Чейз Джеймс Хэдли. Весь мир в кармане

   – А что думает сама девица? Ты спрашивал, как она собирается решать подобные вопросы?
   Морган глубоко вздохнул.
   – Я так и знал, – сказал он злобно, – как только я увидел эту секс-бомбу, сразу понял, что возникнут проблемы. Я и ее предупредил: если будет куры строить, вылетит из игры, – его губы скривились в жесткой усмешке. – Знаешь, что она мне ответила? Можешь не обольщаться на этот счет. Крошку волнует только одна вещь, и это вовсе не секс. Деньги – вот что ей надо. Так что выбрось эту дурь из головы. Деньги для нее – все. Если Китсон захочет подъехать к ней, схлопочет по морде. Вам с Джипо тоже не отломится. Стало быть, заруби себе на носу: никаких шашней. Усек?
   Блек с наигранным безразличием отвернулся к окну.
   – Еще бы. Так и запишем: никаких шашней.
   Тонкие холодные пальцы Моргана обхватили запястье Блека и сомкнулись железным кольцом. Блек испуганно повернул голову и встретился взглядом с черными блестящими глазами Моргана.
   – Я с тобой не шучу, – вкрадчиво сказал Морган, – для меня это крупный шанс вырваться на свободу. Да-да, ведь вся-то жизнь моя была, в сущности, тюрьмой. Ставка слишком велика, и не надейся, что я упущу такой случай лишь потому, что тебе захотелось затащить в постель эту девчонку. Получишь пулю в зад, если завалишь дело. Намотай это себе на ус. Такой случай бывает раз в жизни. Я не позволю испортить всю музыку из-за того, что тебе, Джипо или Китсону вздумалось поразвлечься. Понятно?
   – Что ты разошелся, Фрэнк? Уж и потрепаться нельзя, – выдавил Блек, натянуто улыбаясь.
   Морган слегка наклонился вперед, обдав Блека запахом табака.
   – Давай трепись дальше!
   Наступило долгое молчание. Наконец Блек, стараясь подавить в себе чувство страха и пытаясь разрядить обстановку, небрежно бросил:
   – Как ты думаешь, «бьюик» потянет трейлер? Ведь он будет дьявольски тяжелый.
   – Должен потянуть, – откинувшись на спинку сиденья и расслабляясь, ответил Морган. Его рыжие от никотина пальцы барабанили по баранке. – Крутых подъемов там вроде нет. Тяжелее всего будет первые полчаса. За это время нам нужно убраться из «бутылочного горла» как можно дальше. Потом пойдет легче. Тебе, Эд, надо проверить машину. Проверить на совесть. Если машина забарахлит, когда мы погрузим этот броневик, все полетит к чертям.
   – Будь спокоен. Я проверю. Придется еще раздобыть машину для девчонки. Когда мы этим займемся?
   – Дня за два до того, как снимемся с якоря. Вам с Джипо нужно сделать новые номера, и пусть Джипо перекрасит ее хорошенько. А то, чего доброго, опознают.
   Тут Блек подтолкнул Моргана локтем: высокие деревянные ворота агентства бронированных автомобилей внезапно распахнулись.
   – Смотри!
   Из ворот выехала бронемашина. Оба они видели ее впервые и старались заставить память запомнить малейшую деталь.
   Блек удивился, что она такая маленькая. Он ожидал увидеть нечто гораздо более внушительное, а здесь всего-то стальная коробка на колесах и кабина водителя. Сквозь ветровое стекло они увидели Томаса и Дирксона. Дирксон сидел выпрямившись, глядя прямо перед собой. Томас держался свободно, как прирожденный водитель, положив руки на верхний полукруг баранки. Он втиснул броневичок в поток машин. Морган включил зажигание и последовал за ним, отставая от броневика на две машины, но не выпуская его из виду.
   – Я думал, она намного больше, – сказал Блек, пытаясь разглядеть бронемашину из-за «линкольна», шедшего впереди. – Она кажется вполне безобидной.
   – Она маленькая, это верно, но не безобидная, – возразил Морган.
