Быстрова Ирина. Сюрприз заказывали?

   «Да? А как же сегодняшнее мужнино исчезновение?» – мелькнула мысль. Все дело в том, что на семейном фронте она совсем расслабилась. На работе такого позволить себе нельзя, вот Яна и держала ухо востро. А дома все казалось таким стабильным… Но получилось, что и дома ее могут подстерегать сюрпризы. «Так, прочь, прочь!» – забормотала Яна. Решила ведь: никаких лишних мыслей. Как минимум до завтра. Иначе ничего не выйдет. Пить снотворное – и спать.
   Снотворное у нее убойное. Артем откуда-то привез себе и подарил ей пачку этих таблеток, когда она как-то пожаловалась на периодически мучающую ее бессонницу. И главное – утром никакой тяжести в голове. Надо бы где-нибудь раздобыть еще.
   Яна плеснула в стакан воды, распечатала таблетку…
   «Одежда!» – пронзила ее внезапная мысль. На месте ли одежда мужа? Если вся на месте, значит, свекровь права – с ним могло что-то случиться. Если же не вся… И Яна со стаканом в одной руке, таблеткой – в другой рванула из кухни в спальню.
   В спальне она поставила стакан на тумбочку, положила рядом таблетку, подошла к шкафу и, широко распахнув дверцы, принялась вглядываться внутрь. Сзади раздались шаги.
   – Что делаешь? – спросила дочь.
   – Смотрю, – не поворачиваясь, бросила Яна.
   Тихонько звякнул телефон. Дочь пошлепала на кухню.
   – А, бабуля, – сказала она. – Да, даю. На. – Дочь подбежала к Яне и протянула ей трубку.
   – Я вот что подумала, – затараторила Ольга Дмитриевна. – А ты проверяла его вещи?
   Яна поморщилась. Они думали в унисон.
   – Да вот, – нехотя ответила она, – как раз смотрю.
   – И что?
   – Да… вроде… – Яна замялась, обшаривая взглядом вещи на вешалках, – все на месте…
   – Нет, – вдруг вклинилась дочь.
   – Что «нет»? – вскинулась Яна. – Где «нет»?
   – Вон, – дочь махнула рукой, – пиджак вельветовый. Там всегда висел. А теперь его нет.
   – Что, что она говорит? – забеспокоилась свекровь.
   – Говорит, чего-то не хватает, – буркнула Яна и вопросительно взглянула на дочь, мол, что еще?
   – Джемпер синий, – вполголоса продолжала дочь, – и джинсовая рубашка…
   – Может, они в стирке? – перебила ее Яна. – Метнись-ка в ванную.
   – Там пусто, – сказала дочь. – Я только что бросила туда свои джинсы, там было пусто. А подожди-ка, – спохватилась она и убежала в прихожую.
   – Ну, что у вас там? – Голос свекрови гремел в ухе.
   – Сейчас она глянет…
   – Что глянет?
   Если бы Яна знала, что.
   – Нету, – сообщила вернувшаяся дочь.
   – Чего? – спросила Яна.
   – Сумки. Хаки. Большой.
   – Сумки? – переспросила свекровь.
   – Да, – устало проговорила Яна.
   – О-о, нет! – застонала свекровь.
   Яна молчала.
   – Что делать? Что делать? – выдохнула Ольга Дмитриевна. И бросила трубку.
   Что делать? Да ничего. Командировка, не иначе. На этой его новой загадочной работе. Яна наклонилась, взяла таблетку, сунула ее рот. Запила водой. И, аккуратно обойдя дочь, застывшую в дверях спальни, пошла чистить зубы.

* * *

   «Никто не поверит, что мама понятия не имеет, что из вещей папы на месте, а чего нет», – думала Аня, получасом позже укладываясь в постель с книжкой в руках.
   У них была странная семья. Теперь она об этом знала. А раньше… раньше она считала, что у нее все как у других.
