Дал Роалд. Свиньи

   Официант опасливо подошел к столу, выхватил деньги, поднес к глазам, повертел, пощупал и быстренько сунул в карман.
   - Чем могу служить вам, дружище? - спросил он.
   - Послушайте, - сказал Лексингтон, - если вы скажете, из чего сделано это вкусное блюдо и как его готовят, я дам вам еще одну сотню.
   - Я уже сказал вам, - ответил официант. - Это эскалоп.
   - А что такое - эскалоп?
   - Вы раньше никогда не ели эскалоп? - изумился официант.
   - Да прекратите же, в конце концов, мучить меня и скажите, из чего это сделано.
   - Это свинина, - сказал официант. - Обыкновенная жареная свинина.
   - Свинина!
   - Эскалоп делают из свинины. Неужели вы не знаете?
   - То есть это мясо свиньи?
   - Вот именно, в чистейшем виде.
   - Но... но... это невозможно, - начал заикаться юноша ... - Бабушка Глосспэн, которая разбираралась в еде лучше всех на свете, говорила, что любое мясо противно, отвратительно, ужасно, гадко, тошнотворно и чудовищно. А между тем кусок, который лежит на моей тарелке, без сомнения, самое вкусное блюдо, которое я когда-либо ел. И как же теперь вы мне это объясните? Бабушка Глосспэн наверняка не стала бы мне врать.
   - Может быть, ваша бабушка просто не умела его готовить? - предположил официант.
   - А такое возможно?
   - Конечно, чтоб я провалился! Особенно со свининой. Свинина должна быть очень хорошо сделана, иначе вы ее в рот не возьмете.
   - Эврика! - воскликнул Лексингтон. - Клянусь, именно так и было! Она просто неправильно ее готовила! - он протянул официанту стодолларовую банкноту. - Проведите меня на кухню и познакомьте с гением, который приготовил это мясо.
   Лексингтон был немедля препровожден на кухню и представлен повару пожилому мужчине с шеей, обметанной сыпью.
   - Это будет стоить еще сотню, - сказал официант.
   Лексингтон охотно согласился, но на сей раз отдал деньги повару.
   - А теперь послушайте, - сказал он. - Должен признаться, что я весьма озадачен тем, что сообщил мне ваш официант. Вы абсолютно уверены, что это уникальное блюдо, которое я сейчас ел, приготовлено из свиного мяса?
   Повар поднял правую руку и поскреб шею.
   - Ну, - сказал он, взглянув на официанта и слегка подмигнув, - я думаю, что это было свиное мясо.
   - Значит, вы не уверены?
   - Никогда нельзя быть уверенным.
   - Тогда что же еще это могло быть?
   - Видите ли, - сказал повар, протягивая слова и переглядываясь с официантом, - не исключено, что вам мог попасться кусок человечины.
   - Кусок человеческого мяса?
   - Совершенно верно.
   - О Боже.
   - Да, мужчины или женщины. На вкус они одинаковы.
   - Ну... теперь вы меня действительно удивили, - сказал юноша.
   - Век живи - век учись.
   Это уж точно.
   - Кстати, именно этим добром мясники заваливают нас в последнее время, вместо свинины, - заявил повар.
   - Что вы говорите!
   - Ага, только сложность в том, что почти невозможно отличить, что есть что. И то и другое высокого качества.
   - Кусок, который я сейчас съел, был превосходен.
   - Я рад, что вам понравилось, - сказал повар, - Впрочем, я думаю, это была свинина. Я даже уверен.
   - Уверены?
   - Абсолютно.
   - В таком случае будем считать, что вы правы, - сказал Лексингтон. - А теперь не будете ли вы так любезны - и вот вам еще сто долларов за беспокойство, - не будете ли вы так любезны рассказать мне поддробно, как вы ее готовите?
   Повар, оприходовав деньги, пустился в красочное описание жарки эскалопов, а юноша, боясь пропустить хоть единую деталь столь великого рецепта, сел за кухонный стол и подробнейшим образом записал.
   - Это все? - спросил он, когда повар умолк.
   - Все.
   - Но ведь что-то же еще осталось, не так ли?
   - Прежде всего это должен быть хороший кусок мяса, - сказал повар. Это половина дела. Нужно выбрать хорошего борова и правильно его зарезать, иначе, как ни готовь, получится дрянь.
   - Покажите, как, - сказал Лексингтон. - Зарежьте мне одного борова, чтобы я поучился.
   - Мы не режем свиней на кухне, - сказал повар. - Мясо, которое вы ели, поступило с консервного завода в Бронксе.
   - Тогда дайте мне адрес!
   Повар дал ему адрес, и наш герой, поблагодарив тысячу раз за всю их доброту, выбежал на улицу, прыгнул в такси и направился в Бронкс.
   8
   Консервный завод представлял из себя массивное четырехэтажное здание из кирпича, вокруг которого пахло чем-то тяжелым и сладким, как мускус. Над центральным входом красовалась большая вывеска, гласившая: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ, 144 Ободренный ею, Лексингтон миновал ворота и ступил на булыжную мостовую двора, окружавшего самое здание. Затем он проследовал по указателям (НАПРАВЛЕНИЕ ДЛЯ ЭКСКУРСИЙ) и вскоре подошел к маленькому домику из рифленого железа, стоявшему отдельно от главного здания (ЗАЛ ОЖИДАНИЯ ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ). Вежливо постучавшись, он вошел.
   В комнате сидело шесть человек. Здесь была дебелая матрона с двумя сыновьями приблизительно девяти и одиннадцати лет, сияющая молодая пара, проводившая, по всей видимости, медовый месяц, и бледная дама, сидевшая очень прямо, сложив на коленях руки в длинных белых перчатках. Все молчали. Лексингтон подумал, что они, возможно, тоже пишут поваренные книги, но когда он задал этот вопрос вслух, ответа не получил. Взрослые таинственно улыбались своим мыслям, покачивая головами, а мальчишки уставились на него, как на сумасшедшего.
   Но тут дверь открылась, и веселый розовощекий мужчина, просунув голову в проем, сказал: "Следующий, пожалуйста". Матрона и ее сыновья поднялись и вышли.
   Примерно через десять минут мужчина вернулся.
   "Следующий, пожалуйста", - снова сказал он; молодожены вскочили и последовали за ним.
   Вошли и сели еще двое посетителей, супруги средних лет; жена держала в руке плетеную корзинку с продуктами.
   - Прошу следующего, - сказал гид. Встала и покинула комнату дама в белых перчатках.
   Вошли еще несколько человек, разместились на деревянных стульях с жесткими спинками.
   Вскоре гид вернулся в третий раз, и теперь пришла очередь Лексингтона.
   - Следуйте, пожалуйста, за мной, - сказал гид, ведя юношу через двор к главному зданию.
   - Как интересно! - подскакивая на ходу, восклицал Лексингтон, - Жаль, что бабушка Глосспэн не может видеть того, что увижу я.
   - Я веду только предварительную работу, - сказал гид. - Потом я передам вас другому человеку.
   - Как скажете, - возбужденно ответил юноша.
   Сначала они прошли к большому огороженному загону в глубине здания, по которому слонялось несколько сот свиней,
   - Вот где их отправная точка, - сказал гид. - А вот куда они попадают дальше.
   - Куда?
   - А вот сюда. - Гид указал на деревянный сарай, прилепившийся к стене завода. - Мы называем его "кандальным бараком". Сюда, пожалуйста.
   Трое мужчин в резиновых сапогах загоняли в сарай дюжину свиней - как раз, когда приблизились Лексингтон с гидом; вместе они и вошли.
   - А теперь, - продолжал гид, - смотрите, как на них надевают кандалы.
   Внутри сарай оказался пустым деревянным помещением без крыши, но со стальным тросом, оснащенным крюками, медленно двигавшимися по всей длине параллельно полу на высоте трех футов. Достигая конца сарая, трос внезапно менял направление и далее вертикально полз через открытое пространство на верхний этаж здания.
   Двенадцать свиней сгрудились в дальнем конце сарая и настороженно молчали. Один из трех работников снял со стены железную цепь и подкрался к ближайшей свинье, подходя с тыла. Затем он наклонился и мгновенно заарканил заднюю ногу животного. Второй конец цепи он навесил на крюк движущегося троса.
   Трос продолжал двигаться. Цепь напряглась. Нога свиньи поднялась и потянулась назад, а потом и вся ее туша попятилась задом. Но не упала. Это была довольно ловкая свинка, и как-то ей удавалось балансировать на трех ногах, перепрыгивая с одной на другую в борьбе с напряжением цепи; но, отступая все дальше и дальше, она очутилась в конце сарая, где трос поднимался, и здесь была вздернута и поползла вверх.
   Визг протеста заполнил помещение.
   - Поистине завораживающее зрелище, - сказал Лексингтон, но что это был за странный хруст, когда ее подняли?
   - Нога, наверное, - ответил гид. - А может, тазовая кость.
   - А разве так можно?
   - А почему нельзя? - пожал плечами гид. - Кости ведь никто не ест.
   Мужчины в резиновых сапогах закандаливали остальных свиней и, одно за другим, животные повисали на крюках и ползли вверх, оглашая воздух диким визгом.
   - До чего же сложный рецепт, - сказал Лексингтон. - Это не то, что травы собирать. Бабушка Глосспэн с ним не справилась бы.
   В этот момент, когда Лексингтон следил взглядом за последней вздернутой в воздух свиньей, мужчина в резиновых сапогах подобрался к нему со спины, охватив железной петлей его собственную щиколотку и соединил цепь с тросом. В следующую секунду, еще не успев сообразить, что происходит, наш герой рухнул, и железная цепь потащила его ногами вперед по бетонному полу "кандального барака".
   - Стойте! - закричал он. - Остановите! Вы зацепили мою ногу!
   Но никто, казалось, не слышал его, и через пять секунд несчастный молодой человек поплыл вниз головой в открытом пространстве, дергая свободной ногой и изгибаясь, как рыба.
   - Помогите! - вопил он. - Помогите! Произошла ужасная ошибка! Остановите машину! Спустите меня вниз!
   Гид вынул изо рта сигару, невозмутимо взглянул на быстро поднимающегося юношу, и ничего не сказал.
   Мужчины в резиновых сапогах направились за очередной партией свиней.
   - Ну спасите же меня! - кричал наш герой. - Отпустите меня! Пожалуйста, отпустите меня!
   Сейчас он приближался к верхнему этажу здания, где трос, по-змеиному извернувшись, полз дальше в большую дыру в стене, похожую на дверной проем без двери. Здесь, на пороге, одетый в желтый резиновый фартук, забрызганный чем-то темным, а по виду ну в точности апостол Петр у врат Рая, - стоял, дожидаясь его, убойщик.
   Вися вниз головой и всего за какое-то мгновение, Лексингтон успел заметить выражение абсолютного покоя и благости на лице мужчины, веселые искорки в глазах, легкую мечтательную улыбку, ямочки на щеках, - и это его обнадежило.
   - Ну, здравствуй, - улыбнулся убойщик.
   - Быстрей! Спасите меня! - крикнул наш герой.
   - С удовольствием, - сказал убойщик и, ласково взяв Лексингтона за одно ухо левой рукой, он занес правую руку и ловко взрезал юноше яремную вену.
   Трос продолжал двигаться, и Лексингтон вместе с ним. Все было перевернуто в его глазах, кровь текла из горла и заливала лицо, но что-то он еще смутно различал. Он видел длинное помещение, в конце которого стоит котел с клокочущей водой, а вокруг котла пляшут, потрясая длинными шестами, темные фигуры, окутанные паром. Конвейер останавливается, показалось ему, прямо над котлом; свиньи, показалось ему, падают одна за другой в кипящую воду, а на передних ножках одной из свиней надеты, показалось ему, длинные белые перчатки.
   Внезапно нашему герою ужасно захотелось спать, но лишь тогда, когда его здоровое, сильное сердце вытолкнуло из тела последнюю каплю крови, покинул он этот прекраснейший из всех миров для мира иного.