– Быстрей! Быстрей!! – завопил колдун. – Мост не будет держаться долго!
То, что он назвал «мостом», сыпало искрами, дрожало и выгибалось как обезумевшая змея. И я был не уверен, что хочу идти по нему. Но вукодлак шустро подскочил ко мне, схватил ледяными костлявыми руками и вскарабкался на мою спину. Превозмогая странное отвращение к сородичу, пусть и полукровке, я не стряхнул его.
– Быстрей! Быстрей! – понукал он, вцепившись когтями. – Вперед!!
Какой же он оказался тяжелый, зараза! А я-то думал, этот скелет, обтянутый кожей, вообще почти ничего не весит.
На этот раз Энджи не стал проверять устойчивость новой дороги – он распахнул крылья и медленно полетел над красной тропой. Ангел, как всегда, хорошо устроился. А мне пришлось мчаться, сломя голову. Сначала я попытался идти спокойно, но колдун тут же принялся пихать меня коленками под ребра и завопил:
– Бегом!! Быстрее!!!
Я оглянулся и увидел, как красная лента за моей спиной медленно тает. Пришлось припустить рысью.
Никогда в жизни я столько не бегал. Полудемон, вися мешком, бормотал что-то прямо над ухом, гнусно посмеивался и периодически начинал ерзать.
– Слушай, ты, – пропыхтел я на бегу, – сиди смирно, а то сброшу к Дьяво лу, никакая магия не спасет.
Он затих на минуту, а потом снова принялся бубнить и хихикать. Я старался не обращать на это внимания, поскольку сквозь его невнятную болтовню начал слышать еще кое-что. Шелест. Настойчивый шепот. Но слов было не разобрать.
Иногда мне удавалось глянуть по сторонам, отвлекшись от вынужденного созерцания дороги. Бирюзовые дымные конструкции исчезли, теперь вместо них кругом возвышались столбы из настоящего гранита и базальта разной толщины и высоты. Вокруг некоторых вилось нечто вроде полос тумана, излучающих ровное серебристое сияние и довольно хорошо освещающих все вокруг. А кое-где я замечал дыры в пустоте – круглые провалы, еще чернее, чем темнота Тонкого мира. Мои глаза будто отказывались видеть, едва взгляд попадал на них, хотя я не мог понять, как такое может быть.
Энджи летел впереди. То поднимаясь выше, то на одном уровне со мной. Парил, почти не взмахивая крыльями, и выглядел очень довольным. Похоже, соскучился по полетам. Я хотел предупредить его, чтобы был осторожнее, но он как раз исчез из поля зрения.
Гранитных столбов стало больше, и когда я поднял голову, то увидел, что наверху они расширяются, превращаясь в шестигранные зонты. Каменные пальмы?.. Туманные кольца вокруг стволов уплотнились и, пробегая мимо одного из них, я почувствовал жуткий холод.
Число черных провалов увеличилось. Красная дорога под ногами стала бледнеть и пружинила, проседая при каждом шаге.
– Эй! – окликнул я подозрительно притихшего мага. – Добавь мощности. Провалимся!
– Здесь нельзя колдовать, – отозвался он тихо. – Мы и так рискуем.
– Погоди! То есть, как?
– Не останавливайся! Продолжай двигаться! Тут все очень нестабильно. Нельзя нарушать равновесие.
Что за бред?! Единственное равновесие, которое я не хотел бы нарушать – это свое собственное. И колдун на загривке не придавал устойчивости.
– Когти убери! Не впивайся в шею!
– Извини, – пробормотал он, и это был первый раз, когда он извинился передо мной. Небывалое дело! Я оглянулся, но Энджи не увидел. Наверное, ангел улетел вперед.
– Когда ты был здесь, все было также?
– Я не был здесь. Полчаса назад мы миновали место, куда я доходил в прошлый раз.
– Что?! Так ты не был?! Почему же не пошел дальше…?
– Вот поэтому! – воскликнул он с неподдельной тревогой в голосе, показывая вверх.
