Чейз Джеймс Хэдли. Вопрос времени

   - Петтерсон скажет ей, что мне уже тридцать восемь, - продолжала Шейла, игнорируя его слова. - Это представляет некоторую опасность: даже тридцать восемь слишком юный возраст для старой дамы. Ей нужна старуха ее возраста.
   - О'кей, тогда дела наши плохи.
   - Успокойся, Джерри!
   - И все же было бы лучше, если бы мы уехали отсюда.
   Шейла глянула на свои часики.
   - Петтерсон навестит меня после свидания с ней. Я бы хотела до этого принять душ. Возможно, он пригласит меня поужинать с ним. Он сказал, что заедет в любом случае, будут новости хорошими или плохими. Так что уходи, Джерри. Мне надо переодеться.
   Он некоторое время молча смотрел на нее, потом медленно направился к двери. Взявшись за ручку, он помедлил, глядя на нее.
   - Иногда я думаю, что у меня крыша поехала, когда я связался с тобой, взбешенно сказал он. - Откуда у тебя холодная рыбья кровь... ты похожа на Снежную королеву!
   - Пожалуйста, уходи, Джерри. У меня и без того дел хватает. - Пройдя мимо него, она исчезла в ванной.
   * * *
   Когда Петтерсон остановил возле отеля "Франклин" свой красный спортивный автомобиль, он увидел Шейлу Олдхилл, сидящую на веранде, и помахал ей рукой. Она поднялась и спустилась по ступенькам. Петтерсон вышел из машины, оставив дверцу открытой. Было уже почти 20.00, и все, в том числе и Хэммет, ужинали в ресторане.
   Петтерсон с восхищением следил за ее приближением. На ней было простое белое платье, а вокруг тонкой талии обвивалась цепочка из желтого металла. В руке она держала белую пластиковую сумочку. Он отметил, что Шейла выглядит потрясающе.
   - Хэлло, - приветствовал он ее теплой улыбкой. - Нам много о чем надо поговорить. Может быть, вы доставите мне удовольствие и поужинаете со мной? Я чертовски голоден, и, как я сказал... нам много о чем надо поговорить.
   Ее дымчато-голубые глаза расширились, она нерешительно посмотрела на него, затем кивнула.
   - Благодарю. Я согласна.
   - Тогда садитесь. Вы любите рыбные блюда?
   - Мне нравится все. - Она осторожно, стараясь не смять платье, села в машину, предоставив Петтерсону полюбоваться ее коленками. Захлопнув дверцу, он сел за руль. По всей вероятности, он уже заезжал домой, так как на нем был другой костюм и свежая рубашка. Он был чисто выбрит, и от него приятно пахло одеколоном.
   - Я думаю, все будет в порядке, - сказал он, когда автомобиль влился в поток машин, которых было особенно много в этот час. - Мы должны решить кое-какие вопросы, но перспективы весьма обнадеживающие. Все остальное будет зависеть только от вас.
   - Да, - она откинулась на спинку комфортабельного сиденья. - Очень любезно с вашей стороны, мистер Петтерсон. Извините, что доставила вам столько беспокойства.
   - О, это ведь и в моих интересах, - он улыбнулся. - Ведь я часто навещаю миссис Морели-Джонсон. А с ее бывшей экономкой у меня была масса проблем. Если говорить честно, она меня терпеть не могла, - он вновь улыбнулся. - Ну, а с вами, как я надеюсь, у нас будут совершенно иные отношения.
   - Да.
   Он взглянул на нее. Лицо ее было повернуто в профиль и освещено неярким светом лампочки салона. Он вновь ощутил влекущий зов плоти, исходящий от нее. Как будет приятно сжать ее в объятиях и поцеловать в этот непокорный волевой рот.
   Он переключил скорость и свернул с бульвара.
   - Мы практически у цели. Это мой любимый ресторан. И не только потому, что здесь превосходно кормят, но и потому, что все заботы о машине берут на себя служащие ресторана.
   Швейцар, облаченный в желто-голубую униформу, мигом оказался возле машины, едва Петтерсон распахнул дверь. Сняв форменную шапочку, он церемонно приветствовал их.