   Он заметил пустое пространство впереди, нажал на педаль и обогнал «линкольн». Теперь перед ним был только спортивный автомобиль с низкой посадкой, и он мог отчетливо видеть бронемашину и надпись на ее задней двери:

«АГЕНТСТВО БРОНИРОВАННЫХ АВТОМОБИЛЕЙ.

Перед вами самая надежная машина-сейф в мире.

Если вам нужно перевезти ценный груз, обращайтесь к нам.

Мы гарантируем надежную и быструю транспортировку».

   Глядя на броневик, плавно и быстро скользящий в утреннем потоке машин, Блек поймал себя на мысли, что испытывает волнение. Сзади броневик походил на кубик из сплошной стали, посаженный на колеса. Блек всем нутром почувствовал, что этот движущийся стальной кубик не только бросает вызов его будущему, но и ставит под угрозу его жизнь.
   – Глянь направо, – внезапно сказал Морган.
   Блек скосил глаза вправо.
   Дорожный полицейский инспектор завел мотор мотоцикла и выехал на трассу.
   – Самое время мотать отсюда, – забеспокоился Морган. – Теперь этот тип будет сопровождать наш грузовичок до границы города. Если мы увяжемся за ними, он захочет узнать, что нам надо.
   Он сделал резкий поворот и вывел «бьюик» из потока машин на боковую улочку.
   Бросив последний взгляд на броневик, они увидели, что тот постепенно движется вперед, эскортируемый полицейским мотоциклом. Когда броневик исчез из виду, Блек вздохнул с облегчением.
   Морган сбавил скорость, завернул на свободную стоянку и остановил машину.
   – Ну вот ты на него и поглядел.
   – Да… Стальная коробка. По виду мало что можно сказать. Ты засек время, когда эта штука выехала из ворот?
   – Да, в восемь сорок три. – Морган достал сигарету и зажег ее. – Через три часа они подъедут к горловине. Джипо с Китсоном, верно, вспотели, ожидая их.
   – Теперь, когда я увидел бронемашину и обоих парней, дело для меня стало вырисовываться четко, – лицо Блека было серьезным. – Ты прав, Фрэнк, дело грандиозное, и провернуть его будет нелегко.
   – Если будем действовать по-умному, все будет хорошо, – ответил Морган. – Теперь надо взглянуть на это самое ночное кафе. Я хочу поглядеть, как оттуда легче мотать. Нам придется смываться оттуда в момент. Тут у нас, Эд, промашки быть не должно.
   – Ни в этом деле, ни в том, главном, – добавил Блек, прищуриваясь.
   Морган кивнул, потом вывел машину со стоянки и повел ее к центру.

2

   Примерно в половине двенадцатого Китсон и Джипо подкатили в видавшей виды машине Джипо к «бутылочному горлу», в двух милях от ракетного полигона.
   Китсон вел машину. Джипо терпеть не мог ходить пешком, и Китсону пришлось ссадить его у самого «бутылочного горла», а самому проехать еще четверть мили, чтобы спрятать машину в густом кустарнике.
   Поставив ее так, чтобы не было видно с дороги, он вернулся к «бутылочному горлу».
   Солнце светило вовсю, припекало голову, и скоро он порядком вспотел.
   На нем была ярко-синяя рубашка с открытым воротом, джинсы и кеды. Он двигался легко, размахивая большими кулаками, высоко подняв голову. Радуясь случаю поразмять свои длинные сильные ноги, он шел, осматривая территорию по обе стороны пыльной, истосковавшейся по дождю дороги. Футболя носками кедов комки грязи и с гордостью поглядывая на свои мускулы, играющие под пропитанной потом рубашкой, он думал о том, что место выбрано подходящее для аварии.
   Подойдя к узкой горловине, Китсон внимательно осмотрел ее.
   Здесь дорога резко сужалась, сдавленная двумя огромными камнями, скатившимися с холмов, что возвышались по обеим сторонам. Вокруг этих камней рос густой кустарник, где можно было надежно спрятаться. Оглядываясь, он никак не мог найти Джипо, хотя знал, что тот засел где-то поблизости и наблюдает за ним. То, что Джипо смог здесь так здорово укрыться, немного успокоило его, хотя на душе было тревожно.
   Его пугала вся эта затея. Он был уверен, что Дирксон и Томас не сдадутся, и кто-нибудь обязательно погибнет.
   Последние шесть месяцев, с тех пор, как Китсон бросил бокс, он всецело находился под влиянием Моргана. Один только Морган остался тогда с ним в раздевалке, после того как его жестоко отделал пацан чуть ли не вполовину ниже его ростом и на семнадцать фунтов легче весом. Да, тот парень, видно, соображал по части боя много лучше его.
   Тогда-то менеджер швырнул ему на массажный стол две десятидолларовые бумажки и велел убираться. Менеджер вышел, а Морган вошел.
   Морган помог Китсону одеться и вывел его, полуослепшего и полуживого от побоев, со стадиона, посадил в машину и увез к себе домой.
   – Итак, с боссом покончено. Ты больше не будешь подставлять голову под удары и ждать пока твои мозги превратят в кашу, – сказал Морган.
   Китсон слушал его, растянувшись на кровати в убогой комнатушке, которую Морган именовал своей квартирой.
   – Знаешь что? – продолжал Морган. – Мы могли бы работать вместе. Я видел, как ты водишь машину. Твой талант именно в этом, а не в боксе. У нас тут подобралась неплохая компания – парни, которые умеют работать четко и быстро и зарабатывают неплохо. Что ты на это скажешь?
   Китсону было всего двадцать три, но он уже окончательно потерял надежду на будущее. Раньше он рассчитывал стать чемпионом мира в тяжелом весе, но последнее поражение доказало ему раз и навсегда, что это пустые бредни. Его просто выбросили на помойку, как многих других боксеров. Друзей у него не было, в кармане – всего двадцать долларов, так что будущее выглядело весьма туманно. Однако даже при таких обстоятельствах Китсон колебался.
   О Моргане ходила дурная слава. Он знал, что Морган отсидел пятнадцать лет, что он легко впадает в ярость и весьма опасен. Знал, что может влипнуть в историю, если свяжется с бандой Моргана. И все же ему было страшнее остаться одному и самому устраивать свое будущее. И он согласился.
   Те несколько дел, что они провернули с людьми Моргана, дали ему возможность жить вполне сносно. Рисковать особенно не приходилось, дела были незначительные и тщательно организованные. Он знал, что, если попадется, получит меньше других: от трех до шести месяцев по первой судимости.
   Однако у него хватало ума понять, что все эти мелкие делишки были лишь репетицией перед большим делом; знал, что Морган рано или поздно задумает дело лет на двадцать тюрьмы и втянет в него Китсона.
   В ту пору, когда Китсон пытался сделать имя на ринге, он одновременно работал шофером в агентстве бронированных автомашин. И продержался там ровно десять дней. Образцовый порядок агентства доконал его. Ему никогда не удавалось надраить ботинки так же безукоризненно, как у других шоферов. Водил он машину быстрее других, но менее осторожно, что считалось здесь серьезным упущением. Оставляла желать лучшего и его пунктуальность. На уроках стрельбы инструктор только качал головой и саркастически улыбался. Словом, удивляться не пришлось, когда начальник автоколонны принес ему получку и сказал, что в агентстве он может больше не появляться.
   За эти десять дней он достаточно узнал методы работы и людей, служащих там, чтобы понять, насколько безнадежна затея Моргана. Это равносильно тому, если бы он набрался смелости и вышел на ринг против Флойда Паттерсона. Может, у него и был бы один шанс из миллиона побить Флойда. Но шанс, до смешного малый.
   Ни Томас, ни Дирксон не сдадутся, он это знал. Стало быть, перестрелки не избежать. И если что-нибудь сорвется, им грозит двадцать лет или электрический стул.
   С самого начала он решил в это дело не ввязываться. Даже если придется порвать с людьми Моргана. Он бы так и поступил, если бы не эта рыжая.
   Ни одна девчонка не смела так разговаривать с ним, так смотреть на него. Раньше ему казалось, что он имеет власть над женщинами. Но когда он увидел презрение в глазах у этой рыжей, он понял, что она ни капли не боится его. За ним бегало немало женщин. Его животная сила привлекала их. И только эта рыжая дала ему понять, что сила, которой он так гордился, не для всех уж так притягательна. Встреча с Джинни настолько потрясла его, что он только о ней и думал.
   Значит, из-за нее, только из-за нее он впутался в это дело, которое ему не по силам и может привести его к гибели, но у него не хватало мужества выдержать ее презрение.
   Он стоял в «бутылочном горле», шаря глазами по кустам, но Джипо найти не мог.
   – Ну, ладно! Здорово ты спрятался! – заорал он. – Вылезай!
   Джипо просунул лунообразную физиономию между кустов и помахал Китсону.
   – Привет, малыш! Здорово, а? Я работаю на пару с человеком-невидимкой. Мы с ним схожи, как два пальца, – Джипо показал два тесно сжатых пальца.
   Китсон сошел с дороги и направился к нему.
   – Отличное место для засады, – присев на корточки рядом с Джипо, он взглянул на часы. – По моим подсчетам они будут здесь через двадцать минут.
   Джипо растянулся на спине, вынул тоненькую зубочистку из кармана и принялся ковырять в зубах, глядя в ослепительную синеву неба.
   – Взгляни-ка на небо, малыш, – вздохнул он. – Мне вспоминается небо над моим родным городом. Такого неба, как там, нет нигде в мире.
   Китсону нравился Джипо. В этом толстяке было что-то симпатичное, с ним было приятно иметь дело. Не то что с Блеком. Тот вечно хвастал своими победами над женщинами, вечно высмеивал людей, цеплялся ко всем, всех разыгрывал. Эд был не дурак и парень смелый, но такой в беде не выручит, а на Джипо надеяться можно. Джипо отдаст последний доллар и не спросит, зачем он тебе нужен, а от Блека даром ничего не получишь.
   – А где он, Джипо? Где твой город? – спросил Китсон, улегшись рядом и подняв высоко голову, чтобы хорошо видеть дорогу.
   – Фьезоле, рядом с Флоренцией. В Италии, – Джипо прищурил свои маленькие глазки и сморщил толстый нос. – Ты бывал в Италии, малыш?
   – Нет.
   – Другой такой страны нет в мире, – Джипо мечтательно вздохнул. – Я не видел ее уже двадцать лет. Ты знаешь, что я сделаю, когда получу свою долю? Уеду отсюда. Возьму билет на пароход в каюту первого класса. А когда приеду в Италию, сразу куплю «альфа-ромео» и покачу во Фьезоле. Старуха-мать спятит от радости. Куплю себе домик на холме, откуда видно Флоренцию. Отец умер десять лет назад, а мать дожидается меня. Женюсь, заведу кучу детей. С деньгами ведь все можно сделать. Правильно сказал Фрэнк: «Весь мир будет у нас в кармане». Так и есть. У меня в кармане будет весь мир.
   «Если только тебя не ухлопают, – с грустью подумал Кит-сон, – и фараоны не схватят до того, как ты сядешь на свой пароход».
   Джипо в свою очередь поинтересовался:
   – А что ты сделаешь со своими деньгами, малыш? Ты об этом думал? Какие у тебя планы?
   «Настоящий ребенок», – вздохнул Китсон.
   – А я подожду, пока их получу, – ответил он. – Рановато строить планы. Может, нам они не достанутся.
   Лицо Джипо вытянулось.
   – Знаешь, малыш, строить планы – самая лучшая штука в жизни. Может, из них ничего и не выйдет. Может, что-нибудь не сработает, и все планы полетят к чертям. И все же – как здорово строить планы! Что до меня, так я люблю помечтать. Сколько лет я мечтаю! Хоть ничего пока из этого и не вышло. А вдруг на этот раз получится? Двести тысяч монет! Подумать только, что можно сделать с такими деньгами!
   Китсон пожал плечами.
   – Верно. Я думал об этом, только мы их еще не получили.
   – Спорю, ты купишь большую машину, – Джипо сунул толстые пальцы в песок, зачерпнул целую пригоршню и принялся просеивать его. – Угадал? Я не встречал парня, который водил бы машину так, как ты. Тебе нужна быстрая большая машина. Потом ты найдешь себе девушку. Машину и девушку. Ну, и оденешься поприличнее, – он хитро улыбнулся: – Как насчет Джинни Гордон? Подходящий товар? Что ты о ней думаешь? Хорошая фигурка? Знаешь, итальянские красотки так же скроены: солидная корма, узкая талия и мячики под кофточкой. Для меня она слишком молода, а то бы я попытал счастья. А для тебя – в самый раз, малыш. Вы хорошая пара. Ты не обращай внимания на ее грубость. Это она просто так, для вида. Женщина с такой внешностью предназначена для любви. С тобой она оттает. Вся ее жестокость, пронзительные взгляды и прочее ничего не значат. Ее сердце, вот что для тебя главное.
   Другому Китсон в ответ на подобные слова посоветовал бы заткнуться, но с Джипо все было иначе. Джипо говорил то, что думал, и Китсон, слушая его, сам начал думать о девушке. Возможно, Джипо прав. Может, она в самом деле создана для любви. Но, вспомнив ее безразличные холодные глаза цвета морской воды, он в этом усомнился.
   – Послушай, малыш, скажи мне правду, – продолжал Джипо, закрыв глаза и подставив солнцу лицо, – скажи, что ты думаешь обо всем этом? Я очень хочу знать. Ты, верно, удивишься, но для меня это важно. Прошлой ночью, после того как я согласился на эту работу, я думал о тебе. Ведь я знаю: ты, как и я, был против, ведь правда? А потом ты вдруг сказал: «Да». Почему?
   Китсон вытер лицо тыльной стороной руки.
   – А почему ты сказал «да», Джипо?
   – Что-то в этой девочке заставило меня поверить ей. Когда она вошла в комнату, вся такая… ну, ты знаешь сам… и сказала про свой план, я почувствовал, что верю ей. Вот когда Фрэнк нас уговаривал, я не думал соглашаться. А потом вошла девушка и, сам не знаю как, заставила поверить в этот план. Я вдруг представил, сколько всего мы сможем купить на эти деньги. Подумал, как обрадуется мать, когда я подкачу на «альфа-ромео» в дорогом костюме… Подумал: «А вдруг все мои мечты в самом деле сбудутся?»
   – Да, в ней действительно что-то есть, – выжал из себя Китсон. – Я тоже ей поверил, – у него не хватило духу признаться Джипо, что он согласился, не выдержав ее презрения. Он вовсе не надеялся на успех. Это было скверное дело. И слишком трудное для них. Он знал это наверняка. Он вдруг почувствовал прилив жалости к размечтавшемуся Джипо. Эта затея добром не кончится.
   – Правда, смешно, а? – не унимался Джипо. – Совсем еще ребенок, а есть в ней что-то этакое… – он вдруг оборвал фразу и поднял голову. Его маленькие черные глазки смотрели испуганно.
   Китсон уставился на него.
   – В чем дело?
   – Мне что-то послышалось, – ответил Джипо, не двигаясь и вслушиваясь, – что-то шевельнулось. Уж не змея ли?
   – Змея? Ну и пусть себе. Змея близко не подползет, – раздраженно буркнул Китсон. Ему хотелось продолжать разговор о девушке. Эта тема была для него теперь самой важной на свете.
   – Здесь, наверно, водятся змеи, – не унимался Джипо. Его толстое короткое тело словно окаменело. – По правде говоря, малыш, я ужасно боюсь змей.
   Китсон, нахмурясь, перекатился яа бок и посмотрел в ту сторону, куда ему указал Джипо.
   – Да брось ты, – Китсон был недоволен, что Джипо сменил тему разговора, – ни одна змея тебя не тронет, если ты не наступишь на нее.
   – Мой маленький братишка умер от укуса змеи, – сказал Джипо сдавленным голосом. – Он лежал вот так же, как я сейчас. А змея подползла неизвестно откуда и ужалила его в лицо. Он умер, я не успел донести его до дома. Ему не было и десяти. Такой славный был мальчонка, пухленький такой и смуглый. Эта змея…
   – Прекрати! – прервал его Китсон. – Какого черта я должен слушать про твоего брата? Ну, его укусила змея. Это может случиться с кем угодно. Хватит распространяться об этом.
   Джипо поднял голову и укоризненно посмотрел на него.
   – Будь это твой брат, ты бы так не говорил. Мне этого никогда не забыть. Я теперь до смерти боюсь змей.
   – Какого черта мы завели разговор про змей? – возмущался Китсон. – Говорили про девушку. При чем тут змеи и твой брат?
   – Мне послышалось что-то.
   – Ну послышалось. Ну и что из этого? Выбрось эту чушь про змей из головы. Слышишь?
   Джипо обиженно замолчал. Довольно долго они лежали молча. Но вдруг Джипо увидел вдалеке облако пыли. Он тронул Китсона за руку и показал на дорогу.
   – Может, это они?
   Китсон уставился на длинную извилистую дорогу и вдруг почувствовал легкую дрожь. Он схватил Джипо за плечо, заставил его лечь на живот, сам прижался к земле и прошептал: «Да, это они!»
   Они лежали не двигаясь, наблюдая за приближающейся бронемашиной.
   Она шла на большой скорости, поднимая пыль. Но возле «бутылочного горла» заметно сбавила скорость. Китсон отметил время, когда машина подошла к «бутылочному горлу». На несколько секунд перед ними возникли серьезные лица шофера и охранника, потом машина промчалась мимо.
   Джипо сел, тараща глаза. Казалось, он старался удержать в мозгу мельчайшие подробности.
   Они увидели, как бронемашина сделала поворот и исчезла в туче пыли. Тогда, стараясь скрыть охватившее их волнение, они посмотрели друг на друга.
   – Вот это машина! – восхищенно выдавил Джипо. – А ты видел тех двоих? Матерь божия! Железные парни!
   Китсон хорошо разглядел шофера и охранника, когда машина проходила мимо. Он неплохо знал их обоих. Он и Моргана предупреждал, какие они, но только сейчас, глядя на них сквозь ветровое стекло бронемашины, Китсон понял, как трудно будет с ними справиться. Холодная рука страха сжала ему горло при мысли о той минуте, когда придется схватиться с ними.
   – Что тебе-то беспокоиться? – сказал он нарочито небрежно. – Тебе не придется с ними иметь дело. Парни железные, ну и что? А мы, по-твоему, кто? Одуванчики, как сказала девочка?
   Джипо невесело покачал головой.
   – С такими связываться опасно. Хорошо, что не мне надо будет иметь дело с ними.
   Китсон вынул записную книжку и пометил время, когда бронемашина подошла к «бутылочному горлу».
   – Перестань трястись, – отрезал он. – Ими займутся Морган и Блек.
   – И девочка, – добавил Джипо. – Ей будет труднее всех. Подумать только, такая девочка и… Помнишь, она сказала, что, если он попытается отнять у нее револьвер, она застрелит его. Неужели она говорила всерьез?
   Китсон сам об этом думал и не знал, верить ли ее словам. Он представил себе ее зеленые глаза, застывшее лицо и нахмурился.
   – Откуда я знаю? – он поднялся, отряхивая пыль. – Пошли отсюда. А что ты скажешь насчет сейфа? Сумеешь открыть его?
   – Фрэнк говорит, что я смогу работать три-четыре недели, – ответил Джипо. – Это верняк. Дайте мне хороший инструмент и четыре недели – и я открою все что угодно. Какой бы это ни был крепкий орешек, если есть время, его всегда можно разгрызть. Фрэнк обещал три-четыре недели. Мне этого хватит.
   – Это Фрэнк говорит, – Китсон искоса взглянул на Джипо, – а если что-нибудь сорвется, обстановка накалится, придется поторапливаться. Сможешь взломать этот сейф, Джипо?
   Толстое лицо Джипо внезапно помрачнело.
   – Что ты меня пугаешь? Пока что все идет так, как говорил Фрэнк. Работа, конечно, тяжелая, и мне лучше работать не торопясь, имея в запасе достаточно времени. Быстро этот сейф не откроешь.