Дарья Панкратова. Городская орхидея

   В беседе, которая становилась все более оживленной, прошло, наверное, минут сорок.
   Кира даже успела подзабыть о своем желании скорейшего ухода.
   Но на самом интересном месте обсуждения в дверях кухни выросла какая-то девица с волосами соломенного цвета и лицом, на котором было написано одновременно скучающее и негодующее выражение:
   – Ничего себе! Коротков, ты совсем офигел?
   – В чем дело? – поднял голову Саша.
   – Я думала, ты уже умер или в туалете застрял. Ищу тебя, а тебя нигде нет.
   – Почему же? Я здесь.
   – Я и говорю, что ты охренел! – девица повысила голос.
   – Катя, не шуми, а?
   – А что вас так расстроило? – спросила Кира, которая и в самом деле ничего не поняла.
   – Ты бы вообще помолчала! Ты сюда зачем заявилась – чужих женихов отбивать?
   – Разве вечеринки не для того, чтобы общаться с теми, с кем захочется? – вежливо спросила Кира.
   – Ах ты!.. – девица чуть не взвилась под потолок. Саша решительно двинулся к ней, сгреб ее в охапку:
   – Ну-ка пойдем, разберемся в другом месте…
   На возмущенные вопли из гостиной появилась Маша – и как только она что-то расслышала за грохотом музыки?
   – Что случилось? – спросила она у Киры.
   – Да фигня какая-то, Маш… Меня приревновали ни с того, ни с сего. Вернее, этого вашего Сашу приревновали. Я вообще-то уже уходить собиралась. Извини, мы тут у тебя чуток заварки позаимствовали.
   – Странно, – протянула Маша, – Саня вообще-то от Катьки весь вечер не отходил. Неудивительно, что она принялась возмущаться.
   – Маш! За кого ты меня принимаешь? Слушай, мне в любом случае пора. Правда. Рада была повидаться. И Катя ваша… пусть не нервничает. Я уже ухожу.
   Кира нашаривала туфли в прихожей, где Маша и не подумала включить свет.
   – Ну-ну, – протянула она с недоверчивым видом. – Ладно. Забыли.
   – Да нечего забывать! – взорвалась Кира. – Я же тебе говорю – он сам напросился на чай, и мы просто поболтали! А этой вашей Кате надо меньше пить. С пьяных глаз чего только не привидится. И вообще… бывай.
   Маша пожала плечами и закрыла за Кирой входную дверь.

* * *

   – Ты знаешь, странно, – проговорила подошедшая сзади Наташа. – Я имею в виду… Ну что в ней такого?
   Маша повернулась к ней:
   – В ком? В Кирюше?
   – Ага, – кивнула Наташка, – вроде толком и посмотреть не на что, а Саня к ней прилепился – не отодрать.
   – Они же вроде просто вместе пили чай, – не поняла Маша. – Сашке наверняка было лень заваривать себе чай самому, а Кира подвернулась под руку.
   – И поэтому он проторчал рядом с ней больше получаса? Верится с трудом.
   – Да почему?
   – Да потому, – со значением произнесла Наташа. – Вернее, с учетом того, что на этой вечеринке у Сашки есть своя собственная, личная барышня. С которой можно не просто попить чайку и потрепаться о всякой ерунде, а поваляться за закрытыми дверями спальни… не отходя от кассы. А также потанцевать или просто потискать за мягкие места – в темноте все равно никому не видно.
   Маша пожала плечами.
   – По-моему, все это не стоит выеденного яйца, – подвела итог она. – К тому же… Сашка редко отказывается от выпивки, почему бы ему и не пристать к незнакомой девочке после бутылки?
   – В том-то и дело, – со значением повторила Наташа, – я заметила – Саша был абсолютно трезв.

* * *

   Девчонки не заметили, что у их диалога есть молчаливый свидетель.
   Стройная, но невысокая девушка, вся в крутых кудряшках, нашаривала свои туфли среди груды чужой обуви.
   Обувшись, она распрямилась и окликнула хозяйку:
   – Маша, закрой за мной, мне тоже пора…
   – Как?! – поразилась Мария. – И ты уже уходишь?
   – Спасибо за гостеприимство. Пока!..

* * *

   «Мне двадцать три года, – повторяла Кира, сбегая с крутой лестницы с ободранными перилами. – Пора перестать ходить на подобные вечеринки… и в подобные дома».
   – Кира! Смолкова! Подожди!
   От неожиданности Кира остановилась так резко, что чуть не впечаталась носом в лестничную площадку.
   – Погоди, – отдышавшись, девушка в кудряшках встала рядом с ней. – Ты не возражаешь, если мы пойдем вместе?
   – М-м-м… не возражаю, – согласилась Кира. – А куда пойдем-то?
   – Ну, скажем, до метро, – девушка широко улыбнулась. – Но лично я, например, никуда не тороплюсь. Могли бы где-нибудь посидеть, хоть в «Макдональдсе», хоть в «Шоколаднице», я без предрассудков. Я думала, тебе будет интересно посидеть, поболтать…
   – Поболтать о чем? – Кира все еще ничего не понимала.
   – Ну, ты даешь, – девушка покачала головой, – неужели ты совсем меня не помнишь?
   – Кажется, нет, – медленно произнесла Кира, – извини.
   – Здравствуйте, приехали! – девушка прыснула со смеху. Кажется, она совсем не обижалась на поведение Киры. – Впрочем, я ведь ушла из универа с четвертого курса… Времени, конечно, прошло немало.
   Кира в ожидании смотрела на нее:
   – Я – Инна, – напомнила девушка, – Инна Лисичанская.

Глава 3

   Уже сидя в кофейне за столиком с «мраморно-шоколадными» разводами, девушки весело смеялись над забавной ситуацией с неузнаванием.
   – Во всяком случае, я-то тебя сразу узнала, – в пятый, кажется, раз заметила Инна.
   Она отправила в рот первую ложечку взбитых сливок с верхушки фрапучино в высоком бокале.
   – Ну, если бы ты меньше экспериментировала со стрижками, – смущенно отозвалась Кира.
   – Ты-то совсем не изменилась.
   – Уж и не знаю, радоваться этому или огорчаться.
   – Мы с тобой еще не в таком возрасте, чтобы этому можно было огорчаться… или радоваться, – подмигнула Инна.
   – У тебя, кажется, были такие огненные, рыжие волосы, прямое короткое каре… И ходила ты во всяких балахонах с фенечками.
   – Рыжие волосы как раз были следствием борьбы с природой. Красила я их потому, что хотела соответствовать своей фамилии… а что касается кудряшек, то я не делала никакой химии. Просто перестала выпрямлять волосы, – пояснила Инна, – через некоторое время вернулась к своему естественному состоянию. Чем и довольна до безобразия.
   – Куда же ты исчезла? – спросила Кира.
   – В какой-то момент мне все надоело. Просто огляделась вокруг и поняла, что все бессмысленно. Преподаватели чем-то забивают нам головы, мы старательно конспектируем это в тетрадях… Я пошла работать. Устроилась как раз внештатным корреспондентом. Освещала мелкие культурные мероприятия, в основном – в вечернее время. Поняла, что на самом деле все происходит совсем иначе, нежели вбивалось в наши головы. Решила – зачем тогда терять еще пару лет в университете?
   – Диплом, – сказала Кира, – разве он не может пригодиться в жизни?
   – Кому-то, может, и может, – согласилась Инна.
   – Кроме того, доводить начатое дело до конца – не самая дурная привычка.
   – Ты довела?
   – Довела.
   – А мне вот стало не до этого… Я поняла, что следующие два года будут просто убиты мной в этих вот унылых серых и коричневых аудиториях. Меня словно что-то душило…
   – Ты ведь могла перевестись на вечерний, – сообразила Кира.
   – Могла. Но очень уж поздно сообразила. А восстанавливаться сейчас я не стану нипочем. Слишком сильно изменилась жизнь…
   – Понимаю.
   Инна подняла на Киру глаза:
   – Ну, а ты-то как живешь? Расскажи.
   Повисла томительная пауза.
   Кира прикидывала так и эдак, что интересного она может поведать Инне о своей жизни.
   Ничего интересного не наблюдалось.
   – Работаешь? – подбодрила ее Инна.
   Кира кивнула:
   – Ну да.
   – Кем же?
   – Я – что-то среднее между секретарем и офис-менеджером.
   – Это как? – заинтересованно спросила Инна.
   – Это… С одной стороны, я секретарь руководителя фирмы. Но он не слишком напрягает меня поручениями. К тому же я отвечаю на все входящие звонки, принимаю факсы… И должна быть максимально полезной для прочих сотрудников.
   – Нравится?
   Кира неопределенно пожала плечами.
   – Сколько ты уже там работаешь?
   – Около года?..
   – И до сих пор не поняла, нравится тебе или нет? – Инна засмеялась. – Ну, а оказалась ты там как? Не больно похоже на журналистскую стезю…
   – Я знаю. К тому времени, как закончилось обучение в университете, я уже поняла, что вряд ли стану работать по специальности.
   – Разочаровалась.
   – Точно.
   – Но ведь ты даже не попробовала?.. – полувопросительно произнесла Инна.
   – Если честно, у меня не осталось желания.
   – А почему ты пошла именно в секретари?
   – Пошла туда, куда взяли. На что еще я могла претендовать без особого опыта работы? На всех интересных позициях требовался опыт. И даже на очень многих секретарских… Но, помнится, мои обрадовались уже тому, что я хотя бы не студентка.
   – Вчерашняя студентка.
   – Это да.
   – Они что, студентоненавистники?
   – Почти, – Кира фыркнула, – они ненавидели отпускать работников на сессию. Хотя я подозреваю, что дело в моей предшественнице. Она слишком злоупотребляла отгулами, ссылаясь на проблемы в вузе.
   – Значит, заколдованный круг, – задумчиво произнесла Инна.
   – Ты о чем?
   – Да так… Вчерашних студентов без опыта работы не принимают на мало-мальски интересные должности, следовательно, и опыта в требуемой сфере у них появиться не может.
   Кира сделала глоток фрапучино. Ей на зуб попалась льдинка и захрустела.
   Она подумала о том, насколько бездарно выглядит со стороны ее судьба.
   Пять долгих лет потрачено на обучение по неплохой, в общем-то, и интересной специальности. Которая больше не вдохновляет Киру.
   А дальше… Дальше – прозябание в среднестатистической конторе. Не в начальниках, не в руководителях отдела. Это было бы еще ничего. Но ведь даже и не в специалистах – так, секретарша.
   И пролетевший, как один день, год на этом рабочем месте ничего не изменил в ситуации.
   Да. Наверняка со стороны это выглядит очень бледно…
   – Впрочем, какие твои годы, – утешила девушку Инна.
   Кира молча пожала плечами.
   Доедать взбитые сливки из высокого стакана уже не хотелось.
   От чрезмерно сладкого десерта противно саднило в горле.
   Инна внимательно посмотрела на Киру:
   – Ты хорошо себя чувствуешь? Все-таки у Маши было так накурено…
   Кира ответила:
   – Спасибо, со мной все в порядке.

* * *

   Когда Кира вынырнула из метро на «Чкаловской», был уже глубокий вечер.
   Но ей незачем было спешить. Да, собственно говоря, и не к кому.
   Кира неторопливо дошла до дома, поднялась на второй этаж по старым каменным ступеням, по старой же привычке считая их. Она каждый раз подсчитывала их количество, возвращаясь домой (когда она куда-то торопилась, выбегая из квартиры, подсчитывать было некогда). И гарантированно забывала получившуюся цифру к следующему подъему…
   В двухкомнатной квартире с небольшой кухней и высокими потолками Кира жила одна.
   Совсем одна.
   Собственно говоря, благодарить за это нужно было маму Киры. Когда ее тетка оставила вполне ожидаемое наследство – однушку в Великом Новгороде, мама, крепко поразмыслив, переехала туда насовсем. Работать она могла удаленно, чем с успехом и занималась на новом месте жительства. Правда, до этого она помогла Кире встать на ноги – подождала, пока дочь получит университетский диплом. А дальше все было в Кириных изящных руках – но пока что-то не получалось раскрасить свою жизнь всеми красками радуги. Работа приносила доход, которого хватало на довольно скромную жизнь: оплата коммунальных платежей, мобильная связь, продукты, проезд на общественном транспорте, опять-таки скромный уход за собой… Гардероб Киры по вполне понятным причинам обновлялся медленно. По сути, она продолжала ходить в офис в тех же одежках, в которых сидела перед преподавателями, сжимая в руке зачетную книжку.
   Кира сбросила туфли с усталых ног, бросила пакет с офисным костюмом прямо на пол. Взглянула на себя в зеркало. Платье определенно шло ей…
   Хотелось есть. Очень хотелось пить. После кофейного коктейля ужасно мучила жажда. Кира босиком прошлепала к большому белому холодильнику без единой наклейки или магнитика. Холодильник равномерно гудел и никак не отреагировал на появление младшей из хозяек.
   Кира открыла дверцу, заглянула внутрь с вопросительным выражением лица. На полке сиротливо ютился кусок сыра со следами терки на одной из сторон, а также початая бутылка йогурта. В таких случаях обычно выручала морозилка. Но не в этот раз. Пельмени, оказывается, давно закончились, а на дне морозильного ящика приткнулся лишь одинокий пакет с замороженной клубникой.
   – М-да, – вслух произнесла Кира, – вряд ли из этого можно сообразить омлет или хотя бы картофельное пюре.
   Кира вспомнила, что совсем недалеко от дома открылся круглосуточный продуктовый магазин.
   Это воспоминание порадовало, вселив надежду. Но надежда быстро испарилась с приходом второго воспоминания.
   Капучино, новое платье, колготки.
   Наташка ошибалась насчет ожидания денег до выплаты аванса. Кошелек Киры был практически опустошен. Подходящих колготок по сходной цене не нашлось, и пришлось купить одни из самых дорогих.
   Кира еще раз внимательно посмотрела на себя. Да, платье сидит неплохо. И что ей теперь с ним делать? Намазывать на булочку вместо паштета? Куда ей его надеть – в офис? Офисное строгое платье оно мало напоминало, скорее – коктейльное.
   Чего ради, спрашивается, нужно было выкладывать деньги под торопливые понукания подружки? Кира все равно не увидела почти никого из бывших однокурсников. А ведь платье покупалось с целью произвести впечатление на давно не виденных людей… Надо было продемонстрировать, что Кира еще не совсем закопалась в быту и офисных бдениях, что еще может произвести впечатление.
   Кира фыркнула – вот ей урок на будущее. Впечатление она, может, и произвела, но не на тех и совсем не такое, какое хотелось бы.
   В шкафу рядом с пачкой сахара обнаружилась початая упаковка риса. Но его еще нужно было сварить… А в сон Киру клонило все сильнее.
   Ложиться спать пришлось без ужина.
   Кира решила, что в понедельник по пути в офис она купит какой-нибудь выпечки, продержится до обеда, а потом перехватит у кого-нибудь денег в долг. Немного. Символическую сумму. Глядишь, эта сумма и поможет ей продержаться до более внушительного аванса.

* * *

   Фирма, в которой Кира работала после окончания вуза, занималась совершенно непонятными для Киры, даже, наверное, непостижимыми вещами – приборами для телекоммуникации.
   Кира учила наизусть содержание рекламных буклетов компании, но была не в состоянии вникнуть в суть всех этих технических терминов.
   Она знала на память названия приборов. Могла (иногда сверяясь с прайс-листом) сообщить их стоимость, когда звонили потенциальные покупатели.
   Но на все вопросы, касающиеся свойств и характеристик чудо-техники, Кира даже не пыталась отвечать. Она оперативно переводила звонки на специалистов отдела маркетинга. Если маркетологи не справлялись, звонившим приходилось беседовать с разработчиками – уж они-то знали всю подноготную принципов действия техники.
   Довольно часто приборы приобретались государственными организациями, отвечающими за линии связи – теми организациями, которые были еще относительно дееспособны.
   Если бы Кира была поопытнее, через несколько месяцев после начала работы она попросилась бы в тот же отдел маркетинга. Хотя бы стажером, хотя бы ассистентом. Занималась бы в неспешном темпе отправками приборов заказчикам, заполняла бы нужные документы. Потом освоила бы расхожие фразы, с помощью которых начальник отдела побуждал клиентов к приобретению приборов. Ему вовсе не требовалось как следует разбираться в технике, он был сосредоточен на полезных свойствах агрегатов. Во всяком случае, Кира вполне могла бы усвоить, как надо преподносить товар. А может, в дальнейшем ей бы поручили согласовывать рекламные статьи с сотрудниками специализированных изданий.
   Но Кира об этом даже не задумывалась.
   Она бодро скидывала звонки в отдел маркетинга, заказывала партиями канистры с водой для кулера, опрашивала бухгалтерию и отдел персонала, сколько им в этом месяце нужно скоросшивателей, дыроколов и белоснежной бумаги. В обеденный перерыв ходила в столовую. Обычно брала второе – плов или какие-нибудь тефтели с рисом, – и скучный компот из сухофруктов. Чаще всего Кира обедала в одиночестве. В отделе разработки молодых парней было вдоволь, но все они не были героями Кириного «романа». Слишком замороченные, трудоголики, сдвинутые на своих приборах… Само по себе это не делало их плохими или занудными. Но они к тому же совершенно не интересовались спортом, и вообще, на вкус Киры, слишком запускали себя.
   А импозантные мужчины, уже состоявшиеся в этой области, и, как следствие, занимающие посты начальников отделов, были, разумеется, прочно женаты.
   После болтовни с Наташкой, но в особенности – после разговора с Инной Кира почувствовала, что не на шутку увязла в быте своей телекоммуникационной конторы.
   В самом деле, разве это жизнь?
   Она, Кира, ни с кем не встречается, ничем не интересуется, не увлекается.
   Встала, с горем пополам добралась до работы. С горем пополам – это потому что жила Кира неподалеку от родной конторы. Пешком нужно было идти полчаса, преодолевая все светофоры, пешеходные переходы, разбитый во многих местах асфальт. Ни одна маршрутка не ходила нужным Кире маршрутом. Можно было бы добираться до метро, но это был бы большой и совершенно бессмысленный крюк.
   Поэтому Кира ходила на работу пешком, вне зависимости от того, какая погода была на улице. Когда светило солнце и было тепло, прогулка оказывалась в удовольствие. Но Питер был горазд на многие сюрпризы – частый гололед, штормовые предупреждения, туман, дожди, снегопады…
   Можно было ловить машину, но Кира не была Крезом.
   И выбор был всегда однозначным: поймать машину или пообедать по-человечески?..
   Итак, дорога на работу и с работы. Пять дней в неделю, проводимые в унылой приемной с давно не крашеными стенами и дешевой офисной мебелью. В приемной Кира сидела одна. Ее общение с сотрудниками сводилось к минимуму: шефу не требовались стенограммы совещаний, паспортные данные для пропусков и цифры для служебок сотрудники диктовали Кире по телефону.
   Оставались выходные… Если Кира не отправлялась в Новгород, чтобы навестить маму, то она занималась уборкой и благоустройством квартиры, готовила еду, стирала и наглаживала свои офисные одежки. На хобби – действительно интересное хобби – нужно было откладывать деньги, но пока что Кира изо всех сил пыталась хоть чем-то помочь маме. Кира не знала, в какие ночные клубы можно ходить, чтобы познакомиться со стоящим парнем. И потом, чтобы со вкусом развлекаться, нужны деньги, фантазия, силы… Долгое время после того, как Кира получила диплом и устроилась на работу секретарем, ее единственным желанием было разобраться со всеми рабочими обязанностями и отоспаться в конце недели.
   А случайные знакомства оказывались эпизодическими и не заходили дальше полутора-двух свиданий.
   Именно сейчас Кира остро почувствовала, что пора что-то менять в этом устоявшемся ритме.
   Еще годик-другой подобной жизни – и она привыкнет настолько, что даже не будет считать это ненормальным.
   Сколько можно «становиться на ноги»? Не исключено, что, если ничего не менять, то под подобным девизом придется прошагать до конца пути.
   Но с чего, скажите на милость, начать?..
   Может быть, с общения с людьми?
   Кира не считала, что избегает людей. Оказывается, у окружающих было свое мнение на этот счет. Взять хотя бы Наташку.
   Встречи не всегда проходят так, как это видится самой. Разве это повод игнорировать тех же бывших однокурсников или одноклассниц? Кира не знает, с чего начать – с работы, с образа жизни, с ремонта или со смены социального статуса – может быть, нужные ответы придут в ходе общения с людьми? В «Шоколаднице» Инна Лисичанская высказывала здравые и интересные мысли. Может быть, общение с теми, кто больше преуспел, пытаясь самостоятельно творить свою жизнь, и Киру подтолкнут к небольшим переменам?
   Не обязательно ведь ставить все с ног на голову.
   Так недолго и захлебнуться эйфорией от мнимой свободы и такой же кажущейся вседозволенности.

* * *

   …Будильник зазвенел, производя в мозгу Киры эффект, сравнимый со сбрасываемыми на голову кирпичами.

Глава 4

   Даже если не считать ужасного пробуждения от будильника, утро Киры нельзя было назвать радостным.
   Чтобы придти в себя, она решила принять душ – времени должно было хватить. Но накануне Кира оставила переключатель на смесителе в положении «душ». Поэтому, когда она забралась в ванную и включила горячую воду, вода полилась не из-под крана, а из висящего под потолком душа. Киру окатило с головой. Пришлось наспех сушить волосы, натягивать водолазку через влажную голову. Это не улучшило ни Кириного настроения, ни ее самочувствия.
   Вдобавок она глянула на часы. Времени было порядочно. Был выбор: опаздывать или поймать машину. Денег могло хватить либо на булочки, либо на такси. Кира поняла, что сегодня она не только без завтрака, но еще и без обеда.
   …В приемную «Техдалса» Кира влетела как сумасшедшая. Она думала, что и выглядит так же. Включая одной рукой компьютер, другой Кира переодела туфли. При этом она успела посмотреть на факс – не пришло ли чего за ночь? Последним жестом было сбрасывание куртки с последующим ее водружением на стоящую в углу вешалку. И Кира осторожно постучалась в дверь шефа – поздороваться.
   Дверь была заперта.
   Хм, странно… Но ведь если бы Горелов собирался сегодня отсутствовать, он бы наверняка предупредил меня, мелькнуло у Киры в голове. Обычно Горелов приходил, как ни странно, раньше всех. Но и уходил из офиса он тоже раньше всех. У него было двое детей, и он считал своим долгом оказывать посильную помощь в их воспитании. Куда же он все-таки подевался?
   Кира пожала плечами, отодвинула свое компьютерное кресло, села, развернула монитор поудобней. Проверила электронную почту фирмы – там не было ничего, кроме рекламы.
   Кира проверила свою почту. В ее ящике не оказалось даже рекламы. Впрочем, ничего удивительного – кому было ей писать?
   Кира вздохнула и принялась ждать телефонных звонков. Больше заняться было пока нечем.
   В дверях показалась темная, гладко зализанная голова Люды – сотрудницы отдела маркетинга.
   – Кира, привет! Курить пойдешь?
   «И не надоест же ей?» – почти беззлобно подумала Кира, а вслух огрызнулась:
   – Сколько можно повторять – я не курю.
   – Ничего, это временно, – жизнерадостно откликнулась Люда. – Работала бы у нас в отделе – моментально бы закурила. Это ж никаких нервов не хватит…
   – Ладно, не нужно рассказывать мне про нервы. Ты, случайно, не знаешь – Горелов не заболел? А то что-то нет у себя. И не предупреждал ни о чем.
   Люда с готовностью сделала большие глаза:
   – А ты что, разве не знаешь?
   – Чего я не знаю?
   Уволился? Умер? Улетел на Сейшелы? Что такого стряслось с Гореловым, о чем все, видимо, в курсе, а Кира не знает?
   – Не удивительно, что Горелова нет у себя в кабинете. Он до него и дойти не успел – зам перехватил.
   – И что?
   – И поволок на совещание. Незапланированное.
   Кира пожала плечами.
   – Ясно. Бывает…
   – Ты не понимаешь. Туда все директора сбежались с вытаращенными глазами. Только что волосы дыбом не стоят. Интересно, что они там такое обсуждают?
   – А ты иди, подслушай, – предложила Кира. Она мечтала хотя бы о горячем чае, раз обед отменился.
   – Что, думаешь, можно?..
   Кира вздохнула. Ну вот как от нее отделаться? Все равно, кроме сплетен, Люда не могла сообщить ничего вразумительного. Если происходит что-то, что касается сотрудников всей фирмы, то наверняка Кира узнает об этом по возвращении Горелова.
   – Ладно, – сообщила Люда, – схожу все-таки покурить, а там видно будет. Кто их знает, что они там задумали… Может, обсуждают комендантский час в фирме.
   – «Час без сигарет»?
   – Вот-вот…
   Раздался телефонный звонок. Торопясь, чтобы аппарат не переключился на факс, Кира сняла трубку:
   – «Техдалс», добрый день…
   Голова Люды исчезла из дверного проема.
   Переключив звонок на отдел гарантийного ремонта, Кира положила трубку. Только что состоявшийся разговор с Людой все-таки оставил в ней беспокойный осадок. Неприятно засосало в животе, и было уже не разобрать – это от голода или от возможного изменения обстановки в компании в худшую сторону?
   Сергей Сергеевич Горелов появился в приемной только через три часа. За это время Кира успела исписать уйму стикеров сообщениями для него.
   – Кира? – он посмотрел на нее так, как будто увидел впервые в жизни. – Добрый день.
   – Здравствуйте. Сергей Сергеич, вам звонила ваша жена несколько раз, а еще…
   – Она ведь могла позвонить мне на мобильный! – недовольным тоном прервал ее Горелов.
   – Она и звонила вам на мобильный телефон. Сказала, что вы не отвечаете.
   Хмуря свои густые брови, Горелов извлек из нагрудного кармана пиджака мобильник, внимательно изучил его экран.
   – Действительно, звонила. А я выключил звук. Надо же, совсем забыл.
   Горелов не сказал ни слова по поводу только что завершившегося собрания.
   Значит, ничего серьезного, решила Кира. Никаких распоряжений, срочных поручений напечатать приказ, и так далее, от Горелова не последовало. Зато он проследовал в свой кабинет, закрылся там и что-то бубнил вполголоса, видимо, ведя телефонные переговоры.