Чайлд Морин. Непристойное предложение

   – Шампанское здесь ни при чем, – ответил он, встретившись с ней взглядом. – Мы недостаточно много его выпили, чтобы размыть границы, существующие между нами.
   – Тогда причина в огне в камине и в дожде за окном.
   – Возможно, – допустил он, поглаживая теперь сгибы ее коленей. – Ты показалась мне особенно красивой при свете огня, и мои руки самопроизвольно потянулись к тебе.
   – Ну конечно, самопроизвольно. – Джорджия заглянула в его глаза, пытаясь разгадать его планы. – Шон Коннолли, ты из тех людей, которые всегда знают, что делают, поэтому ответь мне на один вопрос. Ты пытаешься меня соблазнить?
   – Я бы поспорил, кто тут кого пытается соблазнить, Джорджия, – пробормотал он, медленно поднимая руки еще выше. Хорошо, что для поездки в больницу она надела юбку.
   – Я соблазняю тебя? По-моему, это ты превратил массаж ступней в массаж бедер.
   – Тебе это нравится?
   – Если бы мне это не нравилось, я была бы идиоткой, – призналась она, и Шону пришлась по душе ее откровенность.
   – Тогда…
   – Остается один вопрос, – перебила она его, схватив за руку. – Если ты собираешься меня соблазнить, то почему именно сейчас? Мы с тобой давно знакомы, Шон, но мы никогда…
   – Да, но мы впервые оказались наедине, не так ли? – Высвободив свою руку, он продолжил поглаживать внешние стороны ее бедер, после чего медленно перешел к внутренним. – Подумай об этом, Джорджия. – Его голос был напряженным, словно у него в горле застрял большой камень. – Здесь будем только ты и я. Никаких Ронана с Лаурой. Никакой Пэтси, ходящей туда-сюда с подносом. Собаки спят на кухне.
   Джорджия издала смешок:
   – Ты прав. Не думаю, что мы прежде оставались наедине в этом доме. Но…
   – Никаких «но», – перебил ее Шон, затем взял бутылку и долил в оба бокала шампанского, при этом прижимая одной рукой ее ноги к своим коленям. – Чем больше мы выпьем, тем больше поговорим об этом.
   – Если мы выпьем много шампанского, то вообще не сможем разговаривать, – ответила она, но все же сделала глоток.
   – Разве это не замечательная идея? – подмигнул ей Шон и осушил залпом свой бокал.
   Джорджия наблюдала за ним. В ее горящих глазах он видел отражение огня, бушующего внутри его. Он не понимал, как мог целый год не прикасаться к этой женщине. Сейчас ему хотелось узнать вкус ее губ, услышать, как она кричит его имя в экстазе освобождения.
   – Твой взгляд говорит мне, о чем ты сейчас думаешь, – сказала она.
   – Ты думаешь о том же?
   – Мне не следовало бы.
   – Ты не ответила на мой вопрос.
   Глядя ему прямо в глаза, Джорджия сделала глубокий вдох и выпалила:
   – Да, я думаю о том же.
   – Слава богу, – улыбнулся он.
   Джорджия звонко рассмеялась:
   – Думаю, у тебя больше общего с чертями, чем с ангелами.
   – Спасибо за комплимент.
   Протянув руку, Шон забрал у нее бокал и поставил его на столик.
   – Я не закончила, – сказала она.
   – Мы выпьем еще шампанского позже. После того как…
   – Возможно, это будет ошибкой.
   – Может быть. Ты хочешь, чтобы мы остановились прямо сейчас?
   Он очень надеялся, что она ответит «нет», потому что в данный момент ему меньше всего хотелось отсюда уходить.
   – Мне следовало бы сказать «да», потому что нам следовало бы остановиться, – тихо произнесла Джорджия.
   – Но?..
   – Но, – продолжила она, – мне надоело быть благоразумной. Я хочу, чтобы ты ко мне прикоснулся, Шон. Думаю, я хотела этого с самого начала, но боялась это признать.
   Шон взял ее за талию и усадил себе на колени. Пусть почувствует, как сильно он возбужден.
   – Полагаю, ты уже поняла, что я хочу того же?
   – Да, – ответила она, поворачиваясь к нему лицом.
   – Еще не поняла, но совсем скоро поймешь, – поддразнил он ее.
   – Обещания, обещания…
   – Может, хватит разговаривать?
   – О да.
   Тогда он ее поцеловал. Прикосновение его губ к ее губам было нежным и легким, как перышко. Оно послужило своеобразным мостиком от их прежних отношений к новым. Шон был поражен реакцией собственного тела. Как только он прикоснулся к Джорджии, по его телу словно пробежал мощный электрический разряд.
   Когда он наконец отстранился и посмотрел на нее, он прочел в ее глазах удивление, такое же сильное, как его собственное.
   – Это было… Давай посмотрим, удастся ли нам это повторить.
   Кивнув, Джорджия снова приоткрыла губы. На этот раз Шон поцеловал ее крепче, и его язык проник в глубь ее рта. Обвив руками его шею, она ответила на его поцелуй, выплеснув наружу всю страсть, которую сдерживала до сих пор. Ее пальцы зарылись ему в волосы, она заерзала у него на коленях, и в какой-то момент он понял, что сойдет с ума, если немедленно не избавит их обоих от одежды.
   Прервав поцелуй, он сделал глубокий вдох, чтобы унять бешеный стук сердца. Это не помогло. Ничто не поможет. Он не успокоится до тех пор, пока не овладеет этой женщиной. Все, что ему сейчас нужно, – это Джорджия Пейдж. Искусительница с глазами цвета сумерек и губами, созданными для того, чтобы сводить мужчин с ума.
   – На тебе слишком много одежды, – пробормотал он и начал быстро расстегивать пуговицы на ее темно-синей блузке.
   – На тебе тоже, – сказала Джорджия, вытаскивая низ его белой рубашки из-под пояса его черных джинсов. После этого она начала возиться с пуговицами. – Черт побери, я никак не могу их расстегнуть, – пожаловалась она, смеясь.
   – И не надо. – Шон резко рванул в стороны края рубашки, и маленькие белые пуговицы разлетелись во все стороны.
   Джорджия снова рассмеялась и принялась водить ладонями по его коже, словно желая изучить каждый дюйм его тела. У Шона перехватило дыхание. Он наслаждался каждым ее прикосновением, каждой лаской. Сняв наконец с нее блузку, он увидел грудь, спрятанную под кружевным голубым бюстгальтером, и у него пересохло во рту.
   Отбросив с лица волосы цвета меда, Джорджия встретилась с ним взглядом, расстегнула бюстгальтер и сняла его. Не теряя даром ни секунды, Шон накрыл ладонями холмики ее груди и принялся тереть большими и указательными пальцами ее затвердевшие темно-розовые соски, пока она не застонала и не накрыла его руки своими.
   – Ты красивая, Джорджия. Даже красивее, чем я себе представлял. – Он подмигнул ей. – А у меня отличное воображение.
   Улыбнувшись, она прошептала:
   – Теперь моя очередь.
   Сняв с него рубашку, она стала медленно поглаживать его плечи и руки. Каждое ее прикосновение было подобно вспышке огня.
   Тогда он уложил Джорджию на диван, расстегнул юбку, стянул ее и швырнул на пол. Под ней оказались голубые кружевные трусики. Ему вдруг захотелось схватиться зубами за их пояс и…
   – Шон!
   Джорджия резко приподнялась, и он испугался, что она в последний момент передумала.
   – Что такое?
   – Я не принимаю противозачаточные таблетки, – сказала она, покусывая нижнюю губу. – Нам нужно предохраниться. Может, у Ронана где-нибудь завалялись…
   – У меня в машине в бардачке есть несколько резинок, – ответил он, поднимаясь.
   Она изумленно уставилась на него:
   – Ты держишь их в бардачке?
   По правде говоря, он уже давно ими не пользовался, поскольку у него уже много месяцев не было женщины. Возможно, потому, что все это время его преследовали в мыслях глаза цвета сумерек и губы, созданные для поцелуев. Нет, это глупости. Он просто был слишком занят работой, и на романтические отношения времени у него не оставалось. Вот только он не собирается признаваться в этом Джорджии.
   – Нужно всегда ко всему быть готовым.
   Ее губы дернулись.
   – Не знала, что в Ирландии тоже есть бойскауты.
   – Что?
   – Не обращай внимания, – прошептала она, стягивая с себя трусики. – Просто поторопись.
   – Непременно. – Он направился к двери, на ходу надевая рубашку.
   Когда Шон вернулся пару минут спустя, он замер как вкопанный, обнаружив, что Джорджия растянулась, обнаженная, на ковре перед камином, подложив под голову диванную подушку. Его взгляд медленно скользнул по ее телу, и у него пересохло во рту. Он никогда прежде не видел столь прекрасного зрелища.
   – Ты промок, – прошептала она.
   Шон провел рукой по влажным от дождя волосам и сбросил мокрую рубашку:
   – Я не заметил.
   – Тебе холодно? – спросила она, приподнявшись на локте.
   Как ему может быть холодно, когда при одном лишь виде ее упругой груди и округлых бедер внутри у него все горит?
   – Нисколько.
   Не сводя с нее глаз, он снял с себя оставшуюся одежду, подошел к Джорджии и опустился рядом с ней на ковер. Она положила ладонь ему на щеку и улыбнулась:
   – Я подумала, что здесь больше места, чем на диване.
   – Это очень разумно. – Он сначала прижался губами к ее ладони, затем накрыл ее губы своими. – Нет ничего более сексуального, чем умная женщина.
   – Мне всегда приятно это слышать, – улыбнулась она, прижалась к нему, и их губы снова слились воедино.
   Ни одна женщина прежде не пробуждала в нем такого жгучего желания, как эта. «Почему мы тянули с этим столько времени, черт побери?» – подумал он. Затем в голове у него зазвенело, и все мысли улетучились. Все, что имело смысл, – это следующий поцелуй, следующее прикосновение.
   Оторвавшись от ее губ, он принялся покрывать поцелуями ее шею. Ее кожа была мягкой и гладкой и пахла цветами. Спустившись ниже, он принялся поочередно ласкать губами ее соски. Она стонала от наслаждения, водя руками по его спине, бокам, животу. Затем ее пальцы сомкнулись вокруг символа его мужского естества. Шон поднял голову, чтобы Джорджия посмотрела в его глаза и увидела, что с ним делает.
   Ее дыхание стало тяжелым и учащенным. Тогда он взял лежащую рядом с ними упаковку предохраняющих средств, достал одно и надел на свою восставшую плоть.
   Джорджия задвигала бедрами, и он понял, что не может больше ждать ни минуты. Что должен немедленно сделать эту женщину своей, иначе взорвется от неудовлетворенного желания.
   Положив руки ей под ягодицы, он слегка приподнял ее бедра и вошел в нее одним мощным рывком.
   Ее голова запрокинулась, с губ сорвался тихий стон. Затем она обхватила ногами его пояс и плотнее прижала его к себе. Они закачались в ритме первобытного танца, а их тени на стене повторяли их движения.
   Наконец глаза Джорджии заблестели, и Шон почувствовал, как она задрожала под ним, достигнув экстаза. Он накрыл ее губы своими, и в следующую секунду его захлестнула мощная волна наслаждения.
 
   Джорджия чувствовала себя великолепно.
   Жар от камина согревал ее с одной стороны, мускулистое тело Шона – с другой.
   Повернувшись к нему лицом, она улыбнулась:
   – Этого стоило ждать.
   Шон провел рукой по ее бедру, и по ее телу пробежала дрожь.
   – Да, но я не понимаю, почему мы ждали этого так долго.
   – Мы беспокоились о возможных сложностях, – напомнила ему она, только сейчас начав сомневаться в правильности того, что сделала. Возможно, это действительно было неправильно, но она не испытывала никаких сожалений.
   – Поэтому возникает вопрос, – продолжил Шон, поглаживая ее ягодицы. – Что мы будем с этим делать?
   У нее не было времени обдумать все возможные варианты. Джорджия привыкла рассматривать каждую проблему со всех сторон, но сейчас ее затуманившийся разум с трудом работал, потому что тело жаждало продолжения их головокружительной близости.
   Все же одна мысль пришла ей на ум, хотя и не очень приятная.
   – Мы можем прямо сейчас все остановить. Притвориться, будто ничего не было, и вернуться к привычной жизни.
   – Ты действительно этого хочешь? – спросил он, подался вперед и поцеловал ее.
   Она облизала губы, смакуя его вкус, затем вздохнула и покачала головой:
   – Нет, не хочу, но если мы продолжим это делать, то сложностей возникнет гораздо больше.
   – Жизнь сложная штука, Джорджия, – ответил Шон, ущипнув ее за сосок.
   – Точно, – простонала она.
   – И я не смогу притворяться, будто ничего не было, потому что всякий раз при виде тебя буду хотеть заняться с тобой сексом.
   – Я тоже, – призналась Джорджия, убрав с его лба прядь волос.
   В его глазах заплясали огоньки, и она поняла, что пропала. Позже она, наверное, будет обо всем этом жалеть, зато у нее останутся приятные воспоминания.
   – Поэтому, – мягко произнес Шон, – мы будем делать что хотим и решать проблемы по мере их поступления. Согласна?
   – Да, – ответила она. – Мы справимся с проблемами. Мы взрослые люди и знаем, что делаем.
   – Несколько минут назад мы определенно это знали, – озорно улыбнулся он.
   – Итак, никаких обязательств и ожиданий. Только секс. Пусть все продлится столько, сколько продлится.
   – Звучит здорово. – Поднявшись, он пошел к столику, на котором стояли два бокала и почти пустая бутылка.
   – Что ты делаешь?
   – Собираюсь открыть еще одну бутылку шампанского. – Протянув ей бокалы, он направился к бару. – Первую мы выпили за нашу новорожденную племянницу, вторую выпьем за нас и за сделку, которую мы только что заключили.
   Джорджия медленно окинула взглядом его стройное мускулистое тело. При свете огня он был похож на прекрасного языческого бога. Она смогла только кивнуть в ответ, потому что ее горло сдавило от переполнявших ее эмоций, которые она не хотела анализировать.
   Шон Коннолли не подходит для серьезных отношений, но Джорджия напомнила себе, что они ей не нужны. Она уже была замужем, и ее брак развалился. Конечно, Шон не такой, как ее бывший муж, но…
   Зачем вообще их сравнивать? Зачем искать в том, что есть между ними сейчас, что-то большее? Их связывает только секс, и это ее устраивает. Шон прекрасно подходит для мимолетной интрижки.

Глава 3

   Следующие две недели были суматошными.
   Лаура привыкала к роли матери. Они с Ронаном без конца суетились вокруг малышки и засыпали на ходу. Несмотря на усталость, они выглядели счастливыми. Джорджия за это время познакомилась с городком и его жителями. В этом ей очень помог Шон.
   Большинство семей жили и работали в Данли на протяжении нескольких поколений. Местные жители негативно относились к любого рода переменам, но, поскольку Джорджия собиралась сюда переехать, многие восприняли ее идею открыть дизайнерскую фирму в Данли с интересом.
   – Дизайнерскую фирму, говоришь?
   – Да, – ответила Джорджия, повернувшись лицом к Мэв Кэррол. Эта миниатюрная семидесятилетняя женщина много лет назад была няней Ронана. Она старалась быть в курсе всего, что происходит в Данли, и ее считали неофициальной главой городка.
   Ее белые волосы были собраны в пучок на затылке, а от проницательных голубых глаз, казалось, не могло укрыться ничего. В зеленом кардигане, черных слаксах и ярко-розовых кроссовках она выглядела энергичной и подтянутой.
   – Значит, ты будешь рисовать картинки, по которым рабочие будут делать ремонт в домах людей?
   – Да, а также в офисах и вообще любых помещениях. Главное – правильно оформить пространство. Это не фэн-шуй, но общий смысл тот же.
   Уголки рта Мэв поднялись в улыбке.
   – У нас в Данли нет никакого финьшуя.
   Джорджию насмешило то, как пожилая женщина произнесла название китайского учения о размещении предметов, но она лишь мило улыбнулась:
   – Это не важно. Кто-нибудь обязательно захочет, чтобы ему помогли сделать ремонт. Кроме того, клиентов можно будет искать в Уэстпорте и Голуэе.
   – Верно, – согласилась Мэв.
   Джорджия остановилась, чтобы окинуть взглядом главную улицу Данли, которую за прошедший год успела полюбить. На ней было несколько магазинов, бакалейная лавка, почта, паб «Пеннивисл» и ряд свежевыкрашенных двухэтажных домов. Владельцы магазинов каждое утро подметали тротуары, у каждого входа стояли вазоны с цветами. Выкрашенные в яркие цвета двери создавали контраст с серыми облаками.
   «Данли, наверное, выглядел точно так же несколько столетий назад», – подумала Джорджия. Должно быть, хорошо чувствовать себя принадлежащей кому-то или чему-то. После развода она поселилась в доме Лауры, присоединилась к ее бизнесу. У нее больше не было ничего, что она могла считать только своим. Сейчас пришло время это исправить. Начать новую главу в книге своей жизни. Делать то, что хочет она сама. Жить так, как хочется ей. При этой мысли у нее закружилась голова.
   За пределами городка простирались поля, принадлежащие местным фермерам. Руины старинных замков зачастую соседствовали с современными особняками, которые уступали им в величии.
   Совсем скоро она станет частью всего этого.
   – У вас красивый городок, – сказала Джорджия, вздохнув.
   – Да, – согласилась Мэв. – В тысяча девятьсот семьдесят четвертом году Данли удостоился звания «Чистый город».
   Джорджия улыбнулась, подумав, что, когда она поселится здесь, ее будут называть «янки». Но пройдут годы, и все, возможно, забудут о том, что Джорджия Пейдж не жила здесь всегда.
   – Ты влюбилась в это местечко, не так ли? – спросила ее собеседница.
   Джорджия кивнула, и пожилая женщина перевела взгляд на пустое здание перед ними. Оно находилось в конце улицы, и в нем никто не жил с тех пор, как два года назад его последний арендатор уехал в Америку.
   – Отличный дом, Мэв.
   – Да, в нем полно места, – ответила женщина, заглянув внутрь сквозь грязное окно. – Но Колин Феррис не смог использовать его наилучшим образом. Бизнесмен из него никудышный. Ты только представь себе, он хотел открыть интернет-кафе в таком маленьком городке, как наш.
   Очевидно, Колин просто не смог убедить местных жителей в том, что интернет-кафе это хорошая идея, а туристов в этих краях всегда было мало.
   – Меня нисколько не удивило, что он уехал в Америку. – Она посмотрела на Джорджию. – В одном месте убыло, в другом прибыло.
   – Это точно. Колин уехал из Данли в Америку, а я собираюсь перебраться из Америки в Данли.
   – Значит, ты уже все решила?
   – Думаю, да, – улыбнулась Джорджия.
   Она нашла здание для офиса своей будущей фирмы. Она возьмет его в аренду на пару лет, а потом, если дела пойдут в гору, возможно, ей удастся его купить. «Все так хорошо складывается», – радостно подумала она. Вся ее жизнь меняется прямо на глазах. Она больше никогда не будет той несчастной женщиной, которой была, когда Майк ушел от нее, забрав с собой ее уверенность в себе.
   – Наш Шон тоже, наверное, был занят? – задумчиво произнесла Мэв. – Он все это время тебе помогал?
   Джорджия украдкой посмотрела на проницательную женщину, стоящую рядом с ней. До сих пор им с Шоном удавалось скрывать от всех свои отношения. В таком маленьком городке, как Данли, это было настоящим чудом. Но раз Мэв Кэррол спрашивает ее о Шоне, она, похоже, начала что-то подозревать. В этом она не одинока. В последнее время Лаура стала как-то странно смотреть на сестру. Несомненно, ее тоже интересовало, почему Джорджия проводит так много времени с кузеном ее мужа.
   – Шону я очень благодарна, – ответила Джорджия с обманчивым спокойствием. – Он помог мне получить разрешение на ведение предпринимательской деятельности.
   Это оказалось сложнее, чем она предполагала.
   – Шон парень хитрый. Он знает, как добиться своего, – заметила Мэв. – Мэгги Калхен сказала мне, что вчера они с Коллин Лири пили чай в пабе и слышали, как Шон спрашивал Брайана Коннора насчет дома его матери, который пустует уже больше года.
   Сплетни в этом городке распространяются с невероятной скоростью.
   – Шон искал дом для меня. Я бы хотела жить в Данли, чтобы чаще видеться с сестрой и племянницей.
   – Ясно, – пробормотала Мэв, глядя на Джорджию как сдедователь, ждущий признания от подозреваемого.
   – Ой, посмотрите, вон идет Мэри Донохью с ключом от здания, – произнесла Джорджия, радуясь, что допрос закончился. Мэв приятная женщина, но она не должна узнать об их с Шоном отношениях. Никто не должен о них узнать. Ни ей, ни Шону не хочется становиться объектом для сплетен.
   – Простите за опоздание, – сказала Мэри, агент по недвижимости, подойдя ближе. – Я показывала клиенту ферму. Он опоздал и вдобавок к этому захотел осмотреть каждую травинку на полях. – Тряхнув копной рыжих волос, она достала из сумки ключ и открыла дверь. – Если это помещение вам не подойдет, я буду шокирована, – добавила она, пропуская их внутрь.
   «Это то, что нужно», – подумала Джорджия, окидывая взглядом просторное помещение, в котором уже была один раз. Деревянный пол поцарапан, но, если его отполировать, он будет как новенький. Голубая краска на стенах облупилась, но она все равно планировала оформить интерьер своего офиса в другой цветовой гамме.
   Решив, где она поставит стол, кресла и стеллажи с образцами, Джорджия заглянула в подсобку с кухней и крошечной ванной.
   В главном помещении, длинном и узком, было много окон, поэтому даже в пасмурный день в нем было достаточно светло. Окна выходили на небольшую пекарню на противоположной стороне улицы, где она сможет пить чай.
   Мэри без умолку тараторила, расхваливая помещение. Джорджия довольно улыбнулась, осознав, что ей самой больше не придется заниматься подобными вещами. Мэв осматривала все вместе с ней, как будто никогда раньше здесь не бывала. Снаружи у окон собралось несколько любопытных зевак.
   – Это как раз то, что мне нужно, – сообщила Джорджия Мэри.
   В этот момент на пороге появился Шон. Очевидно, он слышал то, что она сказала. Широко улыбаясь, он подошел к ней, положил руки ей на плечи, поцеловал в губы и сказал:
   – Прими мои поздравления.
   Джорджия получила удовольствие от его поцелуя, но в то же время ее беспокоило то, что Мэв и Мэри все видели. Шона, в отличие от нее, это, похоже, нисколько не волновало. Но он такой дружелюбный и открытый. Возможно, они не придадут значения этому поцелую.
   – В мое время в подобных случаях обменивались рукопожатиями, – пробормотала Мэв.
   – Мэв, дорогая, вы хотите, чтобы я вас тоже поцеловал?
   Шон поднял пожилую женщину, чмокнул в губы и тут же поставил на пол.
   – Ты в своем репертуаре, Шон Коннолли, – пробурчала она. – Ты никогда не церемонился с поцелуями.
   – Это точно. – Мэри подмигнула Джорджии. – Когда моя Кити была юной, я постоянно предупреждала ее об этом.
   – Вы суровая женщина, Мэри Донохью. Вы прекрасно знаете, что это ваша дочь разбила мне сердце.
   – Трудно разбить то, чего никогда не было, – фыркнула Мэри.
   В глазах Шона что-то промелькнуло, и Джорджия подумала, что слова Мэри задели его, но секунду спустя он снова заговорил с ними в дразнящей манере, которая была так хорошо ей знакома.
   – Красивые женщины созданы для того, чтобы их целовали. Вы не можете осуждать меня за то, что я сделал что полагается.
   – Тебе всегда было наглости не занимать, – с улыбкой произнесла Мэв.
   Шон посмотрел на Джорджию:
   – Значит, решено. Ты берешь в аренду это помещение.
   – Да, мы все оформим сейчас, если Мэри взяла с собой необходимые документы.
   – Взяла, – ответила Мэри и полезла в свою большую сумку.
   Когда Джорджия отошла вместе с ней в сторону, Мэв прошептала:
   – Что ты на этот раз замыслил, Шон Коннолли?
   Шон даже не посмотрел на обратившуюся к нему Мэв. Он не мог отвести взгляда от Джорджии. Последние две недели она занимала все его мысли. С того момента как он впервые к ней прикоснулся, он не мог думать ни о чем другом. Он не собирался ее целовать в присутствии посторонних, но не смог сдержаться.
   – Не понимаю, о чем вы говорите, Мэв.
   – Прекрасно понимаешь. Ясно же, что я сбила тебя с толку.
   – Оставьте это, Мэв. Я здесь только для того, чтобы помочь.
   – Надо же, какие мы великодушные!
   Шон посмотрел на нее и вздохнул. Мэв Кэррол невозможно провести. В детстве они с Ронаном много раз пытались уйти от наказания, после того как совершали какой-нибудь проступок, но эта миниатюрная женщина не давала им спуску.
   Нахмурившись, он снова перевел взгляд на Джорджию, читающую бумаги, которые дала ей агент по недвижимости. Она невысокая и худая, но при этом может похвастать округлыми женственными формами. В вылинявших синих джинсах и красном свитере грубой вязки Джорджия выглядит великолепно. Ее присутствие наполняет жизнью это пустое обшарпанное помещение.
   – Ронан говорит, что ты в последнее время редко у него бываешь, – заметила Мэв.
   – Пусть молодые родители привыкнут к своему новому положению. Не хочу им мешать.
   – Ты с детства постоянно у нас торчал, Шон. – Она зацокала языком. – Интересно, чем это ты сейчас так занят, что не заходишь к своему кузену?
   – Вы забыли, что у меня свой бизнес?
   Эта отговорка была неубедительной, поскольку Мэв знала, что ему нет необходимости каждый день бывать в офисе «Айриш-эйр». У него достаточно времени, чтобы навещать Ронана, но он не хочет, чтобы его кузен догадался о его романе с Джорджией.
   – Я обязательно к нему заеду, Мэв.
   – Ронан очень хочет показать тебе свою малышку, поэтому сделай это поскорее.
   Шон не успел ничего ответить, потому что в этот момент зазвонил его мобильный телефон. Извинившись перед Мэв, он достал его из кармана и, отвернувшись, поднес к уху:
   – Шон Коннолли.
   Когда бесстрастный голос сообщил ему шокирующую новость, внутри у него все оборвалось.
   Джорджия вопросительно посмотрела на него. Очевидно, она поняла по выражению его лица, что что-то случилось.
   – Я все понял, – сказал он в трубку. – Немедленно выезжаю.
   Джорджия подошла к нему:
   – Какие-то проблемы?
   Шон тяжело сглотнул:
   – У моей матери был сердечный приступ. Она в больнице.
   – Бедная Эйлиш, – с сочувствием произнесла Мэв.
   – Она в Уэстпорте. Я должен ехать.
   Он направился к выходу. Джорджия последовала за ним:
   – Позволь мне поехать с тобой.
   Остановившись, он повернулся и, заглянув в ее глаза, увидел в них тревогу и понял, что, если возьмет ее с собой, его страх усилится.
   – Нет, я поеду один.
   Толкнув дверь, он выбежал на улицу и не сбавлял темп до тех пор, пока не добрался до своей машины.
 
   Эйлиш Коннолли принадлежала к тем женщинам, которым не сидится на месте, поэтому, когда Шон увидел свою мать на больничной койке, подключенную к пикающему аппарату, у него чуть не подкосились колени. Запустив пальцы в волосы, он попытался успокоиться. Он чувствовал себя беспомощным, и это было ужаснее всего. Все, что он мог сейчас делать, – это сидеть и ждать. Он никогда не отличался терпеливостью, поэтому ожидание было для него пыткой.