   Прозрение пришло после Катькиного дня рождения. С Катькой они подружились три года назад. На свой день рождения Катька говорит: давай махнем к нам на дачу, отметим день рождения там. Конец июня, жара – на даче должно быть клево. Аня согласилась. Решила, что Катька позовет всю их компанию.
   Компания была в полном составе, но кроме того, там еще были Катькины предки! Какой-то нонсенс! Да, еще сумасшедший Катькин дядя из Москвы, который явился поздравить любимую племянницу. Аня когда увидела все это безобразие, искренне взгрустнула.
   Но – деваться некуда, из-за праздничного стола не сбежишь, а там уж и вечер наступил, тащиться же в город на ночь глядя совсем не хотелось, и от нечего делать пришлось включиться в общую суматоху.
   Так классно Аня никогда до этого не отрывалась! Шашлыки на костре, фейерверки, фанты (позапрошлый век, но так прикольно!), песни под гитару и тамтамы – к полуночи уже никто и не помнил, что дул губу по поводу присутствия предков. И самое главное – Катькины родители. В какой-то момент Аня подумала: «Хочу таких!» И тут же тормознула себя – стоп, стоп!
   Ведь ей всегда нравилось то, что происходило у них дома. Она привыкла к этому. Ну, не обнимались, не целовались мама и папа каждую секунду, так ведь и не ругались. Не колотили друг друга, не разъезжались по десять раз на дню, всегда вежливы, всегда предупредительны. Аня думала, так у всех. А в тот вечер у Катьки на даче поняла, что так – только у них, у Вересовых. И еще – что она, пожалуй, была бы не против, если бы в отношениях между родителями проскальзывала хотя бы искорка безбашенности.
   Аня сказала об этом Катьке, а та в ответ только пожала плечами, типа, у всех же по-разному, просто твои предки люди сдержанные, а мои отвязные. Аня сначала согласилась, в конце концов, темперамент у всех неодинаковый, но, вернувшись домой, решила изучить предмет поглубже. Лучше бы не начинала.
   Маме просто наплевать на папу. И на нее, на Аню. Мама живет в мире, где существует только ее собственная персона. Она не помнит, когда и какие у Ани занятия, не знает, что творится в Анином гардеробе, не интересуется, что ее дочь ела и чем занималась, не вглядывается в лица Аниных друзей и не запоминает их имена. Это папино дело, считает она.
   А папа… папу Аня поначалу (это в смысле, когда у Ани открылись глаза) жалела, потом стала на него злиться: ну и чего он такой размазня? Бросил бы ее, что ли? Мужчина он или нет? Есть у него самолюбие или как? Аня все время ждала, что он вот-вот уйдет. Это было бы логично.
   И вот он ушел. Она в этом не сомневалась.
   Аня судорожно вздохнула, прижала книжку к груди и почувствовала, как громадная слезища покатилась по левой щеке. Нет! Она против! Он должен вернуться. Обязан. И пусть у них все не как у людей. Но это их мир. Мир, в котором она привыкла жить. И в этом мире у нее всегда было двое родителей.

Глава 7

   «Проклятая баба! – подумала Яна. Она лежала на спине, морща лоб и повторяя про себя в полусне: – Проклятая баба, проклятая баба!» Что за баба-то? Яна открыла глаза и уставилась на потолок. Баба, к которой ушел муж.
   При чем тут баба? Яна потянулась, прогоняя остатки сна. Бросила взгляд на будильник. Без четверти семь. Можно еще полежать. И поразмышлять. О бабе. К которой ушел муж.
   Да ну! Ерунда! Яна тихонько рассмеялась. Баба исключалась. Димке бабы без надобности. Командировка – вот и вся загадка.
