Чейз Джеймс Хэдли. Никогда не знаешь, что ждать от женщины

   Нас никто не встречал. Казалось, никого не интересовало, откуда мы взялись. Герман сбросил пальто и шляпу на кресло. Без пальто и шляпы он выглядел не только представительным, но и опасным. На голове его светилась большая розовая лысина, напоминающая тонзуру.
   Я швырнул свою шляпу в соседнее кресло.
   – Располагайтесь, мистер Джексон, – пригласил Герман. – Чувствуйте себя как дома.
   Я прошел следом за ним в еще одну комнату. Он шел передо мной, раскачиваясь, словно мы находились на теплоходе.
   Вторая комната была еще более великолепной. Два кожаных кресла восемнадцатого века составляли ее интерьер, наряду с камином, персидскими коврами на натертом воском полу. На полированном столе красовалась внушительная коллекция бутылок и стаканов. Французское окно было завешено портьерой.
   Высокий элегантный мужчина удобно устроился в кресле у окна.
   – Доминик, это мистер Джексон, – сказал Герман. – Мистер Доминик Паркер, мой компаньон.
   Мое внимание было направлено на бутылки, но я кивнул, чтобы казаться любезным. Мистер Паркер ответил мне тем же. Он изучал меня, и недовольная гримаса яснее ясного показывала, что он не очень удовлетворен моим видом.
   – Ах, да, тот самый детектив! – сказал он с усмешкой и перевел взгляд на свои ногти, как это делают женщины, когда посылают вас подальше. Я устроился в кресле, не отводя от него взгляда. Это был высокий худой мужчина с волосами цвета меди, прилизанными назад. Длинное, узкое лицо, блеклые синие глаза и нежный подбородок, больше подходящий женщине. Морщины под глазами и несколько дряблая кожа на подбородке свидетельствовали, что ему уже перевалило за сорок. Те, кто предпочитает изнеженный тип мужчины, нашли бы его элегантным. На нем были полотняный костюм жемчужного цвета, бледно-зеленая рубашка, бутылочного цвета галстук и туфли того же цвета. Белая гвоздика украшала его бутоньерку. В толстых губах красовалась сигара с золотым ободком.
   Герман расположился в кресле у камина. Он совершенно игнорировал мое присутствие, словно я ему вдруг надоел.
   – Да, не хотите ли выпить? – спохватился он и перевел взгляд на Паркера. – Как ты думаешь, стоит ему выпить?
   – Пусть наливает сам, – резко ответил Паркер. – У меня нет привычки кому-либо прислуживать.
   – Как и у меня, – парировал я.
   – Вы не были бы здесь, если бы вам не заплатили, а это делает вас слугой.
   – В этом есть резон, – я подошел к столу и обслужил себя таким количеством виски, в котором запросто можно было утопить лошадь. – Так где же парень, которому велели вымыть руки?
   – Было бы лучше, если бы вы молчали, когда вас не спрашивают! – взорвался Паркер, и лицо его исказилось от гнева.
   – Не горячись, Доминик, – хриплый резкий голос оказал действие, и Паркер немного успокоился. Наступило молчание.
   Я взял стакан, отсалютовал Герману и единым махом вылил его содержимое в рот. Виски было того же качества, что и бриллиант.
   – Он сделает это? – внезапно спросил Паркер, не отрывая взгляд от своих ногтей.
   – Завтра вечером, – ответил Герман. – Введи его в курс дела, Доминик, я же пойду немного сосну. – Потом он обратился ко мне, направив в мою сторону толстый, как банан, палец: – Мистер Паркер объяснит вам, что нужно делать. Спокойной ночи.
   Я пожелал ему того же. Подойдя к двери, он повернулся и посмотрел на меня еще раз.
   – Мне бы очень хотелось, чтобы вы поладили с мистером Паркером. Я ему доверяю. Он объяснит все, что нужно, и каждое его слово равносильно приказу от меня.
   – О'кей, – пожал плечами я.
