретиться с Мэтом Минтиром?
Кейла стремительно выпрямилась и сжала трубку, от волнения у нее звенело в ушах. Она напряженно пыталась разобраться в нюансах интонации сестры, но или они отсутствовали, или она была слишком взволнованна, чтобы что-либо заметить.
– Я встречалась с ним, – сказала она осторожно.
– Он потрясный парень, правда? – прощебетала Кристина.
Кейла ничего не ответила, абсолютно ничего. Она боялась заговорить, чтобы не выдать свое волнение.
– Ну, и как все прошло? – спросила Кристина, которую, казалось, нисколько не обескуражило то, что ее сестра не ответила.
– Прошло? – эхом повторила Кейла. О, что же ответить на это? Перед ее мысленным взором промелькнула картина: они с Мэтом в темноте, на постели, их тела сплетены, ласкающие друг друга, стонущие, испытывающие оргазм, и все это так явственно, что она едва не вскрикнула.
К счастью, Кристина опять заговорила бодрым, как и прежде, голосом:
– Здесь говорят, что это был самый обычный обед, устроенный для сбора средств. Я надеюсь, ты не слишком там скучала, Кейла.
Кейла попыталась сглотнуть и не смогла.
– Это все, что ты слышала? – осмелилась она спросить.
Она отчетливо помнила, как сидела на коленях у Мэта за главным столом, на виду у всей толпы. И по этому поводу не было пересудов? Или было? Вряд ли такое поведение в обычае на обеде по сбору средств. Возможно, ей следует пересмотреть свои представления о политической жизни партии на уровне штата.
– Ммм… – В голосе Кристины ощущалась скука, словно ей уже надоела эта тема. Она тут же перескочила на другую: – Кейла, у меня действительно есть причина для этого звонка. Я хотела бы воспользоваться твоей компетенцией как консультанта по имиджу и средствам массовой информации для моей подруги Элены Тесловик. Она медсестра из государственной системы здравоохранения и много и бескорыстно занималась лоббированием в интересах бедных и престарелых. Она пришла к заключению, что может сделать больше, будучи избранной на официальный пост, и поэтому намерена баллотироваться на место в палате представителей, оспаривая его у крайне одиозного должностного лица. Она не заинтересует тебя в качестве клиента? Прежде чем ты примешь то или иное решение, давай я немного расскажу тебе о ней.
Кейле потребовалось несколько минут, чтобы спало напряжение. Взяв себя в руки, она смогла полностью сосредоточиться на том, что говорила ее сестра о кандидате. Судя по этому сделанному в крайне сжатой форме сообщению, она была оптимистичной, талантливой и безупречно честной, с горячим желанием добросовестно нести службу на посту, а не использовать его в своих интересах.
– Элена новичок в политике, но, что важно, Кейла, она полна решимости и обладает потрясающим природным чутьем, – пылко заключила Кристина. – Нам нужны люди, подобные Элене, на государственных постах. Скажи, что ты приедешь и по крайней мере встретишься с ней. Ей определенно пригодились бы твои знания. Ты, конечно, остановишься у меня.
Кейла задумалась. Поездки были составной частью работы политического консультанта, и всегда требовалось принимать в расчет дополнительные расходы на жизнь, которые приходится нести, находясь в другом городе. Проживание у Кристины, безусловно, сократит их, что совсем неплохо для бюджета Кейлы, пока она будет встречаться и оценивать потенциального клиента. У нее были все основания принять предложение, и при обычных обстоятельствах Кейла немедленно так бы и поступила.
На этот раз, однако, она колебалась. Возвратившись назад в Харрисберг, она рисковала столкнуться с Мэтом Минтиром. На нее с оглушительной силой накатили чувства унижения и стыда при воспоминании о той несвойственной ей страстной развязности, которую она позволила себе с ним. Нет, встретиться лицом к лицу с Мэтом Минтиром было выше ее сил.
– Кристина, я…
– Ты знаешь, сегодня утром я попала в автомобильную пробку, и мне потребовалось в два раза больше времени, чем обычно, чтобы добраться до офиса, – беззаботно прервала ее Кристина. – Харрисберг стремительно растет. Это уже не такой маленький городок, каким был прежде. Ведь иногда я месяцами не сталкиваюсь с людьми, которых знаю.
Кейла была потрясена. Невероятно, Кристина словно пыталась рассеять ее тревогу, деликатно заверяя, что приезд Кейлы в город не связан с риском, что их с Мэтом пути, может, и не пересекутся. Но это, разумеется, было невозможно, ведь Кристина явно дала понять, что не имеет представления о том, что произошло между ее сестрой-близнецом и неотразимым сенатором.
Успокоившись, Кейла подошла к вопросу с практической точки зрения.
– Я думаю, что смогла бы приехать в Харрисберг и встретиться с твоим кандидатом. Это явно перспективная кандидатура.
– Великолепно, Кейла! – воскликнула Кристина. – Я организую вашу встречу. Только скажи когда. Я знаю, что Элена сумеет подстроиться под твой график.
Кейла заглянула в свой дневник.
– Как насчет понедельника?
– Замечательно. Не хочешь подъехать в пятницу и провести по-семейному спокойный уик-энд, вдвоем, ведь в прошлый раз у нас этого не получилось?
– С удовольствием. – Кейла почувствовала, что улыбается. Она всегда черпала силу и находила успокоение в общении с сестрой. Кристина была единственным человеком, который всегда присутствовал в жизни Кейлы, когда все остальные покидали ее. Да ведь они были вместе даже до рождения. Да, уик-энд вдвоем, с сестрой, во время которого можно расслабиться, был именно тем тонизирующим средством, которое ей необходимо, чтобы восстановить свой жизненный тонус и войти в колею после оскорбительного и разрушительного поражения с Мэтом Минтиром на прошлой неделе.
– Сегодня вечером я угощаю, Кейла, – категорически заявила Кристина, припарковывая машину на площадке, примыкающей к ресторану, ранним вечером в пятницу. – Ресторан Рилло – один из самых популярных ресторанов в городе, и вполне заслуженно. Еда замечательная, а порции – невероятного размера! Но ты обязательно должна оставить место для десерта. У них здесь самое восхитительное домашнее мороженое!
Кейла почувствовала, как в голове у нее звякнул колокольчик, предупреждая об опасности. Не то ли это место, о котором упоминал Мэт, предлагая улизнуть с приема, когда подадут резиновый пудинг? Но куда они так и не попали. Вместо этого они оказались в постели…
Она быстро прогнала прочь предательскую мысль, но потребовалось время, чтобы унять нервную дрожь. В ресторане было тихо и немноголюдно, а еда оказалась действительно вкусной, как и обещала Кристина. Сестры обедали не спеша и даже разорились на десерт. Кейла намеренно не заказала геральдическое мороженое, выбрав вместо этого кусок высокого сдобного морковного кекса с глазурью из сливочного сыра.
Группа из шести мужчин, все в костюмах серого цвета разных оттенков, вошла в ресторан, когда Кейла с Кристиной уходили. Мэт Минтир, погруженный в беседу со своим братом Люком, шел за остальными, следовавшими за служащей, которая вела их к столику. Он почти не обратил внимания на двух молодых женщин, проходивших мимо группы, идущей цепочкой по узкому проходу. Но поднял голову как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с Кейлой.
Оба, словно окаменев, застыли на месте.
Кейла была в ужасе. Она провела в Харрисберге менее трех часов – и уже оказалась лицом к лицу с Мэтом Минтиром, мужчиной, с которым поклялась больше не видеться. Все ее чувства немедленно отозвались при виде него, такого высокого, сильного, темноволосого и красивого. Чувственные воспоминания мелькали у нее в голове, и она опять мысленно перенеслась в ту роковую ночь в пятницу, только неделю назад…
То, как он улыбался ей, его полные страсти глаза с тяжелыми веками, эротичные, волнующие слова, которые он шептал ей на ухо, когда овладел ею в ночи. То, как его горячая плоть глубоко вошла в нее, а она раскрылась и окутала его своим жаждущим нежным и мягким телом.
Всю ее охватил жар. Она поняла, что не дышит, и с трудом сделала слабый выдох, наблюдая, как Мэт переводит свои пронзительные синие глаза с нее на Кристину и затем опять на ее лицо.
– Что за черт? – только и смог пробормотать он, прежде чем полностью оказался во власти сильнейшего шока и смятения, мгновенно лишивших его дара" речи. Не галлюцинации ли у него? Перед ним стояли две Кристины Макклур. Две! Не подстроено ли это опять психами из ВМБДШ? Может быть, они как-то ухитрились добавить снадобье, влияющее на психику, в плитку шоколада, которую он съел перед ленчем?
Долгая пауза, в течение которой продолжалось это бесцеремонное разглядывание, не прошла незамеченной для остальных членов его компании. Люк, стоявший прямо перед братом, на мгновение задержался, попеременно разглядывая Кристину и Кейлу, прежде чем прошел вперед, осторожно, но настойчиво подталкивая остальных четырех выказывавших откровенное любопытство мужчин к их столу.
Уход Люка, казалось, побудил Кристину действовать.
– Привет, Мэт, – сказала она бодро и с апломбом. – Я думаю, ты уже знаком с моей сестрой Микаэлой Макклур, которую обычно называют Кейлой.
Мэт окинул взглядом обеих женщин. Нет, его глаза ему не изменяли, и рассудок, к счастью, не пострадал ни от каких препаратов. Он видел перед собой пару однояйцовых близнецов. Однояйцовые близнецы! И он мгновенно понял, без малейшей тени сомнения, с которой из близнецов он разделил постель ночью в прошлую пятницу.
– Микаэла Макклур, известная как Кейла, – проскрежетал он, наконец-то обретая голос. Нет, он в своем уме, наоборот, он в реальной жизни обманным путем оказался в ситуации, представлявшей вариант мыльной оперы. – Но она также известна как Кристина, не правда ли?