   Надо вставать. Работу еще никто не отменял. А сегодня тем более следует быть в форме. Яна вскочила, быстро заправила постель и пошла делать гимнастику, потом полетела в ванную. Душ контрастный, чтобы войти в нужное состояние. Потом мыть голову. Потом наложить крем. Без крема уже никуда. Лет пятнадцать назад она могла неделями о нем не вспоминать, а сейчас не намажешься – будешь чувствовать себя отвратительно.
   Выйдя из ванной, Яна мельком взглянула в сторону дочериной комнаты. Спит. Не спросила вчера, когда у нее начинается подработка. Наверное, не сегодня. Иначе попросила бы разбудить. А если забыла? Может, все-таки поднять ее? Яна заколебалась всего на долю секунды. Повернулась и отправилась в кухню. Если забыла – пусть опоздание послужит уроком. Только так. Только тыкаясь носом. Только через собственный опыт. Яна сама так училась и не понимала, почему кто-то должен постигать жизнь по-другому.
   Командировка. И скорее всего, он говорил ей об этом. Просто она не обратила внимания. Поэтому и не помнит. Такое ведь уже случалось, и не раз. Да-да, он наверняка в командировке. На этой своей новой работе. И про работу он конечно же докладывал, как докладывал обо всем, что происходило в его небогатой событиями жизни. Надо же ему было заявлять о себе на фоне Яны, вечно чем-то занятой, вечно куда-то спешащей, вечно к чему-то стремящейся. Муж отчитывался во всем. Что видел, с кем разговаривал, что купил… Яна частенько подсмеивалась над ним. Он реагировал на ее насмешки по-разному. Поначалу обижался, замыкался, потом стал возмущаться, а с недавних пор взял за моду иронично щуриться и однажды задумчиво сказал: «Вся прелесть в деталях. В мгновениях. Неужели ты этого не замечаешь?» Яна тогда от неожиданности растерялась, не нашлась что ответить, только рассмеялась принужденно. Он застал ее врасплох. Один-единственный раз. Когда он завел свою песню про детали второй раз, она была уже готова. Осыпала его градом язвительных реплик. Он выслушал ее молча, потом сказал: «А, понятно» – и заговорил на другую тему. Яна почувствовала досаду. Можно было, конечно, продолжить подкалывать его, но что-то подсказывало Яне, что не стоит, что лучше притормозить. Умение вовремя остановиться Яна всегда считала своей сильной чертой.
   Угораздило же ее вспомнить о том случае! Яна раздраженно застегивала блузку. «Не о том думаете, девушка, смените пластинку», – приказала она сама себе. Накинула пиджак, схватила сумочку и выскользнула из квартиры.
   Итак, муж в отъезде, о котором она просто не помнит. Все в порядке. Командировка в глухомань, не иначе – раз мобильник не берет. Значит, ждем, когда его телефон заработает. С этими мыслями Яна спустилась по лестнице, вышла из подъезда, села в машину и покатила на работу.
   Пришла в офис и сразу же засела за бюджет. Но поработать не удалось. Мобильник завибрировал в девять тридцать пять. Яна взяла трубку.
   – Да?
   – Доброе утро, – услышала хрипловатое контральто.
   – Доброе, – нехотя ответила Яна.
   – Новости есть? – спросила свекровь.
   – Нет.
   – Что решила делать?
   – Ничего, – холодно ответила Яна.
   – То есть как… – растерялась свекровь.
   – А что вы хотели, Ольга Дмитриевна? – усмехнулась Яна. – Он уехал. Теперь мы с вами точно это знаем. Я думаю, он в командировке.
   – Но он ничего не говорил мне об этом! – воскликнула свекровь.
   – И что? – пробормотала Яна.
   – Он всегда мне обо всем говорит, – продолжала бурлить свекровь.
   – Ничто в этом мире не вечно, – сказала Яна.
   – Ты о чем?
   – Раньше говорил, – вздохнув, ответила Яна, – теперь перестал. Может быть такое?
   – Не знаю. – Голос свекрови внезапно упал до шепота.
   В шоке, поняла Яна. Любимый сынуля выкинул фортель. Опля! Яна невольно улыбнулась. Шепчущая свекровь – это что-то! Просто наслаждение какое-то.
   – И вообще, – продолжала Яна, – я не вижу других вариантов.
   – Да? – язвительно откликнулась Ольга Дмитриевна.
   Очнулась. Быстро.
   – Вы о чем? – холодно поинтересовалась Яна.
   – Может, он ушел от тебя?
   – К кому это? – усмехнулась Яна. – Знаете, так с бухты-барахты не уходят. Уходу обычно что-то предшествует. Что-то происходит…
   – И что, ничего не происходило? – перебила ее свекровь.
   Яна задумалась. Какая-то стычка на днях была – из-за дочери – из-за такого не уходят. Такого в их жизни было предостаточно. Еще цапанулись по поводу его машины. Яна настаивала на том, что машину пора менять, а муж упирался, говорил, что он прикипел к ней. В этом он весь. Привыкнет к чему-нибудь, не отдерешь. Яна же никогда не могла взять в толк, зачем это ему. Зачем обрастать всеми этими вещами, к которым относишься как к живым существам? Зачем удерживать рядом с собой всех людей, каких встретил в своей жизни? Да, муж был барахольщиком. Яна же периодически наводила в своей жизни порядок и выбрасывала все ненужное. Только так она могла двигаться дальше. В общем, из-за машины они почти поругались. Яна даже не ожидала, что он так заведется. Кстати, о машине…
   – Машина, – сказала она.
   – Что машина? – моментально среагировала свекровь.
   – Где она?
   – Не знаю. А где?
   – И я не знаю, – медленно проговорила Яна.
   – Может, на стоянке?
   – Может. Только я не знаю, куда он ее обычно ставил.
   – Надо обратиться в розыск, – деловито предложила свекровь.
   – Зачем? – удивилась Яна.
   – Пусть милиция поищет машину. Глядишь, и Диму найдут.
   – Ага, – усмехнулась Яна, – найдут и повяжут. Потом будете его выцарапывать из каталажки. А когда выцарапаете, Дима на вас всех собак спустит за столь оригинальный способ розыска.
   – Не спустит, – вяло сказала свекровь.
   «Спустит, спустит, – подумала Яна, – только в свойственной ему манере. Корректно, почти ничего не говоря, пряча все свои мысли за ироническим прищуром».
   – Ничего не происходило, – сказала она. – Ничего существенного. Все в пределах нормы.
   – В пределах нормы, – проворчала свекровь. – Знаю я эту вашу норму.
   Началось.
   – Не важно, что вы там знаете, – сказала Яна. – Главное, что никаких серьезных размолвок у нас не было. Поэтому не о чем беседовать…
   – Женщина… – тяжело вздохнув, изрекла свекровь.
   Все, подумала Яна, пора ее гасить.
   – Так, – сказала она. – Знаете, давайте завязывать. Мне работать надо.
   – Значит, ничего делать не будешь? – еще раз уточнила свекровь.
   – Нет, – отрезала Яна.
   – Ладно… – Свекровь, не прощаясь, повесила трубку.
   Вот моду взяла, рассердилась Яна, никаких тебе «до свидания» или хотя бы «пока». Расстроена. Неудивительно. Сынуля не поставил ее в известность о своих планах. Удар по материнскому самолюбию. Просто под дых. Ну, извините. Яна помочь ничем не могла. Честно сказать, и не хотела.
   Пискнул мобильный. Эсэмэска. Яна бросила взгляд на дисплей. Артем. Разве они собирались сегодня встречаться? Вроде нет. Впрочем, он любит посылать ей эсэмэски по поводу и без оного.
   «Ну что, нашлась твоя пропажа?» – писал он, пренебрегая запятыми.
   Весело ему. Он всегда такой. Все бы ему резвиться. При любых обстоятельствах. Хотя… тем он и хорош. Тем он Яне, собственно говоря, и нравится. Но сейчас, ей-богу, не до него.
   «Нет», – коротко ответила она и отложила мобильник.

* * *

   «Нет», – прочитал Артем.
   Любопытно, что у них там происходит? Янин мужик в бегах? Или просто уехал по делам, а Яна все на свете забыла? С нее станется. Артем еще пару секунд сидел за своим столом, вертел в руках телефон, затем встал и вышел из кабинета.
   Он хотел увидеть Яну. Прямо сейчас. И направлялся теперь к ней.
   – Доброе утро, – поздоровался с секретаршей.
   – Здравствуйте. – Та с удивлением взирала на него.
   Артем был здесь редким гостем. Так они с Яной договорились. Предпочитали пересекаться в офисе только на совещаниях. «Ни к чему это. Вполне можно найти другие способы», – сказала как-то Яна, и он с ней согласился. Но как бы то ни было, у замгенерального по региональным продажам вполне может найтись дело к финансовому директору. Артем скользнул по секретарше холодным взглядом и кивнул в сторону двери в Янин кабинет:
   – У себя?
   – Да, – ответила секретарша и потянулась к телефону.
   – Не стоит, – сказал Артем. – Я сам. Добрый день, Яна Владимировна, – проговорил он, вступая в кабинет.
   Яна с изумлением смотрела на него.
   – Чему обязана? – резко спросила она.
   – Как настроение? – Артем закрыл за собой дверь. – Как спали?
   – Чему обязана? – повторила Яна.
   – Зашел узнать, как дела. – Артем сделал несколько шагов и сел на ближайший к Яне стул.
   – Мы же договорились. – Яна откинулась на спинку кресла.
   – Ну, – улыбнулся Артем, – раз в год можно и отступить от правила. И все-таки, как настроение?
   – Как обычно, – ответила Яна.
   Артем внимательно рассматривал ее. Да уж, от обычного Яниного деловито-невозмутимого вида ничего в это утро не осталось. Лицо перекошенное, улыбка замороженная… И правая рука – он уже знал, что когда Яна нервничает, то легонько колотит пальцами по поверхности стола. Однажды он понял, что в этом постукивании есть какой-то ритм. Да, подтвердила тогда его догадку Яна, это ария Тореадора из оперы «Кармен», воспоминание из фортепианного детства, Яна до сих пор помнила порядок пальцев в этой короткой пьеске.
   Яна была на взводе. И сама, похоже, этого не замечала. Думала, что прекрасно держится. Артем вздохнул.
   – Что? – вскинулась Яна.
   – Да так. – Он пожал плечами. – Что все-таки у вас случилось?
   – Тебе это зачем? – фыркнула Яна.
   – Яна, – Артем наклонился вперед и коснулся ее руки, – я тебе друг или кто?
   – Ты?
   Артем вздрогнул от неожиданности и выпрямился. Что прозвучало сейчас в ее голосе? Усмешка? Презрение? Да, любовники. Да, все начиналось с секса. У многих все так начинается. И по-разному продолжается. У них отношения давно вышли за рамки простого пересыпа. Во всяком случае, для него это было так. А для Яны?
   Пока ответа на этот вопрос он не находил. Яна – крепкий орешек. Но ничего, рано или поздно он ее расколет. Вот только обрадуется ли тому, что узнает?
   – Ну, так что? – повторил он. – Что произошло-то?
   Яна опустила глаза, помолчала пару секунд, потом пробормотала:
   – Я лично считаю, что он в командировке, а вот свекровь думает, не ушел ли он куда…
   – Что? – изумился Артем. – Куда?
   – Я откуда знаю? – Яна подняла голову и хмуро посмотрела на него. – Он ничего не сказал. Просто исчез.
   – Может, случилось что? – сказал Артем.
   – Да уж, – поморщилась Яна, – обзвонили все, что можно.
   Интересно, подумал Артем, кто звонил? Не Яна же.
   – И вещей кое-каких нет, – добавила тихо Яна.
   Да, подумал Артем, это не несчастный случай. Командировка? Правдоподобно, и все-таки…
   – Телефон отвечает? – спросил Артем.
   Яна отрицательно качнула головой.
   Если ушел, мелькнула у Артема мысль, как-то по-хамски все обставил. Молча смылся. Да нет, что-то тут не так. Мужик Янин не производил впечатления человека, способного на такой демарш. Артему ни разу не довелось встречаться с ним, но это ничего не значило – Яниного мужа Артем знал как облупленного.
   Никогда мужья его любовниц Артема не интересовали. Он считал так: ваша, дамы, семейная жизнь – это ваши личные проблемы, меня, пожалуйста, не втягивайте в них ни при каких обстоятельствах. И дамы его условия принимали. Или, вернее будет сказать, это Артем выбирал таких дам, которые условия приняли бы. Он не желал подвергать опасности свою семейную жизнь. Какой бы она ни была.
   Но с Яной была совсем другая история. «Интересно, а что там за муж?» – однажды подумал Артем. Спустя пару недель он знал о Янином благоверном все. Нормальный мужик. Любящий супруг и отец. Все тащит на себе, пока Яна реализуется на службе. Такой будет с ней по гроб жизни. Наверняка прошел уже кризис, когда ему стало ясно, на ком он женился. Кризисы эти все обычно в первую пятилетку возникают, а Яниному браку уже шестнадцать лет. Нет, должен быть какой-то повод для ухода. Женщина. Другого пока Артему в голову не приходило.
   – Давай поищу, – предложил Артем.
   У него были возможности это сделать – друзья, связи. Она это отлично знала. Но только скользнула по нему прохладным взглядом и покачала головой:
   – Спасибо, не надо.
   – Почему?
   – Не надо – и все.
   Закрылась. Как обычно. Чуть-чуть приотворились двери, выглянула Яна с нормальным, человеческим лицом – и тут же опять спряталась обратно. Ни на секунду не может дать себе расслабиться. А если вдруг с ней это случается, тут же восстанавливает свой статус-кво, и перед вами – прежняя госпожа Вересова.
   Боится, что если расслабится хоть чуток, все потеряет. Все, что добыто ценой неимоверных усилий. Ведь блестящая преуспевающая Яна на самом деле обычный середнячок. Ей с трудом даются иностранные языки, у нее слабоватая память, да и скорость соображения тоже подкачала. Но никто об этом не подозревает. Потому что один талант у Яны все-таки есть – это талант к самопрезентации. Недаром она восхищается Мадонной – та тоже так себе в смысле голоса и прочих способностей, но продавец самой себя – от Бога. Так и Яна. Все, что видели окружающие, – результат умелого построения ее собственного имиджа. За которым обычная среднестатистическая женщина. Которая совсем не умеет давать себе передышку. Артем вышел из Яниного кабинета обеспокоенный – так она долго не протянет, а ведь ей еще встречаться с Рыбкиным и, как его там, Свирским. Все, к чему она стремилась в последние годы, может полететь в тартарары. Черт, как все некстати!

Глава 8

   Сестра свалилась как снег на голову. Лавина. Перед самым обедом дверь кабинета распахнулась и…
   – Ну, здравствуй! – Маринка скользнула к столу, за которым Яна в который раз пыталась сосредоточиться на бюджете.
   – Что? – Яна ошеломленно взирала на нее.
   – Я… – заикаясь бормотала у двери секретарша, – пыталась…
   Она пыталась! Нет, ни на что девица не годится. Конечно, задержать Маринку ей бы не удалось, но хотя бы предупредила, что надвигается буря.
   – Ладно, – рявкнула Яна, – идите!
   – Кофе, – обернулась к секретарше сестра, – со сливками и двумя кусочками сахара. И печений каких-нибудь.
   – Мы не держим печенья, – буркнула Яна.
   – Да брось ты, – подмигнула сестра, – наверняка у твоей замечательной помощницы все есть. Верно ведь, душечка?
   – Ну, – замялась Олеся-Оксана, – в общем-то…
   – А кто тебе сказал, что тебя тут будут поить кофе? – Яна продолжала мрачно смотреть на Марину. – Мне некогда.
   – Интуиция, друг мой, – пропела сестра, усаживаясь в кресло по правую руку от Яны, – интуиция.
   – Принесите все, что велено, – замороженным голосом сказала секретарше Яна.
   Та скрылась с глаз в мгновение ока. Правда, через секунду вновь возникла на пороге.
   – Ну, что там еще?
   – А вам… – топталась секретарша, – что-нибудь…
   – Да. Как обычно.
   Секретарша кивнула и вновь исчезла, на этот раз окончательно. Яна перевела взгляд на сестру. Та сидела в кресле откинувшись на спинку и едва заметно улыбалась.
   – Какими судьбами? – сухо спросила Яна.
   – Соскучилась, – ответила сестра.
   Яна поморщилась. Маринка в своем репертуаре. Несет всякий вздор. «Соскучилась»! Кто ей поверит? Они с сестрой терпеть друг друга не могли.
   – Ладно чушь-то пороть, – сказала Яна.
   Сестра сделала удивленные глаза:
   – Почему это чушь? Не могу соскучиться по сестренке?
   Яна не мигая смотрела прямо ей в глаза. Маринка стерла с лица наигранное удивление и усмехнулась:
   – Помечтать даже не дашь.
   Ей всегда хотелось, чтобы они были не разлей вода. Вечно болтала о том, что близняшкам положено быть неразлучными, как пальцы на одной руке. Вечно донимала Яну расспросами: а что там у тебя, а как там у тебя? И вечно надоедала рассказами о собственной жизни. За школьные годы Яна так устала от нее, что уже не чаяла, когда сможет освободиться. Как только поступила в институт, сразу стала снимать квартиру. Пришлось подрабатывать для того, чтоб ее оплачивать, но Яна готова была и не на такие жертвы, лишь бы избавиться от Маринкиного присутствия в своей жизни.
   – Неплохо тут у тебя. – Маринка обвела взглядом кабинет и одобрительно покивала. – Кто дизайнил?
   – Что? – Яна непонимающе уставилась на нее.
   – Дизайном кто, спрашиваю, занимался? – пояснила сестра.
   Любила она придумывать всякие словечки. Идиотские по большей части.
   – Кто-то, – буркнула Яна. – Я не знаю.
   – Понятно, – улыбнулась Маринка. – Контора все заказывала?
   – А что, бывает по-другому? – спросила Яна, бестолково вороша бумаги на столе.
   «Зачем приперлась?» – вертелось у нее на языке. Денег попросить? Маринка любила перехватить у нее пару-тройку тысяч, отправляясь по магазинам. Вроде и кредитка у нее всегда с собой, причем с солидным балансом, но забежать и подзанять у сестры немножко наличности было для нее обычным делом. Любопытно, что Маринка деньги всегда отдавала, иногда – буквально на следующий же день. Зачем ей нужны были эти набеги на Янин кошелек, было совершенно непонятно, но заниматься поисками ответа на этот вопрос было некогда. А кроме того, многое в Маринкином поведении вообще не имело никаких логических объяснений, возможно, и эти странности с деньгами тоже.
   – Бывает по-другому, – проговорила сестра и погладила пальцами столешницу. – Хороший стол.
   – Стол сама выбирала, – сказала Яна.
   – Да что ты! – Сестра скользнула по ней насмешливым взглядом.
   Дура, ругнула себя Яна. Зачем похвасталась? Перед кем? Перед этой язвой, которая мнит себя крутым специалистом в дизайне, а Яну считает в этом деле полным чайником? Дура.