   Мы слушали грузные шаги Германа, поднимающегося по лестнице. С его уходом комната сразу стала более просторной.
   – Что же, – сказал я, – мое доверие тоже куплено.
   – Мы не собираемся шутить, мистер Джексон, – Паркер выпрямился в кресле, сжав кулаки. – Вам заплатили за вашу работу, и заплатили хорошо. Я не нуждаюсь в вашей наглости, ясно?
   – Пока я получил всего две сотни, – ответил я, с улыбкой глядя на него. – Если я чем-то вас не устраиваю, можете отправить меня обратно. Задаток возместит потерянное мной время. Выбирайте.
   В дверь постучали, и это несколько разрядило обстановку. Он крикнул «войдите» злобным голосом, но все же спрятал в карман руки, сжатые в кулаки. Вошел водитель, держа в руках блюдо. Он был одет в белую куртку, несколько великоватую для него. На блюде лежали сэндвичи, явно сделанные наспех. Теперь, когда на нем не было фуражки, я узнал его. Несколько раз я его видел в порту. Это был человек маленького роста, смуглый и черноволосый, мрачного вида, с бегающими глазами. Он был таким же новичком в своей работе, как я. Войдя, он бросил на меня быстрый взгляд, и на лице его мелькнуло удивление.
   – Что это должно означать? – спросил Паркер, указав на блюдо. Голос его был сухим, как стук бревна.
   – Мистер Герман приказал принести сэндвичи, сэр.
   Паркер встал и исследовал сэндвичи с видом крайнего отвращения.
   – Кто станет есть это дерьмо, дубина! – рявкнул он. – Кто так режет хлеб! Для сэндвичей нужны тонкие ломти! – Удар снизу швырнул содержимое подноса прямо в лицо бедняги. Хлеб и цыплята полетели на пол, крошки застряли в волосах. Парень остался неподвижным, только побелел как полотно. – Убирайся и принеси другие! – Отвернувшись, Паркер подошел к французскому окну, отдернул штору и уставился в темноту. Он не повернулся, пока не ушел водитель.
   – Мы не хотим есть, старина, – крикнул я ему вслед. – Так что можешь не возвращаться.
   – Вы могли бы и не отдавать приказаний моим слугам, – прошипел он дрожащим от ярости голосом.
   – Если вы будете вести себя, как старая истеричка, то мне лучше пойти спать. Особенно, если вам нечего сказать. Не мог бы ты держать себя в руках, приятель.
   Паркер резко обернулся. Гнев обезобразил его лицо.
   – Я предупреждал Германа, что с вами придется трудно, – выпалил он, пытаясь удержать себя в руках. – Предупреждал, что лучше оставить вас в покое. Мелкий негодяй вашего сорта никому не может принести пользы.
   Я послал ему улыбку.
   – Меня наняли сделать дело, и я его сделаю. Но я не оскорбляю ни вас, ни толстяка. Если вы нуждаетесь в моих услугах, то валяйте, рассказывайте. Иначе я уйду.
   Паркер пожал плечами и, к моему удивлению, вдруг успокоился.
   – Хорошо, Джексон, – произнес он. – Не будем ссориться.
   Подойдя к столу, Паркер выдвинул один из ящиков и достал сложенный пополам лист голубой бумаги.
   – Это план дома Бретта, – пояснил он. – Изучайте.
   Я налил себе еще виски, бесцеремонно взял толстую сигару, лежащую на столе, развернул план и принялся изучать его. Наклонясь надо мной, Паркер указал вход и место расположения сейфа.
   – Учтите, два садовника охраняют сад. Это бывшие полицейские, и у них отменная реакция. В доме искусная система сигнализации, но заблокированы только окна. Я устроил так, что вы сможете пройти черным ходом. – Палец его уперся в план. – Пройдете по коридору, подниметесь по лестнице и окажетесь возле кабинета Бретта. Сейф стоит в том месте, где сделана красная пометка.
   – Одну минутку! – резко оборвал я его. – Герман ни словом не обмолвился ни о сторожах, ни о сигнализации. Как же это малышка Рукс умудрилась открыть сейф, не включив сигнала тревоги? Или сигнализация тоже спала?
   Он ответил без колебаний, словно всю жизнь ждал этого вопроса:
   – Убирая кинжал в сейф, Бретт забыл включить сигнализацию.
   – Вы думаете, сигнализация все еще отключена?
   – Возможно, но не следует слишком на это рассчитывать.
   – А охрана? Как мне избавиться от них?
   – Они находятся в другом конце сада.
   Все это мне не очень улыбалось. Садовники, которые на самом деле полицейские. Здесь можно было запросто влипнуть.
   – У меня имеется ключ от черного хода, – небрежно заметил он. – Так что вам ничего не придется делать.
   – Вот как? Вы здорово работаете!
   Он промолчал. Я взглянул на огонь в камине.
   – Что произойдет, если мне не удастся пройти незамеченным и меня схватят?
   – Наш выбор не пал бы на вас, если бы мы рассматривали такую возможность, – сказал он, улыбаясь.
   – Это не ответ на мой вопрос!
   Он пожал плечами.
   – Придется сказать правду.
   – Историю о малышке, которая разгуливала по ночам?
   – Разумеется.
   – Заставить Редферна поверить в эту фантастическую историю – это было бы забавно.
   – Если вы будете осторожны, вам не придется этим заниматься.
   – Будем надеяться, не придется, – я допил виски и поставил бокал на стол. – Я изучу план в постели. Что еще?
   – У вас имеется оружие?
   – Разумеется.
   – Завтра ночью вам лучше не иметь его с собой.
   Наши взгляды встретились.
   – Хорошо.
   – Тогда все. Завтра утром мы поедем осматривать владения Бретта. Это очень важно.
   – Меня удивляет ваша девица. Может быть, лучше голой спящей женщине вновь проделать это дело. По словам Германа, если ее что-то беспокоит, она сможет пройти даже по полям шляпы.
   – Вы снова дерзите.
   – Нет, – я вновь наполнил свой бокал. – Ужин я закончу в постели.
   Он опять держался холодно и отчужденно.
   – Мы не одобряем людей, склонных к спиртному.
   – Я не нуждаюсь в одобрениях. Где я могу поспать?
   Сдерживая злость, Паркер направился к двери. Мы двинулись по узкому коридору. Из него мы попали в комнату, пахнущую плесенью. Но, кроме как за спертый воздух, спальню не в чем было упрекнуть.
   – Спокойной ночи, Джексон, – сказал он и ушел.
   Я отпил глоток виски и подошел к окну. Открыв его, я выглянул наружу. Лунный свет с трудом пробивался сквозь листву, но я все же различил плоский широкий выступ, тянущийся вдоль дома. Я не придумал ничего лучшего, как выбраться из окна и стать на него. Под собой я различил маленькую лужайку. Бассейн, заросший кувшинками, чьи листья казались серебряными в свете луны, привлек мое внимание. Я дошел до конца выступа. Бассейн был окружен невысоким парапетом. На нем кто-то сидел. Мне показалось, что это женщина, но за дальностью расстояния я не был в этом уверен. Виден был красный кончик сигареты, и если бы не это, неподвижную фигуру можно было бы принять за статую. Некоторое время я наблюдал за ней, но она оставалась неподвижной. Ничего не оставалось, как вернуться обратно.
   На моей постели сидел водитель, явно поджидая меня.
   – Решил подышать свежим воздухом, – непринужденно сообщил я, перенося ноги через подоконник. – Здесь он довольно затхлый.
   – Это уж точно, – ответил он басом. – Где я вас видел?
   – В порту. Меня зовут Джексон.
   – Частный детектив?
   Я улыбнулся.
   – Был им месяц назад. Сейчас этим не занимаюсь.
   – Слышал разговоры по этому поводу. Нарвался на копов?
   – Скорее они на меня, – я отыскал еще один бокал. – Хотите выпить?
   Его рука жадно вцепилась в бокал.
   – Я не могу здесь долго задерживаться. Паркер не обрадуется, застав меня у вас.
   – Ты пришел выпить?
   Он отрицательно покачал головой.
   – Хочу тебе кое-что предложить. Я слышал, как ты разговаривал с этим гадом Паркером. Думаю, нам надо держаться вместе.
   – Согласен. Для нас это будет лучше. Как тебя звать?
   – Макс Отис.
   – Давно здесь?
   – С сегодняшнего дня. – По тому, как он это сказал, было ясно, что и сегодняшнего дня оказалось достаточно. – Платят здесь прилично, но обращаются со мной, как с собакой. В конце недели я сбегу.
   – Уведомил их?
   – Нет. Предварительно я отколочу Паркера. Он намного хуже Германа и все время ко мне придирается. Ты же видел, как он обращается со мной?
   – Да, – у меня не было времени выслушивать его жалобы. Необходимо было выжать из него максимум информации. – Чем ты здесь занимаешься?
   Он горько улыбнулся.
   – Всем! Повар, уборщик, дворник, мойщик машины. Чищу одежду этого гада Паркера, хожу за продуктами и выпивкой.
   – Давно они здесь обосновались?
   – Не дольше меня. Один день. Их привез сюда я.
   – А мебель?
   – Нет. Они сняли лачугу со всем содержимым.
   – На какое время?
   – Ха! Откуда я могу знать. Со мной они как-то не обсуждали это.
   – Их здесь двое?
   – Есть еще девчонка.
   Девушка все же была. Я допил до конца виски и налил еще.
   – Ты видел ее?
   Он кивнул.
   – Хорошенькая мордашка, но не из болтливых. Любит Паркера, как я.
   – Это она сидит возле бассейна?
   – Возможно. Она целый день просидела там.
   – Кто тебе предложил эту работу?
   – Паркер. Я встретился с ним в городе. Он все обо мне знал. Сказал, что можно хорошо заработать. – Макс нахмурился и посмотрел на бокал. – Ни за что бы не согласился, если бы знал, какая он сволочь. Не будь у него револьвера, давно дал бы пинка этому мерзавцу.
   – Так он носит револьвер?
   – В специальной кобуре под мышкой. Кажется, он знает, как обращаться с оружием.
   – Скажи, Макс, они деловые партнеры?
   – Непохоже. Никому не звонят, не пишут. Словно ждут, что что-то должно случиться.
   Я улыбнулся. Что-то случится непременно.
   – Верно, приятель, ты угадал. Держи открытыми глаза и уши. Мы можем кое-что разузнать, если будем внимательны.
   – Так ты тоже ничего не знаешь? Здесь что-то затевается, и мне это не нравится.
   – Кое-что я могу тебе сказать. Девчонка Рукс разгуливает во сне.
   Макс был ошарашен.
   – Без дураков?
   – Поэтому я и здесь. И еще кое-что. Она занимается стриптизом перед публикой.
   Он обалдело уставился на меня.
   – Я так и думал, что она бесится с жиру.
   – Веди себя тихо, – я подтолкнул его к двери. – Иди спать. Тебе еще повезет…

ГЛАВА 3

   Я встретился с Ведой Рукс лишь во второй половине дня. Утром мы с Паркером на «паккарде» поехали к дому Бретта. Мы поднимались по извилистому шоссе, до самого конца Океан-авеню. Паркер вел машину. Скорее всего, он больше привык к домашней обстановке, чем к управлению транспортом. Дважды нас заносило, так что колеса вертелись в опасной близости от пропасти. Я не сделал никаких комментариев: раз уж он не волнуется, так чего мне рвать на себе волосы. Даже машину он вел надменно. Его наманикюренные пальцы едва прикасались к рулю, словно баранка была вымазана в дерьме.
   Дом Бретта был виден издалека, хотя и окружен двенадцатифутовой стеной. Он стоял на холме, и его нетрудно было рассмотреть издали. Но если подъехать поближе, дом полностью скрывался за высокими деревьями. На полпути к дому Паркер остановил машину, чтоб я смог разобраться в обстановке. Архитектурный план мы захватили с собой, и Паркер указал, где черный ход, и помог привязать план местности непосредственно к дому.
   – Нужно лишь перелезть через стену, – подытожил он, и, поскольку делать это придется не ему, голос его звучал спокойно. – По верху проходит колючая проволока, но я думаю, для тебя это не составит трудностей.
   Перед большими железными воротами находилась будка со сторожем. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, но выглядел он настоящим здоровяком. Внимательные голубые глаза следили за нами до тех пор, пока наша машина не остановилась в пяти метрах от ворот.
   – Я поговорю с ним, – сказал Паркер. – Вы оставайтесь в машине. Ни к чему, чтобы он вас увидел.
   Сторож медленно двинулся в нашу сторону. Был он невысок, но широк в плечах, словно профессиональный боксер. На нем были вельветовые брюки и коричневая куртка, толстые ноги были обуты в кожаные сапоги.
   – Простите, но я надеялся, что эта дорога ведет в Санта-Медину, – сказал Паркер, высунув из машины хитрую физиономию.
   Сторож, поставив начищенный сапог на подножку, внимательно рассмотрел Паркера, потом перевел взгляд на меня. Если бы я не знал, что это бывший коп, я и так это понял бы по презрительной твердости взгляда.
   – Это частная дорога, – ответил он с нескрываемым сарказмом. – Об этом предупреждает надпись на щите, установленном в восьмистах метрах отсюда. Дорога на Санта-Медину слева, и об этом тоже указывает метровый щит с соответствующей надписью. Так что вы здесь ищете?
   Пока он изощрялся в остроумии, я имел возможность внимательно рассмотреть стену. Ее поверхность была гладкой, как стекло, а поверху шел тройной ряд колючей проволоки, при виде которой пропадала всякая охота к преодолению препятствия.
   – Я решил, что именно та дорога является частной, – Паркер мило улыбнулся сторожу. – Простите, что мы нарушили границу.
   И тут я приметил еще кое-что: рядом с будкой сторожа сидел огромный волкодав. Он грелся на солнышке и смачно зевал, демонстрируя клыки, каждый из которых был размером с кинжал Челлини. От их вида у меня по спине поползли мурашки.
   – Проваливайте! – рявкнул сторож. – На досуге научитесь читать.
   Объемистую талию сторожа опоясывала портупея, а из кобуры торчала рукоятка револьвера. Это был кольт сорок пятого калибра, и его рукоятка была отполирована пальцами от частого употребления.
   – Не нужно грубить, – укоризненно промолвил Паркер. – Кто угодно может ошибиться.
   – Да, – согласился сторож, – и первой ошиблась ваша мать, когда не воспользовалась противозачаточной таблеткой. – И он заржал, как жеребец.
   Паркер вспыхнул.
   – Ваше замечание оскорбительно, – сухо сказал он. – Я буду жаловаться вашему хозяину.
   – Катись отсюда! – прорычал сторож. – Убирайся отсюда на этой куче железного лома, пока я не дал тебе более веский повод для жалобы.
   Нам ничего не оставалось, как быстренько ретироваться в ту сторону, откуда приехали. Я следил за сторожем в зеркальце заднего вида. Он стоял посередине дороги и смотрел нам вслед, толстый и бесчувственный.
   – Очаровательный добряк, – сказал я.
   – Другой ни в чем не уступает ему. Ночью они дежурят вместе.
   – Вы видели собаку?
   – Собаку? – он посмотрел на меня. – Какую собаку?
   – Прелестного волкодава с клыками, как кинжалы. Вид у него даже более свирепый, чем у сторожа, и он очень голоден. Да и проволока отточена, как бритва. Думаю, мне не помешает застраховаться.
   – Если вы имеете в виду деньги, то от нас вы не получите и цента сверх оговоренной суммы, – распалился Паркер.
   – Именно это я и имею в виду. С псом придется считаться. Должно быть, приятно смотреть, как это кроткое животное пускает слюни в темноте. Да, старина, думаю, нам придется несколько изменить условия договора.
   – Тысяча или ничего, – хмуро отрезал Паркер. – Так что умерьте ваши аппетиты.
   – Следует пересмотреть вашу позицию. Спрос рождает предложение. Бретт за информацию может отвалить мне больше. И не говорите мне «умерьте ваши аппетиты», пока не узнаете, сколько я запрошу. – Я глянул на него и увидел, как сузились глаза Паркера – мой намек попал в точку!
   – Не проделывайте свои фокусы на мне, Джексон!
   – Переговорите с Германом. Я хочу на пять сотен больше, или выбываю из игры. Толстяк не упоминал ни о сторожах, ни о стене с проволокой, тем более и речи не было о волкодаве. Он подал все это дело так, как будто его можно было выполнить даже во сне.
   – Предупреждаю вас, Джексон, – прошипел Паркер, – оставьте ваши фокусы. Мы заключили сделку, вы получили задаток, так что придется идти с нами до конца.
   – Полностью согласен с вами, но гонорар необходимо увеличить до полутора тысяч. Мы живем в двадцатом веке, и я не привык иметь дело с собаками.
   – Вы берете тысячу или пожалеете об этом разговоре, – руки Паркера с силой сжали руль. – Еще никто безнаказанно не мог шантажировать меня!
   – Не надо нервничать. Это Герман во всем виноват.
   Ничего не ответив, Паркер резко увеличил скорость, так что вскоре мы были на вилле.
   – Пойдем к Герману, – заявил Паркер.
   Тот сидел на огромном стуле. При первых же словах Паркера он побагровел, но все же выслушал мои претензии.
   – Я не позволю делать из нас дураков! – распинался Паркер, и его глаза метали молнии.
   Герман внимательно смотрел на меня.
   – Было бы лучше, если бы вы оставили свои увертки, мистер Джексон.
   – Какие увертки? – я безмятежно улыбнулся. – Ну что для вас какие-то пять сотен. А они нужны мне для дополнительной уверенности. Хотел бы я, чтобы вы увидели сторожа и полюбовались на волкодава. А стена…
   Какое-то время он размышлял.
   – Согласен, – сказал он, улыбаясь. – Я ничего не знал ни о сторожах, ни о собаке. Я прибавлю еще пять сотен, но больше вы не получите и цента.
   Паркер издал негодующее ворчание.
   – Не волнуйся, Доминик, – хмуро сказал Герман. – Если ты знал о собаках, тебе следовало бы проинформировать меня об этом вчера.
   – Он шантажирует нас! – бушевал Паркер. – Нужно быть дураком, чтобы пойти на его условия! Разве теперь он остановится…
   – Предоставь это решать мне, – оборвал его Герман. Сам он оставался невозмутим, как китаец во время чайной церемонии.
   Паркер постоял, со злобой глядя на меня, потом вышел.
   – Следовало бы заплатить деньги прямо сейчас, – взял быка за рога я. – Если я встречусь с собакой, платить уже будет некому.
   Мы торговались долго и настойчиво. Наконец Паркер выложил еще двести пятьдесят долларов. Я позаимствовал листок и конверт и приготовил еще один сюрприз для директора моего банка. Возле дома как раз находился ящик для писем. Я пошел к нему, а Герман наблюдал за мной из окна.
   Что ж, я определенно делаю успехи. У меня уже четыре с половиной сотни долларов, и эти стальные ребята не смогут их у меня отобрать. Однако мне не понравилась та легкость, с которой Герман уступил моим требованиям. Я знал, что у Паркера я ни за что бы их не вырвал. Но Герман был хитрее Паркера. По выражению его лица ничего нельзя было прочесть. Но это меня не особенно смущало, хотя я и понимал, что когда буду возвращать пудреницу, деньги вырвать будет гораздо труднее. Пока все шло более или менее хорошо, но относительно будущего у меня появились некоторые опасения, которые становились все более определенными. Я напомнил себе, что сказал Макс относительно хлопушки Паркера. Сейчас они хотели, чтобы я выполнил работу, для которой Герман был слишком толст, а Паркер слишком труслив. Но после того, как я выполню работу, они перестанут нуждаться во мне. Более того, я стану опасен для них. Вот тогда-то и нужно будет держаться начеку. И я дал себе слово держать ушки на макушке.
   Чуть позже явился Макс, чтобы сообщить мне, что ланч подан. Я сидел на террасе и смотрел на лужайку. Едва я попытался завязать с ним разговор, как мой новый приятель сделал мне предостерегающий знак. Бросив взгляд через плечо, я заметил, как мой закадычный друг Паркер наблюдает за нами сквозь французское окно. Он все еще был зол, но держал себя в руках.
   – У меня для вас приготовлено все, что нужно, – сказал он после ухода Макса. – Я провожу вас до стены, а затем буду дожидаться вашего возвращения в машине.
   – А не пойти ли со мной? Там вы сможете позабавиться с собакой.
   Он не обратил никакого внимания на мои слова и уселся за стол. Еда была неплохой, и, пока мы ели, Паркер инструктировал меня.
   – Необходимо закинуть на стену веревку с крюком. Чтобы перерезать проволоку, у вас будут ножницы. Что вам нужно еще?
   – А собака?
   – Налитой свинцом дубинки, я думаю, будет достаточно, – вмешался Герман. – Я распоряжусь, чтобы Макс добыл это для вас.
   – А комбинация, открывающая сейф?
   – Я записал ее для вас, – успокоил Паркер. – За сейфом вы найдете провод. Прежде чем касаться сейфа, перережьте его. Это выведет из строя сигнализацию. Ни в коем случае не дотрагивайтесь до окон.
   – Звучит очень просто, не так ли? – язвительно произнес я.
   – Для человека с вашим опытом это действительно просто, – спокойно проронил Паркер. – Но не нужно лишнего риска, я не хочу неприятностей.
   – Значит, нас уже двое, – улыбаясь, сказал я.
   После завтрака я заявил им, что прогуляюсь по саду. Вот тогда-то я и познакомился с Ведой Рукс. Я направился к бассейну, в надежде застать ее на том месте, где приметил прошлой ночью. И она действительно была там. Веда сидела на низком барьерчике, в той же позе, что и вчера ночью. На ней были вельветовые брюки канареечного цвета и такого же цвета шелковая блузка. Черные волосы небрежно рассыпаны по плечам. Она была маленькая, стройная, симпатичная, но в ней чувствовалась сила. Это не значит, что она была мускулистой. Просто в ней чувствовалась скрытая сила. Было такое впечатление, что у нее стальные запястья, а бедра, если до них дотронуться, окажутся крепкими, как гранит. Ее небольшое личико было бледным и серьезным, а голубые глаза смотрели прямо с тревогой и ожиданием. Хорошенькие девушки с хорошенькими мордашками не должны так смотреть. Вы смотрите на них, вы их хотите, но стоит им исчезнуть из поля вашего зрения, как вы тут же о них забываете. Но эту девушку забыть было нельзя. Она отличалась от других, как джин отличается вкусом от воды. Эта разница в заряде, который присутствует в джине. Он был, этот заряд, и в Веде. Едва я увидел ее, как сразу понял, что у меня будут неприятности. Если бы у меня была хотя бы капля благоразумия, я должен был сразу рвануть с места и бежать без остановки до границы штата. Я сказал бы Герману, что передумал, вернул деньги и постарался оказаться как можно дальше от этого дома. Да, это было самым лучшим решением. Мне следовало понять, что едва эта девушка втемяшится мне в башку, я буду думать о работе лишь наполовину. А когда мужчина в таком состоянии, на него нельзя положиться. Все это я знал, но мне было безразлично.
   – Привет, – сказал я. – Я немного слышал о вас. Это вы разгуливаете во сне?
   Она задумчиво изучала меня. Ни ответного приветствия, ни улыбки.