Страница:
Целенаправленно обходя зал за залом, Раиф периодически поглядывал из огромных окон на готовящийся к Рождеству город, пока наконец не заметил за полускрытой решеткой с разноцветными звездами Анну, стоявшую рядом с оленем. И Раиф на мгновение замер, погрузившись в аромат шоколада и муската, ничего перед собой не видя, кроме самой Анны. Какой-то официант попробовал угостить его шампанским, но он лишь вежливо отказался и пошел вперед.
Анна была невероятно красива в ярко-красном вечернем платье без бретелек. Ткань плотно облегала роскошную грудь и подчеркивала тонкую талию. Длинная атласная юбка падала складками, скрывая длинные ноги, а из-под этой юбки кокетливо выглядывала босоножка с ремешками.
Анна рассмеялась словам своего собеседника, а потом пригубила шампанское. И когда ее ярко-алые губы прикоснулись к краю бокала, Раиф еще раз вспомнил их поцелуй и понял, что начинает возбуждаться, так что ему пришлось быстро взять себя в руки и успокоиться.
Постояв еще немного, Раиф наконец-то пошел навстречу Анне, и по пути другой услужливый официант снова предложил ему выпить. Но Раиф опять отказался, наблюдая, как Анна отходит от своего собеседника. А потом, когда до нее оставалось всего шесть метров, она наконец-то его заметила. Ее огромные голубые глаза удивленно расширились, а губы слегка приоткрылись.
Но ее изумление быстро перешло в раздражение.
– Уходи, – прошипела она.
– Нам нужно поговорить.
– Только не в таком людном месте.
– Тогда пойдем куда-нибудь, где не так людно. – Такой вариант ему и самому больше нравился.
– Уходи, Раиф, я не хочу, чтобы у «Инквизитора» появилась еще одна наша фотография, – попросила Анна, встревоженно озираясь.
– А кто тут говорит о фотографиях?
– Только не говори, что не видел «Инквизитор».
– Я не читаю желтую прессу, – соврал Раиф, ведь Джордан вчера специально притащил ему тот выпуск.
– Я тоже. И у меня нет ни малейшего желания снова попасть на ее полосы.
– Замечательно, ведь я не собираюсь тебя снова целовать.
– Нельзя, чтобы нас видели вместе, – продолжила Анна, все еще оглядываясь по сторонам.
– Ты права, – усмехнулся Раиф и схватил ее за руку.
– Отпусти меня.
– Только после того, как мы поговорим.
– Мне больно.
– Врешь. – Раиф предпочел бы держать ее раз в десять крепче, но решил пока не увлекаться.
Пусть у нее уже и успела возникнуть легкая паранойя насчет прессы, его такие мелочи совершенно не волновали. Пусть хоть весь мир считает, что у них роман, ему до этого нет никакого дела.
– Ты пытаешься сломать мне жизнь?
– А ты – мне?
– Я не имею никакого отношения к краже твоей статуэтки.
– Да, ты это уже говорила. – Вот только Раиф и на секунду в это не поверил. И даже чувствовал себя немного оскорбленным только оттого, что она могла подумать, что он купится на такую наглую ложь. Особенно после того, как его дядя, принц Маллик, описал вора, который вломился к ним во дворец и говорил в точности так, как и Рорк Блек.
– Раиф, пожалуйста, не здесь, не сейчас.
Эта мольба вдруг пробудила в нем какое-то совершенно непонятное и ненужное сочувствие.
Раиф попытался его побороть, ведь, в конце концов, он ничего не должен этой женщине, но что-то в чистых голубых глазах Анны заставило его дать слабину. Ненавидя самого себя, Раиф затащил ее за ширму и там отпустил.
– Так лучше?
– Нет.
Рядом с ними была какая-то дверь, и, решив, что раз уж ей так хочется уединиться, то пусть так и будет, Раиф затащил ее внутрь.
– Эй… – возмутилась Анна, когда он уже закрывал за ними дверь. – Ты не можешь просто…
– Я уже смог, – возразил Раиф, захлопывая дверь и пытаясь хоть что-то разглядеть в окружавшей их темноте. Женщинам следует думать, прежде чем озвучивать свои желания.
Они оказались в маленькой столовой, посреди которой стоял стол на шесть персон, вдоль двух стен шли полки с бутылками вина, а две другие занимали огромные окна, из которых открывался отличный вид на празднично украшенные сады.
– Выпусти меня, – потребовала Анна, направляясь к двери.
– Здесь нас никто не увидит, – возразил Раиф, вставая у нее на пути.
– Дело не в этом.
– А в чем же? В том, что я стою прямо перед тобой и требую ответа, не принимая твоей лжи?
Анна смотрела на него, плотно стиснув зубы, а через стенку до них доносились звуки музыки и гул голосов.
– Это не ложь, – наконец выдавила она.
Раиф попытался найти на ее лице следы того, что она врет, но вместо этого просто залюбовался ее красотой. Воспоминания вновь вернулись к нему, и Раифу захотелось провести рукой по ее гладкой щеке, прикоснуться к обнаженным плечам, попробовать на вкус нежные полные губы.
– Анна, – выдохнул он.
– И что ты хочешь от меня услышать? – Вместо злости в ее голосе теперь слышалась лишь усталость.
Дело не в том, что он хочет от нее услышать, а в том, что он хочет, что бы она сделала. И это желание не имело ни малейшего отношения к фамильной статуэтке.
– Как мне со всем этим покончить?
– Отдай статуэтку, – ответил Раиф, усилием воли заставляя себя вернуться к реальности.
– Это невозможно.
– Тогда скажи, где она.
– Я не знаю.
– Ну, отведи меня к Рорку Блеку.
– У Рорка нет твоей статуэтки.
Раиф еще на шаг приблизился к Анне, решив разом покончить со всем этим фарсом:
– В Райясе с тобой разговаривали бы совершенно иначе.
Анна судорожно вдохнула, но потом снова упрямо сжала губы. Раиф отчаянно стиснул кулаки, пытаясь побороть практически непреодолимое желание поцеловать ее.
– Но мы, к счастью, не в Райясе.
– К сожалению, – невольно поправил Раиф. Хотя он в любом случае слишком современен, чтобы тащить несогласную женщину в постель. Но с другой стороны, он был и достаточно традиционен, чтобы жалеть, что не может сейчас проделать этого с Анной.
– Почему? Если бы мы были в Райясе, ты уже бросил бы меня в темницу?
– Если бы мы были в Райясе, я уже бросил бы тебя в кровать, – честно признал Раиф.
От такой наглости у Анны перехватило дыхание.
– Еще всего каких-то сто лет назад, – задумчиво продолжил Раиф, – ты оказалась бы в моей постели еще в ту ночь, когда поцеловала меня.
– Похоже, мне повезло, что времена уже не те. И это не я тебя поцеловала, а ты меня.
– Возможно, – протянул Раиф, разглядывая ее роскошное тело. – Но в моей постели ты была бы счастлива.
– Ты настолько самоуверен?
– Мне говорили, что я отличный любовник.
Анна скрестила руки под грудью, отчего соблазнительные формы проступили еще отчетливее.
– А кто говорил? Женщины, которых ты мог заточить в темницу?
– В основном. – Раиф лишь пожал плечами, пытаясь оторвать взгляд от ее волшебной груди. Ему как-то еще ни разу не приходило в голову, что любовницы могли просто тешить его самолюбие.
– Попробуй как-нибудь заняться любовью с той, над чьей жизнью и смертью ты не властен.
– Спасибо за совет. – Он бы предпочел, чтобы этой женщиной стала сама Анна. Прямо здесь и прямо сейчас.
– Вот тогда и узнаешь, на что ты действительно способен.
– Если ты, конечно, не хочешь провести испытание сама, то предлагаю сменить тему разговора.
– Что?
Раиф лишь приподнял брови и выразительно посмотрел на нее.
– А…
– Да.
– Я ничего такого не имела в виду… – протянула Анна, обнимая себя за плечи.
– Мой отец серьезно болен, – Раиф сам резко сменил тему, – и очень тяжело переживает пропажу «Золотого сердца».
– Мне очень жаль, – тихо прошептала Анна.
Раиф вдруг почувствовал, что ему сложно сохранять спокойствие. Странно. Ведь он уже тысячи раз говорил об отце, ничего особенного при этом не испытывая.
– И чтобы вернуть королю душевное спокойствие, мне нужно отыскать эту статуэтку.
– Если бы я могла, обязательно бы тебе в этом помогла, – заверила Анна, прикасаясь к его руке.
Раиф взглянул на тонкую изящную руку, а потом посмотрел в ее открытое, честное лицо, на котором ясно читалось сочувствие. Просто не верится, что именно она украла статуэтку.
– Так помоги.
– Я не могу. – Теперь у нее на глазах заблестели слезы.
– Можешь. – Руки Раифа обвили талию Анны, а сам он навис над ней.
– Раиф…
Ее соблазнительные изгибы прижимались к его подтянутому телу, а лавандовый аромат кружил голову.
Сейчас он ее поцелует. Сейчас он снова ее поцелует, и никакая сила в этом мире не сможет его остановить.
Запустив руку в божественные светлые волосы, Раиф подался вперед, заранее предвкушая сладостный вкус, как вдруг…
– Калифорния, – выдохнула Анна.
– Что? – недоуменно переспросил он.
– Рорк говорил, что собирается в Калифорнию.
Раиф немного отстранился:
– А поконкретней?
– Лос-Анджелес. – Анна попыталась вырваться из его объятий. – Обычно он останавливается в Санта-Монике, в «Реджинальде».
– Ты врешь.
Анна покачала головой.
– Но ты выдаешь мне Рорка.
– Да.
– Только чтобы избежать поцелуя.
– Мне и того хватило.
Раиф неохотно убрал руку от ее волос. Ему и самому хватило проблем от того поцелуя, вот только проблемы у них были совершенно разные. Он не мог выкинуть ее из головы, а это сильно сказывалось на его способности думать о благе государства.
– Санта-Моника?
– Санта-Моника, «Реджинальд».
– И статуэтка у него?
– Он все тебе расскажет.
Раиф немного помедлил.
– Как-то все получается слишком просто.
– Для меня это совершенно не просто.
Раиф внимательно посмотрел на нее.
– Отпусти меня, в этой стране насилие – это преступление.
– Но я же не делаю тебе больно.
– Но тебе все равно нужно мое согласие, чтобы вот так держать меня в своих руках.
– Но это глупость.
– Возможно, в Райясе это и глупость, но здесь – похищение и насильственное удержание.
Раиф прекрасно понимал, что она преувеличивает, но, с другой стороны, она кое-что ему все-таки дала, так что нужно ее отпустить.
Раиф слегка ослабил хватку, и Анна тут же высвободилась.
– Можешь идти, – объявил он.
– Очень любезно с твоей стороны. – Теперь ее слова звучали довольно миролюбиво, однако она все равно поспешила направиться к двери, но, замерев на пороге, все же обернулась.
На секунду Раифу показалось, что он действительно сумел напугать ее. Но она должна знать – максимум, на что бы он пошел, это обычный поцелуй, так что никакая опасность ей не грозила.
А потом Раиф мысленно выругал себя, ведь она – воровка, ограбившая его семью. И раз уж ей пришлось сегодня немного поволноваться, она сама в этом виновата. И ее признание лишь подтверждает, что она замешана в краже.
Ладно, теперь ему ничего не остается, кроме как ехать в Калифорнию. И уж Рорк Блек простым испугом не отделается.
– Он тебя напугал? – спросила Дарби, отбрасывая темные волосы со вспотевшего лба.
Они обе старательно крутили педали велотренажеров. Анна проехала уже почти тридцать километров, но что-то ей подсказывало, что Дарби уже давно ушла вперед. Она посмотрела на экран, где телеведущий что-то беззвучно рассказывал про грузовые поставки и тарифы на Средиземном море.
– Но он же не узнает, что это я, – резонно заметила Анна. – А главное – это сработало, ведь так?
– А о завтрашнем дне ты не думаешь?
– Я забронировала три ночи в отеле «Реджинальд» в Санта-Монике на имя Рорка. Так что Раифу с его приятелями придется просидеть перед отелем три дня, подкарауливая Рорка.
– А что будет потом, когда эти три дня закончатся?
Анна пожала плечами:
– Наверное, Раиф просто решит, что планы Рорка изменились. А если мне повезет, он останется в Калифорнии на какое-то время, чтобы отыскать там Рорка.
– В общем, ты отправила кронпринца по заведомо ложному следу.
– Ну не могла же я допустить, чтобы он слонялся за мной по всему городу. – И это не говоря о том, что здесь полно фотографов, которые могут поймать их вместе, и о том, что ей нужно сосредоточиться на завершающем годовом аукционе, который состоится сегодня вечером. Ведь на том благотворительном вечере она чуть снова его не поцеловала. Такое не должно больше повториться. Никогда и ни за что.
– А что, если он действительно найдет Рорка?
Анна покачала головой:
– Я оставила ему десяток сообщений, но он не отвечает. Значит, он или действительно находится в недосягаемости, или боится отвечать даже мне.
– А фэбээровцы все еще его ищут?
– Он их все еще интересует, так же как и Интерпол. Но без доказательств кражи, которых они никогда не найдут, им нечего предъявить Рорку.
– Не найдут потому, что он их так хорошо спрятал, или потому, что они не существуют?
– Потому что они не существуют.
– А ты в этом совершенно уверена?
– Я знаю Рорка достаточно давно, чтобы сомневаться в его честности. Пусть он сейчас и не отвечает на мои сообщения, но я готова поручиться – он делает все, что в его силах, чтобы обелить имя «Ваверли».
Пусть Рорк всегда готов пойти на любой риск и играет по-крупному, но у него есть определенные принципы, и он весьма профессионален. Он уверял ее, что «Золотое сердце» попало к нему законным путем, так что ей не в чем сомневаться. Хотя иногда ей и хотелось бы, чтобы он поторопился с доказательствами.
Анна посмотрела на одометр. Она уже проехала больше тридцати двух километров.
– А если ты ошиблась в Рорке? – тихо спросила Дарби.
– Тогда я потеряю работу. Причем за такую ошибку придется расплачиваться не только мне, но и всем Ваверли, а наш аукцион, скорее всего, проглотит Ротшильд. – Анна перестала крутить педали и глубоко вздохнула, чувствуя, как бешено бьется в груди сердце. А потом взяла полотенца и вытерла взмокшие лицо и шею.
Дарби тоже остановилась, и Анна заметила, что подруга обогнала ее на целых пять километров. Да, похоже, что она совсем обленилась.
– Мне пора домой, собираться на работу. У нас сегодня важный день.
– И что вы продаете? – спросила Дарби, слезая с тренажера.
– Всякие побрякушки для миллиардеров, которые еще не успели закупиться подарками на Рождество, – пошутила Анна, расправляя футболку.
Предрождественская пора – последняя возможность добиться запланированных продаж. Сегодня у них были назначены торги королевскими драгоценностями и антикварной мебелью с обоих берегов Атлантики. Ваверли уже давно были в деле и отлично знали, что богачи любят дарить в декабре своим женам и любовницам.
Любой престарелый миллионер может купить браслет с бриллиантами в двадцать карат, но вот позволить себе подарить любимой камушек, который когда-то носили особы королевских кровей, могут лишь избранные.
Анна наклонилась, чтобы выключить тренажер, но Дарби вдруг застонала и тряхнула ее за плечо.
– Что?
В ответ Дарби лишь молча кивнула на телевизор.
На экране Далтон Ротшильд что-то беззвучно говорил, а сбоку от него красовалась фотография целующихся Анны и Раифа.
– Что он говорит?
Как бы в ответ на ее слова по экрану побежали субтитры.
«Как вы считаете, акционеры примут ваше предложение?» – спросил репортер.
«Учитывая последние события и поведение мисс Ричардсон, – ответил Далтон, – я на это весьма рассчитываю».
– Сукин сын, – протянула Дарби.
– Да, он всегда играл грязно, – признала Анна, пытаясь сосредоточиться на его словах.
Неужели что-то изменилось? Ведь она и так прекрасно понимала, что о стопроцентной поддержке совета она может даже и не мечтать. Но уж на половину она точно рассчитывала. Хотя, спасибо Раифу, вчера баланс мог сместиться совсем не в ее пользу.
Но это все равно не объясняет того, с какой стати вдруг акционерам понадобится продавать их акции Ротшильду.
Хотя в общем-то с Далтона станется и наврать. Но если он сейчас не врет, она может смело собирать манатки и отправляться отдыхать на какой-нибудь дешевый пляж в Карибском море, потому что ее карьера на этом и окончится.
– И что ты собираешься делать? – спросила Дарби, когда в новостях заговорили о чем-то другом.
– Мне нужно поговорить с Эдвиной, – ответила Анна, набросив на плечи полотенце и направляясь к душевой, где в шкафчике остался ее мобильный. Нужно срочно узнать, кто из совета поддерживает Далтона.
– А как насчет Рорка?
Несмотря на свою показную уверенность, Анне уже давно стоило большого труда сохранять видимое спокойствие.
– Все очень сложно, но если он в самое ближайшее время не объявится с доказательствами того, что нам досталось пропавшее, а не украденное у Раифа «Золотое сердце», то он может вообще не появляться. Ведь к тому моменту никого из Ваверли уже не останется, чтобы продать эту статуэтку.
– Тебя уволят? – спросила Дарби.
– Думаю, я узнаю об этом после завтрашнего аукциона. Чертов Раиф Коури, – выдохнула Анна сквозь сжатые зубы.
Если бы он только не преследовал ее с этой дурацкой статуэткой и не подливал масла в огонь. Если бы он не натравливал на нее Интерпол, не обвинял, не целовал…
Ладно, сейчас не до него, нужно просто сосредоточиться и до конца бороться за любимую работу.
Раиф задумчиво разглядывал ночной Манхэттен из окна «Плазы». Сегодня он наконец понял, что Анна его обманула и он зря потратил два дня в Калифорнии, разыскивая Рорка, который, может, вообще никогда там не был. И пусть на его имя и был забронирован номер, однако Джордан быстро установил, что заплатили за него кредитной карточкой самой Анны.
Что ж, похоже, эта женщина весьма умна. И к тому же хитра. Ладно, с играми покончено, теперь он точно знает, что делать.
Раиф услышал, как дверь сначала открылась, а потом закрылась.
– Все готово, – объявил Тарик, подходя к Раифу.
– И она купилась?
– Прибежит сюда через двадцать минут.
– Хорошо. – Раиф удовлетворенно улыбнулся.
– Ты голоден?
– Нет.
– Я подумал, может, потом…
– Потом я буду занят.
– Мне спросить чем? – после небольшой паузы уточнил Тарик.
– Не стоит. Джордан уже ушел?
– Да.
– И тебе следует взять с него пример.
– Раиф, ты не… Раиф резко обернулся:
– Что?
Он практически видел, что сейчас происходит у Тарика в голове. Неужели он действительно посмеет вести себя с Раифом как с двоюродным братом и приятелем детских игр? Или, может, вспомнит, что перед ним – его будущий король?
– Тебе тоже следует уйти, – мягко повторил Раиф.
– Я о тебе беспокоюсь.
– А я беспокоюсь о Райясе.
– Но ты же ей не навредишь? – все же осмелился спросить Тарик.
– Я не знаю. Она сделала то, что сделала, а мне нужно то, что мне нужно. – Раиф действительно не знал, что станет с ней делать. Вот только Тарику он это объяснять не обязан, и Раиф решил сменить тему разговора: – Калила звонила.
– Неужели она наконец одумалась?
– Мечтай, она всего лишь испорченная нахалка.
– Похоже, она вообще ни о чем не в состоянии думать, кроме своих эгоистичных желаний. Ни король, ни страна ее совершенно не интересуют.
– Она всего лишь жертва современности.
– Нельзя было разрешать ей учиться в Стамбуле.
– Но ей нужно было узнать мир, – возразил Тарик, тоже подходя к окну.
– Ей нужно узнать лишь свой долг.
Тарик немного помолчал, а потом все же спросил:
– А ты не думаешь, что в этом замешано проклятие «Золотого сердца»?
– Нет никого проклятия.
– Тогда почему ты так привязался к Анне Ричардсон?
– Потому что я хочу ее придушить.
– Но сперва зацеловать до потери чувств.
– Но это не имеет ни малейшего отношения к любви. – Раиф не стал отрицать очевидного. – Обычная похоть.
Он никогда и ни за что не поверит в проклятие «Золотого сердца». Молодая невеста Маллика просто передумала, а Айми намного лучше с ее новым кавалером.
– И ты в этом уверен?
– Уверен. – Он – здоровый мужчина, а Анна – невероятно привлекательная женщина. Скорее уж с ним было бы что-то не так, если он не захотел затащить ее в постель. И никакие статуэтки не имеют к этому никакого отношения.
– Если ты зайдешь слишком далеко, тебя выгонят из страны, – предупредил Тарик.
– Не волнуйся, дальше, чем нужно, я не зайду.
Тарик усмехнулся:
– Мы в Америке, так что ты даже не видишь, где проходит черта допустимого.
– Со мной все будет в порядке, а тебе пора идти. Я не хочу, чтобы ты еще больше оказался бы во всем этом замешанным.
– Ладно, – сдался Тарик. – Я знаю отличный клуб на Пятой авеню. Неплохая музыка, отличный коньяк и роскошные женщины. Не упусти свой шанс.
– Я его никогда не упускаю, – отмахнулся Раиф, все его мысли уже были заняты тем, что он скажет и сделает, когда увидит Анну.
Он услышал, как за братом закрывается дверь.
Раиф решил, что ему лучше уйти в небольшую нишу в гостиной, чтобы Анна не сразу его заметила, когда войдет.
Через пару минут, как и предполагалось, ее привел швейцар и предложил расположиться за столом в центре гостиной. Когда швейцар ушел, а Анна начала с любопытством оглядываться по сторонам, Раиф вышел из своего укрытия.
Как только Анна заметила какое-то движение, она сразу же вскочила:
– Мистер Освальд?
– Привет, Анна.
– Что? Раиф? – Она озадаченно оглянулась. – Но я же должна здесь встретится с…
– Да, я знаю, с Леопольдом Освальдом.
– Он собирается выставить на аукцион несколько картин. – Она явно еще ничего не поняла.
– Боюсь, что нет, – заметил Раиф, останавливаясь прямо перед ней.
Анна молча посмотрела на него. Похоже, до нее уже кое-что дошло.
– Я должен был встретиться с Рорком, – на всякий случай подсказал Раиф. – А ты должна была встретиться с Леопольдом… – Он специально не договорил, чтобы она сама смогла заполнить пробелы.
– Леопольд не придет.
– А ты догадливая.
– Ты соврал мне. Ну или кто-то еще с очень убедительным немецким акцентом – по твоей указке.
– А ты соврала мне, – мягко заметил Раиф.
– Но я действительно думала, что Рорк будет в Санта-Монике.
– Ты сама забронировала номер в отеле и сама за него заплатила.
– Ладно, но я не думала, что ты об этом узнаешь.
– Игры закончились.
– Я не могла допустить, чтобы ты прилюдно хватал меня за руки. Сейчас настал решающий момент для всех Ваверли и для меня лично.
– То есть ты хочешь сказать, что при определенных условиях врать допустимо?
– Когда правда на твоей стороне, то да, допустимо.
– Хорошо. Тогда ты сможешь понять, почему я вынужден так себя вести.
Анна отступила на полшага назад и подозрительно спросила:
– Как – так?
– Я собираюсь позвонить Рорку Блеку и предложить ему сделку. – Раиф полез в карман за телефоном. – Можешь считать, что я тебя уже похитил.
Анна удивленно моргнула:
– Что за бред?
Но Раиф ничего не ответил и только улыбнулся, предоставив ей возможность самой сложить два и два.
Как и следовало ожидать, она сразу же направилась к двери.
– Снаружи стоит охранник. Он из Райяса и очень мне предан.
Анна замедлила шаг, но потом все равно широко распахнула дверь и столкнулась лицом к лицу с двухметровой грудой мышц, весившей больше центнера, по имени Али Гинш. Али приветливо улыбнулся. Анна вздрогнула и захлопнула дверь. А потом потянулась к сумочке за телефоном. Но через три секунды ее телефон уже был в руках Раифа.
– Спасибо, а то я как раз не знал, где взять личный номер Рорка, ведь он же наверняка у тебя есть? – уточнил Раиф, листая записную книжку.
– Верни немедленно, – запротестовала Анна, пытаясь отобрать у него мобильный.
– Зря стараешься.
– Ты не имеешь права…
– Ты тоже, и мне пришлось из-за тебя два раза лететь через всю страну. Думаю, ты три дня назад потеряла всякое право взывать к моральным принципам.
– Но я не нарушала закон.
– Это помогает тебе крепче спать по ночам?
– Я замечательно сплю.
– Да, я тоже скоро буду замечательно спать по ночам, – пообещал Раиф, наконец-то находя нужный номер и нажимая кнопку вызова.
Анна нахмурилась:
– Я уже оставила ему десяток сообщений.
– Но не таких, как мое, – улыбнулся Раиф, слушая приветствие на голосовой почте Рорка.
– Рорк, – начал он в трубку. – Я – принц Раиф и у меня Анна. Позвони мне.
– Они тебя арестуют, – пообещала Анна. – Поверь мне, Раиф, я говорю серьезно. Ты заходишь слишком далеко, это уже не шутки.
– Никто меня не арестует. – Ему просто необходимо вернуть «Золотое сердце», и, судя по тому, что ему доводилось читать и слышать, Рорк пойдет на что угодно, чтобы вернуть Анну.
– Ты взял меня в заложницы и требуешь за меня выкуп. Чем, по-твоему, все это может закончиться?
– Я надеюсь, все это закончится тем, что Рорк наконец-то вернет мне «Золотое сердце».
– Непременно, вместе со спецназом. Раиф, позвони ему и скажи, что передумал. Хватит. Отпусти меня.
Но Раиф лишь покачал головой:
– У тебя была возможность решить все мирным путем.
– Ты понимаешь, что делаешь? Тебя посадят лет на двадцать.
– В худшем случае меня просто выгонят из страны, – усмехнулся Раиф. – А так как Райяс – единственная в мире страна, которая стабильно поставляет на рынок редчайшие минералы, о моей вольности все очень скоро забудут. – Раиф засунул мобильник Анны себе в карман. – Ты все еще не поняла?
– Чего не поняла?
– Кто я такой и что я могу сделать. Анна, я – кронпринц иностранного государства, так что я нахожусь под защитой дипломатической неприкосновенности. Мне что угодно сойдет с рук.
– Дипломатическая… – Анна судорожно сглотнула.
– Теперь ты полностью в моей власти.
Глава 3
Анна была невероятно красива в ярко-красном вечернем платье без бретелек. Ткань плотно облегала роскошную грудь и подчеркивала тонкую талию. Длинная атласная юбка падала складками, скрывая длинные ноги, а из-под этой юбки кокетливо выглядывала босоножка с ремешками.
Анна рассмеялась словам своего собеседника, а потом пригубила шампанское. И когда ее ярко-алые губы прикоснулись к краю бокала, Раиф еще раз вспомнил их поцелуй и понял, что начинает возбуждаться, так что ему пришлось быстро взять себя в руки и успокоиться.
Постояв еще немного, Раиф наконец-то пошел навстречу Анне, и по пути другой услужливый официант снова предложил ему выпить. Но Раиф опять отказался, наблюдая, как Анна отходит от своего собеседника. А потом, когда до нее оставалось всего шесть метров, она наконец-то его заметила. Ее огромные голубые глаза удивленно расширились, а губы слегка приоткрылись.
Но ее изумление быстро перешло в раздражение.
– Уходи, – прошипела она.
– Нам нужно поговорить.
– Только не в таком людном месте.
– Тогда пойдем куда-нибудь, где не так людно. – Такой вариант ему и самому больше нравился.
– Уходи, Раиф, я не хочу, чтобы у «Инквизитора» появилась еще одна наша фотография, – попросила Анна, встревоженно озираясь.
– А кто тут говорит о фотографиях?
– Только не говори, что не видел «Инквизитор».
– Я не читаю желтую прессу, – соврал Раиф, ведь Джордан вчера специально притащил ему тот выпуск.
– Я тоже. И у меня нет ни малейшего желания снова попасть на ее полосы.
– Замечательно, ведь я не собираюсь тебя снова целовать.
– Нельзя, чтобы нас видели вместе, – продолжила Анна, все еще оглядываясь по сторонам.
– Ты права, – усмехнулся Раиф и схватил ее за руку.
– Отпусти меня.
– Только после того, как мы поговорим.
– Мне больно.
– Врешь. – Раиф предпочел бы держать ее раз в десять крепче, но решил пока не увлекаться.
Пусть у нее уже и успела возникнуть легкая паранойя насчет прессы, его такие мелочи совершенно не волновали. Пусть хоть весь мир считает, что у них роман, ему до этого нет никакого дела.
– Ты пытаешься сломать мне жизнь?
– А ты – мне?
– Я не имею никакого отношения к краже твоей статуэтки.
– Да, ты это уже говорила. – Вот только Раиф и на секунду в это не поверил. И даже чувствовал себя немного оскорбленным только оттого, что она могла подумать, что он купится на такую наглую ложь. Особенно после того, как его дядя, принц Маллик, описал вора, который вломился к ним во дворец и говорил в точности так, как и Рорк Блек.
– Раиф, пожалуйста, не здесь, не сейчас.
Эта мольба вдруг пробудила в нем какое-то совершенно непонятное и ненужное сочувствие.
Раиф попытался его побороть, ведь, в конце концов, он ничего не должен этой женщине, но что-то в чистых голубых глазах Анны заставило его дать слабину. Ненавидя самого себя, Раиф затащил ее за ширму и там отпустил.
– Так лучше?
– Нет.
Рядом с ними была какая-то дверь, и, решив, что раз уж ей так хочется уединиться, то пусть так и будет, Раиф затащил ее внутрь.
– Эй… – возмутилась Анна, когда он уже закрывал за ними дверь. – Ты не можешь просто…
– Я уже смог, – возразил Раиф, захлопывая дверь и пытаясь хоть что-то разглядеть в окружавшей их темноте. Женщинам следует думать, прежде чем озвучивать свои желания.
Они оказались в маленькой столовой, посреди которой стоял стол на шесть персон, вдоль двух стен шли полки с бутылками вина, а две другие занимали огромные окна, из которых открывался отличный вид на празднично украшенные сады.
– Выпусти меня, – потребовала Анна, направляясь к двери.
– Здесь нас никто не увидит, – возразил Раиф, вставая у нее на пути.
– Дело не в этом.
– А в чем же? В том, что я стою прямо перед тобой и требую ответа, не принимая твоей лжи?
Анна смотрела на него, плотно стиснув зубы, а через стенку до них доносились звуки музыки и гул голосов.
– Это не ложь, – наконец выдавила она.
Раиф попытался найти на ее лице следы того, что она врет, но вместо этого просто залюбовался ее красотой. Воспоминания вновь вернулись к нему, и Раифу захотелось провести рукой по ее гладкой щеке, прикоснуться к обнаженным плечам, попробовать на вкус нежные полные губы.
– Анна, – выдохнул он.
– И что ты хочешь от меня услышать? – Вместо злости в ее голосе теперь слышалась лишь усталость.
Дело не в том, что он хочет от нее услышать, а в том, что он хочет, что бы она сделала. И это желание не имело ни малейшего отношения к фамильной статуэтке.
– Как мне со всем этим покончить?
– Отдай статуэтку, – ответил Раиф, усилием воли заставляя себя вернуться к реальности.
– Это невозможно.
– Тогда скажи, где она.
– Я не знаю.
– Ну, отведи меня к Рорку Блеку.
– У Рорка нет твоей статуэтки.
Раиф еще на шаг приблизился к Анне, решив разом покончить со всем этим фарсом:
– В Райясе с тобой разговаривали бы совершенно иначе.
Анна судорожно вдохнула, но потом снова упрямо сжала губы. Раиф отчаянно стиснул кулаки, пытаясь побороть практически непреодолимое желание поцеловать ее.
– Но мы, к счастью, не в Райясе.
– К сожалению, – невольно поправил Раиф. Хотя он в любом случае слишком современен, чтобы тащить несогласную женщину в постель. Но с другой стороны, он был и достаточно традиционен, чтобы жалеть, что не может сейчас проделать этого с Анной.
– Почему? Если бы мы были в Райясе, ты уже бросил бы меня в темницу?
– Если бы мы были в Райясе, я уже бросил бы тебя в кровать, – честно признал Раиф.
От такой наглости у Анны перехватило дыхание.
– Еще всего каких-то сто лет назад, – задумчиво продолжил Раиф, – ты оказалась бы в моей постели еще в ту ночь, когда поцеловала меня.
– Похоже, мне повезло, что времена уже не те. И это не я тебя поцеловала, а ты меня.
– Возможно, – протянул Раиф, разглядывая ее роскошное тело. – Но в моей постели ты была бы счастлива.
– Ты настолько самоуверен?
– Мне говорили, что я отличный любовник.
Анна скрестила руки под грудью, отчего соблазнительные формы проступили еще отчетливее.
– А кто говорил? Женщины, которых ты мог заточить в темницу?
– В основном. – Раиф лишь пожал плечами, пытаясь оторвать взгляд от ее волшебной груди. Ему как-то еще ни разу не приходило в голову, что любовницы могли просто тешить его самолюбие.
– Попробуй как-нибудь заняться любовью с той, над чьей жизнью и смертью ты не властен.
– Спасибо за совет. – Он бы предпочел, чтобы этой женщиной стала сама Анна. Прямо здесь и прямо сейчас.
– Вот тогда и узнаешь, на что ты действительно способен.
– Если ты, конечно, не хочешь провести испытание сама, то предлагаю сменить тему разговора.
– Что?
Раиф лишь приподнял брови и выразительно посмотрел на нее.
– А…
– Да.
– Я ничего такого не имела в виду… – протянула Анна, обнимая себя за плечи.
– Мой отец серьезно болен, – Раиф сам резко сменил тему, – и очень тяжело переживает пропажу «Золотого сердца».
– Мне очень жаль, – тихо прошептала Анна.
Раиф вдруг почувствовал, что ему сложно сохранять спокойствие. Странно. Ведь он уже тысячи раз говорил об отце, ничего особенного при этом не испытывая.
– И чтобы вернуть королю душевное спокойствие, мне нужно отыскать эту статуэтку.
– Если бы я могла, обязательно бы тебе в этом помогла, – заверила Анна, прикасаясь к его руке.
Раиф взглянул на тонкую изящную руку, а потом посмотрел в ее открытое, честное лицо, на котором ясно читалось сочувствие. Просто не верится, что именно она украла статуэтку.
– Так помоги.
– Я не могу. – Теперь у нее на глазах заблестели слезы.
– Можешь. – Руки Раифа обвили талию Анны, а сам он навис над ней.
– Раиф…
Ее соблазнительные изгибы прижимались к его подтянутому телу, а лавандовый аромат кружил голову.
Сейчас он ее поцелует. Сейчас он снова ее поцелует, и никакая сила в этом мире не сможет его остановить.
Запустив руку в божественные светлые волосы, Раиф подался вперед, заранее предвкушая сладостный вкус, как вдруг…
– Калифорния, – выдохнула Анна.
– Что? – недоуменно переспросил он.
– Рорк говорил, что собирается в Калифорнию.
Раиф немного отстранился:
– А поконкретней?
– Лос-Анджелес. – Анна попыталась вырваться из его объятий. – Обычно он останавливается в Санта-Монике, в «Реджинальде».
– Ты врешь.
Анна покачала головой.
– Но ты выдаешь мне Рорка.
– Да.
– Только чтобы избежать поцелуя.
– Мне и того хватило.
Раиф неохотно убрал руку от ее волос. Ему и самому хватило проблем от того поцелуя, вот только проблемы у них были совершенно разные. Он не мог выкинуть ее из головы, а это сильно сказывалось на его способности думать о благе государства.
– Санта-Моника?
– Санта-Моника, «Реджинальд».
– И статуэтка у него?
– Он все тебе расскажет.
Раиф немного помедлил.
– Как-то все получается слишком просто.
– Для меня это совершенно не просто.
Раиф внимательно посмотрел на нее.
– Отпусти меня, в этой стране насилие – это преступление.
– Но я же не делаю тебе больно.
– Но тебе все равно нужно мое согласие, чтобы вот так держать меня в своих руках.
– Но это глупость.
– Возможно, в Райясе это и глупость, но здесь – похищение и насильственное удержание.
Раиф прекрасно понимал, что она преувеличивает, но, с другой стороны, она кое-что ему все-таки дала, так что нужно ее отпустить.
Раиф слегка ослабил хватку, и Анна тут же высвободилась.
– Можешь идти, – объявил он.
– Очень любезно с твоей стороны. – Теперь ее слова звучали довольно миролюбиво, однако она все равно поспешила направиться к двери, но, замерев на пороге, все же обернулась.
На секунду Раифу показалось, что он действительно сумел напугать ее. Но она должна знать – максимум, на что бы он пошел, это обычный поцелуй, так что никакая опасность ей не грозила.
А потом Раиф мысленно выругал себя, ведь она – воровка, ограбившая его семью. И раз уж ей пришлось сегодня немного поволноваться, она сама в этом виновата. И ее признание лишь подтверждает, что она замешана в краже.
Ладно, теперь ему ничего не остается, кроме как ехать в Калифорнию. И уж Рорк Блек простым испугом не отделается.
– Он тебя напугал? – спросила Дарби, отбрасывая темные волосы со вспотевшего лба.
Они обе старательно крутили педали велотренажеров. Анна проехала уже почти тридцать километров, но что-то ей подсказывало, что Дарби уже давно ушла вперед. Она посмотрела на экран, где телеведущий что-то беззвучно рассказывал про грузовые поставки и тарифы на Средиземном море.
– Но он же не узнает, что это я, – резонно заметила Анна. – А главное – это сработало, ведь так?
– А о завтрашнем дне ты не думаешь?
– Я забронировала три ночи в отеле «Реджинальд» в Санта-Монике на имя Рорка. Так что Раифу с его приятелями придется просидеть перед отелем три дня, подкарауливая Рорка.
– А что будет потом, когда эти три дня закончатся?
Анна пожала плечами:
– Наверное, Раиф просто решит, что планы Рорка изменились. А если мне повезет, он останется в Калифорнии на какое-то время, чтобы отыскать там Рорка.
– В общем, ты отправила кронпринца по заведомо ложному следу.
– Ну не могла же я допустить, чтобы он слонялся за мной по всему городу. – И это не говоря о том, что здесь полно фотографов, которые могут поймать их вместе, и о том, что ей нужно сосредоточиться на завершающем годовом аукционе, который состоится сегодня вечером. Ведь на том благотворительном вечере она чуть снова его не поцеловала. Такое не должно больше повториться. Никогда и ни за что.
– А что, если он действительно найдет Рорка?
Анна покачала головой:
– Я оставила ему десяток сообщений, но он не отвечает. Значит, он или действительно находится в недосягаемости, или боится отвечать даже мне.
– А фэбээровцы все еще его ищут?
– Он их все еще интересует, так же как и Интерпол. Но без доказательств кражи, которых они никогда не найдут, им нечего предъявить Рорку.
– Не найдут потому, что он их так хорошо спрятал, или потому, что они не существуют?
– Потому что они не существуют.
– А ты в этом совершенно уверена?
– Я знаю Рорка достаточно давно, чтобы сомневаться в его честности. Пусть он сейчас и не отвечает на мои сообщения, но я готова поручиться – он делает все, что в его силах, чтобы обелить имя «Ваверли».
Пусть Рорк всегда готов пойти на любой риск и играет по-крупному, но у него есть определенные принципы, и он весьма профессионален. Он уверял ее, что «Золотое сердце» попало к нему законным путем, так что ей не в чем сомневаться. Хотя иногда ей и хотелось бы, чтобы он поторопился с доказательствами.
Анна посмотрела на одометр. Она уже проехала больше тридцати двух километров.
– А если ты ошиблась в Рорке? – тихо спросила Дарби.
– Тогда я потеряю работу. Причем за такую ошибку придется расплачиваться не только мне, но и всем Ваверли, а наш аукцион, скорее всего, проглотит Ротшильд. – Анна перестала крутить педали и глубоко вздохнула, чувствуя, как бешено бьется в груди сердце. А потом взяла полотенца и вытерла взмокшие лицо и шею.
Дарби тоже остановилась, и Анна заметила, что подруга обогнала ее на целых пять километров. Да, похоже, что она совсем обленилась.
– Мне пора домой, собираться на работу. У нас сегодня важный день.
– И что вы продаете? – спросила Дарби, слезая с тренажера.
– Всякие побрякушки для миллиардеров, которые еще не успели закупиться подарками на Рождество, – пошутила Анна, расправляя футболку.
Предрождественская пора – последняя возможность добиться запланированных продаж. Сегодня у них были назначены торги королевскими драгоценностями и антикварной мебелью с обоих берегов Атлантики. Ваверли уже давно были в деле и отлично знали, что богачи любят дарить в декабре своим женам и любовницам.
Любой престарелый миллионер может купить браслет с бриллиантами в двадцать карат, но вот позволить себе подарить любимой камушек, который когда-то носили особы королевских кровей, могут лишь избранные.
Анна наклонилась, чтобы выключить тренажер, но Дарби вдруг застонала и тряхнула ее за плечо.
– Что?
В ответ Дарби лишь молча кивнула на телевизор.
На экране Далтон Ротшильд что-то беззвучно говорил, а сбоку от него красовалась фотография целующихся Анны и Раифа.
– Что он говорит?
Как бы в ответ на ее слова по экрану побежали субтитры.
«Как вы считаете, акционеры примут ваше предложение?» – спросил репортер.
«Учитывая последние события и поведение мисс Ричардсон, – ответил Далтон, – я на это весьма рассчитываю».
– Сукин сын, – протянула Дарби.
– Да, он всегда играл грязно, – признала Анна, пытаясь сосредоточиться на его словах.
Неужели что-то изменилось? Ведь она и так прекрасно понимала, что о стопроцентной поддержке совета она может даже и не мечтать. Но уж на половину она точно рассчитывала. Хотя, спасибо Раифу, вчера баланс мог сместиться совсем не в ее пользу.
Но это все равно не объясняет того, с какой стати вдруг акционерам понадобится продавать их акции Ротшильду.
Хотя в общем-то с Далтона станется и наврать. Но если он сейчас не врет, она может смело собирать манатки и отправляться отдыхать на какой-нибудь дешевый пляж в Карибском море, потому что ее карьера на этом и окончится.
– И что ты собираешься делать? – спросила Дарби, когда в новостях заговорили о чем-то другом.
– Мне нужно поговорить с Эдвиной, – ответила Анна, набросив на плечи полотенце и направляясь к душевой, где в шкафчике остался ее мобильный. Нужно срочно узнать, кто из совета поддерживает Далтона.
– А как насчет Рорка?
Несмотря на свою показную уверенность, Анне уже давно стоило большого труда сохранять видимое спокойствие.
– Все очень сложно, но если он в самое ближайшее время не объявится с доказательствами того, что нам досталось пропавшее, а не украденное у Раифа «Золотое сердце», то он может вообще не появляться. Ведь к тому моменту никого из Ваверли уже не останется, чтобы продать эту статуэтку.
– Тебя уволят? – спросила Дарби.
– Думаю, я узнаю об этом после завтрашнего аукциона. Чертов Раиф Коури, – выдохнула Анна сквозь сжатые зубы.
Если бы он только не преследовал ее с этой дурацкой статуэткой и не подливал масла в огонь. Если бы он не натравливал на нее Интерпол, не обвинял, не целовал…
Ладно, сейчас не до него, нужно просто сосредоточиться и до конца бороться за любимую работу.
Раиф задумчиво разглядывал ночной Манхэттен из окна «Плазы». Сегодня он наконец понял, что Анна его обманула и он зря потратил два дня в Калифорнии, разыскивая Рорка, который, может, вообще никогда там не был. И пусть на его имя и был забронирован номер, однако Джордан быстро установил, что заплатили за него кредитной карточкой самой Анны.
Что ж, похоже, эта женщина весьма умна. И к тому же хитра. Ладно, с играми покончено, теперь он точно знает, что делать.
Раиф услышал, как дверь сначала открылась, а потом закрылась.
– Все готово, – объявил Тарик, подходя к Раифу.
– И она купилась?
– Прибежит сюда через двадцать минут.
– Хорошо. – Раиф удовлетворенно улыбнулся.
– Ты голоден?
– Нет.
– Я подумал, может, потом…
– Потом я буду занят.
– Мне спросить чем? – после небольшой паузы уточнил Тарик.
– Не стоит. Джордан уже ушел?
– Да.
– И тебе следует взять с него пример.
– Раиф, ты не… Раиф резко обернулся:
– Что?
Он практически видел, что сейчас происходит у Тарика в голове. Неужели он действительно посмеет вести себя с Раифом как с двоюродным братом и приятелем детских игр? Или, может, вспомнит, что перед ним – его будущий король?
– Тебе тоже следует уйти, – мягко повторил Раиф.
– Я о тебе беспокоюсь.
– А я беспокоюсь о Райясе.
– Но ты же ей не навредишь? – все же осмелился спросить Тарик.
– Я не знаю. Она сделала то, что сделала, а мне нужно то, что мне нужно. – Раиф действительно не знал, что станет с ней делать. Вот только Тарику он это объяснять не обязан, и Раиф решил сменить тему разговора: – Калила звонила.
– Неужели она наконец одумалась?
– Мечтай, она всего лишь испорченная нахалка.
– Похоже, она вообще ни о чем не в состоянии думать, кроме своих эгоистичных желаний. Ни король, ни страна ее совершенно не интересуют.
– Она всего лишь жертва современности.
– Нельзя было разрешать ей учиться в Стамбуле.
– Но ей нужно было узнать мир, – возразил Тарик, тоже подходя к окну.
– Ей нужно узнать лишь свой долг.
Тарик немного помолчал, а потом все же спросил:
– А ты не думаешь, что в этом замешано проклятие «Золотого сердца»?
– Нет никого проклятия.
– Тогда почему ты так привязался к Анне Ричардсон?
– Потому что я хочу ее придушить.
– Но сперва зацеловать до потери чувств.
– Но это не имеет ни малейшего отношения к любви. – Раиф не стал отрицать очевидного. – Обычная похоть.
Он никогда и ни за что не поверит в проклятие «Золотого сердца». Молодая невеста Маллика просто передумала, а Айми намного лучше с ее новым кавалером.
– И ты в этом уверен?
– Уверен. – Он – здоровый мужчина, а Анна – невероятно привлекательная женщина. Скорее уж с ним было бы что-то не так, если он не захотел затащить ее в постель. И никакие статуэтки не имеют к этому никакого отношения.
– Если ты зайдешь слишком далеко, тебя выгонят из страны, – предупредил Тарик.
– Не волнуйся, дальше, чем нужно, я не зайду.
Тарик усмехнулся:
– Мы в Америке, так что ты даже не видишь, где проходит черта допустимого.
– Со мной все будет в порядке, а тебе пора идти. Я не хочу, чтобы ты еще больше оказался бы во всем этом замешанным.
– Ладно, – сдался Тарик. – Я знаю отличный клуб на Пятой авеню. Неплохая музыка, отличный коньяк и роскошные женщины. Не упусти свой шанс.
– Я его никогда не упускаю, – отмахнулся Раиф, все его мысли уже были заняты тем, что он скажет и сделает, когда увидит Анну.
Он услышал, как за братом закрывается дверь.
Раиф решил, что ему лучше уйти в небольшую нишу в гостиной, чтобы Анна не сразу его заметила, когда войдет.
Через пару минут, как и предполагалось, ее привел швейцар и предложил расположиться за столом в центре гостиной. Когда швейцар ушел, а Анна начала с любопытством оглядываться по сторонам, Раиф вышел из своего укрытия.
Как только Анна заметила какое-то движение, она сразу же вскочила:
– Мистер Освальд?
– Привет, Анна.
– Что? Раиф? – Она озадаченно оглянулась. – Но я же должна здесь встретится с…
– Да, я знаю, с Леопольдом Освальдом.
– Он собирается выставить на аукцион несколько картин. – Она явно еще ничего не поняла.
– Боюсь, что нет, – заметил Раиф, останавливаясь прямо перед ней.
Анна молча посмотрела на него. Похоже, до нее уже кое-что дошло.
– Я должен был встретиться с Рорком, – на всякий случай подсказал Раиф. – А ты должна была встретиться с Леопольдом… – Он специально не договорил, чтобы она сама смогла заполнить пробелы.
– Леопольд не придет.
– А ты догадливая.
– Ты соврал мне. Ну или кто-то еще с очень убедительным немецким акцентом – по твоей указке.
– А ты соврала мне, – мягко заметил Раиф.
– Но я действительно думала, что Рорк будет в Санта-Монике.
– Ты сама забронировала номер в отеле и сама за него заплатила.
– Ладно, но я не думала, что ты об этом узнаешь.
– Игры закончились.
– Я не могла допустить, чтобы ты прилюдно хватал меня за руки. Сейчас настал решающий момент для всех Ваверли и для меня лично.
– То есть ты хочешь сказать, что при определенных условиях врать допустимо?
– Когда правда на твоей стороне, то да, допустимо.
– Хорошо. Тогда ты сможешь понять, почему я вынужден так себя вести.
Анна отступила на полшага назад и подозрительно спросила:
– Как – так?
– Я собираюсь позвонить Рорку Блеку и предложить ему сделку. – Раиф полез в карман за телефоном. – Можешь считать, что я тебя уже похитил.
Анна удивленно моргнула:
– Что за бред?
Но Раиф ничего не ответил и только улыбнулся, предоставив ей возможность самой сложить два и два.
Как и следовало ожидать, она сразу же направилась к двери.
– Снаружи стоит охранник. Он из Райяса и очень мне предан.
Анна замедлила шаг, но потом все равно широко распахнула дверь и столкнулась лицом к лицу с двухметровой грудой мышц, весившей больше центнера, по имени Али Гинш. Али приветливо улыбнулся. Анна вздрогнула и захлопнула дверь. А потом потянулась к сумочке за телефоном. Но через три секунды ее телефон уже был в руках Раифа.
– Спасибо, а то я как раз не знал, где взять личный номер Рорка, ведь он же наверняка у тебя есть? – уточнил Раиф, листая записную книжку.
– Верни немедленно, – запротестовала Анна, пытаясь отобрать у него мобильный.
– Зря стараешься.
– Ты не имеешь права…
– Ты тоже, и мне пришлось из-за тебя два раза лететь через всю страну. Думаю, ты три дня назад потеряла всякое право взывать к моральным принципам.
– Но я не нарушала закон.
– Это помогает тебе крепче спать по ночам?
– Я замечательно сплю.
– Да, я тоже скоро буду замечательно спать по ночам, – пообещал Раиф, наконец-то находя нужный номер и нажимая кнопку вызова.
Анна нахмурилась:
– Я уже оставила ему десяток сообщений.
– Но не таких, как мое, – улыбнулся Раиф, слушая приветствие на голосовой почте Рорка.
– Рорк, – начал он в трубку. – Я – принц Раиф и у меня Анна. Позвони мне.
– Они тебя арестуют, – пообещала Анна. – Поверь мне, Раиф, я говорю серьезно. Ты заходишь слишком далеко, это уже не шутки.
– Никто меня не арестует. – Ему просто необходимо вернуть «Золотое сердце», и, судя по тому, что ему доводилось читать и слышать, Рорк пойдет на что угодно, чтобы вернуть Анну.
– Ты взял меня в заложницы и требуешь за меня выкуп. Чем, по-твоему, все это может закончиться?
– Я надеюсь, все это закончится тем, что Рорк наконец-то вернет мне «Золотое сердце».
– Непременно, вместе со спецназом. Раиф, позвони ему и скажи, что передумал. Хватит. Отпусти меня.
Но Раиф лишь покачал головой:
– У тебя была возможность решить все мирным путем.
– Ты понимаешь, что делаешь? Тебя посадят лет на двадцать.
– В худшем случае меня просто выгонят из страны, – усмехнулся Раиф. – А так как Райяс – единственная в мире страна, которая стабильно поставляет на рынок редчайшие минералы, о моей вольности все очень скоро забудут. – Раиф засунул мобильник Анны себе в карман. – Ты все еще не поняла?
– Чего не поняла?
– Кто я такой и что я могу сделать. Анна, я – кронпринц иностранного государства, так что я нахожусь под защитой дипломатической неприкосновенности. Мне что угодно сойдет с рук.
– Дипломатическая… – Анна судорожно сглотнула.
– Теперь ты полностью в моей власти.
Глава 3
– Раиф, я не собираюсь играть в твои игры.
– А я разве что-нибудь говорил об играх?
Он выглядел до отвращения спокойным и уверенным в себе. Черный костюм, шикарные туфли, элегантная стрижка, белоснежная рубашка, идеально завязанный галстук – все это придавало ему необычайно властный вид, а роскошная обстановка лишь завершала картину. Анне ни разу не удавалось заметить на его щеках даже легкой щетины, а теперь она еще задумалась, не делает ли парикмахер ему прическу каждое утро.
– Да ладно, неужели ты серьезно думаешь, я поверю, что ты станешь меня тут удерживать насильно?
Раиф пожал плечами:
– Но ты же еще здесь?
– Я уже ухожу.
– Что ж, попробуй.
Анна взялась за ближайший телефон, но в трубке не было гудков.
– Ты отключил телефон? – недоверчиво спросила она.
Раиф кивнул.
– И почему мне кажется, что ты уже не первый раз похищаешь человека?
– Это первый раз, когда этот человек пытается сбежать.
– Что? Хочешь сказать, обычно твои жертвы кидаются тебе в ноги?
– Иногда.
– Ты – мыльный пузырь, ты это знаешь?
– Я знаю, что у меня полно привилегий.
– Привилегий? – Анна бросила бесполезную трубку на рычаг. – Привилегии – это ночная сиделка, собственный замок и «порше» на шестнадцатилетие. А ты – всего лишь мелкий королек с манией собственного величия, которому никто не потрудился объяснить границы дозволенного.
– А ты – изворотливая маленькая лгунья, которую просто необходимо познакомить с детектором лжи, – опасно прищурившись, заметил Раиф.
– А он у тебя есть? Я согласна, прямо здесь и прямо сейчас.
– К сожалению, эту возможность я как-то не предусмотрел.
– Жаль, а то мы могли бы прямо сейчас покончить со всем этим фарсом.
– А так нам придется дожидаться звонка Рорка.
– Он не позвонит. – Такой человек, как Рорк Блек, никогда не пойдет на переговоры с похитителем. – У меня сегодня аукцион, мне нужно работать.
Раиф выставил перед собой руки, как будто сдаваясь:
– Тебе нужно на работу? А почему ты раньше молчала? Тогда я не могу больше тебя удерживать и сдаюсь. Иди на все четыре стороны.
– Придурок, – выдохнула Анна и скрестила руки на груди.
– Хочешь есть?
Анна уже давно успела проголодаться, но ему в этом она ни за что не признается и не примет его доброты. Она ведь читала о стокгольмском синдроме.
– Нет, – отмахнулась Анна и уселась на диван. Она весь день проходила в узких туфлях на девятисантиметровых каблуках, и теперь у нее зверски болели ноги.
Она одевалась специально ради грандиозного аукциона, а что о ней подумает Раиф, ее мало волновало. И даже наоборот, если бы она знала, что ее ждет, то выбрала бы не такую облегающую юбку и блузку с не таким глубоким вырезом. Да и бюстгальтер она бы точно надела другой. Этот новый оказался на удивление жестким и неудобным. Не самое лучшее приобретение в ее жизни, но он так соблазнительно смотрелся, что она просто не смогла перед ним устоять.
– А я разве что-нибудь говорил об играх?
Он выглядел до отвращения спокойным и уверенным в себе. Черный костюм, шикарные туфли, элегантная стрижка, белоснежная рубашка, идеально завязанный галстук – все это придавало ему необычайно властный вид, а роскошная обстановка лишь завершала картину. Анне ни разу не удавалось заметить на его щеках даже легкой щетины, а теперь она еще задумалась, не делает ли парикмахер ему прическу каждое утро.
– Да ладно, неужели ты серьезно думаешь, я поверю, что ты станешь меня тут удерживать насильно?
Раиф пожал плечами:
– Но ты же еще здесь?
– Я уже ухожу.
– Что ж, попробуй.
Анна взялась за ближайший телефон, но в трубке не было гудков.
– Ты отключил телефон? – недоверчиво спросила она.
Раиф кивнул.
– И почему мне кажется, что ты уже не первый раз похищаешь человека?
– Это первый раз, когда этот человек пытается сбежать.
– Что? Хочешь сказать, обычно твои жертвы кидаются тебе в ноги?
– Иногда.
– Ты – мыльный пузырь, ты это знаешь?
– Я знаю, что у меня полно привилегий.
– Привилегий? – Анна бросила бесполезную трубку на рычаг. – Привилегии – это ночная сиделка, собственный замок и «порше» на шестнадцатилетие. А ты – всего лишь мелкий королек с манией собственного величия, которому никто не потрудился объяснить границы дозволенного.
– А ты – изворотливая маленькая лгунья, которую просто необходимо познакомить с детектором лжи, – опасно прищурившись, заметил Раиф.
– А он у тебя есть? Я согласна, прямо здесь и прямо сейчас.
– К сожалению, эту возможность я как-то не предусмотрел.
– Жаль, а то мы могли бы прямо сейчас покончить со всем этим фарсом.
– А так нам придется дожидаться звонка Рорка.
– Он не позвонит. – Такой человек, как Рорк Блек, никогда не пойдет на переговоры с похитителем. – У меня сегодня аукцион, мне нужно работать.
Раиф выставил перед собой руки, как будто сдаваясь:
– Тебе нужно на работу? А почему ты раньше молчала? Тогда я не могу больше тебя удерживать и сдаюсь. Иди на все четыре стороны.
– Придурок, – выдохнула Анна и скрестила руки на груди.
– Хочешь есть?
Анна уже давно успела проголодаться, но ему в этом она ни за что не признается и не примет его доброты. Она ведь читала о стокгольмском синдроме.
– Нет, – отмахнулась Анна и уселась на диван. Она весь день проходила в узких туфлях на девятисантиметровых каблуках, и теперь у нее зверски болели ноги.
Она одевалась специально ради грандиозного аукциона, а что о ней подумает Раиф, ее мало волновало. И даже наоборот, если бы она знала, что ее ждет, то выбрала бы не такую облегающую юбку и блузку с не таким глубоким вырезом. Да и бюстгальтер она бы точно надела другой. Этот новый оказался на удивление жестким и неудобным. Не самое лучшее приобретение в ее жизни, но он так соблазнительно смотрелся, что она просто не смогла перед ним устоять.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента