Страница:
Последний наш час наступает.
Растрескалась глотка, горит, - а глаза
Кровавый туман застилает.
Мелькают поля и овраги...
Мы душу заложим за каплю воды,
За каплю живительной влаги!
Поезд подходит к станции. Пассажиры, обезумев от радости, высыпают на
площадки. Пляшут на подножках и потрясают котелками и чайниками. Хор на
мотив "Камаринской":
Полно, братцы, будет злиться.
Славно в жаркий день напиться
Жи-ви-тель-ною водой,
Хо-ло-дною ключевой!
Гремя посудой, бегают по платформе и ищут бак с водой. Бака нет. Бегут
на станцию. На станции воды тоже нет. В толпе начинается смятение:
- Ох!
- Что теперь делать?!
- Похоже, воды-то нет!
Подозрительный молодой человек, выходя из-за угла:
Беспонятный ты народец!
За вокзалом есть колодец!
Только выйдешь из дверей...
- Ох! Колодец?! Да что ты говоришь?!
- Колодец, ребята, колодец!
- Вали!
- Вот он - колодец.
- Где, где?
- Да вот!
- Эх, черт, да это яма выгребная!
Толпа кидается обратно на станцию.
По платформе гуляет ДС и обмахивается платочком.
Толпа напирает.
- Почему на станции воды нет?
- Воды? На станции? Чудаки вы, ей-Богу! Наши служащие ходят за водой в
соседнюю деревню - за версту отсюда. Пойдите к ним по квартирам, там
напьетесь.
Толпа бежит из вокзала в соседнюю улицу.
Дом общежития служащих. Перед входом стоят хозяйки с коромыслом через
плечо. В ведрах искрится хрустальная, холодная вода. Хор хозяек:
Шла де-ви-и-ца за во-дой,
За хо-ло-дной ключевой.
В самый полдень, в жаркий зной,
В жаркий полдень, ой-ой-ой.
Ой!
Ох, во-ди-и-ца ты, вода.
Наша лю-та-я бе-да.
Грыжу долго ли нажить -
За версту с водой ходить, -
- Ой! Что такое?
От станции бежит простоволосая женщина. Машет руками. - Хозяйки! В дом!
Запирайте двери! Пассажиры по воду. Осатанели! Звери.
Все прячутся в дом. Щелкает дверной замок.
Толпа с пустыми чайниками и котелками подходит к дому. Лица истомлены,
глаза горят лихорадочным блеском. Стучат в дверь:
- Хозяюшки! Помогите! Пожалейте, сестрицы!
- Погибаем! Дайте глоточек водицы!
Из всех окон одновременно высовываются жирные кукиши, и невидимый хор
хозяек поет:
- Понапрасну, Ванька, ходишь,
Понапрасну ножки бьешь.
Ни черта ты не получишь,
Болваном домой пойдешь!
Толпа со слезами смотрит на торчащие из окон кукиши.
Мимо проходит Пече с рыболовным сачком в руках. Пече нисколько не
удивлен этой сценой. Пече даже сочувствует бедным людям:
- Идите, - говорит, - бедные люди, за угол направо. Там станционный
бассейн есть. С водичкой. Там и напьетесь.
Станционный бассейн. Зловоние. Вода густо сдобрена мазутом. В вонючей
смеси плавают 5 дохлых кошек, 6 ворон и крыса. Кругом летают гигантские
малярийные комары.
Рев приближающейся толпы на мотив "Уморилась".
Где он, где он, где он, - сей
Наш спасительный бассейн?
Уморилась, утомилась,
Исстра-да-ли-ся!
Подходят ближе... Еще ближе... Еще... Еще...
- Ох, нет! Давайте занавес! Следующую картину!
Станционные задворки.
Стоит бак с надписью: "Кипяченая вода".
Пече, Мече и Вече сачками вылавливают из бака головастиков: кто больше
зачерпнет?
Потом пускают головастиков обратно в бак, и игра начинается сначала.
Они так увлечены, что толпа жаждущих застает их за этой интересной
игрой.
- Ага, вот они чем занимаются?!
- Изверги, кровопийцы, где вода?
- Почему бак не на месте? Почему с головастиками, - сказывай!
Пече спокойно ждет, пока стихнет буря негодования. Правдивыми, честными
глазами смотрит он в глаза измученным людям.
- Товарищи! Эти головастики... они не простые. Для научных целей
разводятся.
- Для научных целей? Ах вы ироды! А кошки дохлые в бассейне тоже для
научных целей?!
- Товарищи! Не волнуйтесь! Ей-богу, мы не виноваты насчет кошек!
Понимаете, эти кошки... они... самоубийцы. Ей-богу, на моих глазах десятая
кошка с собой кончает. И дался ведь им этот бассейн несчастный!
- Да что ты врешь-то, глазенки твои бесстыжие!
- Что голову людям морочишь!
- Русским языком тебя спрашиваем: почему воду в бассейне не сменили?
Почему кошек дохлых не выловили?
- Пробовали, товарищи! Ей-богу, пробовали. Только вытащить их никак
невозможно. Вцепились они когтями в воду... то есть в мазут, и ничего с ними
поделать нельзя. Тащили-тащили и бросили...
- Бросили? То-то вы бросили?
- Вас бы самих туда заместо этих кошек!
- Ну, сказывайте, ироды, где воду взять!
- Товарищи, не волнуйтесь! Честное слово, вода в двух шагах от вас. На
водокачке. Через пути, налево.
Озлобленная толпа направляется к водокачке. Пече, Мече и Вече
захлебываются икотой и недоумевают: "Кто это, дескать, нас так крепко
вспоминает?"
На переднем плане - водокачка. Она выглядит хмурой, озабоченной... К
ней робко подходят изможденные люди, протягивая вперед чайники и котелки.
- Водокачечка! Матушка! Кормилица!
- Пожалей ты нас, горемычных!
- Дай водицы!
- Капельку!
- Глоточек! Толпа в ужасе замолкает.
Водокачка внезапно содрогнулась, и явственно слышен ее каменный,
замогильный голос.
- Человек надоедлив и глуп...
Лезет с просьбами всякий и каждый...
Я сама изнываю от жажды -
Кукиш с маслом! Холеру Вам в... пуп!
Раздается громоподобный, подозрительный звук, и водокачка извергает из
себя сгустки вонючей плесени и разный мусор.
Толпа разражается бурей угроз по адресу Пече, Мече и Вече. В это
мгновение со станции слышится 3-й звонок.
Рабочий поезд "Максим" отходит со станции "Безводная".
Из вагонов доносятся хрип, предсмертные стоны и проклятия.
Пече, Мече и Вече слушают проклятия и укоризненно качают головой. Всем
своим видом они говорят:
- Боже мой! За что?! И так вот каждый день!
И затем уже вслух:
- Нетерпеливый народ пошел! Буян-народ! А мы - мученики!
Из последнего вагона поезда вырывается душераздирающий вопль:
- Воды! Во-ды-ы-ы!!
Если читатель, прочтя предыдущее, скажет: "выдумки" - мы, к сожалению,
должны будем разуверить его. Все написанное, по существу, голая, не
преувеличенная правда - наши рабкоры собрали ее по кусочкам на следующих
станциях: 1. Красный Берег - Зап. ж. д. (рабкор э 291); 2. Каменская-Ю.-В.
ж. д. (Поляков); 3. Аляты - Закавказской ж. д. (рабкор э 255); 4. Пачелма -
Сызр.-Вяземской ж. д. ("Чумазый"); 5. Батраки - М. Каз. ж. д. (рабкор э
694); 6. Гомель - Зап. ж. д. ("Жало"); 7. 209 верста - Мос.-Каз. ж. д. -
Казарма (рабкор э 694).
Конечно, не на всех указанных станциях воют именно пассажиры: чаще даже
они уступают эту честь мастерским, депо, казармам и стрелочным постам.
Конечно, не везде кошки кончают жизнь самоубийством (бассейны не на
каждой станции есть).
Не спорим: все эти станции во многом отличаются друг от друга. Но суть
их одна: каждая из них - кусочек безводной пустыни Сахары и каждая под
угрозой эпидемии.
Имеющие уши слышать - пусть услышат...
М. Мишев
"Гудок", 8 июня 1924г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
На станции Тюшки Юго-западных дорог в глухой и ненастный вечер 14
октября 1923 года произошло происшествие. Шел мимо Тюшек поезд э 7, и
машинист высунулся, чтобы ухватить обруч с путевой. Но ввиду того, что в
Тюшках, конечно, тьма полная, машинист ухватил вместо обруча самого
помощника начальника станции Тюшки гражданина Пугача и разорвал собственную
его гр. Пугача тужурку вдребезги.
Когда гр. Пугач прибыл к домашнему очагу, жена ему сказала так:
- Спасибо, что хоть штаны в целости принес. Служака!
Прошло много месяцев, в течение которых Пугач тосковал по своей
тужурке.
Однажды весною 1924 г. неизвестный, с которым Пугач поделился своим
горем, сказал ему:
- Чудак ты! Ты слышал, что такое РЕ-КА-КА?
- Нет, - чистосердечно признался Пугач.
- У-у, у-у! Это, брат, - штука изумительная. Для разбора всяких дел
существует. Ты двинь туда жалобу. Так, мол, и так: при исполнении служебных
обязанностей... Проходящего поезда э такой-то машинист вместо обруча пронзил
меня, и вот, мол, пожалте десять целковых за тужурку.
- Неужели дадут? - усомнился Пугач.
- Вот чудак. Обязательно дадут. Нет такого закона, чтобы тужурки рвать.
А то сегодня он тебе тужурку, а завтра ухо или руку оборвет. Так нельзя
ездить.
- Понятное дело - это свинство, а не езда, - согласился Пугач.
Подзудил Пугача собеседник настолько, что тот написал жалобу. И ровно 8
месяцев спустя после происшествия получился на свет замечательный акт из
Ре-Ка-Ка:
"1924 года, мая 8 дня мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт в
том, что Председатель РКК гр. Маркевич сделал обследование во ст. Тюшки по
случаю ДСП гр. Пугача от 14 октября прошлого года. Установили, что гр. Пугач
к поезду э 7 подавал разрешение на обруче, но ввиду темноты помощник
машиниста не пронзил руки в центр обруча, пустил руку мимо и ударь его в
грудь и упал на землю.
В данное время в конторе ВС обручи имеются в количестве пять штук.
Подписи. Председатель РКК Маркевич. ДС (подпись неразборчива). ДСП
Пугач".
Когда Пугач пришел домой, жена спросила:
- Поздравляю тебя, Пугач, с получением десяти целковых.
Пугач ответил:
- Отстань ты от меня! Никаких десять целковых не дали, а дали акт.
- Ну, что же в акте?
- Ничего я не понял, что в акте, - ответил Пугач, - и вообще отцепись
от меня.
С тех пор Пугачу проходу не было. Все поздравляли с получением, так что
он в конце концов стал злиться.
Корреспондент сочинил по этому поводу блестящие стихи:
Коль скоро речь об обручах идет,
То дело ДСП решенья подождет.
Пока он не найдет по несчастью друзей
От количества всех пяти штук обручей
А вот порвал ли ДСП тужурку иль не рвал,
Об этом акт ни слова не сказал!
Разберется об этом деле ДОРПК,
Не подумали об этом ни ДС, ни председатель РКК.
"Гудок" 5 сентября 1924 г.
(из рабкоровских сцен с натуры)
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Дверь станционного помещения скрылась и впустила ревизора, а за
ревизором ввалилось бледное станционное население.
Ревизор, впрочем, произвел не страшное, а скорее приятное впечатление.
Он был гладенько выбрит, почему-то пахнул резедой, руки его были сложены на
животике, и животик этот колыхался, а левая ножка прихрамывала, как
простреленная. Кроме того, он смеялся оригинальным образом - с треском и
звоном, как будто внутри у него помещался музыкальный ящик.
- Только в управлении Западных таких и делают! - восторженно шепнул
один конторщик другому.
Начал ревизию ревизор с того, что выпустил свою музыку:
- Хе-хе-хе, - а затем заиграл дальше: - А у вас здесь очень мило...
Столики, окошечки, бумажки... Э-э-э... это что такое?
- Конторские книги, - отрапортовал начальник станции.
- Очень, очень красивые. Тяжелые какие. А-а... э... это что такое?
Рядом с книгами? Черненькое... кругленькое?
- Чернильница, - отрапортовал начальник станции.
- Помилуйте, какая же чернильница! Что вы, мой дорогой!.. Которая с
бантом?
- Это конторщица, - удивленно ответил начальник станции.
- Очень, очень мила.
Тут ревизор насадил на нос пенсне и через все помещение проследовал
непосредственно к конторщице. Левая ножка его при этом запрыгала, как на
пружине.
- Драсте, товарищ!
- Здравствуйте, - ответила конторщица, почему-то густо краснея.
- Трудитесь все? Очень, очень хорошо. Пишете?
- Пишу, - ответила конторщица замогильным голосом.
- Что же вы пишете, милая? - спросил ревизор и изогнулся у стола.
- Все, что ни прикажут, - ответила конторщица почтительно.
- Э-э-э... Да вы послушная, как я вижу. Это хорошо! А это что такое?
- Кавычки, - ответила конторщица.
- Какая прелесть! Никогда не видал таких красивых кавычек. Только такой
ручной и можно вывести такие прелестные кавычки. Чья это ручка, позвольте
узнать?
- Казенная, - ответила конторщица, а потом добавила, еще гуще краснея:
- А это моя собственная. Не трогайте.
- Очень, очень милая ручка. Такой бы ручке да маникюрчик, а она кавычки
тут всякие пишет! И глазки. Ваше как имя, товарищ конторщица?
- Анна, - ответила конторщица.
- Анютины глазки, стало быть! Хе-хе... Ги-ги!
- Ги-ги?! - очень удивленно отозвались станционные.
- Ну, хорошо, не буду вам мешать. Я вижу, что у вас все в порядке.
Тетради... Книги... Очень, очень мило. Ну-с, итак, всего лучшего. Оревуар!
- Честь имеем кланяться, - отозвались станционные и, почтительно
расступившись, пропустили ревизора. Он торжественно прошел в дверь и отбыл.
Когда дверь за ним закрылась, начальник станции развел руками и заявил:
т - Сорок пять лет живу на свете и ничего подобного никогда не видел.
Вот это ревизор так ревизор!
- Легкая личность, - согласились все и разошлись по своим домам.
"Гудок", 24 января 1925 г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Иногда людям нечего бывает делать, хотя бы даже и на транспорте. И вот
Лукич сочинил в редакцию "Гудка" письмо:
"Хочется многое вам привезти в подарок ко дню 12-го марта, дню
самодержавия..."
Такое громкое начало крайне всех заинтересовало. "Придумал Лукич
подарочек", - подумали все. Что же он придумал? Оказывается, подарить ему
нечего, поэтому подарил свой собственный проект.
"Для того, чтобы все знать без волокиты и справок о пишущем товарище,
необходимо, по-моему, в дальнейшем установить цвет чернил для подписи, дабы
знать, кто откуда, чей такой, и присвоить:
- партийному - красный цвет,
- кандидату - зеленый цвет,
- беспартийному - фиолетовый,
- а лишенному избирательных прав - черный цвет". Вот спасибо вам за
подарок! Продолжаем этот список:
- уголовным - химический карандаш,
- женатым - карандаш обыкновенный,
- лысым - цветной карандаш.
Но кроме шуток, фиолетовыми чернилами отвечаю вам, Лукич:
- Совершенно невыносимую чепуху вы придумали.
Кроме того, почему-то ваше письмо написано черными чернилами. Сами
подумайте, какой из этого можно сделать вывод, согласно вашему проекту.
Корреспондент рожден был хватким:
"Машинистка Икс, таких-то дорог, девица, прижила ребенка с гражданином
Игрек и по суду получает от него 20 руб. в месяц, неся прежнюю службу.
Я ничего не имею против наказывания таких граждан, как Игрек, -
заносчиво пишет автор проекта, - но при чем тут транспорт, дающий отпуска
для родов, отлучки для кормления ребенка и т. п.?
Как работающий в НОТу и в производственных комиссиях, я считаю, что на
транспорте в связи с сокращением штата должны остаться лишь вполне
работоспособные агенты, каковыми не могут быть ни девицы-матери, ни жены
служащие".
Далее, работающий в НОТу пишет что-то, чего нельзя понять... Вероятно,
смысл таков, что девиц нужно вышибать с транспорта начисто.
Не бойтесь, девицы, ничего с вами не сделает лихой корреспондент.
"На ст. Гомель-пасс. Зап. дорог у входа в пассажирский зал стоит
автомат, выкидывающий за 15 коп. перронный билет".
Оказывается, автомат этот негодяй:
"Одинаково выдает билеты и за царскую серебряную монету, и за
советскую!"
Злостный автомат!
Корреспондент предлагает проект - поставить около автомата человека,
который бы проверял монету!
Нет, это не подходит, товарищ. Потому что тогда и автомат не нужен,
если человек будет стоять.
Собрал М. Б.
"Гудок", 21 марта 1925 г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Уважаемый товарищ редактор!
Поместите мой скромный рассказ про японскую собаку-подарок.
Обслуживая поезд э 1 Чита - Москва, пришлось мне при ревизии его
обнаружить замечательное присутствие собаки в поезде.
Именно: из Шанхая до Вены ехала австрийская гражданка, жена
австрийского консула, находящегося в Японии, в международном вагоне и
занимала в нем два места. Одно место э 10 для себя и другое место э 9 для
собачки.
Мне пришлось австрийскую гражданку оштрафовать на некоторую сумму за
неимение на руках квитанции для собачки. Австрийская гражданка уплатила мне
деньги.
Но меня очень заинтересовало, что это за такая собачка, которая едет в
первом классе, а так как я ни на каком языке, кроме русского, не говорю, то
мне пришлось прибегнуть к проводнику.
- Спроси, - говорю, - у нее, на какой предмет эта собачка?
Проводник поговорил с гражданкой на иностранных языках и отвечает:
- Собачка эта особенная, везет ее гражданка в подарок австрийскому
министру иностранных дел, и заплатила она за собачку в Японии 1000 рублей
золотом.
- А спроси, - говорю, - на какого черта министру иностранных дел такая
дорогая собака? Он отвечает:
- Оказывается, у австрийского министра есть одна японская
собачка-мужчина, а, оказывается, везет она ему собачку-даму.
- Ага, - говорю.
И стал подсчитывать, во что же обошлась невеста-собачка. Тысяча рублей
золотом в Японии да билет первого международного класса от Читы до Москвы
187 р. 34 к. Да еще дальше билеты. Кроме того, что собачка кушает?
Оказывается: кормят ее на первое - бульон из птицы, на второе - маниэл каше,
а на третье блюдо - заграничный шоколад.
- Почему, - говорю, - заграничный?
Оказывается, собачка заявила, что русского шоколада она жрать не будет!
Заинтересовала меня собачка чрезвычайно. Одеяло у нее шелковое, подушка
шелковая и, кроме того, есть платьица - несколько штук - и тоже все
шелковые.
- А сапог она, - спрашиваю, - не носит?
- Не, - говорит проводник после иностранного языка, - оказывается,
ходит босая.
- А если она, - говорю, - простудится по грязи?
А проводник мне отвечает:
- Глупый ты человек, разве она будет по грязи ходить? Она в автомобиле
ездит.
- Как, - говорю, - маленький автомобиль собачий?
- Да нет, - говорит, - в обыкновенном автомобиле. Хозяйка ее на руках
возит.
Ну, тут я все узнал, поблагодарил проводника. Говорю: "До свидания".
Собачка - никакого на меня внимания.
А проводник говорит: "Она пролетариев не любит".
Пожалуйста, товарищ редактор, напечатайте мой правдивый рассказ про
министерскую собаку, чтоб его прочитали все рабочие на нашем транспорте.
Железнодорожник.
Письмо железнодорожника списал,
ничего не изменяя,
Михаил Булгаков
"Гудок", 4 декабря 1924г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Выиграл! Выиграл!
Вот счастливец...
Он всегда выигрывает.
Песня
Вечером в квартиру железнодорожника Карнаухова на ст. Н. постучали.
Супруга Карнаухова, накинув пуховый платок, пошла открывать.
- Кто там?
- Это я, Дашенька, - ответил за дверью под всхлипывания дождя нежным
голосом сам Карнаухов и внезапно заржал, как лошадь.
- Напился, ирод? - заговорила Дашенька, гремя болтом.
Луч света брызнул на лампочки, и в пелене дождя показалось растерянное
и совершенно трезвое лицо Карнаухова, а рядом с ним из мрака вылезла
лошадиная морда с бельмом на глазу. Супруга отшатнулась.
- Иди, иди, Саврасочка, - плаксивым голосом заговорил Карнаухов и
потянул лошадь за повод. Лошадь, гремя копытами, влезла на крыльцо, а оттуда
- в сени.
- Да ты?! - начала Дашенька и осталась с открытым ртом.
- Тпррр-у... Дашенька, ты не ругайся... Но... но... о, сволочь, - робко
заговорил Карнаухов, - она ничего - лошадка смирная. Она тут в сенцах
постоит!..
Тут Дашенька опомнилась:
- Как это так в сенцах? Кобыла в сенцах? Да ты очумел!!
- Дашенька, нельзя ее на дворе держать. Сарайчика ведь нету. Она
животная нежная. Дождик ее смочит - пропадет кобылка.
- И чтоб ты с ней пропал! - воскликнула Дашенька. - Откуда ж ты на мою
голову такую гадину привел? Ведь ты глянь, она хромая.
- И слепая, Дашенька, - добавил Карнаухов, - вишь, у ей бельмо, как
блин.
- Да ты что ж, смеешься, - взревела Дашенька. - Сколько ты за нее
заплатил? И на какого тебе лешего лошадь, несчастный!..
- Полтинник, Дашенька. Пятьдесят копеек всего.
- Полтинник? Да я б два фунта сахара купила...
- Дашенька, верь совести, на дамские ботинки целился. Тебе ж думал
подарочек к рождению сделать.
- Какие ботинки, алкоголик?
- Я не алкоголик, Дашенька... Лотерея произошла. Я убежать хотел, а
начальник депо поймал. Здравствуй, говорит, Карнаухов, разыгрываю я,
говорит, Карнаухов, интересные билеты в лотерею - бери билеты. Я говорю - не
хочу. А он отвечает таким голосом: а, не хочешь! Ну, как хочешь... Давно я
замечаю, что ты, Карнаухов, меня не любишь. Ну, ладно... Вижу, не возьмешь -
беда. Ну, говорю, позвольте билетик. А он уверяет - у тебя, говорит,
счастливая натура, обязательно ты выиграешь или дамские ботинки 36, или
музыкальный ящик, играющий 19 пьес. Стали таскать билеты, всем пустые, а мне
э 98 - хлоп - кобыла! Публика хохочет, я убежать хотел, а начальник депо
говорит: нет, стой! Это не по закону. Выиграл, так забирай. А куда я ее
дену? Стал дарить - никто не берет, публика хохочет.
- Вон! - рявкнула Дашенька. - Вон вместе с кобылой, и чтоб духу твоего
не пахло дома!
- Даш...
- Вон! - повторила Дашенька и распахнула двери.
- Ну, - тпррруу. Дашенька, ты послушай... Иди, иди, стерва...
Кобыла загрохотала копытами. Лампа последний раз сверкнула в дождевые
полосы, а затем завеса тумана съела счастливца с его выигрышем.
Сквозь шум дождя глухо донеслось:
- Но-но... Чтоб ты издохла.
"Гудок", 2 декабря 1924г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
"В наших густонаселенных домах
отсутствуют какие-либо правила и порядок
общежития".
(Из газет)
Пять раз сукин сын Гришка на животе, по перилам, с 5-го этажа съезжал в
"Красную Баварию" и возвращался с парочкой. Кроме того, достоверно известно:
с супругами Болдиными со службы возвратилось 1 1/2 бутылки высшего сорта
нежинской рябиновки приготовления Госспирта, его же приготовления
нежно-зеленой русской горькой 1 бутылка, 2 портвейна московского разлива.
- У Болдиных получка, - сказала Дуська и заперла дверь на ключ.
Заперся наглухо квартхоз, пекарь Володя и Павловна, мамаша.
Но в 11 часов они заперлись, а ровно в полночь открылись, когда в
комнате Болдиных лопнуло первое оконное стекло. Второе лопнуло в двери.
Затем последовательно в коридоре появился пестик, окровавленная супруга
Болдина, а засим и сам супруг в совершенно разорванной сорочке.
Не всякий так может крикнуть "караул", как крикнула супруга Болдина.
Словом, мгновенно во всех 8-ми окнах кв. 50, как на царской иллюминации,
вспыхнул свет. После "портвейного разлива" прицелиться как следует
невозможно, и брошенный пестик, проскочив в одном дюйме над головой
квартхоза, прикончил Дуськино трюмо. Осталась лишь ореховая рама. Тут
впервые вспыхнуло винтом грозовое слово:
- Милиция!
- Милиция, - повторили привидения в белье.
То не Фелия Литвин с оркестром в 100 человек режет резонанс театра
страшными криками "Аиды", нет, то Василий Петрович Болдин режет свою жену:
- Милиция! Милиция!
Когда молодой человек с усами в штопор проследовал по коридору,
единодушно порхнуло восхищенное слово:
- Ах, молодец мужчина!
Ай да Павловнина Танька!
Подцепила жениха!
Молодец мужчина за стыдливой Таней, печатницей, последовал прямо в
комнату э 2 и мамаше Павловне сказал такие слова:
- Я не какой-нибудь супчик, мамаша. Беспартийная личность. Я не то,
чтобы поиграть с невинной девушкой и выставить ее коленом. А вас мамаша,
будем лелеять. Ходите к обедне, сам за вас буду торговать.
Пошатнулась суровая Павловна, и поехал мерзавец Шурка по перилам в
Моссельпром за сахарным песком.
Обвенчался молодец мужчина в церкви св. Матвея, что на Садовой ул., и
видели постным маслом смазанную голову молодца мужчины рядом с головой Тани,
украшенной флер-д'оранжем.
А через месяц сказал молодец мужчина мамаше Павловне:
- И когда вы издохнете, милая мамаша, с вашими обеднями. Тесно от вас.
Встала Павловна медленно, причем глаза у нее стали как у старого ужа:
- Я издохну? Сам сдохнешь, сынок. Ворюга. Обожрал меня с Танькой.
Царица небесная, да ударь же ты его, дьявола, громом!
Но не успело ударить громом молодца мужчину. Он медленно встал из-за
чайного стола и сказал так:
- Это кто же такой "ворюга"? Позвольте узнать, мамаша? Я ворюга? -
Растрескалась глотка, горит, - а глаза
Кровавый туман застилает.
Мелькают поля и овраги...
Мы душу заложим за каплю воды,
За каплю живительной влаги!
Поезд подходит к станции. Пассажиры, обезумев от радости, высыпают на
площадки. Пляшут на подножках и потрясают котелками и чайниками. Хор на
мотив "Камаринской":
Полно, братцы, будет злиться.
Славно в жаркий день напиться
Жи-ви-тель-ною водой,
Хо-ло-дною ключевой!
Гремя посудой, бегают по платформе и ищут бак с водой. Бака нет. Бегут
на станцию. На станции воды тоже нет. В толпе начинается смятение:
- Ох!
- Что теперь делать?!
- Похоже, воды-то нет!
Подозрительный молодой человек, выходя из-за угла:
Беспонятный ты народец!
За вокзалом есть колодец!
Только выйдешь из дверей...
- Ох! Колодец?! Да что ты говоришь?!
- Колодец, ребята, колодец!
- Вали!
- Вот он - колодец.
- Где, где?
- Да вот!
- Эх, черт, да это яма выгребная!
Толпа кидается обратно на станцию.
По платформе гуляет ДС и обмахивается платочком.
Толпа напирает.
- Почему на станции воды нет?
- Воды? На станции? Чудаки вы, ей-Богу! Наши служащие ходят за водой в
соседнюю деревню - за версту отсюда. Пойдите к ним по квартирам, там
напьетесь.
Толпа бежит из вокзала в соседнюю улицу.
Дом общежития служащих. Перед входом стоят хозяйки с коромыслом через
плечо. В ведрах искрится хрустальная, холодная вода. Хор хозяек:
Шла де-ви-и-ца за во-дой,
За хо-ло-дной ключевой.
В самый полдень, в жаркий зной,
В жаркий полдень, ой-ой-ой.
Ой!
Ох, во-ди-и-ца ты, вода.
Наша лю-та-я бе-да.
Грыжу долго ли нажить -
За версту с водой ходить, -
- Ой! Что такое?
От станции бежит простоволосая женщина. Машет руками. - Хозяйки! В дом!
Запирайте двери! Пассажиры по воду. Осатанели! Звери.
Все прячутся в дом. Щелкает дверной замок.
Толпа с пустыми чайниками и котелками подходит к дому. Лица истомлены,
глаза горят лихорадочным блеском. Стучат в дверь:
- Хозяюшки! Помогите! Пожалейте, сестрицы!
- Погибаем! Дайте глоточек водицы!
Из всех окон одновременно высовываются жирные кукиши, и невидимый хор
хозяек поет:
- Понапрасну, Ванька, ходишь,
Понапрасну ножки бьешь.
Ни черта ты не получишь,
Болваном домой пойдешь!
Толпа со слезами смотрит на торчащие из окон кукиши.
Мимо проходит Пече с рыболовным сачком в руках. Пече нисколько не
удивлен этой сценой. Пече даже сочувствует бедным людям:
- Идите, - говорит, - бедные люди, за угол направо. Там станционный
бассейн есть. С водичкой. Там и напьетесь.
Станционный бассейн. Зловоние. Вода густо сдобрена мазутом. В вонючей
смеси плавают 5 дохлых кошек, 6 ворон и крыса. Кругом летают гигантские
малярийные комары.
Рев приближающейся толпы на мотив "Уморилась".
Где он, где он, где он, - сей
Наш спасительный бассейн?
Уморилась, утомилась,
Исстра-да-ли-ся!
Подходят ближе... Еще ближе... Еще... Еще...
- Ох, нет! Давайте занавес! Следующую картину!
Станционные задворки.
Стоит бак с надписью: "Кипяченая вода".
Пече, Мече и Вече сачками вылавливают из бака головастиков: кто больше
зачерпнет?
Потом пускают головастиков обратно в бак, и игра начинается сначала.
Они так увлечены, что толпа жаждущих застает их за этой интересной
игрой.
- Ага, вот они чем занимаются?!
- Изверги, кровопийцы, где вода?
- Почему бак не на месте? Почему с головастиками, - сказывай!
Пече спокойно ждет, пока стихнет буря негодования. Правдивыми, честными
глазами смотрит он в глаза измученным людям.
- Товарищи! Эти головастики... они не простые. Для научных целей
разводятся.
- Для научных целей? Ах вы ироды! А кошки дохлые в бассейне тоже для
научных целей?!
- Товарищи! Не волнуйтесь! Ей-богу, мы не виноваты насчет кошек!
Понимаете, эти кошки... они... самоубийцы. Ей-богу, на моих глазах десятая
кошка с собой кончает. И дался ведь им этот бассейн несчастный!
- Да что ты врешь-то, глазенки твои бесстыжие!
- Что голову людям морочишь!
- Русским языком тебя спрашиваем: почему воду в бассейне не сменили?
Почему кошек дохлых не выловили?
- Пробовали, товарищи! Ей-богу, пробовали. Только вытащить их никак
невозможно. Вцепились они когтями в воду... то есть в мазут, и ничего с ними
поделать нельзя. Тащили-тащили и бросили...
- Бросили? То-то вы бросили?
- Вас бы самих туда заместо этих кошек!
- Ну, сказывайте, ироды, где воду взять!
- Товарищи, не волнуйтесь! Честное слово, вода в двух шагах от вас. На
водокачке. Через пути, налево.
Озлобленная толпа направляется к водокачке. Пече, Мече и Вече
захлебываются икотой и недоумевают: "Кто это, дескать, нас так крепко
вспоминает?"
На переднем плане - водокачка. Она выглядит хмурой, озабоченной... К
ней робко подходят изможденные люди, протягивая вперед чайники и котелки.
- Водокачечка! Матушка! Кормилица!
- Пожалей ты нас, горемычных!
- Дай водицы!
- Капельку!
- Глоточек! Толпа в ужасе замолкает.
Водокачка внезапно содрогнулась, и явственно слышен ее каменный,
замогильный голос.
- Человек надоедлив и глуп...
Лезет с просьбами всякий и каждый...
Я сама изнываю от жажды -
Кукиш с маслом! Холеру Вам в... пуп!
Раздается громоподобный, подозрительный звук, и водокачка извергает из
себя сгустки вонючей плесени и разный мусор.
Толпа разражается бурей угроз по адресу Пече, Мече и Вече. В это
мгновение со станции слышится 3-й звонок.
Рабочий поезд "Максим" отходит со станции "Безводная".
Из вагонов доносятся хрип, предсмертные стоны и проклятия.
Пече, Мече и Вече слушают проклятия и укоризненно качают головой. Всем
своим видом они говорят:
- Боже мой! За что?! И так вот каждый день!
И затем уже вслух:
- Нетерпеливый народ пошел! Буян-народ! А мы - мученики!
Из последнего вагона поезда вырывается душераздирающий вопль:
- Воды! Во-ды-ы-ы!!
Если читатель, прочтя предыдущее, скажет: "выдумки" - мы, к сожалению,
должны будем разуверить его. Все написанное, по существу, голая, не
преувеличенная правда - наши рабкоры собрали ее по кусочкам на следующих
станциях: 1. Красный Берег - Зап. ж. д. (рабкор э 291); 2. Каменская-Ю.-В.
ж. д. (Поляков); 3. Аляты - Закавказской ж. д. (рабкор э 255); 4. Пачелма -
Сызр.-Вяземской ж. д. ("Чумазый"); 5. Батраки - М. Каз. ж. д. (рабкор э
694); 6. Гомель - Зап. ж. д. ("Жало"); 7. 209 верста - Мос.-Каз. ж. д. -
Казарма (рабкор э 694).
Конечно, не на всех указанных станциях воют именно пассажиры: чаще даже
они уступают эту честь мастерским, депо, казармам и стрелочным постам.
Конечно, не везде кошки кончают жизнь самоубийством (бассейны не на
каждой станции есть).
Не спорим: все эти станции во многом отличаются друг от друга. Но суть
их одна: каждая из них - кусочек безводной пустыни Сахары и каждая под
угрозой эпидемии.
Имеющие уши слышать - пусть услышат...
М. Мишев
"Гудок", 8 июня 1924г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
На станции Тюшки Юго-западных дорог в глухой и ненастный вечер 14
октября 1923 года произошло происшествие. Шел мимо Тюшек поезд э 7, и
машинист высунулся, чтобы ухватить обруч с путевой. Но ввиду того, что в
Тюшках, конечно, тьма полная, машинист ухватил вместо обруча самого
помощника начальника станции Тюшки гражданина Пугача и разорвал собственную
его гр. Пугача тужурку вдребезги.
Когда гр. Пугач прибыл к домашнему очагу, жена ему сказала так:
- Спасибо, что хоть штаны в целости принес. Служака!
Прошло много месяцев, в течение которых Пугач тосковал по своей
тужурке.
Однажды весною 1924 г. неизвестный, с которым Пугач поделился своим
горем, сказал ему:
- Чудак ты! Ты слышал, что такое РЕ-КА-КА?
- Нет, - чистосердечно признался Пугач.
- У-у, у-у! Это, брат, - штука изумительная. Для разбора всяких дел
существует. Ты двинь туда жалобу. Так, мол, и так: при исполнении служебных
обязанностей... Проходящего поезда э такой-то машинист вместо обруча пронзил
меня, и вот, мол, пожалте десять целковых за тужурку.
- Неужели дадут? - усомнился Пугач.
- Вот чудак. Обязательно дадут. Нет такого закона, чтобы тужурки рвать.
А то сегодня он тебе тужурку, а завтра ухо или руку оборвет. Так нельзя
ездить.
- Понятное дело - это свинство, а не езда, - согласился Пугач.
Подзудил Пугача собеседник настолько, что тот написал жалобу. И ровно 8
месяцев спустя после происшествия получился на свет замечательный акт из
Ре-Ка-Ка:
"1924 года, мая 8 дня мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт в
том, что Председатель РКК гр. Маркевич сделал обследование во ст. Тюшки по
случаю ДСП гр. Пугача от 14 октября прошлого года. Установили, что гр. Пугач
к поезду э 7 подавал разрешение на обруче, но ввиду темноты помощник
машиниста не пронзил руки в центр обруча, пустил руку мимо и ударь его в
грудь и упал на землю.
В данное время в конторе ВС обручи имеются в количестве пять штук.
Подписи. Председатель РКК Маркевич. ДС (подпись неразборчива). ДСП
Пугач".
Когда Пугач пришел домой, жена спросила:
- Поздравляю тебя, Пугач, с получением десяти целковых.
Пугач ответил:
- Отстань ты от меня! Никаких десять целковых не дали, а дали акт.
- Ну, что же в акте?
- Ничего я не понял, что в акте, - ответил Пугач, - и вообще отцепись
от меня.
С тех пор Пугачу проходу не было. Все поздравляли с получением, так что
он в конце концов стал злиться.
Корреспондент сочинил по этому поводу блестящие стихи:
Коль скоро речь об обручах идет,
То дело ДСП решенья подождет.
Пока он не найдет по несчастью друзей
От количества всех пяти штук обручей
А вот порвал ли ДСП тужурку иль не рвал,
Об этом акт ни слова не сказал!
Разберется об этом деле ДОРПК,
Не подумали об этом ни ДС, ни председатель РКК.
"Гудок" 5 сентября 1924 г.
(из рабкоровских сцен с натуры)
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Дверь станционного помещения скрылась и впустила ревизора, а за
ревизором ввалилось бледное станционное население.
Ревизор, впрочем, произвел не страшное, а скорее приятное впечатление.
Он был гладенько выбрит, почему-то пахнул резедой, руки его были сложены на
животике, и животик этот колыхался, а левая ножка прихрамывала, как
простреленная. Кроме того, он смеялся оригинальным образом - с треском и
звоном, как будто внутри у него помещался музыкальный ящик.
- Только в управлении Западных таких и делают! - восторженно шепнул
один конторщик другому.
Начал ревизию ревизор с того, что выпустил свою музыку:
- Хе-хе-хе, - а затем заиграл дальше: - А у вас здесь очень мило...
Столики, окошечки, бумажки... Э-э-э... это что такое?
- Конторские книги, - отрапортовал начальник станции.
- Очень, очень красивые. Тяжелые какие. А-а... э... это что такое?
Рядом с книгами? Черненькое... кругленькое?
- Чернильница, - отрапортовал начальник станции.
- Помилуйте, какая же чернильница! Что вы, мой дорогой!.. Которая с
бантом?
- Это конторщица, - удивленно ответил начальник станции.
- Очень, очень мила.
Тут ревизор насадил на нос пенсне и через все помещение проследовал
непосредственно к конторщице. Левая ножка его при этом запрыгала, как на
пружине.
- Драсте, товарищ!
- Здравствуйте, - ответила конторщица, почему-то густо краснея.
- Трудитесь все? Очень, очень хорошо. Пишете?
- Пишу, - ответила конторщица замогильным голосом.
- Что же вы пишете, милая? - спросил ревизор и изогнулся у стола.
- Все, что ни прикажут, - ответила конторщица почтительно.
- Э-э-э... Да вы послушная, как я вижу. Это хорошо! А это что такое?
- Кавычки, - ответила конторщица.
- Какая прелесть! Никогда не видал таких красивых кавычек. Только такой
ручной и можно вывести такие прелестные кавычки. Чья это ручка, позвольте
узнать?
- Казенная, - ответила конторщица, а потом добавила, еще гуще краснея:
- А это моя собственная. Не трогайте.
- Очень, очень милая ручка. Такой бы ручке да маникюрчик, а она кавычки
тут всякие пишет! И глазки. Ваше как имя, товарищ конторщица?
- Анна, - ответила конторщица.
- Анютины глазки, стало быть! Хе-хе... Ги-ги!
- Ги-ги?! - очень удивленно отозвались станционные.
- Ну, хорошо, не буду вам мешать. Я вижу, что у вас все в порядке.
Тетради... Книги... Очень, очень мило. Ну-с, итак, всего лучшего. Оревуар!
- Честь имеем кланяться, - отозвались станционные и, почтительно
расступившись, пропустили ревизора. Он торжественно прошел в дверь и отбыл.
Когда дверь за ним закрылась, начальник станции развел руками и заявил:
т - Сорок пять лет живу на свете и ничего подобного никогда не видел.
Вот это ревизор так ревизор!
- Легкая личность, - согласились все и разошлись по своим домам.
"Гудок", 24 января 1925 г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Иногда людям нечего бывает делать, хотя бы даже и на транспорте. И вот
Лукич сочинил в редакцию "Гудка" письмо:
"Хочется многое вам привезти в подарок ко дню 12-го марта, дню
самодержавия..."
Такое громкое начало крайне всех заинтересовало. "Придумал Лукич
подарочек", - подумали все. Что же он придумал? Оказывается, подарить ему
нечего, поэтому подарил свой собственный проект.
"Для того, чтобы все знать без волокиты и справок о пишущем товарище,
необходимо, по-моему, в дальнейшем установить цвет чернил для подписи, дабы
знать, кто откуда, чей такой, и присвоить:
- партийному - красный цвет,
- кандидату - зеленый цвет,
- беспартийному - фиолетовый,
- а лишенному избирательных прав - черный цвет". Вот спасибо вам за
подарок! Продолжаем этот список:
- уголовным - химический карандаш,
- женатым - карандаш обыкновенный,
- лысым - цветной карандаш.
Но кроме шуток, фиолетовыми чернилами отвечаю вам, Лукич:
- Совершенно невыносимую чепуху вы придумали.
Кроме того, почему-то ваше письмо написано черными чернилами. Сами
подумайте, какой из этого можно сделать вывод, согласно вашему проекту.
Корреспондент рожден был хватким:
"Машинистка Икс, таких-то дорог, девица, прижила ребенка с гражданином
Игрек и по суду получает от него 20 руб. в месяц, неся прежнюю службу.
Я ничего не имею против наказывания таких граждан, как Игрек, -
заносчиво пишет автор проекта, - но при чем тут транспорт, дающий отпуска
для родов, отлучки для кормления ребенка и т. п.?
Как работающий в НОТу и в производственных комиссиях, я считаю, что на
транспорте в связи с сокращением штата должны остаться лишь вполне
работоспособные агенты, каковыми не могут быть ни девицы-матери, ни жены
служащие".
Далее, работающий в НОТу пишет что-то, чего нельзя понять... Вероятно,
смысл таков, что девиц нужно вышибать с транспорта начисто.
Не бойтесь, девицы, ничего с вами не сделает лихой корреспондент.
"На ст. Гомель-пасс. Зап. дорог у входа в пассажирский зал стоит
автомат, выкидывающий за 15 коп. перронный билет".
Оказывается, автомат этот негодяй:
"Одинаково выдает билеты и за царскую серебряную монету, и за
советскую!"
Злостный автомат!
Корреспондент предлагает проект - поставить около автомата человека,
который бы проверял монету!
Нет, это не подходит, товарищ. Потому что тогда и автомат не нужен,
если человек будет стоять.
Собрал М. Б.
"Гудок", 21 марта 1925 г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Уважаемый товарищ редактор!
Поместите мой скромный рассказ про японскую собаку-подарок.
Обслуживая поезд э 1 Чита - Москва, пришлось мне при ревизии его
обнаружить замечательное присутствие собаки в поезде.
Именно: из Шанхая до Вены ехала австрийская гражданка, жена
австрийского консула, находящегося в Японии, в международном вагоне и
занимала в нем два места. Одно место э 10 для себя и другое место э 9 для
собачки.
Мне пришлось австрийскую гражданку оштрафовать на некоторую сумму за
неимение на руках квитанции для собачки. Австрийская гражданка уплатила мне
деньги.
Но меня очень заинтересовало, что это за такая собачка, которая едет в
первом классе, а так как я ни на каком языке, кроме русского, не говорю, то
мне пришлось прибегнуть к проводнику.
- Спроси, - говорю, - у нее, на какой предмет эта собачка?
Проводник поговорил с гражданкой на иностранных языках и отвечает:
- Собачка эта особенная, везет ее гражданка в подарок австрийскому
министру иностранных дел, и заплатила она за собачку в Японии 1000 рублей
золотом.
- А спроси, - говорю, - на какого черта министру иностранных дел такая
дорогая собака? Он отвечает:
- Оказывается, у австрийского министра есть одна японская
собачка-мужчина, а, оказывается, везет она ему собачку-даму.
- Ага, - говорю.
И стал подсчитывать, во что же обошлась невеста-собачка. Тысяча рублей
золотом в Японии да билет первого международного класса от Читы до Москвы
187 р. 34 к. Да еще дальше билеты. Кроме того, что собачка кушает?
Оказывается: кормят ее на первое - бульон из птицы, на второе - маниэл каше,
а на третье блюдо - заграничный шоколад.
- Почему, - говорю, - заграничный?
Оказывается, собачка заявила, что русского шоколада она жрать не будет!
Заинтересовала меня собачка чрезвычайно. Одеяло у нее шелковое, подушка
шелковая и, кроме того, есть платьица - несколько штук - и тоже все
шелковые.
- А сапог она, - спрашиваю, - не носит?
- Не, - говорит проводник после иностранного языка, - оказывается,
ходит босая.
- А если она, - говорю, - простудится по грязи?
А проводник мне отвечает:
- Глупый ты человек, разве она будет по грязи ходить? Она в автомобиле
ездит.
- Как, - говорю, - маленький автомобиль собачий?
- Да нет, - говорит, - в обыкновенном автомобиле. Хозяйка ее на руках
возит.
Ну, тут я все узнал, поблагодарил проводника. Говорю: "До свидания".
Собачка - никакого на меня внимания.
А проводник говорит: "Она пролетариев не любит".
Пожалуйста, товарищ редактор, напечатайте мой правдивый рассказ про
министерскую собаку, чтоб его прочитали все рабочие на нашем транспорте.
Железнодорожник.
Письмо железнодорожника списал,
ничего не изменяя,
Михаил Булгаков
"Гудок", 4 декабря 1924г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Выиграл! Выиграл!
Вот счастливец...
Он всегда выигрывает.
Песня
Вечером в квартиру железнодорожника Карнаухова на ст. Н. постучали.
Супруга Карнаухова, накинув пуховый платок, пошла открывать.
- Кто там?
- Это я, Дашенька, - ответил за дверью под всхлипывания дождя нежным
голосом сам Карнаухов и внезапно заржал, как лошадь.
- Напился, ирод? - заговорила Дашенька, гремя болтом.
Луч света брызнул на лампочки, и в пелене дождя показалось растерянное
и совершенно трезвое лицо Карнаухова, а рядом с ним из мрака вылезла
лошадиная морда с бельмом на глазу. Супруга отшатнулась.
- Иди, иди, Саврасочка, - плаксивым голосом заговорил Карнаухов и
потянул лошадь за повод. Лошадь, гремя копытами, влезла на крыльцо, а оттуда
- в сени.
- Да ты?! - начала Дашенька и осталась с открытым ртом.
- Тпррр-у... Дашенька, ты не ругайся... Но... но... о, сволочь, - робко
заговорил Карнаухов, - она ничего - лошадка смирная. Она тут в сенцах
постоит!..
Тут Дашенька опомнилась:
- Как это так в сенцах? Кобыла в сенцах? Да ты очумел!!
- Дашенька, нельзя ее на дворе держать. Сарайчика ведь нету. Она
животная нежная. Дождик ее смочит - пропадет кобылка.
- И чтоб ты с ней пропал! - воскликнула Дашенька. - Откуда ж ты на мою
голову такую гадину привел? Ведь ты глянь, она хромая.
- И слепая, Дашенька, - добавил Карнаухов, - вишь, у ей бельмо, как
блин.
- Да ты что ж, смеешься, - взревела Дашенька. - Сколько ты за нее
заплатил? И на какого тебе лешего лошадь, несчастный!..
- Полтинник, Дашенька. Пятьдесят копеек всего.
- Полтинник? Да я б два фунта сахара купила...
- Дашенька, верь совести, на дамские ботинки целился. Тебе ж думал
подарочек к рождению сделать.
- Какие ботинки, алкоголик?
- Я не алкоголик, Дашенька... Лотерея произошла. Я убежать хотел, а
начальник депо поймал. Здравствуй, говорит, Карнаухов, разыгрываю я,
говорит, Карнаухов, интересные билеты в лотерею - бери билеты. Я говорю - не
хочу. А он отвечает таким голосом: а, не хочешь! Ну, как хочешь... Давно я
замечаю, что ты, Карнаухов, меня не любишь. Ну, ладно... Вижу, не возьмешь -
беда. Ну, говорю, позвольте билетик. А он уверяет - у тебя, говорит,
счастливая натура, обязательно ты выиграешь или дамские ботинки 36, или
музыкальный ящик, играющий 19 пьес. Стали таскать билеты, всем пустые, а мне
э 98 - хлоп - кобыла! Публика хохочет, я убежать хотел, а начальник депо
говорит: нет, стой! Это не по закону. Выиграл, так забирай. А куда я ее
дену? Стал дарить - никто не берет, публика хохочет.
- Вон! - рявкнула Дашенька. - Вон вместе с кобылой, и чтоб духу твоего
не пахло дома!
- Даш...
- Вон! - повторила Дашенька и распахнула двери.
- Ну, - тпррруу. Дашенька, ты послушай... Иди, иди, стерва...
Кобыла загрохотала копытами. Лампа последний раз сверкнула в дождевые
полосы, а затем завеса тумана съела счастливца с его выигрышем.
Сквозь шум дождя глухо донеслось:
- Но-но... Чтоб ты издохла.
"Гудок", 2 декабря 1924г.
----------------------------------------------------------------------------
Собр. соч. в 10 т. Т.2. М.: Голос, 1995.
OCR Гуцев В.Н.
----------------------------------------------------------------------------
"В наших густонаселенных домах
отсутствуют какие-либо правила и порядок
общежития".
(Из газет)
Пять раз сукин сын Гришка на животе, по перилам, с 5-го этажа съезжал в
"Красную Баварию" и возвращался с парочкой. Кроме того, достоверно известно:
с супругами Болдиными со службы возвратилось 1 1/2 бутылки высшего сорта
нежинской рябиновки приготовления Госспирта, его же приготовления
нежно-зеленой русской горькой 1 бутылка, 2 портвейна московского разлива.
- У Болдиных получка, - сказала Дуська и заперла дверь на ключ.
Заперся наглухо квартхоз, пекарь Володя и Павловна, мамаша.
Но в 11 часов они заперлись, а ровно в полночь открылись, когда в
комнате Болдиных лопнуло первое оконное стекло. Второе лопнуло в двери.
Затем последовательно в коридоре появился пестик, окровавленная супруга
Болдина, а засим и сам супруг в совершенно разорванной сорочке.
Не всякий так может крикнуть "караул", как крикнула супруга Болдина.
Словом, мгновенно во всех 8-ми окнах кв. 50, как на царской иллюминации,
вспыхнул свет. После "портвейного разлива" прицелиться как следует
невозможно, и брошенный пестик, проскочив в одном дюйме над головой
квартхоза, прикончил Дуськино трюмо. Осталась лишь ореховая рама. Тут
впервые вспыхнуло винтом грозовое слово:
- Милиция!
- Милиция, - повторили привидения в белье.
То не Фелия Литвин с оркестром в 100 человек режет резонанс театра
страшными криками "Аиды", нет, то Василий Петрович Болдин режет свою жену:
- Милиция! Милиция!
Когда молодой человек с усами в штопор проследовал по коридору,
единодушно порхнуло восхищенное слово:
- Ах, молодец мужчина!
Ай да Павловнина Танька!
Подцепила жениха!
Молодец мужчина за стыдливой Таней, печатницей, последовал прямо в
комнату э 2 и мамаше Павловне сказал такие слова:
- Я не какой-нибудь супчик, мамаша. Беспартийная личность. Я не то,
чтобы поиграть с невинной девушкой и выставить ее коленом. А вас мамаша,
будем лелеять. Ходите к обедне, сам за вас буду торговать.
Пошатнулась суровая Павловна, и поехал мерзавец Шурка по перилам в
Моссельпром за сахарным песком.
Обвенчался молодец мужчина в церкви св. Матвея, что на Садовой ул., и
видели постным маслом смазанную голову молодца мужчины рядом с головой Тани,
украшенной флер-д'оранжем.
А через месяц сказал молодец мужчина мамаше Павловне:
- И когда вы издохнете, милая мамаша, с вашими обеднями. Тесно от вас.
Встала Павловна медленно, причем глаза у нее стали как у старого ужа:
- Я издохну? Сам сдохнешь, сынок. Ворюга. Обожрал меня с Танькой.
Царица небесная, да ударь же ты его, дьявола, громом!
Но не успело ударить громом молодца мужчину. Он медленно встал из-за
чайного стола и сказал так:
- Это кто же такой "ворюга"? Позвольте узнать, мамаша? Я ворюга? -