Кристина опустила глаза.
– Ну… э-э-э… пожалуй, она была ею в прошлую пятницу, – сказала она довольно сконфуженно.
Своими сверкающими глазами Мэт пристально посмотрел в глаза Кейлы. Сильное физическое влечение к ней, которое он испытал в прошлую пятницу вечером, когда они впервые встретились, опять полностью завладело им. Одновременно с этим дурманящим чувством, почти одерживая над них верх, его охватил дикий гнев. Как это было возможно? – яростно вопрошал он сам себя. Когда он смотрел на Кристину Макклур, он видел привлекательную, элегантную молодую женщину, которая совсем не возбуждала его. Тем не менее, когда он смотрел на ее сестру-близнеца – ее однояйцового близнеца, – он видел… он чувствовал…
– Вы вдвоем, должно быть, хорошо посмеялись надо всем этим? – Он попытался одарить их улыбкой с видом искушенного человека, которого забавляет подобная ситуация, но в результате получилось нечто более похожее на неприязненный оскал зубов. – И часто вы это проделываете? А после обмениваетесь впечатлениями?
Кейлу затрясло. Было ясно, что обман близнецов вывел его из себя. Он был похож на волка, готового к смертельному прыжку. Внешне сохраняя подчеркнутую невозмутимость, она вдруг вспомнила, как он бесцеремонно бросил ее одну, в постели и важно удалился принимать душ без единого нежного слова или проявления какого-либо интереса к ней, всю ответственность за их действия возложив на нее! Это было самым неприятным воспоминанием.
Ее негодование достигло предела. Не только у мистера Минтира было основание сердиться. И что за шуточку он отпустил насчет того, что мы «часто это проделываем, а после обмениваемся впечатлениями»? Это было оскорблением по отношению к ним обеим – к ней и к Кристине, явным намеком на их моральную неустойчивость. Кейла понимала, что не может это так оставить!
– Что вы имеете в виду под словами «И часто вы это проделываете?» – запальчиво потребовала она ответа. Как будто была необходимость спрашивать! Вопрос был чисто риторическим.
Мэт тем не менее предпочел буквальный ответ!
– Я считаю, что эти слова не требуют разъяснений. – Он изо всех сил старался сохранить спокойствие. И это было нелегко. После злополучной поездки в офис Кристины Макклур он считал, что излечился от временного безумия, которое нашло на него в ту единственную безрассудную и страстную ночь. Но сейчас, в присутствии Кейлы Макклур – как странно называть ее этим именем, – он почувствовал опасность рецидива.
«И часто вы это проделываете? Его слова снова и снова эхом звучали в голове Кейлы. Ведь на самом деле он имел в виду следующее: Вы часто знакомитесь с мужчинами, чтобы провести с ними ночь? Он уже бросил ей это обвинение в то утро, когда они проснулись в одной постели, хотя и предпринял неуклюжую попытку оправдаться. Она не купилась на это ни тогда, ни сейчас. Ее собственное чувство вины не позволило ей; ее совесть требовала, чтобы она была наказана, чтобы он считал ее проституткой.
Кейла сердито смотрела на него, внутри у нее все кипело. Это усугублялось щемящей болью, которую она испытывала оттого, что ее предали. Как ни парадоксально, принимая во внимание ее собственное мнение о своем поведении, но сознание того, что он считал ее не кем иным, как дешевой шлюхой на одну ночь, легкой добычей, причиняло страшную боль.
Но она никогда не позволит ему узнать об этом. Защищаясь, она предпочла боли гнев.
– Эти слова не требуют разъяснений, – язвительно передразнила Кейла, точно передавая все оттенки его интонации. – Да, все ваши оскорбления не требуют разъяснений, не так ли? Среди политиков вы само воплощение откровенности и никогда не говорите того, чего не думаете, и всегда думаете то, что говорите. По крайней мере так вы утверждаете.
– Оскорбления? – Мэт был не настолько смущен, чтобы допустить оскорбление с ее стороны. – О чем вы говорите?
– Надо еще объяснять? – огрызнулась Кейла и попыталась быстро пройти мимо него. К несчастью, ее уходу помешало то, что он и не подумал посторониться. Он не двигался с места, твердый как скала, загораживая ей путь. – Уйдите с дороги! – услышала она собственный голос. Ее гнев возрастал с каждой секундой, проведенной в его присутствии. Она сама поразилась, с какой нескрываемой яростью прозвучали ее слова. Она никогда не позволяла себе открыто проявлять враждебность, неважно, насколько веским был повод. В ее профессии важно было сохранять имидж: оставаться невозмутимой и вежливой, невзирая ни на что. И она всегда оставалась такой, до этого момента…
– Нет, вы никуда не уйдете, Микаэла. Пока вы не извинитесь за ваши необоснованные обвинения и не дадите объяснений относительно вашей лживой проделки в прошлую пятницу. – По тону голос Мэта был под стать ее, не уступая ни на йоту.