Дал Роалд. Чемпион браконьеров

   Клод не ответил.
   - Вы ведь с бензоколонки, а? Губы у него были тонкие и сухие, с каким-то коричневатым налетом.
   - А ну-ка убирайтесь отсюда, - сказал он. - Чтоб духу вашего здесь не было.
   Когда он говорил, верхняя губа у него приподнималась и обнажала неровный ряд мелких зубов, один из них совсем черный, остальные желтые.
   - Я вам что сказал, - повторил он. - Убирайтесь отсюда вон!
   - Здесь, слава богу, не частные владения, - отозвался наконец Клод, так что оставьте, пожалуйста, нас в покое.
   Лесник взял ружье в правую руку.
   - Нечего здесь слоняться. Знаю я, что у вас на уме. А за тобой и я давно наблюдаю, - сказал он, глядя на Клода.
   Разговор с лесником у нас явно не клеился, и я предложил:
   - Уже поздно. Может, и правда пойдем?
   Клод выбросил окурок и поднялся.
   - Ладно, - согласился он. - Пойдем.
   Мы побрели по той самой тропинке, по которой пришли сюда, а лесник так и остался стоять возле леса. Вскоре его .фигура растворилась в полумраке за нашими спинами.
   - Это их старший лесник, - объяснил мне Клод, - Реббеттс.
   - Да черт с ним. Сматываемся, пока не поздно, - отмахнулся я.
   - Куда сматываемся? Иди сюда!
   Слева от нас оказалась калитка, ведущая в поле. Мы перелезли через нее и притаились за кустами.
   - Мистер Реббеттс тоже сейчас отправится на ужин, - шепнул Клод. - Нам его бояться нечего.
   На небе показались звезды, на востоке из-за холмов выплыла яркая луна, а мы с Клодом все сидели и ждали, когда лесник уйдет домой.
   - Вот он. Сиди тихо, - предупредил Клод.
   Через минуту я увидел, как мимо нас по тропинке прыгающей походкой прошел лесник, следом, быстро и бесшумно перебирая лапами, бежала собака.
   - Сегодня он не вернется, - уверенно сказал Клод.
   - Откуда ты знаешь?
   - Если лесник знает, где ты живешь, он не станет искать тебя в лесу. Он пойдет к твоему дому, спрячется где-нибудь поблизости и будет ждать твоего возвращения.
   - Тем хуже для нас.
   - Конечно, если мы потащим добычу прямо домой. А вот если мы ее припрячем где-нибудь, он не посмеет нас тронуть.
   - Ну а тот, другой, на поляне?
   - Он уже дома.
   - Ты уверен?
   - Поверь, Гордон, я наблюдал за этими гадами не один месяц и знаю все их привычки. Бояться больше нечего.
   Нехотя я побрел за ним назад к лесу. Теперь там было совсем темно и очень тихо. И хотя мы старались двигаться осторожно, наши шаги отдавались эхом так же гулко, как если бы мы шли по пустому собору.
   - Вот наше место, - сказал Клод.
   Я раздвинул кусты. Потянувшуюся легким туманом поляну освещала луна.
   - Ты уверен, что лесник ушел?
   - Я знаю, что он ушел.
   - А где фазаны?
   - Здесь.
   - Где здесь?
   - Вокруг на деревьях. Они далеко не улетают.
   - Ну и что дальше?
   - Теперь будем ждать. Кстати, я захватил для тебя фонарик, - добавил Клод, протягивая мне миниатюрный карманный фонарь размером чуть больше обычной авторучки. - Он тебе пригодится.
   Я почувствовал себя увереннее.
   - Может быть, попробуем поискать, где они сидят? - предложил я.
   - Нет.
   - Мне бы очень хотелось посмотреть, как это они спят на деревьях.
   - Это тебе не урок природоведения, - отрезал Клод. - Ради бога, угомонись.
   Мы долго стояли в ожидании, что будет дальше.
   - Послушай, а вдруг фазаны не будут падать, - сказал я. - Ведь спят же они обычно на деревьях, так с чего бы им, падать от снотворного?
   Клод окинул меня недоверчивым взглядом.
   - В конце концов они же не мертвые, - попытался объяснить я. - Они просто спят.
   - А снотворное? - спросил он.
   - Что снотворное? От него сон просто крепче, только и всего. Почему они должны падать, если спят крепче, чем обычно?
   Клод угрюмо молчал.
   - Да, нужно было все проверить на курах, - наконец произнес он. Папаша так бы и сделал.
   - Твой папаша был гением. В эту минуту в лесу позади нас что-то мягко упало на землю.
   - Эй!
   - Ш-ш!
   Мы прислушались. Шлеп!
   - Еще один!
   Приглушенный звук, который привлек наше внимание, походил на падение мешка с песком с высоты человеческого роста. Шлеп!
   - Это же фазаны! - воскликнул я.
   - Тихо ты!
   - Да, точно, фазаны!
   Шлеп! Шлеп!
   - Кажется, правда фазаны!
   Мы бросились в лес.
   - Где же они?
   - Да здесь!
   - А мне показалось там.
   - Ищи-ищи! - закричал Клод.
   - Они должны быть где-то рядом!
   С минуту мы внимательно осматривали землю.
   - Ага, вот он!- сказал наконец Клод.
   Когда я подошел, в руках у него уже был необычайной красоты петух. Мы осмотрели его при свете фонарей.
   - Ты посмотри, спит мертвецким сном, - заметил Клод. - А ведь живой, зараза. Чувствуешь, как сердце бьется?
   Шлеп!
   - Еще один!
   Шлеп! Шлеп!
   - Два!
   Шлеп! Шлеп! Шлеп!
   - Господи, помилуй!
   Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп!
   Фазаны посыпались с деревьев как град. Мы бешено носились по темному лесу, освещая землю фонарями.
   Шлеп! Шлеп! Шлеп! Один из фазанов чуть было не угодил мне прямо по голове. Я как раз стоял под деревом, а они свалились сразу втроем - два петуха и курочка. Собирать их было одно удовольствие: сами мягкие и теплые, а какие нежные перья!
   - Куда их девать? - крикнул я Клоду, держа всех троих за ноги.
   - Клади их сюда, Гордон! Сложим пока, где посветлее.
   Весь залитый лунным светом, Клод стоял на самом краю поляны - в каждой руке по несколько фазанов. Его лицо, его глаза светились радостью и счастьем. Он озирался по сторонам, словно ребенок, только что узнавший, что все в мире сделано из шоколада.
   Шлеп! Шлеп! Шлеп!
   - Послушай, Клод! Тебе не кажется, что это слишком?
   - Все отлично! - воскликнул он в ответ, бросил птиц на землю и тут же убежал искать других.
   Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп!
   Искать их было теперь совсем легко. Под каждым деревом лежали две-три птицы. Я быстро подобрал еще шесть - по три в каждую руку - оттащил и свалил их в общую кучу. Потом еще шесть. И снова столько же.
   А фазаны продолжали падать.
   В исступленном восторге Клод метался от дерева к дереву, похожий на лесное приведение. Я видел, как мелькает в темноте его фонарь, а всякий раз, когда Клод находил новую птицу, раздавался победный крик.
   Шлеп! Шлеп! Шлеп!
   - Послушал бы Хейзел! - радостно завопил Клод.
   - Да не кричи ты, - отозвался я. - И так страшно.
   - С чего бы это?
   - Не кричи! А вдруг лесники все-таки здесь?
   - Черт с ними, с лесниками! - успокаивал меня приятель. - Они все давно разошлись на ужин.
   Фазаны падали беспрерывно минуты три-четыре. Неожиданно все стихло.
   - Ищи! - крикнул мне Клод. - Их должно быть здесь еще много!
   - Может, давай смываться, пока не поздно?
   - Нет, - твердо ответил он. Поиски фазанов продолжались. Мы обшарили лес в радиусе ста ярдов от поляны и, в конце концов, думаю, собрали почти всех. В итоге получилась куча размером с большой костер.
   - Это просто чудо! Настоящее чудо, черт побери! - медленно сказал Клод, глядя на фазанов, словно завороженный.
   - Давай возьмем по десятку и смоемся, - предложил я.
   - Подожди, Гордон, я хочу их посчитать.
   - У нас нет времени, пойдем.
   - Я должен их посчитать.
   - Нет, - настаивал я. - Пойдем!
   - Один, два, три, четыре... - и он принялся старательно считать фазанов, поднимая одну птицу за другой и аккуратно складывая их в новую кучу. Луна теперь была уже прямо над нами и ярко освещала всю поляну.
   - Ты как хочешь, а я здесь больше не останусь, - сказал я и отошел в тень.
   - Сто семнадцать... сто восемнадцать... сто девятнадцать... сто двадцать! - радостно завопил он. - Сто двадцать фазанов! Непревзойденный рекорд!
   Уж в этом-то я ничуть не сомневался.
   - Даже папаше больше пятнадцати за ночь никогда не удавалось. Он потом по неделе не просыхал.
   - Можешь считать себя чемпионом мира, - сказал я. - Но теперь-то мы пойдем?
   - Минуту, - он поднял свитер и достал большие мешки. - Это тебе, сказал он, протягивая один из них.- Давай быстрей!
   Луна светила так ярко, что я без труда разобрал надпись на мешке: J. W. Grump, Keston Flour Milis, London SW 17.
   - Послушай, Клод, а этот урод с гнилыми зубами не может сейчас наблюдать за нами откуда-нибудь из-за дерева?
   - Не может, Гордон, не может, - спокойно ответил он. - Я же тебе сказал: он теперь на бензоколонке - поджидает, когда мы вернемся.
   Мы стали складывать фазанов в мешки. Головы у них при этом безжизненно болтались из стороны в сторону, но внизу под перьями кожа была еще теплой.
   - Ну а теперь прошу в такси, - заявил Клод.
   - Что?!
   - Ты разве не знаешь, Гордон, что я всегда возвращаюсь домой на такси?
   Еще один сюрприз!
   - Такси со шторками - это секрет, который тоже подсказал мне папаша, объяснил Клод. - Ни одной душе не известно, кто в такси, за исключением, конечно, самого водителя.
   - А кто водитель?
   - Чарли Кинч. Он никогда не в отказывает.
   После того как все фазаны были g уложены, я попытался взвалить свой мешок на плечо. Однако из этого ничего не вышло, потому что мешок с шестьюдесятью фазанами оказался просто неподъемным.
   - Ну зачем нам столько, - взмолился я. - Давай оставим хоть немного!
   - Тащи, тебе говорят, - не соглашался он. - Тащи за собой! Вот так!
   И мы вновь устремились в кромешную тьму леса, волоча за собою мешки.
   - Так мы с тобой и к утру до деревни не доберемся, - заметил я.
   - Ничего, Чарли меня ни разу не подводил.
   На краю леса Клод осторожно раздвинул кусты и тихо позвал:
   - Э-эй, Чарли!
   Из машины ярдах в пяти от нас выглянул старик и лукаво улыбнулся нам беззубым ртом. Мы опять взялись за мешки и стали продираться сквозь кустарник.
   - Привет! - сказал Чарли. - А это что?
   - Капуста, - ответил Клод. - Открывай.
   Через минуту мы уже преспокойно катили вниз по склону холма в направлении деревни.
   Теперь, когда опасность была позади, Клод совсем разошелся. Он торжествовал, его распирало от гордости и возбуждения. Он то и дело нагибался вперед и, похлопывая Чарли Кинча по плечу, приговаривал:
   - Ну что, Чарли? Вот это улов, а?
   Чарли всякий раз оборачивался и, косясь на громадные мешки за своей спиной, отвечал:
   - Боже мой, ребята, как вам удалось?
   - Дюжина твоя, Чарли, - пообещал Клод.
   - Похоже, в этом году на открытие охоты у мистера Хейзела фазаны будут в большо-о-ом почете, - о заметил шофер.
   - Будут, Чарли, обязательно будут.
   - Объясни мне, ради бога, что ты собираешься делать со ста двадцатью фазанами? - спросил я.
   - Как что? Оставим в холодильнике до зимы. Положим в морозилку вместе с мясом для собак.
   - Надеюсь, хоть не сегодня?
   - Нет, Гордон, не сегодня. Сегодня мы отвезем их к Бесси.
   - Какой еще Бесси?
   - Бесси Орган.
   - Бесси Орган?
   - Разве ты не знаешь, что Бесси всегда прячет мою добычу?
   - Ничего я не знаю, - ответил я, окончательно ошеломленный его словами. Миссис Орган была женой его преподобия Джека Органа, нашего приходского священника.
   - В помощницы надо выбирать женщину из хорошей семьи, - продолжал Клод. - Правильно я говорю, Чарли?
   - Бесси - бабенка что надо, - подтвердил шофер.
   Тем временем мы уже въехали в деревню. Фонари еще горели. Мужчины разбрелись по домам из пабов. Я увидел, как Уилл Преттли пытается потихоньку черным ходом пробраться к себе в рыбную лавку, а жена наблюдает за ним, высунувшись из окна как раз над самой его головой.
   - Наш священник большой любитель жареных фазанов, - сказал мой приятель.
   - Он их вывешивает на восемнадцать суток, - добавил Чарли, - а потом встряхнет хорошенько, и перья сами осыпаются.
   Машина свернула влево и въехала во двор дома священника. Окна в доме были темные, и нас никто не встречал. Мы с Клодом отволокли фазанов в угольный сарай в глубине двора, простились с Чарли и по залитой лунным светом дороге налегке отправились к себе на бензоколонку. Не знаю, наблюдал ли за нами в тот вечер мистер Реббеттс, но, когда мы возвращались, его не заметили.
   - А вот и она, - сказал мне Клод утром.
   - Кто?
   - Бесси, Бесси Орган, - он произнес это имя гордо и чуть высокомерно, как генерал говорит об отважнейших из своих офицеров. Я вышел за ним на улицу.
   - Вон там, - показал рукой Клод.
   Далеко на дороге я увидел приближающуюся к нам женскую фигуру.
   - Что это она катит? - спросил я.
   - Детская коляска, - хитро улыбнулся Клод, - самое надежное средство для перевозки дичи.
   - Ах да, конечно, - пробормотал я.
   - Это Кристофер Орган, чудный ребенок полутора лет.
   Только теперь я разобрал, что над коляской, верх которой был опущен, действительно возвышался малыш.
   - Под этим мальцом сейчас шестьдесят, а то и все семьдесят фазанов, радостно сказал Клод. - Представляешь?
   - В коляску столько не войдет.
   - Войдет, если коляска глубокая и если вынуть из нее матрац, а фазанов уложить аккуратно до самых краев и накрыть их сверху пеленкой. В таком состоянии они занимают удивительно мало места.
   Мы встали возле насосов и ждали, когда подойдет Бесси. Было утро одного из тех теплых безветренных сентябрьских дней, когда темнеющее небо и специфический запах в воздухе предвещают скорую грозу.
   - Ты смотри, по нахалке через всю деревню! Молодец, Бесси!
   - Она вроде торопится.
   Клод прикурил от окурка новую сигарету и сказал:
   - Бесси никогда не торопится.
   - Во всяком случае, это не прогулочный шаг. Да ты сам посмотри!
   Он взглянул на нее сквозь табачный дым, потом вынул изо рта сигарету и присмотрелся.
   - Ну? - спросил я.
   - Хм, она и правда идет довольно быстро, - осторожно заметил Клод.
   - Да нет же, очень быстро, черт побери!
   Наступила пауза. Клод пристально разглядывал приближавшуюся к нам женщину.
   - Послушай, Гордон, а может, она боится попасть под дождь? Ну, конечно. Решила, наверно, сейчас пойдет дождь, и боится, что ребенок промокнет.
   - Что она верх у коляски не может поднять?
   Клод не нашелся, что на это ответить.
   - Смотри, она бежит! - воскликнул я.
   Клод молча наблюдал за бегущей женщиной. Все вокруг стихло, и мне показалось, что я слышу детский плач.
   - Что происходит, Клод?
   Он не ответил.
   - Что-то случилось с ребенком, - сказал я. - Слышишь?
   Бесси быстро приближалась и была уже ярдах в двухстах.
   - Теперь слышишь? - переспросил я.
   - Слышу.
   - Орет, как резаный.
   Пронзительный детский крик, неистовый, оглушительный, почти истерический, нарастал с каждой секундой.
   - Зашелся он у нее, что ли? - предположил Клод.
   - Может быть.
   - Точно, Гордон. Поэтому она и бежит. Торопится скорей сунуть его под холодную воду.
   - Наверное, ты прав, - ответил я. - Конечно, ты прав. Но сколько шуму!
   - Что бы там ни было, но, господи, только бы она перестала бежать, взмолился Клод.
   В этот момент тяжелый грузовик с кирпичом нагнал Бесси. Шофер притормозил, высунулся из кабины и удивленно на нее уставился. Бесси, не обращая на него никакого внимания, продолжала бежать. Она приблизилась настолько, что я уже мог различить ее красное, запыхавшееся от бега лицо. На руках у нее были белые перчатки, очень я изящные и аккуратные, а на голове такая же белая смешная шляпка грибком.
   И вдруг... прямо из коляски вылетел здоровенный фазан!
   Клод издал ужасающий вопль.
   Водитель грузовика надрывался от хохота.
   Фазан неуклюже похлопал крыльями, стал терять высоту и свалился в траву у обочины.
   3а грузовиком пристроился фургон бакалейщика и принялся сигналить, чтобы его пропустили. Бесси продолжала бежать.
   И вдруг снова - фурш-ш! - из коляски вылетел еще один фазан. За ним третий, четвертый, потом пятый.
   - Эх черт!- досадовал я. - Снотворного мало!
   Клод молчал.
   Последние пятьдесят ярдов Бесси неслась совсем как угорелая. Когда она свернула с дороги к заправке, птицы уже разлетались из коляски во все стороны.
   - Что это такое, черт вас всех побери? - кричала она.
   - Заезжай за угол! - заорал я на нее. - За угол!
   Но Бесси остановилась у первой же колонки и выхватила из коляски ревущего во весь голос младенца прежде, чем мы успели до нее добежать.
   - Стой! - на ходу вопил Клод.- Стой! Не трогай ребенка! Положи на место! Держи пеленку!
   Однако Бесси его не слушала. А фазаны, неожиданно для себя почувствовав свободу, устремились из коляски все разом. Их и правда оказалось не менее пятидесяти. Небо над нами сплошь покрылось большими коричневыми птицами, беспорядочно хлопавшими крыльями в тщетных попытках набрать высоту.
   Мы с Клодом забегали, размахивая руками и пытаясь их разогнать.
   - Прочь! - орали мы. - Кш-ш! Пошли прочь!
   Фазаны же, окончательно не пришедшие в себя после снотворного, никак не могли понять, чего мы от них хотим. Покружив с полминуты в воздухе, они вернулись и дружно расселись на фасаде моей конторы. Они расположились везде, где только можно: на краю крыши, на бетонном навесе и даже на подоконнике. Некоторые примостились на полке, где я держал бутылки с машинным маслом. Другие пытались удержаться на капотах моих старых автомобилей. А один петух с большим красивым хвостом грациозно восседал на заправочной колонке. Те фазаны, которые так и не смогли взлететь, оставались на дорожке у нас под ногами, оправляя перья и сонно моргая своими маленькими глазками.
   На дороге за грузовиком и фургоном выстраивалась длинная вереница машин. Любопытные выходили, чтобы получше все рассмотреть. Я взглянул на часы. Без двадцати девять.
   "Боже, - подумал я. - С минуты на минуту покажется "роллс-ройс", а в нем - мистер Хейзел собственной персоной".
   - Они его чуть на куски не разорвали! - кричала Бесси, прижимая к груди неунимающегося малыша.
   - Ладно, Бесси, иди домой, - Клод был бледнее полотна.
   - Закрывай, - сказал я. - Повесь табличку, что у нас выходной.