Чейз Джеймс Хэдли. Кинжал и пудреница

   Я поставил каблук на перекладину его стула и уже готов был двинуть хлыщу в морду, как вдруг обнаружил девятимиллиметровую пушку полицейского образца, которая плясала перед моим носом. Макс говорил, что Паркер, похоже, знает, как с ней обращаться. Кроме как в вестернах с Юлом Бриннером, нигде не видел, чтобы в игру вступали с такой быстротой.
   - Доминик! - сказал спокойно Герман.
   Я не двигался. Блеклые глаза Паркера были пусты и лишены всякого выражения. Я понял, что он может убить. Дуло пистолета было длинным, как бруклинский тоннель, и это была паршивая минута.
   - Доминик! - крикнул Герман, двинув кулаком по столу. Пистолет опустился, и Паркер удивленно посмотрел на меня, словно не мог понять, что произошло. От его пустого и потерянного вида у меня по спине пробежали мурашки. "Этот парень - сумасшедший", - подумал я. Такое же выражение лица я видел у некоторых типов в тюремной больнице. Увидев раз - не забудешь, это было лицо убийцы-параноика.
   - Не нервничайте, Доминик, - сказал Герман своим пронзительным голосом.
   Он даже пальцем не шевельнул, чтобы успокоить Паркера, и я понял почему. Достаточно было вовремя сказать ему "не нервничайте, не горячитесь", и это действовало на него магически.
   Паркер медленно встал, удивленно посмотрел на пистолет, словно не понимал, как он мог оказаться у него в руке. Затем неспеша вышел из комнаты.
   Я вытер носовым платком вспотевший лоб.
   - Вам следовало бы присмотреть за этим парнем, - проговорил я как можно более инертным тоном, - он вскоре свихнется окончательно.
   - Лучше возьмите себя в руки, мистер Джексон, - сказал Герман со все той же холодностью во взгляде. - Если вести себя с ним надлежащим образом, то все будет в порядке. Ему кажется, что вы все время ищете ссоры. Хотите кофе?
   Я улыбнулся:
   - В данный момент я бы выпил что-нибудь покрепче. И не рассказывайте мне сказок - он хотел меня убить. Пока не поздно, заберите у него оружие.
   Глядя на меня, Герман наполнил стакан.
   - Не принимайте этого всерьез, мистер Джексон. Он очень привязался к мадемуазель Руке. На вашем месте я не стал бы касаться этой темы.
   - А как она к этому относится?
   - Не понимаю, почему вас это интересует? Я выпил и вернулся к столу.
   - Может быть, вы и правы, - согласился я. В девять часов Паркер подогнал машину к входной двери. Он был замкнут и спокоен. Казалось, он полностью преодолел неприязнь ко мне. Герман спустился с лестницы, чтобы проводить нас.
   - Желаю удачи, мистер Джексон. Паркер даст все указания в машине. К вашему возвращению деньги будут приготовлены.
   Я посмотрел на темные окна в надежде увидеть ее силуэт и почти не обратил внимания на его слова. Веды нигде не было.
   - Мы, если все будет хорошо, должны вернуться около двух часов, - сказал Паркер дрожащим голосом.
   - Если мы не вернемся, вы знаете, что делать.
   - Вы вернетесь, - заверил компаньона Герман. - Мистер Джексон не допустит промаха, - заявил он и помахал нам рукой.
   Я очень хотел на это надеяться.
   Когда мы тронулись с места, я еще раз оглянулся, но так ее и не увидел.
   Глава 4
   Мы сидели в машине возле забора дома Бретта. Вокруг было спокойно и темно. Мы не видели ни машины, ни стены, ни друг друга, словно находились в абсолютном вакууме.
   - Ну что ж, - тихо начал Паркер. - Вы знаете, что делать. Начинайте. Свистните, когда будете возвращаться, - я включу фонарь, чтобы вы нашли веревку.
   Я тихонько вздохнул. Даже теперь я не нашел в себе сил отказаться от этого рискованного мероприятия. Я боялся промахнуться, и если попадусь, то тюрьма светила мне надолго. Уж Редферн не упустит шанс. Он только и ждал промаха с моей стороны.
   Паркер включил маленькую лампочку, спрятанную в машине. Неясно вырисовывались руки и контур головы.
   - Вот шифр сейфа, - сказал он. - Его легко запомнить. Я записал его на карточку. "Полный оборот направо, полоборота влево, опять полный оборот направо и еще полоборота назад".
   - Между оборотами, Джексон, делайте остановки, чтобы дать время запору вернуться назад. И ради бога, не торопитесь.
   - А монеты? - спросил я.
   - Вы только и думаете об этом, - проворчал он. Паркер был прав, время действительно было неподходящим, чтобы думать о постороннем.
   - Возьми подавись!
   Он дал мне два сотенных билета. Я сложил их в маленькие квадратики и положил в портсигар. В этот момент я с удовольствием дал бы ему пинка, вышвырнул из машины и уехал, но мне хотелось еще раз увидеть Веду. Я снова ощущал на губах вкус ее поцелуя.
