Страница:
— Я здешний, — едва смог пролепетать он.
— Говорит, здешний, — повторил тот, что держал его за плечи.
— Дайте-ка взглянуть на него, — скомандовал кто-то из темноты.
Они говорили очень тихо, приглушенными голосами. Тот, что отдавал приказания, тихонько приблизился к Вилли и тоже схватил его за плечи, встряхнув несколько раз с такой силой, что у мальчика мотнулась голова.
— Ты лжешь! — прорычал второй. — Наверняка тебя послали куда-то с письмом. А ну, не смей мне врать или я душу из тебя вытряхну! Говори, кто тебя послал и куда?
— Да никто меня никуда не посылал! — рявкнул в ответ оскорбленный Вилли. Несправедливое обвинение настолько возмутило его, что даже страх на мгновение куда-то исчез. — Чего вы ко мне привязались? Говорю же, я местный, имею полное право ходить по дороге когда хочу! Что, съели?!
Тот, что держал его, вдруг сдавленно хихикнул.
— Нет, вы только послушайте, как рассвирепел этот щенок! — фыркнул он. — Клянусь, настоящий бойцовый петушок! Так, значит, парень, говоришь, ты местный? Из того дома, что ли?
— Да.
— Так это и есть новый постоялый двор?
— Угу.
— Скажи-ка, малец, а Дестри, случайно, у вас не остановился?
— Дестри? — словно эхо, переспросил Вилли.
— Даже не пытайся меня обмануть, парень. Так приезжал Дестри или нет?
— Да, — кивнул Вилли.
— Он у вас и остановился?
— Да. Снял комнату.
— И что же он ел? Быстро отвечай, ну! И не пытайся врать!
— Мать подала яйца с ветчиной, да еще кофе с молоком. Он сказал, что кофе, такого, как у нас, отродясь не пробовал.
— Так кофе ему понравился, что ли? Или нет?
— Понравился, голову даю на отсечение! Но он ничего не сказал. А почему вы спрашиваете о Дестри?
Мужчина заколебался на мгновение.
— Видишь ли, мы его друзья, — сказал он наконец. — Есть тут у нас один, который готов на все, лишь бы встретиться с Дестри. Мы все очень любим его, малыш, вот почему мы и хотим убедиться, что он здесь. Мы для этого и приехали!
— Ну! — расхрабрился Вилли. — Тогда, выходит, вы заблудились.
— Это почему же, сынок?
— Вам нужно обогнуть этот холм и непременно с правой стороны.
— Ты хочешь сказать, с правой стороны перевала Камбер?
— Точно.
— Разрази меня гром! — воскликнул мужчина. — В жизни бы не подумал, что он заберется в такую глушь, даже если бы точно знал, что мы караулим его на перевале!
— Пребывание за решеткой обычно учит осторожности, — добавил другой. — Думаю, нам лучше свернуть, быстренько пробраться через перевал, а там подождать. Засядем у самого выхода и перехватим его, когда он переберется на другую сторону. Слушай, парень, а он, случайно, не говорил, куда направляется?
— Нет, — откликнулся Вилли, — но я слышал, вроде бы возвращается в Уом.
— Собирается в Уом, говоришь? А что он еще говорил, не помнишь?
— Да вроде ничего. Только что он там нужен позарез, а так все.
Мужчины зашептались.
— Дестри сказал, что он там нужен позарез, то есть в Уоме. Держу пари, он ошибается.
— Точно, — добавил другой. — Готов поклясться, на что хотите, в Уоме без него отлично обойдутся!
Тот, кто первым схватил Вилли, вдруг обернулся.
— А что, если парнишка врет?
— С чего бы это? Да и побоится он врать! Перестань, на черта ему это нужно?
— Да потому что этот ублюдок Дестри для таких юнцов — настоящий герой! Они просто на ушах стоят, когда одиночка вроде него с винтовкой и револьвером выступает против целого света! Так всегда было и так всегда будет. Все они таковы: и дети, и женщины. Может, в это самое время Дестри преспокойно спит себе в доме?
— Ну так давай проверим!
— Глупо, — пожал плечами Вилли, — потому что Дестри там нет.
— В самом деле нет?
— А потом, у мамы скарлатина, а у папашки давеча какая-то гадость высыпала по всему телу…
— Похоже, парень и в самом деле врет, — перебил мальчишку один из мужчин. — А ну, хватайте его! Сейчас пойдем посмотрим сами, что у них там за больница на дому! Готов пари держать — Дестри там!
Глава 19
Глава 20
— Говорит, здешний, — повторил тот, что держал его за плечи.
— Дайте-ка взглянуть на него, — скомандовал кто-то из темноты.
Они говорили очень тихо, приглушенными голосами. Тот, что отдавал приказания, тихонько приблизился к Вилли и тоже схватил его за плечи, встряхнув несколько раз с такой силой, что у мальчика мотнулась голова.
— Ты лжешь! — прорычал второй. — Наверняка тебя послали куда-то с письмом. А ну, не смей мне врать или я душу из тебя вытряхну! Говори, кто тебя послал и куда?
— Да никто меня никуда не посылал! — рявкнул в ответ оскорбленный Вилли. Несправедливое обвинение настолько возмутило его, что даже страх на мгновение куда-то исчез. — Чего вы ко мне привязались? Говорю же, я местный, имею полное право ходить по дороге когда хочу! Что, съели?!
Тот, что держал его, вдруг сдавленно хихикнул.
— Нет, вы только послушайте, как рассвирепел этот щенок! — фыркнул он. — Клянусь, настоящий бойцовый петушок! Так, значит, парень, говоришь, ты местный? Из того дома, что ли?
— Да.
— Так это и есть новый постоялый двор?
— Угу.
— Скажи-ка, малец, а Дестри, случайно, у вас не остановился?
— Дестри? — словно эхо, переспросил Вилли.
— Даже не пытайся меня обмануть, парень. Так приезжал Дестри или нет?
— Да, — кивнул Вилли.
— Он у вас и остановился?
— Да. Снял комнату.
— И что же он ел? Быстро отвечай, ну! И не пытайся врать!
— Мать подала яйца с ветчиной, да еще кофе с молоком. Он сказал, что кофе, такого, как у нас, отродясь не пробовал.
— Так кофе ему понравился, что ли? Или нет?
— Понравился, голову даю на отсечение! Но он ничего не сказал. А почему вы спрашиваете о Дестри?
Мужчина заколебался на мгновение.
— Видишь ли, мы его друзья, — сказал он наконец. — Есть тут у нас один, который готов на все, лишь бы встретиться с Дестри. Мы все очень любим его, малыш, вот почему мы и хотим убедиться, что он здесь. Мы для этого и приехали!
— Ну! — расхрабрился Вилли. — Тогда, выходит, вы заблудились.
— Это почему же, сынок?
— Вам нужно обогнуть этот холм и непременно с правой стороны.
— Ты хочешь сказать, с правой стороны перевала Камбер?
— Точно.
— Разрази меня гром! — воскликнул мужчина. — В жизни бы не подумал, что он заберется в такую глушь, даже если бы точно знал, что мы караулим его на перевале!
— Пребывание за решеткой обычно учит осторожности, — добавил другой. — Думаю, нам лучше свернуть, быстренько пробраться через перевал, а там подождать. Засядем у самого выхода и перехватим его, когда он переберется на другую сторону. Слушай, парень, а он, случайно, не говорил, куда направляется?
— Нет, — откликнулся Вилли, — но я слышал, вроде бы возвращается в Уом.
— Собирается в Уом, говоришь? А что он еще говорил, не помнишь?
— Да вроде ничего. Только что он там нужен позарез, а так все.
Мужчины зашептались.
— Дестри сказал, что он там нужен позарез, то есть в Уоме. Держу пари, он ошибается.
— Точно, — добавил другой. — Готов поклясться, на что хотите, в Уоме без него отлично обойдутся!
Тот, кто первым схватил Вилли, вдруг обернулся.
— А что, если парнишка врет?
— С чего бы это? Да и побоится он врать! Перестань, на черта ему это нужно?
— Да потому что этот ублюдок Дестри для таких юнцов — настоящий герой! Они просто на ушах стоят, когда одиночка вроде него с винтовкой и револьвером выступает против целого света! Так всегда было и так всегда будет. Все они таковы: и дети, и женщины. Может, в это самое время Дестри преспокойно спит себе в доме?
— Ну так давай проверим!
— Глупо, — пожал плечами Вилли, — потому что Дестри там нет.
— В самом деле нет?
— А потом, у мамы скарлатина, а у папашки давеча какая-то гадость высыпала по всему телу…
— Похоже, парень и в самом деле врет, — перебил мальчишку один из мужчин. — А ну, хватайте его! Сейчас пойдем посмотрим сами, что у них там за больница на дому! Готов пари держать — Дестри там!
Глава 19
— Сэм, — окликнул один них, — а ты уверен, что нам всем непременно нужно войти?
— Нет. Войду я и еще пара ребят, — отозвался их предводитель. — А вы, остальные, окружите дом. Я должен быть уверен, что прикрыт со всех сторон. И вот еще что: стреляйте не раздумывая. Ничего страшного! Если этот Дестри и впрямь нюхом чувствует опасность, так он уже улизнул. А если нет, так у нас будет верный шанс взять его. Уж мы его не упустим! А теперь я войду и посмотрю, как там и что!
Вслед за этим он крепко схватил Вилли и втащил его в дом, где мать и отец все еще увлеченно переругивались. Правда, говорили они чуть ли не шепотом, чтобы не нарушить покой знаменитого постояльца.
— Эй! — воскликнул вдруг хозяин, подняв глаза на вошедшего. — Да ведь это же Сэм Уоррен!
— Да, это я, — ответил Уоррен. — Вот чудеса-то! А ваш малец сказал, что у вас какая-то сыпь по всему телу! И ваша женушка будто бы слегла со скарлатиной!
— Вилли вам так сказал? — удивился папашка. Потом вдруг замялся и строго глянул на мальчишку.
Но даже сейчас после всего происшедшего у него не хватило духу встретиться с ним взглядом — и мальчишка с внезапно проснувшимся в душе презрением догадался, что отец уже никогда не будет для него героем.
Гораздо интереснее было разглядывать тех, кто привел его в дом. Особенно того, кто был за главного. Имя Сэма Уоррена было смутно ему знакомо. Ну конечно, ведь это один из присяжных, что упрятали Дестри за решетку. Казалось бы, еще не так давно он был ковбоем, хорошо всем известным своей удалью, умением обращаться с винтовкой, и вот на нем лежит несмываемое пятно!
Это был высокий мужчина, не меньше шести футов ростом. В его лице и самой фигуре было что-то не совсем обычное. Плечи казались такими же узкими, как и бедра. Он напоминал человека, страдающего от какой-то изнурительной болезни, совершенно истощенного и слабого. К этому худому торсу крепились ненормально длинные руки и ноги, поросшие густыми волосами. Но в них таилась огромная сила, которую трудно было подозревать в этом несуразном на вид человеке. Лицо его можно было бы даже назвать довольно симпатичным, если бы не маленькие злобные глазки под вечно нахмуренными бровями и не ненормально выдвинутый вперед подбородок, козырьком торчащий под лицом.
Как только Вилли хорошенько разглядел незнакомца, он попытался вновь прислушаться к разговору.
— Ну, папаша, — говорил Уоррен, — полагаю, вам известно, что привело нас сюда?
— Э-э-э, понятия не имею, — проблеял тот.
Сэм Уоррен отпустил мальчика. Протянув руку, по-приятельски обнял за плечи отца.
— А ты не торопись, не торопись, слышишь, папаша! — сказал ласково. — И запомни, я тебе друг, если ты, конечно, дашь мне шанс. И все мои ребята тоже ничего не имеют против тебя. Но именно поэтому я хочу дать тебе один совет — без глупостей! А теперь говори, здесь Дестри или нет?
— Дестри? — тупо повторил папашка.
И тут Вилли вдруг почувствовал, что сердце у него мгновенно ухнуло в пятки. Он нисколько не сомневался, что отец не задумываясь выдаст спящего безмятежным сном постояльца.
Он тихонько шагнул назад и незаметно двинулся к двери. Уже на пороге мальчик услышал, как Уоррен сказал:
— Если мы сейчас примемся обыскивать дом сверху донизу, он услышит и успеет ускользнуть от нас. И уж тогда вам не поздоровится! А вот если ты нам скажешь, где он прячется, тогда…
— Если хотите знать, его вообще здесь нет, — мотнул головой хозяин.
— Лжешь! — произнес Уоррен. В голосе его было столько холодной жестокости, что несчастный папашка задрожал от ужаса. — А теперь говори! Я уже достаточно времени потерял с тобой. Может, он просто в соседней комнате, а? И слышит каждое наше слово?
Вилли коснулся рукой двери и бесшумно ступил в тень, слившись со стеной. Он едва мог поверить, что ему удалось уйти живым из лап этих кровожадных охотников за людьми. Правда, мальчик все еще боялся, что его схватят в любую минуту. Тем не менее все прошло как по маслу! Он выскользнул в длинный, узкий коридор, осторожно стащил с ног тяжелые башмаки и на цыпочках прокрался к лестнице. Взобравшись на второй этаж, быстро отыскал дверь, которая вела в комнату Дестри, тихонько поскребся. Постучал негромко и шепотом позвал.
В ответ немедленно раздался встревоженный шепот разбуженного Дестри:
— Кто это? Что случилось?
— Эй, там внизу Сэм Уоррен. Он пришел за вами!
