– Ну уж это слишком! – воскликнул генерал Андан Ашрафи, представляющий в Интерполе Таджикистан, небольшую страну в центре Азии. – Откуда в Москве ваххабиты! Вот у нас ваххабиты...
– Господа, господа! – остановил дискуссию заместитель председателя сессии, скромный французский генерал де Труа Катр. – Мы отвлеклись. Наша задача – восстановить пошатнувшийся экологический баланс. Планета в опасности. Полковник Ким, продолжайте!
Ким продолжил свою речь, а тем временем в Великом Гусляре Корнелий Удалов заканчивал свой отчет.
Эти два события происходили на расстоянии трех тысяч километров одно от другого, а на первый взгляд никак не были связаны.
Но с каждой секундой они сближались, ибо посвящены были одной и той же проблеме, только докладчики находились по разные стороны баррикад.
– Конечно, как вы понимаете, – продолжал Удалов, – водопой я травил без ущерба для животного мира. Меня интересовали редкие породы антилоп, которым угрожает исчезновение. Как я это сделал? На остановке автобуса я потерялся. Пошел в кусты как бы по нужде, и тут меня якобы похитил лев.
– Ну ты, Корнелий, даешь! – воскликнул Грубин. – Ну и шутишь.
– Я не шутил. Все происходило так на самом деле, если не считать льва. В три минуты я достиг водопоя и высыпал туда содержимое пакетов «С-К» и «ПОРСА-4».
– Ясно. – Минц сверился со списком химикалиев и пояснил вслух: – «С-К» вызывает неистребимую чесотку рук у каждого, кто попытается снять шкуру с антилопы, а «ПОРСА-4» делает шкуру крокодила такой мягкой, что из нее не только сумки не сделаешь, но даже паутины.
– Так и было, – сказал Удалов. – Но сразу с того места я не ушел. Я о чем подумал? Не всегда наши усилия успешны. Вот мы с вами знаем, что кожа крокодилов мягчает, мы уверены, что у браконьера чесотка начнется. Но ведь это происходит постфактум!
– Ах, Корнелий, – возразил Минц. – Мы не можем заранее заразить всех браконьеров чесоткой. Зато мы уверены, что в следующий раз они в лес не сунутся.
Удалов не согласился с Минцем:
– Все-таки мы много теряем. Может получиться, что суматранского носорога мы не спасем. Не успеем. Даже если все китайцы станут импотентами.
– И что же ты предлагаешь? – В голосе Минца звучало раздражение. Не в первый раз они вели этот спор. И самое обидное – Удалов в нем постепенно побеждал. Хоть истребление животных замедлилось, но далеко не теми темпами, как хотелось.
– Предупреждение! Система предупреждения, вот что нам нужно. Браконьер должен быть заранее оповещен.
– А это значит, что заранее будет оповещена милиция. А она уж нас с тобой не пощадит.
– Пока она приподнимет зад, – ответил Удалов, – экологическая обстановка на планете изменится, и редкие звери будут спасены все как один.
Удалов глубоко заблуждался, о чем можно судить по выступлению полковника ФСБ из Российской Федерации. Мы с вами застаем его в тот момент, когда он говорит следующее:
– Я обратил внимание на одного российского путешественника. Назовем его туристом. Человек он, как выяснилось, некрупных доходов, накоплений, помимо пенсии, у него мало. Раньше он был у нас на контроле, так как без санкции органов выходил на контакты с инопланетными цивилизациями. Однако, когда мы доложили на самый верх, нам было приказано этого человека не трогать, так как КПСС и правительство планировали выход на межгалактическую арену с запуском ряда космических станций и превращение Галактики в большой лагерь социализма.
– Не может быть! – ахнул представитель Андорры, единственный в той стране подполковник.
– Может, – жестко ответил представитель Польши. – Еще как может.
– К счастью, большевикам не удалось выйти на галактические контакты. Именно этого человека, назовем его Корнелием Удаловым, нашей организации удалось засечь за странным занятием. Неожиданно для всех, включая собственную семью, он ударился в морские круизы и сухопутные туры. Это было похоже... как если бы мать шестерых детей вышла на панель, ничего не сказав мужу.
В зале раздались редкие смешки. Они катились от кресла к креслу по мере того, как синхронные переводчики справлялись с переводом этой незамысловатой шутки.
– Именно этот субъект был замечен и в районе города Ханты-Мансийск, – продолжал полковник Ким.
Участники совещания принялись жать на кнопки своих ноутбуков, чтобы понять, в какой Африке скрывается этот Ханты-Мансийск. Нашли и подивились тому, как близко к полюсу забираются люди, не будучи чукчами и эскимосами.
– Он рассыпал на гнездовьях гусей порошок, который делал их мясо совершенно несъедобным. В результате все гуси в заповеднике приобрели это качество.
– А почему в заповеднике? Ведь их там никто не посмел бы есть, – задумчиво произнес англичанин.
– Именно в заповеднике легче всего работать браконьеру, – объяснил глупому англичанину полковник Ким. – К тому же за пределами заповедников их давно уже истребили.
– И что же случилось?
– Гусей перебили, отвезли в Ханты-Мансийск, а переварить их никто не смог. Произошло массовое отравление горожан. Браконьеры погибли.
– Может быть, птиц лучше охранять? – спросил представитель Андорры. – Тогда бы никто не отравился, а гуси несли бы яйца.
– Вы не знаете российской специфики, – сухо заметил полковник Ким. – У нас проблемы.
– Продолжайте, коллега, – поторопил Кима председатель.
– Человек, который сыпал порошки в Ханты-Мансийске, и тот тип, который попался мне на глаза в заповеднике Черенгети, где он отравлял водопои, – тот же самый Корнелий Удалов. Двадцать лет назад мы его пожалели и пощадили. Но сегодня будем беспощадны. Он губит нашу родную Землю. Я кончил, потому что меня душат слезы.
Ким уселся на свое место и прикрыл глаза ладонью, из-под которой стал оглядывать зал беспощадным соколиным взором.
В зале поднялся шум. Говорили разное. Но в конце концов сошлись в одном: почему до сих пор служба безопасности Российской Федерации не арестовала и не допросила такого страшного преступника?
– Очень просто, – ответил Ким, не поднимаясь с места. – Мы ищем его сообщников. Не верю я, что некий пенсионер из северного городка один ездит по Земному шару и занимается террором. Нет, за его спиной стоит беспощадная организация. Вот до ее сердца мы намерены добраться и задушить беспощадно!
– И где же, вы думаете, таится это сердце? – спросил вице-маршал авиации.
– Думаю, что в Великом Гусляре.
И тогда все участники совещания принялись жать кнопки на ноутбуках, чтобы отыскать город Великий Гусляр, но далеко не всем это удалось. В отличие от Ханты-Мансийска Великий Гусляр известен больше в литературе и искусстве, чем в географии.
И тогда самый важный вопрос задала госпожа Моника Эстергази, представляющая Венгрию:
– Но зачем, зачем ему это понадобилось?
Ким пришел в себя и ответил:
– Все не так просто. Есть и другие примеры. Я могу поведать страшную историю о том, как амбра, полученная из кашалотов Тихого океана, издавала такой запах, что парфюмерная промышленность Франции уже полгода не может прийти в себя. В Париже вынуждены были пойти на беспрецедентный шаг – закупить в Российской Федерации несколько сот ящиков духов «Красная Москва», при изготовлении которых никакая амбра не употребляется. Только попробуйте выйти вечером на Елисейские Поля. Только попробуйте!
– Господа, господа! – остановил дискуссию заместитель председателя сессии, скромный французский генерал де Труа Катр. – Мы отвлеклись. Наша задача – восстановить пошатнувшийся экологический баланс. Планета в опасности. Полковник Ким, продолжайте!
Ким продолжил свою речь, а тем временем в Великом Гусляре Корнелий Удалов заканчивал свой отчет.
Эти два события происходили на расстоянии трех тысяч километров одно от другого, а на первый взгляд никак не были связаны.
Но с каждой секундой они сближались, ибо посвящены были одной и той же проблеме, только докладчики находились по разные стороны баррикад.
– Конечно, как вы понимаете, – продолжал Удалов, – водопой я травил без ущерба для животного мира. Меня интересовали редкие породы антилоп, которым угрожает исчезновение. Как я это сделал? На остановке автобуса я потерялся. Пошел в кусты как бы по нужде, и тут меня якобы похитил лев.
– Ну ты, Корнелий, даешь! – воскликнул Грубин. – Ну и шутишь.
– Я не шутил. Все происходило так на самом деле, если не считать льва. В три минуты я достиг водопоя и высыпал туда содержимое пакетов «С-К» и «ПОРСА-4».
– Ясно. – Минц сверился со списком химикалиев и пояснил вслух: – «С-К» вызывает неистребимую чесотку рук у каждого, кто попытается снять шкуру с антилопы, а «ПОРСА-4» делает шкуру крокодила такой мягкой, что из нее не только сумки не сделаешь, но даже паутины.
– Так и было, – сказал Удалов. – Но сразу с того места я не ушел. Я о чем подумал? Не всегда наши усилия успешны. Вот мы с вами знаем, что кожа крокодилов мягчает, мы уверены, что у браконьера чесотка начнется. Но ведь это происходит постфактум!
– Ах, Корнелий, – возразил Минц. – Мы не можем заранее заразить всех браконьеров чесоткой. Зато мы уверены, что в следующий раз они в лес не сунутся.
Удалов не согласился с Минцем:
– Все-таки мы много теряем. Может получиться, что суматранского носорога мы не спасем. Не успеем. Даже если все китайцы станут импотентами.
– И что же ты предлагаешь? – В голосе Минца звучало раздражение. Не в первый раз они вели этот спор. И самое обидное – Удалов в нем постепенно побеждал. Хоть истребление животных замедлилось, но далеко не теми темпами, как хотелось.
– Предупреждение! Система предупреждения, вот что нам нужно. Браконьер должен быть заранее оповещен.
– А это значит, что заранее будет оповещена милиция. А она уж нас с тобой не пощадит.
– Пока она приподнимет зад, – ответил Удалов, – экологическая обстановка на планете изменится, и редкие звери будут спасены все как один.
Удалов глубоко заблуждался, о чем можно судить по выступлению полковника ФСБ из Российской Федерации. Мы с вами застаем его в тот момент, когда он говорит следующее:
– Я обратил внимание на одного российского путешественника. Назовем его туристом. Человек он, как выяснилось, некрупных доходов, накоплений, помимо пенсии, у него мало. Раньше он был у нас на контроле, так как без санкции органов выходил на контакты с инопланетными цивилизациями. Однако, когда мы доложили на самый верх, нам было приказано этого человека не трогать, так как КПСС и правительство планировали выход на межгалактическую арену с запуском ряда космических станций и превращение Галактики в большой лагерь социализма.
– Не может быть! – ахнул представитель Андорры, единственный в той стране подполковник.
– Может, – жестко ответил представитель Польши. – Еще как может.
– К счастью, большевикам не удалось выйти на галактические контакты. Именно этого человека, назовем его Корнелием Удаловым, нашей организации удалось засечь за странным занятием. Неожиданно для всех, включая собственную семью, он ударился в морские круизы и сухопутные туры. Это было похоже... как если бы мать шестерых детей вышла на панель, ничего не сказав мужу.
В зале раздались редкие смешки. Они катились от кресла к креслу по мере того, как синхронные переводчики справлялись с переводом этой незамысловатой шутки.
– Именно этот субъект был замечен и в районе города Ханты-Мансийск, – продолжал полковник Ким.
Участники совещания принялись жать на кнопки своих ноутбуков, чтобы понять, в какой Африке скрывается этот Ханты-Мансийск. Нашли и подивились тому, как близко к полюсу забираются люди, не будучи чукчами и эскимосами.
– Он рассыпал на гнездовьях гусей порошок, который делал их мясо совершенно несъедобным. В результате все гуси в заповеднике приобрели это качество.
– А почему в заповеднике? Ведь их там никто не посмел бы есть, – задумчиво произнес англичанин.
– Именно в заповеднике легче всего работать браконьеру, – объяснил глупому англичанину полковник Ким. – К тому же за пределами заповедников их давно уже истребили.
– И что же случилось?
– Гусей перебили, отвезли в Ханты-Мансийск, а переварить их никто не смог. Произошло массовое отравление горожан. Браконьеры погибли.
– Может быть, птиц лучше охранять? – спросил представитель Андорры. – Тогда бы никто не отравился, а гуси несли бы яйца.
– Вы не знаете российской специфики, – сухо заметил полковник Ким. – У нас проблемы.
– Продолжайте, коллега, – поторопил Кима председатель.
– Человек, который сыпал порошки в Ханты-Мансийске, и тот тип, который попался мне на глаза в заповеднике Черенгети, где он отравлял водопои, – тот же самый Корнелий Удалов. Двадцать лет назад мы его пожалели и пощадили. Но сегодня будем беспощадны. Он губит нашу родную Землю. Я кончил, потому что меня душат слезы.
Ким уселся на свое место и прикрыл глаза ладонью, из-под которой стал оглядывать зал беспощадным соколиным взором.
В зале поднялся шум. Говорили разное. Но в конце концов сошлись в одном: почему до сих пор служба безопасности Российской Федерации не арестовала и не допросила такого страшного преступника?
– Очень просто, – ответил Ким, не поднимаясь с места. – Мы ищем его сообщников. Не верю я, что некий пенсионер из северного городка один ездит по Земному шару и занимается террором. Нет, за его спиной стоит беспощадная организация. Вот до ее сердца мы намерены добраться и задушить беспощадно!
– И где же, вы думаете, таится это сердце? – спросил вице-маршал авиации.
– Думаю, что в Великом Гусляре.
И тогда все участники совещания принялись жать кнопки на ноутбуках, чтобы отыскать город Великий Гусляр, но далеко не всем это удалось. В отличие от Ханты-Мансийска Великий Гусляр известен больше в литературе и искусстве, чем в географии.
И тогда самый важный вопрос задала госпожа Моника Эстергази, представляющая Венгрию:
– Но зачем, зачем ему это понадобилось?
Ким пришел в себя и ответил:
– Все не так просто. Есть и другие примеры. Я могу поведать страшную историю о том, как амбра, полученная из кашалотов Тихого океана, издавала такой запах, что парфюмерная промышленность Франции уже полгода не может прийти в себя. В Париже вынуждены были пойти на беспрецедентный шаг – закупить в Российской Федерации несколько сот ящиков духов «Красная Москва», при изготовлении которых никакая амбра не употребляется. Только попробуйте выйти вечером на Елисейские Поля. Только попробуйте!
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента