Джек Чалкер
Харон: Дракон в воротах
(Ромб Вардена-3)

   Посвящается Арту Саха, фанату из фанатов и поклоннику из поклонников, составляющему антологии с исключительным вкусом и таким же бессердечием, а также просто прекрасному человеку. 

ПРОЛОГ
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

1

   Ураганный ветер мешал нэрилам атаковать, однако они были терпеливы. Наконец один из них, выждав удобный момент, зашел с подветренной стороны и, выпустив острые как бритва резаки, устремился на бегущего человека.
   Эти летучие твари представляли собой гигантские черные овалы с крупными яйцевидными глазами на маленьком лице и длинными щупальцами, выполняющими в полете роль хвостового оперения. На брюхе у них имелись две лоткообразные костяные пластины с многочисленными щелями, откуда и выдвигались острейшие лезвия, способные в мгновение ока искромсать любое живое существо.
   Человек затравленно огляделся, но на ровной, как стол, и прочной, как бетон, почве спрятаться было некуда. С невероятной для своих размеров скоростью нэрил налетел на беглеца, но в последнюю секунду тот рухнул как подкошенный, и жуткая тварь пронеслась мимо, едва не врезавшись в землю. Понимая, как опасно любое промедление, человек вновь вскочил, не спуская глаз с обоих нэрилов, чтобы не дать им возможности напасть одновременно.
   Впрочем, эти полуразумные существа ничуть не сомневались в исходе схватки. Посреди огромной пустыни человеку все равно некуда деться, и они играли со своей жертвой, как кошка с мышью, явно наслаждаясь этой забавой.
   Внезапно беглец остановился и, резко повернувшись к преследователям, простер руки к небу и в ужасе закрыл глаза. С точки зрения нэрилов, это был, конечно же, жест отчаяния. Человек явно надеялся на чудо.
   Нэрилы неторопливо снизились и на бреющем полете устремились к своей добыче. Их желтые бесстрастные глаза горели холодным огнем. Внезапно раздался оглушительный скрежет, иссушенная каменистая почва разверзлась, и вокруг одинокой человеческой фигурки выросла высокая стена. Не ожидавшие такого сюрприза нэрилы едва не врезались в нее, но в последний момент успели взмыть в воздух. До человека донеслось злобное шипение обманутых чудовищ. Вопиющая расточительность, подумал он, ведь пришлось пожертвовать половиной дневного запаса воды. Однако укрытие, похоже, надежное. Человек опустился на землю и прислушался.
   Нэрилы быстро оценили ситуацию и пошли на таран, пытаясь разрушить стену, но та оказалась им не по зубам. Оставив бесплодные попытки, они ненадолго отлетели в сторону.
   Потом над каменным колодцем вновь возник нэрил, однако отверстие было слишком узким для этих тварей, и, пока человек сидел на дне, ему ничто не угрожало.
   Поразмыслив, нэрил попытался дотянуться до жертвы своими длинными щупальцами: человеку пришлось лечь, но все равно он ощущал на коже их неприятные прикосновения. Вскоре нэрил понял бесполезность своих попыток, и человек вздохнул с облегчением. Однако он чувствовал, что силы его на исходе.
   Отверстие вновь заслонила уродливая туша, и колодец наполнился удушающим зловонием. Сообразив, что добраться до вожделенной добычи невозможно, проклятые твари решили просто-напросто утопить ее в нечистотах.
   – Внезапно раздался нечеловеческий рык, и тень исчезла. Но человек не тешил себя напрасными иллюзиями. Нэрил, очевидно, отправился на поиски облаков, чтобы напитаться их влагой, но его приятель, конечно же, ждет где-то поблизости.
   Облака… Человек задумался. Можно ли договориться с небом? Там, на большой высоте, облака всегда найдутся, и хотя содержание влаги в них невелико, попробовать можно…
   Сосредоточиться… СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ! Эх, надо было беречь силы! Человек зажмурился и попытался отрешиться от всего, кроме ощущения ВА – что было весьма нелегко, ибо вязкие испражнения нэрилов уже как следует разогрелись и вонь стала совершенно невыносимой. Человек понимал, что если он не выберется отсюда, то просто изжарится заживо – ибо под раскаленными лучами солнца созданная им крепость была и очень эффективной жаровней.
   Думай… ДУМАЙ! Думай только о ВА…
   Она помогла ему создать это укрытие, однако сейчас требовалось нечто совершенно иное. Волевым усилием человек устремил свою ВА к ВА пустыни и установил контакт.
   Нэрилы пропали, но неподалеку появились кустики, которых до того не было. Человек улыбнулся в душе: этим тварям даже не приходит в голову, что растения здесь столь же неуместны, как и сами нэрилы.
   Впрочем, смешного было мало: они, несомненно, прошли соответствующую подготовку и теперь готовы ждать хоть до скончания века, чтобы исполнить приказ – возможно, личный приказ самого Мораха.
   Человек явственно ощущал ВА, пронизывающую все вокруг – даже плотный горячий воздух, но ему нужно было проникнуть как можно выше, уповая на то, что в пределах досягаемости отыщется достаточно облаков, чтобы осуществить задуманное.
   И они действительно были – хотя очень высоко, и очень далеко друг от друга. Неспешно и осторожно человек воздействовал на ВА облаков, объединяя составляющие их молекулы воды. Капли становились все крупнее: над маленькой крепостью в самом сердце пустыни набухала огромная грозовая туча.
   Человек мобилизовал все резервы и все-таки сомневался, достанет ли ему сил. Должно, должно хватить…
   Два новоявленных куста зашевелились и вновь превратились в нэрилов. Тупые твари не понимали, что происходит: их накрыла огромная тень, резко похолодало. Какое-то время они колебались между инстинктом самосохранения и необходимостью выполнить приказ, но, когда упали первые капли, страх победил. Нэрилы торопливо взлетели и стремительно понеслись прочь, подальше от сверхъестественной тучи.
   Несильный, но равномерный дождь накрыл пустыню в радиусе сорока метров от колодца. Не теряя времени, человек уничтожил каменное убежище и шагнул вперед. Испражнения нэрилов покрывали его с головы до ног: он сбросил с себя все, кроме черного кожаного ремня с пустой флягой, и пару минут постоял неподвижно, с наслаждением чувствуя, как прохладный дождь омывает нагое тело. Впрочем, медлить нельзя. Туча невелика, и дождь в любой момент может иссякнуть.
   Нэрилы, сообразив, что странная буря вызвана их жертвой, уже парили у края облака, пережидая дождь.
   Иссушенная почва, которая десятилетиями не видела ни одной дождинки, быстро стала скользкой и вязкой. Человек с трудом переставлял ноги, а облако послушно держалось у него над головой. За облаком неотступно следовали нэрилы: крупные капли могли повредить их нежные крылья, но они знали, что дождь не продлится долго…
   И действительно: когда до гор, вырастающих прямо из раскаленного плато, оставалось не больше сотни метров, он начал иссякать. Никакая ВА не в состоянии продлить дождь, если воды в тучах не осталось, а на полный круговорот – испарение, конденсацию и новый ливень – времени уже не было. Капли редели буквально на глазах.
   Однако нэрилы заподозрили очередную ловушку и не спешили нападать. Воспользовавшись их замешательством, человек во весь дух бросился к спасительной гряде.
   Разгадав намерение жертвы, один из нэрилов с шипением рванулся в погоню. Он настиг человека у самого подножия скал и со страшной силой ударил в спину. Несчастный с душераздирающим воплем рухнул на камни, однако в спешке нэрил забыл выпустить лезвия, и человек не превратился в окровавленное месиво.
   Теряя сознание, он все же заполз в ближайшую расщелину и тесно прижался спиной к спасительному камню. Все-таки он обманул их! Теперь сама природа надежно защитит его, и больше не о чем беспокоиться. Выбиваясь из сил, он протиснулся поглубже и последней мыслью его было предвкушение того блаженства, которое принесет с собой смерть.
* * *
   – Джатик? – донесся откуда-то из невообразимой дали приглушенный голос. "Уйди! – взмолился измученный мозг. – Я уже умер! Дай мне отдохнуть хоть теперь!"
   – Джатик, я знаю, ты слышишь меня. Это я. Корил! Ты должен ответить мне!
   Теперь голос был слышен отчетливо, и его повелительному тону невозможно было не подчиниться.