   - Открыв сейф, вы найдете пудреницу на второй полке. Вы обязательно увидите ее. Это маленькая золотая вещица. Сотни женщин носят такие же. Кинжал положите на место.
   - Можно было бы избежать всех этих сложностей, если бы ваша девушка спала с замком на лодыжках. Вам следовало сказать ей об этом.
   Паркер открыл дверцу и скользнул в темноту, я последовал за ним. Минуту мы стояли, прислушиваясь. Все было тихо.
   Меня мучил вопрос, спустили ли собаку, так как она сидела у меня в печенках.
   - Готовы? - нетерпеливо спросил Паркер, - нам нужно кончить это дело раньше, чем выглянет луна.
   - Да, - сказал я, вертя в руках налитую свинцом трость. Хотел бы я сейчас держать в руках милый моему сердцу пистолет.
   Паркер размотал веревку, я взял в руки крюк. С третьей попытки крюк прочно уцепился за проволоку.
   - Что ж, в добрый час, - сказал я. - Держите ушки на макушке. Может случиться так, что меня пристукнут раньше, чем я доберусь до сейфа.
   - Не делайте глупостей, Джексон. Я не видел его лица, но, судя по голосу, он говорил сквозь зубы.
   - Вы не вытянете у нас больше ни цента, пока не принесете пудреницу.
   - Я передам ее вам, если будете ждать моего возвращения на стене.
   - Будьте внимательны. Ни до чего не дотрагивайтесь. Не должно остаться ни одной улики.
   Я вскарабкался по веревке до заграждения из проволоки. Она была туго натянута, и мне пришлось напрячь внимание, чтобы не задеть рукавом, когда я буду разрезать ее. С этим я справился сравнительно быстро.
   - Порядок, - сказал я и вскарабкался на стену. Я посмотрел в сторону дома, но это было все равно, что увидеть муху, ползущую по луне.
   - Вот футляр, - сказал Паркер. - Обращайтесь с ним осторожно.
   Я наклонился и пошарил в воздухе рукой, пытаясь нащупать футляр, который должен был подать Паркер.
   - Он у меня, - прошептал я, положив его в карман. - Темно, как у негра в желудке, - мне понадобится время, чтобы отыскать тропинку, ведущую к дому.
   - Не надо ничего искать, - торопливо сказал Паркер, - вы найдете ее в нескольких метрах от стены. Она приведет вас прямо к служебному входу.
   - Вы в этом уверены? - прошептал я и, спустив веревку с обратной стороны, скользнул вниз.
   Стоя у стены, одной ногой на газоне, прислушался. Ничего не было слышно, кроме стука сердца и моего дыхания. Я размышлял, что делать дальше: либо остаться на месте и, выждав время, сказать Паркеру, что не смог открыть сейф, либо что несгораемый шкаф хорошо охраняется, либо еще что-нибудь в этом роде.
   Мог я пойти, выполнить работу и вернуться. С риском нарваться на сторожей и собаку. Если они поймают меня с пудреницей, никто не спасет меня от Редферна.
   Я решил идти до конца. Конечно, я подозревал, что вся эта история могла оказаться блефом чистой воды - субъект, подобный Герману, не поставил бы на карту столько денег, чтобы вызволить женщину из переделки, в которую она себя сама впутала.
   Это было не в его стиле. Пудреница, или другая вещь, которую он хотел взять из сейфа Бретта, стоила кучу денег. Другого объяснения просто не было, и быть не могло. Если Герман платил за эту вещь бешеные бабки, значит, знал, за что. Я был противен сам себе, что стал неразборчив в делах, за отсутствие денег, за весь этот город Сан-Луи Бич. На карту поставлена моя жизнь или, во всяком случае, свобода. Если справлюсь с этим заданием, немедленно исчезну, как говорится, погружусь на подводную лодку и не высунусь до тех пор, пока не иссякнут деньги. Игра стоила свеч!
   Понадобилось несколько секунд, чтобы эти мысли пронеслись в моей голове. Я направился по тропинке в направлении к дому. На мне были туфли на каучуковой подошве, производившие меньше шума, нежели призрак. Я постоянно прислушивался, двигаясь с фонариком в одной руке и налитой свинцом тростью во второй, готовый ко всем неожиданностям. Через некоторое время тени деревьев скрыли меня. В глубине, слева от меня, я различал контуры дома - большая темная масса на фоне неба.
   Я продолжал красться по тропинке, вьющейся вокруг дома, не переставая думать о собаке-волке. Это было чертовски неприятно, идти вот так, в темноте, и ждать, что в любую секунду на тебя набросится пес. Такая тварь передвигается почти бесшумно, ползком, и, когда ее замечаешь, это первое и последнее, что ты видишь, так как ее клыки вонзаются в горло.
   Когда я подошел к дому, рубашка на мне была мокрой и нервы были натянуты как струна. Тропинка привела прямо к ступенькам террасы. Из плана я знал: чтобы достичь служебного входа, необходимо пройти вдоль террасы, мимо ряда дверей, подняться на несколько пролетов, миновать вторую террасу и повернуть за угол. Там и ждал меня сейф.
   Я стоял и смотрел на террасу до боли в глазах. Сначала я вообще ничего не видел, но потом начал различать широкие белые ступени и балюстраду. Я продолжал слушать и вглядываться в темноту, так как знал, что, когда окажусь в незащищенном месте, предпринимать какие-нибудь шаги будет уже поздно.
   Теперь, когда я был возле дома, был виден луч света, пробивающийся из одного окна, и слышны звуки танцевальной музыки. Эта музыка еще больше подчеркивала мое одиночество. Я все еще не решался покинуть свое убежище, так как у меня было предчувствие, что все это не так просто, как кажется.
   Я продолжал вглядываться и тогда, когда увидел приближающегося сторожа.
   Выглянула луна.
   Сторож остановился возле неподвижной глыбы, которая могла оказаться чем-то вроде большой каменной птицы на пьедестале.
   Он стоял в тени этой птицы и почти не был заметен. Некоторое время он стоял и вглядывался в парк, потом медленно пошел вдоль террасы, удаляясь от служебного входа.
   Самое время рискнуть, так как он мог сделать полукруг и вернуться назад. Взбежав по ступенькам, я оказался на террасе. Я еще раз взглянул на сторожа, укрывшись за балюстрадой. Он перешел на другую сторону и теперь напряженно всматривался в парк, словно капитан с мостика корабля.
   Я не стал ждать. На цыпочках одолел следующий пролет лестницы и оказался прямо перед окнами. Теперь я ясно слышал радио. Луи Армстронг был на пути к тому, чтобы разодрать персидский ковер силой звука своей волшебной трубы. Но у меня не было времени наслаждаться прекрасной импровизацией знаменитого музыканта.
   Я прошмыгнул мимо застекленных дверей и завернул за угол, как и было указано в плане. Находясь в нескольких метрах от служебной двери, я услышал шаги. Ощутив резкий толчок сердца, я прижался к стене. Шаги направлялись в мою сторону.
   - Гарри, ты там? - позвал голос из темноты. Я был уверен, что узнал его. Он принадлежал коротышке сторожу, с которым мы столкнулись утром.
   - Да, - ответил второй.
   Теперь я мог видеть обоих. Один наклонился над балюстрадой, глядя на второго, стоящего внизу.
   - Все спокойно?
   - Вполне. Здесь так темно, хоть глаз выколи.
   - Будь начеку, Гарри, как бы чего не вышло.
   - Какая муха тебя укусила, Нэд? - голос второго сторожа казался раздраженным. - С ума что ли сошел?
   - Да. Будь повнимательнее, раз я тебе говорю. Я все думаю о тех молодчиках.
   - Ах, эти! Они ведь заблудились. Каждый раз, когда кто-либо собьется с дороги и заедет сюда, ты начинаешь что-то выдумывать. Брось ты это, мой тебе совет.
   - Мне не понравились их физиономии, я все думаю, что, когда педик меня разыгрывал, другой глядел в оба. Это меня-то и настораживает.
   - Ладно, ладно, я сейчас сделаю еще круг по парку.
   - Возьми собаку, - сказал Нэд. - Кстати, где она?
   - Привязана, но я схожу за ней. Найду тебя через полчаса.
   - О'кей.
   Я слушал все это, затаив дыхание.
   Нэд стоял как вкопанный, повернувшись ко мне спиной, внимательно вглядываясь во тьму. Я начал медленно скользить вдоль стены, удаляясь от нее, пока не потерял их из виду. Еще несколько шагов - и я достиг двери. Аккуратно пошарил по ней, пока не нащупал ручку, повернул, но она была заперта. Осторожно переложив трость в другую руку, я достал ключ, который дал мне Паркер. Посветить я не решался. Нащупав замочную скважину, прислушался. А что, если Нэду взбредет в голову идея прогуляться сюда?
   Я медленно вставил ключ. Замок, слегка звякнув, открылся. Мне же этот звук показался ружейным выстрелом. Я ждал, прислушиваясь, но все было тихо. Я снова повернул ручку, дверь на этот раз поддалась, и я вошел. Очутившись в доме, я почувствовал себя более уверенным, холодным и твердым, как кусок льда, а главное, недосягаемым для собаки, которую боялся больше всего. К тому же я четко знал, куда надо идти, так как накануне подробно изучил план. Включив фонарик и держа в другой руке трость, я быстро пробежал по коридору и оказался перед дверью кабинета Бретта.
   На этаже горел свет. Внезапно наверху пронзительно завизжала женщина. Я отступил назад.
   - Не надо этого делать! Ой! Грубиян! - кричала она.
   "Это слуги", - подумал я, вытирая пот. Женщина взвизгнула еще раз, и над головой послышались быстрые шаги. Опять раздался визг, стукнула дверь, и все стихло. Я ждал продолжения, но все было спокойно. Я подумал, что людишки Бретта неплохо веселятся в отсутствие хозяина.
   Нажав на ручку двери, ведущей в кабинет Бретта, я вошел и закрыл за собой дверь.
   Сейф был там, где и полагалось по плану, так же как и провод, спускавшийся на пол за его задней стенкой. Если бы я не знал, где его искать, то вряд ли нашел, так искусно он был замаскирован.