Я поднял голову. Одна из дыр оживала. Из ее глубины медленно выползала черная бесформенная субстанция. Кусок ожившей тьмы. Шерсть у меня на загривке встала дыбом, а сердце ухнуло вниз. Тварь бесшумно поплыла, заслоняя собой столбы и серебристый туман.
– Может, не заметит, – прошептал колдун, но существо издало низкий звук и ринулось к нам.
– Ну, давай, сделай что-нибудь! – крикнул я, отступая по дрожащей дороге.
– Не могу! Начну колдовать, погибнем все.
– Тогда давай назад!
– Нет! Мы пробьемся! В этот раз пробьемся!
Похоже, он окончательно свихнулся. Я повернулся, готовый броситься назад, но дороги не было. Мы стояли на крошечном красном обрывке магического моста. Я не мог двинуться ни назад, ни вперед.
– Да сделай ты что-нибудь!
– Я – не могу! Он сделает.
Навстречу черной твари вылетел Энджи. Меч в его руке ослепительно сиял.
– О, нет! Только не это! Он не справится один!
– Справится! Должен справиться…
Ангел медленно приближался к бесформенной твари. Та замерла, словно сомневаясь, стоит ли связываться с незнакомым противником, излучающим белый свет. А, может, просчитывала, куда лучше нанести удар.
– С ним возможно договориться? Чтобы оно пропустило нас? – спросил я колдуна, не отводя взгляда от приятеля и черного пятна, осторожно кружащих друг напротив друга.
– Не знаю… – маг прошептал едва слышный приказ, и нас вместе с обрывком магической дороги отнесло в сторону, к одному из столбов. Мне показалось, что он соврал, как всегда. Все он знал.
– Энджи! – крикнул я, не обращая внимания на предостерегающее шипение полудемона и его когти впивающиеся в плечи. – Уходи! Не трогай его!
Не знаю, услышал ли меня товарищ, но тварь услыхала точно. Она снова издала низкий гудящий звук, отзывающийся дрожью в грудной клетке, и бросилась. Из середины темной массы вылетело длинное тонкое щупальце, похожее на копье и ударило в то место, где Энджи был секунду назад. Ангел увернулся и, рубанув по черному отростку, перерубил его. Тонкая извивающаяся плоть отделилась от тела врага, но тут же снова слилась с ним, и существо атаковало еще раз. И еще. И опять…
Энджи взлетал выше, уклонялся от ударов, падал вниз, складывая крылья, снова взмывал наверх. Его меч кромсал тварь на куски, сыпал белыми искрами, описывал сверкающие дуги и полумесяцы. Но, похоже, это не вредило чудовищу. Бесформенное тело срасталось после каждой раны.
– Мы можем пройти сейчас, – шепнул мне на ухо колдун. – Пока оно занято и не видит нас.
Я не сразу сообразил, что он предлагает мне, и даже не рассердился, продолжая следить за воздушными пируэтами ангела, сжимая и разжимая кулаки.
– Советуешь бросить его?
– Советую спастись, пока не поздно.
– Сиди и не рыпайся! А то сброшу к Дьяво лу!
Он рыкнул что-то злобное, и сполз с моих плеч.
Похоже, крылья нужны ангелам все-таки не только для красоты. Один взмах, и Энджи завис над тварью. Вонзил в нее меч. Отлетел в сторону. И опять ударил, теперь снизу. Только ведь все равно непонятно, где у нее верх, а где низ, и что с ней – может, она уже на последнем издыхании, а, может, только начала входить во вкус драки.
– Ты не понимаешь? Если мы останемся, то погибнем!
– Заткнись.
Ангел пропустил один удар щупальца, черное «копье» задело его бедро… Нет, не задело, пролетело совсем рядом. Однако Энджи вдруг шарахнулся в сторону, схватился за ногу свободной рукой. Крови не было заметно, но, похоже, ему было очень больно и стало труднее уворачиваться.
– Надо сделать что-то! Мы не можем просто стоять и смотреть! Что мы можем сделать?
– Уйти отсюда! Сначала оно добьет его, а потом примется за нас!
– Что мы можем сделать?!
– Ничего! – завопил вукодлак пронзительно, брызгая слюной из волчьей пасти. – Здесь нельзя колдовать! Понимаешь, ты?! Это место изуродовано Высшими демонами! Они пытаются строить свое пространство, но творить, как ангелы, не могут. Поэтому им приходится выдирать куски из Тонкого мира. Люди берут камень и глину для домов, а темные разрушают ткань пространства. Остаются пустоты, провалы, дыры. Если здесь произойдет всплеск энергии – все рухнет. Слишком тонкие связи в материи.
Он говорил что-то еще, но я уже не слушал его. Тварь поняла – ее враг слабеет. Она бросалась все стремительнее, Энджи едва успевал отбиваться.
– Помоги ему!
– Нет.
– Оно его убьет!
– Сначала его, а потом нас! Не будь дураком! Спасайся, пока есть возможность!
Спасаться? Единственное, что всегда беспокоит демона – это он сам. Его собственная шкура. Если продлить дорогу вон туда, к двум близко стоящим друг к другу колоннам и побежать, можно успеть. А бегать я умею очень быстро.
Тварь снова взвыла и ударила, но на этот раз не отростком. Это было похоже на черную воздушную волну, пульсирующую и закручивающуюся в воронку. Энджи не успел увернуться. Его бросило в сторону. Швырнуло спиной на каменный столб. Мой инстинкт самосохранения взвыл, требуя немедленно убираться из опасного места, но я почему-то продолжал стоять, сжимая бесполезный меч.
– Давай! Беги! – завопил колдун, удлиняя «дорогу». – Вперед!!
Личинка у меня в спине зашевелилась. Ангел скользил вниз по колонне не находя опоры, пытался взмахнуть крыльями, но не мог. Еще один воздушный поток хлестнул его, выбив меч из руки, и тот, сверкнув, полетел в пустоту.
– Беги, же!!
Я сделал шаг вперед. Крылья Энджи, прижатого к колонне ветром, бились и заламывались беспомощно. Он не звал на помощь, хотя, может, его голоса просто не было слышно. Спину резануло болью.
– Что ты делаешь?! – завопил колдун, пятясь от меня и трясясь от злобной беспомощности. – Ты убьешь всех! Хочешь сдохнуть – подыхай, но дай мне уйти!
Но я не стал дожидаться, когда он забьется в безопасный угол. Ударил темную тварь, вложив всю силу в заклинание разрушения. Невидимая стрела вонзилась в черное бесформенное тело и, за мгновение до того, как мир разорвался на куски, я увидел, как Энджи взлетел вверх.
Черная пустота вокруг меня лопнула, раздираясь, как прогнившая тряпка. В образовавшиеся прорехи хлынул поток красного кипящего света. Каменные столбы, шатаясь, рушились в бездну. Оплывали, как свечи, касаясь багровых струй огня, захлестывающих тьму. Кольца тумана отрывались от каменных оснований и плыли, покачиваясь, словно хлопья пены на волнах. Пространство Тонкого мира закручивало и взбалтывало. Ветер свистел, грохотали камни…
Колдун исчез. Наверное, успел телепортироваться. Ангела тоже не было видно. Я падал. Медленно… Слишком медленно в этом клокочущем безумии. Мимо проносились черные скалы и светящиеся алебастровые пятна. Наверное, так можно было лететь целую вечность. Все ниже и ниже. Хотя здесь, вроде, нет ни верха, ни низа.
Шкура на моей спине лопалась от боли. В ушах стоял пронзительный визг, заглушающий вопли раздираемого на клочки мира. Наверное, я потерял сознание на какое-то время, потому что неожиданно понял – падение прекратилось. Вокруг расплывались багровые пятна. Меня тащили, крепко держа за плечо.
– Помоги мне, – услышал я неожиданно сиплый, как будто простуженный голос Энджи, но даже не успел обрадоваться, что он жив, не смог ответить, что не могу ему помочь – я услышал в своей собственной голове шепот. Сначала тонкий и визгливый, потом вдруг невообразимо красивый, музыкальный и чувственный, как у сирены, а затем снова срывающийся в пронзительный визг:
– Мне больно! Больно! Он убивает меня! Все горит! Жжет!
– Потерпи. Еще немного. Помоги мне, и я помогу тебе.
– Что сделать?
– Покажи дорогу в Хаос.
– Он уже здесь! Течет везде. Рвется.
– Мне нужны Зеркала времени.
– Вперед. Через провал.
Боль чуть отпустила, и я вдруг понял, с кем разговаривает ангел. С личинкой «гриэльского мрамора» в моей спине. Значит, всплеск энергии во время колдовства оживил ее. Дал сил.
– Энджи…
– Тише, Гэл. Мы почти добрались.
– Не уверен, что доберусь. Больно, сил нет. И не вижу ничего.
– Терпи. Ей тоже больно. Твоя демоническая кровь убивает ее хаотическую сущность и наоборот.
– Что у тебя с голосом?
– Вдохнул слишком много Хаоса, – ответил он с хриплым смешком.
– Где колдун?
– Не знаю.
– Что вокруг?
Ангел не ответил.
Голова кружилась, спину резало. Долгий стон существа, замурованного в моем теле, непрерывно звучал в голове. Полет Энджи стал неровным, его как будто бросало из стороны в сторону, швыряло ветром вверх-вниз. Один раз мою руку задело что-то твердое.
– Камень?…
– Туда! – зазвучал в ушах нежно-мелодичное. – Лети! Падай!
Я почувствовал, как Энджи сложил крылья, устремляясь вниз. Зрение вернулось не вовремя – мы неслись прямо на гранитную глыбу, плывущую в красном потоке. Еще мгновение – и врежемся. Кажется, я завопил, попытался вырваться, а потом зажмурился, сжался, ожидая удара, но так и не дождался его. Меня окатила прохладная волна, по коже под шерстью побежали мурашки, и я решился поднять веки.
Мы, по-прежнему, висели в пустоте. Далеко внизу кипел огненный водоворот. Из него выплескивались длинные кипящие струи, взлетали вверх и падали обратно. Справа расплывалась серая муть, в которой невозможно было ничего рассмотреть, а слева чернели каменные глыбы, отсвечивающие серебром.
– Туда, – хрипло сказал Энджи и кашлянул, прочищая горло. – Похоже, туда.
Я потер слезящиеся глаза и посмотрел на ангела. Что-то было не так с его лицом. На первый взгляд, вроде все нормально: ни порезов, ни ссадин. Обычная утомленная физиономия, у меня после драк и не такая бывала. И, все же, он выглядел ненормально. Не так, как раньше.
– Помоги! – взвизгнуло вновь в голове испуганно.
– Сейчас, – отозвался Энджи, приземляясь на обломок скалы, кружащийся неподалеку от зеркал.
Значит, мы все-таки добрались до них. Я растянулся на камнях. Спину жгло, как будто по ней тек жидкий огонь.
– Слушай, Энджи, похоже, эта тварь рвется наружу.
– Я знаю. – Ангел снял меч с моего пояса, осмотрел лезвие и удовлетворенно кивнул. – Ей надо помочь.
Я не успел даже открыть рот, чтобы возмутиться, когда он одним махом рассек кожу у меня на хребте. Одним быстрым движением опытного мясника. Я взвыл, рванулся, чувствуя, как хлынула кровь, услышал треск собственной шкуры, перевернулся на бок и вдруг увидел… Нечто светящееся, переливающееся всеми оттенками красного, похожее на смятый кусок шелка. Черные струйки моей крови стекали с него, а оно медленно разворачивалось, повиснув в воздухе.
Существо было похоже на морского ската, только прозрачное, сияющее и волшебно-прекрасное. Я не мог разглядеть ни его тело, ни лицо, видел только два широких багровых крыла. Они росли, становясь огромными, как паруса. И каждый их взмах нагонял волну горячего воздуха.
Несколько мгновений невероятное созданье висело над скалой, потом издало громкий, протяжный крик и неторопливо поплыло в сторону воронки, кипящей огнем.
Я следил за его полетом до тех пор, пока оно не нырнуло прямо в центр пламени. Потом закрыл глаза и прижался лбом к холодным камням.
– А в стадии личинки она выглядела омерзительно, – Энджи снова кашлянул, безуспешно стараясь вернуть голосу прежнюю ангельскую мелодичность, и принялся залечивать мою спину.
Боль прошла на удивление скоро. Голова перестала кружиться. Зрение прояснилось окончательно. Но, самое главное, теперь я снова мог колдовать! Последняя мысль оказалась поистине исцеляющей. Я оттолкнул руку компаньона. Вскочил. Потянулся и почесал чуть саднящие лопатки. Шерсть на них кое-где вылезла, остались широкие проплешины, но это ерунда.
Я прокрутил в голове длинное заклинание и неторопливо, с удовольствием развернул телепорт.
– Прошу, дорогой друг. Теперь мы вновь можем путешествовать с комфортом.
Энджи, сидящий на камнях, криво улыбнулся. Его руки по локоть были в моей крови, черные пятна расплывались по драной тунике и стекали с крыльев. Похоже, лекаря неплохо окатило, когда он вспорол мне спину.
– Не болит? – спросил он без прежнего сочувствия в голосе, почти равнодушно.
– Нет. Нормально. Спасибо.
– Хорошо. – Ангел встал, вытер грязные руки подолом туники. – Еще один раз я спасаю тебя, и мы квиты.
Он распахнул крылья и полетел к мрачным громадам зеркал. Я шагнул в телепорт.
Глава 6
Путь к Хаосу
Дорога была усеяна не огненными ловушками и не разрывами пространств, а трупами волков. Девятнадцать раз Эмил пытался пробиться к Хаосу и каждый – возвращался обратно, теряя всех, с кем шел.
Бьянка и Серый не выдержали холода зимнего мира. Пришлось делать остальных более устойчивыми к морозу. Рисла и Дьюну убили излучения нижнего мира, и колдун несколько месяцев вливал в других зверей защиту от эманаций Домов мертвых. Дуна и Риту сжег огненный плющ. Ари взбесился, увидев картины Тонкого мира, и он убил его сам. Пуну задрал снежный медведь, когда она бросилась защищать Эмила. Мьюта распылил тетраим, которому вздумалось прогуляться по чужому пространству. И сколько их еще: убитых, замерзших, сожженных, не проснувшихся после сонного зелья.
«Они думают, мне все равно, – бормотал колдун, лежа на обломке скалы медленно плывущей по кипящему морю Хаоса. – Они ненавидят меня. Они ничего не знают». Кер сидел рядом, и его слепые глаза отсвечивали красным. Молчал. Черный силуэт стервятника с лицом старика.
«Я слишком устал. Надо отдохнуть…» Дряхлое тело Эмила не могло вместить в себе всю накопленную мощь, и ему казалось, что сосуды звенят от магической силы, текущей в крови. Рана на груди опять открылась и ныла, не переставая.
На лицо полудемона упала тень. Багровый силуэт либрестина заслонил свет. Живой парусник Хаоса, вечный странник никогда не останавливался и не садился на скалы. До самой смерти. Медленно взмахивая крыльями, величавое создание летело по одному ему известным тропам.
Эмил вспомнил, что личинку либрестина, «гриэльский мрамор», носил в себе оборотень. Или носит, если все еще жив. Колдун испытал мгновенную злость, вспомнив о бестолковом спутнике. Он нисколько не сожалел, что бросил оборотня с ангелом. Его не волновало, удалось ли им спастись. Главное они совершили – довели его до зеркал. Остальное не имело значения, он не собирался губить дело своей жизни из-за чужой глупости.
Полудемон поднялся. По-звериному принюхался.
Справа тек широкий поток огня. Сначала он струился по невидимому руслу. Потом, превращаясь в водопад, лился вниз, закручиваясь гигантской воронкой. И снова устремлялся наверх, вопреки всем известным Эмилу законам мироздания.
Впереди растекалась чернота, в которой время от времени мелькали белые вспышки. А чуть левее – возвышались нагромождения гигантских камней.
Колдун протянул руку и заставил свою скалу двигаться быстрее.
Издали казалось, будто обрывистые «склоны» скал облиты серебром, излучающим едва заметное сияние. Но когда черные глыбы приблизились, закрывая собой дрожащие огни Хаоса, стало видно, что они покрыты зеркальной сетью. Она слегка дрожала, словно под порывами ветра, и выгибалась.
Здесь было холодно. Не обычный зимний мороз – мертвенная стужа пронизывала не только тело, но и душу, сознание… Стряхивая оцепенение, Эмил потер уши, потряс головой: «Что делать дальше? Я не знаю… Подсказать некому, придется довериться чувствам».
Он начал медленно двигаться между зеркалами. Некоторые их ячейки были пусты. Другие серебрились едва заметно. Третьи оказались заполнены желеподобной массой, похожей на ртуть.
Возле одного из таких залитых провалов Эмил остановился и, повинуясь непреодолимому желанию прикоснуться к блестящей поверхности, протянул руку. Пальцы утонули в густой жиже. Колдуна потянуло вперед, и он послушно шагнул навстречу времени.
Непроглядная мгла окутала все вокруг… Но постепенно она рассеялась, впереди лениво потекли серебряные струи. А затем полудемон ощутил чужое присутствие. Оборотень был где-то рядом. И ангел маячил поблизости. Значит, тоже добрались.
Эмил усмехнулся. Эти двое не были вольны, в отличие от него. Они послушно шли за Ритуалом, и тот швырял их из будущего в прошлое. «А я свободен, – с удовлетворением кивнул себе колдун. – Я действую вопреки всему. Я сам хочу понять, что произошло».
Пространство перед ним кипело ртутным серебром. «Я хочу знать…» – прошептал Эмил и замолчал. Он находился рядом с источником, который мог поведать о любой тайне мироздания, и не знал, с чего начать. Что самое главное? За что схватиться в первую очередь?
Четкие конкретные вопросы, которые он держал в голове, вдруг рассеялись. Их заглушили бессмысленные чувства, ослепляющие логику: «Я не хочу жить шесть тысяч лет в зверином обличье! Я не хочу ползать на четвереньках, загибаясь от боли! Я устал от чувства вины, пожирающего душу… то, что нее осталось. Я мечтаю напоить наконец ненависть, высушившую меня изнутри… Покажите мне… покажи мне все. Что я сделал не так?! Что привело к моей затянувшейся смерти? Нет, не предательство отца… Я сам знаю об этом. Что было раньше? С самого начала!»
Колдун ощущал – тело его продолжает висеть в коконе из сверкающей ртути, а сознание летит сквозь тьму. Все быстрее и быстрее. Разноцветные, размытые образы замельтешили вокруг. И кружили, пока внезапно не сложились в четкую картину. Эмил почувствовал, что остановился. Замер, застыл… И медленно открыл глаза…
Он лежал не шевелясь, в углу, прижавшись животом к теплым доскам пола, опустив голову на вытянутые лапы, чутко прислушиваясь. И чувствовал себя в центре запахов и звуков.
Скрипели половицы, звучали тихие голоса. За стеной скреблась, попискивая, одинокая крыса, гудел ветер. Пахло деревом от пола, тянуло сыростью, мышами, жареным мясом, сеном.
Рядом раздались быстрые шаги. Прошелестел подол юбки. Головы коснулась теплая рука, погладила робко, готовая в любую минут отдернуться. Он поднял взгляд и увидел женщину в сером платье. Грудь, стянутая простым корсажем, вздымалась часто, взволнованно, как будто крестьянка с трудом душила в себе слезы.
– Эмил, – голос нежный, дрожащий все теми же не пролитыми слезами. – Поешь, пожалуйста. Тебе надо поесть.
Перед носом оказалась глубокая глиняная миска. Из нее остро пахло мясом. Сочные куски плавали в густой подливке. Пасть наполнилась голодной слюной, но он отвернулся от угощения.
– Ты должен есть!
– Нельга, не надо, – послышался юношеский голос.
– Он ничего не ест уже третий день! Я не знаю, как заставить. Как уговорить!
Девушка замолчала, потому что Эмил поднялся. Вышел на середину комнаты. Осмотрелся. Закопченая печь, лавки, дверь. На стене – обломок мутного зеркала. Полудемон посмотрел себе в глаза и почувствовал, как раздваивается. Одна его половина висела, беспомощная, в Хаосе, другая стояла на дощатом полу в теле огромного, косматого волка.
«Я должен это запомнить. Это важно».
Женщина со слезами на ресницах держала миску с едой. Волк знал ее. При виде этих золотистых длинных кос и натруженных рук сердце начинало колотиться, и наваливалась такая тоска, что хотелось выть.
Колдун медленно повернулся. Надо было уходить. Немедленно. Он не знал, почему хочет уйти. Что-то гнало прочь.
Зверь пошел к выходу, но женщина подбежала к двери первой, загородила ее.
– Нет! Не уходи! Ты не можешь уйти! Я не пущу тебя!
Он посмотрел ей в лицо, и она, закусив губы, отошла.
Волк выпрыгнул в темноту и побежал. А вместе с ним Эмил. Пока он не мог осознать себя до конца зверем, полностью слиться с его памятью. Получалось только наблюдать. Следить издали и время от времени переживать чужие чувства. Он следовал за прошлым и ждал, когда все вспомнит.
Ночь пахла холодом. Черной зубчатой стеной стоял лес. Пожухшая трава никла к земле. Было тихо. Никто не шуршал, не шелестел, не пробегал мимо на мягких лапах. Пусто. Мыши забрались в норы, змеи уснули, свившись клубками, птицы улетели. Крупные звери ушли в глубь чащи.
Эмил бежал вперед, прислушиваясь к себе. Магических сил почти не было, лишь где-то в глубине тлела искорка, которая поддерживала человеческий разум в волчьем теле, не давая скатиться до звериной тупости.
«Надо найти источник. Любой. Надо вернуть силу», – это была первая связная мысль, которая четко прозвучала в голове. Остальные – невнятный, глухой шум…
Несколько ночей он шел лесными тропами, полагаясь только на звериное чутье и голод, разливающийся в душе. Обнюхивал черные валуны, лежащие под деревьями. И, узнавая знакомые запахи, вспоминал дорогу.
На пятые сутки впереди показались развалины. Гигантские камни валялись на развороченной земле. Под ними лежали сломанные в щепки деревья. Из горла волка вырвалось тихое рычание. Он подошел ближе. Принюхался. Раньше здесь был мощный источник темной силы, но он иссяк. Уничтожен. Ничего не осталось…
Эмил снова почувствовал тоску, сожаление, почти физическую боль. Скорее догадался, что это его дом, чем узнал его. Всю ночь он бродил по руинам. Обнюхивал камни, переворачивал некоторые из них. Но гранит и земля под ним были мертвыми.
А рано утром волк услышал крадущиеся шаги и человеческие голоса. Затаившись в кустах, зверь глядел сквозь ветви.
Два крестьянина, вооруженные вилами, поминутно оглядываясь, подбирались к его логову. Испуганно-любопытные лица, крепкие загривки, настороженно шарящие по сторонам взгляды.
– Слышь, зря мы сюда, – бормотал один, поминутно оглядываясь через плечо. – Вдруг он здесь где.
– Да нет его, говорят тебе, – отвечал второй, явно гордясь собственным мужеством. – Помер колдун.
– Не надо бы, – продолжал ныть боязливый. – Вдруг душа его еще тут бродит. Да и не осталось ничего. Одни камни.
– У него золота полные подвалы были. Может, чего высыпалось. – На туповатой физиономии храбреца появилось выражение неудержимой жадности. – Иди-пошевеливайся! Богатством разживемся, спасибо еще скажешь, что тебя привел.
Черная ярость зашевелилась в душе Эмила. Двое оборванцев собрались грабить его дом, копошась в поисках несуществующих сокровищ. Осквернять своим гнусным любопытством то немногое, что осталось от его прошлого… Грозный, низкий рык вырвался из его глотки. Крестьяне, цепенея от ужаса, медленно повернулись и увидели огромного зверя с оскаленной пастью.