— Фрэнк? — окликнул он. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.
Толстячок глянул сверху вниз. Затем настороженно оглядел комнату, как бы вбирая в себя все детали. И убедившись, что все в порядке, наконец начал спускаться, дымя сигарой.
— Познакомься, это Фрэнк Валентино, — представил его Итан. — Босс команды ныряльщиков и копателей.
Толстяк вынул сигару изо рта, задумчиво посмотрел на изжеванный конец, потом вновь засунул ее себе в рот и протянул мясистую лапу.
— Фрэнк, это Джереми Логан, — продолжил Раш. — Он прибыл прошлой ночью.
Взгляд Валентино приобрел некоторую заинтересованность.
— Да, я слыхал о вас, — произнес он. Голос удивительно басовитый и без малейшего акцента. — Специалист по привидениям.
На мгновение Логан замер. Потом неожиданно протянул руку и наклонился к Валентино.
— Му-у-у! — громко произнес он.
Тот отпрянул, пробормотал: «О, мадонна», — и перекрестился. Логан и Раш подавили улыбку.
На фоне разговоров инженеров и дайверов Джереми расслышал громкий механический голос, раздавшийся из динамика:
— Ромео Фокстрот Два, спускаются.
— Ромео Фокстрот, вас понял, — ответил человек, сидевший около рации.
— Ваш сигнал пять на пять.
Раш махнул рукой в сторону «чрева».
— До тех пор, пока не обнаружена реальная гробница, именно здесь проводятся все исследовательские и картографические работы.
— Но площадь Судда огромна, — возразил Логан. — Откуда вы узнали, где необходимо расположить лагерь?
— Это тебе может объяснить Тина. Достаточно сказать, что первоначально это местоположение определили как квадрат со стороной в несколько миль. Ученые и другие специалисты сузили его до мили.
— Одна квадратная миля, — задумчиво повторил Логан, с недоверием качая головой.
— То, что ты здесь видишь, является репродукцией земной тверди, расположенной под Суддом. — Итан кивнул в сторону большого монитора. — Эта одна миля дна разбита на квадраты десять на десять. С помощью GPS, связанной со спутником и обеспечивающей максимальную точность, мы исследуем каждый квадрат по отдельности. Дайверы спускаются вниз и производят расчистку, исследуя и устраняя любые заторы.
— Ромео Фокстрот, это Эхо Браво, — передал радист. — Сообщите обстановку.
Через мгновение радио ожило.
— Ромео Фокстрот. На глубине тридцать футов. Продолжаю погружение.
— Концентрация пузырьков?
— Восемьдесят два процента.
— Следите за ними.
— Понял.
— Сейчас ты слышишь переговоры с работающей командой дайверов, — пояснил Раш. — Они ныряют парами в целях безопасности. И у них имеется специальное оборудование для ориентирования. Ты себе и представить не можешь, что такое погружение в Судд — кромешная чернота, грязь и плывуны окутывают тебя удушающим одеялом. И никакой возможности поговорить с теми, кто внизу или наверху… — Он замолчал.
— Ты говорил о расчистке, — напомнил Логан, — и об исследовании заторов.
— Да. Видишь ли, когда-то здесь был расположен доисторический вулкан. Даже во времена Нармера этого вулкана уже не существовало. Но его следы остались в виде подземных трубок лавы. Мы полагаем, что фараон выбрал подходящую трубку и его слуги расширили и укрепили ее. После этого запечатали, а наползающие грязь и вода Судда довершили дело. Как бы то ни было, когда мы впервые перешли в новый сектор решетки, сначала нам пришлось взорвать и убрать более поздние наносы со дна болота.
— Это работа «Большой Берты»[9], — с улыбкой произнес Фрэнк, ткнул большим пальцем себе за плечо и указал на скрывавшуюся в тени большую мощную машину, напоминавшую наполовину ледовый комбайн, а наполовину — снегомобиль.
— Нармер думал, что его гробница будет спрятана навеки, — сказал Итан. — Но он не подозревал, насколько далеко продвинется технологический прогресс, что будут изобретены радары дальнего действия, оборудование для дайвинга, спутниковая навигация…
— Это Ромео Фокстрот, — проскрежетал металлический голос. — Механизм пузырьков работает с выдачей небольшого количества хлопьев. Их содержание в районе сорока трех процентов.
Радист взглянул на Валентино, тот кивнул.
— Глубина?
— Тридцать пять футов.
— Следите внимательно, — приказал радист. — Прекращайте погружение, если содержание достигнет двадцати процентов.
— Вас понял.
— «Берта» производит очистку, — продолжил Раш. — Потом квадрат решетки проверяется на наличие несоответствий — отверстий или туннелей на дне болота. Если таковые отсутствуют, квадрат помечается как исследованный, и мы переходим к следующему. Если обнаружены туннели, они помечаются флажком и должны быть изучены следующей парой дайверов.
— Таким образом, можно найти водосточный колодец, — произнес Фрэнк. — А можно и ничего не найти. Но мы должны изучить каждый квадрат. Иной раз туннели ответвляются наружу. Тогда мы наносим их на карту. Все до одного.
Раш опять кивнул в сторону монитора.
— И результаты записываются на нем и дублируются на картографическом мониторе в командном центре с археологической точностью.
— Уже что-нибудь нашли?
Коллега отрицательно покачал головой.
— А какую часть решетки вы уже исследовали?
— Сорок пять процентов, — ответил Валентино. — К ночи, бог даст, будет пятьдесят.
— Быстрая работа, — похвалил Логан. — Я думал…
Его перебил громкий голос по радио:
— Это Эхо Браво. У нас проблема с подачей воздуха.
— Проверь впускной клапан, — передал радист.
— Проверил. Безрезультатно.
Джереми бросил беглый взгляд на Раша.
— Возможно, ничего страшного, — сказал тот. — Вы должны понимать, что ныряние в этих тяжелых условиях оказывает отрицательное воздействие на оборудование. В любом случае респираторы сконструированы таким образом, что даже если один из них отказывает, то воздух все равно будет подаваться.
— Эхо Браво — базе! — раздался голос. — Ко мне не поступает воздух!
Валентино немедленно подскочил к радиостанции и схватил гарнитуру.
— Это Валентино. Используйте вторую ступень резервной подачи воздуха.
— Я использую! Использую! Но воздух все равно не поступает. Думаю, клапан забился илом! — Даже по радио в его голосе явно звучала паника.
— Ромео Фокстрот, — проговорил Валентино в микрофон, — вы видите Эхо Браво? Его регулятор сломался, воздуховод отсоединен. Вам необходимо поделиться с ним воздухом. Вы его видите?
— Говорит Ромео Фокстрот. Никаких признаков его присутствия; думаю, он производит прочистку и направляется вверх.
— О боже! — воскликнул Раш. — Он паникует. Забыл все правила.
Он повернулся к медсестре и прокричал:
— Приготовьте каталку и команду экстренной помощи сюда. Немедленно! И принесите гидравлический затвор!
— В чем проблема? — спросил Джереми.
— Если он помнит, чему его учили, тогда ни в чем. Но если он паникует и задержит дыхание у поверхности… На каждые тридцать три фута погружения давление воздуха в легких удваивается. Во время последней передачи они находились на глубине тридцать пять футов. Если он появится на поверхности со всем воздухом внутри себя…
— Он расширится вдвое, — подсказал Логан.
— И его легкие взорвутся.
С угрюмым лицом Раш поспешил к медицинскому пункту, где медсестра что-то быстро говорила по телефону.
10
11
Толстячок глянул сверху вниз. Затем настороженно оглядел комнату, как бы вбирая в себя все детали. И убедившись, что все в порядке, наконец начал спускаться, дымя сигарой.
— Познакомься, это Фрэнк Валентино, — представил его Итан. — Босс команды ныряльщиков и копателей.
Толстяк вынул сигару изо рта, задумчиво посмотрел на изжеванный конец, потом вновь засунул ее себе в рот и протянул мясистую лапу.
— Фрэнк, это Джереми Логан, — продолжил Раш. — Он прибыл прошлой ночью.
Взгляд Валентино приобрел некоторую заинтересованность.
— Да, я слыхал о вас, — произнес он. Голос удивительно басовитый и без малейшего акцента. — Специалист по привидениям.
На мгновение Логан замер. Потом неожиданно протянул руку и наклонился к Валентино.
— Му-у-у! — громко произнес он.
Тот отпрянул, пробормотал: «О, мадонна», — и перекрестился. Логан и Раш подавили улыбку.
На фоне разговоров инженеров и дайверов Джереми расслышал громкий механический голос, раздавшийся из динамика:
— Ромео Фокстрот Два, спускаются.
— Ромео Фокстрот, вас понял, — ответил человек, сидевший около рации.
— Ваш сигнал пять на пять.
Раш махнул рукой в сторону «чрева».
— До тех пор, пока не обнаружена реальная гробница, именно здесь проводятся все исследовательские и картографические работы.
— Но площадь Судда огромна, — возразил Логан. — Откуда вы узнали, где необходимо расположить лагерь?
— Это тебе может объяснить Тина. Достаточно сказать, что первоначально это местоположение определили как квадрат со стороной в несколько миль. Ученые и другие специалисты сузили его до мили.
— Одна квадратная миля, — задумчиво повторил Логан, с недоверием качая головой.
