де Вилье Жерар. К западу от Иерусалима

   Никто не охранял этот вход. Малко вошел в другой дворик, слабо освещенный и намного меньше первого. Двор оказался абсолютно пустым. В глубине он увидел темный силуэт здания. Китти могла быть только там, так как дальше ничего не было.
   Здесь начиналась опасность, хотя Малко, замотанный бинтами и в одних трусах, вовсе не походил на шпиона. Чтобы вызвать меньше подозрений, он шел, имитируя походку пьяного.
   Обогнув здание и дойдя до угла стены, он осмотрелся.
   Все было безмолвно, не считая шума моря. В ясном небе сверкали бесчисленные звезды.
   Неожиданно Малко услышал шорох за спиной, но не успел оглянуться. Что-то огромное обрушилось ему на голову, и он потерял сознание.

Глава 11

   Малко проснулся от дневного света, обогретый солнечными лучами. В голове его продолжала звучать музыка психоделического вечера. Он осторожно ощупал за левым ухом шишку величиной с голубиное яйцо, затем осмотрелся: он находился в комнате, напоминающей больничную палату, с белыми стенами. Кроме кровати, на которой он лежал, здесь стояли шкаф, стол и стул.
   С кровати свисали ремни, позволяющие привязывать к ней человека, но Малко не был привязан. Он встал и подошел к окну, если можно назвать «окном» отверстие шириной в один метр, перегороженное решетчатыми прутьями толщиной в два пальца. Прутья крепились к стене из тесаного камня.
   Окно выходило на выжженный солнцем холм, разделенный колючей проволокой. Стояло раннее утро, и пики дальних гор еще были окутаны туманом.
   Малко подошел к двери и попытался открыть ее. Разумеется, она была заперта на ключ. Он вернулся к кровати и лег, не зная, сколько проспал – одну ночь или неделю.
   Пистолет исчез. В углу комнаты валялись марлевые повязки, в которые он был обернут.
   Едва Малко лег, как в двери повернулся ключ и в комнату вошел черный гигант, нацелив на Малко парабеллум. Он сделал Малко знак следовать за ним. Они прошли по холодному коридору, никого не встретив. Дойдя до конца коридора, гигант постучал в дверь, открыл ее и грубо втолкнул Малко.
   В комнате за письменным столом сидел эмир Катара. Даже не взглянув на Малко, он сказал по-арабски несколько фраз и погрузился в изучение бумаг, лежащих на столе.
   Сейчас Малко многое бы отдал, чтобы понимать по-арабски. Черный гигант вытолкнул его из комнаты. Они снова долго шли по коридору и вышли, наконец, в пустой дворик. Телохранитель остановился перед деревянным трапом, поднял его одной рукой, и Малко увидел квадратное отверстие, куда гигант попытался его впихнуть. Охваченный паникой, Малко начал отчаянно сопротивляться, но железная рука гиганта продолжала наклонять голову Малко к отверстию. Малко увидел гладкую водную поверхность, по которой что-то плавало. Ослепленный солнцем, Малко не сразу различил тело человека. Несмотря на то, что оно было раздуто и деформировано, он узнал Кэрол. На ней по-прежнему были сапоги и черный кружевной костюм. Одна деталь заставила Малко оцепенеть от ужаса: ногти на одной руке Кэрол были вырваны, и кожа свисала лохмотьями с кончиков пальцев. Как он понял, Кэрол была брошена в колодец живой.
   Черный гигант резко оттащил Малко назад и закрыл крышку колодца. Малко лихорадило. За оказанную ему помощь милая Кэрол заплатила жизнью.
   Охранник грубо подталкивал Малко вперед.

* * *

   Когда Малко снова вошел в кабинет эмира Катара, тот курил сигару. На этот раз близорукие глаза смотрели на Малко с иронией и жестокостью. Малко взглянул на эмира с нескрываемым отвращением.
   – Вы наслаждаетесь впечатлением, которое произвел на меня труп Кэрол Эшли?
   Эмир стряхнул пепел и ответил певучим голосом:
   – Отнюдь. Я знаю, что вы профессионал, значит, произвести на вас впечатление трудно. Я хотел, чтобы вы поняли, что я не блефую.
   Эмир говорил на безупречном английском. Одет он был с изысканной элегантностью.
   – Что вы хотите от меня? – сухо спросил Малко.
   Голос эмира дрогнул, словно Он искал сочувствия у Малко.
   – Я попал в сложное положение, – сказал он. – Только Фостер Хиллман может помочь мне.
   – Не пытайтесь разжалобить меня, – предупредил Малко. – Даже наши противники в Восточной Европе никогда не применяли таких гнусных методов.
   Это замечание задело эмира.
   – Вы не знаете, что учиняли английские разведывательные службы. На моих глазах их наемники расправились с двумя тысячами мятежников, в том числе с женщинами и детьми...
   Малко перебил его:
   – Вы не ответили на мой вопрос: что вы хотите от меня?
   Эмир презрительно улыбнулся.
   – Вы останетесь здесь в качестве заложника. Ваши друзья не смогут вам помочь выбраться отсюда. Чтобы взять штурмом мои владения, понадобится армия, но тогда я призову на помощь карабинеров.
   Эмир с ехидной улыбкой откинулся в кресле. Велико было искушение броситься на него и удушить собственными руками. Ярость Малко была столь сильна, что он без страха думал о собственной смерти.
   – Я нуждаюсь в вас, – сказал эмир. – Вы напишете письмо Фостеру Хиллману после встречи с его дочерью. Я надеюсь, что ваше письмо и приложение к нему повлияют на любящего отца.
   Он говорил тихим и мягким голосом. Малко не верил ушам.
   – Как? Вы собираетесь...
   Эмир скривился, обнаружив два ряда белых зубов.
   – К письму будет приложен второй палец. Хиллман должен понять, что я не отступлюсь и любыми средствами получу необходимые мне сведения.
   – Иными словами, вы снова будете пытать Китти? – медленно спросил Малко.
   Эмир покачал головой.
   – Речь идет не о пытке. Но из-за отсутствия доктора Вейстора мне придется обратиться к хирургу Шаку, гораздо менее опытному.
   – Я не напишу этого письма, – твердо сказал Малко. – Впрочем, я вам уже сообщил, что Фостер Хиллман мертв.
   Некоторое время эмир молча смотрел на Малко, затем неожиданно щелкнул пальцами.
   – Я придумал. Письмо напишет сама мадемуазель Хиллман. А вы продиктуете ей текст.
   – Она умственно неполноценна и не сможет ничего написать.
   Эмир снял телефонную трубку и сказал что-то по-арабски, после чего положил ее на место, не глядя на Малко.
   Дверь открылась, вошла Китти Хиллман. Она была еще более очаровательна, чем на фото, но приглядевшись внимательнее, Малко отметил выражение животного страха на ее детском личике. Такое выражение глаз бывает у животных, охваченных пламенем пожара. Малко не мог оторвать взгляда от грязной повязки не ее левой руке.
   – Мадемуазель Хиллман не произнесла еще не единого слова с тех пор, как находится у нас, – сказал эмир. – Надеюсь, вам больше повезет... Я оставлю вас наедине.
   Малко узнал охранника Китти – это был матрос с обезображенным оспой лицом, пытавшийся убить его.
   Малко повернулся к эмиру.
   – Прикажите всем выйти. Мне нужно с вами поговорить с глазу на глаз. В ваших же интересах.
   Эмир колебался, но затем приказал Азизу и Китти удалиться.
   – Я вас слушаю, – промолвил высокомерно эмир.
   – Вы должны отпустить Китти со мной. Таким образом вы получите шанс спасти свою жизнь. Иначе будет поздно.
   Эмир иронично улыбнулся.
   – Вы хотели остаться наедине со мной из-за этого смехотворного предложения? Вы напрасно теряете время.
   Малко, еле сдерживаясь, медленно промолвил:
   – В таком случае вы человек конченый. У эмира стали чуть заметно дрожать руки.
   – Во всяком случае, убьете меня не вы. И не Фостер Хиллман.
   – Фостер Хиллман не сможет вас убить, так как он умер неделю назад. Как раз в тот день, когда ему позвонил ваш сообщник, он покончил с собой.
   Эмир пристально посмотрел на Малко. Тот продолжал:
   – За моей спиной все ЦРУ.
   Эмир перебил его:
   – Если бы Фостер Хиллман умер, я бы это знал.
   – Мы позаботились о том, чтобы этого не узнал никто, – с горечью сказал Малко.
   Однако эмир не поверил.
   – Если Фостер Хиллман мертв, то мне нечего бояться: ваши шефы не станут тратить деньги и жертвовать людьми, чтобы спасти девушку... В этой профессии нет места сантиментам.
   Малко холодно улыбнулся.
   – Вы что-нибудь слышали о генерале Рэдфорде? Он глубоко уважал Хиллмана и знает, почему тот покончил с собой. Он будет преследовать вас до конца жизни. Сейчас он возглавляет ЦРУ, и я здесь по его приказу.
   Эмир вытер пот со лба. Он мысленно проклинал египтян.
   – Если то, что вы говорите, правда, то я должен буду убрать вас вместе с девушкой. Никто ничего не сможет доказать.
   – Убив Китти, вы подпишете себе смертный приговор.
   Он по-прежнему не мог убедить эмира.
   – Отправляйтесь к ней, – приказал эмир. – Это письмо необходимо мне как можно быстрее.

* * *

   Китти Хиллман, съежившись, сидела на узкой кровати, обхватив колени правой рукой и закрыв левой лицо.
   Малко секунду стоял неподвижно, чтобы не напугать девушку.
   Комната Китти была точно такой же, как та, в которой он провел ночь, и выходила на тот же безлюдный горный пустырь. Почти сутки Малко был оторван от внешнего мира.
   – Китти, – тихо позвал он.
   Девушка не шелохнулась. Малко медленно подошел и положил руку на ее плечо.
   – Китти, не бойся, я твой друг.
   Он не знал, понимает ли она его, и повторил фразу несколько раз. У него был только один выход: бежать вместе с Китти. Однако в данный момент это казалось невозможным.
   Китти опустила руку, прикрывавшую лицо, и взглянула на Малко. Успокоившись, она вытянула ноги и опустила голову на подушку.
   Глядя в полные нежности золотистые глаза Малко, Китти тихо спросила:
   – Кто вы?
   Но, испугавшись собственной смелости, она быстро отвернулась к стене.
   – Я ваш друг, Китти, – повторил Малко. – Я друг вашего отца.
   Она не понимала, но, схватив руку Малко, крепко сжала ее. Затем прошептала:
   – Я хочу уехать. Мне страшно.
   – Мы уедем, – спокойно сказал Малко.
   Китти заплакала.
   Около двух часов Малко приручал к себе Китти, как животное. Она, безусловно, была травмирована своим положением, и Малко был первым человеком, который обращался к ней с нежностью. Это было волнующе и жутко. За двенадцать лет работы в Разведывательном управлении Малко впервые столкнулся с такой бесчеловечностью.
   Ночь, как всегда в тропических странах, наступила неожиданно. Китти задремала.
   Малко вздрогнул, услышав поворот ключа в двери.
   В комнату вошел эмир в сопровождении доктора Шака. Эмир иронично посмотрел на Малко.
   – Итак, господин агент ЦРУ, чего вы добились?
   Китти неожиданно широко открыла глаза и забилась в угол кровати.
   Эмир пожал плечами.
   – Вы написали письмо, господин Линге?
   – Нет. Вы прекрасно видите, что девушка не в состоянии писать. Кроме того, я вам сказал, что Фостер Хиллман мертв.
   – Я вам не верю, – ответил эмир. – Я считаю, что американцы недостаточно хитры, чтобы скрыть смерть такого человека. Вы напишете письмо, а она его подпишет. Я оставлю вас с мадемуазель Хиллман. Если письма не будет, то в этот раз мы отправим ее отцу не палец дочери, а глаз...
   Эмир не шутил.
   – Вы опасный сумасшедший, – констатировал Малко.
   Ничего не ответив, эмир вышел из комнаты. В коридоре его ждали Абд эль-Баки и Абдул Азиз, не верившие в успех операции «Хиллман», и жестокость эмира возрастала по мере увеличения его страха.
   – Ждите меня здесь, – приказал им эмир.
   Оба египтянина поклонились.
   После ухода эмира Китти разрыдалась. Крупные слезы текли по ее щекам.
   – В чем дело, Китти?
   – Мне страшно, – сказала она. – Я хочу уехать.
   Она смотрела с мольбой на Малко большими наивными глазами. Малко погладил ее по голове, пытаясь успокоить. Китти постепенно расслабилась и задремала.
   Неожиданно в коридоре послышались шаги, и в комнату вошел эмир.
   – Письмо готово? – спросил он. Малко отрицательно покачал головой. Эмир взорвался.
   – Глупец! Ваше упрямство ничего не изменит. Я все равно получу необходимые сведения. Завтра утром Шак будет оперировать мадемуазель Хиллман.
   Китти спала, свернувшись калачиком.
   – Чего вы добиваетесь? – спросил Малко.
   Эмир объяснил:
   – Список агентов ЦРУ в арабских странах Среднего Востока. Установлено, что почти все они работают на Израиль...
   Малко был потрясен.
   – Эти сведения никто и никогда не сообщит вам. Ни при каких обстоятельствах. Зачем вам понадобился этот список?
   Эмир отошел от двери и жалобным тоном сказал:
   – Меня шантажируют египтяне. На карту поставлена моя жизнь, поймите меня.
   К Малко стала возвращаться надежда.
   – Ваша светлость, – сказал он, – освободите Китти, и вам не придется никого бояться. Мы обеспечим вам полную безопасность.
   Эмир покачал головой.
   – Вы не сможете проверить, отравлена ли моя пища, забрался ли кто-нибудь с кинжалом под мою кровать... Мне нужны сведения.
   – Значит, война с Израилем продолжается, – вздохнул Малко. – Я считал вас умнее, ваша светлость.
   – Я предпочитаю быть живым, – отрезал эмир. – Я не верю вашим обещаниям, с меня хватит тех, которые я получил от англичан. Вспомните Нури Сайда в Багдаде.
   Англичане поклялись, что обеспечат ему безопасность. Его нашли подвешенным за ноги на дереве, и его тело было разорвано толпой. До свидания, господин Линге.
   Он сказал что-то по-арабски, доктор Шак схватил Малко за руку. Малко запнулся о стул, который с грохотом упал, разбудив Китти. Китти, увидев Шака, истерично завизжала. Малко вывели в коридор, и еще долго его преследовал крик девушки, перешедший в сдавленные рыдания.
   Оказавшись в комнате, Малко тихо выругался от ярости и беспомощности.
   Он был уверен в том, что Крис и Милтон что-нибудь придумают, чтобы вызволить его отсюда.
   Итак, война с Израилем продолжалась за две тысячи километров к западу от Иерусалима.
   Малко подошел к окну. Голый и скалистый холм был безлюден; изгородь из колючей проволоки отделяла его от свободного мира.
   Он растянулся на кровати. Дверь открылась, и в комнату вошел доктор Шак, держа в руках поднос с едой. Он поставил его на стол и, не говоря ни слова, вышел из комнаты, заперев за собой дверь.

Глава 12

   Сквозь решетки окна Малко смотрел на черную громаду гор. К еде он не прикоснулся.
   Дом погрузился в тишину. Был час ночи. Неожиданно Малко уловил отдаленный гул. Он всматривался в темноту, ничего не различая, но вдруг под его окном раздался топот, затем приглушенный шум, похожий на звук падающего тела. Малко понял, что на помощь пришли его друзья.
   Крис Джонс одним прыжком оказался возле стены, прилегающей к зданию. В его распоряжении была минута. Целый день он наблюдал за домом в бинокль. С этой стороны здания был только один вооруженный охранник, совершающий обход за пять минут.
   Крис услышал приближающиеся шаги и в следующее мгновение оказался лицом к лицу с охранником. Он размахнулся и со всей силой ударил охранника по шее краем ладони. Охранник схватился руками за шею, выпустив автомат, упавший с сильным грохотом. Крис обхватил его шею правой рукой и начал душить. Араб хрипел, пытаясь освободиться от смертельного объятия, но затем обмяк и упал.
   До объявления тревоги у Криса оставалось три минуты. С этой стороны здания было около дюжины зарешеченных окон, и Крис был уверен, что Малко находится за одним из них.
   Пробегая мимо, он тихо звал Малко. Наконец из пятого окна раздался голос:
   – Я здесь, но не могу выйти.
   – Хорошо, – сказал Крис, вынул антенну из крохотного «уоки-токи» и, услышав треск, произнес только одно слово: – Иди!
   Он сложил антенну и вынул из-за пояса странный предмет в форме пистолета, выпускающий тринадцатимилиметровые снаряды, попадающие в мишень на расстоянии двухсот метров и оставляющие в ней дыры величиной с блюдце. Он купил его в Сан-Франциско за сто шестьдесят долларов на всякий случай.
   Нацелив пистолет на угол здания, Крис ждал. С холма послышался гул, заинтриговавший Малко.
   Крис крикнул ему: «Держите!» – и положил на подоконник заряженный кольт.
   – Девушка! – закричал Малко. – Она рядом.
   Его голос был заглушен чудовищным грохотом грузовика или танка. В темноте стал вырисовываться силуэт огромной машины с погашенными фарами, направляющейся к зданию. Это была аварийная машина с подъемным краном и мотором в триста лошадиных сил.
   Машина заскрипела тормозами и встала у стены.
   – Здесь!
   Милтон Брабек что-то крикнул, высунувшись из грузовика.
   – Мы бросим вам цепь, – сказал Крис Малко. – Она очень тяжелая, отойдите назад.
   Малко отступил в глубь комнаты. Послышались ругательства, шум мотора и звон металла: грузовик разворачивался. Затем последовал сильный удар о железные прутья решетки. Крис промахнулся, и цепь упала наружу. В этот момент в коридоре раздались крики. Кто-то командовал по-арабски. Малко быстро забаррикадировал дверь кроватью.
   – Быстрее, – крикнул он, – они проснулись.
   – Тем хуже для них, – мрачно заметил Крис.
   На этот раз цепь зацепилась за подоконник. Малко схватил ее и просунул через прутья решетки, выпустив конец наружу.
   – О'кей, – гаркнул Крис, – еще две минуты.
   Снаружи послышались крики, раздались два выстрела. Крис поднял пистолет, и из него вырвалось оранжевое пламя. Послышался глухой взрыв и нечеловеческий крик. Абд эль-Баки с оторванной головой упал в лужу крови. Азиз успел лечь на землю. Крис вернулся к грузовику и вместе с Милтоном пытался зацепить оба конца цепи за соединительную скобу грузовика.
   – Готово! – крикнули они одновременно.
   Милтон забрался в огромную кабину, грузовик медленно тронулся, и цепь натянулась.
   – Господи, помоги, – прошептал Крис.
   Цепь была натянута до предела.
   – Давай! – закричал Крис.
   Держа одну руку на руле, а другую – на переключателе скоростей, Милтон с силой нажал на сцепление. Триста лошадиных сил взревели, сотрясая кузов. Рев грузовика отозвался эхом в горах. Казалось, что грузовик сейчас взлетит на воздух, но он только резким рывком отъехал метров на десять и остановился. Шум мотора заглушили радостные вопли. Решетка, вырванная с куском стены, болталась позади огромного грузовика.
   Малко уже наполовину высунулся в образовавшуюся дыру, когда Абдул Азиз поднялся с автоматом. Это стоило ему жизни. Оранжевая траектория начертила изящную арабеску, закончившуюся в груди Азиза. Он не успел даже вскрикнуть, но палец нажал на курок автомата. Пули полетели в грузовик и в стену.
   Малко коснулся земли и сразу прыгнул в грузовик.
   – Нужно спасти девушку, – сказал он.
   – Где она?
   Он показал на стену дома.
   – Третье окно.
   Милтон тронулся, и две минуты спустя они были напротив комнаты Китти. Малко и Крис отделили куски решетки, зацепившиеся за цепь.
   Из-за угла здания раздалось несколько выстрелов. Крис пустил наугад снаряд, оторвавший часть стены, которая упала на лежащих на земле людей.
   Малко взобрался на стену, держа в руке кусок цепи.
   – Китти, – позвал он.
   Ответа не было.
   Крис помог Малко подняться до уровня окна, и Малко просунул цепь между двумя основными перекладинами.
   – Вперед, – крикнул он.
   Тяжелый грузовик тронулся с места, увлекая за собой решетку.
   Милтон и Малко бросились к отверстию. В руках у Милтона был электрический фонарь.
   Когда они заглянули в дыру, Китти лежала на кровати, натянув на голову покрывало. Она дрожала.
   – Китти, это твой друг, – нежно позвал Малко.
   Китти высунула голову из-под покрывала и смотрела на Малко глазами, полными ужаса.
   – Китти, идите сюда, мы уезжаем.
   Она молча смотрела на него, парализованная страхом.
   – Поторапливайтесь! – крикнул Крис.
   Малко понял, что ему придется самому идти за девушкой.
   Он просунул тело в узкое отверстие и согнулся, пытаясь схватить девушку рукой. Но Китти отодвинулась в дальний угол кровати.
   В этот момент Малко услышал голос эмира, осыпающего бранью своих людей. Один из них поднялся с земли и пустил длинную очередь в сторону грузовика.
   Милтон потянул Малко назад.
   – Уходим! К ним пришло подкрепление.
   Малко понимал, что, находясь на свободе, он будет гораздо полезнее дочери Фостера Хиллмана.
   – Китти! – окликнул он девушку в последний раз.
   Но она снова спрятала голову под покрывало и не отвечала. Малко вылез наружу, и грузовик сразу же тронулся, преследуемый многочисленными тенями. Крис дважды выстрелил.
   На крыше здания зажегся мощный прожектор и осветил грузовик. Несколько пуль врезалось в кузов, но грузовик уже достиг колючей проволоки, за которой дорога спускалась вниз, следовательно, они были укрыты от пуль.
   – Что это за машина? – спросил Малко.
   Крис засмеялся.
   – Мы угнали ее со стройки. Прекрасная американская машина.
   Однако Малко был настроен мрачно.
   – Девушка осталась там, – сказал он. – Эмир не верит в смерть Хиллмана и будет продолжать истязать ее.
   Крис решительно сказал:
   – Мы вернемся за ней, даже если придется разобрать по камню этот чертов барак. А сейчас – спать. У каждого дня достаточно своих забот.

Глава 13

   Капитан карабинеров Орландо Градо был невысок. Его маленькая головка контрастировала с круглым, как бочка, туловищем. У него были короткие ноги, длинная птичья шея и блестящие глаза. С такой забавной внешностью ему никогда не удавалось внушать почтение, соответствующее его чину. Впрочем, он относился к своим обязанностям с добродушной беспечностью, несмотря на преданность эмиру Катара, оплачивающему учебу в университете его единственного сына Альфредо.
   Климат Сардинии был идеальным, работа неутомительная, а молодые крестьянки не всегда оставались равнодушными к полицейской форме. В общем, почти райская жизнь.
   Однако в этот момент капитан Орландо Градо охотно променял бы свою синекуру на какой-нибудь пост в Сицилии, как можно дальше от Порто-Жиро.
   Человек, стоящий напротив него, внимательно прочитал его удостоверение и подвел итог: попытка совершения убийства, похищение, пытки, сокрытие трупа, шантаж... Капитан вздрагивал от каждого слова изысканного блондина. Было только девять часов утра, и мысли капитана еще не приобрели ясности.
   – Синьор, – сказал он жалобным тоном. – Его превосходительство эмир Катара является благодетелем острова... Все, что вы говорите, конечно, серьезно, но...
   – Капитан, где мы находимся – в эмирате или в Сардинии? Я служащий одного американского учреждения. Вы хотите, чтобы я сообщил в американское посольство о моем похищении, о покушении на мою жизнь, о том, что молодая американка подвергается пыткам и о том, что итальянская полиция отказывает мне в оказании помощи?
   Капитан карабинеров опустил голову. Беседа продолжалась уже в течение часа. Трое американцев явились в полицию задолго до прихода Орландо Градо. Теперь надо было принимать решение и действовать.
   – Капитан, – продолжал Малко, – если вы отказываетесь вмешаться, я немедленно свяжусь с американским посольством и прессой.
   Малко почти не спал, разрабатывая план спасения Китти. В конечном счете он решил обратиться в местную полицию. Разумеется, как агент иностранной державы он рисковал высылкой. Но обвинения, выдвигаемые им против эмира, были столь серьезны, что он надеялся получить разрешение на обыск. Однако он недооценил власть эмира.
   Лицо Орландо Градо приобрело землистый оттенок.
   – Синьор, – медленно сказал он, – я зарегистрирую ваше заявление и срочно отправлю его в Сассари. Я не могу вмешаться в это дело, не получив инструкций.
   Малко хотел возразить, но в этот момент снаружи остановилась машина, в коридоре послышались быстрые шаги, и дверь резко открылась.
   В кабинет вошел эмир Катара. На нем были элегантный белый пиджак, фланелевые брюки и фуражка яхтсмена. Его отвислые щеки дрожали, но ему удавалось сохранять хладнокровие. Указав на Малко пальцем, он сказал:
   – Я поздравляю вас, капитан, с арестом этих гангстеров и хочу сделать заявление.
   Капитан Орландо Градо потерял дар речи. Эмир громыхал:
   – Это бандиты! Сегодня ночью они ворвались в мои владения. Они стреляли в моих людей. Я требую их немедленного ареста, если вы еще этого не сделали.
   Орландо Градо поднял глаза к небу.
   – Синьор, этот господин уверяет, что вы похитили его...
   – Ложь! Арестуйте их, иначе я сообщу в Рим, что вы их сообщник.
   – О Господи! – простонал капитан.
   Он поочередно переводил взгляд с одного на другого. Выражение лиц обоих было серьезным и твердым. Он подумал о своем сыне Альфредо, ради которого был готов на многие жертвы. С сожалением глядя на Малко, он протянул руку к звонку, соединенному с постом охраны.
   Однако он не успел нажать на кнопку звонка.
   Крис Джонс приставил к его виску дуло кольта с взведенным курком.
   – Не двигайтесь, – сказал Крис.
   Орландо Градо не понимал английский, но послушно опустил руку.
   Что касается эмира, то он с недоумением смотрел на скромный кольт «кобра», приставленный Милтоном к его груди.
   Оба телохранителя действовали по неуловимому знаку, поданному им Малко. Рискуя оказаться на двадцать лет в сардинской тюрьме, Малко играл ва-банк.
   Ни в одной стране мира не следует угрожать полиции. Но у Малко не было выбора, если он хотел спасти Китти. Он подошел к столу.
   – Капитан Градо, я сожалею, что дело приняло такой оборот, но все, что я вам сказал, – истинная правда. Эмир Катара – опасный преступник, несмотря на то, что он является благодетелем острова. Я должен спасти девушку, о которой я вам говорил и которая подвергается пыткам в доме эмира. Я предлагаю вам принять участие в обыске и не оказывать сопротивления.