— За мной?
— Да. За вами. Вы ведь Гарри Дестри?
Дверь немедленно распахнулась. В присутствии великого человека Вилли слегка оробел.
— И сколько их там, Вилли?
— Думаю, человек девять, если считать и тех, что во дворе. Трое внизу, остальные окружили дом. Готовы стрелять в каждого, кто только покажется на пороге.
— Ты уверен, что это Уоррен?
— Еще бы! Вот не сойти мне с этого места! Кроме него, ни у кого в наших краях нет такого огромного сомбреро, да еще белого, словно снег. Да и лицо у него — дай Боже! Раз увидишь, в жизни не забудешь!
— Уоррен, — задумчиво прошептал Дестри, — он очень жестокий, очень скверный человек. Послушай-ка, малыш. А ты сможешь осторожно прокрасться в конюшню так, чтобы ни одна живая душа этого не заметила, и вывести мою кобылу?
— Попробую!
— Накинь ей на спину седло! И поаккуратней — чужих людей она боится пуще, чем волков. А теперь поторопись, Вилли, и я подарю тебе кое-что на память…
Говоря это, он лихорадочно кидал вещи в сумку, собираясь на ходу. Вилли понял, что надо торопиться. Он не стал дожидаться, когда Дестри будет готов, а вместо этого маленькой, легкой тенью выскользнул из комнаты, на цыпочках прокрался босиком к лестнице, бесшумно спустился, сделал еще несколько осторожных шагов и оказался в самом низу.
Ему пришлось подпрыгнуть, чтобы влезть на подоконник. Взобравшись на него, он выскользнул наружу с быстротой змеи. Шлепнувшись на землю, мальчишка распростерся в пыли и замер, прислушиваясь. Впрочем, особой необходимости в этом не было. Буквально через мгновение внезапно налетевший порыв ветра швырнул едкую пыль прямо ему в лицо, и она моментально закупорила ему и ноздри, и глаза, и даже рот.
Он замер, чувствуя, что сию минуту задохнется, борясь с безумным желанием чихнуть. К тому времени, как приступ миновал, Вилли пережил ужасные минуты — он был уверен, что вот-вот умрет, кровь бешено стучала в висках, а сердце, казалось, готово было разорваться.
В конце концов, он обрел способность нормально дышать и медленно пополз вперед. Задний двор дома был знаком ему примерно так же хорошо, как и собственная комната, потому для Вилли не было ничего проще, чем быстрыми перебежками продвигаться вперед.
Уже около самой конюшни он, запыхавшись, остановился и огляделся по сторонам как раз вовремя, чтобы заметить, как из окна комнаты Дестри выскользнула темная фигура. Вцепившись в подоконник, она на мгновение застыла, и почти сразу же во дворе раздался залп. Стреляли по крайней мере шестеро.
Никогда за всю свою короткую жизнь Вилли не приходилось слышать такого адского грохота. Ружья грохотали, люди оглушительно кричали, но тем не менее тело продолжало висеть. Скорее всего, жизнь уже покинула его, и лишь пальцы, сведенные предсмертной судорогой, все еще сжимали подоконник.
Невозможно было даже вообразить, что благодаря непроглядной темноте или охватившему всех возбуждению такое количество людей могло промахнуться, стреляя по живой мишени.
Вилли, оцепенев от ужаса и отчаяния, замер на месте, вглядываясь в бездыханное тело своего любимого героя, когда вдруг над самым его ухом раздалось какое-то сопение и чей-то незнакомый голос хрипло заорал во всю мочь:
— Я поймал его! Будь я проклят, я поймал его!
Чье-то грузное тело рванулось вперед. Мужчина, сорвав с плеча винтовку, пальнул в темноту, потом еще и еще раз. И вдруг заорал:
— Проклятье, нас провели! Это вовсе не Дестри! Просто какое-то чучело, которое он выкинул специально для нас, идиотов! Дьявольщина! Ну-ка, обыщите здесь каждый уголок, иначе он опять ускользнет от нас! Скорее всего, он выскользнул из дома через задний двор!
Преследователи не стали дожидаться дальнейших указаний. Вытянувшись в цепь, они рассыпались по двору, чтобы не дать своей жертве ускользнуть.
Вилли, однако, задержался. От радости и облегчения, что его герой ускользнул, он оцепенел на какое-то время и чувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Поэтому так и вышло, что именно он и оказался свидетелем, как чья-то неясная фигура вновь выскользнула из окна комнаты, где остановился Дестри.
На этот раз она не висела, вцепившись в подоконник, что было бы глупо, а легкой тенью бесшумно сразу же исчезла за углом дома — неясная, расплывчатая тень, похожая на легкий дымок, поднимающийся над пламенем костра.
Сколько Вилли ни вглядывался в темноту, все вокруг было тихо.
Он круто повернулся и стремглав бросился к конюшне, терзаемый ужасной мыслью, что оказался недостойным доверия своего героя. Ведь тот приказал ему вывести кобылу, а он медлил, хлопая глазами по сторонам. А вдруг уже слишком поздно?
Влетев в конюшню, он с топотом пронесся мимо стойл, распахнул то, куда накануне сам поставил кобылу, и вдруг его сжали чьи-то могучие руки.
— Эге! Да ведь это наш паренек, не так ли? — воскликнул голос Сэма Уоррена. — Тот самый, кто нам вешал лапшу на уши по поводу жуткой скарлатины. А кстати, как там поживает сыпь, ну та самая, которая по всему телу? И может, ты наконец скажешь, где Дестри?
Его похожие на крючки пальцы с твердыми подушечками на концах больно впились в худенькое тело мальчишки. Вилли не стал молчать.
— Дестри мертв, — выдохнул он. — Они пристрелили его!
— Не лги! — проревел Уоррен. — Ну, теперь я до тебя доберусь.
Не успев договорить, он обрушил ствол кольта прямо на голову парнишке. Удар был сокрушительный, тем более для малыша. Но несмотря на то что Вилли упал как подкошенный, сознания он не потерял. Сквозь клубившийся перед глазами туман успел различить чью-то тень, появившуюся в дверях конюшни. Отчаяние заставило собрать все свои силы.
— Берегись! Здесь Уоррен!
Он еще успел услышать, как Уоррен хрипло выругался сквозь стиснутые зубы. Над головой у него раздался щелчок. Револьвер выплюнул крохотный язычок пламени, но человек успел мгновенно прижаться к стене.
Ответный выстрел прозвучал быстрее, чем стихло эхо первого. Раздался грохот, темноту разорвала вспышка, и Вилли увидел, как высокий мужчина за его спиной грузно опрокинулся на спину, смешно задрав обе ноги кверху. Оказавшись на полу, Уоррен продолжал посылать в темноту пулю за пулей, но Вилли хорошо понимал, что все они летели вслепую. Он услышал над головой треск — это раскололась балка. Одна из пуль, видимо, разбила фонарь под потолком. Раздался пронзительный звон, и было слышно, как по полу разлетелись осколки стекла.
Потом вновь прозвучал выстрел Дестри, приподнявшийся было Уоррен рухнул вперед всем телом, как пловец, кидающийся с размаху в воду. Его долговязое тело с грохотом распростерлось по полу и так и осталось лежать неподвижно. Вилли понял, что с Уорреном покончено навсегда.
Но времени оставалось в обрез. Надо было еще многое сделать. Стараясь не обращать внимания на то, как гудит и кружится голова, мальчишка рванулся вперед, кое-как стащил вниз висевшее на крючке седло. Потом накинул его на спину гнедой и повел ее к выходу, а в это время чья-то неясная тень с кошачьей грацией прокралась за ними и уздечка бесшумно легла в темноте на шею Фиддл. Чьи-то ловкие руки отодвинули мальчика в сторону, выхватили у него поводья. И в это время возле дома раздался чей-то громовой бас:
— Что там за чертовщина в конюшне? Эй, Пат, Билл, а ну, бегом за мной!
Но Дестри был уже возле черного хода. Там он на мгновение остановился, теплые ладони обхватили взъерошенную головенку Вилли — и Дестри вздрогнул. Густая, горячая кровь почти залила лицо несчастного малыша — дуло тяжелого револьвера раскроило кожу на его голове!
— Нет. Войду я и еще пара ребят, — отозвался их предводитель. — А вы, остальные, окружите дом. Я должен быть уверен, что прикрыт со всех сторон. И вот еще что: стреляйте не раздумывая. Ничего страшного! Если этот Дестри и впрямь нюхом чувствует опасность, так он уже улизнул. А если нет, так у нас будет верный шанс взять его. Уж мы его не упустим! А теперь я войду и посмотрю, как там и что!
Вслед за этим он крепко схватил Вилли и втащил его в дом, где мать и отец все еще увлеченно переругивались. Правда, говорили они чуть ли не шепотом, чтобы не нарушить покой знаменитого постояльца.
— Эй! — воскликнул вдруг хозяин, подняв глаза на вошедшего. — Да ведь это же Сэм Уоррен!
— Да, это я, — ответил Уоррен. — Вот чудеса-то! А ваш малец сказал, что у вас какая-то сыпь по всему телу! И ваша женушка будто бы слегла со скарлатиной!
— Вилли вам так сказал? — удивился папашка. Потом вдруг замялся и строго глянул на мальчишку.
Но даже сейчас после всего происшедшего у него не хватило духу встретиться с ним взглядом — и мальчишка с внезапно проснувшимся в душе презрением догадался, что отец уже никогда не будет для него героем.
Гораздо интереснее было разглядывать тех, кто привел его в дом. Особенно того, кто был за главного. Имя Сэма Уоррена было смутно ему знакомо. Ну конечно, ведь это один из присяжных, что упрятали Дестри за решетку. Казалось бы, еще не так давно он был ковбоем, хорошо всем известным своей удалью, умением обращаться с винтовкой, и вот на нем лежит несмываемое пятно!
Это был высокий мужчина, не меньше шести футов ростом. В его лице и самой фигуре было что-то не совсем обычное. Плечи казались такими же узкими, как и бедра. Он напоминал человека, страдающего от какой-то изнурительной болезни, совершенно истощенного и слабого. К этому худому торсу крепились ненормально длинные руки и ноги, поросшие густыми волосами. Но в них таилась огромная сила, которую трудно было подозревать в этом несуразном на вид человеке. Лицо его можно было бы даже назвать довольно симпатичным, если бы не маленькие злобные глазки под вечно нахмуренными бровями и не ненормально выдвинутый вперед подбородок, козырьком торчащий под лицом.
Как только Вилли хорошенько разглядел незнакомца, он попытался вновь прислушаться к разговору.
— Ну, папаша, — говорил Уоррен, — полагаю, вам известно, что привело нас сюда?
— Э-э-э, понятия не имею, — проблеял тот.
Сэм Уоррен отпустил мальчика. Протянув руку, по-приятельски обнял за плечи отца.
— А ты не торопись, не торопись, слышишь, папаша! — сказал ласково. — И запомни, я тебе друг, если ты, конечно, дашь мне шанс. И все мои ребята тоже ничего не имеют против тебя. Но именно поэтому я хочу дать тебе один совет — без глупостей! А теперь говори, здесь Дестри или нет?
— Дестри? — тупо повторил папашка.
И тут Вилли вдруг почувствовал, что сердце у него мгновенно ухнуло в пятки. Он нисколько не сомневался, что отец не задумываясь выдаст спящего безмятежным сном постояльца.
Он тихонько шагнул назад и незаметно двинулся к двери. Уже на пороге мальчик услышал, как Уоррен сказал:
— Если мы сейчас примемся обыскивать дом сверху донизу, он услышит и успеет ускользнуть от нас. И уж тогда вам не поздоровится! А вот если ты нам скажешь, где он прячется, тогда…
— Если хотите знать, его вообще здесь нет, — мотнул головой хозяин.
— Лжешь! — произнес Уоррен. В голосе его было столько холодной жестокости, что несчастный папашка задрожал от ужаса. — А теперь говори! Я уже достаточно времени потерял с тобой. Может, он просто в соседней комнате, а? И слышит каждое наше слово?
Вилли коснулся рукой двери и бесшумно ступил в тень, слившись со стеной. Он едва мог поверить, что ему удалось уйти живым из лап этих кровожадных охотников за людьми. Правда, мальчик все еще боялся, что его схватят в любую минуту. Тем не менее все прошло как по маслу! Он выскользнул в длинный, узкий коридор, осторожно стащил с ног тяжелые башмаки и на цыпочках прокрался к лестнице. Взобравшись на второй этаж, быстро отыскал дверь, которая вела в комнату Дестри, тихонько поскребся. Постучал негромко и шепотом позвал.
В ответ немедленно раздался встревоженный шепот разбуженного Дестри:
— Кто это? Что случилось?
— Эй, там внизу Сэм Уоррен. Он пришел за вами!
— За мной?
— Да. За вами. Вы ведь Гарри Дестри?
Дверь немедленно распахнулась. В присутствии великого человека Вилли слегка оробел.
— И сколько их там, Вилли?
— Думаю, человек девять, если считать и тех, что во дворе. Трое внизу, остальные окружили дом. Готовы стрелять в каждого, кто только покажется на пороге.
— Ты уверен, что это Уоррен?
— Еще бы! Вот не сойти мне с этого места! Кроме него, ни у кого в наших краях нет такого огромного сомбреро, да еще белого, словно снег. Да и лицо у него — дай Боже! Раз увидишь, в жизни не забудешь!
— Уоррен, — задумчиво прошептал Дестри, — он очень жестокий, очень скверный человек. Послушай-ка, малыш. А ты сможешь осторожно прокрасться в конюшню так, чтобы ни одна живая душа этого не заметила, и вывести мою кобылу?
— Попробую!
— Накинь ей на спину седло! И поаккуратней — чужих людей она боится пуще, чем волков. А теперь поторопись, Вилли, и я подарю тебе кое-что на память…
Говоря это, он лихорадочно кидал вещи в сумку, собираясь на ходу. Вилли понял, что надо торопиться. Он не стал дожидаться, когда Дестри будет готов, а вместо этого маленькой, легкой тенью выскользнул из комнаты, на цыпочках прокрался босиком к лестнице, бесшумно спустился, сделал еще несколько осторожных шагов и оказался в самом низу.
Ему пришлось подпрыгнуть, чтобы влезть на подоконник. Взобравшись на него, он выскользнул наружу с быстротой змеи. Шлепнувшись на землю, мальчишка распростерся в пыли и замер, прислушиваясь. Впрочем, особой необходимости в этом не было. Буквально через мгновение внезапно налетевший порыв ветра швырнул едкую пыль прямо ему в лицо, и она моментально закупорила ему и ноздри, и глаза, и даже рот.
Он замер, чувствуя, что сию минуту задохнется, борясь с безумным желанием чихнуть. К тому времени, как приступ миновал, Вилли пережил ужасные минуты — он был уверен, что вот-вот умрет, кровь бешено стучала в висках, а сердце, казалось, готово было разорваться.
В конце концов, он обрел способность нормально дышать и медленно пополз вперед. Задний двор дома был знаком ему примерно так же хорошо, как и собственная комната, потому для Вилли не было ничего проще, чем быстрыми перебежками продвигаться вперед.
Уже около самой конюшни он, запыхавшись, остановился и огляделся по сторонам как раз вовремя, чтобы заметить, как из окна комнаты Дестри выскользнула темная фигура. Вцепившись в подоконник, она на мгновение застыла, и почти сразу же во дворе раздался залп. Стреляли по крайней мере шестеро.
Никогда за всю свою короткую жизнь Вилли не приходилось слышать такого адского грохота. Ружья грохотали, люди оглушительно кричали, но тем не менее тело продолжало висеть. Скорее всего, жизнь уже покинула его, и лишь пальцы, сведенные предсмертной судорогой, все еще сжимали подоконник.
Невозможно было даже вообразить, что благодаря непроглядной темноте или охватившему всех возбуждению такое количество людей могло промахнуться, стреляя по живой мишени.
Вилли, оцепенев от ужаса и отчаяния, замер на месте, вглядываясь в бездыханное тело своего любимого героя, когда вдруг над самым его ухом раздалось какое-то сопение и чей-то незнакомый голос хрипло заорал во всю мочь:
— Я поймал его! Будь я проклят, я поймал его!
Чье-то грузное тело рванулось вперед. Мужчина, сорвав с плеча винтовку, пальнул в темноту, потом еще и еще раз. И вдруг заорал:
— Проклятье, нас провели! Это вовсе не Дестри! Просто какое-то чучело, которое он выкинул специально для нас, идиотов! Дьявольщина! Ну-ка, обыщите здесь каждый уголок, иначе он опять ускользнет от нас! Скорее всего, он выскользнул из дома через задний двор!
Преследователи не стали дожидаться дальнейших указаний. Вытянувшись в цепь, они рассыпались по двору, чтобы не дать своей жертве ускользнуть.
Вилли, однако, задержался. От радости и облегчения, что его герой ускользнул, он оцепенел на какое-то время и чувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Поэтому так и вышло, что именно он и оказался свидетелем, как чья-то неясная фигура вновь выскользнула из окна комнаты, где остановился Дестри.
На этот раз она не висела, вцепившись в подоконник, что было бы глупо, а легкой тенью бесшумно сразу же исчезла за углом дома — неясная, расплывчатая тень, похожая на легкий дымок, поднимающийся над пламенем костра.
Сколько Вилли ни вглядывался в темноту, все вокруг было тихо.
Он круто повернулся и стремглав бросился к конюшне, терзаемый ужасной мыслью, что оказался недостойным доверия своего героя. Ведь тот приказал ему вывести кобылу, а он медлил, хлопая глазами по сторонам. А вдруг уже слишком поздно?
Влетев в конюшню, он с топотом пронесся мимо стойл, распахнул то, куда накануне сам поставил кобылу, и вдруг его сжали чьи-то могучие руки.
— Эге! Да ведь это наш паренек, не так ли? — воскликнул голос Сэма Уоррена. — Тот самый, кто нам вешал лапшу на уши по поводу жуткой скарлатины. А кстати, как там поживает сыпь, ну та самая, которая по всему телу? И может, ты наконец скажешь, где Дестри?
Его похожие на крючки пальцы с твердыми подушечками на концах больно впились в худенькое тело мальчишки. Вилли не стал молчать.
— Дестри мертв, — выдохнул он. — Они пристрелили его!
— Не лги! — проревел Уоррен. — Ну, теперь я до тебя доберусь.
Не успев договорить, он обрушил ствол кольта прямо на голову парнишке. Удар был сокрушительный, тем более для малыша. Но несмотря на то что Вилли упал как подкошенный, сознания он не потерял. Сквозь клубившийся перед глазами туман успел различить чью-то тень, появившуюся в дверях конюшни. Отчаяние заставило собрать все свои силы.
— Берегись! Здесь Уоррен!
Он еще успел услышать, как Уоррен хрипло выругался сквозь стиснутые зубы. Над головой у него раздался щелчок. Револьвер выплюнул крохотный язычок пламени, но человек успел мгновенно прижаться к стене.
Ответный выстрел прозвучал быстрее, чем стихло эхо первого. Раздался грохот, темноту разорвала вспышка, и Вилли увидел, как высокий мужчина за его спиной грузно опрокинулся на спину, смешно задрав обе ноги кверху. Оказавшись на полу, Уоррен продолжал посылать в темноту пулю за пулей, но Вилли хорошо понимал, что все они летели вслепую. Он услышал над головой треск — это раскололась балка. Одна из пуль, видимо, разбила фонарь под потолком. Раздался пронзительный звон, и было слышно, как по полу разлетелись осколки стекла.
Потом вновь прозвучал выстрел Дестри, приподнявшийся было Уоррен рухнул вперед всем телом, как пловец, кидающийся с размаху в воду. Его долговязое тело с грохотом распростерлось по полу и так и осталось лежать неподвижно. Вилли понял, что с Уорреном покончено навсегда.
Но времени оставалось в обрез. Надо было еще многое сделать. Стараясь не обращать внимания на то, как гудит и кружится голова, мальчишка рванулся вперед, кое-как стащил вниз висевшее на крючке седло. Потом накинул его на спину гнедой и повел ее к выходу, а в это время чья-то неясная тень с кошачьей грацией прокралась за ними и уздечка бесшумно легла в темноте на шею Фиддл. Чьи-то ловкие руки отодвинули мальчика в сторону, выхватили у него поводья. И в это время возле дома раздался чей-то громовой бас:
— Что там за чертовщина в конюшне? Эй, Пат, Билл, а ну, бегом за мной!
Но Дестри был уже возле черного хода. Там он на мгновение остановился, теплые ладони обхватили взъерошенную головенку Вилли — и Дестри вздрогнул. Густая, горячая кровь почти залила лицо несчастного малыша — дуло тяжелого револьвера раскроило кожу на его голове!
Глава 20
— Кто это сделал? — прошептал Дестри. — Уоррен? Ну конечно!
— Уходите, не стойте тут! — взмолился Вилли. — Со мной все в порядке! Он просто хотел оглушить меня, чтобы я не смог вас предупредить, но ударил не очень сильно, поэтому я не потерял сознания. Уходите, мистер Дестри. Они уже близко!
— Ты сделал это ради меня, — ошеломленно прошептал Дестри. — Будь я проклят, если забуду это, даже если доживу до ста лет!
— Погодите, я хотел предупредить… папа только притворялся, что давно вас знает… Ему бы не следовало…
— Все в порядке! — перебил его Дестри. — Он твой отец, малыш. И это самое главное. Ну а теперь, Вилли, будь здоров. Как-нибудь приеду навестить тебя. Уверен, мы с тобой подружимся!
Он вскочил в седло. А мальчишке, провожающему его восторженным взглядом, показалось, что ни одна птица, которая взмывает в небо и парит, лишь чуть заметно шевеля крыльями, не смогла бы сделать это так быстро и легко, как Дестри. Высокая гнедая кобыла рванулась с места легким галопом, повернула за угол и через мгновение скрылась из виду, растворившись в темноте. В то же мгновение у дверей конюшни послышались разъяренные крики. Это прибежавшие натолкнулись на бездыханное тело Уоррена. Вопль отчаяния и бессильной ярости вырвался из нескольких глоток, когда они принесли фонарь и обнаружили, кто лежит перед ними.
Ну, уж теперь-то они вряд ли задержатся, решил про себя Вилли и оказался прав.
Через пару минут привели лошадей, которых до этого, скорее всего, привязали неподалеку в густых зарослях.
Наконец мальчишка, укрывшийся за конюшней, остался один. Он продолжал всматриваться в темноту в том направлении, куда ускакал великий Дестри. Прошло немного времени, и Вилли услышал другие голоса. В конюшню вошли мать с отцом, дрожащий свет старой лампы, которую кто-то из них захватил с собой, упал на стены.
— Ну и трус же ты! — произнес женский голос. — Это ж надо такое вообразить — дать человеку приют, а потом натравить на него убийц!
— А что я мог поделать?! Ты же видела, сколько их, — оправдывался мужчина. — К тому же он преступник. И находится вне закона!
— Что за ерунда! И слышать не хочу! Да ни один мустанг, которому удалось вырваться на волю, в жизни больше не допустит, чтобы на него накинули аркан! Вот так и Дестри! Он уже получил урок на всю жизнь. А эти мерзавцы, если хочешь знать, не имеют никакого отношения к закону! И не закон они защищали, а этого самого Уоррена, который так трясся за свою никчемную жизнь. Посмотри, к чему это привело! Вот он лежит, полюбуйся на него! А ведь он был не один! Их было восемь, а Дестри все-таки прикончил его и спасся сам! Вот если бы я…
Больше Вилли ничего не слышал. В ушах у него зазвенело. Ведь в это было даже трудно поверить! Он видел необыкновенного человека собственными глазами! Ему выпало счастье стать свидетелем того, как он расправился со своими врагами, и, что совсем уж невероятно, великий Дестри даже снизошел до того, что положил руки ему на голову!
Чувствуя себя принцем, которого только что короновали, Вилли махнул рукой на все свои недавние горести и помчался в лес, чтобы вволю помечтать.
Динг Слейтер шел через сад, направляясь к калитке, а голова у него гудела, словно котел, от тех новостей, что сыпались со всех сторон. Под мышкой шерифа торчала кипа телеграмм вперемешку со служебными рапортами, а сам он старался переварить все то, что выслушал днем в офисе. Его занимали не только события, произошедшие ночью на перевале Камбер, и смерть Уоррена. Было еще кое-что, не дававшее ему покоя.
— Эй, Динг! — окликнула его из окна жена.
Он промолчал, будто не слышал. Но, захлопнув за собой калитку, остановился, поглядывая по сторонам.
— Эй, Динг, ты меня слышишь? Что с тобой?
— Да ничего, просто опасаюсь, как бы вся эта толпа, что сейчас гудит возле моей конторы, не явилась сюда и не нарушила наш покой!
— А что случилось?
— Да с час назад какой-то джентльмен в маске вошел в магазинчик Фитцджеральда, стукнул по голове сына хозяина и удрал, прихватив с собой все деньги, что были в кассе. Правда, там было не много, всего сотни три. Старый Фитцджеральд схватил винтовку, помчался за ним, но когда он выбежал на задний двор, там уже никого не было. Грабитель успел скрыться за углом. Скорее всего, незаметно стащил с лица маску и смешался с толпой. Вот это самообладание! Фитцджеральд, само собой, кинулся всех расспрашивать, но никто ничего не заметил. Все эти болваны на улице, оказывается, собрались поглазеть на новую пару великолепных серых, что купил себе молодой Бент — он как раз проезжал по улице. Вот как бывает! Средь бела дня! И никто ничего не видел!
— Не переживай, все образуется! — сказала его жена. — А теперь возвращайся. К тебе тут кое-кто пришел. Хочет тебя видеть.
— А я сейчас никого не хочу видеть! — пробурчал шериф. — Слушай, выпроводи его, хорошо?
— Это не он, а она, — уточнила жена. — И прикуси язык, потому что девушка стоит рядом со мной и слышит все, что ты говоришь!
— Неужели? — буркнул Слейтер, но уже еле слышно.
Он неохотно повернулся, взбежал на крыльцо и распахнул дверь.
— Привет, Чарли! Откуда ты взялась?
— Как поживаешь, дядюшка Динг?
— Все ничего, только проклятый ревматизм замучил, — пожаловался он, — да и печень житья не дает. Ну а в остальном для моих пятидесяти пяти я еще ого-го!
— Тебе нужен помощник, — объявила девушка. — Это же просто возмутительно: ты и начальник, и подчиненный. Вся работа на тебе! Не может же одна лошадь тянуть всю упряжку!
Шериф швырнул шляпу в угол.
— И кого же ты предлагаешь? — в сердцах проворчал он. — Все эти годы я чуть с ума не сошел, подыскивая себе хоть мало-мальски толкового помощника. И что же ты думаешь? Кого только ни пробовал — все оказались как на подбор. Сначала дома надраивали значки так, что ими можно было пускать солнечных зайчиков, а пегом до ночи таскались по городу, хвастаясь ими перед такими же оболтусами, своими приятелями! Господи, да что за времена такие! Не парни, а какие-то девчонки, ей-богу! Только и забот, что о нарядах! Ладно, Чарли, садись. На самом деле я чертовски рад тебя видеть. Давай забудем об этом хоть на какое-то время. Так что с твоим Дестри? Говорят, он стал совсем другим человеком?
— Он уже больше не мой, — сообщила она с печальной улыбкой. — Но я пришла к тебе как раз из-за него, дядюшка Динг. По-моему, из Дестри получится замечательный помощник шерифа!
— Из него?! Из Дестри?! — вытаращил глаза Слейтер.
— Конечно из Дестри, — кивнула она.
— Ну, дорогая моя! Не может быть, чтобы ты это говорила серьезно! Дестри! Подумать только!
— Зря ты так, — возразила Чарли. — Лучше подумай об этом, особенно когда тебя снова скрутит ревматизм. В конце концов, он именно тот человек, который способен так же туго натянуть вожжи, как и ты!
— Да ему-то это зачем? Что для такого человека должность помощника шерифа, не понимаю! — фыркнул Динг.
— Неужели? А между прочим, все эти люди, которые сейчас готовы растерзать его, дважды подумают, когда он станет твоим помощником! Одно дело, когда связываешься с обычным человеком, и совсем другое — с офицером полиции!
— Знаешь, я как-то этого не учел, — признался шериф. — Похоже, ты права. Но, увы, это совсем не то, что ему нужно. Мне почему-то кажется, такая работа его будет изрядно стеснять. Ну вот сама посмотри, ведь ему придется решать за других, командовать людьми и все такое, а они будут из-за угла дожидаться момента, чтобы подставить ему подножку.
— Может, он так тоже считал, но только до сегодняшнего дня, — решительно возразила Чарли. — Ты же знаешь, они гнались за ним по пятам, были готовы на все, лишь бы затравить Дестри как дикого зверя. Все говорят, что ему до сих пор просто везло. Вот я и решила — наверняка Дестри и сам не прочь немного передохнуть.
— Еще бы! — кивнул Слейтер. — Мне тоже кажется, что парню нужна передышка. Да вот беда, он и не подумал оставить мне адреса, когда уезжал. Уж не хочешь ли ты, чтобы я влез вслед за ним на вершину горы, где он сидит как коршун, поджидая добычу?
— Скорее всего, он сейчас отлеживается в доме Честера Бента, — невозмутимо предположила девушка.
— С чего это ты взяла?
— Потому что те, за кем он охотится, прячутся неподалеку от Уома. Значит, ему придется сюда вернуться. А если так, то он, скорее всего, отправится прямиком к Чету.
Не сказав ни слова, шериф встал и с кряхтением поднял шляпу, которая так и валялась в углу. Но прежде чем уйти, взял маленькую ручку Шарлотты и шепнул ей на ухо:
— И как долго, дорогая, ты ломала себе голову, чтобы придумать такое?
— Целую ночь, — быстро отреагировала она и торжествующе улыбнулась.
— Ух ты! — присвистнул шериф. — Ну ладно. Пока, Чарли! Похоже, ты подала мне неплохую мысль.
Он вышел из дому и неторопливо зашагал по улице. Дойдя до угла, обернулся. У ворот Шарлотта прощалась с миссис Слейтер. Динг усмехнулся: он понял — хитрая девчонка прибегала к ним с одной-единственной целью.
Шериф пошел дальше и вскоре поравнялся с высоким забором, окружавшим дом Честера Бента. Отворив калитку, он оставил ее открытой, а сам направился к крыльцу.
— Уходите, не стойте тут! — взмолился Вилли. — Со мной все в порядке! Он просто хотел оглушить меня, чтобы я не смог вас предупредить, но ударил не очень сильно, поэтому я не потерял сознания. Уходите, мистер Дестри. Они уже близко!
— Ты сделал это ради меня, — ошеломленно прошептал Дестри. — Будь я проклят, если забуду это, даже если доживу до ста лет!
— Погодите, я хотел предупредить… папа только притворялся, что давно вас знает… Ему бы не следовало…
— Все в порядке! — перебил его Дестри. — Он твой отец, малыш. И это самое главное. Ну а теперь, Вилли, будь здоров. Как-нибудь приеду навестить тебя. Уверен, мы с тобой подружимся!
Он вскочил в седло. А мальчишке, провожающему его восторженным взглядом, показалось, что ни одна птица, которая взмывает в небо и парит, лишь чуть заметно шевеля крыльями, не смогла бы сделать это так быстро и легко, как Дестри. Высокая гнедая кобыла рванулась с места легким галопом, повернула за угол и через мгновение скрылась из виду, растворившись в темноте. В то же мгновение у дверей конюшни послышались разъяренные крики. Это прибежавшие натолкнулись на бездыханное тело Уоррена. Вопль отчаяния и бессильной ярости вырвался из нескольких глоток, когда они принесли фонарь и обнаружили, кто лежит перед ними.
Ну, уж теперь-то они вряд ли задержатся, решил про себя Вилли и оказался прав.
Через пару минут привели лошадей, которых до этого, скорее всего, привязали неподалеку в густых зарослях.
Наконец мальчишка, укрывшийся за конюшней, остался один. Он продолжал всматриваться в темноту в том направлении, куда ускакал великий Дестри. Прошло немного времени, и Вилли услышал другие голоса. В конюшню вошли мать с отцом, дрожащий свет старой лампы, которую кто-то из них захватил с собой, упал на стены.
— Ну и трус же ты! — произнес женский голос. — Это ж надо такое вообразить — дать человеку приют, а потом натравить на него убийц!
— А что я мог поделать?! Ты же видела, сколько их, — оправдывался мужчина. — К тому же он преступник. И находится вне закона!
— Что за ерунда! И слышать не хочу! Да ни один мустанг, которому удалось вырваться на волю, в жизни больше не допустит, чтобы на него накинули аркан! Вот так и Дестри! Он уже получил урок на всю жизнь. А эти мерзавцы, если хочешь знать, не имеют никакого отношения к закону! И не закон они защищали, а этого самого Уоррена, который так трясся за свою никчемную жизнь. Посмотри, к чему это привело! Вот он лежит, полюбуйся на него! А ведь он был не один! Их было восемь, а Дестри все-таки прикончил его и спасся сам! Вот если бы я…
Больше Вилли ничего не слышал. В ушах у него зазвенело. Ведь в это было даже трудно поверить! Он видел необыкновенного человека собственными глазами! Ему выпало счастье стать свидетелем того, как он расправился со своими врагами, и, что совсем уж невероятно, великий Дестри даже снизошел до того, что положил руки ему на голову!
Чувствуя себя принцем, которого только что короновали, Вилли махнул рукой на все свои недавние горести и помчался в лес, чтобы вволю помечтать.
Динг Слейтер шел через сад, направляясь к калитке, а голова у него гудела, словно котел, от тех новостей, что сыпались со всех сторон. Под мышкой шерифа торчала кипа телеграмм вперемешку со служебными рапортами, а сам он старался переварить все то, что выслушал днем в офисе. Его занимали не только события, произошедшие ночью на перевале Камбер, и смерть Уоррена. Было еще кое-что, не дававшее ему покоя.
— Эй, Динг! — окликнула его из окна жена.
Он промолчал, будто не слышал. Но, захлопнув за собой калитку, остановился, поглядывая по сторонам.
— Эй, Динг, ты меня слышишь? Что с тобой?
— Да ничего, просто опасаюсь, как бы вся эта толпа, что сейчас гудит возле моей конторы, не явилась сюда и не нарушила наш покой!
— А что случилось?
— Да с час назад какой-то джентльмен в маске вошел в магазинчик Фитцджеральда, стукнул по голове сына хозяина и удрал, прихватив с собой все деньги, что были в кассе. Правда, там было не много, всего сотни три. Старый Фитцджеральд схватил винтовку, помчался за ним, но когда он выбежал на задний двор, там уже никого не было. Грабитель успел скрыться за углом. Скорее всего, незаметно стащил с лица маску и смешался с толпой. Вот это самообладание! Фитцджеральд, само собой, кинулся всех расспрашивать, но никто ничего не заметил. Все эти болваны на улице, оказывается, собрались поглазеть на новую пару великолепных серых, что купил себе молодой Бент — он как раз проезжал по улице. Вот как бывает! Средь бела дня! И никто ничего не видел!
— Не переживай, все образуется! — сказала его жена. — А теперь возвращайся. К тебе тут кое-кто пришел. Хочет тебя видеть.
— А я сейчас никого не хочу видеть! — пробурчал шериф. — Слушай, выпроводи его, хорошо?
— Это не он, а она, — уточнила жена. — И прикуси язык, потому что девушка стоит рядом со мной и слышит все, что ты говоришь!
— Неужели? — буркнул Слейтер, но уже еле слышно.
Он неохотно повернулся, взбежал на крыльцо и распахнул дверь.
— Привет, Чарли! Откуда ты взялась?
— Как поживаешь, дядюшка Динг?
— Все ничего, только проклятый ревматизм замучил, — пожаловался он, — да и печень житья не дает. Ну а в остальном для моих пятидесяти пяти я еще ого-го!
— Тебе нужен помощник, — объявила девушка. — Это же просто возмутительно: ты и начальник, и подчиненный. Вся работа на тебе! Не может же одна лошадь тянуть всю упряжку!
Шериф швырнул шляпу в угол.
— И кого же ты предлагаешь? — в сердцах проворчал он. — Все эти годы я чуть с ума не сошел, подыскивая себе хоть мало-мальски толкового помощника. И что же ты думаешь? Кого только ни пробовал — все оказались как на подбор. Сначала дома надраивали значки так, что ими можно было пускать солнечных зайчиков, а пегом до ночи таскались по городу, хвастаясь ими перед такими же оболтусами, своими приятелями! Господи, да что за времена такие! Не парни, а какие-то девчонки, ей-богу! Только и забот, что о нарядах! Ладно, Чарли, садись. На самом деле я чертовски рад тебя видеть. Давай забудем об этом хоть на какое-то время. Так что с твоим Дестри? Говорят, он стал совсем другим человеком?
— Он уже больше не мой, — сообщила она с печальной улыбкой. — Но я пришла к тебе как раз из-за него, дядюшка Динг. По-моему, из Дестри получится замечательный помощник шерифа!
— Из него?! Из Дестри?! — вытаращил глаза Слейтер.
— Конечно из Дестри, — кивнула она.
— Ну, дорогая моя! Не может быть, чтобы ты это говорила серьезно! Дестри! Подумать только!
— Зря ты так, — возразила Чарли. — Лучше подумай об этом, особенно когда тебя снова скрутит ревматизм. В конце концов, он именно тот человек, который способен так же туго натянуть вожжи, как и ты!
— Да ему-то это зачем? Что для такого человека должность помощника шерифа, не понимаю! — фыркнул Динг.
— Неужели? А между прочим, все эти люди, которые сейчас готовы растерзать его, дважды подумают, когда он станет твоим помощником! Одно дело, когда связываешься с обычным человеком, и совсем другое — с офицером полиции!
— Знаешь, я как-то этого не учел, — признался шериф. — Похоже, ты права. Но, увы, это совсем не то, что ему нужно. Мне почему-то кажется, такая работа его будет изрядно стеснять. Ну вот сама посмотри, ведь ему придется решать за других, командовать людьми и все такое, а они будут из-за угла дожидаться момента, чтобы подставить ему подножку.
— Может, он так тоже считал, но только до сегодняшнего дня, — решительно возразила Чарли. — Ты же знаешь, они гнались за ним по пятам, были готовы на все, лишь бы затравить Дестри как дикого зверя. Все говорят, что ему до сих пор просто везло. Вот я и решила — наверняка Дестри и сам не прочь немного передохнуть.
— Еще бы! — кивнул Слейтер. — Мне тоже кажется, что парню нужна передышка. Да вот беда, он и не подумал оставить мне адреса, когда уезжал. Уж не хочешь ли ты, чтобы я влез вслед за ним на вершину горы, где он сидит как коршун, поджидая добычу?
— Скорее всего, он сейчас отлеживается в доме Честера Бента, — невозмутимо предположила девушка.
— С чего это ты взяла?
— Потому что те, за кем он охотится, прячутся неподалеку от Уома. Значит, ему придется сюда вернуться. А если так, то он, скорее всего, отправится прямиком к Чету.
Не сказав ни слова, шериф встал и с кряхтением поднял шляпу, которая так и валялась в углу. Но прежде чем уйти, взял маленькую ручку Шарлотты и шепнул ей на ухо:
— И как долго, дорогая, ты ломала себе голову, чтобы придумать такое?
— Целую ночь, — быстро отреагировала она и торжествующе улыбнулась.
— Ух ты! — присвистнул шериф. — Ну ладно. Пока, Чарли! Похоже, ты подала мне неплохую мысль.
Он вышел из дому и неторопливо зашагал по улице. Дойдя до угла, обернулся. У ворот Шарлотта прощалась с миссис Слейтер. Динг усмехнулся: он понял — хитрая девчонка прибегала к ним с одной-единственной целью.
Шериф пошел дальше и вскоре поравнялся с высоким забором, окружавшим дом Честера Бента. Отворив калитку, он оставил ее открытой, а сам направился к крыльцу.