Булычев Кир. Похищение Тесея - Галактическая полиция (Кора Орват 2)

   - Бояться можно увечья, - продолжала герцогиня, затягиваясь, - боли, унижения, насилия, навязанной тебе любви, а то и ненависти. На то и придуман страх, чтобы человек менялся перед его рожей и терял свое достоинство. Не так много знатных молодых людей нашей планеты решаются на ВР-круиз, хотя и существует негласное правило, по которому наследник княжества или большого состояния обязан пройти хоть небольшой круиз. Допустим, вы можете стать спутником Колумба и самое большее, что вам грозит, это морская болезнь либо наглые поползновения стосковавшихся по любви соседей по кубрику, если вы меня понимаете...
   Герцогиня выпустила струйку дыма. Над бассейном распространилось тонкое дурманящее облако запрещенного наркотика.
   - Или стрела индейца, направленная в тот же самый не прикрытый доспехами зад.
   Хрупкая фарфоровая леди была холодна и цинична. Что на самом деле движет ею? Маска ли - этот холодный цинизм, маска ли - любовь к пропавшему племяннику? Или все это - отсветы большой политики маленькой Рагозы?
   - Это значит, - спросила Кора, отворачиваясь, чтобы не вдыхать удушающий аромат, - что ваш племянник избрал необычный круиз? - Как комиссар мог ничего вам не рассказать! - Он не успел, - ответила Кора. Когда он получил вашу жалобу, то прежде всего он вызвал меня и отвез на стадион, чтобы показать, что такое виртуальная реальность. В последние годы я работала в примитивных условиях и немного отстала от современных развлечений.
   - Счастливая девочка. Если бы у меня был сын и если бы ты была достаточно знатной, я бы его на тебе женила. - Зачем?
   - Представляешь себе, - искренне ответила маленькая герцогиня. - У всех телохранители. Два метра в плечах, два сантиметра лоб. А у меня хорошенькая девица. Но я говорю тебе: "Хватай!" -И ты их раскидываешь голыми руками! - А вы кровожадная, дама Рагоза. - В нашем скорпионнике иначе не проживешь, - сообщила герцогиня. - Но моя кровожадность - это защита от хамства. Я как та слабенькая маленькая зверушка, которая кидается на громадного дракона, чтобы защитить своих детенышей. Да, я оскаливаюсь. Но, честно говоря, мои зубки для этого никогда не были приспособлены. И если бы почти весь наш клан не был уничтожен в заговоре Монтегасков, я бы оставалась нежным цветком, каким природа меня и создала.
   Фарфоровая герцогиня грустно оглянулась в поисках бутылки. Не нашла и удовлетворилась затяжкой сигареты.
   Какие-то шумные туристы вторглись в отсек бассейна, размахивая полотенцами и надувными спасательными кругами. Герцогиня щелкнула пальцами, и в дверях появились оба телохранителя. Возникла какая-то суматоха, давка, писк... Кора хотела было подняться, чтобы прекратить это безобразие, но тут услышала, как глава туристического семейства виновато произнес:
   - Но мы же не знали, что бассейн закрыт на профилактику. Простите, но нигде не написано...
   И воцарилась тишина. Туристы принадлежали к тому большинству населения Галактики, которое убеждено, что если им сказали "нельзя", то этому есть разумное основание. В действительности за запретами, как правило, разумных оснований нет, а есть чье-то эгоистическое желание.
   - Мой племянник избрал самый уникальный, дорогой и трудный ВР-круиз, - как ни в чем не бывало продолжала герцогиня. - Даже Одиссею и Гераклу пришлось проще, чем Тесею. Вы уже прочли его биографию?
   - Я читаю, - честно призналась Кора. - У меня с собой книги и кассеты.
   - Читайте внимательно. И если вы отправитесь следом за ним в виртуальную реальность, учтите, что это самая жестокая из всех возможных реальностей. - Ему так нужно было испытать себя? - Я не знаю, что ему было нужно! - Пустой бокал герцогини полетел в бассейн. Он утонул не сразу, а почему-то сначала подпрыгнул на водной глади, разбив ее, затем легко скользнул в глубину. - Я знаю, что этой его глупостью, этой непростительной глупостью воспользуются наши враги. И погибнет наш род, и будут истреблены все Рагозы до седьмого колена... - Неужели у вас так строго? - спросила Кора. - У нас подло, - ответила герцогиня и прикорнула на скамеечке.
   Охранник заметил это движение повелительницы, подошел к скамейке, взял хрупкую и невесомую герцогиню на руки и унес из бассейнового отсека, стараясь не встречаться глазами с Корой.
   Коре пришлось снова нырять в воду, доставать со дна бокал, потом снова сушить волосы. Так что она попала к себе в каюту лишь через полчаса. И прежде чем заснула, успела познать лишь небольшой отрезок биографии своего героя.
   Тесей рос в мирном Трезене, жил в царском дворце, больше похожем на обширный крестьянский дом. Излишне любопытные соседи и прохожие интересовались, как же так Этра понесла без мужа и даже без очевидного возлюбленного. Царь Питфей, беспокоясь о репутации дома и судьбе своего внука, которому всегда могли угрожать пятьдесят дядей, подробно рассказал любопытствующим, как его милая дочка купалась в море, ее увидел сам морской бог Посейдон и воспылал к ней неутолимой страстью. Он преследовал ее по прибрежным кустам, а потом настиг под одним фиговым деревом, да так настиг, что дочка стала его невенчанной супругой, каковых у Посейдона, как известно, по несколько в каждом царстве. Если кто из любопытных не верил, Питфей советовал ему обратиться в ближайший храм Посейдона и выяснить эту проблему у его жреца, а то и выйти на берег и обратиться непосредственно к отцу ребенка. Никто этого не сделал - проще было поверить или сделать вид, что поверил старому царю. Возможно, по нашим меркам, царь и не был таким старым, но в те времена смертные старели быстро.
   Мальчик, которого назвали Тесеем, рос подвижным, шустрым, драчливым. Но был неглуп, хорош собой и крепко сложен. Мать в нем души не чаяла и мечтала, чтобы он унаследовал Трезен, но старик Питфей вел себя иначе. Дело в том, что он не отказался от высокой ставки, сделанной им несколько лет назад, Афины или ничего!
   Он торопил Тесея расти, тренировал его тело, заставляя бегать, поднимать тяжести, бороться со сверстниками, не забывая, правда, и о духовном развитии ребенка. Грамоте, счету и началам идеалистической философии мальчика обучал известный в тех краях ученый Коннид, о котором Плутарх писал, что "афиняне до сих пор приносят ему в жертву барана за день до праздника в честь Тесея. Они помнят его и чтут несравненно больше, нежели Силаниона и Паррасия, рисовавших портреты Тесея и делавших его бюсты". То есть Плутарх намекает на то, что афиняне ставили науку выше искусства.
   ...Господи, оборвала себя сонная Кора. Количество водки, которое ей пришлось проглотить в последние два дня в компании хрупкой, фарфоровой герцогини, удручало ее желудок и мозг. Зачем мне знать, кто и чему учил Тесея, которого я, может, и не увижу? Может, принц Густав уже вернулся домой и учит физику?
   ...Тесей подрастал, и неугомонный Питфей раз в неделю после тренировки вел его к большому обломку скалы, лежащему на заднем дворе дома, и велел поднимать его. Мальчик покорно тужился, но камень не двигался с места, а мать Тесея, Этра, кричала в окно:
   - Прекратите издеваться над ребенком, если он надорвется, то кто его будет лечить? Грыжа - это на всю жизнь.
   Но на следующую неделю все начиналось снова. И так год за годом.
   Тесей и не подозревал, что под камнем, который он никак не может перевернуть, лежат отцовские меч и сандалии, должные изменить всю его жизнь и жизнь окружающих царств.
   Когда Тесею исполнилось двенадцать лет, дедушка позвал его на прогулку по окрестностям и остановился перед крупным обломком скалы, лежавшим у дороги буквально в ста шагах от питфеевского дома.
   - Мой мальчик, - произнес дед, поглаживая волнистую седую бороду. Я должен открыть тебе тайну. Под этой скалой лежат сандалии и меч твоего отца Эгея, который правит в славном городе Афинах.
   А сам Эгей между тем забыл о мимолетном ночном приключении. Больше того, он наконец женился, да так удачно, что все пятьдесят племянников царя прикусили языки и попрятались по своим небольшим поместьям.
   Но всему на свете бывает конец. Тесей умнел, рос, расширял кругозор, много времени проводил в гимназии, занимаясь спортом, и в конце концов вырос в славного молодца, одного из самых крепких в Трезене. Неизвестно, хорошо ли он себя вел, но сведений о каких-нибудь особенных хулиганских поступках Тесея не сохранилось. Из будущих его подвигов и приключений станет ясно, что он был хорошим товарищем, готовым ради друзей на жертвы и подвиги. Не жаловался на Тесея и его учитель Коннид. В общем, в отличие от всех остальных греческих героев, Тесей вырос славным добрым парнем. Наконец наступил великий день для старого Питфея. В присутствии деда, матери и нескольких слуг Тесей приподнял обломок скалы...