— То, что ты здесь видишь, является репродукцией земной тверди, расположенной под Суддом. — Итан кивнул в сторону большого монитора. — Эта одна миля дна разбита на квадраты десять на десять. С помощью GPS, связанной со спутником и обеспечивающей максимальную точность, мы исследуем каждый квадрат по отдельности. Дайверы спускаются вниз и производят расчистку, исследуя и устраняя любые заторы.
— Ромео Фокстрот, это Эхо Браво, — передал радист. — Сообщите обстановку.
Через мгновение радио ожило.
— Ромео Фокстрот. На глубине тридцать футов. Продолжаю погружение.
— Концентрация пузырьков?
— Восемьдесят два процента.
— Следите за ними.
— Понял.
— Сейчас ты слышишь переговоры с работающей командой дайверов, — пояснил Раш. — Они ныряют парами в целях безопасности. И у них имеется специальное оборудование для ориентирования. Ты себе и представить не можешь, что такое погружение в Судд — кромешная чернота, грязь и плывуны окутывают тебя удушающим одеялом. И никакой возможности поговорить с теми, кто внизу или наверху… — Он замолчал.
— Ты говорил о расчистке, — напомнил Логан, — и об исследовании заторов.
— Да. Видишь ли, когда-то здесь был расположен доисторический вулкан. Даже во времена Нармера этого вулкана уже не существовало. Но его следы остались в виде подземных трубок лавы. Мы полагаем, что фараон выбрал подходящую трубку и его слуги расширили и укрепили ее. После этого запечатали, а наползающие грязь и вода Судда довершили дело. Как бы то ни было, когда мы впервые перешли в новый сектор решетки, сначала нам пришлось взорвать и убрать более поздние наносы со дна болота.
— Это работа «Большой Берты»[9], — с улыбкой произнес Фрэнк, ткнул большим пальцем себе за плечо и указал на скрывавшуюся в тени большую мощную машину, напоминавшую наполовину ледовый комбайн, а наполовину — снегомобиль.
— Нармер думал, что его гробница будет спрятана навеки, — сказал Итан. — Но он не подозревал, насколько далеко продвинется технологический прогресс, что будут изобретены радары дальнего действия, оборудование для дайвинга, спутниковая навигация…
— Это Ромео Фокстрот, — проскрежетал металлический голос. — Механизм пузырьков работает с выдачей небольшого количества хлопьев. Их содержание в районе сорока трех процентов.
Радист взглянул на Валентино, тот кивнул.
— Глубина?
— Тридцать пять футов.
— Следите внимательно, — приказал радист. — Прекращайте погружение, если содержание достигнет двадцати процентов.
— Вас понял.
— «Берта» производит очистку, — продолжил Раш. — Потом квадрат решетки проверяется на наличие несоответствий — отверстий или туннелей на дне болота. Если таковые отсутствуют, квадрат помечается как исследованный, и мы переходим к следующему. Если обнаружены туннели, они помечаются флажком и должны быть изучены следующей парой дайверов.
— Таким образом, можно найти водосточный колодец, — произнес Фрэнк. — А можно и ничего не найти. Но мы должны изучить каждый квадрат. Иной раз туннели ответвляются наружу. Тогда мы наносим их на карту. Все до одного.
Раш опять кивнул в сторону монитора.
— И результаты записываются на нем и дублируются на картографическом мониторе в командном центре с археологической точностью.
— Уже что-нибудь нашли?
Коллега отрицательно покачал головой.
— А какую часть решетки вы уже исследовали?
— Сорок пять процентов, — ответил Валентино. — К ночи, бог даст, будет пятьдесят.
— Быстрая работа, — похвалил Логан. — Я думал…
Его перебил громкий голос по радио:
— Это Эхо Браво. У нас проблема с подачей воздуха.
— Проверь впускной клапан, — передал радист.
— Проверил. Безрезультатно.
Джереми бросил беглый взгляд на Раша.
— Возможно, ничего страшного, — сказал тот. — Вы должны понимать, что ныряние в этих тяжелых условиях оказывает отрицательное воздействие на оборудование. В любом случае респираторы сконструированы таким образом, что даже если один из них отказывает, то воздух все равно будет подаваться.
— Эхо Браво — базе! — раздался голос. — Ко мне не поступает воздух!
Валентино немедленно подскочил к радиостанции и схватил гарнитуру.
— Это Валентино. Используйте вторую ступень резервной подачи воздуха.
— Я использую! Использую! Но воздух все равно не поступает. Думаю, клапан забился илом! — Даже по радио в его голосе явно звучала паника.
— Ромео Фокстрот, — проговорил Валентино в микрофон, — вы видите Эхо Браво? Его регулятор сломался, воздуховод отсоединен. Вам необходимо поделиться с ним воздухом. Вы его видите?
— Говорит Ромео Фокстрот. Никаких признаков его присутствия; думаю, он производит прочистку и направляется вверх.