   – Я мертв, – еле слышно проворчал Джатик. – Оставь меня…
   – Да, ты действительно мертв, – согласился Корил, – и тут я бессилен. Но пока твоя ВА еще борется, ты можешь говорить. Джатик, помоги! Ты был храбрый и преданным, но теперь преданность заключается в том, чтобы не уйти, не сказав главного.
   Мозг отказывался соображать. Главное?.. Ах да… Миссия…
   – Где остальные, Джатик? Где? Остальные… Остальные…
   – Погибли… Все погибли.
   – Значит, ты – последний. Быстрее, Джатик, я не могу долго тебя удерживать. Ты был там? Ты видел совещание?
   Совещание? Какое совещание? Память заволакивало тьмой. О Боже!
   – Да. На Бриллиантовой Скале собрались все властители… Все четверо. И другие – о Господи!
   – Какие другие – вспомни, Джатик! Постарайся! Кто они? На что похожи?
   – Настоящие чудовища… Все в длинных плащах, но не заметить этого просто невозможно… Они омерзительны. Это исчадия какого-то неизвестного нам жуткого ада… Ужасные, слюнявые… Их проклятая родина наверняка где-то очень далеко, куда человечество еще не добралось.
   – Они заключили союз?
   – Да! Корил, ты обязан уничтожить их! Ради всего святого! О Боже, что они творят с людьми! Не приведи Бог тебе столкнуться с чем-то подобным. Латир и Морах просто свихнулись.
   – Какие они? Вспомни, Джатик, вспомни!
   – Они настолько отвратительны, что меня буквально парализовало… Слизняки… Корил, это настоящие дьяволы! Человечеству такое и не снилось. Они сожрут весь род людской, а затем и Четырех Властителей. Корил, ты должен…
   – Джатик! ДЖАТИК, ПОТЕРПИ ЕЩЕ!!! ПОТЕРПИ!!! Мне нужно знать… Черт побери, что же делать? Неужели все?
   Вздохнув, Корил задумчиво покачал головой, а затем поднялся, отошел от мертвого тела и оглядел пустыню. Рядом корчились в агонии нэрилы.
   На прощание он тщательно оглядел неподвижный пейзаж. Рано или поздно очередной отряд наткнется на это место и увидит лишь одно: именно здесь произошло последнее сражение, в котором погибли все, и нэрилы, и Джатик. Чтобы убить этих летающих тварей, требуется невероятная, чудовищная мощь, однако труп человека и следы ливня развеют любые сомнения. Жаль только, что он. Корил, опоздал…
   Однако информация, которую успел передать Джатик, поистине бесценна. Сведения, полученные по другим каналам, подтвердились, и Корня укрепился в своих самых мрачных подозрениях. Но он был уже стар – а теперь еще и одинок. Он обладал огромным могуществом, однако годы идут, а сила и выносливость тоже имеют свои пределы.
   Теперь ему нужен новый отряд. А собрать его очень непросто – особенно под неусыпным взором Мэтьюз. До сих пор она предполагала, что все его связные провалили задания, но, когда погибшего опознают, она, без сомнения, поймет, что это не так.
   Впрочем, отступать уже поздно. Как ни ничтожны шансы на победу, он должен драться. Последние слова Джатика не поколеблют его решимости. Он рожден далеко отсюда и достаточно навидался, чтобы не сдаться так легко.
   Ад… Пожалуй, это целиком относится и к Харону. Все кошмары человечества, с доисторических времен и до наших дней, воплотились здесь: климат, флора и фауна словно только что сошли со страниц бессмертного «Ада» Данте.
   Корил и Джатик прошли все его круги.
   И что же так напугало человека, уже привыкшего к жизни в преисподней?
   Что называет невообразимо ужасным и поистине дьявольским уголовник, бывший в прежней жизни убийцей-садистом, уничтожившим десятки людей? Мораль была незнакома этому головорезу. Но он без колебаний назвал пришельцев сущими дьяволами – а в его устах это были отнюдь не пустые слова.
   Однако Четыре Властителя Ромба отважились заключить соглашение с ними именно здесь, на Хароне. Их эгоизм послужит им защитой, с сожалением подумал Корил. Правда, ненадолго.
   Четыре Властителя сами были настоящими дьяволами – достаточно вспомнить все зло, что они совершили, в том числе и по отношению к самой Конфедерации. Однако Джатик никогда не назвал бы их исчадиями ада. Что же открылось ему в этот раз? В какое невообразимое рабство продали они и себя, и все человечество для удовлетворения своей преступной мании величия?
   Каменистая почва раскалилась так, что невозможно было стоять, однако душу Корила словно сковало льдом. Он медленно повернулся и пошел прочь от неподвижного тела.

2

   Крупных военных шишек просто бесило, что они прохлопали давно уже, оказывается, развязанную войну. Более того, даже теперь, когда враг приступил к активным действиям, его по-прежнему не могли обнаружить.
   Конфедерация являлась кульминацией исторического и культурного развития человечества. В далеком прошлом считалось, что экспансия в космос – наиболее эффективный и приемлемый путь к прогрессу, лишенный к тому же расовых противоречий: дух соревнования оказался сильнее. Спортивный азарт овладел всеми независимо от идеологических или религиозных убеждений и послужил великолепным стимулом.
   В двадцатом и особенно в двадцать первом веке политика и дипломатия окончательно изменили порядочности и здравому смыслу, поставив человечество на грань катастрофы, но тут, к счастью, наиболее светлые умы вспомнили, что земляне ступили на поверхность Луны благодаря тому, что сверхдержавы устроили настоящее состязание – первые космические гонки – за пальму первенства. И хотя дух соперничества в этом смысле с тех пор не угасал, но проявлялся он бессистемно и был направлен в основном на удовлетворение текущих потребностей. Однако если в девятнадцатом веке сильные личности имели возможность испытать себя в суровых лесах Орегона, а в конце двадцатого – отправиться вырубать города в вечной мерзлоте сибирской тайги, то теперь к их услугам была новая, космическая Граница. Впрочем, стоимость космического перелета была поистине астрономической, и посему попасть туда могли только специалисты высочайшего класса или же баснословно богатые люди. Основная же часть землян была обречена оставаться на своей планете.
   Правящие режимы быстро это осознали; в условиях неуклонного роста населения и жесточайшего дефицита природных ресурсов людьми овладела апатия. Стремительное падение уровня жизни в самом ближайшем будущем казалось неминуемым; развернулась суровая дипломатическая борьба, и угроза новой мировой войны все настойчивее заявляла о себе.
   Но наука и техника не стояли на месте; был найден выход из тупика эволюции, и политикам – скрепя сердце, ибо альтернативы не было – пришлось встать на новый путь. Ученым удалось невозможное: они преодолели световой барьер. Возникла принципиально новая физика, которая не столько противоречила Эйнштейну, сколько делала доступными совершенно новые уровни строения материи, где прежняя физика просто теряла смысл. Отныне действительно открылась дорога к звездам. Конечно, полеты по-прежнему оставались весьма длительными, но если раньше, чтобы добраться до ближайших звезд, требовались десятки, а то и сотни лет, то теперь всю заселенную человечеством область Галактики – сначала сотни, а вскоре и тысячи звездных систем – удавалось пересечь за три года субъективного времени. В незапамятные времена пионеры полгода брели от Аляски до Калифорнии. При этом межзвездные корабли обладали еще одним преимуществом: будучи чрезвычайно дорогими, они имели практически неисчерпаемый полетный ресурс, были очень дешевы в эксплуатации, а их габариты позволяли брать на борт колоссальные запасы воздуха, воды и провианта.
   Только одна из тысячи планет, обнаруженных первопроходцами, годилась для колонизации, но в Галактике их было бесчисленное множество; различные страны боролись за приоритет, что позволило истерзанной войнами Земле-матушке наконец-то перевести дух Романтики и бандиты с большой дороги вновь получили шанс поработать во благо, а не во вред прогрессу. Человек опять воспрял духом. Отныне развитие экономики уже ничто не сдерживало – ведь богатства космоса безграничны.
   Однако новые поколения людей, родившихся в далеком космосе и никогда не видевших Землю, смутно представляли себе разницу между Россией и Америкой или Бразилией и Ганой; прежние формулы расовой принадлежности изменились до неузнаваемости. Правнуки первооткрывателей утратили национальность – они превратились в коренных жителей своей планеты, отныне единственной известной им родины. Теперь ничто не препятствовало созданию новой, эффективной системы административного управления рассеянными по космосу колониями. Ужас перед взаимным уничтожением сменился страхом безнадежно отстать в развитии – и политические режимы постепенно перешли к логике сотрудничества и кооперации, в результате чего вскоре возник совершенно иной политико-административный институт – Конфедерация. Его управляющие структуры формировались из аппаратов прежних национальных правительств, но общее руководство осуществлялось Конгрессом, в который входили все представители новых колоний.
   Объединенная мощь Конфедерации и всесильная техника позволяли активно заниматься геоформированием планет; некоторые из них стали настоящим раем, о котором жители старушки Земли могли только мечтать. Многие болезни были полностью побеждены; генная инженерия сделала землян не только прекрасными и совершенными телом, но и абсолютно равными и счастливыми. Теперь личность культивировалась для заранее определенной деятельности, и люди становились не просто мастерами – виртуозами своего дела. Планеты, достигшие полного совершенства, стали называться цивилизованными, но, хотя там были созданы идеальные условия для жизни и работы, в культурном и духовном отношении они оставались абсолютно мертвыми.
   Разумеется, Конфедерация превосходно управляла людьми и на этой стадии развития общества, однако опыт прошлого оказался весьма кстати. Человечество может прожить в своем рукотворном эдеме миллионы лет, но стоит угаснуть творческой искре – дни его сочтены. С выходом в космос оно было обречено на постоянное развитие.
   Разведчики по-прежнему уходили в неизведанные дали, открывая и обживая новые планеты, которые потом будут заселены всевозможными чудаками и изгоями (таковые периодически появлялись даже на самых цивилизованных планетах). Отныне рубеж освоенной человеком области Галактики стал не просто границей экспансии, а настоящей религией, символом веры. Ее требовалось непрерывно расширять, ибо она служила своеобразным аварийным клапаном и вообще целью всего существования человечества.
   Освоив четвертую часть Галактики, земляне наконец-то встретили инопланетян. Правда, их оказалось гораздо меньше, чем предполагалось, но они были, и многие обитали на планетах, совершенно непригодных для человека.
   За ними, конечно, наблюдали, но в целом им не придавали большого значения. Если они использовали ресурсы, пригодные и для людей. Конфедерация вступала с ними в официальные контакты и заключала договоры о совместном сотрудничестве. Те, кто мог адаптироваться к существованию в условиях Конфедерации, принуждался к этому. Остальные безжалостно уничтожались, как в свое время североамериканские индейцы или аборигены Тасмании. У одних внеземных цивилизаций технология была примитивна, у других – более или менее продвинута, но всегда Конфедерация оказывалась мощнее, сильнее и безжалостнее.
   Однако в один прекрасный день правительство Конфедерации столкнулось с тем, чего втайне боялось все эти годы, – с превосходящим противником.
   Исключительно сложный и совершенный робот, созданный более развитой, – хотя и ненамного, – чем человечество, промышленной цивилизацией под видом секретного сотрудника проник в аппарат Главного Командования Вооруженных Сил. Его игра была столь безукоризненна, что он в течение нескольких лет водил за нос своих друзей, коллег по работе и даже чрезвычайно изощренную систему охраны. Снабженный великолепной защитой, он проник в центральный компьютер и выкрал жизненно важные военные секреты. Шпион допустил лишь одну крошечную ошибку, но этого, к счастью, оказалось достаточно. Тем не менее, сокрушив тридцатисантиметровые бронированные двери, ему удалось прорваться через два вакуумных контрольно-пропускных пункта, с невообразимым ускорением уйти на орбиту, а затем попасть в охраняемый космический корабль и попытаться оторваться от преследования. Но доблестные, вояки не теряли робота из виду и уничтожили его во время передачи информации. Она предназначалась для Ромба Вардена.
* * *
   Даже в столь развитом обществе, как Конфедерация, периодически появлялись на свет уроды, что было естественным следствием генетических и культурных манипуляций над людьми. Антисоциальных элементов и несказанно талантливых преступников были считанные единицы, но они были. А так как они могли действовать даже в такой неприспособленной для уголовщины среде, как цивилизованные планеты, то вполне естественно, что это были профессионалы из профессионалов в своей области, гении, на перевоспитании которых Конфедерация была буквально помешана. С элитой преступного мира боролись исключительно серьезно. Уголовники мелкого калибра подвергались процедуре принудительного перевоспитания или полному стиранию памяти с последующей заменой личности, но выдающиеся преступники были слишком ценны, чтобы поступать с ними подобным образом. Правда, для настоящего таланта никакая тюрьма не является абсолютно надежным убежищем, и таких личностей просто сплавляли на границу, где они могли полностью удовлетворить свои дурные наклонности.
   Выслеживание преступников на самом деле не представляло больших трудностей, хотя иные до ареста успевали наломать кучу дров. В Конфедерации вывели и успешно культивировали новую породу людей-ищеек, бывших вполне под стать своей добыче. Правда, их было очень немного – власти боялись их ничуть не меньше, чем уголовников; – но со своими обязанностями они справлялись отлично. Вооруженные сверхмощными самообучающимися аналитическими компьютерами, они вынюхивали коррумпированных политиков, аферистов, психопатов – самых опасных в истории человечества. И неизбежно возникал вопрос: куда же их девать? С открытием Ромба Вардена эта проблема решилась сама собой.
   Легендарный Хальден Варден, разведчик дальнего космоса, открыл эту планетную систему почти за два столетия до того, как в последний момент был уничтожен инопланетный робот-шпион, проникший в святая святых Конфедерации. Варден искренне ненавидел Конфедерацию, как, впрочем, и любой, кто так или иначе выбивается из общей массы. Всему на свете он предпочитал одиночество, а именно такие и требовались дальней разведке, ведь многолетнее затворничество на борту космического корабля разрушает даже самую закаленную психику.
   Варден был самым нелюдимым из нелюдимых. В так называемой цивилизации он старался проводить как можно меньше времени, проявляя при этом недюжинную изобретательность. Как правило, он посещал обитаемые станции только для пополнения запасов топлива и пищи и не задерживался на космодроме ни на секунду. Варден летал чаще и дальше, чем любой другой разведчик, и был абсолютным рекордсменом по числу открытий. Однако, к несчастью для начальства, он не утруждал себя всякой рутинной работой, что сильно осложняло жизнь последующим экспедициям. Нельзя сказать, чтобы Варден полностью ею пренебрегал – просто он передавал всю дополнительную информацию, когда ему вздумается, и, как правило, с опозданием на многие годы.
   И когда однажды от Вардена пришло лаконичное сообщение: "4ПП", научный мир возликовал. Еще бы, целых четыре пригодные для жизни планеты, да еще в одной системе. Это противоречило всем законам теории вероятности. Затаив дыхание, центр ждал, как же этот оригинал назовет свое детище.
   И наконец дождался.
   Рапорт подтвердил самые худшие опасения. Чем дальше от людей был Варден, тем короче и непонятнее выглядели его сообщения.
   – Харон, – говорилось в первом отчете. – Похож на ДД.
   – Лилит, – значилось далее. – Змея в траве.
   – Цербер, – нарек Варден третью планету. – Собачье место.
   И наконец, последние разведданные:
   – Медуза. Можно окаменеть от одного только взгляда на нее.
   Затем сообщались координаты и другие данные, подтверждавшие, что Варден провел дистанционное обследование, а в конце донесения стояли символы "ZZ", которые повергли всю Конфедерацию в еще большее смятение. Эти буквы означали, что исследование новых территорий потребует исключительной осторожности.
   Так как Сумасшедший Варден не потрудился сообщить подробности, в конце концов решено было организовать обычную экспедицию с особыми мерами предосторожности. В нее входили двести самых опытных исследователей и четыре больших, вооруженных до зубов крейсера.
   Самое неприятное было то, что варденовские описания, несмотря на свою краткость, почти всегда оказывались верными, но понять, что именно он имел в виду, можно было только на собственном опыте и, как правило, с большим опозданием.
   Увиденное потрясло всех: вокруг огромной звезды F-типа обращались одиннадцать газовых гигантов, восемь из которых обладали величественными системами колец, а также множество комет, астероидов и несколько планет поменьше, не представляющих никакой ценности. Обещанное сокровище таилось внутри системы.