   - Как так? - не понял мальчик. - Ведь мне же говорили, что мою мать изнасиловал... - Тесей! Где ты нахватался таких понятий? - Прости, дедушка, я хотел сказать, что моей мамой овладел сам Посейдон. Так что я рассчитывал быть его сыном.
   - Никто не отнимает у тебя Посейдона. Считай его своим отцом, сколько пожелаешь! Он как бы останется отцом номер один, а отцом номер два, но реальным, земным и нужным для будущего, мы будем считать царя Эгея.
   Тесей задумался. Ему надо было все понять и взвесить. Потому что для своих двенадцати лет он был развитым подростком. В конце концов он кивнул и спросил: а почему сандалии и меч лежат под скалой?
   Такая реакция на сообщение дедушки, конечно, непонятна и даже невероятна для мальчика наших дней. Он знает, что его папа - либо генерал, либо шофер генерала. Но на двух пап ни один ребенок не согласится. В Греции было проще. И существовало немало детей, которые совершенно официально признавали своими отцами кого-нибудь из смертных, а также пролетавшего мимо бога. Двуотцовство было преимуществом и открывало политические перспективы. Поэтому Тесей совершенно не расстроился, узнав, что помимо бога в папах у него числится и царь.
   - Эти предметы, - пояснил дедушка, - положены под скалу Эгеем. Зачем?
   - Видно, ему хотелось бы увидеть тебя сильным и решительным.
   - Значит, как от болезней лечить, пеленки стирать, в школу водить, это вам с мамой? А папе подавай готового богатыря? - спросил Тесей, не скрывая иронии.
   - Мальчик, не надо так говорить о царственном отце, - ответил дед. Лучше попробуй приподнять скалу.
   Тесей попробовал, но тщетно. И они с дедом вернулись домой.
   - Просим внимания уважаемых пассажиров. Наш лайнер проходит в галактической близости от планетной системы Вартлос. Пассажиров, сходящих на Вартлосе с пересадкой на местный рейс на Рагозу, просим собраться на нижней палубе и у терминалов А и Б.
   -А и Б сидели на трубе, - сказала Кора, потягиваясь. Она вчера так и заснула над жизнеописанием древнего героя Тесея, и теперь голос корабельного информатора превратил все эти приключения и чудеса в обыкновенный собачий бред. Какой еще Тесей при пересадке с терминала Б?
   В каюте было зябко и почему-то сыро. Кора включила туалет - стенка напротив койки уехала вниз, обнаружив унитаз и умывальник. Очень мило, но не романтично.
   Собирать Коре было почти нечего, правда, груз ее был необычен - вряд ли кто-нибудь возит в космических лайнерах старинные книги в переплетах и с буквами на страницах.
   Кора выбрала самый неизвестный и скромный из своих туалетов, она здесь - ничто, она - открытое для шепота ухо, прищуренные глаза, ее нет, есть только приемник информации, правда, лично знакомый герцогини дамы Рагозы.
   Кору никто не встречал, кроме сдержанного в движениях агента Космофлота, относительно молодого человека с лицом, украшенным небольшим шрамом на подбородке. У агента была простодушная улыбка, и звали его Мишелем.
   Небольшой зал Космопорта на Рагозе был шумно переполнен встречавшими. Оказалось, что дама Рагоза пользовалась здесь известностью не меньшей, чем в других местах популярные певицы или спортсмены. Некий седовласый, облаченный в вышитый халат господин надел на розовую шейку дамы гирлянды из фиолетовых цветов. К обниманию и щекоцелованию потянулось несколько десятков дам различного возраста в шляпах от широкополых до аэродромных. Почему-то многие из встречавших привели с собой домашних животных - отчего было немало лая, мяуканья и даже блеяния. Неподалеку от Коры остановилась миловидная курносая девица с птичьей клеткой, в которой суетился маленький попугайчик. Представитель Космофлота Мишель представил ее как Веронику, которая отвезет Кору в гостиницу. Сам он задержался, чтобы договориться об отправке почты.
   Они медленно пробивались сквозь толпу, попугай покрикивал на собак и кошек; дама Рагоза заметила Кору, помахала ей тонкой ручкой и улыбнулась... "И улыбнулась королева улыбкой слез, улыбкой слез" - это было из какого-то древнего романса, который любила напевать бабушка Настя в вологодской деревне.