— О боже! — воскликнул Раш. — Он паникует. Забыл все правила.
Он повернулся к медсестре и прокричал:
— Приготовьте каталку и команду экстренной помощи сюда. Немедленно! И принесите гидравлический затвор!
— В чем проблема? — спросил Джереми.
— Если он помнит, чему его учили, тогда ни в чем. Но если он паникует и задержит дыхание у поверхности… На каждые тридцать три фута погружения давление воздуха в легких удваивается. Во время последней передачи они находились на глубине тридцать пять футов. Если он появится на поверхности со всем воздухом внутри себя…
— Он расширится вдвое, — подсказал Логан.
— И его легкие взорвутся.
С угрюмым лицом Раш поспешил к медицинскому пункту, где медсестра что-то быстро говорила по телефону.
10
Они собрались вокруг темного зева «чрева»: напряженные, с суровыми лицами. По коротким командам Валентино над этим кругом установили дополнительные лампы, ярко освещавшие рельеф дрожащей поверхности болота. Логан вглядывался в темно-бурую жижу, и ему казалось, что это кожа какого-то огромного доисторического зверя, и их попытки потревожить его были огромной глупостью…
Вдруг один из кабелей, ведущих в бездну, спазматически дернулся, и по радио донесся странный, похожий на полоскание горла звук.
Фрэнк подбежал обратно к рации.
— Эхо Браво? Эхо Браво!
— Это Ромео Фокстрот, — раздался бестелесный голос. — Все еще никаких его признаков. Внизу черно, как в аду, не вижу ничего…
В проходе Желтого сектора появились два одетых в белое парамедика. Каждый толкал по большой тележке, груженной медицинским оборудованием.
Кабель дернулся еще раз, и рация вновь ожила.
— Ромео Фокстрот — базе. Я его вижу. Я его ухватил. Идем на поверхность.
Неожиданно пятнистая поверхность воды, покрытой гниющей растительностью, забурлила и вздыбилась. Через мгновение рука в черной перчатке резко вынырнула над поверхностью и схватилась за перильца одной из лестниц. Затем появились неопреновый капюшон и маска. Несмотря на критическую ситуацию, Джереми не мог отделаться от ощущения, что перед ним какое-то огромное насекомое, пытающееся выбраться из липкой слизи.
Рядом стоял Итан, молчаливый и напряженный, словно сжатая пружина. Потом он рванулся вперед и с помощью одного из медтехников принялся освобождать дайвера. Одной рукой спасенный обнимал второго неопренового человека, который еще слабо барахтался. Обоих выдернули из «чрева» и уложили на пол. С головы до ног они были покрыты субстанцией, похожей на жидкую овсяную кашу. В помещении резко завоняло тлением и дохлой рыбой.
— Снимите с них акваланги и отсоедините шланги, — приказал Валентино.
Но даже, несмотря на то что другие члены команды ринулись снимать с аквалангистов маски, Раш помогал укладывать пострадавшего на носилки. Он снял маску с его лица и скальпелем разрезал неопреновый костюм от горла до пупка. Человек стонал и дергался на носилках. На губах появилась кровавая пена.
Раш быстро приложил стетоскоп к его голой груди.
— Он запаниковал, — произнес второй дайвер, подходя к напарнику и одновременно вытирая полотенцем лицо и волосы. — Характерная ошибка новичка. Но дайвинг — такое дерьмо, что иногда забываешь, как тебя зовут.
Итан поднял руку, требуя тишины. Он водил стетоскопом по груди раненого, внимательно прислушиваясь. Его движения были порывистыми, почти яростными.
— Транссудация воздуха, повлекшая пневмоторакс.
— Доктор, мы можем перевезти его в медблок, — робко предложила медсестра, — где его…
— Нет времени! — резко бросил Раш, стягивая латексные перчатки.
Человек на носилках извивался, хватаясь за горло, пытаясь что-то гортанно сказать. Но различить его слова было невозможно, так как у него получались только булькающие звуки. Итан резко повернулся к парамедикам.
— Пункционная биопсия недостаточна. Единственный оставшийся вариант — плевроскопия. Дайте мне плевральную дренажную трубку. Живо!
Логан смотрел на него со смешанным удивлением и одобрением. До этого момента Итан Раш представлял воплощение спокойной уверенности. Но эти неожиданные неистовые, почти яростные движения — нетерпение и лающие приказания — абсолютно нехарактерны для него. Таким он видел его впервые.
Пока один из парамедиков поворачивался к каталке, Раш уже протирал спиртом участок под левой рукой ныряльщика и делал местную анестезию. Затем одним взмахом скальпеля сделал разрез длиной два дюйма между ребрами.
— Поторопитесь с дренажом! — бросил он через плечо.
