Дансени Лорд. Пьесы о богах и людях

   Голос-Богов:
   Нет, нет, ваше Величество. Я остался бы в городе, ваше Величество. Но если боги не уничтожат город, если боги ввели в заблуждение меня?
   Король Карнос: Если боги ввели тебя в заблуждение, они предопределили твою судьбу. Зачем просить меня о милосердии?
   Голос-Богов:
   Если боги ввели меня в заблуждение и не накажут больше, я молю о милосердии Вас, O Король.
   Король Карнос: Если боги ввели тебя в заблуждение, пусть боги и защитят тебя
   от моего палача.
   1-ый Страж: {Смеется; в сторону 2-ому Стражу} Очень остроумно.
   2-ой Страж: Да, да. {Тоже смеется.}
   Король Карнос: Если смерть не придет на закате, почему тогда палач ...
   Голос-Богов:
   Ваше Величество!
   Король Карнос: Достаточно! Без сомнения боги уничтожат весь город на закате.
   {Стражи хихикают. Пророка уводят.}
   Ихтарион:
   Ваше Величество! Безопасно ли убивать пророка, даже если он виновен? Не станут ли люди...
   Король Карнос: Небезопасно, пока он - пророк; а если он пророчил ложно, то его смерть в руке богов. Люди некогда сами сожгли пророка, потому что он имел трех жен.
   Ихтарион: {В сторону, Лудибрасу} Это самое неудачное, но что мы можем поделать?
   Лудибрас: {В сторону, Ихтариону} Он не будет казнен, если предаст нас.
   Ихтарион: {В сторону}, Что ж... это правда.
   {Все шепчутся.}
   Король Карнос: О чем вы шепчетесь?
   Тармия:
   Ваше Величество, мы боимся, что боги уничтожат нас всех и ...
   Король Карнос: Вы боитесь не этого.
   {Мертвая тишина.}
   {Жалобные вздохи раздаются снаружи. Входит Королева. Ее лицо бледно как бумага.}
   Королева: {про себя}. O ваше Величество. Ваше Величество. Я слышала лютниста, я слышала лютниста.
   Король Карнос: Она имеет в виду ту лютню, которую слышат перед смертью.
   Королева:
   Я слышал Гог-Оузу, лютниста, играющего на своей лютне. И я умру, о, я умру.
   Король Карнос: Нет. Нет. Нет. Ты не слышала Гог-Оузу. Пошлите за ее девами, пошлите за девами Королевы.
   Королева:
   Я слышала игру Гог-Оузы и я умру.
   Король Карнос: Прислушайтесь. Ну, и я слышу это. Это - не Гог-Оуза, это только человек с лютней; тоже я слышу этот звук.
   Королева:
   O Король тоже слышит это. Король умрет. Великий Король умрет. Мой ребенок будет одинок, ибо Король умрет. Облачитесь в траур, люди джунглей. Облачитесь в траур, жители Тека. И ты, O Барбул-эль-Шарнак, O столичный город, восплачь, ибо великий Король умрет.
   Король Карнос: Нет. Нет. Нет {Старейшему из присутствующих.} Слушайте Вы. Вы не слышите?
   Звучит ответ: Да, ваше Величество.
   Король Карнос: Видите, это настоящая лютня. Это не дух играет.
   Королева:
   O, но он стар; через несколько дней он умрет; это - Гог-Оуза, и Король умрет.
   Король Карнос: Нет, нет, это только человек. Взгляните в окно. {Какому-то Молодому Человеку.}
   Молодой Человек: Темно, ваше Величество, и я не могу разглядеть.
   Королева:
   Это дух Гог-Оузы. Я могу ясно слышать его музыку.
   Король Карнос: Он молод.
   Королева:
   Молодые всегда в опасности; они блуждают среди мечей. И Он умрет, и великий Король, и я. Через несколько дней все мы будем похоронены.
   Король Карнос: Пусть все слушают; мы не можем все умереть через несколько дней.
   Тармия:
   Я прекрасно это слышу.
   Королева:
   Женщины - цветы в руке Смерти. Они так близки к Смерти. Она тоже умрет.
   Все:
   Я слышу это. Я слышу это. И я. И я. И я. Это только человек с лютней.