   - Добрый вечер, мистер Петтерсон. Добрый вечер, мисс.
   - Все в порядке, Фред. Отгони машину. - Он помог Шейле выйти из автомобиля и, церемонно подставив локоть, повел в ресторан. Пройдя коротким коридором, они оказались в переполненном зале, но Петтерсон указал на узкую лестницу.
   - Мы будем ужинать на втором этаже. Там почти что никого не бывает.
   На маленькой площадке второго этажа их уже с улыбкой поджидал метрдотель, держа в руках меню.
   - Добрый вечер, мистер Петтерсон... ма-а-дам. - Увидев его улыбку, Шейла поняла, что произвела на метрдотеля определенное впечатление. - Сюда, пожалуйста.
   Открыв дверь, он ввел их в небольшой кабинет, где стоял столик, сервированный на двоих, два красных, с золотой окантовкой, плюшевых кресла. Стены тоже были декорированы плюшем, окно было зашторено красными портьерами.
   - Два коктейля с шампанским, Генри, - распорядился Петтерсон. - И быстро.
   - Конечно, мистер Петтерсон, - метрдотель исчез.
   Шейла осмотрела кабинет, повернулась и глянула на дверь, которая запиралась изнутри на тяжелую задвижку.
   - Вот уж не думала, что в подобных заведениях до сих пор сохранились такие интимные кабинеты.
   Петтерсон выдвинул из-под стола кресла и приглашающе махнул рукой.
   - Почему же... Я часто использую этот кабинет для деловых встреч. - Он улыбнулся. - В этом масса преимуществ, а платит за все банк.
   Усевшись, она пытливо глянула на него.
   - Так банк оплатит и сегодняшний ужин?
   Он улыбнулся, затем сел.
   - Нет... это мои проблемы. Вы любите устрицы?
   - Да... очень.
   Вернулся метрдотель в сопровождении официанта, который нес два высоких бокала с шампанским.
   Усевшись поудобнее, Шейла наблюдала за тем, как Петтерсон изучает меню. Он очень быстро сделал выбор. Без консультаций с официантом, он заказал устрицы и рыбное ассорти.
   - Ваше обычное белое вино? - любезно осведомился метрдотель.
   Петтерсон кивнул. Когда они удалились, он сказал:
   - Рыбное ассорти здесь просто чудо. Это фирменное блюдо ресторана. Его можно отведать только здесь.
   - Звучит интригующе.
   Он поднял свой бокал.
   - За ваш успех!
   Не притрагиваясь к своему бокалу, она изучающе глянула на него.
   - Мистер Петтерсон, вы всегда оказываете такие знаки внимания будущим кандидатурам в экономки?
   Он поднял брови, лучезарно улыбаясь.
   - Вы не поверите, но это в первый раз. Но ведь экономки бывают разные, не так ли?
   Она подняла бокал, пригубила немного, затем поставила на столик.
   - Итак, у меня есть шансы?
   - Да... и неплохие. - Он выпил половину содержимого бокала, потом продолжил: - Но вы же знаете, в этих стариках никогда нельзя быть уверенным. Между нами, даже иногда я бываю жертвой ее плохого настроения. Но сегодня она была в настроении... остается надеяться, чтобы оно не испортилось к завтрашнему дню.
   Принесли устрицы на серебряном блюде. Пока официант нарезал лимон и готовил блюдо, Петтерсон молчал. Когда официант ушел, Петтерсон заговорил вновь:
   - Что самое неприятное, так это то, что ее весьма смущает ваш возраст... должен вас об этом предупредить.
   - Понимаю.
   - Да, - Петтерсон с видом знатока отправил в рот первую устрицу. - Но это не самое главное, если вы правильно поведете игру.
   Она тоже попробовала устрицы, прежде чем сказать:
   - Как вас понимать?
   Петтерсон наклонился вперед, доброжелательно улыбаясь.
   - Вам уже кто-нибудь говорил о вашем обаянии?
   Она отложила пустую раковину и взглянула на Петтерсона.
   - Да... Доктор Фосдик, например.
   Петтерсон быстро прикончил вторую устрицу.
   - Да... Я и забыл о нем. Как я уже говорил, старая дама наполовину слепая, но все же видит кое-что. Я бы предложил вам завтра одеть что-нибудь менее броское.
   - Так я увижу ее завтра?
   - В одиннадцать часов, и, пожалуйста, будьте пунктуальны. Она придает этому большое значение.
   Некоторое время они ели в молчании. Петтерсон то и дело поглядывал на Шейлу. Но лишенное всякого выражения лицо ничего не говорило ему. Когда они прикончили устрицы, тут же появился официант и сменил приборы. Петтерсон забеспокоился. Почему она так холодна? Он никак не мог поверить в это: женщина с такой сексуальной внешностью не может быть равнодушна к мужчинам. Но почему она не обращает внимания на весь его шарм? Не отвечает на его улыбки? Неужели его улыбка утратила былое обаяние? Он с нетерпением ждал, когда официант поставит перед ним рыбное ассорти.
   Когда официант ушел, Шейла некоторое время молчала, затем сказала:
   - Спасибо, все было очень вкусно.
   - Я рад, что вам понравились устрицы. - Петтерсон подцепил на вилку кусочек рыбы. - Я многое рассказал ей о вас. Как я заметил, тот факт, что вы дочь Генри Олдхилла, произвел на нее впечатление. Но когда ее энтузиазм несколько поутих, она заметила, что вы, должно быть, очень молоды. Я заметил, что вам уже тридцать восемь, и вскользь упомянул о поврежденной руке. Но она все же сомневалась, дескать, зачем такой молодой девушке ухаживать за старухой, подобной ей. И тут мне в голову пришла интересная мысль. - Петтерсон откинулся на спинку кресла. Он был явно доволен собой. Я сказал, что вы были всегда в восторге от ее игры на пианино, что вы считаете ее великой пианисткой, даже более выдающейся, чем Мира Хесс, и считаете своим долгом помочь ей в трудную минуту.
   - Вы сказали правду, - спокойно произнесла Шейла. - Мне доставит большое удовольствие помочь ей, тем более, что я могу наслаждаться ее игрой снова.
   Петтерсон отломил хвост омара. Он понял, что от этой женщины можно ожидать чего угодно. Говорит она серьезно или насмехается над ним? Любому ясно, что все это он проделал только ради того, чтобы затащить ее к себе в постель. Неужели она не понимает, что такой высокопоставленный служащий банка, как он, потратился на дорогостоящий ужин не только ради ее прекрасных глаз?
   - Да, - несколько секунд он молча жевал, затем продолжил: - Ей это понравилось. Она хочет вас видеть. Правда, она поинтересовалась, нет ли у меня на примете кандидатуры постарше, так как вы все же слишком молоды. И это меня смущает. - Он смотрел на нее некоторое время, но лицо Шейлы оставалось совершенно бесстрастным. Она выглядела такой же бездушной, как и рыбное ассорти на ее блюде. - Понимаете, мисс Олдхилл, меня это немного беспокоит. Я не должен потерять авторитет у миссис Морели-Джонсон. Это очень важное лицо и для меня, и для банка. У меня имеется и другая кандидатура на эту должность. И, как мне кажется, более подходящая, чем вы. Ей примерно пятьдесят пять лет. Миссис Морели-Джонсон примет ее в десять часов утра завтра, а вас в одиннадцать. После этого она примет определенное решение.
   Шейла кивнула.
   - Конечно, - сказала она спокойным, хорошо поставленным голосом, который всегда выводил из себя Хэммета. - Я понимаю.
   Они прикончили рыбное ассорти, и Петтерсон звонком вызвал официанта.
   - Что вы хотите на десерт? У них здесь превосходный...
   - Спасибо, разве что чашечку кофе, пожалуйста.
   Петтерсон заказал два кофе и, когда официант исчез, вытащил золотой портсигар, еще один подарок миссис Морели-Джонсон. Они закурили, и, когда официант принес кофе, Шейла неожиданно сказала:
   - Скажите, мистер Петтерсон, что мне нужно сделать, чтобы выглядеть не так эффектно?
   Он некоторое время изучающе смотрел на нее.