Парамедик принес плевральную трубку и снял с нее стерильную обертку. Раш склонился над дайвером и осторожно ввел трубку в надрез. Проверил, правильно ли она расположена, что-то проворчал и поднялся.
— Дренаж грудной клетки! — резко приказал он.
К нему подбежал второй парамедик, толкая перед собой передвижной напольный столик с лежащим на нем бело-голубым пластмассовым прибором. На нем находилось несколько вертикальных измерительных шкал; две прозрачные пластмассовые трубки отходили от верхней части корпуса.
— Клапан контроля отсоса? — рявкнул Раш.
— Включен.
— Наполните водой гидравлический затвор на два миллиметра.
— Да, сэр.
— Катетер на место. Начинаем отсос.
Он щелкнул переключателем на устройстве, а затем принялся поворачивать запорный кран на корпусе устройства. Немедленно жидкость в камере начала пузыриться. Раш повернул кран дальше; пузырение увеличилось. Трубка, ведущая от надреза, начала заполняться смесью крови с водой.
— Если нам удастся выкачать жидкость из грудной полости достаточно быстро, то легкие могут заработать вновь, — сказал Раш медицинскому технику. — Для дальнейших манипуляций времени не осталось.
В большой комнате наступила тишина, нарушаемая лишь жужжанием машины и шипением пузырьков воды, выливающейся из дренажной трубки.
Раш перевел взгляд с лежавшего на носилках человека на гидравлический затвор и обратно с все возрастающим волнением.
— У него развивается цианоз, — сказал он. — Увеличьте вакуумное давление.
— Но такой высокий уровень…
Доктор сорвался:
— Черт возьми! Делайте, что сказано!
Потом, быстро обходя носилки, раскрыл безжизненный рот ныряльщика и принялся делать ему искусственное дыхание. Прошло пятнадцать секунд, потом тридцать. Вдруг совершенно неожиданно конечности аквалангиста дернулись; он выкашлял кровь и воду и сделал глубокий прерывистый вздох.
Раш медленно выпрямился. Посмотрел на дайвера, потом на гидравлический затвор.
— Открутите назад… — пробормотал он, оглядел лица собравшихся и содрал перчатки. — Следите за сборной камерой, — приказал Итан сестре. — Я назначу предварительный медосмотр для тщательной оценки.
И, не говоря больше ни слова, он развернулся на каблуках и вышел из производственного участка.
Центр казался тихим, почти сонным. Логан прошел по центральному коридору, заглядывая в раскрытые двери на пустые кровати и неиспользуемое оборудование. Женщина в уголке медсестры делала какие-то записи в планшете-блокноте. Джереми прошел через большую открытую зону, на входе в которую было написано «Смотровая». Травмированный дайвер находился здесь, окруженный различным диагностическим оборудованием.
И тут Логан услышал:
— Катетер вставлен в полость грудной клетки; напряжение пневмоторакса ослаблено до того, как состояние могло ухудшиться до медиастинального сдвига или воздушной эмболии, однако и то, и другое может привести к фатальному результату из-за того, что при создавшейся ситуации было бы нецелесообразно…
Почувствовав, что в палате находится еще кто-то, Раш выключил диктофон и резко обернулся. Логан был шокирован тем, что увидел: лицо доктора пепельно-серое, глаза красные и опухшие.
Доктор слабо улыбнулся.
— А, Джереми. Садись.
— Это была отличная работа, — произнес Логан.
Улыбка на лице Раша померкла.
— Интересный вариант ознакомительной экскурсии, да?
Джереми кивнул:
— Да. Стать свидетелем такого несчастного случая…
— Несчастного случая, — повторил Итан. — Еще одного несчастного случая.
Казалось, что на какое-то мгновение он глубоко задумался. Затем его лицо неожиданно просветлело.
— Извини, что увидел меня в таком состоянии.
— Ты спас человеку жизнь.
Раш устало отмахнулся от похвалы.
— Начиная с катастрофы с моей женой, я только и делал, что спасал жизни людей, которые обманули смерть. Сегодня впервые я столкнулся с жизнью или смертью, как таковыми, со времени… Думаю, со времени, как ее привезли в реанимацию госпиталя «Провиденс». Не думал, что это так повлияет на мою жизнь. — Он замолк на мгновение и взглянул на Логана. — Я бы никогда не сказал это кому-то еще, Джереми, но надеюсь, что Портер Стоун не совершил ошибку, подписав со мной контракт на должность главного медицинского эксперта.
— Никакой ошибки. Стоун выбрал достойнейшую кандидатуру. Подожди — и увидишь, что это был единственный кризис, который тебе пришлось пережить. С того момента — свободное плавание… Ну а теперь, как насчет того, чтобы немного перекусить перед тем, как ты представишь меня этой Тине Ромеро?
На лице Раша появилась более искренняя улыбка.
— Дай мне пять минут, чтобы я мог закончить этот отчет. После этого я весь твой.
Вдруг один из кабелей, ведущих в бездну, спазматически дернулся, и по радио донесся странный, похожий на полоскание горла звук.
Фрэнк подбежал обратно к рации.
— Эхо Браво? Эхо Браво!
— Это Ромео Фокстрот, — раздался бестелесный голос. — Все еще никаких его признаков. Внизу черно, как в аду, не вижу ничего…
В проходе Желтого сектора появились два одетых в белое парамедика. Каждый толкал по большой тележке, груженной медицинским оборудованием.
Кабель дернулся еще раз, и рация вновь ожила.
— Ромео Фокстрот — базе. Я его вижу. Я его ухватил. Идем на поверхность.
Неожиданно пятнистая поверхность воды, покрытой гниющей растительностью, забурлила и вздыбилась. Через мгновение рука в черной перчатке резко вынырнула над поверхностью и схватилась за перильца одной из лестниц. Затем появились неопреновый капюшон и маска. Несмотря на критическую ситуацию, Джереми не мог отделаться от ощущения, что перед ним какое-то огромное насекомое, пытающееся выбраться из липкой слизи.
Рядом стоял Итан, молчаливый и напряженный, словно сжатая пружина. Потом он рванулся вперед и с помощью одного из медтехников принялся освобождать дайвера. Одной рукой спасенный обнимал второго неопренового человека, который еще слабо барахтался. Обоих выдернули из «чрева» и уложили на пол. С головы до ног они были покрыты субстанцией, похожей на жидкую овсяную кашу. В помещении резко завоняло тлением и дохлой рыбой.
— Снимите с них акваланги и отсоедините шланги, — приказал Валентино.
Но даже, несмотря на то что другие члены команды ринулись снимать с аквалангистов маски, Раш помогал укладывать пострадавшего на носилки. Он снял маску с его лица и скальпелем разрезал неопреновый костюм от горла до пупка. Человек стонал и дергался на носилках. На губах появилась кровавая пена.
Раш быстро приложил стетоскоп к его голой груди.
— Он запаниковал, — произнес второй дайвер, подходя к напарнику и одновременно вытирая полотенцем лицо и волосы. — Характерная ошибка новичка. Но дайвинг — такое дерьмо, что иногда забываешь, как тебя зовут.
Итан поднял руку, требуя тишины. Он водил стетоскопом по груди раненого, внимательно прислушиваясь. Его движения были порывистыми, почти яростными.
— Транссудация воздуха, повлекшая пневмоторакс.
— Доктор, мы можем перевезти его в медблок, — робко предложила медсестра, — где его…
— Нет времени! — резко бросил Раш, стягивая латексные перчатки.
Человек на носилках извивался, хватаясь за горло, пытаясь что-то гортанно сказать. Но различить его слова было невозможно, так как у него получались только булькающие звуки. Итан резко повернулся к парамедикам.
— Пункционная биопсия недостаточна. Единственный оставшийся вариант — плевроскопия. Дайте мне плевральную дренажную трубку. Живо!
Логан смотрел на него со смешанным удивлением и одобрением. До этого момента Итан Раш представлял воплощение спокойной уверенности. Но эти неожиданные неистовые, почти яростные движения — нетерпение и лающие приказания — абсолютно нехарактерны для него. Таким он видел его впервые.
Пока один из парамедиков поворачивался к каталке, Раш уже протирал спиртом участок под левой рукой ныряльщика и делал местную анестезию. Затем одним взмахом скальпеля сделал разрез длиной два дюйма между ребрами.
— Поторопитесь с дренажом! — бросил он через плечо.
Парамедик принес плевральную трубку и снял с нее стерильную обертку. Раш склонился над дайвером и осторожно ввел трубку в надрез. Проверил, правильно ли она расположена, что-то проворчал и поднялся.
— Дренаж грудной клетки! — резко приказал он.
К нему подбежал второй парамедик, толкая перед собой передвижной напольный столик с лежащим на нем бело-голубым пластмассовым прибором. На нем находилось несколько вертикальных измерительных шкал; две прозрачные пластмассовые трубки отходили от верхней части корпуса.
— Клапан контроля отсоса? — рявкнул Раш.
— Включен.
— Наполните водой гидравлический затвор на два миллиметра.
— Да, сэр.
— Катетер на место. Начинаем отсос.
Он щелкнул переключателем на устройстве, а затем принялся поворачивать запорный кран на корпусе устройства. Немедленно жидкость в камере начала пузыриться. Раш повернул кран дальше; пузырение увеличилось. Трубка, ведущая от надреза, начала заполняться смесью крови с водой.
— Если нам удастся выкачать жидкость из грудной полости достаточно быстро, то легкие могут заработать вновь, — сказал Раш медицинскому технику. — Для дальнейших манипуляций времени не осталось.
В большой комнате наступила тишина, нарушаемая лишь жужжанием машины и шипением пузырьков воды, выливающейся из дренажной трубки.
Раш перевел взгляд с лежавшего на носилках человека на гидравлический затвор и обратно с все возрастающим волнением.
— У него развивается цианоз, — сказал он. — Увеличьте вакуумное давление.
— Но такой высокий уровень…
Доктор сорвался:
— Черт возьми! Делайте, что сказано!
Потом, быстро обходя носилки, раскрыл безжизненный рот ныряльщика и принялся делать ему искусственное дыхание. Прошло пятнадцать секунд, потом тридцать. Вдруг совершенно неожиданно конечности аквалангиста дернулись; он выкашлял кровь и воду и сделал глубокий прерывистый вздох.
Раш медленно выпрямился. Посмотрел на дайвера, потом на гидравлический затвор.
— Открутите назад… — пробормотал он, оглядел лица собравшихся и содрал перчатки. — Следите за сборной камерой, — приказал Итан сестре. — Я назначу предварительный медосмотр для тщательной оценки.
И, не говоря больше ни слова, он развернулся на каблуках и вышел из производственного участка.
* * *
Ближе к обеду Джереми обнаружил, что после бесцельного блуждания по помещению в попытках собраться ноги непроизвольно принесли его в медицинский центр. Если в проекте задействованы только сто пятьдесят человек, то он был слишком большим для такого числа людей, если только не учитывать, как далеко они забрались от цивилизации и не могли рассчитывать на какую-либо помощь.Центр казался тихим, почти сонным. Логан прошел по центральному коридору, заглядывая в раскрытые двери на пустые кровати и неиспользуемое оборудование. Женщина в уголке медсестры делала какие-то записи в планшете-блокноте. Джереми прошел через большую открытую зону, на входе в которую было написано «Смотровая». Травмированный дайвер находился здесь, окруженный различным диагностическим оборудованием.
И тут Логан услышал:
— Катетер вставлен в полость грудной клетки; напряжение пневмоторакса ослаблено до того, как состояние могло ухудшиться до медиастинального сдвига или воздушной эмболии, однако и то, и другое может привести к фатальному результату из-за того, что при создавшейся ситуации было бы нецелесообразно…
Почувствовав, что в палате находится еще кто-то, Раш выключил диктофон и резко обернулся. Логан был шокирован тем, что увидел: лицо доктора пепельно-серое, глаза красные и опухшие.
Доктор слабо улыбнулся.
— А, Джереми. Садись.
— Это была отличная работа, — произнес Логан.
Улыбка на лице Раша померкла.
— Интересный вариант ознакомительной экскурсии, да?
Джереми кивнул:
— Да. Стать свидетелем такого несчастного случая…
— Несчастного случая, — повторил Итан. — Еще одного несчастного случая.
Казалось, что на какое-то мгновение он глубоко задумался. Затем его лицо неожиданно просветлело.
— Извини, что увидел меня в таком состоянии.
— Ты спас человеку жизнь.
Раш устало отмахнулся от похвалы.
— Начиная с катастрофы с моей женой, я только и делал, что спасал жизни людей, которые обманули смерть. Сегодня впервые я столкнулся с жизнью или смертью, как таковыми, со времени… Думаю, со времени, как ее привезли в реанимацию госпиталя «Провиденс». Не думал, что это так повлияет на мою жизнь. — Он замолк на мгновение и взглянул на Логана. — Я бы никогда не сказал это кому-то еще, Джереми, но надеюсь, что Портер Стоун не совершил ошибку, подписав со мной контракт на должность главного медицинского эксперта.
— Никакой ошибки. Стоун выбрал достойнейшую кандидатуру. Подожди — и увидишь, что это был единственный кризис, который тебе пришлось пережить. С того момента — свободное плавание… Ну а теперь, как насчет того, чтобы немного перекусить перед тем, как ты представишь меня этой Тине Ромеро?
На лице Раша появилась более искренняя улыбка.
— Дай мне пять минут, чтобы я мог закончить этот отчет. После этого я весь твой.
11
Офис Кристины Ромеро располагался в Красном секторе — контейнерном отсеке, предназначенном для медицинского центра и различных научных лабораторий. Он сильно смахивал на собственный офис Логана в Йеле: чистый и упорядоченный, с рядами книг, стоящих на длинных металлических полках и рассортированных по авторам и тематикам.
Стол в центре комнаты заставлен артефактами и тетрадями и все же умудрялся выглядеть опрятным; еще больше артефактов хранилось у задней стены в стопке тщательно пронумерованных и маркированных контейнеров. Несколько дипломов и фото в рамках были развешаны на трех остальных стенах: фотография египетской настенной живописи, репродукция «Регулус» Тёрнера[10] и причудливое, по-детски наивное изображение Сфинкса.
Однако, если вид офиса был относительно привычным, то сама Ромеро выглядела удивительно и не отвечала ожиданиям Логана. Джереми представлял себе неопрятную пожилую мадам в твиде, больше подходящую для роли экономки Флиндерса Питри. Ромеро же выглядела абсолютно по-другому. Стройная и очень молодая, не старше тридцати лет; голубые джинсы и черный свитер под горло с закатанными по локти рукавами; черные волнистые волосы до плеч, разделенные посередине и спадавшие на ее лицо, напоминавшие прическу египетского царя. Когда Логан вошел, она сидела за столом, занятая наполнением авторучки чернилами из маленькой бутылочки.
Он вежливо постучался в дверную фрамугу. Ромеро дернулась от неожиданности и чуть не уронила перо.
— Черт! — воскликнула она, хватая бумагу, чтобы промокнуть разбрызганные чернила.
— Извините, — произнес Логан, оставаясь в дверном проеме. — Предпочитаете заправлять ручку сами?
— Пустяки, — ответила женщина мелодичным бархатным голосом. — Наверное, я испортила ее. — Она подняла ручку. — Вы знаете, что это? «Паркер Сениор Дуофолд», выпуск девятьсот двадцать седьмого года — первый год производства. Очень редкий. Взгляните, здесь есть даже желтая резьба на корпусе. После они перешли на черную. — Она помахала ручкой, как дирижерской палочкой.
— Очень впечатляет. Хотя лично я предпочитаю «Вотерманса».
Женщина положила ручку и взглянула на собеседника.
— Серебряное покрытие?
— Нет. Модель «Патриций».
— О, даже так?
Она закрутила колпачок и сунула ручку в карман джинсов. Потом встала, чтобы пожать ему руку. Рукопожатие сказало Логану даже больше, чем интерьер офиса. Он немного задержал ее ладонь в своей — дольше, чем принято.
— Что вам нужно? — спросила она. — Я не видела вас здесь раньше.
— Это потому, что я прибыл прошлой ночью. Меня зовут Джереми Логан.
Стол в центре комнаты заставлен артефактами и тетрадями и все же умудрялся выглядеть опрятным; еще больше артефактов хранилось у задней стены в стопке тщательно пронумерованных и маркированных контейнеров. Несколько дипломов и фото в рамках были развешаны на трех остальных стенах: фотография египетской настенной живописи, репродукция «Регулус» Тёрнера[10] и причудливое, по-детски наивное изображение Сфинкса.
Однако, если вид офиса был относительно привычным, то сама Ромеро выглядела удивительно и не отвечала ожиданиям Логана. Джереми представлял себе неопрятную пожилую мадам в твиде, больше подходящую для роли экономки Флиндерса Питри. Ромеро же выглядела абсолютно по-другому. Стройная и очень молодая, не старше тридцати лет; голубые джинсы и черный свитер под горло с закатанными по локти рукавами; черные волнистые волосы до плеч, разделенные посередине и спадавшие на ее лицо, напоминавшие прическу египетского царя. Когда Логан вошел, она сидела за столом, занятая наполнением авторучки чернилами из маленькой бутылочки.
Он вежливо постучался в дверную фрамугу. Ромеро дернулась от неожиданности и чуть не уронила перо.
— Черт! — воскликнула она, хватая бумагу, чтобы промокнуть разбрызганные чернила.
— Извините, — произнес Логан, оставаясь в дверном проеме. — Предпочитаете заправлять ручку сами?
— Пустяки, — ответила женщина мелодичным бархатным голосом. — Наверное, я испортила ее. — Она подняла ручку. — Вы знаете, что это? «Паркер Сениор Дуофолд», выпуск девятьсот двадцать седьмого года — первый год производства. Очень редкий. Взгляните, здесь есть даже желтая резьба на корпусе. После они перешли на черную. — Она помахала ручкой, как дирижерской палочкой.
— Очень впечатляет. Хотя лично я предпочитаю «Вотерманса».
Женщина положила ручку и взглянула на собеседника.
— Серебряное покрытие?
— Нет. Модель «Патриций».
— О, даже так?
Она закрутила колпачок и сунула ручку в карман джинсов. Потом встала, чтобы пожать ему руку. Рукопожатие сказало Логану даже больше, чем интерьер офиса. Он немного задержал ее ладонь в своей — дольше, чем принято.
— Что вам нужно? — спросила она. — Я не видела вас здесь раньше.
— Это потому, что я прибыл прошлой ночью. Меня зовут Джереми Логан.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента