– Так мы вас ждем, – повторил Василий Петрович, пожав на прощание руку Виктору Андреевичу и его супруге.
Сева с Вовой оставались на ночь в Дубочках. Оказалось, что они приехали со своими родителями на день раньше Инги и поселились в Буденовке вместе со своими родителями. Инга невольно удивилась такой странности в поведении этих совсем уже взрослых и даже не очень молодых мужчин. Обоим братьям было уже за сорок, они должны были обзавестись собственными семьями – женами и детьми. Однако речи о последних даже не шло. Только братья и их общие, как теперь оказалось, родители.
И улучив момент, Инга затиснула подругу в уголок и постаралась разузнать у Алены чуточку побольше об этом семействе.
– Скажи, а эти Сева с Вовой… они кто?
– Сыновья Виктора Анд…
– Это я уже поняла, – перебила подругу Инга. – А еще что тебе о них известно?
– Ну, Сева работает архитектором-проектировщиком. Дела у него идут не так чтобы хорошо, но и не слишком плохо.
– Семья у него есть?
– Была жена, но он с ней развелся. Остался ребенок, он живет с матерью, и, как я понимаю, та совсем не жаждет, чтобы сын общался с отцом.
– А у Вовы?
– Вова занимается какими-то компьютерными технологиями. У него также имеется семья. Жена и двое взрослых уже детей. Почему они не приехали к нам, я понятия не имею. И если говорить откровенно, Василий Петрович приглашал стариков одних. Но в последний момент они перезвонили и с тысячью извинений объяснили, что к ним неожиданно и без всякого предупреждения приехали погостить их дети. И что они никак не смогут приехать к нам одни.
– И конечно, Василий Петрович пригласил их в Дубочки всех вместе?
– Видишь, ты прекрасно разбираешься в характере моего мужа.
– Ну это же неудивительно, мы столько лет с ним знакомы. О его хлебосольстве ходят легенды.
– Да. – Алена кивнула и внимательно посмотрела на Ингу. – Вот только скажи… Скажи, тебе не показалось, что Вася… что он изменился за последнее время?
– Мы все меняемся. И жизнь меняется. Это такой уж непреложный закон жизни.
– Я имею в виду, не показалось ли тебе, что он теперь ведет себя как-то странно?
Инга не стала сообщать Алене о том, что если и говорить о странностях, то в первую очередь нужно вспомнить о самой Алене, которой теперь все время что-то чудится, что-то мерещится и что-то кажется. Но вслух Инга лишь сказала:
– Ничего необычного я не заметила. Но жена ты, так что тебе видней.
– Да, мне видней, – снова кивнула Алена. – И мне кажется, что у Васи кто-то появился.
Инга сначала не поняла, что за очередная блажь пришла в голову ее подруги. А потом вскинулась:
– Кто появился?
– Ну… кто-то. Женщина.
– Ты имеешь в виду, у него есть любовница? – дошло наконец до Инги уже окончательно. – У твоего Василия Петровича?
– Да, у моего Василия Петровича кто-то появился, – угрюмо подтвердила Алена. – Или же мне это всего лишь кажется.
Опять ей что-то кажется!
– Дорогая, – как можно ласковее произнесла Инга. – Василий Петрович искренне любит тебя. И еще он тебя уважает. Он никогда не сделает того, что могло бы оскорбить или унизить тебя.
– Не знаю, я тоже всегда так думала. Но теперь…
Договорить она не успела. Василий Петрович появился в дверях и весело спросил:
– Сплетничаете, девочки? Никак не можете наговориться, болтушки?
И не дожидаясь их ответа, добавил:
– Аленушка, я тут съезжу кое-куда ненадолго.
– Куда это ты собрался? – подозрительно осведомилась у него Алена.
– Максимум через час-полтора буду дома.
– Вася, куда ты все-таки едешь?
– Какая ты, Алена! – натянуто улыбнулся Василий Петрович. – Все-то тебе всегда надо знать. Ну если тебе интересно, то я еду к Ване. Нам необходимо обсудить с ним завтрашний праздник.
– А по телефону это никак нельзя сделать?
– Лучше при личной встрече. И вообще, зачем я тебе сегодня нужен? К тебе приехала твоя подруга, с которой вы не виделись уйму времени. Вы мечтаете о том, чтобы наговориться всласть. Я буду вам обеим только мешать. Так лучше уж я смотаюсь к Ване, заодно проверю, сильно он на тебя дуется или уже отошел.
И, достав из кармана телефон, Василий Петрович набрал номер и произнес:
– Алло, Ваня? Вы там еще не спите? Ну если не спите, то я к вам заеду.
Алена, слушая разговор мужа с начальником охраны, смутилась.
– Конечно, Вася, съезди к ним. Извинись там за меня еще раз. И прости, что я пристала к тебе с этими расспросами.
– Ты всегда такая. Сначала наговоришь кучу всякого неприятного, а потом извиняешься. Не надо делать того, за что после придется извиняться.
И очень гордый своей сентенцией, Василий Петрович вышел из дома. Алена же обратила к Инге страдающий взгляд.
– Видишь, он никогда так еще со мной не разговаривал!
– Нормально он разговаривал. По-моему, ничего особенного.
– Как? А этот его тон?!
– Какой тон?
– Снисходительный и вроде как одалживающий. Что это такое, я – законная жена – уже и не имею права спросить, куда это он едет на ночь глядя? Имею я такое право! Безобразие, сколько лет мы уже вместе, пора бы привыкнуть, что мне необходимо знать про него все!
Инге с трудом удалось отвлечь Алену от ее мятежных мыслей. Но как только подруги вновь разговорились, у Алены зазвонил ее смартфон.
– Это Нюша звонит, – с тревогой произнесла подруга. – Что еще там у них случилось?
Впрочем, голосок Нюши, который приветливо зазвучал из трубки, ничего дурного не предвещал.
– Алена Игоревна, вы не знаете, Василий Петрович к нам все-таки приедет или нет? Он сначала сказал, что приедет, потом сказал, что не приедет. Потом позвонил, велел нам его ждать. И вот мы ждем, а его все нет и нет.
– Как нет?
Взгляд Алены невольно обратился к огромным напольным часам, стоящим в углу комнаты. Они показывали, что с момента отъезда Василия Петровича прошел уже почти целый час. За это время он вполне мог доехать до Вани, переговорить там обо всем и начать собираться домой.
– Я думаю, он скоро появится у вас, – произнесла Алена каким-то деревянным, не своим голосом. – Но если хочешь, я ему перезвоню.
– Нет, нет, мы и сами ему уже звонили. Телефон у него выключен. Но раз вы сказали, что он выехал, значит, будем ждать. Наверное, кто-то его отвлек, вот он и задерживается.
– Спокойной ночи, моя милая, – попрощалась Алена с горничной.
И едва прервав один разговор, тут же вновь набрала другой номер.
– Кому ты звонишь? – осведомилась у нее Инга.
– Васе! Кому же еще!
– Зачем?
– Должна же я узнать, где он болтается.
– Алена, оставь мужа в покое. Он имеет право на…
– На что? Ну же? Договаривай, на что он там имеет право?
Инга смущенно молчала, не зная, что говорить дальше. Право на личную жизнь, но она у супругов по определению вроде как должна быть общей. Право на отдых? Мог бы и дома отдохнуть. Право на измену? Это уж вообще полная чушь, про такое с Аленой лучше вовсе не заикаться.
– Черт! – швырнула свой дорогущий смартфон на диван Алена. – Телефон у него действительно выключен. Сколько раз я его просила заряжать трубку! Так нет же, дотягивает до последней черточки, а потом трубка у него вырубается.
И тут же Алена вновь схватилась за свой смартфон.
– Зачем ты опять ему звонишь?
– Нет, но где он все-таки ходит? Уже час, как он уехал к Ване, а до сих пор его там нет!
Алена звонила, звонила и звонила мужу каждые десять-пятнадцать минут. Но в результате дозвониться ей удалось лишь через час. И когда Василий Петрович взял трубку, он же еще и отругал Алену.
– Зачем ты мне постоянно трезвонишь? Я же сказал, я у Вани!
– Привет, Алена Игоревна, – словно в подтверждение слов Василия Петровича, раздался из трубки голос Вани.
Но Алена так легко не намерена была сдаваться.
– Что у тебя с телефоном? Я не могла до тебя дозвониться битый час!
– Отключился. Понять не могу, что с ним такое. Наверное, надо трубку менять.
– Я давно тебе об этом твержу! – обрадовалась Алена. – Купи себе самый навороченный айфон.
– Ну, мы это с тобой еще потом обсудим, и совсем не по телефону.
Василий Петрович собирался свернуть разговор, но Алена не дала ему так быстро распрощаться с ней.
– Ты уже возвращаешься? – спросила она у мужа.
– Сейчас еще немного поговорим, и я поеду домой.
– Вы еще не наговорились? Ты сколько там уже сидишь? Два часа?
– Алена, я ведь сказал, я уже скоро выхожу.
– Ладно, но давай быстрее. Я по тебе тоже соскучилась.
Василий Петрович не ответил, лишь из трубки раздался его тяжелый вздох. Было похоже, что супруг соскучился по Алене значительно меньше, чем она по нему.
Глава 4
Сева с Вовой оставались на ночь в Дубочках. Оказалось, что они приехали со своими родителями на день раньше Инги и поселились в Буденовке вместе со своими родителями. Инга невольно удивилась такой странности в поведении этих совсем уже взрослых и даже не очень молодых мужчин. Обоим братьям было уже за сорок, они должны были обзавестись собственными семьями – женами и детьми. Однако речи о последних даже не шло. Только братья и их общие, как теперь оказалось, родители.
И улучив момент, Инга затиснула подругу в уголок и постаралась разузнать у Алены чуточку побольше об этом семействе.
– Скажи, а эти Сева с Вовой… они кто?
– Сыновья Виктора Анд…
– Это я уже поняла, – перебила подругу Инга. – А еще что тебе о них известно?
– Ну, Сева работает архитектором-проектировщиком. Дела у него идут не так чтобы хорошо, но и не слишком плохо.
– Семья у него есть?
– Была жена, но он с ней развелся. Остался ребенок, он живет с матерью, и, как я понимаю, та совсем не жаждет, чтобы сын общался с отцом.
– А у Вовы?
– Вова занимается какими-то компьютерными технологиями. У него также имеется семья. Жена и двое взрослых уже детей. Почему они не приехали к нам, я понятия не имею. И если говорить откровенно, Василий Петрович приглашал стариков одних. Но в последний момент они перезвонили и с тысячью извинений объяснили, что к ним неожиданно и без всякого предупреждения приехали погостить их дети. И что они никак не смогут приехать к нам одни.
– И конечно, Василий Петрович пригласил их в Дубочки всех вместе?
– Видишь, ты прекрасно разбираешься в характере моего мужа.
– Ну это же неудивительно, мы столько лет с ним знакомы. О его хлебосольстве ходят легенды.
– Да. – Алена кивнула и внимательно посмотрела на Ингу. – Вот только скажи… Скажи, тебе не показалось, что Вася… что он изменился за последнее время?
– Мы все меняемся. И жизнь меняется. Это такой уж непреложный закон жизни.
– Я имею в виду, не показалось ли тебе, что он теперь ведет себя как-то странно?
Инга не стала сообщать Алене о том, что если и говорить о странностях, то в первую очередь нужно вспомнить о самой Алене, которой теперь все время что-то чудится, что-то мерещится и что-то кажется. Но вслух Инга лишь сказала:
– Ничего необычного я не заметила. Но жена ты, так что тебе видней.
– Да, мне видней, – снова кивнула Алена. – И мне кажется, что у Васи кто-то появился.
Инга сначала не поняла, что за очередная блажь пришла в голову ее подруги. А потом вскинулась:
– Кто появился?
– Ну… кто-то. Женщина.
– Ты имеешь в виду, у него есть любовница? – дошло наконец до Инги уже окончательно. – У твоего Василия Петровича?
– Да, у моего Василия Петровича кто-то появился, – угрюмо подтвердила Алена. – Или же мне это всего лишь кажется.
Опять ей что-то кажется!
– Дорогая, – как можно ласковее произнесла Инга. – Василий Петрович искренне любит тебя. И еще он тебя уважает. Он никогда не сделает того, что могло бы оскорбить или унизить тебя.
– Не знаю, я тоже всегда так думала. Но теперь…
Договорить она не успела. Василий Петрович появился в дверях и весело спросил:
– Сплетничаете, девочки? Никак не можете наговориться, болтушки?
И не дожидаясь их ответа, добавил:
– Аленушка, я тут съезжу кое-куда ненадолго.
– Куда это ты собрался? – подозрительно осведомилась у него Алена.
– Максимум через час-полтора буду дома.
– Вася, куда ты все-таки едешь?
– Какая ты, Алена! – натянуто улыбнулся Василий Петрович. – Все-то тебе всегда надо знать. Ну если тебе интересно, то я еду к Ване. Нам необходимо обсудить с ним завтрашний праздник.
– А по телефону это никак нельзя сделать?
– Лучше при личной встрече. И вообще, зачем я тебе сегодня нужен? К тебе приехала твоя подруга, с которой вы не виделись уйму времени. Вы мечтаете о том, чтобы наговориться всласть. Я буду вам обеим только мешать. Так лучше уж я смотаюсь к Ване, заодно проверю, сильно он на тебя дуется или уже отошел.
И, достав из кармана телефон, Василий Петрович набрал номер и произнес:
– Алло, Ваня? Вы там еще не спите? Ну если не спите, то я к вам заеду.
Алена, слушая разговор мужа с начальником охраны, смутилась.
– Конечно, Вася, съезди к ним. Извинись там за меня еще раз. И прости, что я пристала к тебе с этими расспросами.
– Ты всегда такая. Сначала наговоришь кучу всякого неприятного, а потом извиняешься. Не надо делать того, за что после придется извиняться.
И очень гордый своей сентенцией, Василий Петрович вышел из дома. Алена же обратила к Инге страдающий взгляд.
– Видишь, он никогда так еще со мной не разговаривал!
– Нормально он разговаривал. По-моему, ничего особенного.
– Как? А этот его тон?!
– Какой тон?
– Снисходительный и вроде как одалживающий. Что это такое, я – законная жена – уже и не имею права спросить, куда это он едет на ночь глядя? Имею я такое право! Безобразие, сколько лет мы уже вместе, пора бы привыкнуть, что мне необходимо знать про него все!
Инге с трудом удалось отвлечь Алену от ее мятежных мыслей. Но как только подруги вновь разговорились, у Алены зазвонил ее смартфон.
– Это Нюша звонит, – с тревогой произнесла подруга. – Что еще там у них случилось?
Впрочем, голосок Нюши, который приветливо зазвучал из трубки, ничего дурного не предвещал.
– Алена Игоревна, вы не знаете, Василий Петрович к нам все-таки приедет или нет? Он сначала сказал, что приедет, потом сказал, что не приедет. Потом позвонил, велел нам его ждать. И вот мы ждем, а его все нет и нет.
– Как нет?
Взгляд Алены невольно обратился к огромным напольным часам, стоящим в углу комнаты. Они показывали, что с момента отъезда Василия Петровича прошел уже почти целый час. За это время он вполне мог доехать до Вани, переговорить там обо всем и начать собираться домой.
– Я думаю, он скоро появится у вас, – произнесла Алена каким-то деревянным, не своим голосом. – Но если хочешь, я ему перезвоню.
– Нет, нет, мы и сами ему уже звонили. Телефон у него выключен. Но раз вы сказали, что он выехал, значит, будем ждать. Наверное, кто-то его отвлек, вот он и задерживается.
– Спокойной ночи, моя милая, – попрощалась Алена с горничной.
И едва прервав один разговор, тут же вновь набрала другой номер.
– Кому ты звонишь? – осведомилась у нее Инга.
– Васе! Кому же еще!
– Зачем?
– Должна же я узнать, где он болтается.
– Алена, оставь мужа в покое. Он имеет право на…
– На что? Ну же? Договаривай, на что он там имеет право?
Инга смущенно молчала, не зная, что говорить дальше. Право на личную жизнь, но она у супругов по определению вроде как должна быть общей. Право на отдых? Мог бы и дома отдохнуть. Право на измену? Это уж вообще полная чушь, про такое с Аленой лучше вовсе не заикаться.
– Черт! – швырнула свой дорогущий смартфон на диван Алена. – Телефон у него действительно выключен. Сколько раз я его просила заряжать трубку! Так нет же, дотягивает до последней черточки, а потом трубка у него вырубается.
И тут же Алена вновь схватилась за свой смартфон.
– Зачем ты опять ему звонишь?
– Нет, но где он все-таки ходит? Уже час, как он уехал к Ване, а до сих пор его там нет!
Алена звонила, звонила и звонила мужу каждые десять-пятнадцать минут. Но в результате дозвониться ей удалось лишь через час. И когда Василий Петрович взял трубку, он же еще и отругал Алену.
– Зачем ты мне постоянно трезвонишь? Я же сказал, я у Вани!
– Привет, Алена Игоревна, – словно в подтверждение слов Василия Петровича, раздался из трубки голос Вани.
Но Алена так легко не намерена была сдаваться.
– Что у тебя с телефоном? Я не могла до тебя дозвониться битый час!
– Отключился. Понять не могу, что с ним такое. Наверное, надо трубку менять.
– Я давно тебе об этом твержу! – обрадовалась Алена. – Купи себе самый навороченный айфон.
– Ну, мы это с тобой еще потом обсудим, и совсем не по телефону.
Василий Петрович собирался свернуть разговор, но Алена не дала ему так быстро распрощаться с ней.
– Ты уже возвращаешься? – спросила она у мужа.
– Сейчас еще немного поговорим, и я поеду домой.
– Вы еще не наговорились? Ты сколько там уже сидишь? Два часа?
– Алена, я ведь сказал, я уже скоро выхожу.
– Ладно, но давай быстрее. Я по тебе тоже соскучилась.
Василий Петрович не ответил, лишь из трубки раздался его тяжелый вздох. Было похоже, что супруг соскучился по Алене значительно меньше, чем она по нему.
Глава 4
Дождавшись возвращения Василия Петровича, Инга оставила супругов наедине. Она чувствовала, что Алена еще долго будет пытать мужа насчет его непонятной задержки и столь несвоевременно отключившегося телефона.
Выйдя перед сном из дома, показавшегося ей чуточку душным, Инга оказалась в саду. Тут ей понравилось гораздо больше: было тихо, спокойно и от листьев и цветов исходил дивный аромат, вся природа вокруг нее дышала приятной свежестью. Женщина прогулялась по саду, а затем присела на скамейку, стоящую перед розарием. Сам розарий был освещен, чтобы им можно было любоваться хоть всю ночь, а скамейка, напротив, находилась в тени.
Инга оперлась на удобную высокую спинку и задумалась о том, чему ей сегодня довелось стать свидетельницей. Мысли у нее были нерадостные. Похоже, что подруга и ее супруг переживали какой-то кризис. Инге очень хотелось быть полезной этим двоим, но пока что она не знала, с какой стороны лучше подступиться к данной проблеме.
Внезапно женщина была выведена из состояния своей глубокой задумчивости. Совсем рядом с ней прозвучал мужской голос:
– Как ты думаешь, старики решили это всерьез или просто дразнят нас с тобой?
– Мне кажется, что шутки с финансами недопустимы.
Теперь Инга знала, кто явился ночью в сад помимо нее. Это были те самые братья – Сева с Вовой, которые остались ночевать в Дубочках и которых ночная духота также выгнала на улицу. Но о чем они говорили? Явно о чем-то крайне важном для них обоих, потому что голоса у мужчин звучали озабоченно и даже встревоженно.
– А что говорит твоя мать? Как она оправдывает свой поступок?
– Говорит, что это ее собственные накопления и собственная квартира, поэтому она не понимает, какие тут еще могут быть возражения.
– Но это же нелепо! Они женаты всего несколько лет. Сообща они ничего не нажили. Все, что у них есть, принадлежит их семьям! То есть нам с тобой!
– А если повезет, все достанется одной семье. Кому-то одному из нас.
– И на фига мне такая лотерея? Я на чужой каравай рта никогда не разевал. Пусть мое останется при мне. А чужого мне и самому не надо.
– Я тоже придерживаюсь такой позиции, ты же знаешь. Но проблема в самих стариках. Они оба очень упрямы. Вбили себе в голову эту дурь, как ее оттуда теперь выковырять?
Какую дурь? Какую? Инга изнывала на своей скамейке от любопытства. Ночной разговор двух братьев показался ей очень занимательным. И словно в ответ на ее немую мольбу, Сева произнес:
– Я прямо обалдел, когда отец заявил мне, что они с Марией Петровной сходили к нотариусу и написали новые завещательные распоряжения.
– Все имущество пережившего другого супруга переходит в полноправное его распоряжение.
Теперь Инга поняла, чем так сильно недовольны братья и зачем они примчались к своим пожилым родителям. Оказывается, Виктор Андреевич с Марией Петровной написали завещания в пользу друг друга. Так поступают многие пожилые и одинокие супруги, дабы избежать нападок со стороны второстепенной родни. Но в случае, когда у обоих супругов есть родные дети, да еще от разных браков, это распоряжение вызывало только недоумение.
– Хотел бы я знать: кто им посоветовал такую дурь?
– Не знаю. Возмущен не меньше твоего. Думал об этом сегодня весь день. И знаешь, что надумал?
– Что?
– Давай заключим соглашение между собой.
Вова молчал, внимательно слушая брата.
– Ведь сейчас, если мой отец умрет первым, все его имущество переходит в руки твоей матери, а следовательно, и в твои. А если наоборот, твоя матушка скончается первой, наследство станет моим.
– Женщины, по статистике, живут дольше мужчин.
– Мой отец ежегодно проходит обследование в частной клинике. А твоя мама так же тщательно следит за своим здоровьем?
Судя по недовольному сопению Вовы, его матушка подобного рода вещами себя не затрудняла.
– Видишь, неизвестно, кто из них протянет дольше. Поэтому я и предлагаю тебе заключить соглашение. Ни ты, ни я – мы оба не хотим рисковать понапрасну. Давай сделаем так: кто бы из наших стариков ни скопытился первым, это ровным счетом ничего не будет значить. Когда же умрет и второй, то, невзирая на его указания, мы с тобой разделим его или ее наследство по справедливости.
– Поровну?
– Да! Пусть старики пока что тешат себя иллюзией, что мы выполним их волю, но на самом деле этого не будет. Мы с тобой все поделим между собой. Я возьму то, что причитается мне, а ты заберешь то, что причитается тебе.
– Хороший план, – ответил Вова. – Мне он нравится.
– Так что? Договорились?
– Да. Договорились.
Затем, судя по звуку, братья ударили по рукам и отправились каждый к себе в спальню. А Инга осталась сидеть возле розария, пытаясь обдумать всю эту новую информацию, обладательницей которой она стала за сегодняшний день. И пока что мысли у нее никак не хотели выстраиваться четко в ряд. Метались взад и вперед, касались то одного вопроса, то другого, то третьего. Кто напал на Алену в роще? Почему Василий Петрович обманывает свою жену? Как смогут братья Сева и Вова справиться с ситуацией, навязанной им их родителями? И наконец, вопрос, может быть и маловажный по сравнению с другими, но для самой Инги крайне занимательный, и звучал он так. Что же представляет собой девушка Нюша, о которой она уже слышала столько разных отзывов, но с которой до сих пор толком не удосужилась познакомиться?
И наконец Инга решила:
«Завтра у девчонки день рождения. Я тоже звана. Там и посмотрю, что за штучка эта Нюша».
И даже наедине сама с собой Инга не решилась признаться в том, что интересовала ее не столько Нюша сама по себе, а то, насколько глубоко завяз в этой ловушке обычно такой бдительный Ваня. Насколько разбиралась Инга в мужчинах, до сих пор сердце Вани принадлежало ей одной. Да, у него были женщины для минутных утех, были любовницы, были даже постоянные связи, длящиеся годами и больше похожие на супружеские. Но при этом сердце Вани никому из этих женщин никогда не принадлежало. В этом Инга не могла ошибиться. Одна лишь она была владычицей и неоспоримой царицей Ваниной души. А теперь получалось, что какая-то другая нахальная и ловкая штучка ухватила то, что раньше считалось собственностью одной лишь Инги.
Думать об этом было до того неприятно, что женщина плюнула и пошла спать. Утро вечера мудренее. Завтра она увидит Ваню и сама все поймет. И уже засыпая в своей пахнущей лавандой и цветами апельсина кровати, Инга снова думала о том, что завтрашний день поможет разобраться ей в чувствах Вани и своих собственных. Пока что происходящее в Дубочках категорически ей не нравилось. Но вполне возможно, что завтрашний день все изменит в лучшую сторону.
Увы, следующий день начался еще хуже, чем закончился день предыдущий. Алена не вышла к завтраку, приказав принести еду к ней в спальню. Василий Петрович хоть и пожелал Инге доброго утра, выглядел тоже не очень веселым. А когда Инга зашла в спальню к своей подруге, то обнаружила завтрак на подносе нетронутым, а саму Алену – с припухшими от слез глазами.
– Мы поругались, – подтвердила Алена невысказанные мысли подруги. – Поскандалили так, как в юности с нами не случалось. Я обвинила Васю в измене, а он в ответ заявил, что я становлюсь чокнутой психопаткой и параноиком. Что он с трудом сдерживается, общаясь со мной в последнее время, и подозревает, что надолго его не хватит.
– Ну, ты, главное, не расстраивайся так. Подумаешь… сказал и сказал! Он этого наверняка всерьез не думает.
– Нет, ты не понимаешь, – ударилась в слезы Алена. – Это он меня так подготавливает к тому, что нашему браку конец!
– Ты, как обычно, все преувеличиваешь.
– Нет, в этот раз я скорее преуменьшаю!
И виновато взглянув на подругу, Алена добавила:
– Прости, что я гружу тебя своими семейными проблемами. Ты иди, займись чем-нибудь интересным. Сама я не могу составить тебе компанию, но Сева или Вова, я уверена, смогут.
Но Инге, во-первых, совсем не улыбалось общаться с братьями. А во-вторых, она видела: если оставить Алену в одиночестве, подруга так и проревет весь день. И к тому моменту, когда им всем придет время ехать в гости к Ване и Нюше, распухнет от слез, как тыква. Алену нужно было срочно чем-то отвлечь. И Инга придумала:
– Помнишь, ты вчера обещала показать мне место, где тебя напугало чудовище?
– Да. И что? – подняла на нее взгляд Алена. – Хочешь туда сходить?
– Думаю, что надо это сделать.
Алена хлюпнула носом, но Инга чувствовала, что настроение подруги уже изменилось. Алена заинтересована, а это самое главное.
– Ладно, – сказала она. – Подожди немного, пока я приведу себя в порядок.
О том, что Алена действительно заинтересовалась, говорило хотя бы то обстоятельство, что она уложилась в какие-нибудь десять минут. Этого времени ей хватило на то, чтобы причесаться, умыться и даже почистить зубы. Также сюда вошло переоблачение из пижамы в обычную уличную одежду. И пусть Алена переоделась всего лишь в бриджи и маечку, Инга точно знала: при желании у подруги на эту процедуру могло уйти от часа до полутора.
– Ну все, я готова. Глаза не очень красные?
– Самую малость.
– Все равно надену темные очки, чтобы прислуга ничего не заметила.
Так в очках Алена и прошествовала по дому в сопровождении Инги. И когда они уже думали, что благополучно выбрались, как позади них раздался голосок Нюши:
– Здравствуйте, Алена Игоревна.
– Нюша! Ты тут? – удивилась Алена. – А почему?
– Работаю.
– Разве тебе не нужно быть дома, готовиться к твоему сегодняшнему празднику?
– Но вы же меня не освободили на сегодня от работы.
– Нюша! – всплеснула руками Алена. – Ты могла бы и сама сообразить, что сегодня тебе приходить не надо. Ты же именинница!
И, раскрыв объятия, Алена поцеловала девушку в обе щеки:
– Поздравляю тебя от всей души.
