Д. Касталанетта. Принцесса Торитель

   – Торитель! Торитель, пожалуйста, подожди!
   Торитель остановилась. Когда он догнал её, то несколько секунд не мог вымолвить и слова, потому что очень запыхался – ведь на самом деле он действительно был не так уж молод.
   – Торитель, – чуть отдышавшись, начал он, – как я не подумал об этом сразу! Ведь не могу же я вернуться вот так, совсем без всего!
   Торитель недоумённо посмотрела на него.
   – Я подумал, что моя экспедиция не будет такой уж безрезультатной, если я привезу от тебя хотя бы пару слов Их Величествам.
   Торитель всё еще не понимала, что от неё хочет этот человек.
   – Ты не могла бы написать им маленькое письмо? – спросил её Рродерик.
   – Письмо? – удивленно повторила Торитель, – Да, но что я им напишу, ведь я их совсем не знаю?
   – О, не беспокойся, я подскажу тебе.
   – Но мне нечем, да и не на чем писать, – не сдавалась Торитель.
   – Да, тогда ничего не получится, но знаешь, – Рродерик на секунду задумался, – мне кажется, у меня на корабле что-нибудь найдется. Да, точно, – тут его глаза загорелись так, как будто он вспомнил о чём-то интересном, – у меня же есть бумага и чернила. Я иногда делаю чертежи и небольшие рисунки, – немного смущаясь, добавил он, – тех мест, где я побывал.
   – Было бы интересно взглянуть на них, – заметила Торитель, ничего конкретного не имея в виду, но Рродерик тут же ухватился за эту неосторожно брошенную фразу:
   – Вот и прекрасно. Мы ещё не так далеко отошли от корабля, так что ты могла бы заглянуть, посмотреть их, а заодно и написать письмо.
   «Час от часу не легче», – подумала Торитель. И хотя девушкам не пристало посещать незнакомые корабли, тем более вечером, и тем более в лесу, но, по сравнению с полётом на другую планету, эта затея не казалась Торитель такой уж серьёзной. Домой она и так уже сильно опаздывает, так что минут двадцать не сыграют особой роли.
   – Ну, хорошо.
   Не успела ещё Торитель договорить последнее слово, как Рродерик подпрыгнул и крикнул: «Ура!». Торитель даже вздрогнула от неожиданности. А Рродерик был так счастлив, что даже не удержался и приобнял её. Торитель невольно отстранилась.
   – О, я прошу прощения, принцесса.
   – Ничего страшного. Может, мы пойдем и посмотрим корабль?
   – Конечно! Тут совсем недалеко, мы почти рядом с тем местом, где я приземлился.
   И действительно, не сделали они и двадцати шагов, как за деревьями показался корабль. Пройдя ещё немного, Торитель увидела, что это была небольшая ракета, на борту которой была нарисована буква «С» на фоне большой звезды.
   – «С» – это Сириус? – догадалась Торитель.
   – Нет, «С» – это Спасение, – грустно сказал Рродерик, как будто что-то припоминая.
   – А почему, – начала было Торитель, но Рродерик прервал её:
   – Давай пройдем внутрь.
   – Но, мне кажется, эта ракета мала для того, чтобы вместить нас двоих.
   – О, это так только кажется, – и тут Торитель опять увидела в его глазах уже знакомые лукавые искорки.
   – Ну что ж, тогда давайте зайдем, – и она улыбнулась ему в ответ.
   Они подошли вплотную к кораблю. На таком расстоянии он оказался лишь чуть выше Торитель. Она снова про себя удивилась тому, как они смогут туда поместиться. Но её удивление ещё больше возросло, когда она увидела, что Рродерик достал из кармана брюк большой ключ с зубчиками, вставил его в замочную скважину, которую Торитель не сразу заметила, два раза повернул его и открыл люк.
   – Никогда не думала, что космические корабли открывают так, – промолвила она из-за спины Рродерика. Он повернул к ней голову и сказал многозначительно:
   – Так надежнее. Это моё личное усовершенствование.
   При этих словах он потянул люк на себя и сделал жест рукой, приглашая Торитель войти.
   При входе Торитель пришлось даже пригнуться, но, протиснувшись внутрь, она почувствовала себя свободно. Пока она оглядывалась, Рродерик как раз успел зайти в корабль и закрыл за ними люк.
   – А здесь и в самом деле просторней, чем кажется снаружи, – заметила Торитель.
   – Угу, – ответил Рродерик. – Никогда не знаешь, с кем тебе придется встретиться – лучше не выделяться, – добавил он, как будто что-то этим объяснил.
   То, что Торитель увидела внутри корабля, нельзя было назвать ни каютой, ни даже просто помещением, скорее это был большой, но очень уютный зал. Когда она только ещё вошла и выпрямилась, то увидела перед собой на стене большой экран.
   Кроме экрана ничто в этой зале не напоминало о том, что это космический корабль. Все было обставлено так, как обычно обставляют комнаты, в которых очень приятно жить. Тут были и две кровати с балдахинами, и деревянные стол и стулья, и стенные шкафы с книгами, и даже кресло-качалка. В общем, Торитель подумала, что в таких условиях, наверное, мечтал бы попутешествовать любой уважающий себя космонавт.
   В то время как Торитель осматривалась, Рродерик пытался найти бумагу и чернила, при этом он явно нервничал, но Торитель списала это на волнение и не придала этому большого значения. Пока он отодвигал один за другим все ящики комода, Торитель подошла к экрану и смотрела на него, пытаясь понять, что бы это такое могло быть. Но почему-то ей в голову ничего не приходило. Это был просто большой, на всю стену, черный экран. Так ничего и не придумав, Торитель повернулась к Рродерику и спросила:
   – А что это такое?
   – А это! – махнул рукой Рродерик, – это так просто, – и он опять погрузился в свои поиски.
   Однако Торитель это объяснение не удовлетворило.
   – А так – это как? – не унималась она, – и для чего это просто?
   Рродерик с шумом задвинул очередной ящик, выпрямился, тяжело вздохнул, глядя в пол, и подошел к экрану.
   – Ну вот, смотри, – сказал он так, как если бы в следующую секунду на его голову обрушился бы топор палача, и нажал на какую-то кнопку в стене.
   В туже секунду, как Рродерик это сделал, на экране зажглись звезды, при этом их положение на экране постоянно менялось, а некоторые как будто проносились мимо. Торитель недоуменно и заворожено смотрела на это движение.
   – Что это, Рродерик? – благоговейно спросила Торитель, – это что-то вроде движущейся картины Вселенной?
   За её спиной она услышала всё тот же тяжёлый вздох.
   – Это не картина, это и есть Вселенная, – обречённо сказал Рродерик.
   Торитель показалось, что она ослышалась. Она повернула к нему лицо, полное недоумения.
   – Что, простите? Вы хотели сказать, – начала она, но закончил за неё уже Рродерик:
   Что мы уже в космосе и летим.

Глава 5

   Торитель стояла, абсолютно неподвижная, и молча смотрела на Рродерика глазами, полными ужаса. У неё было такое ощущение, как будто её только что чем-то тяжёлым стукнули по голове, и её мысли разлетелись от этого в разные стороны и теперь никак не могут собраться обратно.
   – Я, я не п-понимаю, – запинаясь выдавила она.
   – О, Торитель! – с мольбой в глазах воскликнул Рродерик, – прости меня, пожалуйста! Прости, что я обманул тебя! Но я никак не мог вернуться без тебя, – при этих словах он попытался было подойти к Торитель поближе, но, встретив её взгляд, тут же остановился.
   У Торитель в голове всё никак не могло уложиться, что она вот так просто дала провести себя. «Неужели мы и в самом деле летим? – пронеслось у неё голове, – наверное, это просто какой-то трюк, чтобы сбить меня с толку». Подумав так, она вдруг резко бросилась к люку и потянулась, чтобы открыть его. За секунду до того, как она дотронулась до ручки, Рродерик, не смотря на то что был не так уж молод, стрелой промчался перед ней и теперь стоял как раз между ней и люком, закрывая его своей спиной.
   – Послушайте, сэр, – холодно произнесла Торитель, – вы достаточно пошутили – хватит. Пожалуйста, отойдите от двери, я выйду.
   – Выйду? – недоумённо повторил Рродерик, – Куда выйду? Торитель, ты что, не слышала, что я тебе сказал?! – Он придвинул свое лицо почти вплотную к её, так что Торитель невольно отпрянула, и очень медленно произнёс по слогам, – Мы в кос-мо-се и мы ле-тим.
   – Я вам не верю. Мы не могли взлететь так быстро. Я даже не почувствовала никакого толчка, – уже почти сдаваясь, сказала Торитель.
   – Поверь мне, это действительно так, – как можно более спокойно произнёс он, – и если сейчас ты попытаешься открыть люк, то уже через секунду нас с тобой вытянет наружу и мы будем болтаться во вселенной, но уже без корабля. И тогда мы уже не попадём ни в Попинблю, ни обратно на Землю, – при этом он отошёл от люка, давая Торитель дорогу, – открывай, если ты так злишься на меня.
   Произнеся последние слова, Рродерик прошёл мимо Торитель и направился в сторону кресла-качалки, стоявшего недалеко от экрана. Сделав пару шагов, он на мгновение задержался, повернул голову и сказал:
   – А что до того, что ты ничего не почувствовала, так это просто: мы всегда так летаем, – он попытался изобразить на лице некое подобие улыбки, но ответом ему был Такой взгляд, что он тут же осёкся и поспешил поскорее отвести глаза.
   Некоторое время внутри корабля царила гробовая тишина. Рродерик сидел в кресле и смотрел через экран на проносившиеся мимо планеты. Торитель стояла, отвернувшись и уставившись в дверь люка. Во всяком случае так могло показаться со стороны. На самом же деле она смотрела не на люк, она смотрела сквозь него, ведь мыслям никакие предметы не преграда и они могут проникать очень далеко. Она думала о Земле, которая, похоже, уже находилась так далеко отсюда, что её даже не увидишь на экране. Ей даже казалось, что она видит, как она стремительно удаляется от неё. А ещё она видела на этой удаляющейся планете свою семью. Может, ещё какой-то час назад она почти и не думала о ней, а теперь вдруг остро почувствовала, что теряет её. От этой мысли ей стало так грустно, что она даже не заметила, как тяжело вздохнула, и даже как будто немного всхлипнула. Зато это заметил Рродерик. За последние минуты это были первые звуки в окружавшей их тишине.
   – Торитель, – тихонько позвал он её.
   Торитель вздрогнула, но не повернулась.
   – Торитель, ты что, плачешь? – осторожно поинтересовался Рродерик.
   – Вовсе нет! – довольно грубо бросила Торитель.
   Рродерик грустно взглянул на её гордую спину, повернулся и стал опять смотреть на экран. Торитель, казалось, почувствовала этот взгляд на себе. Повернув голову, она успела увидеть бесконечно грустное лицо Рродерика. Смотря на него, она уже внутренне корила себя, за то что произнесла эти слова так резко.
   – Рродерик, – начала было она, но сразу же осеклась.
   Услышав свое имя, Рродерик повернул голову в сторону Торитель в ожидании продолжения, но его не последовало. Торитель продолжала молча смотреть на него, при этом на её лице было видно, что внутри у неё происходит отчаянная борьба. Глядя на неё, можно было подумать, что она уже готова пойти на примирение, но не вполне может на это решиться. Ей нужна была помощь, кто-то должен был дать ей этот толчок. И Рродерик понял это. Он встал, взял один из стульев, стоявших рядом со столом, поставил его рядом с креслом и жестом пригласил Торитель сесть.
   Было видно, что Торитель колеблется. Тогда Рродерик решил больше не настаивать на этом. Он сел в кресло-качалку и стал тихонько покачиваться, оставив за Торитель право выбрать самой: остаться стоять или сесть рядом. Через несколько минут сомнений Торитель выбрала второе.
   Когда Рродерик скорее почувствовал, нежели услышал, как она уселась на стуле рядом с ним, он украдкой довольно улыбнулся, но сразу же спохватился и опасливо посмотрел на Торитель, не заметила ли она это. Но Торитель вовсе и не глядела в его сторону. Как зачарованная она смотрела на экран. О, это было поистине фантастическое зрелище! Экран был шириной во всю стену, поэтому при взгляде на него начинало казаться, что ты летишь в космосе один, совсем один, без корабля.
   – Красиво, – вдруг благоговейно произнесла она.
   – Да, на это можно смотреть часами, – поспешил поддержать разговор Рродерик, – во время своих путешествий иногда я целыми днями не делал ничего, просто сидел в этом кресле и смотрел.
   Затем опять последовало томительное молчание. Но через несколько минут Торитель вдруг спросила:
   – А разве этой штукой не нужно управлять?
   – О нет, – обрадовано сказал Рродерик, – корабль просто знает свою цель, и это всё, что ему нужно.
   – Мм, понятно, – как бы нехотя произнесла Торитель, но Рродерик вдруг почувствовал, что это уже только остатки былой обиды, и что Торитель уже почти готова растаять.
   – Там на стене, – он показал рукой куда-то в сторону, – есть небольшой пульт. Ты просто заводишь координаты планеты, на которую ты хочешь попасть, и всё. Дальше корабль летит уже сам.
   – Да? – Торитель не то что бы спросила, а скорее сказала, просто чтобы что-нибудь сказать.
   – Да, – подтвердил Рродерик, – если бы не это устройство, мне было бы гораздо сложнее найти тебя. Ведь ориентироваться во всех этих звёздах и планетах, – и он рукой показал на экран, – не так уж просто. Ведь мне нужно было облететь сорок шесть планет, и если бы не эта штука, я бы и в сто лет не смог бы это сделать.
   – Сорок шесть? – переспросила Торитель, – А почему именно сорок шесть, а не двадцать пять или восемьдесят три?
   – О, эта очень интересная теория, – вдруг воодушевился Рродерик, – по словам Литгута, когда кто-то или что-то исчезает в одном месте, оно появляется в другом. Беда в том, что определить это другое место достаточно сложно.
   – Простите, что прерываю, а Литгут – это кто?
   – А я не сказал? Литгут – это наш волшебник. Ну, не то чтобы наш, вообще-то он свой собственный. Торитель, – сам себя прервал Рродерик, – а что ты делаешь? – и недоумённо посмотрел на неё.
   Дело в том, что во время их разговора Торитель вдруг наклонилась и стала развязывать шнурки. Теперь она сидела совершенно босая, а её ботинки стояли в стороне.
   – А, это, – произнесла она, проследив за взглядом Рродерика, – просто я немного промочила ноги. Вернее, не немного, а даже очень.
   – О, ну что ж ты не сказала об этом! – встрепенулся Рродерик, поднялся и побежал к шкафу, стоявшему в углу. – Торитель, Торитель с мокрыми ногами, – бубнил он, отчего Торитель невольно улыбнулась.
   Через мгновенье он выпрямился и направился к ней, торжественно потрясая в воздухе большими синими носками.
   – Вот! Наверное, они будут тебе великоваты, но во всяком случае они сухие.
   Торитель сняла свои намокшие носки и хотела было уже их куда-нибудь пристроить, но не успела. Рродерик тут же выхватил их, отнес и повесил на спинку другого стула. От этой неожиданной заботы с его стороны Торитель стало очень тепло на душе. А когда она натянула тёплые носки Рродерика, стало тепло ещё и её ногам. От разливавшегося по телу тепла Торитель расслабилась и, наконец-таки, позволила себе улыбнуться. А улыбаться она умела!
   Увидев эту улыбку, Рродерик облегчённо вздохнул, подумал: «Похоже, дело налаживается» и улыбнулся ей в ответ.

Глава 6

   Только Рродерик хотел сесть обратно в кресло-качалку, как тут же вскочил словно ужаленный.
   – Балда я, балда! – воскликнул он и опять бросился в сторону шкафа.
   Роясь в нем, открывая одну дверцу за другой, он приговаривал:
   – Как это невежливо с моей стороны! Даже не предложил ничего поесть! Что подумает обо мне гостья?!
   При этом он то вытаскивал какой-то сверток из одного ящика, то клал его обратно, но уже в другой ящик, то бежал с какими-нибудь вилками к столу, а прибежав, понимал, что половину потерял по дороге, возвращался обратно и принимался их искать, но совсем не там, где они были. Он так смешно суетился, что Торитель не выдержала, прыснула и вдруг разразилась таким хохотом, что Рродерик сначала выронил чашку из рук, а потом, взглянув на Торитель, и сам заразился этим смехом.
   Насмеявшись вдоволь, Торитель вдруг почувствовала, что, как и тогда на Земле, этот человек вызывает в ней какое-то странное доверие. Казалось бы, он обманом заманил её на этот корабль и везет на какую-то неведомую ей планету, но при всём при этом он ей очень симпатичен, и с ним она чувствует себя в безопасности. Такое несоответствие казалось Торитель странным, но между разумом и чувствами она решила выбрать последнее. А чувства говорили ей, что она может довериться этому человеку.
   За то время, пока она так думала, Рродерик справился со своей задачей и, наконец-то, накрыл на стол.
   – Ну вот! Давай присядем и немножко перекусим, – торжественно произнёс он. – Ты, наверняка, ужасно проголодалась.
   Торитель не заставила себя долго уговаривать, подошла к столу и села на стул, который Рродерик любезно подвинул для неё. Несмотря на то, что Рродерик так суетился, стол он сервировал так, словно для какого-нибудь торжественного обеда. Торитель не без восхищения взглянула на него. Он же ей ответил взглядом, что мол «да, и не такое умеем». Обозрев стол, Торитель обнаружила на нём две жареные ноги какого-то неизвестного ей животного (не то чтобы животное было необычным, просто Торитель в них не больно-то разбиралась). Кроме того на тарелках лежали: буженина, круг сыра, овощи, хлеб и еще какая-то, на вид совсем незнакомая, еда.
   Рродерик отрезал от всего по куску, положил на тарелку и придвинул её к Торитель. Затем он откупорил стоявшую тут же бутылку и разлил вино по бокалам. Взяв свой бокал в руку, он произнес немного грустно, но торжественно:
   – За то, что я, наконец-то, нашел тебя!
   Торитель не очень разделяла этот тост, но, чтобы не показаться невежливой, подняла свой бокал и протянула руку, чтобы чокнуться. Рродерик даже не шелохнулся. «Ну и ладно, – подумала Торитель, – наверное, у них так не принято», – сделала глоток и принялась есть.
   Из всего обилия яств Торитель выбрала те блюда, к которым она была привычна, оставляя незнакомую ей еду нетронутой. Попробовав буженину и сыр, Торитель приятно удивилась: они оказались такими вкусными, как бывает у нас, когда такую еду делают дома. Хотя, наверное, это и есть домашняя еда, потому что откуда в этом маленьком королевстве Попинблю могут взяться заводы и фабрики. Хотя, почему это в маленьком? Разве Рродерик ей что-нибудь говорил про него, и Торитель подняла вопрошающий взгляд на Рродерика, как будто бы он слышал, что она там себе думает. Спохватившись, Торитель произнесла свой вопрос вслух:
   – А какое оно, это королевство Попинблю?
   – А-а-а, – протянул он, – а я было подумал, что еда испортилась, – и усмехнулся.
   И тогда Рродерик начал свой рассказ, а Торитель даже жевать перестала, до того ей вдруг стало интересно, на что оно похоже.
   – Как я уже говорил, королевство Попинблю находится на небольшой планете, что вращается вокруг Сириуса. Хоть наша планета и не очень велика, но всё же, как и на любой другой уважающей себя планете, королевств на нашей планете несколько, но лишь одно Попинблю было так прекрасно! – при воспоминании о доме лицо Рродерика расплылось в мечтательной и одновременно гордой улыбке.
   – Надо сказать, что всё у нас не очень больших размеров, – продолжил он, – а королевство наше так и вовсе крошечное. Вот представь, Торитель, на высоком холме возвышается восхитительный замок с кучей башен и башенок. Самую высокую из них венчает флюгер в виде падающей звезды. По утрам свет всходящего Сириуса – это как у вас Солнце, – пояснил он, глядя на слегка удивленное лицо Торитель, – так вот, его свет освещал кирпичные стены замка и заглядывал в стрельчатые окна. Проходя сквозь них, лучи медленно скользили по паркету, поднимались по ножкам кроватей, всё выше и выше, пока, наконец, не добирались до самых кончиков носов обитателей замка и тихонько щекотали их, заставляя их просыпаться.
   Торитель настолько погрузилась в этот рисуемый мир, что когда в какой-то момент вдруг с удивлением обнаружила, что на самом деле она вовсе не там, а всего лишь на корабле, то сразу же поспешила вновь окунуться в него – ведь картина этого королевства была так заманчива и притягательна!
   – На оконных карнизах часто можно было увидеть воркующих голубей. Иногда, конечно, к ним пытались присоединяться и другие птицы, но они не такие постоянные гости, как голуби. Все обитатели настолько уже привыкли к ним, что без них замок не был бы замком в полном смысле этого слова. Их постоянно кто-нибудь подкармливал. Хотя, между нами, – наклонившись, доверительно сказал Рродерик, – если бы их кормили поменьше, может они не были бы такими ленивыми. Мне кажется, они вполне могли бы добывать себе еду сами. Ну, да ладно. Так вот, стены замка во многих местах были когда-то увиты зелёным плющом. И надо тебе сказать, что не однажды, правда, в совсем давние времена, некие отчаянные принцы взбирались по нему. Поэтому, чтобы впредь избежать незваных гостей, главному садовнику было велено выстричь части плюща в тех местах, в которых они доходили до окон.
   После этого единственным способом попасть в замок остался путь через главные ворота. На самом деле, они только так называются: «ворота», но это просто напросто большие деревянные двери, в которых есть одна маленькая-маленькая дырочка. Ты, наверное, подумаешь, что дверь прогрыз какой-нибудь червячок? – спросил Рродерик и вопросительно посмотрел на Торитель.
   Так как Торитель вроде ничего такого не думала, она лишь что-то неопределённое изобразила на лице, что в принципе можно было трактовать как угодно. Рродерик же воспринял это как подтверждение своих слов, поэтому поспешил их опровергнуть:
   – А вот и нет! – и почему-то очень довольно посмотрел на неё. – Это очень специальная дырочка. В эту самую дырочку самый главный стражник – мы зовём его просто: Рыжий Мопси – мог видеть, кто пришел, при этом сам оставаясь незамеченным, из-за чего не раз происходили курьёзные истории. Одна такая история произошла с очень назойливым торговцем, который хотел во что бы то ни стало пробраться в замок. Он подумал, что стоит ему только зайти за эту дверь, а там уж его не поймают, и он-таки сможет продать свой товар. Несколько раз он приходил к замку, переодеваясь в разные одежды и говоря разными голосами, но всякий раз в ответ на его представление слышал: «Уходи, Салим, здесь не нуждаются в тебе». Он никак не мог понять, как же можно было узнать, что это именно он, ведь дверь никто не открывал. Бедный торговец осмотрел все двери, оползал все стены вокруг, пытаясь узнать, откуда же на него смотрит Рыжий Мопси, но так ничего и не нашёл.
   Салим и сам уже был готов отказаться от своей затеи пробраться в замок, но то, что над ним взяли верх, никак не давало ему покоя. Наконец, он придумал последнее средство: он решил выдать себя за принца, ведь принцу никто не посмеет отказать. Какого же было его удивление, когда в ответ на его представление: «Принц Хэриот Восьмой, единственный и неповторимый!», – он услышал, что таких неповторимых восьмых у них у самих пруд пруди, и ещё один «принц Салим» им никак не нужен. Торговец рвал на себе волосы, швырял ногами камни, выкрикивал не очень лестные слова в адрес Рыжего Мопси, а тот знай себе посмеивался в свои большие рыжие усы, глядя в эту маленькую, но очень удобную дырочку.
   Слушая этот рассказ, Торитель так от души смеялась, что под конец Рродерик вынужден был всё-таки прервать свой рассказ, чтобы дать её отсмеяться. Не то чтобы история сама по себе была такая уж занимательная, просто Рродерик так смешно всё это описывал, изображая, как торговец ползал вокруг стен замка, и как Рыжий Мопси посмеивался, прячась за воротами, что Торитель поначалу старалась крепиться, но потом всё-таки не выдержала и разразилась таким заразительным смехом, что и Рродерик стал смеяться вместе с ней, не совсем понимая, над чем смеется.
   – Извините, что я вас прервала, – насмеявшись вдоволь, произнесла Торитель, взяла в руки бокал, пригубила и предложила Рродерику продолжить.
   – Да ничего. Так на чем я остановился?
   – На том, как Рыжий Мопси смотрел в дырочку, – и Торитель издала невольный смешок, но тут же оборвала себя.
   – Ах, да, – улыбнулся Рродерик, – так вот, это я описал тебе сам замок. Спуститься с холма, на котором стоит замок, можно было по дороге, по бокам которой растут каштаны. Когда они цвели, это была такая красота! – с упоением в голосе произнёс Рродерик. При этом в его голосе Торитель послышались ностальгические нотки.
   – Пройдя по этой аллее, – продолжал Рродерик, – можно было попасть в небольшой городок, в котором, собственно, и жили все жители нашего королевства. Хотя, конечно, было еще несколько товарищей, которые жили не в самом городе, но их было не так уж много. Сам замок и этот городок со всех сторон были окружены Сказочным Лесом. И-и, – задумчиво протянул он, – можно сказать, на этом королевство Попинблю и заканчивалось.
   «Ну, как всегда, – подумала Торитель, – не королевство, а какая-то маленькая деревня», – но тут же нашла этому объяснение: «Хотя, для королевства ведь просторы не важны, главное, чтобы в нем был король», – она даже кивнула в знак согласия с этой своей мыслью.
   Между тем Рродерик заметил, что Торитель почему-то совсем не притрагивается к еде.