   В машине, лимузине десятилетней давности, раскрашенном, как цирковой клоун, которой управлял пожилой шофер, они направились в гостиницу.
   За окнами проплывал обыкновенный, толком не приобретший индивидуальности, пограничный колониальный мир, который напоминал Землю, с опозданием на десятилетия, и в то же время находился под влиянием Галактического центра, лишенного прошлого, памяти и традиций. В Рагозе еще не научились как следует убирать мусор, но постройки были импозантные: с чего-то скопированные и безвкусные здания парламента, верховного суда и оперного театра, который, разумеется, использовали под биржу. Машин было мало, доставлять их космосом - накладно, а собственные дупликаторы, разумеется, работали из рук вон плохо.
   По пути из гостиницы Вероника замучила Кору вопросами о принце Густаве; оказалось, она принадлежала к армии его поклонниц. О том, что принц из патриотических побуждений, решив проверить себя, прежде чем стать настоящим королем, отправился в невероятно опасный ВР-круиз, она уже знала, как, видно, и все в Рагозе. Потом она прошептала, прижимая к себе клетку с птичкой: - А вы слышали главную тайну? - Нет, уважаемая Вероника, вежливо ответила Кора.
   - Поклянитесь здоровьем моей птички, что эта тайна умрет между нами.
   Между ними не было места, чтобы умереть тайне, потому что девица прижималась к Коре горячим боком, но Кора не стала возражать и тут же поклялась.
   - Так знайте! - громко прошептала девица. - Нашего принца во время ВР-круиза должны убить! Какой ужас! - А вы откуда знаете? - Это страшная тайна.
   На перекрестке мальчишка сунул в открытое окно машины газету. Девица кинула ему монетку и раскрыла газету на первой странице.
   Там красовался грубо отретушированный портрет Коры и было написано:
   "Агент ИнтерГпола No 3 прибыл в столицу Рагозы, чтобы провести предварительное расследование надвигающейся смерти принца Густава. Убийцу, как подозревают, надо искать в одном из высших кланов". Переведя эти строки, девица сказала: - Я за вас боюсь. Они постараются от вас отделаться. И она оказалась пророчицей.
   Именно в этот момент из толпы людей, ожидавших на краю тротуара зеленого света, выдвинулся черноволосый юноша в черных очках и синем плаще и кинул гранату в машину Коры. Граната рванула под колесами, двери на другой стороне вырвало взрывной волной, и девушек выбросило на улицу под колеса встречного транспорта, который, к счастью, вовремя завизжал тормозами, и потому все остались живы, хоть и поцарапаны.
   К сожалению, погиб попугай - на него упал шофер. Пока Вероника рыдала над тельцем птички, а толпа, собравшаяся в ожидании "скорой помощи", выражала свое возмущение, шофер сказал: - Достанут они вас, точно говорю достанут! - Но кому я мешаю? - удивилась Кора. - Вы мешаете сильным мира сего, - ответила из толпы высокая женщина с большим потертым портфелем в руках. - Наш принц Густав пропал, но мы, представители простого народа, продолжаем надеяться на его возвращение. И нас подавляющее большинство жителей планеты.
   Женщина неожиданно побежала, за ней последовали другие любопытные, и пространство вокруг очистилось, в нем появились полицейские машины, и полицейские сразу начали оттеснять людей еще дальше, оцеплять мостовую, искать осколки гранаты и задавать пустые вопросы. Потом приехала карета "скорой помощи" и забрала всех пострадавших.
   Свое первое на Рагозе интервью Кора взяла у космофлотовской Вероники, которая периодически начинала рыдать, жалея птичку, но Кора умело поворачивала беседу в нужном направлении.
   Они сидели заклеенные пластырем и кое-как перевязанные в приемном покое "Скорой медицинской помощи" и ожидали, пока из центрального распределителя привезут противостолбнячную сыворотку и сделают им уколы. Медик, потрясенный тем, что лечит агента ИнтерГпола, объяснил, что вакцину и прочие ценные лекарства держат на центральном складе для удобства распределения, но Вероника, как только он покинул кабинет, пояснила, что этот центр распространения расположен в элитарной специальной больнице, потому что хорошие лекарства привозят с Земли или из Галактического центра и они слишком дороги, чтобы тратить их на кого ни попадя.
