Чейз Джеймс Хэдли. Клубок

   Вскоре после полуночи я принял решение. Далось оно мне нелегко, но обещанная сумма притягивала, как магнит. С такими деньгами передо мной и Ниной открывалась новая жизнь.
   Я решил принять ее предложение, если она согласится неукоснительно выполнять мои указания.
   Следующим утром я приехал на пляж пораньше и сказал Биллу Холдену, что хочу оставить кабинку за собой еще, по меньшей мере, на день. Холден не возражал, так как я расплатился с ним сразу за два дня.
   Я грелся на солнышке, а около одиннадцати вошел в гостиную и сел у телефона. Звонок раздался ровно в одиннадцать. Я снял трубку.
   - Барбер слушает.
   - Да или нет?
   - Да, но при определенных условиях. Я хочу поговорить с вами и вашей падчерицей. Приходите сегодня вечером, в девять часов.
   Не дав ей ответить, я положил трубку. Я хотел, чтобы она поняла, кто теперь хозяин и что так будет и впредь.
   Вновь зазвонил телефон, но я уже вышел из кабинки, закрыл дверь и запер ее на ключ.
   Телефон все еще звонил, когда я направился к моему "паккарду".
   На пляж я вернулся чуть позже шести, прихватив из дома нужные мне вещи. К счастью, Нины не было, и мне не пришлось объяснять, зачем я беру с собой длинный провод, чемоданчик с инструментами и диктофон, купленный мною, когда я работал в "Вестнике", и сохраненный Ниной до моего возвращения из тюрьмы.
   Два часа, которые я провел прошлой ночью, обдумывая план Реи Марло, не пропали даром. Я сразу понял, что мне необходимы гарантии безопасности, которые не позволят Рее и ее падчерице подставить меня под удар, если произойдет что-то непредвиденное. Я решил записать предстоящий вечером разговор на магнитную ленту. Несмотря на заверения Реи, Марло мог обратиться в полицию, и эта пленка послужила бы доказательством того, что похищение задумано не мной, а женой Марло и его дочерью.
   Я отнес диктофон в спальню и поставил в стенном шкафу. Работал он практически бесшумно, но я побоялся оставлять его в гостиной. Я не хотел, чтобы Рея или ее падчерица случайно наткнулись на него. В стене я просверлил маленькую дырочку и продернул через нее шнур микрофона. Затем вернулся в гостиную и через удлинитель подсоединил диктофон к выключателю у входной двери. Теперь диктофон начинал работать одновременно с включением света в гостиной.
   Какое-то время ушло у меня на то, чтобы найти место для микрофона. Наконец, я приладил его под стоящим в углу столиком.
   К семи часам я закончил все приготовления и проверил диктофон в действии. Магнитная лента фиксировала каждое мое слово.
   Меня беспокоило, что женщины не захотят войти в гостиную или попросят выключить свет. Но тут же подумал, что они не решатся на столь важный разговор на улице, где нас мог подслушать случайный прохожий. Что же касается света, я мог вывернуть лампочку, не трогая выключателя.
   Пляж уже заметно опустел.
   Я собирал инструменты, когда в дверь постучали. Занятый своими мыслями, я даже вздрогнул от неожиданности. На какое-то мгновение я оцепенел, затем задвинул чемоданчик с инструментами под диван, подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Билл Холден.
   - Извините, что отрываю вас, мистер Барбер, но я хотел узнать, оставляете вы кабинку за собой и на завтра? На нее есть желающие.
   - Я хочу оставить ее на неделю, Билл, - ответил я. - Мне надо написать несколько статей, а здесь хорошо работается.
   - Конечно, мистер Барбер. Она ваша до конца недели.
   Когда он ушел, я вытащил чемоданчик из-под дивана и отнес в машину. Домой мне не хотелось, поэтому я решил поужинать в ресторане, находящемся в полумиле от пляжных кабинок.
   Из ресторана я вышел без двадцати девять. Уже смеркалось. Когда я подъехал к кабинкам, на пляже не было ни души. Я не стал зажигать свет, ощупью добрался до кондиционера и включил его, чтобы заманить женщин прохладой. На веранде было жарко, но я ослабил узел галстука и сел в шезлонг.
   Чтобы как-то отвлечься, я думал о том, опоздает Рея на этот раз или нет, как выглядит ее падчерица Одетт, захотят ли они следовать намеченному плану, услышав мои условия.
   В самом начале десятого что-то скрипнуло, и, повернув голову, я увидел Рею Марло, поднимающуюся по ступенькам. Она была одна.
   Я встал.
   - Добрый вечер, мистер Барбер, - поздоровалась она и направилась к шезлонгу.
   - Давайте зайдем в дом, - предложил я. - Недавно тут кто-то прошел. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. - Я открыл дверь и зажег свет. - Где ваша падчерица?
   Она вошла в гостиную, и я закрыл дверь.
   - Полагаю, она придет, - ответила Рея, сев в кресло. Она была в светло-голубом, без рукавов, платье и сандалиях на босу ногу. Шарф она сняла, но глаза по-прежнему скрывались за зелеными солнцезащитными очками.
   - Я не соглашусь помогать вам, не поговорив с вашей падчерицей, заявил я. - Я хочу убедиться, миссис Марло, что она знает о вашей затее с похищением и согласна в ней участвовать.
   Рея коротко взглянула на меня.
   - Разумеется, она согласна. Можете не сомневаться.
   - Я хочу услышать об этом от нее самой. - Я сел.
   Последующий монолог я произнес лишь для того, чтобы записать его на пленку.
   - Надеюсь, вы понимаете, чем это вызвано. Вы сказали мне, что вместе с вашей падчерицей задумали устроить ее похищение. Вам обеим срочно понадобились четыреста пятьдесят тысяч долларов. Вы пришли к выводу, что их можно получить от вашего мужа в качестве выкупа за его дочь, которую якобы похитят. Если я помогу вам, вы заплатите мне пятьдесят тысяч. - Помолчав, я продолжал: - Похищение людей - преступление, карающееся смертной казнью. Я хочу быть абсолютно уверен в том, что ваша падчерица в курсе ваших замыслов и знает, на что идет.
   - Разумеется, она знает, - нетерпеливо ответила Рея. - Она не ребенок.
   - И вы считаете, что ваш муж не обратится в полицию?
   Ее пальцы забарабанили по ручке кресла.
   - У вас природный дар тратить время попусту. Мы уже говорили об этом, не так ли?
   Часы показывали половину десятого.
   - Я не ударю пальцем о палец, не поговорив с Одетт.
   - Я велела ей прийти, но она редко делает то, что ей говорят. Не тащить же мне ее сюда.
   Я услышал чьи-то шаги.
   - Может, это она? Пойду посмотрю.
   Я подошел к двери и открыл ее. У ступенек стояла девушка. Несколько секунд мы смотрели друг на друга.
   - Привет, - наконец сказала она и улыбнулась.
   Небольшого роста, с ладной фигурой, Одетт Марло была в белом кашемировом свитере и пятнистых, словно шкура леопарда, джинсах. Этот наряд предназначался лишь для того, чтобы подчеркивать достоинства ее фигуры. Черные волосы, разделенные посередине, свободно падающие на плечи. Лицо в форме сердечка. Очень светлая кожа. Серые глаза, маленький вздернутый носик. Ей можно было дать и шестнадцать, и двадцать пять лет. Она являла собой образ порочной юности. Такие вот девушки часто встречались в судах для несовершеннолетних.
   - Мисс Марло?
   Она хихикнула, затем медленно поднялась по ступенькам.
   - А ты, должно быть, Али-Баба. Только где все разбойники?
   - О, иди сюда, Одетт, - позвала из гостиной Рея. - Оставь эти шуточки для своих бестолковых приятелей.
   Девушка скорчила гримаску, подмигнула мне и прошла в дом, нарочито покачивая бедрами.
   Я закрыл дверь.
   Я думал о диктофоне. Ленты хватало еще минут на сорок. Так что следовало поторопиться, если я хотел записать весь разговор.
   - Привет, дорогая моя, - сказала Одетт, усаживаясь в кресло рядом с моим стулом. - Какой роскошный мужчина!
   - О, замолчи! - фыркнула Рея. - Сиди тихо и слушай. Мистер Барбер хочет поговорить с тобой.