Дементьев Андрей. Все в мире поправимо…

Душа и разум… И замен не будет.
Но почему трудней день ото дня
Жизнь совмещать с тем,
Что я вижу в людях.
 
 
Когда уходит доброта из них,
И совесть уступает место блуду.
Уже осталось слишком мало книг,
Чтоб жизнь для нас
Вдруг обернулась чудом.
 
 
А может, это я неправедно живу.
И чтоб понять все – надо постараться…
 
 
Но я опять Поэзию зову,
Пусть мне она поможет разобраться.
 

«…Вдруг подошла…»

 
…Вдруг подошла
И вежливо спросила:
«А можно вас на танец пригласить?» —
И глазки хитро в сторону скосила,
Еще не зная, как ей дальше быть.
 
 
Ведь незнакомец мог и отказаться.
И был бы унизителен отказ.
Но, видимо, любил избранник танцы…
И закружился штраусовский вальс.
 
 
С тех пор и кружит их по жизни вешней
Мелодия восторга и любви.
Да здравствует отвага скромных женщин!
Вознесших к Богу помыслы свои.
 

«Детвора нуждается в защите…»

 
Детвора нуждается в защите.
Дети так наивны и малы…
В школе защищает их учитель.
Дома – даже отчие углы.
 
 
Каждый день они должны быть
Сыты,
Счастливы, здоровы…
Каждый день!
Мы тогда с грядущим будем квиты
Посреди своих забот и дел.
 

«В Природе ничто не бывает случайным…»

 
В Природе ничто не бывает случайным…
Зима замирает от снежных красот.
А осень в поблекшей красе так печальна,
Что небо никак своих слез не уймет.
 
 
Но дарит Природа особую милость,
Когда на земле и на сердце весна.
Победа счастливой весной к нам явилась.
И празднует с нами Победу она.
 

«Мы все живем по собственным законам…»

 
Мы все живем по собственным законам.
По вечным нормам чести и любви.
Где верят только правде да иконам.
Сверяя с ними помыслы свои.
 
 
Мы все живем по собственным законам.
И авторы их – Совесть и Народ.
Пусть власть когда-нибудь
Под думский гомон
Законы те своими назовет.
 

«Я разных людей встречал…»

 
Я разных людей встречал —
Лукавых, смешных и добрых.
Крутых, как девятый вал,
И вспыльчивых, словно порох.
 
 
Пусть встречи порой напасть…
Со всеми хочу встречаться,
Чтоб вдруг до одних не пасть.
А до других подняться.
 

«Я из этого времени выпал…»

 
Я из этого времени выпал,
Как из Родины выбыл…
И мы уже не считаем потерь —
Кто там – в какой стране…
Хорошо, что меня
Не оставила Тверь
С отчаяньем наедине.
 

«Погибшие святые имена…»

 
Погибшие святые имена
К нам возвращаются из тьмы.
Как поднимают корабли со дна,
Так с именами
Возвращались мы.
 

«Прихожу в твой опустевший дом…»

 
Прихожу в твой опустевший дом
И волненье отогнать пытаюсь.
Ты стоишь, как одинокий аист.
Над своим разрушенным гнездом.
 

«Жизнь пронеслась…»

 
Жизнь пронеслась,
Как стриж сквозь колокольню.
И память сохранила взмах крыла.
Отозвались невыносимой болью
Звонящие вдали колокола.
 

«В мире стало меньше доброты…»

 
В мире стало меньше доброты.
Оттого и жизнь становится печальнее.
Словно обреченные киты,
Мы себя бросаем
На́ берег отчаянья.
 
 
В мире стало меньше доброты.
Меньше милосердия и нежности…
И погибнем мы, как те киты,
Что расстались с голубой
Безбрежностью.
 

«Я навсегда запомнил тот зачет…»

 
Я навсегда запомнил тот зачет…
Доцент была из молодых да ранних.
Строчил ответы я, как пулемет,
И чувствовал себя на поле брани.
 
 
Мы были целый час наедине.
Она смотрела на меня сурово.
И вдруг зачетку протянула мне —
«Я буду рада повидать вас снова…»
 
 
И так три раза я сдавал зачет.
Красавица ждала нетерпеливо,
Когда меня вновь память подведет.
Но я все даты вызубрил на диво.
 
 
Лишь много позже я с ней подружусь,
Взаимную симпатию усилив.
Зато теперь я знаю наизусть
Счастливую историю России.
 

«У нас в России любят спорить…»

 
У нас в России любят спорить,
Надеясь этим что-то изменить.
Как будто редкий извлекают корень
Из уравненья: «Быть или не быть…»
 
 
Меня вконец те споры утомили:
То против власти, то за ту же власть.
Рождает спор порой гипертонию,
А истина пока не родилась.
 

«Бренд наших дней – приемы и тусовки…»

 
Бренд наших дней – приемы и тусовки,
Что так похожи на салоны мод.
Где вдоль стены охранники присохли,
Не упуская из виду господ.
 
 
Все напоказ – престиж и раболепье.
И эти полудружбы наугад.
Здесь были бы нелепы Блок и Репин.
Ведь не нужны им должность и откат.
 
 
Но это – жизнь…
И как мне ни печально,
Я на душу беру немалый грех,
Признавшись, что Россия обмельчала
От мелкоты, поднявшейся наверх.
 

«Страна поменяла Систему…»

 
Страна поменяла Систему.
Система сменила господ.
И только при всех своих бедах
Остался российский народ.
 

«Если каждый житель страны моей…»

 
Если каждый житель страны моей
Скажет, что счастлив он, —
Тогда лишь можно присвоить ей
Титул великой державы.
 

«На праведный гнев наложили запрет…»

 
На праведный гнев наложили запрет,
Чтоб власть оградить от упреков и бед.
Народу погневаться можно в квартире,
В постели, в подъезде…
И даже в сортире.
 
 
Но если наш яростный гнев невзначай
Прорвется на улицу, словно цунами,
То синяя стая расправится с нами.
От гнева останется боль и печаль.
 
 
И улицей стала теперь для меня
Из книги любая страница моя.
 

«Литературный киллер получил заказ…»

 
Литературный киллер получил заказ:
Убить успех престижного коллеги.
Чтоб свет его в чужих сердцах погас.
И чтобы сам ушел он в тень навеки.
 
 
Старался киллер… Он к смертям привык.
Заказ чужая зависть оплатила.
Однако на успех ста тысяч книг
Ему патронов явно не хватило.
 

«Я по глазам богатых узнаю…»

 
Я по глазам богатых узнаю:
Как будто бы смотрю
В промерзшие озера…
А если вдруг замечу полынью,
То знаю – и она замерзнет скоро.
 

«Я прожил жизнь свою…»

 
Я прожил жизнь свою
И тяжело, и весело.
Среди улыбок, доброты
И зла.
И молодость моя
Свое отгрезила.
А зрелость совершила,
Что могла.
 

«Женщина на ро́ды денег просит…»

 
Женщина на ро́ды денег просит,
Прикрывая кофточкой живот.
И стучатся в сердце Маша с Фросей
Или русский богатырь Федот.
 
 
Что же со страною происходит,
Если тает каждый год народ?!
И с сумою наши бабы ходят,
Каясь, что не сделали аборт.
 

«Рублевка живет от России отдельно…

 
Рублевка живет от России отдельно.
Она – как особое княжество в ней.
И столько князей расплодилось удельных!
И каждый гордится усадьбой своей.
 
 
А где-то поодаль ютится Россия.
Растит урожай, ловит рыбу в прудах.
Она никогда за себя не просила,
А все добывала в нелегких трудах.
 
 
И русский народ – не князья и дворяне.
Не вхож он в чванливое царство господ.
Но что-то такое он знает заранее,
Что дарит надежду и силы дает.
 

Взгляд со стороны

 
В России возродилась знать —
Помещики и бизнесмены…
Они теперь ни в чем не знают меры,
Стараясь все к рукам прибрать.
 
 
Один скупает вдоль реки дома.
А речка, между тем, зовется Темзой…
Другой купил какой-то царский вензель.
Но это не добавило ума.
 
 
Признался нам с экрана некий чин,
Что столько у него теперь богатства,
Что и за век потратить не удастся…
Не потому ль до срока он почил.
 
 
А друг мой смотрит грустно из ворот:
«Уж эти мне российские транжиры!
Они намерены скупить полмира,
Забыв о том, как беден их народ…»
 

Лондон

«Приватизировав экран…»

 
Приватизировав экран,
Чиновник вышел в шоумены.
Но в этом был один изъян —
Не знал он в жажде славы меры.
 
 
Какой я ни включал канал, —
Вещал он стоя или с кресла…
И всех нас насмерть доконал.
Разбил экран я в знак протеста.
 

«У нас в России власть не любят…»

 
У нас в России власть не любят.
Быть может, не за что любить.
Но лишь от власти той пригубят
И все готовы ей простить.
 

«На дворе уже март…»

 
На дворе уже март,
А зима не уходит.
Тучи серые на небе
И снегопад.
Может, кризис уже
Начался́ и в Природе.
Потому и с погодою
Все невпопад.
 

«Это горькая тема…»

 
Это горькая тема —
Конфликт поколений.
И когда нас не будет, —
Продолжится спор.
Это было до нас.
Это будет со всеми.
Ведь былое —
Грядущему —
Вечный укор.
 

«Когда-то нас пугал «железный занавес»…»

 
Когда-то нас пугал «железный занавес».
Мы жили все в придуманном раю.
Но проржавел и пал «железный занавес»
И мир увидел Родину мою.
 
 
Она была во всей красе и силе.
Как будто в дальний собралась полет…
Не надо было путать власть с Россией,
К временщикам приравнивать народ.
 

«Мне приснился Президент…»

 
Мне приснился Президент.
Мы сидели рядом.
Я использовал момент —
Попросил награду.
 
 
Как-никак, а юбилей.
Столько лет скопилось.
Президент сказал:
«О’кей… Окажу вам милость…»
 
 
И добавив: «Будет так…» —
Мило улыбнулся.
Ну а я такой дурак, —
Взял да и проснулся.
 

«А в метро на переходах…»

 
А в метро на переходах
Много нищих, как в войну.
Просят денег у народа,