   - Раньше, - популярно объяснила Вероника, - мы жили в отсталом, можно сказать, средневековом обществе - так часто случается, если частица цивилизованного общества отрывается на большое расстояние и закукливается. Постепенно, с развитием контактов, мы расправили крылья, но получилось так, что первыми расправили их наши благородные кланы, те, что нажились в свое время на рудниках и теперь не намереваются делиться с остальными.
   - Где вы учились? - удивилась Кора правильной и даже скучной речи ее собеседницы.
   - Не принимайте нас за отсталых дикарей, - улыбнулась Вероника. - Я училась в столичной школе, у нас даже некоторые преподаватели были с Земли, по контракту. Потом поступила на химический факультет - не думайте, что это легко сделать обыкновенной девушке, даже не дворянке. Кора согласилась, что нелегко. - А потом не смогла найти работу, - продолжала Вероника. Кланы, которые поделили между собой Долину, не заинтересованы в том, чтобы там добывалось много ископаемых. Они уже достаточно нажились за время редкоземельной лихорадки и вложили капиталы в фонды Галактического центра. Так что мне повезло, когда я нашла место у Мишеля... то есть в Космофлоте. И я не жалею, честное слово, не жалею! Девочка влюблена в своего Мишеля, поняла Кора. - Значит, богатство планеты стало тормозом ее развития, сказала Кора.
   - Правильно! Семнадцать семейств, которые делят власть в Рагозе, потомки экипажа первого разведывательного корабля, открывшего Долину. С тех пор они так и не выпустили власть. Им выгодно, чтобы все оставалось как в сказке с королями, принцами и князьями. - А вам смешно?
   - Нам не смешно. Нам грустно. Мы живем, как в закрытой банке консервов. И потому наши надежды связаны с принцем Густавом. - Почему?
   - С тех пор как он окончил школу, он не скрывал отвращения к клановому заповеднику. И тот факт, что он улетел учиться на Землю, тоже о многом говорит, вы понимаете?
   - Значит, в вашей Рагозе найдется немало людей, которые порадуются, если принц не вернется?
   - К сожалению, да. Вы же видите... - Вероника погладила пустую помятую клетку. Попугая она уже закопала в клумбу у входа в приемный покой. Вероника заплакала, а Кора терпеливо ждала, когда она успокоится.
   - Он был как человечек, - сказала Вероника. - Он все понимал, и, по-моему, он был умнее многих людей. А они его убили.
   - Значит, кланы поделили между собой Долину? - спросила Кора. - Да.
   - Но они не равны между собой? - Конечно же, нет. Есть богатые кланы, а есть такие... одно название! - А клан Рагозы?
   - Он самый сильный. Из него обычно и выбирают королей.
   - Он всегда был и есть самый сильный? - Ну как вам сказать... конечно, есть и другие, которым это не очень нравится. Например, клан Дормиров. У них есть принц Кларенс. Они считают, что престол должен перейти к Кларенсу... Но это так сложно и неинтересно.
   - Может быть, это не очень интересно для тех, кто живет здесь всегда, а мне это очень интересно. Мне ведь надо понять, что грозит вашему Густаву.
   В этот момент в приемный покой ворвались врачи с коробкой, в которой лежали спецшприцы и спецсыворотки. О чем они не уставали твердить все время, пока заканчивали процедуры.
   Потом девушек и шофера отпустили. Но машины, чтобы довезти их до гостиницы, в больнице не нашлось. Пришлось идти пешком, впрочем, до гостиницы "Люкс" было недалеко.
   В гостинице они подверглись атаке небольшой группы журналистов, уже знавших о покушении. Обнаружилось, как и следовало ожидать, что в машину гранату кинул какой-то землененавистник, абсолютно сумасшедший, которого уже вернули в психиатрическую лечебницу.
   В номер удалось прорваться лишь через полчаса, и Кора без сил рухнула на постель. - Я вам больше не нужна? - спросила Вероника. Вид у нее был ужасный, волосы встрепаны, вся в пластырях, в руке пустая клетка.
   - Я вам так благодарна, - сказала Кора. - Извините, что я не могу проводить вас. Но завтра я хотела бы встретиться с оракулом Провала. - Ой, зачем он вам?! - Завтра, завтра я все расскажу, - пообещала Кора.
   На следующее утро, в половине восьмого, в тот момент, когда Кора досматривала самый интересный сон, позвонил представитель Космофлота Мишель и сказал, что заказал завтрак в ресторане гостиницы. Так и не узнав, чем кончился сон, Кора поднялась, проклиная планеты, на которых труженики поднимаются с пением петуха.
   Мишель был не один. Вероника стояла рядом, свежая, душистая, пухленькая, маленькая; единственно, что нарушало гармонию, - аккуратные кусочки пластыря, наложенные на вчерашние царапины.
   - Как вы себя чувствуете? - спросил Мишель, печальный, как французский мим.
   - Все зажило или заживет, - ответила Кора. - Главное, что нам повезло.
   - Кому как, - сказал Мишель, и Кора поняла, что он имеет в виду. А Мишелю хотелось объяснить причину своей печали, но он был деликатен и потому промолчал.
   Они прошли в длинный низкий зал ресторана. Завтрак никуда не годился, потому что Мишель поселил Кору в самом шикарном отеле "Люкс", в котором повара старались придерживаться британских колониальных традиций. Кора представила себе гнев Милодара, когда тот узнает о расходах, понесенных организацией из-за расточительности Космофлота.
   Британские колониальные традиции выразились в овсянке и яичнице с беконом. Но овсянка здесь изготовлялась из куколок каких-то мелких бабочек, а яичница из яиц ящерицы куруаны. К счастью. Кора узнала об этом заранее и ограничилась жидким "импортным" чаем и вчерашней булочкой. Зато труженики Космофлота накинулись на бесплатный завтрак, словно специально голодали две недели. Чтобы рассеять возможные сомнения Коры, Мишель смущенно сказал, что стоимость питания включена в представительские расходы, а Вероника давно мечтала отведать жареных яиц куруаны.
   - Кора, - признался Мишель, уже к ней расположенный. - Я тебе должен сказать, что забочусь о твоих интересах по официальному запросу ИнтерГпола. По официальному. Иначе нельзя - если бы я сделал что-то втайне, меня сразу бы выслали, потому что здесь и без того подозревают, будто я не столько агент Космофлота, сколько агент ИнтерГпола. Это смешно, правда?
   Но глаза Мишеля не смеялись. Кора поняла, что он и на самом деле агент ИнтерГпола, и послушно посмеялась за него.
   - Вероника рассказала, что вы вчера болтали о кланах и о принце Густаве. Наивно болтали, по-женски.
   - Да, конечно, ничего интересного, - ответила Кора, и Вероника радостно улыбнулась. В отличие от землянина Мишеля, она была пуганой местной жительницей.
   - И куда вы хотели бы съездить? Какие достопримечательности вы хотели бы увидеть? Водопады? Заповедник сов?
   - Пока что меня интересует одна достопримечательность - так называемый оракул Провала. Когда можно его посетить?
   - Я уже звонил ему с утра, - сказал Мишель, признавая этим, что заранее обсудил проблему с Вероникой. - Он согласен вас принять сегодня. В одиннадцать-двенадцать. Обычно к нему записываются за год. Вероника нервно разгладила скатерть. - Может быть, вам не стоит с ним встречаться, предположила она.
   - Почему? Он мне нужен как свидетель по делу, которым я занимаюсь.
   - Он злобный реакционер. - Вероника перешла на шепот.- Всем известно, что он предсказывает те бедствия, которые выгодны сильным мира сего. Буквально до смешного... Ну скажи, Мишель, скажи!
   - Разумеется, он очень популярен, - осторожно произнес Мишель, предварительно оглянувшись. - И влиятелен. Но в конечном счете Вероника права. Многие убеждены, что он находится на содержании у некоторых сильных кланов.
   - Точнее, у клана Дормиров, к которому принадлежит принц Кларенс, уточнила Вероника.
   - Соперник Густава? - Кора уже начала вживаться в местную политику.
   - Именно так! - сказал Мишель. - Но все это было бы только смешно, если бы он врал. Но он угадывает! Угадывает важнейшие события! Вы не представляете, насколько ему у нас верят.
   - До смешного, - сказала Вероника. - Я человек несуеверный, но иногда поражаюсь его ловкости. Может быть, за этим что-то есть... Ведь экстрасенсы существуют?
   - Пока что в Галактике я их не встречала, - ответила Кора. - Ни одному из экстрасенсов не удалось нарушить законов физики. А это уже утешает.
   - Жалко, - призналась Вероника. - Я в школе не выносила физику и всегда надеялась, что найдутся какие-нибудь волшебники или маги, которые эту проклятую физику отменят. - Заодно с грамматикой? - спросила Кора. - Ах, - согласилась Вероника, - вы говорите, словно льете мед на мои раны! Так что же он предсказывает? - спросила Кора. - Он предсказывает неурожаи и засухи... - пискнула Вероника. -Ну уж и засухи!