Черкасов Дмитрий. Операция «Зомби»

   - Нет, - наконец вымолвил он. - Просто предпочитает своих подопытных. Мы как-то засняли ее видеокамерой с двумя «экземплярами» из числа бросовых: они пялили ее по очереди прямо на операционном столе. Ты же знаешь, что пожизненные придурки гиперсексуальны и шайбы у них не в пример нашим.
   - У нее бешенство матки?
   - Просто сучка.
   - Знает о компромате?
   - Нет, зачем же? Пленка лежит в моем сейфе. Что же касается ее связей - это сугубо личное дело, тем более что в какой-то степени это ей даже помогает в работе.
   Полковник повел бровями и усмехнулся:
   - Поэтому я выспался сегодня на славу и, ты знаешь, когда проснулся, то отчетливо осознал, что убийство - чистая случайность, а все твои подозрения писаны вилами по воде. Не обижайся, Дмитрий, но я, пожалуй, закрою дело.
   Зотов внимательно смотрел на куратора. Полковник выглядел бодрым, уверенным, полным энергии и решимости.
   «Что ж, этого следовало ожидать, - подумал Зотов. - Конечно же, он получил установку из Москвы замять расследование. Это может мне помешать».
   - О чем задумался, майор?
   Саблин с аппетитом уминал пудинг из манной каши с вишневым вареньем, запивал его молоком и выглядел вполне счастливым.
   «Да-а, - печально рассуждал Зотов. - Сытый голодного не разумеет». Вслух же ответил:
   - Вчера на торжественном вечере, если ты помнишь, мы договорились еще раз осмотреть место происшествия и весь второй блок. Не раздумал?
   - Можно. Хотя я и так знаю его как свои пять пальцев. Не первый раз у вас в гостях. Кстати, мой личный код уже внесли в главный компьютер?
   - Конечно. С сегодняшнего дня ты имеешь право входить в любое помещение лаборатории независимо от категории.
   Покончив с завтраком, офицеры направились в бункер.
   Бродя по отсекам второго блока, Зотов не мог отделаться от мысли, что за ними наблюдают, но не телекамеры, а что-то другое, чей-то живой глаз.
   - А что ты скажешь о Мизине как о человеке? - неожиданно спросил Саблин.
   Зотов некоторое время молчал, а затем медленно произнес:
   - Я его, мягко говоря, недолюбливаю, но нелюбовь эта чисто субъективная и к делу относиться не может. Он мне не нравится, бывают же антиподы. Вроде бы внешне все хорошо: разговариваем, улыбаемся, работаем вместе, а внутри сплошная неприязнь, причем обоюдная. Нет, я против него ничего не имею. Он отличный работник, и в Зоне его все любят и уважают, но лично я отношусь к нему с недоверием. Есть в нем что-то неестественное, фальшивое. Хотя женщины от него прямо-таки без ума, так и липнут, как мухи.
   «Ты ему просто завидуешь»,- усмехнулся полковник, но сказал:
   - Я по службе нередко сталкивался с различными жуликами, пройдохами, откровенными мерзавцами и убийцами, и все они казались прекрасными людьми и пользовались огромной популярностью у женщин. Я все время спрашивал себя, где же хваленое женское чутье, а однажды даже усомнился: может, это именно зло притягивает женщин, как магнит.
   Зотов вздохнул. Полковник же продолжал:
   - Хорошо, когда этот антипод не твой непосредственный начальник.
   Офицеры понимающе переглянулись.
   - А что скажешь о Черкове?
   Дмитрий пожал плечами:
   - Я к нему тоже особой любви не испытываю, но на убийство, мне кажется, он не способен. Да и пьянь приличная, хотя как специалист претензий не вызывает, скорее, наоборот. Мне иногда кажется, что умные мысли посещают его голову именно в пьяном угаре.
   - Каждому свое. У тебя тут многие пьют?
   - Достаточно. Но на работе это не сказывается.
   - Ты такой же демократ, как и Седой.
   Зотов усмехнулся:
   - Иначе нельзя. Во-первых, условия работы - сам понимаешь. А во-вторых, все эти люди науки - народ очень нежный, капризный, требующий особого внимания и понимания. Они порой как дети малые…
   - Ничего себе дети, - перебил его Саблин, - так распотрошить офицера КГБ!
   - Ну-у, - майор развел руками, - в семье не без урода.
   Они свернули в следующий коридор.
   - Гадюшник на месте, - удовлетворенно констатировал Саблин, указывая на дверь с нарисованной головой кобры. - Зайдем?
   Зотов набрал личный код. Дверь бесшумно открылась, майор первым прошел в небольшую комнату и включил свет. Вдоль всех четырех стен стояли просторные стеклянные секции, в которых лежали, ползали, а когда включился свет, зашипели мерзкие и опасные обитатели. Посредине помещения находился рабочий стол с инструментами и приспособлениями для взятия яда и ухаживания за змеями.
   Дмитрий непроизвольно содрогнулся и посмотрел на полковника. Саблин спокойно созерцал террариум. Вдруг зрачки глаз у Саблина резко расширились, и Зотов инстинктивно обернулся. Огромная гюрза изготовилась для броска. Сноровка не подвела Дмитрия, и резким движением от отбросил змею к стене. Саблин тут же двумя выстрелами из пистолета размозжил ей голову.
   - Ну и реакция у тебя, майор, - проговорил он, вытирая со лба пот. - Откуда только вылезла эта тварь?
   Зотов показал приоткрытую крышку одной из секций.
   - Терпеть не могу змей, - выдавил он из себя. - А реакция моя тут не при чем, просто повезло.
   - В смысле?
   - Гюрза очень опасна. Скорость ее броска даже фотоаппарат заснять не может - смазано получается. Но у нее есть один недостаток: длина броска змеи равна одной трети ее собственного тела. Эта бестия просто не смогла достать до моей ноги, и я успел ее откинуть.
   - Понятно, - протянул Саблин. - На будущее учтем.
   - Надо выяснить, кто здесь был в последний раз.
   Полковник согласно кивнул. Он поднял змею и брезгливо бросил в контейнер для отходов.
   Выйдя из террариума, офицеры увидели идущего к ним Мизина. Он широко улыбнулся:
   - Змеюшками решили полюбоваться?
   - Решили. А вы куда направляетесь, если не секрет? - осведомился Саблин, красноречиво посмотрев на Зотова.
   - Сюда же. Мне надо взять порцию яда, - безмятежно ответил Сергей Иванович.
   - Когда вы тут были в последний раз? - вступил в разговор майор.
   - Вчера вечером, перед уходом домой.
   «Да он артист, - пронеслось в голове у Зотова. - Подтверждает теорию, что преступник всегда возвращается на место преступления».
   - И после вас никто не заходил?
   - Не знаю. Вряд ли.
   - Дело в том, - произнес медленно Дмитрий, - что одна из крышек секции была открыта. Лишь случайность спасла мне жизнь.
   - Не может быть!
   Профессор широко открыл глаза и испуганно смотрел то на майора, то на полковника.
   - Чего не может быть? - уточнил Зотов.
   - Я вчера брал только одну гюрзу и точно помню, что плотно закрыл крышку.
   Офицеры переглянулись.
   - В следующий раз будьте внимательнее, - попросил Дмитрий.
   - Но этого не может быть! Я всегда очень внимателен! - Мизин беспомощно развел руками.
   - Ты думаешь, это не случайно? - спросил Саблин, когда они вышли из отсека.
   - Не знаю. Слишком много случайностей - всегда подозрительно.

8

   Так как с начальниками Зоны и Особого отдела Елена познакомилась еще вчера, а с Зотовым даже очень близко, то свой первый рабочий день она начала с посещения директора Института.
   Профессору Седому было пятьдесят два года. Он был невысоким, сухоньким и крепким, с большой лысиной. Добродушное лицо с печальными глазами полностью отражало его натуру. За глаза профессора называли ласково и уважительно дедом, и только четыре человека в Зоне знали, какие страшные опыты проводит в своей лаборатории этот добряк.
   Профессор наговорил Лене уйму комплиментов, пожелал удачи, а ко всему прочему дал новую тему. Правда, он тут же предупредил, что тема не горит и взяться за нее Бережная может после того, как полностью освоится в лаборатории и когда выйдет из отпуска ассистентка. Елена, в свою очередь, заверила, что полностью готова к работе и рвется в бой. На этом они и расстались, весьма довольные друг другом.
   В четвертом блоке Елена получила от дежурного офицера личный код, заложенный в память компьютера и позволяющий открывать все двери данного блока. Офицер попросил побыстрее запомнить порядок цифр и букв и не ошибаться, нажимая на кнопки замка, дабы не поднимать лишний раз тревоги.
   Только после обеда Лена попала на свое рабочее место. Она поразилась его техническому оснащению и обеспечению, хотя и работала в Москве в ведущем институте. Остаток дня ушел на знакомство с лабораторией.
   Во время ужина за столик к Елене и Светлане подсел Зотов:
   - Девчата, не возражаете, если я вас провожу?
   - А не много ли на одного? - весело спросила Света.
   Дмитрий притворно надулся:
   - Неужели я так плохо выгляжу? Придется записаться на твою аэробику.
   - Напросился, - проговорила Света, скривив не довольную гримасу.
   После ужина сначала проводили Свету.
   - Она такая болтушка, - понизив голос, произнесла Елена, кивнула вслед удаляющейся девушке и, улыбнувшись, спросила: - Не боишься за свою секретность?
   - Не принимай ее такой, какой видишь. Она мой лучший осведомитель, а болтливость - удачная маска.
   - Так ты мне ее специально подсунул?
   - Конечно, нет, иначе не стал бы о ней рассказывать.
   И тут же отругал себя за свой язык. Правильно говорил инструктор в школе: «Любимая женщина и секреты - понятия несовместимые».
   Не торопясь, они подошли к дому Елены.
   - Может, еще погуляем? - предложила она. - Такой прекрасный вечер!
   Дмитрий обнял ее:
   - Дорогая, я до сих пор не могу отойти от сегодняшней ночи. Если они и дальше будут такими, я стану самым счастливым человеком на свете!
   - Это во многом зависит от тебя.
   Через несколько минут они уже были у Елены.
   - Мне так хорошо с тобой, - прошептала она.
   - Мне тоже. Я счастлив, что мы встретились.
   - А с другими тебе так же было хорошо?
   - Что ты! С тобой я на вершине блаженства! - пылко ответил Дмитрий, подумав при этом, что большинство женщин почему-то рано или поздно задают этот дурацкий вопрос. Впрочем, как и мужчины.
   Он поцеловал ее, обняв за гибкую талию. Вот уже второй день Зотова мучил вопрос: имеет ли он право подвергать опасности Елену? Ведь она первая может пострадать, если он приведет свой план в действие.
   Она понравилась ему с первого взгляда, да в нее и невозможно было не влюбиться. Он был благодарен ей вдвойне: за то, что наконец-то испытал это волнующее чувство, и за то, что оно оказалось взаимным. И теперь он должен был рисковать любимой, но ради чего? Ради справедливости или ради собственных амбиций? Мол, вот он какой, единственный, кто разгадал коварный замысел и сумевший доказать это. А если бы Лена была обычной сотрудницей, переживал бы он такие же душевные муки, какие испытывает теперь? Конечно, нет! Для него это была бы очередная подсадная утка - не больше, не меньше, и ответственность за нее он нес бы такую же, как и за всех остальных. Но теперь майору приходилось решать извечный гамлетовский вопрос. И он решился…
   - Слушай, хочу тебе кое-что сказать.
   - Я вся внимание…
   Закрыв глаза, Елена приготовилась слушать, и по ее лицу было видно, что она ждет слов любви
   - Завтра Седой сообщит Мизину и его группе, что ты нашла способ зондирования мозга наших «экземпляров» и расшифровки программ.
   - Ты с ума сошел! Я хоть и знаю это теоретически, но на практике никогда не занималась ни зондированием, ни сканирования программ.
   - А тебе и не придется. Понимаешь, того молоденького лейтенанта, что погиб перед вашим приездом, в действительности убили. Чтобы вычислить преступника, необходимо запустить утку.
   - Это я что ли, утка?
   - Нет, - улыбнулся Дмитрий. - Ты моя лебедушка. Утка же - это то, что скажет Седой, а тебе надо будет лишь подтвердить его слова… Если, конечно, кто-нибудь спросит. В этом случае ты должна немедленно обо всем рассказать мне.
   - Конечно, спросят. Мизин первый же прибежит.
   - Будь осторожна со всеми. О твоей предыдущей работе, точнее, последней теме никто из здешних не знает. Пусть все считают, что ты работала именно над лидированием мозга.
   Лена задумалась, невольно вспомнив Сан Саныча, и загрустила от того, что ее любовь снова пытаются использовать. И не важно, зачем - важен сам факт.
   - Слушай, майор, - наконец заговорила она. - Ты лег со мной в постель как с женщиной или как с выгодным агентом?
   Зотов натужно рассмеялся:
   - Так вот что тебя больше волнует! А я думал, ты будешь интересоваться своей безопасностью.
   Лена сдвинула брови.
   - Извини, но этот план я придумал еще до твоего приезда в Зону, ведь я был знаком с твоим личным делом, - продолжал оправдываться Дмитрий. - Когда же увидел тебя, то понял, какую женщину мне подарил Господь Бог! Я ждал тебя всю жизнь!
   - А еще говорят, что женщины коварны. - Она шутливо стукнула Дмитрия в грудь и положила свою ему на плечо, - Хоть ты и мерзавец, но я, кажется, тоже влюбилась и сделаю ради тебя все, о чем ты просишь.

9

   Ровно в девять утра Зотов и Саблин вошли в рабочий кабинет. Майор выглядел хмурым, уставшим и слегка рассеянным. Всю ночь ему снились кошмары, но что именно - он не запомнил.
   - Ну что, майор, закрываем дело или как?…
   - Или как… - мрачно ответил Дмитрий. - Сегодня я получу данные об осмотре кабельных линий, а завтра проведем зондирование «экземпляров». И тогда будет ясно, что нам делать.
   - Постой: - Саблин вытаращил глаза. - Ты хочешь сказать, что у тебя есть способ зондирования?
   - Не у меня, а у Бережной. Ты думаешь, она просто так сюда прилетела?
   - Нет, этого я как раз не думаю. Почему же тогда я ничего не знал, когда готовил ее к Зоне?
   Зотов пожал плечами:
   - А разве ты должен был знать?
   Полковника это взбесило. Но больше всего его раздражало то, с каким видом с ним разговаривал этот наглый майоришка. Он понимал, что вопреки его желанию ход расследования идет мимо него. Полковника, как пешку, поставили перед свершившимся фактом, и это совсем не устраивало Саблина.
   - Дмитрий Николаевич, - произнес он спокойно, но твердо.- Я как ответственное лицо и старший по званию прошу вас докладывать обо всем в мельчайших подробностях и, прежде чем что-либо предпринимать, советоваться со мной.
   - Простите, товарищ полковник, но мне кажется, я так и делаю.
   - Это я на будущее.
   Неловкую паузу прервал телефонный звонок.
   - Зотов слушает… Да-да, профессор, я просил вас позвонить. Сообщите, пожалуйста, Мизину и его группе, что Москва дала разрешение на зондирование «экземпляров» из последней партии. Эксперимент будет проводить доктор Бережная. Начинаем завтра. Пусть проверят аппаратуру.
   «Ну все, - подумал майор, положив трубку.- Теперь убийце остается либо вывести из строя оборудование, либо убрать Лену, либо уничтожить «экземпляры», если, конечно, моя версия верна».
   Саблин напряженно наблюдал за Зотовым.
   - Если ты прав, убийца должен что-то предпринять, - произнес он, закуривая и снова переходя на «ты».
   - Я тоже так думаю. Мои люди уже наблюдают за Мизиным, Бережной, лабораторией и «экземплярами».
   - А Куданова и Черков?
   - У меня не хватает людей, чтобы вести за ними круглосуточное наблюдение, а скрытые камеры в лаборатории еще только устанавливают.
   - Может быть, тогда не будем торопиться с зондированием?
   - Тянуть тоже нельзя. Надо действовать по горячим следам, раз уже представилась такая возможность.
   - Не возражаю,- вздохнул полковник, - раз Москва согласна.
 

* * *

 
   - Зачем ты меня вызвал? Что-нибудь случилось?
   - Случилось. Я только что узнал, что завтра утром Бережная будет зондировать «экземпляры».
   - Ты спятил? Это еще никому не удавалось.
   - Она нашла какой-то новый способ. Ты представляешь, что будет, если они наткнутся на нашу программу?!
   - Проклятие! Они вычислят нас всех. Это будет полный крах. А ты уверен, что это не крючок, на который Зотов хочет нас поймать?
   - Не думаю. Ведь о том, что Бережная будет работать в Зоне по какой-то своей программе, я узнал еще месяц назад.
   - О, Господи, как это все некстати! Из-за этого молокососа лейтенанта мы все накроемся.
   - Не паникуй и успокойся. Надо все продумать. Я проверил: Зотов установил наблюдение только за Мизиным, Бережной и лабораторией. Так что у нас пока развязаны руки. Надо действовать…
   - Но как, черт возьми?!
   - Не ори. Если ты не возьмешь себя в руки, ты выдашь нас еще раньше. Тебе много осталось возиться с нашей партией?
   - Пару сеансов. В ту ночь, когда меня застукал Макарин, так и не удалось ничего сделать. Сейчас тем более опасно: за всеми следят. Я не знаю, как и когда смогу закончить. Мне никогда не было страшно, но сейчас я боюсь. Я чувствую, что этот проклятый майор достанет меня. Может, ему еще одну змею подбросить?
   - Успокойся, все будет о'кей. Завершим работу и смотаемся отсюда. Сегодня же надо будет стереть нашу программу. Конечно, это будет провалом операции, но пусть лучше провалится она, чем мы.
   - Но как я ее сотру, если ты сам говоришь, что за лабораторией следят?
   - То, что тебе известно о профессоре, это стопроцентно?
   - Да, он маньяк. Эту информацию специально не передавали Зотову, чтобы ее можно было использовать при шантаже, вербовке или…
   - Вот «или» мы как раз и сделаем. Я тут кое-что придумал…

10

   После обеда Зотов получил отчет о работе технической группы. Проверив не один десяток километров разных кабелей и проводов, комиссия пришла к выводу, что никаких нарушений не было.
   «Ну что ж, - решил майор, - отрицательный результат - тоже результат. Во всяком случае, теперь ясно, в каком направлении искать дальше».
   Вечером Саблин и Зотов засели на квартире майора в ожидании сообщений от постов наблюдения. Не успели офицеры перевести дух, как затрещал телефон.
   - Зотов слушает… Понял… Действуйте по плану. - Он бросил трубку и повернулся к полковнику: - Мизин только что пришел к Бережной. Вперед! - Дмитрий схватил переносную рацию и выбежал из квартиры.
   Через минуту офицеры, ступая как можно тише, поднимались по лестнице. Квартира Бережной находилась на последнем, третьем этаже. Подойдя к двери, они прислушались. Все было тихо. За квартирой велось наблюдение из дома напротив, и там же была установлена аппаратура прослушивания.
   Зотов вытащил запасные ключи, вставил их в замочную скважину; а затем аккуратно, не отворяя двери, открыл замок.
   - Ну все, путь свободен.
   Прошло несколько минут. По-прежнему все было тихо и спокойно. Как и в любом напряженном ожидании, время тянулось ужасно медленно.
   Несмотря на то что офицеры каждую минуту ждали сообщения, оно пришло неожиданно, ворвавшись в тишину подъезда треском рации и взволнованным голосом капитана:
   - Дмитрий Николаевич, опасность!…
   Зотов резко распахнул дверь и влетел в комнату.
   То, что он увидел, его несколько озадачило. Мизин лежал без сознания в углу комнаты, а Лена спокойно стояла напротив, скрестив руки на груди. Она удивленно посмотрела на непрошеных гостей:
   - Как вы тут оказались и что вам надо?
   - Извините, Елена Николаевна,- произнес полковник.- Но сначала мы попросим ответить на наши вопросы.
   Елена пожала плечами и уселась в кресло. Она прекрасно играла роль, придуманную Зотовым.
   - Это вы его уложили? - спросил Петр Александрович, нагибаясь над Мизиным.
   - Да.
   - Почему
   - Я могу не отвечать на этот вопрос. Это мое личное, если хотите, интимное дело.
   - Уважаемая Елена Николаевна, когда дело касается государственных интересов, то ни о каком интиме не может быть и речи. Может быть, с Дмитрием Николаевичем вы будете более разговорчивы? - спросил он, заметив взгляд женщины, брошенный в сторону майора.
   - Может быть…
   Полковник повел бровями. Подоспевшие офицеры охраны, взяв уже пришедшего в себя профессора под локти, вывели его из квартиры. Саблин последовал за ними, оставив Елену Николаевну и майора наедине.
   «Странно, все очень странно», - думал он, чувствуя, что за его спиной опять что-то замышляется.
   Вспомнив, что комната Бережной прослушивается, Петр Александрович бросился к дому напротив.
   - Ну, рассказывай, - выдохнул Зотов, когда за полковником захлопнулась дверь. - И принеси, пожалуйста, что-нибудь попить.
   Пока Лена ходила за водой, Дмитрий вытащил прикрепленный к телефону «жучок» и положил в специальную экранированную коробочку. Он не хотел, чтобы их разговор услышали в соседнем доме.
   - Да, в общем, ничего особенного не случилось, - донесся из кухни голос- Мизин пришел подвыпившим. Стал интересоваться завтрашним зондированием, не верил, что я смогла найти ключ к дешифровке. Затем сокрушался, что его хваленая система раскрыта, ну а потом начал объясняться в любви. Говорил, что любит, будет любить и всегда любил только меня.
   - Постой, что значит «любил»?
   Лена вздохнула:
   - Мы знаем друг друга с института: учились на параллельных курсах. Перед получением дипломов даже в ЗАГС решили пойти, но я вовремя одумалась.
   Дмитрий изумленно посмотрел на нее. Такого оборота он действительно не ожидал.
   - Почему ты мне раньше ничего не сказала?
   - Ну, во-первых, ты не спрашивал, а во-вторых, следователю совсем не обязательно знать, что подозреваемый был когда-то в близкой связи с его нынешней любовницей. Да и ты разве не мог сказать, что подозреваешь его?
   - Не мог, - твердо ответил Зотов.- Я не мог тебе давать наводку на определенного человека. Ты должна была чувствовать себя уверенно со всеми, чтобы случайно не выдать себя. Убийца очень умен и коварен.
   - Но это не Сергей.
   - Почему?
   - Если бы он решил меня убить, я бы это почувствовала. У него были глаза хоть и пьяные, но влюбленного, а не убийцы.
   - Ты уверена?
   - Я же женщина.
   Дмитрий пожал плечами, но промолчал, подумав, что она права: пьяный на дело не пойдет.
   - Что было дальше?
   - А дальше он полез целоваться. Тогда я применила свой любимый прием: нажала на точки под ушными раковинами. Мизин потерял сознание и свалился в угол.
   Зотов вздохнул:
   - Неужели я изначально ошибся? Либо я полный осел, либо Мизин действительно очень умен, либо…
   - Не огорчайся. Ты обязательно поймаешь истинного убийцу.
   - Идиот, - хмыкнул Дмитрий. - Захотел быстро и легко взять его. А он раз - и проплыл мимо сетей. Ничего, эта рыбка от меня не уйдет! Гадом буду…

11

   Выйдя от Бережной, майор побежал к штабу. Смутная тревога и подозрения влекли его в лабораторию. В дежурке Зотова уже ждали полковник Саблин и капитан Михеев.
   - Как дела? - спросил Петр Александрович.
   - Потом, все потом. Сейчас надо выяснить, где Черков и Куданова.
   Дежурный центрального поста сообщил, что профессор и доктор лабораторию не покидали. Отдав распоряжение никого не впускать и не выпускать, офицеры спустились под землю.
   Черкова нашли в его отсеке. Он то склонялся над электронным микроскопом, то вычислял что-то на компьютере.
   - Простите, профессор, вы не знаете, где сейчас находится доктор Куданова? - спросил Зотов, впившись глазами в Андрея Митрофановича.
   - Я ее послал час назад в аппаратную готовить программу.
   Офицеры направились в четвертый отсек. Там было пусто.
   - Опечатайте аппаратную, - приказал Зотов капитану. - А мы с Петром Александровичем осмотрим блок.
   Один за другим пройдя все научные и жилые отсеки, офицеры подошли к хозблоку, выходящему в шахту для спецотходов.
   - Давайте-ка заглянем в кислотную камеру, - предложил Зотов.
   Надев защитные маски, офицеры открыли дверь. Посредине камеры стоял резервуар с кислотой, из которого поднимались к вытяжке ядовитые испарения. Подойдя к нему, мужчины сразу увидели растворяющиеся на глазах остатки костей. К краю кислотной ванны прилипли два тоненьких волоска. По-видимому, они принадлежали Кудановой, так как она одна в Зоне красила волосы в такой неестественный красно-фиолетовый цвет.
   Выйдя из камеры, офицеры сняли маски и вдохнули чистый воздух.
   - Черт возьми, приди мы хотя бы на десять минут пораньше, - успели бы вытащить хоть одну косточку Кудановой, - чертыхался Саблин, вытирая со лба капельки пота.
   - А почему ты думаешь, что это она? - в упор спросил Зотов.
   Петр Александрович крякнул и нервно пожал плечами:
   - А кто тогда?
   - Да-а, неплохо задумано. В лучшем случае Веру Александровну хватились бы только утром. У нее сегодня по графику ночные опыты.
   - Так значит - Черков?
   - Не знаю, - выдохнул Дмитрий. - Судя по времени растворения человеческого тела в кислоте данной концентрации, в момент, когда Куданову бросили в резервуар, Мизина отвели уже домой под наблюдение капитана Смакина. Надо проверить, кто в это время, кроме Черкова, мог находиться в лаборатории. Если никого, то улики налицо, хотя и косвенные. Я не думаю, что Вера Александровна сама решила искупаться в кислотной ванне.
   - Не переживай, майор, каждый может ошибиться. Я вообще не верил во всю эту катавасию и только теперь понял, как ты был близок к истине. Между прочим, прежде чем брать Черкова, необходимо получить добро Москвы. У меня есть указание никого не трогать без личного разрешения генерала.
   - Сделаем запрос, когда будут готовы все результаты экспертизы и мы найдем хотя бы одну крепкую улику.
   - Естественно.
   Следующие два часа ушли на то, чтобы вылизать кислотную камеру и проверить аппаратную. Кроме уже найденных двух волосков, оказавшихся свежими, в отсеке больше не обнаружили ничего свидетельствующего о преступлении. Оборудование было исправно. Главный компьютер показал, что им пользовались два часа назад по утвержденной программе.