   - Измените прическу. Сделайте что-нибудь более строгое. Оденьте темную одежду. Никакой косметики. Юбка должна быть гораздо длиннее и туфли - на низком каблуке.
   Ее глаза удивленно расширились.
   - О, вы настоящий эксперт в подобных вопросах. Хорошо, я последую вашим советам.
   Он вынул из нагрудного кармана очки в скромной оправе и положил их на стол.
   - Вот это тоже не помешает. Я приобрел их после разговора с миссис Морели-Джонсон. Стекла в них простые. Постоянно носить их, конечно, не обязательно, но в ее присутствии это не помешает. Очки сильно изменяют внешность человека.
   Шейла взяла очки и, поднявшись, примерила их перед зеркалом. Затем вернулась к столу.
   - Вы совершенно правы, мистер Петтерсон... вы все предусмотрели, спасибо. Это неоценимая помощь.
   Петтерсон почесал подбородок.
   - Я бы очень хотел, чтобы вы получили эту работу. Надеюсь, что так и будет, и в будущем мы будем довольно часто встречаться. Почему бы нам не перестать обращаться друг к другу так официально: "мистер Петтерсон", "мисс Олдхилл"? Меня зовут Крис, Шейла.
   - Конечно, - внезапно улыбка осветила ее лицо, и это была первая настоящая улыбка. Очки, казалось, сделали ее еще более обольстительной.
   - Ради Бога, сними эти очки... В них ты похожа на чопорную школьную учительницу.
   Она рассмеялась, но очки сняла.
   - Так лучше? - она пододвинула к нему сахарницу. - Я пью без сахара.
   - Я тоже. Итак, вопрос решен. Вы приходите в отель "Плаза-Бич" в одиннадцать утра. Спросите у дежурного администратора, как пройти к миссис Морели-Джонсон, и назовете свое имя. Я уже предупредил его. Никаких проволочек не будет.
   - Вы очень заботливы, Крис.
   - Да уж, - Петтерсон откинулся назад и улыбнулся.
   Он выглядел весьма самоуверенным и довольным собой.
   - Да, забыл сказать о вашем жалованье. Ведь я оплачиваю все счета старой леди. Ваша предшественница получала сто долларов в неделю... на полном пансионе, разумеется. Вы будете жить в пентхаузе. Ваша комната чудесная... настоящий люкс... телевизор и тому подобные удобства. Я предложил миссис Морели-Джонсон увеличить жалованье до ста сорока долларов в неделю. Она согласилась. О'кей?
   - Спасибо. Очень великодушно с вашей стороны. Он надеялся на большие знаки внимания с ее стороны. После того как он добился существенной прибавки жалованья, он этого более чем заслуживал.
   Они допили кофе. Наступила пауза, затем Шейла повернулась и глянула в сторону плюшевого дивана. Петтерсон заметил ее взгляд.
   - Это интересует тебя? - спросил он, стараясь придать голосу равнодушный тон.
   - Я подумала, что это очень практично, - сказала она. - Так дверь запирается изнутри?
   Он почувствовал, как учащенно забилось сердце.
   - В этом нет необходимости, - сказал он, отмечая, что голос звучит хрипло. - После кофе обслуживающий персонал никогда сюда не заходит.
   Она изучающе смотрела на него. Петтерсон смутился.
   - Вы знаете это по прошлому опыту?
   Его обворожительная улыбка несколько померкла.
   - Можно сказать так.
   - Крис... - она сделала паузу, загасила сигарету, затем, глянув на него, вновь улыбнулась. - Я всегда оплачиваю свои долги, но не таким образом.
   - Шейла! - всем видом он показывал, насколько шокирован. - Это ничего не значит... понимаешь... я даже и не думал...
   - Пожалуйста! - она подняла руку. - Я очень серьезно отношусь к сексу. Это величайшее из наслаждений, дарованное нам Богом! И это ни в коем случае нельзя опошлять. Секс для меня не заключается в том, что я сейчас сброшу трусики и улягусь на диван, полностью доверившись тому, что метрдотель сделает вид, будто ничего не подозревает. Но, как я уже говорила, я всегда плачу долги. И мы еще вернемся к этому вопросу, когда я получу работу.
   Впервые, с тех пор как он оказывался в подобных ситуациях, Петтерсон по-настоящему смутился. Он даже почувствовал, что краснеет, а на лбу появились капельки пота. Он и раньше не верил, что ею можно легко овладеть, но это косвенное обещание о будущей расплате заставило его сердце забиться сильнее.
   - Я даже и не заикался на эту тему, - неуверенно сказал он. - Я не хочу, чтобы ты меня неправильно поняла, но...
   Она отодвинула кресло.
   - Я позвоню тебе, как только все узнаю.
   Он смотрел на нее через стол.
   - Неужели ты сейчас уйдешь? - Сознание того, что она все время держала разговор под контролем, привело его в замешательство.
   - Да. Мне нужно написать еще несколько писем до того, как я лягу спать, а сейчас уже достаточно поздно.
   Петтерсон уже понял, что это не обычная женщина, так что все его обаяние на нее не действует. Но он желал ее, как не желал до сего никакую другую женщину. И все же приходилось запастись терпением.
   "Я плачу свои долги". Что ж, остается запастись терпением, сказал он себе.
   - Все в порядке, - он проводил ее до двери.
   Пока он подписывал чек, Шейла вышла на улицу. Он догнал ее.
   - Даже не знаю, как поблагодарить тебя, Крис, - сказала она. - Я получила массу удовольствия и повторю еще раз...
   - Будем надеяться, ты получишь эту работу, - перебил он ее.
   "Я очень серьезно отношусь к сексу! - так сказала она. - Это наслаждение, дарованное нам Богом!" Мысль о том, что он может оказаться в постели с этой женщиной, вызвала у него учащенное сердцебиение.
   Швейцар подал к выходу его машину. Обратный путь они проделали молча. Когда Петтерсон остановился возле отеля "Франклин", Шейла наклонилась вперед и коснулась губами его щеки. Но прежде чем он успел отреагировать на этот знак внимания, она уже вышла из машины.
   - Спокойной ночи, Крис... и еще раз спасибо.
   Она взбежала по ступенькам отеля и исчезла в холле, где ее с нетерпением поджидал Хэммет.
   Глава 2
   На следующее утро Петтерсон был в своем офисе в обычное время. Увидев прибывшую корреспонденцию, он сделал недовольную гримасу. Письма двумя большими стопками лежали на его столе.
   Он провел бессонную ночь, думая о Шейле. Как прямо она выразилась! "Секс для меня не заключается в том, что я сейчас сброшу трусики и улягусь на диван..." Еще ни одна из женщин, которых он знал, не говорила такие слова. Он, естественно, и не надеялся, что она тут же прыгнет к нему в постель, но все же... И другая вещь: она все время держала нить разговора в руках, то есть использовала его в своих интересах! Это тоже о многом говорит. Да еще этот неприступный вид! Его шарм не произвел на нее ровно никакого впечатления. Такого с ним раньше не случалось. "Но я всегда плачу долги!" Что это, как не обещание того, что она прыгнет к нему в постель?!. Или он уже форменный идиот?
   Он уселся поудобнее и закурил сигарету.
   Большую часть ночи он спрашивал себя снова и снова, чем могла приворожить его эта женщина. Ведь ее нельзя было даже назвать красивой или привлекательной. Он ничего не мог понять. Такого с ним никогда раньше не случалось. У него было много женщин, но вот такую он встретил в первый раз. Какое же это будет удовольствие переспать с ней! Черт возьми! Вот это будет здорово!
   В кабинет вошла Вера Кросс, его секретарь. Это была симпатичная, со вкусом одетая девушка. Вид ее прекрасных плеч и упругих грудей, длинных изящных ног часто помогал ему отвлечься от рутинной, скучной работы. Он часто задумывался, как бы она вела себя в постели, но никогда не мог решиться проверить это на практике. Он знал, какие осложнения могут возникнуть, если завязать флирт с этой хорошенькой девушкой. Он знал это по опыту своих коллег и поэтому никак не мог решиться на этот шаг. Петтерсон был самолюбив и тщеславен. Однажды он станет, как надеялся, вице-президентом, или даже президентом банка. И один неверный шаг может все это испортить. Так что его отношения с Верой были очень теплыми, но не более того.
   - Доброе утро, Крис. Сегодня очень много почты, - сказала Вера, закрывая дверь. - Я их уже рассортировала. Справа важные и срочные. - Она уселась, старательно оправила юбку и раскрыла блокнот.
   Подавив стон, Петтерсон взял первый конверт. Сегодня он очень спешил и разобрался с почтой к 9.50 утра. Время от времени, когда он читал очередное письмо, дымчато-голубые глаза смотрели на него со страниц, и он раз за разом заставлял себя сконцентрироваться на тексте. С 10.00 до 10.45 он просидел на обычной утренней "пятиминутке".
   - Так как там с посетителями? - спросил он, вновь возвращаясь в кабинет.
   - До ленча расписана каждая минута, - сообщила Вера. - В 11.00 придет мистер Кохан. Я смогла выкроить ему лишь полчаса.
   Петтерсон хлопнул себя по лбу.
   - Черт, я совершенно забыл о его акциях! - сказал он, вспомнив, что так и не сделал этого вчера, так как его мысли были заняты только Шейлой.
   - Я так и думала, потому и взяла на себя смелость обратиться на биржу. Я сказала им, что вы слишком заняты. Здесь все котировки важнейших акций на сегодняшний день. - Она подала Петтерсону два листка бумаги.
   - Не знаю, что бы я делал без вас, - сказал Петтерсон совершенно искренне. - Огромное спасибо.
   Вера счастливо улыбнулась.
   - Я понимаю, вы так устали с этими женщинами для миссис Морели-Джонсон. Нашли подходящую кандидатуру?
   - Думаю, да... Это станет известно в полдень. Еще раз спасибо, Вера.
   Усевшись за стол. Петтерсон углубился в изучение котировок акций, время от времени поглядывая на часы. Итак, скорее всего, миссис Морели-Джонсон уже имела беседу с миссис Флеминг. Исход беседы беспокоил его. Предположим, старая леди предпочтет пожилую женщину и откажет Шейле. Но все же ее музыкальное образование давало большой плюс, так что в этом случае возраст не будет помехой. Но кто знает, что в голове старой дамы.
   Во время обсуждения с Берни Коханом его финансового положения, Петтерсон все время смотрел на часы. 11.10. Шейла в настоящий момент сидит в прекрасно меблированной суперсовременной гостиной миссис Морели-Джонсон и разговаривает со старой леди. Он вдруг почувствовал, как вспотели его ладони. Вдруг Шейле откажут? Как она поступит? Она сказала, что в городе проездом и направляется в Лос-Анджелес. Вдруг она исчезнет из его жизни? Эта мысль совершенно расстроила Петтерсона.
   После Кохана ему пришлось принять миссис ван Дэвис, которая хотела выгодно вложить свободные деньги. Было почти 11.40, когда он закончил беседу. Открыв дверь, чтобы проводить посетительницу, он увидел, что Вера делает ему знаки. Извинившись перед миссис ван Дэвис, он подошел к столу Веры.
   - Мне кажется, это звонит миссис Морели-Джонсон, - прошептала она.
   - Переключи на мой телефон, - распорядился он и почти бегом кинулся в кабинет. Закрыв дверь, он дрожащими пальцами вытащил сигарету, закурил и, сделав глубокую затяжку, снял трубку.
   - Это вы, Крис? - У миссис Морели-Джонсон был высокий голос, и, кроме того, она считала, что все ее собеседники туги на ухо. При первых звуках ее голоса Петтерсон всегда делал недовольную гримасу.
   Поспешно отодвинув трубку, он сказал:
   - Доброе утро, миссис Морели-Джонсон. Как поживаете?
   - Все в порядке. Может быть, немножко устала. - Она любила напоминать всем, что уже не так молода. - Я насчет вашей девушки... Шейлы Олдхилл. Я разговаривала с ней. Она показалась мне весьма серьезной девушкой.
   Петтерсон опустился в кресло. Стараясь, чтобы его голос звучал как можно более равнодушно, он сказал:
   - Я тоже так думаю. Это превосходная кандидатура. Я провел тщательное расследование (ложь!). Она вам понравилась?
   - Очень, - короткая пауза, затем старая леди нерешительно сказала: - Но она так молода.
   Петтерсон так сжал трубку, что побелели пальцы.
   - Да... это так. Я тоже немного колебался, прежде чем послать ее к вам... но ее квалификация...
   - Мне нравятся другие женщины. Эта девушка не то, что ?л бы хотела.
   "Провал!" - лихорадочно подумал Петтерсон.
   - Я все понял, миссис Морели-Джонсон. Я так и сообщу мисс Олдхилл. Подыскать вам другую кандидатуру?
   - Я так не говорила, - голос миссис Морели-Джонсон упал почти до шепота, так что Петтерсон вынужден был поплотнее прижать трубку к уху. - Не все так просто. Эта девушка заинтересовала меня. Я знала ее отца... Он был прекрасным музыкантом. Очень жаль, что она так мало знает о нем. Она сказала, что отец был очень разочарован, что у него дочь, а не сын, и потому уделял ей очень мало внимания. Мужчины так жестоки. Вот почему мне хочется рассказать ей больше о ее отце. Как вы помните, она слишком молода. Я часто играла, когда он дирижировал оркестром.
   - Я уверен.
   Петтерсон немного успокоился.
   - Я уверен, она будет в восторге, миссис Морели-Джонсон.
   - Я не уверена, что она будет в восторге, но, в любом случае, дочь должна больше знать об отце. Поэтому я решила взять ее с испытательным сроком.
   Петтерсон потер подбородок и испустил облегченный вздох.
   - Что мне сказать миссис Флеминг? Попросить, чтобы она немного подождала?
   - Совершенно необязательно. Сообщите, что я уже взяла себе экономку. Я продержу эту девушку три месяца, и если она не справится с обязанностями, я откажу ей в месте и вновь проконсультируюсь с вами.
   Петтерсон еще раз сделал долгий облегченный выдох, затем сказал:
   - Я думаю, вы поступили очень мудро. За три месяца вы сумеете точно узнать, подойдет она вам или нет.
   - Да... И я так думаю. И огромное вам спасибо, Крис, за помощь. Вы потратили на меня так много вашего личного времени.
   - Для меня это удовольствие, - как можно любезнее сказал Петтерсон. Итак, все хорошо. У меня контракт, который вы должны подписать. Может быть, я навещу вас завтра часов в одиннадцать утра?
   - Разумеется! - она захихикала, как школьница, чем заставила Петтерсона недовольно поморщиться. Он вел все дела старой леди вот уже на протяжении четырех лет, и она сидела у него в печенке. "О'кей, - часто говорил он себе, - она стара, так что простим ей некоторые отклонения в психике, но почему она ведет себя, словно звезда экрана? Она совершенно непривлекательна, а здесь еще этот чертов девичий смех!"
   - Прекрасно, миссис Морели-Джонсон. Когда мисс Олдхилл должна приступить к своим обязанностям?
   - Она уже приступила к ним.
   Петтерсон нахмурился. Это была не очень хорошая новость. Если Шейла будет все время со старой леди, как же остаться с ней наедине?
   - Как вы хотите, чтобы я расплачивался с ней - еженедельно или ежемесячно?
   - У девушки совершенно нет денег. Отец ничего не оставил ей. Она сообщила, что отец завещал все деньги дому престарелых музыкантов. Для меня это было несколько удивительно... Я не думала, что он настолько эксцентричен. Но музыканты все такие... я тоже эксцентричная особа. - Снова послышалось девичье хихиканье, заставившее Петтерсона сжать зубы. - Поэтому я решила сама рассчитываться с мисс Олдхилл. Я выделю ей небольшую сумму в качестве аванса, чтобы она могла купить себе одежду. Она слишком просто одета. Вы же знаете класс людей, которые живут в моем отеле. Они придают очень большое значение тому, как одевается человек. Так что вам не надо ни о чем беспокоиться, Крис. Вы и без того достаточно потрудились для меня.