– Спасибо, – поблагодарила ее та. – Скажите, Алена Игоревна, может быть, вы все-таки придете сегодня к нам?
– Обязательно будем с Василием Петровичем. Как же иначе?
– Да? Правда? – обрадовалась Нюша. – Ой, как хорошо!
– А почему ты решила, что мы не придем?
– Василий Петрович с утра мне сказал, что вы плохо себя чувствуете. И что, наверное, вы не сможете быть.
– Нет, я приду.
– И он тоже будет?
– Ну конечно, – удивилась Алена. – А как же иначе?
– Не знаю, утром он сказал, что будет ухаживать за вами и на мой день рождения прийти не сможет.
Алена так явственно скрипнула зубами, что Инга даже услышала этот скрип. Подруга терпеть не могла, когда решения принимались у нее за спиной. А Василий Петрович частенько этим грешил. Но если в обычное время это самоуправство сходило ему с рук сравнительно легко, то сегодня Алена прощать мужу принятые за нее решения не собиралась.
– Я приду, – твердо сказала Алена. – И Василий Петрович тоже будет у тебя на празднике!
– Так я побегу домой готовиться?
– Беги.
Обрадованная горничная тут же убежала. А разгневанная Алена повернулась к Инге:
– Ты это слышала? Он уже решает за меня, куда я пойду, а куда не пойду!
– Наверное, ты здорово разозлила его вчера.
– А еще вернее, что он просто вознамерился запереть меня дома, а сам отправится на встречу с этой дрянью!
– С какой дрянью?
– С той, к которой мотался вчера вечером!
– Он так и не сумел объяснить тебе, где был два часа?
– В том-то и дело! Отпросился к Ване на час с небольшим, а вернулся назад почти через четыре часа! И еще телефон отключил! Разве не подозрительно?
– Подозрительно, – согласилась Инга. – Но ты не должна идти на поводу у своих эмоций. Василий Петрович очень порядочный человек, он бы не стал тебя так низко обманывать.
– Я и сама думала так же. Но что получается, ты только посмотри! Сегодня он сказал Нюше, что мы с ним не придем к ней на праздник. А мне заявил, что пойдет в любом случае. И что получается?
– Что?
– Что он оставит меня дома одну, а сам к Нюше не пойдет, а отправится развлекаться где-то в другом месте со своей любовницей!
– Ну, ты полегче на поворотах. Любовницу уже какую-то ему придумала. Знаешь, пошли-ка лучше мы с тобой в рощу, займемся делом.
И Инга потянула подругу за собой. Алена послушно зашагала за ней, но ворчать и злиться на своего мужа не перестала. Так они дошли до рощицы, где с Аленой случилось несчастье. Женщина показала рукой на густые заросли орешника:
– Вон там он стоял.
Стараясь не демонстрировать охвативший ее трепет, Инга подошла к орешнику. Уже сейчас он был сплошь покрыт маленькими зелеными орешками. Женщина сорвала одну кисточку и убедилась, что сердцевина у орешков уже поспела. Они вкусно хрустели под зубами, наполняя рот совершенно особенным вкусом едва созревшего лесного ореха.
Бродя вокруг кустов и выбирая орешки покрупнее, Инга неожиданно заметила какой-то инородный темный клок. Она вгляделась и поняла, что перед ней шерсть, запутавшаяся в ветках орешника.
– Алена! Иди сюда!
Та послушно, хоть и без всякого желания, приблизилась к подруге. Инга указала на клок шерсти и спросила:
– Похоже это на шерсть того чудовища, которое тебя напугало?
Алена присмотрелась и кивнула:
– Да. Темная, длинная и густая.
– Отлично, – обрадовалась Инга. – Орешками ему побаловаться захотелось, вот мерзавец!
Она осторожно сняла палочкой шерсть с куста и завернула в те же листья орешника.
– Что ты делаешь?
– Собираю улики для доказательства твоей вменяемости. Сегодня же покажем шерсть Василию Петровичу и Ване. Кстати, у вас в Дубочках нету какого-нибудь отставного криминалиста с большим стажем и опытом работы?
– Нет, что-то я таких не припомню.
– Ну это ничего, – заверила ее Инга. – Была бы улика, а криминалист всегда найдется. Так, смотрим дальше! Что у нас тут?
Инга принялась вертеть головой по сторонам. Куда могло направиться чудовище? И откуда оно могло прийти?
– А что в той стороне?
И Инга махнула рукой в сторону деревьев, которые росли за орешником.
– Там? Ну, деревья, парк. А за ним песчаный карьер, который Василий Петрович со временем надеется приспособить для гонок.
Инга прикинула. Получалось, что основная часть усадьбы располагалась в противоположной от рощи стороне. А это место, видимо, так полюбилось Алене именно вследствие своей отдаленности.
– Та часть совсем запущенная? – все же уточнила она у подруги.
– Разумеется, это только ближайшая к дому часть рощи облагорожена. А дальше по краю карьера растут грибы, я хожу их собирать по осени. Километр туда и обратно точно будет.
Инга снова завертела головой. Что бы еще спросить?
– А дорога эта куда ведет?
– Дальше фабрика консервная строится, о которой я тебе говорила. До нее тоже около километра.
– И там работают люди?
– Конечно.
– Вот и прекрасно!
– Ничего прекрасного нет. Эти люди не видели никакого чудовища. Вася и Ваня спрашивали их.
– Но дорога тут, как я вижу, всего одна, – настаивала Инга. – Значит, кто бы ни переоделся чудовищем, он должен был пройти мимо рабочих. Пойдем, расспросим их.
Девушки уже осмотрели тот отрезок пути, по которому неслась Алена, спасаясь от преследовавшего ее зверя. Но с тех пор прошло уже слишком много времени, рассмотреть какие-либо следы им не удалось. Поэтому они двинулись дальше по дороге, стараясь идти поэнергичней, и вскоре пришли к строящейся фабрике. Рабочие с энтузиазмом приветствовали хозяйку. И лично сама Инга не заметила никакой неискренности в них. Если рабочие чем-то и были недовольны, они свое недовольство держали при себе.
Инга быстро подружилась с мужиками, которые и сами были рады любой передышке в работе, и спросила у них:
– Скажите, а вы тут вчера никого постороннего не видели?
– Это вы насчет бродячей собаки, которая Алену Игоревну напугала?
Видимо, Ваня не нашел более подходящего оправдания своим расспросам и сказал про собаку.
– Мы уж говорили, что никаких животных тут не было.
– А люди?
– Людей посторонних тоже. Фабрика-то еще только строится, зачем людям сюда соваться?
– Но кто-то вообще мимо вас вчера проходил?
Мужики принялись вспоминать. Оказалось, что тут был прораб, был Василий Петрович, был Ваня и были рабочие, подвезшие недостающие стройматериалы.
– Но эти на машине приехали, на ней же и уехали. В сторону рощи они даже и не совались.
– И все? Больше никого не было?
– Еще Нюша приходила.
– Нюша?
– Ну да, как обычно, заглянула около полудня или чуть раньше. Она нам обед каждый день в это время приносит. Ждет, пока мы все съедим, а потом забирает грязные контейнеры.
– Как раз с нами сидела, когда вся эта заварушка в роще случилась.
– Василий Петрович с Иваном прибежали, она потом с ними в сторону дома ушла.
– Хозяйку успокаивать, не иначе!
И рабочие начали переглядываться между собой, странно ухмыляясь при этом. Кажется, они тоже считали, что у их хозяйки маленько поехала крыша, вот ей и чудятся всякие чудища там, где их нет и быть не может.
– А совсем посторонних у вас на стройке никого не было?
Рабочие послушно наморщили лбы: дескать, смотри, хозяйка, как мы напрягли свои мозговые извилины. Но мужики так и не смогли припомнить никого постороннего у них на стройке в тот день. Никто чужой к ним не приходил и мимо тоже не проходил.
Впрочем, Инга все равно осталась при своем мнении. Рабочие Алениному рассказу о чудище не поверили и потому старались что-либо припомнить только для вида. И почему они так себя вели? Видимо, у них было основание не верить словам Алены.
И, когда они вдвоем возвращались назад, Инга вплотную приступила к подруге.
– Ты мне ничего не хочешь рассказать о том, что у вас тут происходит?
– О чем? Я тебе уже все рассказала.
– Совсем все?
– Ну… да.
– Про чудовище из рощи мы с тобой уже поговорили. А больше с тобой ничего странного в последнее время не случалось?
Алена молчала с таким виноватым видом, что Инга почувствовала себя на верном пути.
– С чего вдруг вы так цапаетесь с Василием Петровичем? Он весь на взводе, ты тоже. Ты мне все рассказала?
Внезапно Алена остановилась.
– Ах, Инга, как ты права! – воскликнула она. – Да, есть еще кое-что, о чем я не хотела тебе говорить, но, видимо, все равно придется.
– Ну говори.
В душе Инга ужаснулась. Что еще ей доведется услышать от своей подруги? Что может быть хуже того, что она уже узнала? И так ясно, что прежней беззаботной и спокойной жизни в Дубочках больше не бывать. А Инга-то всегда рассчитывала на поместье Василия Петровича как на укромную и безопасную гавань. Но выходит, зло пробралось уже и сюда.
– Что еще? – с усталой обреченностью спросила она у подруги.
Выйдя перед сном из дома, показавшегося ей чуточку душным, Инга оказалась в саду. Тут ей понравилось гораздо больше: было тихо, спокойно и от листьев и цветов исходил дивный аромат, вся природа вокруг нее дышала приятной свежестью. Женщина прогулялась по саду, а затем присела на скамейку, стоящую перед розарием. Сам розарий был освещен, чтобы им можно было любоваться хоть всю ночь, а скамейка, напротив, находилась в тени.
Инга оперлась на удобную высокую спинку и задумалась о том, чему ей сегодня довелось стать свидетельницей. Мысли у нее были нерадостные. Похоже, что подруга и ее супруг переживали какой-то кризис. Инге очень хотелось быть полезной этим двоим, но пока что она не знала, с какой стороны лучше подступиться к данной проблеме.
Внезапно женщина была выведена из состояния своей глубокой задумчивости. Совсем рядом с ней прозвучал мужской голос:
– Как ты думаешь, старики решили это всерьез или просто дразнят нас с тобой?
– Мне кажется, что шутки с финансами недопустимы.
Теперь Инга знала, кто явился ночью в сад помимо нее. Это были те самые братья – Сева с Вовой, которые остались ночевать в Дубочках и которых ночная духота также выгнала на улицу. Но о чем они говорили? Явно о чем-то крайне важном для них обоих, потому что голоса у мужчин звучали озабоченно и даже встревоженно.
– А что говорит твоя мать? Как она оправдывает свой поступок?
– Говорит, что это ее собственные накопления и собственная квартира, поэтому она не понимает, какие тут еще могут быть возражения.
– Но это же нелепо! Они женаты всего несколько лет. Сообща они ничего не нажили. Все, что у них есть, принадлежит их семьям! То есть нам с тобой!
– А если повезет, все достанется одной семье. Кому-то одному из нас.
– И на фига мне такая лотерея? Я на чужой каравай рта никогда не разевал. Пусть мое останется при мне. А чужого мне и самому не надо.
– Я тоже придерживаюсь такой позиции, ты же знаешь. Но проблема в самих стариках. Они оба очень упрямы. Вбили себе в голову эту дурь, как ее оттуда теперь выковырять?
Какую дурь? Какую? Инга изнывала на своей скамейке от любопытства. Ночной разговор двух братьев показался ей очень занимательным. И словно в ответ на ее немую мольбу, Сева произнес:
– Я прямо обалдел, когда отец заявил мне, что они с Марией Петровной сходили к нотариусу и написали новые завещательные распоряжения.
– Все имущество пережившего другого супруга переходит в полноправное его распоряжение.
Теперь Инга поняла, чем так сильно недовольны братья и зачем они примчались к своим пожилым родителям. Оказывается, Виктор Андреевич с Марией Петровной написали завещания в пользу друг друга. Так поступают многие пожилые и одинокие супруги, дабы избежать нападок со стороны второстепенной родни. Но в случае, когда у обоих супругов есть родные дети, да еще от разных браков, это распоряжение вызывало только недоумение.
– Хотел бы я знать: кто им посоветовал такую дурь?
– Не знаю. Возмущен не меньше твоего. Думал об этом сегодня весь день. И знаешь, что надумал?
– Что?
– Давай заключим соглашение между собой.
Вова молчал, внимательно слушая брата.
– Ведь сейчас, если мой отец умрет первым, все его имущество переходит в руки твоей матери, а следовательно, и в твои. А если наоборот, твоя матушка скончается первой, наследство станет моим.
– Женщины, по статистике, живут дольше мужчин.
– Мой отец ежегодно проходит обследование в частной клинике. А твоя мама так же тщательно следит за своим здоровьем?
Судя по недовольному сопению Вовы, его матушка подобного рода вещами себя не затрудняла.
– Видишь, неизвестно, кто из них протянет дольше. Поэтому я и предлагаю тебе заключить соглашение. Ни ты, ни я – мы оба не хотим рисковать понапрасну. Давай сделаем так: кто бы из наших стариков ни скопытился первым, это ровным счетом ничего не будет значить. Когда же умрет и второй, то, невзирая на его указания, мы с тобой разделим его или ее наследство по справедливости.
– Поровну?
– Да! Пусть старики пока что тешат себя иллюзией, что мы выполним их волю, но на самом деле этого не будет. Мы с тобой все поделим между собой. Я возьму то, что причитается мне, а ты заберешь то, что причитается тебе.
– Хороший план, – ответил Вова. – Мне он нравится.
– Так что? Договорились?
– Да. Договорились.
Затем, судя по звуку, братья ударили по рукам и отправились каждый к себе в спальню. А Инга осталась сидеть возле розария, пытаясь обдумать всю эту новую информацию, обладательницей которой она стала за сегодняшний день. И пока что мысли у нее никак не хотели выстраиваться четко в ряд. Метались взад и вперед, касались то одного вопроса, то другого, то третьего. Кто напал на Алену в роще? Почему Василий Петрович обманывает свою жену? Как смогут братья Сева и Вова справиться с ситуацией, навязанной им их родителями? И наконец, вопрос, может быть и маловажный по сравнению с другими, но для самой Инги крайне занимательный, и звучал он так. Что же представляет собой девушка Нюша, о которой она уже слышала столько разных отзывов, но с которой до сих пор толком не удосужилась познакомиться?
И наконец Инга решила:
«Завтра у девчонки день рождения. Я тоже звана. Там и посмотрю, что за штучка эта Нюша».
И даже наедине сама с собой Инга не решилась признаться в том, что интересовала ее не столько Нюша сама по себе, а то, насколько глубоко завяз в этой ловушке обычно такой бдительный Ваня. Насколько разбиралась Инга в мужчинах, до сих пор сердце Вани принадлежало ей одной. Да, у него были женщины для минутных утех, были любовницы, были даже постоянные связи, длящиеся годами и больше похожие на супружеские. Но при этом сердце Вани никому из этих женщин никогда не принадлежало. В этом Инга не могла ошибиться. Одна лишь она была владычицей и неоспоримой царицей Ваниной души. А теперь получалось, что какая-то другая нахальная и ловкая штучка ухватила то, что раньше считалось собственностью одной лишь Инги.
Думать об этом было до того неприятно, что женщина плюнула и пошла спать. Утро вечера мудренее. Завтра она увидит Ваню и сама все поймет. И уже засыпая в своей пахнущей лавандой и цветами апельсина кровати, Инга снова думала о том, что завтрашний день поможет разобраться ей в чувствах Вани и своих собственных. Пока что происходящее в Дубочках категорически ей не нравилось. Но вполне возможно, что завтрашний день все изменит в лучшую сторону.
Увы, следующий день начался еще хуже, чем закончился день предыдущий. Алена не вышла к завтраку, приказав принести еду к ней в спальню. Василий Петрович хоть и пожелал Инге доброго утра, выглядел тоже не очень веселым. А когда Инга зашла в спальню к своей подруге, то обнаружила завтрак на подносе нетронутым, а саму Алену – с припухшими от слез глазами.
– Мы поругались, – подтвердила Алена невысказанные мысли подруги. – Поскандалили так, как в юности с нами не случалось. Я обвинила Васю в измене, а он в ответ заявил, что я становлюсь чокнутой психопаткой и параноиком. Что он с трудом сдерживается, общаясь со мной в последнее время, и подозревает, что надолго его не хватит.
– Ну, ты, главное, не расстраивайся так. Подумаешь… сказал и сказал! Он этого наверняка всерьез не думает.
– Нет, ты не понимаешь, – ударилась в слезы Алена. – Это он меня так подготавливает к тому, что нашему браку конец!
– Ты, как обычно, все преувеличиваешь.
– Нет, в этот раз я скорее преуменьшаю!
И виновато взглянув на подругу, Алена добавила:
– Прости, что я гружу тебя своими семейными проблемами. Ты иди, займись чем-нибудь интересным. Сама я не могу составить тебе компанию, но Сева или Вова, я уверена, смогут.
Но Инге, во-первых, совсем не улыбалось общаться с братьями. А во-вторых, она видела: если оставить Алену в одиночестве, подруга так и проревет весь день. И к тому моменту, когда им всем придет время ехать в гости к Ване и Нюше, распухнет от слез, как тыква. Алену нужно было срочно чем-то отвлечь. И Инга придумала:
– Помнишь, ты вчера обещала показать мне место, где тебя напугало чудовище?
– Да. И что? – подняла на нее взгляд Алена. – Хочешь туда сходить?
– Думаю, что надо это сделать.
Алена хлюпнула носом, но Инга чувствовала, что настроение подруги уже изменилось. Алена заинтересована, а это самое главное.
– Ладно, – сказала она. – Подожди немного, пока я приведу себя в порядок.
О том, что Алена действительно заинтересовалась, говорило хотя бы то обстоятельство, что она уложилась в какие-нибудь десять минут. Этого времени ей хватило на то, чтобы причесаться, умыться и даже почистить зубы. Также сюда вошло переоблачение из пижамы в обычную уличную одежду. И пусть Алена переоделась всего лишь в бриджи и маечку, Инга точно знала: при желании у подруги на эту процедуру могло уйти от часа до полутора.
– Ну все, я готова. Глаза не очень красные?
– Самую малость.
– Все равно надену темные очки, чтобы прислуга ничего не заметила.
Так в очках Алена и прошествовала по дому в сопровождении Инги. И когда они уже думали, что благополучно выбрались, как позади них раздался голосок Нюши:
– Здравствуйте, Алена Игоревна.
– Нюша! Ты тут? – удивилась Алена. – А почему?
– Работаю.
– Разве тебе не нужно быть дома, готовиться к твоему сегодняшнему празднику?
– Но вы же меня не освободили на сегодня от работы.
– Нюша! – всплеснула руками Алена. – Ты могла бы и сама сообразить, что сегодня тебе приходить не надо. Ты же именинница!
И, раскрыв объятия, Алена поцеловала девушку в обе щеки:
– Поздравляю тебя от всей души.
– Спасибо, – поблагодарила ее та. – Скажите, Алена Игоревна, может быть, вы все-таки придете сегодня к нам?
– Обязательно будем с Василием Петровичем. Как же иначе?
– Да? Правда? – обрадовалась Нюша. – Ой, как хорошо!
– А почему ты решила, что мы не придем?
– Василий Петрович с утра мне сказал, что вы плохо себя чувствуете. И что, наверное, вы не сможете быть.
– Нет, я приду.
– И он тоже будет?
– Ну конечно, – удивилась Алена. – А как же иначе?
– Не знаю, утром он сказал, что будет ухаживать за вами и на мой день рождения прийти не сможет.
Алена так явственно скрипнула зубами, что Инга даже услышала этот скрип. Подруга терпеть не могла, когда решения принимались у нее за спиной. А Василий Петрович частенько этим грешил. Но если в обычное время это самоуправство сходило ему с рук сравнительно легко, то сегодня Алена прощать мужу принятые за нее решения не собиралась.
– Я приду, – твердо сказала Алена. – И Василий Петрович тоже будет у тебя на празднике!
– Так я побегу домой готовиться?
– Беги.
Обрадованная горничная тут же убежала. А разгневанная Алена повернулась к Инге:
– Ты это слышала? Он уже решает за меня, куда я пойду, а куда не пойду!
– Наверное, ты здорово разозлила его вчера.
– А еще вернее, что он просто вознамерился запереть меня дома, а сам отправится на встречу с этой дрянью!
– С какой дрянью?
– С той, к которой мотался вчера вечером!
– Он так и не сумел объяснить тебе, где был два часа?
– В том-то и дело! Отпросился к Ване на час с небольшим, а вернулся назад почти через четыре часа! И еще телефон отключил! Разве не подозрительно?
– Подозрительно, – согласилась Инга. – Но ты не должна идти на поводу у своих эмоций. Василий Петрович очень порядочный человек, он бы не стал тебя так низко обманывать.
– Я и сама думала так же. Но что получается, ты только посмотри! Сегодня он сказал Нюше, что мы с ним не придем к ней на праздник. А мне заявил, что пойдет в любом случае. И что получается?
– Что?
– Что он оставит меня дома одну, а сам к Нюше не пойдет, а отправится развлекаться где-то в другом месте со своей любовницей!
– Ну, ты полегче на поворотах. Любовницу уже какую-то ему придумала. Знаешь, пошли-ка лучше мы с тобой в рощу, займемся делом.
И Инга потянула подругу за собой. Алена послушно зашагала за ней, но ворчать и злиться на своего мужа не перестала. Так они дошли до рощицы, где с Аленой случилось несчастье. Женщина показала рукой на густые заросли орешника:
– Вон там он стоял.
Стараясь не демонстрировать охвативший ее трепет, Инга подошла к орешнику. Уже сейчас он был сплошь покрыт маленькими зелеными орешками. Женщина сорвала одну кисточку и убедилась, что сердцевина у орешков уже поспела. Они вкусно хрустели под зубами, наполняя рот совершенно особенным вкусом едва созревшего лесного ореха.
Бродя вокруг кустов и выбирая орешки покрупнее, Инга неожиданно заметила какой-то инородный темный клок. Она вгляделась и поняла, что перед ней шерсть, запутавшаяся в ветках орешника.
– Алена! Иди сюда!
Та послушно, хоть и без всякого желания, приблизилась к подруге. Инга указала на клок шерсти и спросила:
– Похоже это на шерсть того чудовища, которое тебя напугало?
Алена присмотрелась и кивнула:
– Да. Темная, длинная и густая.
– Отлично, – обрадовалась Инга. – Орешками ему побаловаться захотелось, вот мерзавец!
Она осторожно сняла палочкой шерсть с куста и завернула в те же листья орешника.
– Что ты делаешь?
– Собираю улики для доказательства твоей вменяемости. Сегодня же покажем шерсть Василию Петровичу и Ване. Кстати, у вас в Дубочках нету какого-нибудь отставного криминалиста с большим стажем и опытом работы?
– Нет, что-то я таких не припомню.
– Ну это ничего, – заверила ее Инга. – Была бы улика, а криминалист всегда найдется. Так, смотрим дальше! Что у нас тут?
Инга принялась вертеть головой по сторонам. Куда могло направиться чудовище? И откуда оно могло прийти?
– А что в той стороне?
И Инга махнула рукой в сторону деревьев, которые росли за орешником.
– Там? Ну, деревья, парк. А за ним песчаный карьер, который Василий Петрович со временем надеется приспособить для гонок.
Инга прикинула. Получалось, что основная часть усадьбы располагалась в противоположной от рощи стороне. А это место, видимо, так полюбилось Алене именно вследствие своей отдаленности.
– Та часть совсем запущенная? – все же уточнила она у подруги.
– Разумеется, это только ближайшая к дому часть рощи облагорожена. А дальше по краю карьера растут грибы, я хожу их собирать по осени. Километр туда и обратно точно будет.
Инга снова завертела головой. Что бы еще спросить?
– А дорога эта куда ведет?
– Дальше фабрика консервная строится, о которой я тебе говорила. До нее тоже около километра.
– И там работают люди?
– Конечно.
– Вот и прекрасно!
– Ничего прекрасного нет. Эти люди не видели никакого чудовища. Вася и Ваня спрашивали их.
– Но дорога тут, как я вижу, всего одна, – настаивала Инга. – Значит, кто бы ни переоделся чудовищем, он должен был пройти мимо рабочих. Пойдем, расспросим их.
Девушки уже осмотрели тот отрезок пути, по которому неслась Алена, спасаясь от преследовавшего ее зверя. Но с тех пор прошло уже слишком много времени, рассмотреть какие-либо следы им не удалось. Поэтому они двинулись дальше по дороге, стараясь идти поэнергичней, и вскоре пришли к строящейся фабрике. Рабочие с энтузиазмом приветствовали хозяйку. И лично сама Инга не заметила никакой неискренности в них. Если рабочие чем-то и были недовольны, они свое недовольство держали при себе.
Инга быстро подружилась с мужиками, которые и сами были рады любой передышке в работе, и спросила у них:
– Скажите, а вы тут вчера никого постороннего не видели?
– Это вы насчет бродячей собаки, которая Алену Игоревну напугала?
Видимо, Ваня не нашел более подходящего оправдания своим расспросам и сказал про собаку.
– Мы уж говорили, что никаких животных тут не было.
– А люди?
– Людей посторонних тоже. Фабрика-то еще только строится, зачем людям сюда соваться?
– Но кто-то вообще мимо вас вчера проходил?
Мужики принялись вспоминать. Оказалось, что тут был прораб, был Василий Петрович, был Ваня и были рабочие, подвезшие недостающие стройматериалы.
– Но эти на машине приехали, на ней же и уехали. В сторону рощи они даже и не совались.
– И все? Больше никого не было?
– Еще Нюша приходила.
– Нюша?
– Ну да, как обычно, заглянула около полудня или чуть раньше. Она нам обед каждый день в это время приносит. Ждет, пока мы все съедим, а потом забирает грязные контейнеры.
– Как раз с нами сидела, когда вся эта заварушка в роще случилась.
– Василий Петрович с Иваном прибежали, она потом с ними в сторону дома ушла.
– Хозяйку успокаивать, не иначе!
И рабочие начали переглядываться между собой, странно ухмыляясь при этом. Кажется, они тоже считали, что у их хозяйки маленько поехала крыша, вот ей и чудятся всякие чудища там, где их нет и быть не может.
– А совсем посторонних у вас на стройке никого не было?
Рабочие послушно наморщили лбы: дескать, смотри, хозяйка, как мы напрягли свои мозговые извилины. Но мужики так и не смогли припомнить никого постороннего у них на стройке в тот день. Никто чужой к ним не приходил и мимо тоже не проходил.
Впрочем, Инга все равно осталась при своем мнении. Рабочие Алениному рассказу о чудище не поверили и потому старались что-либо припомнить только для вида. И почему они так себя вели? Видимо, у них было основание не верить словам Алены.
И, когда они вдвоем возвращались назад, Инга вплотную приступила к подруге.
– Ты мне ничего не хочешь рассказать о том, что у вас тут происходит?
– О чем? Я тебе уже все рассказала.
– Совсем все?
– Ну… да.
– Про чудовище из рощи мы с тобой уже поговорили. А больше с тобой ничего странного в последнее время не случалось?
Алена молчала с таким виноватым видом, что Инга почувствовала себя на верном пути.
– С чего вдруг вы так цапаетесь с Василием Петровичем? Он весь на взводе, ты тоже. Ты мне все рассказала?
Внезапно Алена остановилась.
– Ах, Инга, как ты права! – воскликнула она. – Да, есть еще кое-что, о чем я не хотела тебе говорить, но, видимо, все равно придется.
– Ну говори.
В душе Инга ужаснулась. Что еще ей доведется услышать от своей подруги? Что может быть хуже того, что она уже узнала? И так ясно, что прежней беззаботной и спокойной жизни в Дубочках больше не бывать. А Инга-то всегда рассчитывала на поместье Василия Петровича как на укромную и безопасную гавань. Но выходит, зло пробралось уже и сюда.
– Что еще? – с усталой обреченностью спросила она у подруги.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента