Булычев Кир. Война с лилипутами

   За дачей начинался густой лес и тянулся до самого Уральского хребта. Дача Сапожковых подходила для любых опытов – она была последней в поселке.
   Пашка прилетел раньше Алисы. Он уже успел повесить гамак и, раздевшись до плавок, дремал в нем. Иногда он просыпался и давал Аркаше указания.
   Аркаша заканчивал испытания уменьшительной кабины. Основную работу сделали техники из Азимовского института, но кое-какие мелочи остались на долю Аркаши.
   Кабина стояла на траве перед верандой. Она представляла собой полосатую, красную с белым, бочку в метр высотой и такого же диаметра. Сбоку открывался люк, через который можно влезть внутрь кабины. Там помещалось сиденье и перед ним – пульт управления. Влезши в кабину, ты мог усесться, прижав подбородок к коленям. Пульт оказывался тогда перед глазами.
   Аркаша показал Алисе, как забираться в кабину. Алиса спросила:
   – А почему она такая тесная?
   – В Бостоне ее специально сделали для нас – подростков. Чем меньше кабина, тем меньше энергии она потребляет, тем легче ее наполнять.
   – Зачем ее наполнять?
   – Разве я тебе не сказал? Когда кабина начинает работать, ее наполняет особый газ – иначе как клетки твоего тела догадаются, что им надо уменьшиться?
   – А он безвредный? – спросила Алиса.
   – Алиса, не бойся, тебя никто не заставляет превращаться в насекомое! – закричал Пашка из гамака.
   И тут же вывалился из него и, отмахиваясь руками, бросился кругами бегать по лужайке.
   – Что с тобой? – спросила Алиса.
   – Это чудовище какое-то! – закричал Пашка. – И еще кусается!
   – Это не чудовище, а оса, – ответил Аркаша. – И учти, что сейчас ты в сто раз больше осы. А представь себе, что вы с ней почти сравняетесь.
   – Зачем?
   – Чтобы сражаться на равных. У нее шпага, и у тебя шпага.
   Наконец Пашка отогнал осу и вернулся к гамаку.
   – Мне надо подумать, – сказал он оттуда.
   – Я знаю, что ты придумаешь, – ответила Алиса.
   – Что?
   – Тебя ждут неотложные дела на Северном полюсе.
   – Ты хочешь сказать, что я струсил?
   – Пашка, не веди себя как первоклассник, – сказал Аркаша. – Никто не заставляет тебя становиться маленьким, как муха, и сражаться с осами. Это, по крайней мере, неостроумно. Жизнь можно положить за более стоящее дело.
   Пашка обрадовался такой поддержке.
   – Вот именно! – воскликнул он. – Что может быть глупее, чем кончить жизнь в паутине крестовика или в челюстях майского жука! Не для того нас растили родители.
   Но никуда Пашка не улетел, а улегся в гамак и закрыл глаза.
   Аркаша показал на пульт:
   – Я герметично закрываю кабину, затем впускаю газ и вдыхаю его три минуты. Под действием газа в моих клетках происходят изменения – клетки как бы съеживаются, хотя и остаются по составу и строению точно такими же, как прежде. И я начинаю уменьшаться.
   – И получится?
   – Когда они испытывали, – сказал Аркаша, – то поместили в кабину морскую свинку. Морская свинка уменьшилась в пятьдесят раз.
   – И что дальше?
   – Убежала.
   – А где она теперь?
   – Не знаю, – вздохнул Аркаша.
   – Ой! – сказала Алиса. – Значит, она в траве бегает?
   – Может быть.
   – И я на нее могу наступить?
   – Все может быть, – сказал Аркаша. – Мне это очень неприятно. Извини.
   Они помолчали. Алиса присела на корточки. Она раздвигала травинки, смотрела вниз, стараясь разглядеть, нет ли там морской свинки с муху размером.
   – Больше вы никого не уменьшали? – спросила Алиса. – В порядке опыта.
   – Почти никого, – вздохнул Аркаша.
   – Если ты скажешь про собаку…
   – Нет, сначала они провели испытания на курице…
   – И курица тоже?!
   – Может быть, – сказал Аркаша.
   – Аркаша боится, что ему там будет скучно, – заметил Пашка, который все, конечно же, слышал.
   – Я постараюсь их найти и вернуть в большой мир, – сказал Аркаша.
   – Ладно, – кивнула Алиса, – рассказывай дальше.
   – А что рассказывать? Когда ты уменьшился до предела, то ты спускаешься сюда…
   Аркаша вылез из кабины, затем показал на круглое отверстие посреди сиденья в старинный пятак диаметром.
   – Погляди внимательно, – сказал Аркаша.
   Алиса нагнулась. И увидела, что от этого круглого отверстия вниз ведет труба, на стенках которой видны махонькие скобы – как будто это шахта для оловянного солдатика.
   – Это для… тебя? – спросила Алиса.
   – Вот именно, – улыбнулся Аркаша. – Когда я стану лилипутом, я спущусь по этой лестнице вниз…
   Аркаша повел Алису вокруг кабины и показал, что с другой ее стороны, у самой земли, есть еще одно отверстие.
   – А тут я выйду, – сказал он.
   – Как все здорово придумано! – воскликнула Алиса.
   – Еще бы, – сказал Аркаша, – целый институт работал!
   – А когда ты возвращаешься…
   – Все то же самое, только в обратном порядке. Я должен войти сюда, подняться по скобам на сиденье, нажать на кнопку, и кабина начнет наполняться антигазом.
   – Чем?
   – Условно говоря – антигазом. Газом-увеличителем.
   – Ясно. И ты снова большой. А сколько это продолжается?
   – Каждая процедура занимает несколько минут – ведь это же не волшебство, а научный процесс. Да еще надо отдохнуть, прийти в себя.
   – Откуда знаешь? – спросил Пашка. – Пробовал?
   – Куда торопиться, – ответил Аркаша. – Азимовцы сказали.
   – Давай я попробую, – попросила Алиса.
   – Погоди, рано!
   – Аркаша ни за что не уступит пальмы первенства, – сказал Пашка.
   – Я специально занимался этим, – сообщил Аркаша. – Целый курс прошел. А Пашка всегда думает, что он умнее всех…
   – Не думаю, а знаю, – откликнулся Пашка.
   – Он тебе завидует, – улыбнулась Алиса.
   – Завидовать клопу? Ничего интересного, – возразил Пашка. – Я понимаю – увеличиться раз в пятьдесят.
   – И никто тебе не страшен! – сказал Аркаша.
   – Вот именно! Берешь слона двумя пальцами…
   – А зачем? – спросила Алиса.
   – Ясное дело зачем, – сразу нашелся Гераскин. – Чтобы перенести его через реку Ганг и спасти от пожара в джунглях.
   – Паша, от тебя и при нормальном росте человечеству несладко приходится. А от восьмидесятиметрового Гераскина все взвоют! – сказала Алиса.
   – Хорошо, я остаюсь как есть – золотая середина. А вы как хотите – уменьшайтесь, увеличивайтесь, толстейте, худейте! Все равно я – повелитель Галактики!
   И с этими гордыми словами Павел Гераскин отвернулся от друзей.
   Аркаша с Алисой стали готовиться к походу в мир насекомых. Аркаша намеревался там рисовать – это была главная его задача. А чтобы рисовать, надо взять с собой краски, кисти, карандаши и прочие принадлежности. Но беда в том, что под действием газа уменьшаются лишь живые ткани. Что же касается вещей неживых – а кисти и краски, как известно, относятся к ним, – они остаются прежними. Даже самая маленькая кисточка стала бы для Аркаши подобна шесту для прыжков, а в ванночке для акварели он смог бы уместиться как в ванне.
   Так что Алиса и Аркаша вначале устроили специальную базу.
   Такую, как устраивал, например, путешественник Амундсен, когда шел к Южному полюсу.
   Уменьшившись, Аркаша не собирался сидеть возле веранды, где стояла кабина, которую нельзя было смонтировать далеко от дома – она должна была постоянно находиться под наблюдением.
   Аркаша решил, что, уменьшившись, он пройдет тропинкой до небольшого прудика, что поблескивает сквозь ветви живой изгороди. Там, на высоком берегу, он и устроит основную базу. База состояла из закрытой картонной коробки из-под ботинок, в которой Алиса аккуратно вырезала отверстие для входа. Конечно, романтичнее было бы построить шалаш, но коробка все-таки надежнее. Там, в безопасности от дождя, ветра и нежеланных гостей, сложили стопки нарезанных листиков тонкой бумаги, которые для Аркаши станут толстыми листами картона. Туда же поставили поделенную на квадратики коробочку с красками, кастрюлю, которую Алиса одолжила у своей куклы, коробочку с булавками, моток тонкой лески и катушку шелковых ниток, заостренную пилочку для ногтей и другие вещи, собранные по дому Алисой и Аркашей, которые могли бы пригодиться миниатюрному человечку в одинокой жизни в травяном лесу. Когда Алиса складывала добро в коробку, неожиданно появился Пашка, который, оказывается, тоже трудился. Из куска сосновой коры он вырезал лодочку длиной в пядь, такую легкую, что ее мог бы поднять и лилипут. В нее он вставил палочку-мачту и сделал парус из листа бумаги. Лодку пришвартовали к берегу прудика.
   Наконец Аркаша сказал:
   – Хватит! Вы хотите, чтобы я потратил неделю на устройство безопасной и скучной жизни.
   – А ты хочешь рисковать? – спросила Алиса.
   – В умеренных пределах – да, – ответил Аркаша.
   – Правильно, – сказал Пашка. – Без риска нет жизни.
   Алиса между тем приоткрыла коробку из-под ботинок и положила внутрь большой кусок ваты.
   – Это еще зачем? – спросил Аркаша.
   – Во-первых, это мягко, а тебе надо на чем-то спать. А во-вторых, ночью будет холодно, а ты совсем раздет.
   – Как так – совсем раздет?
   – Пока ты не придумаешь себе одежды, – сказала Алиса, – тебе придется походить голым.
   – А ты будешь смотреть? – вдруг смутился Аркаша.
   Пашка буквально зашелся от хохота, а Алиса достала из кармана маленькую тряпочку.
   – Была у меня любимая куколка, – сказала Алиса. – Звали ее Дашей. Она убежала из дома с одним гномом. А платье от нее осталось… Ты бери, не стесняйся, ведь стрекозам и паукам совершенно все равно – девочка ты или мальчик.
   Аркаша подумал ровно пять секунд, потом сказал:
   – Ладно уж, клади возле кабины.
   Алиса присела на корточки и положила кукольное платьице на землю возле отверстия, что вело из кабины наружу.

Глава 4
Ключ на старт!

   Пора было расставаться с Аркашей. Время уже клонилось к вечеру. Они стояли втроем возле кабины. Вдруг Алисе стало грустно: ну ладно бы шел человек на риск ради высоких идеалов или спасения какой-нибудь несчастной планеты. А то он собирается рисковать жизнью ради рисунков, которые, может быть, никому и не нужны.
   – А я с тобой не согласен, – сказал тут Пашка Гераскин, у которого иногда прорезаются совершенно невероятные телепатические способности. – Нельзя делить подвиги на нужные и ненужные. Может быть, в своих картинах Аркаша сделает великое открытие.
   – Паша, не преувеличивай, – смутился Аркаша.
   – Помолчи, путешественник голопузый! – оборвал его Пашка. – Мы не знаем, что увижу я, когда отправлюсь в Страну дремучих трав. Мы совершаем рывок вперед, шаг в неизвестность. До нас только герои фантастических повестей жили как свои среди бабочек и кузнечиков. Теперь этим займемся мы, самые обыкновенные люди двадцать первого века. Да я не променяю такое путешествие на пять полетов к альфе Центавра! Что такое космос по сравнению с настоящими джунглями Земли! Долой космос! Да здравствует родной микромир!
   Если поверить Пашке, получалось, что он к космосу относится отвратительно – сам не летает и другим не велит.
   Наступила пауза. Аркаша несмело поглядел на Алису, потом на Пашку.
   – Я пошел, да? – спросил он.
   – Может, возьмешь сахара с собой? – спросила Алиса.
   – Ты хочешь погубить эксперимент в зародыше! – возмутился Пашка. – Каждый член нашей экспедиции сам добывает себе пищу! И как только ты попросишь есть, значит, ты сдался.
   Пашка был прав – так они договорились с самого начала. В травяном царстве все живут робинзонами… каждый живет сам по себе, помощи ни у кого не просит, только в случае настоящей, реальной опасности можно вызвать товарищей на подмогу. Для этого есть браслет-сигнализатор, чудо микротехники, оставленный азимовцами.
   – Тогда поешь еще чего-нибудь, – предложила Алиса. – На дорожку.
   – Ну что ты говоришь! – взмолился Аркаша. – Ты же знаешь, что уменьшаться надо натощак.
   – Ключ на старт! – закричал Пашка. – Ничего не забыл?
   – Вроде ничего.
   Аркаша спустился с веранды. Он был в одних трусах и чуть поеживался от вечерней прохлады.
   Перед открытым люком кабины, которая казалась такой чужой на зеленой поляне на фоне могучих сосен, Аркаша остановился и обернулся к товарищам.
   – Вы обо мне не думайте, – сказал он, – ничего со мной не случится.
   – А мы и не думаем, – ответил Пашка.
   – Мы в гости к тебе приходить будем, – сказала Алиса.
   – Только не пугайте меня, – засмеялся Аркаша. – Я ведь буду маленький. На меня и наступить ненароком можно.
   – Ты с ума сошел! – испугалась Алиса. – Не смей даже так шутить.
   Аркаша протянул Алисе руку, и в этот момент зазвонил видеофон.
   Звонок был настолько неожиданным и резким, что друзья вздрогнули и замерли.
   – Может, не подходить? – спросила Алиса. – Мы гулять ушли…
   – Боишься, что дома узнали про наши опыты?
   – Боюсь.
   Видеофон продолжал отчаянно звенеть.
   – Опасность, мой друг, – сказал Пашка, отправляясь к дому, – надо встречать лицом к лицу. Иначе догонит сзади.
   Произнеся такой афоризм, Пашка поднялся на веранду и прошел в комнату.
   Было так тихо, что ребята слышали каждое Пашкино слово.
   – Да, мама, – произнес Пашка. – Все хорошо, мама. Собираемся ужинать, мама.
   – Простая проверка, – сказал Аркаша.
   Алиса тоже поняла, что Пашкина мама волнуется, ей трудно поверить, что ее непутевый сын мирно живет на даче и не пускается ни в какие авантюры.
   – Они пошли за грибами, – слышен был голос Пашки. – Скоро придут. А я? Я читаю «Графа Монте-Кристо», в библиотеке взял, так приятно почитать добрую старинную книгу.
   – Ты только послушай! – прошептал Аркаша. – Какой у нас друг! Он умеет читать!
   Алиса прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться. Ведь она ушла за грибами.
   – Хорошо, мама, – говорил Пашка, – обязательно, мама, все будет хорошо, мама.
   Он отключил экран и вернулся к друзьям несколько смущенный, потому что они все слышали.
   – Понимаете, – сказал он, – с пожилыми людьми очень трудно. Они остались далеко в прошлом…
   – Твоей пожилой маме уже, наверное, тридцать лет, – съязвила Алиса, делая вид, что сочувствует Пашке.
   – Тридцать три, – уточнил Пашка. – Между нами пропасть.
   – Ну что же, – сказал Аркаша, – пошли, а? А то я так сегодня и не уменьшусь.
   Но только они сделали несколько шагов к кабине, как снова зазвенел видеофон. На этот раз к аппарату подбежал Аркаша:
   – Алиса, это тебя!
   – Ну вот, – сказал Пашка. – Кто-то надо мной смеялся? Теперь и я посмеюсь.
   На экране видеофона виднелось большеглазое треугольное лицо симферопольской бабушки.
   – Алисочка! – сказала бабушка встревоженным голосом. – Кто тебя окружает?
   – Меня? Никто.
   – Кто подходил к видеофону? Он совершенно голый, как дикий индеец!
   – Это мой друг Аркаша. Он собрался в лес…
   – В лес? В таком виде?
   – Скажи, что я купаться пошел! – зашипел Аркаша.
   – Он купаться собрался, – сказала Алиса. – А почему ты звонишь?
   – Случилось нечто ужасное, – сказала бабушка.
   – Что еще? С кем?
   – С тобой. Ты забыла пирожки с капустой.
   – Всего-то?
   – Я их пекла со вчерашнего дня. Чувствую, что у меня никогда больше не получатся такие пирожки.
   – Ничего, я специально прилечу к тебе в Симферополь, когда ты их будешь печь.
   – Нет! Я сейчас же лечу к тебе. Скажи, какой номер у вашей дачи, или встреть меня на флаерной станции.
   Пока ее друзья корчились у веранды от хохота, Алиса умоляла симферопольскую бабушку не прилетать, потому что пожилому человеку уже поздно летать на флаере – в Москве бабушки вообще не летают на флаерах позже шести вечера. К тому же у Аркашиной дачи нет номера, а сама Алиса только что объелась пирогами, которые привез Пашка…
   Наконец смертельно обиженная бабушка, не прощаясь, отключила аппарат, а Алиса сказала:
   – Перестаньте хохотать. Ничего смешного я не вижу.
   И когда Пашка с Аркашей пришли в себя, она добавила:
   – Сегодняшний день можно занести в мою личную книжку рекордов Гиннесса – мне еще в жизни не приходилось столько врать и выслушивать столько же неправды.
   – Цель оправдывает средства, – сказал Пашка. – Если бы ты сказала бабушке правду, что Аркаша через десять минут станет ростом с оловянного солдатика, а ты готовишься через неделю последовать его примеру и пожить немного на равных среди муравьев и кузнечиков, она прискакала бы сюда на боевом коне в сопровождении всей твоей семьи…
   – Это я понимаю… но врать плохо.
   – Очень плохо, – сказал Аркаша. – Я замерз. Пошли же, наконец!
   У кабины все попрощались.
   Затем Аркаша открыл люк и залез внутрь.
   – К полету готов? – спросил Пашка.
   – К полету готов!
   – Задраить люки! – приказал Пашка, который изображал из себя руководителя полета.
   – Есть задраить люки! – сказал Аркаша.
   Он закрыл изнутри люк, и кабина сразу стала безмолвной, чужой, неживой, как камень.
   – А сколько ждать? – спросил Пашка.
   – Он сказал – несколько минут.
   – Надо было точнее спросить, – сказал Пашка.
   Алиса присела на траву возле кабины, так чтобы видеть маленькое круглое отверстие у самой земли.
   – Ты чего? – спросил Пашка.
   – Он выйдет вот отсюда, – показала Алиса на отверстие.
   Пашка тоже уселся на траву. Кабина молчала.
   – Странно, – произнес Пашка. – Только что я ему руку жал, не чужой человек, семь лет вместе учимся. И вдруг такое с ним случится!
   – Ты не гордись, – сказала Алиса. – С тобой это тоже может случиться.
   – Тонкое наблюдение, – отметил Пашка и, встав на четвереньки, попытался заглянуть в маленькое отверстие.
   И тут же в ужасе отпрянул!
   Как бы ты себя ни готовил, все равно от неожиданности можно перепугаться.
   Из отверстия буквально выкатился на траву миниатюрный человечек. А так как таких человечков не бывает, у Пашки было ощущение, словно перед его носом выскочила мышь.
   А Аркаша, выпав из длинного скользкого туннеля на свет, увидел перед собой огромную страшную оскаленную морду. Ему ведь никогда раньше не приходилось видеть людей в пятьдесят раз больше его. Поэтому ему и в голову не пришло, что он видит человека, а тем более Пашку.
   Так что Алиса, которая наблюдала эту сцену со стороны, к удивлению своему, увидела, как лилипут Аркаша кинулся обратно в норку, а Пашка отпрыгнул почти к самому лесу.
   Поняв, в чем дело, Алиса едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
   – А я его за мышь принял, – сказал Пашка, – или за тарантула.
   Из отверстия в кабине выглянул голенький Аркаша.
   – Какой я тебе тарантул! – пискнул он обиженно. Оказалось, что его пронзительный голосок можно разобрать в тишине сада. – А я думал, что ты мамонт.
   – Мальчики, – сказала Алиса, – не надо ссориться.
   – Отвернись! – пропищал Аркаша.
   Стараясь не улыбаться, Алиса отвернулась. Ей было видно лицо Пашки, и когда оно стало расплываться в широкой улыбке, она поняла, что причиной тому – вид Аркаши.
   – Можно обернуться? – спросила Алиса.
   – Оборачивайся, – ответил за Аркашу Пашка.
   Алиса обернулась, Аркаша стоял у кабины, придерживая руками слишком длинное кукольное платье.
   Он что-то кричал, но Алиса не разобрала слов.
   – Потерпи секундочку, – сказала Алиса. – Где у тебя ножницы?
   – В большой комнате. На столе, – вспомнил Пашка.
   Алиса сбегала за ножницами и, вернувшись, велела Аркаше снять платье.
   – Я тебе сделаю чудесную набедренную повязку, – сказала она.
   Через пять минут Аркаша был более-менее готов к тому, чтобы продолжить путешествие.
   – Интересно? – спросил Пашка.
   Аркаша показал под ноги, и Алиса поняла, что для него песчинки на тропинке были острыми камнями. А никакой обуви у Аркаши не было.
   – Может, вернешься? – спросила Алиса. – А завтра что-нибудь придумаем.
   Аркаша только отмахнулся.
   – Он прав, – сказала Алиса. – Нужно человеку привыкнуть.
   Они стояли у кабины и смотрели, как человечек ростом со спичку медленно уходит от них, поджимая ножки, потому что идет босиком по острым камням.
   Аркаша остановился, запрокинул голову, посмотрел на друзей. Видно, они показались ему не настоящими существами, а порождениями страшного сна, и он махнул рукой, чтобы они уходили.
   Конечно же, они не ушли. До прудика, на берегу которого стояла коробка из-под ботинок, было метров тридцать-сорок. Надо было идти по тропинке до отверстия в живой изгороди и там, свернув направо, идти вдоль нее, пока земля не начнет снижаться к пруду. Что за дорога – полсотни шагов? Десять секунд бегом. Но не для Аркаши Сапожкова, отважного путешественника, которому еще идти и идти – пока он достигнет убежища.
   – Я теперь понимаю, – сказала Алиса, – что значит: человек – царь природы.
   – А что?
   – А то, что я могу пойти пешком через лес даже ночью, и все животные уступят мне дорогу.
   – То ли уступят, то ли нет, – ответил Пашка. – Кабан может по глупости не знать, что ты – царь природы, волку об этом не рассказали, а медведь болел, когда это проходили.
   – У тебя столько же шансов встретиться в дачном лесу с медведем или кабаном, как и с бенгальским тигром, – сказала Алиса.
   Тут она увидела, как большая стрекоза, что не спеша летела мимо, обнаружила что-то впереди и пошла снижаться над тропинкой там, где шагал Аркаша.
   Алиса не выдержала и рванулась вперед.
   Стрекоза испуганно взмыла в небо, а она в несколько прыжков достигла забора – Аркаши нигде не было видно!
   – Пашка! – закричала Алиса. – Он пропал! – Она выглянула за изгородь – тоже пусто. Может, Аркаша спрятался в траве?
   Пашка не догонял ее. Он стоял в десяти метрах сзади.
   – Просто чудо, – сказал он, – что Аркаша остался жив. Нет ничего опаснее для человека, чем стадо взбесившихся слонов.
   – Что ты имеешь в виду? – спросила Алиса.
   – А то, что тебе надо медленно и осторожно вернуться обратно и научиться глядеть под ноги. Твое счастье, что Аркаша успел отпрыгнуть в траву, когда ты пробежала рядом с ним.
   – Что ты говоришь! – испугалась Алиса. У нее коленки ослабли. Неужели так могло быть? Значит, Аркаша еще шел по тропинке… а она думала… Представляете… она в самом деле могла наступить на друга!
   На цыпочках, пошатываясь от страха, Алиса подошла к Пашке и остановилась в двух шагах. И тут она увидела Аркашу. Он стоял на самом краю тропинки и при виде Алисы поднял кверху кулачки.
   – Прости, Аркаша, – сказала Алиса с чувством. – Я испугалась, что на тебя стрекоза нападет.
   – И решила: лучше сама затопчу, чем врагам отдам, – добавил Пашка.
   Алисе хотелось плакать.
   Она присела на корточки перед Аркашей, чтобы разглядеть его лицо. Рот Аркаши раскрывался, но писк был неразличим.
   – И не пытайся понять, – сказал Пашка. – Представляешь, как мало воздуха умещается в его легких – не из чего образоваться звуку.
   – Давай отнесем его до коробки! – взмолилась Алиса.
   – Не теряй присутствия духа, – возразил Пашка. – Если ты начнешь в такой форме проявлять заботу о друге, то я обещаю, что сам отнесу тебя в коробку, когда подойдет твоя очередь.
   – Как так отнесешь? – Алиса выпрямилась и гневно поглядела на Пашку.
   – Возьму двумя пальцами, – Пашка показал ей, как возьмет ее, – подниму в воздух и понесу. А ты будешь болтать ножками-макаронками.
   – Ты только посмей! – Алиса кинулась было на Пашку, чтобы научить его манерам, но вспомнила, что где-то под ногами прячется несчастный Аркаша, и замерла как громом пораженная.
   А Аркаша поглядел на друзей – теперь чужих и опасных чудовищ, будто заколдованных страшным волшебником, и быстро зашагал дальше, надеясь, видно, что у них хватит сообразительности больше за ним не ходить.
   Они постояли на тропинке, глядя, как Аркаша дошел до изгороди, миновал ее, повернул направо и исчез из виду. Сколько это заняло времени – трудно сказать. Может быть, три минуты, а может, и все пятнадцать.
   – Пошли на веранду, – сказал Пашка. – Он обещал дать нам сигнал, когда устроится.
   – Нет, погоди минутку.
   Алиса сошла с тропинки, пробежала по траве к изгороди и встала на цыпочки, чтобы заглянуть поверх нее. Пашка последовал за Алисой.
   Оттуда, где они находились, был виден прудик, поросший травой склон и стоявшая там коробка из-под ботинок.
   Вот показался и Аркаша. Не глядя по сторонам, он шел по тропинке, которая казалась ему широкой дорогой. Он немного прихрамывал и опирался на копье, которое Алисе недавно служило всего-навсего булавкой.
   Идти ему оставалось немного – уже начался спуск к пруду.
   Не доходя до коробки, Аркаша остановился и стал сверху глядеть на пруд. Его первое путешествие заканчивалось.
   – Ну что, пошли домой или посмотрим? – прошептала Алиса.
   И в этот момент Пашка вскочил на ноги и отчаянно закричал:
   – Беги, Аркашка!
   То ли Аркаша услышал крик Пашки, то ли сам почувствовал опасность, но он отчаянно прыгнул в сторону. Только тогда Алиса поняла, в чем дело: над местом, где только что стоял Сапожков, пронеслась ворона и, не поймав добычу, взмыла вверх.