   Королева: {Умиротворенно} я хотела бы увидеть его, тогда я узнаю наверняка. {Она выглядывает в окно.} Нет, слишком темно.
   Король Карнос: Мы позовем этого человека, если Вы так желаете.
   Королева:
   Да, тогда мне будет легче, и потом я спокойно усну.
   {Король отправляет караульных на поиски. Королева все еще стоит у окна.}
   Король Карнос: Это - какой-то человек у реки играет на своей лютне. Мне говорят, что иногда он играет всю ночь напролет.
   Тармия: {В сторону} Таковы здесь развлечения.
   Аролинда: {В сторону} Ну, в самом деле, это и вся музыка, какая у них есть.
   Тармия: {В сторону} Это точно.
   Аролинда: {В сторону} O, как я тоскую по золотой песенной Зале в Барбул-эль-Шарнаке. Я думаю, что в ней уместился бы весь город Тек.
   {Снова входит караульный}
   Караульный:
   Это просто обычная лютня, ваше Величество. Все слышат ее, кроме одного человека.
   Король Карнос: Все кроме одного, говоришь? Ах, спасибо. {Королеве, стоящей у окна.} Это просто обычная лютня.
   Королева:
   Один человек не слышал ее. Кто он? И где он? Почему он ничего не слышал?
   Караульный:
   Он возвращался в Барбул-эль-Шарнак. Он только что выехал. Он сказал, что не слышал ни звука.
   Королева:
   О, пошлите за ним.
   Караульный:
   Он уже отбыл, ваше Величество.
   Королева:
   Нагоните его поскорее. Догоните его.
   {Караульный Выходит.}
   Тармия: {В сторону, Аролинде} Мне так жаль, что не я возвращаюсь в Барбул-эль-Шарнак.
   Аролинда:
   O, снова оказаться в центре мира!
   Тармия:
   Мы говорили о золотой зале?
   Аролинда:
   Ах, да. Как прекрасна она была! Как было чудесно, когда Король стоял там и странные музыканты с огромными перьями в волосах прибывали из языческих стран и играли на неведомых инструментах.
   Тармия:
   Королеве тогда было лучше. Музыка облегчала ее страдания.
   Аролинда:
   Этот лютнист доводит ее до безумия.
   Тармия:
   Да. Да... Неудивительно. Такой жалобный звук... Слушайте!
   Аролинда:
   Не стоит нам слушать. Я холодею от этого звука.
   Тармия:
   Он не может играть, как Награ или дорогой Треханнион. Нам не нравится, потому что мы уже слушали Треханниона.
   Аролинда:
   Мне не нравится слушать это, потому что я холодею.
   Тармия:
   Мы чувствуем холод, потому что Королева открыла окно. {Караульному} Найди человека, который играет на лютне, дай ему это, и пусть он прекратит игру.
   {Караульный уходит}
   Ихтарион:
   Слышите? Он все еще играет.
   Король Карнос: Да, все мы слышим его; это - только человек. {К другому или тому же Караульному} Пусть он прекратит играть.
   Караульный:
   Да, ваше Величество.
   {Выходит)
   {Входит с другим человеком}
   Караульный:
   Вот человек, который не слышит лютню.
   Король Карнос: Ах. Ты что же, глухой или нет?
   Человек:
   Нет, ваше Величество.
   Король Карнос: Ты слышишь меня?
   Человек:
   Да, ваше Величество.
   Король Карнос: Слушай!
   * * *
   Теперь ты слышишь лютню?
   Человек:
   Нет, ваше Величество.
   Король Карнос: Кто послал тебя в Барбул-эль-Шарнак?
   Человек:
   Капитан наездников послал меня, ваше Величество.
   Король Карнос: Тогда иди и не возвращайся. Ты глухой, и дурак к тому же. {Про себя.} Королева не будет спать. {Остальным} Королева не уснет. {Другим} Приведите музыканта, приведите музыканта побыстрее. {Бормочет} Королева не уснет.
   {Человек низко кланяется и отбывает. Он прощается со стражами. Королева отходит от окна, что-то нашептывая. Музыка слышится снаружи.}
   Королева:
   Ах, это земная музыка, но той, другой мелодии я боюсь.
   Король Карнос: Мы все слышали ее. Успокойтесь. Успокойтесь.
   Королева:
   Один человек ничего не слышал.
   Король Карнос: Но он ушел. Теперь мы все слышим эти звуки.
   {Входит караульный.}
   Королева:
   Жаль, что я не могу видеть его.
   Король Карнос: Человек мал, а ночь велика и полна чудес. Вы не сможете разглядеть его.
   Королева:
   Я хотела бы видеть его. Почему я не могу его увидеть?
   Король Карнос: Я послал стражников отыскать его и остановить эту игру на лютне. {Ихтариону} Не дайте Королеве узнать об этом пророчестве. Она может подумать ... Не знаю, что она может подумать.
   Ихтарион:
   Нет, ваше Величество.
   Король Карнос: Королева очень боится богов.
   Ихтарион:
   Да, ваше Величество.
   Королева:
   Вы говорите обо мне?
   Король Карнос: O нет. Мы говорим о богах.
   {Земная музыка стихает.}
   Королева:
   O, не говорите о богах. Боги ужасны; все смерти, которые когда-нибудь совершатся, приходят от богов. В туманных ветрах блуждающих холмов они выделывают будущее, как клинок на наковальне. Будущее пугает меня.
   Король Карнос: Вызовите дев Королевы. Пошлите быстро за ее девами. Не давайте будущему испугать Вас.
   Королева:
   Люди смеются над богами; они часто смеются над богами. Но я уверена, что боги тоже смеются. Ужасно думать о смехе богов. O лютня! Лютня! Как ясно я слышу лютню. Но Вы все слышите ее. Не так ли? Поклянитесь, что Вы все слышите ее.
   Король Карнос: Да, да. Все мы слышим лютню. Это только упражняющийся в игре человек.
   Королева:
   Жаль, что я не могу увидеть его. Тогда я узнала бы, что он - всего лишь человек, а не Гог-Оуза, самый ужасный из богов. Тогда я смогла бы уснуть.
   Король Карнос: {Успокоительно} Да, да.
   {Входит караульный}
   Вот вернулся человек, которого я послал на поиски. Ты нашел лютниста. Скажи королеве, что ты нашел игравшего на лютне.
   Караульный:
   Стражники искали, ваше Величество, и не смогли найти человека, который играет на лютне.
   {Занавес}
   Акт III
   {Прошло три дня.}
   Тармия:
   Что мы наделали! Что мы наделали. Наши мужья обречены. Пророк предаст их, и они найдут свою смерть.
   Аролинда:
   O, что же нам делать?
   Тармия:
   Было бы лучше, если б мы облачились в рубище и не привели бы своих мужей к смерти своими деяниями.
   Аролинда:
   Мы сотворили слишком много и мы разгневали короля, и (кто знает?) мы, возможно, прогневали самих богов.
   Тармия:
   Самих богов! Мы станем подобны Елене. Когда моя мать была ребенком, она видела ее однажды. Она говорила, что это была самая спокойная и самая нежная из женщин, желавшая только любви, и все же из-за нее началась Троянская война, длившаяся четыре или пять лет, и был сожжен город, окруженный замечательными башнями; и некоторые из греческих богов стали на ее сторону, говорила моя мать, а некоторые, как она говорила, были на другой стороне, и они ссорились на Олимпе, где они обитают, и все из-за Елены.
   Аролинда:
   O нет, нет. Это пугает меня. Я только хочу быть красиво одетой и видеть своего мужа счастливым.
   Тармия:
   Вы видели Пророка?
   Аролинда:
   О да, я видела его. Он бродит у дворца. Он свободен, но не может убежать.
   Тармия:
   Как он выглядит? Он напуган?
   Аролинда:
   Он бормочет на ходу. Иногда он плачет; и затем он скрывает лицо под плащом.
   Тармия:
   Я боюсь, что он предаст их.
   Аролинда:
   Я не доверяю пророку. Он - посредник между богами и людьми. Они так далеки. Как он может нести истину тем и другим?
   Тармия:
   Этот Пророк лжет богам. Нет ничего хуже для пророка, чем пророчить ложно.
   {Пророк проходит мимо, опустив голову и бормоча.}
   Пророк:
   Боги изрекли ложь. Боги изрекли ложь. Может ли все их возмездие искупить это?
   Тармия:
   Он говорил о мести.
   Аролинда:
   O, он предаст их.
   {Они плачут. Входит Королева.}
   Королева:
   Почему Вы плачете? Ах, Вы собираетесь умереть. Вы слышали лютню смерти. Вы можете плакать.
   Тармия:
   Нет, ваше Величество. Это человек играл последние три дня. Все мы слышали его.
   Королева:
   Три дня. Да, три дня. Гог-Оуза не играет больше трех дней. Гог-Оуза устает. Он передал сообщение, и он уходит.
   Тармия:
   Все мы слышали его, ваше Величество, кроме глухого молодого человека, который возвратился в Барбул-эль-Шарнак. Мы слышим его теперь.
   Королева:
   Да! Но все равно никто не видел его. Мои девы искали его, но не нашли.
   Тармия:
   Ваше Величество, мой муж слышал его, и Лудибрас, и пока они живы, мы знаем, что нечего бояться. Если бы Король рассердился на них - из-за какой-то глупой истории, которую мог поведать ревнивый человек какой-нибудь преступник, пытающийся избегнуть наказания - если бы Король разгневался на них, они вскрыли бы себе вены; они не пережили бы его гнева. Тогда все мы должны сказать: "Возможно, это Гог-Оузу слышали Ихтарион и Лудибрас".
   Королева:
   Король никогда не разгневается на Ихтариона или Лудибраса.
   Тармия:
   Ваше Величество не смогли бы спать, если б Король разгневался на них.
   Королева:
   О, нет. Я не усну; это было бы ужасно.
   Тармия:
   Ваше Величество бодрствовали бы всю ночь напролет и рыдали.
   Королева:
   О, да. Я не усну; я буду рыдать всю ночь.
   {Выходит}
   Аролинда:
   Она не может повлиять на Короля.
   Тармия:
   Нет. Но он не вынесет ее ночных рыданий.
   {Входит Ихтарион}
   Я уверена, что Пророк предаст вас. Но мы говорили с Королевой. Мы сказали ей, что было бы ужасно, если б Король разгневался на вас, и она будет плакать всю ночь, если он разгневается.
   Ихтарион:
   Бедный испуганный мозг! Как сильны бывают слабые капризы! Она должна быть прекрасной Королевой. Но она доходит до белого каления и плачет от страха перед богами. Перед богами, которые всего лишь тени в лунном свете. Страхи Человека возрастают от всей этой таинственности и отбрасывают огромные тени на землю, и Человек вскакивает в ужасе и говорит: "боги". Нет, они даже меньше, чем тени; мы видели тени, но не видели богов.
   Тармия:
   O не говори так. Ведь боги существовали. Как ужасно они низвергли Блет. И если они все еще обитают во тьме холмов, что же! Они могут услышать твои слова.
   Ихтарион:
   Как! Ты тоже боишься. Не бойся. Мы пойдем и поговорим с Пророком, пока вы последуете за Королевой; будьте рядом с нею, и не дайте ей забыть, что она должна плакать, если Король разгневается на нас.
   Аролинда:
   Я почти боюсь оставаться рядом с Королевой; мне не нравится быть с нею.
   Тармия:
   Она не может причинить нам вреда; она всего боится.
   Аролинда:
   Она пробуждает во мне страх перед невообразимым.
   {Тармия и Аролинда выходят.}
   {Входит Лудибрас.}
   Лудибрас:
   Пророк идет сюда.
   Ихтарион:
   Садитесь. Мы должны поговорить с ним. Он предаст нас.
   Лудибрас:
   Почему Пророк должен предать нас?
   Ихтарион:
   Поскольку ложное пророчество - не его вина; это наша вина; и Король может пощадить его, если он все откроет. Снова он бормочет о мести; многие уже говорили мне об этом.
   Лудибрас:
   Король не пощадит его, даже если он предает нас. Это же он произнес ложное пророчество перед Королем.
   Ихтарион:
   Король не хранит в сердце веры в богов. Именно за обман Пророк должен умереть. Но если он узнает, что мы задумали этот обман ...
   Лудибрас:
   Что мы можем сказать Пророку?
   Ихтарион:
   Ну, мы не можем ничего сказать. Но мы можем узнать из его речей, что он собирается делать.
   Лудибрас:
   Он идет. Мы должны запомнить все, что он скажет.
   Ихтарион:
   Следи за его глазами.
   {Входит Пророк, его глаза скрыты под плащом.}
   Ихтарион и Лудибрас: боги добры.
   Голос-Богов:
   Они благожелательны.
   Ихтарион:
   Я виновен. Я виновен.
   Лудибрас:
   Мы полагаем, что Король смягчится.
   Ихтарион:
   Он часто смягчается на закате; он смотрит на орхидеи по вечерам. Они очень красивы тогда, и если он сердит, его гнев уходит, как только прохладный бриз повеет в час заката.
   Лудибрас:
   Конечно, он смягчится на закате.
   Ихтарион:
   Не сердись. Я действительно виноват. Не сердись.
   Голос-Богов:
   Я не желаю, чтобы Король смягчился на закате.
   Ихтарион:
   Не сердись.
   Голос-Богов:
   В древности было сказано, что боги не могут лгать. Так написано и сказано. Я вошел в сговор с Вами, и я заставил их лгать, поскольку мой голос - голос богов.
   Лудибрас:
   Мы надеемся, что Король простит тебя.
   Голос-Богов:
   Я хочу умереть.
   Ихтарион:
   Нет, нет, мы попросим Короля простить тебя.
   Голос-Богов:
   Я хочу умереть.
   Лудибрас:
   Нет, нет.
   Голос-Богов:
   Из-за меня святые боги солгали; они, которые изрекали истину устами тысячи пророков. Из-за меня они лгали. Они теперь гордо умолкнут навсегда и не вдохновят ни единого пророка впредь, и народы будут блуждать вслепую и гибнуть, не получая предупреждений об ожидающем их роке, или будут уходить в неведомые дали и исчезать в неописуемых временах. И даже если боги все-таки заговорят снова, как сможет Человек поверить им? Я принес проклятие поколениям, еще не увидевшим света.
   Ихтарион:
   Нет. Нет. Не говори так.
   Голос-Богов:
   И мое имя должно стать проклятием на устах многих народов, ожидающих погибели.
   Ихтарион:
   Не поддавайся унынию. Все люди должны умереть, но умереть в унынии...
   Голос-Богов:
   Я предал богов, которые говорили со мной!
   Ихтарион:
   Не поддавайся унынию.
   Голос-Богов:
   Я говорю Вам, что предал богов.
   Ихтарион:
   Слушай меня. И не унывай. Нет никаких богов. Все знают, что никаких богов нет. И Король это знает.
   Голос-Богов:
   Вы услышали, что Пророк лжет, и поверили, что боги мертвы.
   Лудибрас:
   Не существует никаких богов. Это всем известно.
   Голос-Богов:
   Боги есть, и они отомстят Вам. Слушайте, и я расскажу Вам, как это случится. Увы и Вам самим... Слушайте!... Нет, нет, они немы во мраке холмов. Они не сказали мне, потому что я солгал.
   Ихтарион:
   Ты прав; боги покарают нас. Естественно, что они ничего не говорят сейчас; но
   они, разумеется, покарают нас. Посему человек не должен мстить нам, даже если у него имеется на то причина.
   Голос-Богов:
   Не должен.
   Ихтарион:
   Напротив, это могло бы еще сильнее прогневить богов, если б человек опередил их, наказывая нас.
   Голос-Богов:
   Они стремительны; ни один человек не опередит их.
   Лудибрас:
   Человек мог бы попытаться.
   Голос-Богов:
   Солнце садится. Я оставлю Вас теперь, ибо я всегда любил вечернее солнце. Я пойду наблюдать, как оно опускается в золотистые облака и творит чудеса с давно знакомыми вещами. За закатом следует ночь, а за злым делом мщение богов.
   {Уходит направо.}
   Лудибрас:
   Он действительно верит в богов.
   Ихтарион:
   Он столь же безумен, как Королева; мы осмеем безумие, если мы еще увидим пророка. Я думаю, все будут хорошо.
   {Палач крадется за Пророком; он одет в темно-красный атласный плащ; он носит кожаный пояс и держит в руках свой рабочий топор.}
   Лудибрас:
   Его голос был суров, когда он уходил. Я боюсь, он все-таки может предать нас.
   Ихтарион:
   Это маловероятно. Он думает, что боги покарают нас.
   Лудибрас:
   Как долго он будет так думать? Капризы Королевы меняются трижды каждый час.
   Ихтарион:
   Палач подошел очень близко к нему. Он все ближе с каждым часом. У него осталось немного времени для того, чтобы передумать.
   Лудибрас:
   Он пожелает предать нас, если забудет о своих фантазиях.
   Ихтарион:
   Палач так и тянется к нему. Он изобрел новый удар в последнее время, но ни на ком его не опробовал с тех пор, как мы прибыли в Тек.
   Лудибрас:
   Мне не нравится нетерпение палача - Король увидит его и подумает...
   Ихтарион:
   Взгляни, как низко опустилось солнце; у него нет времени предавать нас. Король еще не появился.
   Лудибрас:
   Он идет.
   Ихтарион:
   Но Пророка здесь нет.
   Лудибрас:
   Нет, его еще нет.
   {Входит Король.}
   Король Карнос: девы Королевы убедили ее, что нечего бояться. Они просто великолепны; они должны станцевать передо мной. Королева уснет; они просто великолепны. Ах, Ихтарион. Подойди ко мне, Ихтарион.
   Лудибрас:
   Почему Король призывает Вас?
   Король Карнос: Вы были неправы, Ихтарион.
   Ихтарион:
   Ваше Величество!
   Король Карнос: Вы были неправы, когда думали, что Тек не особенно прекрасен.
   Ихтарион:
   Да, я был неправ, и я весьма виноват перед вами.
   Король Карнос: Да, здесь очень красиво по вечерам. Я буду наблюдать, как вечер опускается на дивные орхидеи. Я никогда больше не увижу Барбул-эль-Шарнака. Я буду сидеть и наблюдать, как солнце опускается в заросли орхидей, пока оно не исчезнет, и пока не угаснут все цвета.
   Ихтарион:
   Здесь теперь так красиво. Как же здесь тихо! Я никогда прежде не видел такого тихого заката.
   Король Карнос: Он подобен картине, сделанной умирающим живописцем, но полной красивых цветов. Даже если все эти орхидеи умрут сегодня вечером, их
   красота останется нерушимой в памяти.
   Лудибрас: {В сторону; Ихтариону} Пророк идет сюда.
   Ихтарион:
   Ваше Величество, Пророк идет во дворец, а палач - прямо у него за спиной. Если Королева увидит палача, не будет ли она обеспокоена? Не лучше ли убить его сразу? Я подам знак палачу?
   Король Карнос: Не теперь. Я сказал: на закате.
   Ихтарион:
   Ваше Величество, милосерднее убить человека перед закатом солнца. Ведь для
   человека естественно любить солнце. Но видеть его закат и знать, что оно не встанет снова - это вторая смерть. Было бы милосердным убить его теперь.
   Король Карнос: я сказал - на закате. Будет несправедливо убить его прежде, чем выяснится ложность его пророчества.
   Ихтарион:
   Но, ваше Величество, мы знаем, что оно ложно. Он тоже знает это.
   Король Карнос: Он должен умереть на закате.
   Лудибрас:
   Ваше Величество, Пророк будет молить о даровании жизни, если его не убьют теперь. И из жалости вы можете его пощадить.
   Король Карнос: Не была ли смерть суждена ему словом короля? Я сказал, что он должен умереть на закате.
   {Входит пророк. Палач крадется у него за спиной.}
   Голос-Богов:
   O боги солгали. И боги будут лгать. Я пророчил ложно, и теперь боги будут лгать. Этого не искупить ни моей казнью, ни наказанием других.
   {Ихтарион и Лудибрас начинают.}
   Ихтарион:
   Он все-таки предаст нас...
   Голос-Богов:
   O, зачем Вы дали моим устам свой голос? O, зачем Вы позволили своему голосу лгать? Столетиями разносилось из города в город: "боги не могут лгать". Кочевники слышали это на равнинах. Обитатели гор слышали это на заре. Теперь все кончено. O Король, дай мне умереть сейчас. Ибо я пророчил ложно, и на закате боги солгут.
   Король Карнос: Еще не закат. Не сомневаюсь, ты говорил истину.
   {Входит королева.} Как хорошо выглядит Королева. Ее девы просто великолепны.
   Лудибрас: {Ихтариону} Даже немного страшно видеть Королеву столь спокойной. Она подобна безветренному закату в зимний день, за которым следует ураган, и водовороты снега скрывают мир.
   Ихтарион:
   Я не люблю тихие закаты; они заставляют меня думать, что случится нечто. Да, Королева очень спокойна; она будет спать сегодня ночью.
   Королева:
   Я больше не боюсь. Все дикие фантазии оставили мой мозг. Я часто беспокоила Вас своими мелкими страхами. Теперь они все покоятся с миром, и я не боюсь больше.
   Король Карнос: Это хорошо; я очень рад. Вы будете крепко спать сегодня ночью.
   Королева:
   Спать... Что ж - да, я буду спать. O да, мы все будем спать.
   Король Карнос: Ваши девы сказали Вам, что нечего бояться.
   Королева:
   Нечего бояться? Нет, мелкие страхи меня больше не беспокоят.
   Король Карнос: Они сказали Вам, что здесь вообще нечего бояться. Абсолютно нечего.
   Королева:
   Нет больше мелких страхов. Есть только один великий страх.
   Король Карнос: Великий страх! И каков же он?
   Королева:
   Я не должна говорить. Вы часто успокаивали меня, когда я была испугана, а теперь было бы нехорошо беспокоить Вас в последний раз.
   Король Карнос: Какой же страх вас терзает? Я пошлю снова за вашими девами?
   Королева:
   Нет, это не мой страх. Это страх всех людей, если б они узнали...
   Король Карнос: {озирается.} Ах, Вы видели этого человека в красном. Я отошлю его прочь. Я отошлю.
   Королева:
   Нет, нет. Мой страх - не земной. Я больше не страшусь мелочей.
   Король Карнос: И что же это тогда?
   Королева:
   Я не знаю точно. Но Вы знаете, как я всегда боялась богов. Боги собираются сотворить нечто ужасное.
   Король Карнос: Поверь мне; боги теперь не сотворят ничего.
   Королева:
   Вы в самом деле были очень добры ко мне. Кажется, так мало времени минуло с тех пор, как верблюды прибыли в Аргун-Зирит по ирисовым болотам, верблюды с огромным золотым паланкином, и колокола звучали у них над головами, высоко в воздухе, серебряные свадебные колокола. Кажется, совсем недавно... Я не знала, как быстро настанет конец.
   Король Карнос: Какой конец? Кому настанет конец?
   Королева:
   Не беспокойтесь. Мы не позволим Судьбе беспокоить нас. Мир и его ежедневные заботы, ах, они ужасны: но Судьба - я улыбаюсь Судьбе. Судьба не может причинить нам боль, если мы улыбаемся ей.
   Король Карнос: Какой конец, Вы говорите, настанет?
   Королева:
   Я не знаю. Что-то, существующее ныне, скоро прекратит свое существование.
   Король Карнос: Нет, нет. Посмотрите на Тек. Он построен на скалах, а наш дворец - весь из мрамора. Время не коснулось его когтями шести столетий. Шесть жестоких столетий с их острыми когтями. Мы восседаем на золоте и опираемся на мрамор. Смерть когда-нибудь настигнет меня, разумеется, но я молод. Предки мои умирали в Барбул-эль-Шарнаке или в Теке, но оставляли нашу династию смеяться в лицо Времени с высоты этих древних стен.
   Королева:
   Простись со мной теперь, пока ничего не случилось.
   Король Карнос: Нет, нет, мы не будем говорить о несчастьях.
   Палач:
   Солнце село.
   Король Карнос: Еще нет. Джунгли скрывают его. Оно еще не село. Посмотрите на красивый цвет орхидей. Ибо как долго пылал их пурпур на сверкающих стенах Тека. Ибо как долго они будут пылать в нашем бессмертном дворце, бессмертном в мраморе и бессмертном в песне. Ах, как меняется их цвет. {Палачу} солнце село. Возьми его. {Королеве} Это - его конец Вы предвидели.
   {Палач хватает Пророка за руку.}
   Голос-Богов:
   Боги лгали!