Эту возможность я предвидел. Я перекраиваю свою психику, внедряя в нее случайные элементы для непредсказуемости. Уравнения моего сознания теперь мало походят на те, что описывали мой прежний разум, подрывая любые допущения, которые мог сделать Рейнольде, и сводя на нет любое его оружие, рассчитанное на конкретную личность.
Я воспроизвожу подобие улыбки.
Рейнольдс улыбается мне в ответ.
‹3адумывался ли ты когда-нибудь…› - И вдруг он проецирует лишь тишину. Сейчас он заговорит, но я не могу угадать, что он скажет. И тут он шепчет: - ‹…о командах саморазрушения, Греко? ›
Он говорит это, и пробелы его модели в моем сознании сейчас же заполняются и переполняются, выводы окрашивают все, что я знал о нем. Он имеет в виду Слово: выражение, которое, будучи произнесенным, уничтожит разум того, кто его услышит. Рейнольдс утверждает, что этот миф - правда, что в каждом сознании скрыт такой спусковой крючок; что любого человека одно слово может превратить в идиота, безумца, кататоника. И он говорит, что знает это слово. Мое Слово.
Я мгновенно отключаю сенсорный вход, перенаправляя поток сигналов в изолированный буфер кратковременной памяти. Затем создаю симулятор собственного сознания, чтобы получать информацию и поглощать ее со сниженной скоростью. Как метапрограммист, я могу отслеживать уравнения имитации не напрямую. Только после того, как безопасность сенсорных данных подтвердится, я получу их по-настоящему. Если модель разрушится, мой разум останется обособлен, и я восстановлю все шаги, ведущие к краху, и извлеку из них ориентиры, в соответствии с которыми перепрограммирую свою психику.
Я все устроил к тому моменту, как Рейнольдс закончил произносить мое имя; следующей его фразой вполне может стать команда на ликвидацию. Теперь я получаю входную сенсорную информацию со стадвадцатимиллисекундной задержкой. Я перепроверяю свои исследования человеческого сознания, ищу свидетельство, которое подтвердило бы его утверждение.
А тем временем я отвечаю ему легко, небрежно:
‹Валяй, наноси свой лучший удар.›
‹Не беспокойся; он не вертится на кончике моего языка. ›
Поиск что-то дает. Я ругаю себя: обнаруживается неприметная задняя дверь в строении психики, на которую я не обратил внимания за неимением нужного склада ума. Если мои приемы можно воссоздать самоанализом, его оружие способен породить лишь оператор.
Рейнольде знает, что я выстроил защиту; или его спусковая команда способна обойти ее? Я продолжаю устанавливать природу приказа и его последствия.
‹Чего ты ждешь?›
Он уверен, что дополнительное время не поможет мне установить эффективную защиту. ‹Догадайся.›
Какая самоуверенность. Неужели он действительно так легко может играть со мной?
Я добираюсь до теоретического описания эффекта спусковой команды для нормалов. Существует общая команда, способная превратить субкритическое сознание в tabula rasa
‹Ты опробовал команду ликвидации на нормалах?›
Я начинаю вычислять, что требуется для генерации настроек команды.
‹ Однажды, в качестве эксперимента, на наркодилере. Потом уничтожил улики ударом в висок.›
Становится очевидным, что генерация такой команды - задача колоссальная. Создание курка требует глубоко личного знания о разуме; я экстраполирую то, что он может знать обо мне. Его сведения кажутся недостаточными с учетом моего перепрограммирования, но он может владеть техниками наблюдения, неизвестными мне. Я остро осознаю его преимущество, полученное в результате изучения внешнего мира.
‹Тебе придется делать это много раз.›
Его сожаление бесспорно. Его план не осуществить без смертей: обычных людей - по стратегической необходимости, и тех его усовершенствованных помощников, чье стремление к новым высотам станет для него помехой. Воспользовавшись командой, Рейнольдс может перепрограммировать их - или меня - в ученых идиотов со строго сфокусированными целями и ограниченной возможностью самоперепрограммирования. Такие смерти - вынужденная цена его замысла.
‹Я не претендую на роль святого.› Конечно, он просто спаситель.
Нормалы, возможно, назвали бы его тираном, потому что ошибочно приняли бы его за своего, а они никогда не доверяют мнению кого-то из их числа. Им не понять, что Рейнольдсу задача по силам. Его суждение об их делах оптимально, и их понятия о жадности и честолюбии не применимы к усовершенствованному разуму.
Театральным жестом Рейнольдс вскидывает руку, вытянув указательный палец, словно подчеркивая важность момента. Мне не хватает информации, чтобы сгенерировать команду уничтожения для него, так что я сосредоточиваюсь на обороне. Если я выживу, возможно, я получу время для своей атаки.
С поднятым пальцем он произносит:
- Понимай.
Сперва я не понимаю.А потом, к своему ужасу, понимаю.
Он не сотворил команду, которую можно выразить словом; это вовсе не сенсорный курок. Это курок памяти: приказ составлен из вереницы восприятий, безобидных по отдельности, которые он подложил в мой мозг, как часовые бомбы. Ментальные структуры, сформировавшиеся в результате этих воспоминаний, теперь складываются в узор, формируя гештальт, определяющий мой распад. Я сам постиг свое Слово.
Мой разум начинает работать так быстро, как никогда прежде. Вопреки моей воле летальное осознание предлагает себя мне. Я пытаюсь остановить ассоциации, но эти воспоминания не сдержать. Процесс идет неумолимо, он - результат моей осведомленности, и как человек, падающий с высоты, я вынужден смотреть.
Летят миллисекунды. Моя смерть происходит у меня на глазах.
Бакалея, проходящий мимо Рейнольдс.Психоделическая футболка мальчишки. Рейнольдс внедрил в меня эту картину, уверенный, что моя «случайным образом» перепрограммированная психика останется восприимчивой. Даже потом.
Нет времени. Все, что я могу делать, это беспорядочно перенастраивать себя в яростном темпе. Акт отчаяния, быть может, калечащий меня.
Странные модулированные звуки, которые я услышал, едва появившись в квартире Рейнольдса.Я впитал фатальное понимание, не догадавшись даже поставить защиту.
Я разрываю свою психику в клочья, но вывод становится все яснее, развязка все острее.
Я сам, конструирующий симулятор.Создание этих оборонительных структур дало мне перспективу, необходимую для узнавания гештальта.
Я проиграл его изобретательности. Хорошее предзнаменование для его стремлений. Прагматизм спасителю куда полезнее, чем эстетизм.
Интересно, что он намерен делать после того, как спасет мир?
Я постигаю Слово и способ его действия, и я исчезаю.
"Understand" by Ted Chiang. Copyright © 1991 by Ted Chiang. First appeared in Asimov's Science Fiction, August 1991.
Я воспроизвожу подобие улыбки.
Рейнольдс улыбается мне в ответ.
‹3адумывался ли ты когда-нибудь…› - И вдруг он проецирует лишь тишину. Сейчас он заговорит, но я не могу угадать, что он скажет. И тут он шепчет: - ‹…о командах саморазрушения, Греко? ›
Он говорит это, и пробелы его модели в моем сознании сейчас же заполняются и переполняются, выводы окрашивают все, что я знал о нем. Он имеет в виду Слово: выражение, которое, будучи произнесенным, уничтожит разум того, кто его услышит. Рейнольдс утверждает, что этот миф - правда, что в каждом сознании скрыт такой спусковой крючок; что любого человека одно слово может превратить в идиота, безумца, кататоника. И он говорит, что знает это слово. Мое Слово.
Я мгновенно отключаю сенсорный вход, перенаправляя поток сигналов в изолированный буфер кратковременной памяти. Затем создаю симулятор собственного сознания, чтобы получать информацию и поглощать ее со сниженной скоростью. Как метапрограммист, я могу отслеживать уравнения имитации не напрямую. Только после того, как безопасность сенсорных данных подтвердится, я получу их по-настоящему. Если модель разрушится, мой разум останется обособлен, и я восстановлю все шаги, ведущие к краху, и извлеку из них ориентиры, в соответствии с которыми перепрограммирую свою психику.
Я все устроил к тому моменту, как Рейнольдс закончил произносить мое имя; следующей его фразой вполне может стать команда на ликвидацию. Теперь я получаю входную сенсорную информацию со стадвадцатимиллисекундной задержкой. Я перепроверяю свои исследования человеческого сознания, ищу свидетельство, которое подтвердило бы его утверждение.
А тем временем я отвечаю ему легко, небрежно:
‹Валяй, наноси свой лучший удар.›
‹Не беспокойся; он не вертится на кончике моего языка. ›
Поиск что-то дает. Я ругаю себя: обнаруживается неприметная задняя дверь в строении психики, на которую я не обратил внимания за неимением нужного склада ума. Если мои приемы можно воссоздать самоанализом, его оружие способен породить лишь оператор.
Рейнольде знает, что я выстроил защиту; или его спусковая команда способна обойти ее? Я продолжаю устанавливать природу приказа и его последствия.
‹Чего ты ждешь?›
Он уверен, что дополнительное время не поможет мне установить эффективную защиту. ‹Догадайся.›
Какая самоуверенность. Неужели он действительно так легко может играть со мной?
Я добираюсь до теоретического описания эффекта спусковой команды для нормалов. Существует общая команда, способная превратить субкритическое сознание в tabula rasa
[22] ,но для продвинутого разума требуется неопределенная степень индивидуального приспособления. Уничтожение имеет характерные симптомы, о которых меня предупредит мой симулятор, но эти симптомы поддаются исчислению. По определению команда ликвидации есть специфическое уравнение, выходящее за пределы моего представления; развалится ли мой метапрограммист, диагностируя состояние модели?
‹Ты опробовал команду ликвидации на нормалах?›
Я начинаю вычислять, что требуется для генерации настроек команды.
‹ Однажды, в качестве эксперимента, на наркодилере. Потом уничтожил улики ударом в висок.›
Становится очевидным, что генерация такой команды - задача колоссальная. Создание курка требует глубоко личного знания о разуме; я экстраполирую то, что он может знать обо мне. Его сведения кажутся недостаточными с учетом моего перепрограммирования, но он может владеть техниками наблюдения, неизвестными мне. Я остро осознаю его преимущество, полученное в результате изучения внешнего мира.
‹Тебе придется делать это много раз.›
Его сожаление бесспорно. Его план не осуществить без смертей: обычных людей - по стратегической необходимости, и тех его усовершенствованных помощников, чье стремление к новым высотам станет для него помехой. Воспользовавшись командой, Рейнольдс может перепрограммировать их - или меня - в ученых идиотов со строго сфокусированными целями и ограниченной возможностью самоперепрограммирования. Такие смерти - вынужденная цена его замысла.
‹Я не претендую на роль святого.› Конечно, он просто спаситель.
Нормалы, возможно, назвали бы его тираном, потому что ошибочно приняли бы его за своего, а они никогда не доверяют мнению кого-то из их числа. Им не понять, что Рейнольдсу задача по силам. Его суждение об их делах оптимально, и их понятия о жадности и честолюбии не применимы к усовершенствованному разуму.
Театральным жестом Рейнольдс вскидывает руку, вытянув указательный палец, словно подчеркивая важность момента. Мне не хватает информации, чтобы сгенерировать команду уничтожения для него, так что я сосредоточиваюсь на обороне. Если я выживу, возможно, я получу время для своей атаки.
С поднятым пальцем он произносит:
- Понимай.
Сперва я не понимаю.А потом, к своему ужасу, понимаю.
Он не сотворил команду, которую можно выразить словом; это вовсе не сенсорный курок. Это курок памяти: приказ составлен из вереницы восприятий, безобидных по отдельности, которые он подложил в мой мозг, как часовые бомбы. Ментальные структуры, сформировавшиеся в результате этих воспоминаний, теперь складываются в узор, формируя гештальт, определяющий мой распад. Я сам постиг свое Слово.
Мой разум начинает работать так быстро, как никогда прежде. Вопреки моей воле летальное осознание предлагает себя мне. Я пытаюсь остановить ассоциации, но эти воспоминания не сдержать. Процесс идет неумолимо, он - результат моей осведомленности, и как человек, падающий с высоты, я вынужден смотреть.
Летят миллисекунды. Моя смерть происходит у меня на глазах.
Бакалея, проходящий мимо Рейнольдс.Психоделическая футболка мальчишки. Рейнольдс внедрил в меня эту картину, уверенный, что моя «случайным образом» перепрограммированная психика останется восприимчивой. Даже потом.
Нет времени. Все, что я могу делать, это беспорядочно перенастраивать себя в яростном темпе. Акт отчаяния, быть может, калечащий меня.
Странные модулированные звуки, которые я услышал, едва появившись в квартире Рейнольдса.Я впитал фатальное понимание, не догадавшись даже поставить защиту.
Я разрываю свою психику в клочья, но вывод становится все яснее, развязка все острее.
Я сам, конструирующий симулятор.Создание этих оборонительных структур дало мне перспективу, необходимую для узнавания гештальта.
Я проиграл его изобретательности. Хорошее предзнаменование для его стремлений. Прагматизм спасителю куда полезнее, чем эстетизм.
Интересно, что он намерен делать после того, как спасет мир?
Я постигаю Слово и способ его действия, и я исчезаю.
"Understand" by Ted Chiang. Copyright © 1991 by Ted Chiang. First appeared in Asimov's Science Fiction, August 1991.
[1] Процентиль - мера расположения данных выборки или распределения. N-й процентиль - это такое значение, ниже которого расположено ппроцентов наблюдений данной переменной.
[2] Дуг Хеннинг - иллюзионист, постановщик «волшебных» спектаклей на Бродвее.
[3] Зд.: ловкая штука (фр.).
[4] Игра, в которой было три положения «вне игры» или трижды из игры были выведены игроки.
[5] F D A ( Food and Drag Administration ) - Управление по контролю за продуктами и лекарствами.
[6] Дендрит - отросток нервной клетки.
[7] Гематоэнцефалический барьер - мембраны с избирательной проницаемостью, которые отделяют нервную систему от крови и создают химически оптимальную среду для нейронов.
[8] Процедура утверждения нового лекарственного препарата в Управлении по контролю за продуктами и лекарствами ( FDA ) предполагает три фазы клинических испытаний. В ходе первой фазы оценивается безопасность нового препарата, в ходе второй - его эффективность. Третья фаза испытаний представляет собой расширенное исследование с участием большего числа добровольцев, предназначенное для окончательного подтверждения результатов первой и второй фаз.
[9] ПЭТ - позитронно-эмиссионная томография.
[10] Гештальт - целостная форма, структура.
[11] Самый дешевый, но и самый грязный источник энергии.
[12] D М V ( Departament of Motor Vehicles ) - Управление автомобильным транспортом.
[13] «Пробуждение Финнегана» - знаменитое произведение Джеймса Джойса, имеющее кольцеобразную структуру.
[14] Эзра Паунд (1885-1972) - гениальный безумец, фашист, анархист, бунтарь, идеалист и эстет, человек сложной судьбы и несомненного дарования.
[15] Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716) - немецкий философ, математик, физик, юрист, историк, языковед. В своих философских трудах затрагивал роль языка в познании, стремился синтезировать логику и математику в единую дисциплину.
[16] Из ничего (лат.),перефразируется принцип «Ех nihilo nihil fit » - «Из ничего ничего не возникает».
[17] Да будет слово (шт.).
[18] Курт Гёдель (1906-1978) - логик и математик. Доказал так называемые теоремы о неполноте (теоремы Гёделя), из которых, в частности, следует, что не существует полной формальной теории, где были бы доказуемы все истинные теоремы арифметики.
[19] Джон Каннингэм Лилли (1915-2001) был исследователем природы сознания, провел ряд экспериментов, в которых он принимал психоделики в изолированной барокамере в компании дельфинов.
[20] Мандала в буддийской мифологии является одним из важнейших сакральных символов, отражающих геометрическую схему структуры Вселенной с иерархическим расположением в ней буддийских святых. Рассматривается также как целостный образ мира.
[21] Джаггернауты - огромные грузовики или танки, первоначально - повозка бога Вишну.
[22] Чистая доска (лат.),в переносном смысле - нечто, совершенно лишенное собственного содержания.