Денис Кащеев. Варвар

   Только теперь Крим заметил, что, кроме них троих, в комнате присутствует еще один человек – лет тридцати пяти коротко подстриженный варвар в таком же, как и доктор Артур, голубом комбинезоне, но с другими значками на рукаве. Он сидел на тахте у стены и с интересом, но, вроде бы, по-доброму разглядывал его, Шторра.
   – Знаю, Саша, знаю, – устало кивнул капитан. – Но как-то все уж больно гладко получается. Быть может, единственный землянин на весь сектор – и как раз на этом корабле. Стив, ты его как следует просветил?
   – Глубоко в мозги не лазил – здесь у меня нет нужной аппаратуры, да и некогда было. Но и так могу тебе сказать: парень наш, – доктор Артур, наверное, и сам не заметил, как оставил официальный тон.
   – Никто же не знал, что мы возьмем именно этот лайнер, – поддержал его третий варвар. – А что тебя смущает?
   – Да нет, ничего. Ладно, Александр, введешь его в курс дела. Кровь свое возьмет. О результатах доложишь. А теперь идите. Да, Стив, задержись.
   Оставив доктора Артура в каюте, Крим вслед за Сашей-Александром (интересно, что здесь имя, а что – фамилия?) вышел в коридор.
   – Идем со мной, – проговорил тот.
   – Куда?
   – Куда надо, – усмехнулся варвар. – Ну, ты идешь?
   И тут Крим наконец решился. Вместо ответа он резко толкнул своего провожатого в грудь и опрометью бросился по коридору – прочь от направления, куда собирался вести его варвар.
   – Стой! Ты куда?! – только и успел крикнуть тот.
   Коридор, поворот, еще коридор, лестница, опять коридор. Где же у них тут спасательные капсулы? Они должны быть на каждой палубе. Вскочить в капсулу, дернуть рычаг и отстрелиться в космос – там им его уже не достать…
   Лестница, коридор, поворот, коридор, лестница. Крим обернулся: погони, кажется, не было. Это хорошо. Он успеет, он обязательно успеет…
   Что-то коснулось на бегу его плеча. Крим рванулся, но резкая боль в заломленной назад руке заставила его упасть на колени. Кажется, он закричал, в бессильной злобе скребя свободной рукой ковровую дорожку на полу. Из глаз брызнули слезы.
   – Ну что же ты, дурачок? – голос Александра звучал не зло, а пожалуй, даже ласково, но руку Крима варвар не отпускал и хватку не ослаблял. – Набегался?
   В ответ Крим простонал что-то нечленораздельное.
   – Что, больно? – участливо спросил варвар. – Будешь знать, как не слушаться старших. Ну ладно, сам пойдешь, или придется тебя тащить?
   – Сам, – сквозь зубы выдавил Крим.
   Боль мгновенно отступила.
   – И чтоб мне больше без этих глупостей, – предупредил варвар. – Тебя же запросто могли пристрелить, не разобравшись. Поверь, лично я очень бы об этом сожалел.
   Лениво отчитывая, он привел Крима в просторное помещение, которое Шторр сразу же назвал про себя библиотекой. Все оно было заставлено невысокими столиками, на каждом из них возвышался маленький плоский экран – наподобие визора, только в несколько раз тоньше. Усадив Крима на табурет перед одним из них, варвар встал рядом.
   – Кстати, мы так и не познакомились. Я – Александр Вирный, второй помощник капитана на «Викинге». По-моему, нам необходимо кое-что прояснить. Что ты о нас думаешь, я себе примерно представляю – слышал у капитана. Кстати, бесплатный совет: не шути больше так с Миркусом – чревато. Ну да ладно. Итак, по-твоему, «Викинг» – не более чем заурядный пиратский рейдер?
   Крим кивнул.
   – А если я тебе скажу, что это флагман Космического Флота Терры? Бывший флагман бывшего флота, – добавил он невесело. – И тем не менее… Кстати, Терра в этой идиотской шлимской транскрипции звучит как «Тир».
   – Тир? – опешил Крим. – Бывшая столица варварской Конфедерации?
   – Да. Терра была идейным центром – не совсем столицей, как это понимают в Империи – союза сотен звездных систем, тысяч планет, который мы называли Конфедерацией. И, кроме того, моей родиной. И Стива, и Миркуса. И твоей, кстати, тоже.
   – Я – гражданин Великой Империи, – уже привычно возразил Шторр.
   – Ты можешь считать себя кем угодно. Но родина твоя – Терра – уничтожена этой самой Великой Империей.
   – Это было справедливое возмездие, оборона от вторгшихся варварских орд! От смертоносной экспансии сил зла!
   – Это неправда.
   – Это Священная История Великой Империи! Ее все знают!
   – Да, этому вас учат в Империи. Но это неправда. Ладно, послушай-ка теперь, что я тебе расскажу, – варвар помолчал, словно собираясь с мыслями, и заговорил, негромко и размеренно. – Много лет, даже веков назад Терра была всего лишь маленькой планетой, одной из бесчисленного множества в галактике. Но она взрастила гордый, сильный, смелый народ, который устремился в космос. В незаселенные планеты мы вдыхали жизнь, с населенными торговали. В каких-то захватах, покорениях не было нужды – это ни к чему, когда в галактике миллионы свободных планет – только заселяй, разрабатывай, возделывай. Это действительно можно было назвать экспансией, но экспансией мирной, без единого выстрела. Миры сами стремились присоединиться к Терре, так как видели, что жить вместе им будет лучше, богаче, безопаснее в конце концов. Границы Конфедерации все расширялись, и вот в один не самый прекрасный день они подошли вплотную к восточным секторам Империи. Та, в отличие от нас, была уже старым и, как нам казалось, изжившим себя жестко централизованным образованием. Система управления в ней деградировала, общественное устройство выродилось в жесткую кастовую систему. Мы могли бы вдохнуть живую струю в этот одряхлевший мир. И мы стали устанавливать контакты с приграничными звездными системами, прежде всего – торговые. И результат не заставил себя долго ждать – скоро все восточное Приграничье вступило в Конфедерацию. Удача окрылила нас. Но тут до Кеш-Шлим дошло, что Терра угрожает ее вековой власти. Империя ничего не могла противопоставить нам. Ничего, кроме силы. Конфедерация не обладала могучим военным флотом – предметом нашей гордости были неисчислимые флотилии торговых судов, боевые же корабли, такие, как наш «Викинг», использовались лишь для патрулирования торговых трасс, – Александр усмехнулся, – для борьбы с контрабандистами и пиратами. Поэтому мы не смогли отразить удар. Да мы и не были готовы к нему морально – применение силы на межпланетном уровне не было знакомо Конфедерации в течение всей ее истории. Одним словом, когда над Террой завис флот Империи, мы не ждали ничего, кроме переговоров. Вместо этого, – голос варвара дрогнул, – вместо этого они ударили по ней из дематериализаторов. Цветущая планета, космический рай, сердце Конфедерации, родина землян в считанные секунды обратилась в ничто вместе со всеми двадцатью миллиардами ее жителей. От этого удара мы так и не оправились. А тем временем та же участь постигла еще несколько наших планет. Только тут мы опомнились. Собрали свой флот и попытались дать Империи бой. У нас было в пятьдесят раз меньше кораблей, и мы были разбиты. Конфедерации пришел конец. Империя высадила на наши планеты свои гарнизоны, те, кто пытался сопротивляться, были уничтожены, остальных вынудили присягнуть на верность Кеш-Шлим.
   Александр включил стоящий на столе экран.
   – Смотри, это Терра. Леса, реки, озера, города. Видишь этих людей? Это земляне. Их больше нет. Никого больше нет.
   – Вы лжете… – прошептал Крим. – Я не верю вам.
   На экране была красивейшая из планет, какие он только видел раньше. Вся зеленая от покрывавшей ее густой растительности. Вода, много воды. Она стекала с гор, плескалась у песчаного берега, зеркальной гладью стояла среди зелени. И всюду люди. Бесчисленное множество людей. Красивые, если только могут быть красивы варвары (всю жизнь Крим считал себя уродом и впервые сегодня, увидев столько похожих на себя людей, готов был усомниться в этом), жизнерадостные, сильные, гордые – это было видно сразу – неужели они все погибли? Нет, этого не могло быть. Великая, справедливая Империя не могла такого допустить! Нет, невозможно!
   – Я не верю вам, – повторил Шторр.
   – Однако это правда, – голос Александра звучал печально и величественно. – Терра исчезла, Конфедерация погибла. Но остался «Викинг»! Остались мы, а значит, будет новая Терра и новая Конфедерация! Но теперь мы будем умнее. В космосе нет места одновременно и для нас, и для Кеш-Шлим. Нет, как говорили наши предки, пепел невинно убитых стучит в наши сердца. Пепел уничтоженной родины. Мы вернемся! Ты будешь отомщена, о Терра!

11

   – Но вы убиваете мирных, ни в чем не повинных людей. Это же чудовищно! – проговорил Крим.
   Они с Александром вновь сидели в зале перед экраном, и он вновь смотрел на красивую зеленую планету – планету, которой больше нет.
   – На Терре погибло двадцать миллиардов, – ровным голосом произнес помощник капитана. – Десять миллиардов – на Гере. Пять с половиной – на Альтаире-4, три – на Альтаире-5. В чем они были виноваты? Или это не чудовищно?
   – Это не менее чудовищно, – согласился Крим. – Если, конечно, все, что ты мне рассказал, – правда. Но разве пассажиры захваченных кораблей в ответе за смерть твоих… хорошо – наших – соплеменников?
   – Не все, конечно. Но кешляне – да, в ответе. Они убили Терру. Кровь землян – на них и на детях их.
   – Но послушай, большинство кешлян не имеет к этому ни малейшего отношения! Ладно, я согласен: правительство Империи виновно. Император, адмиралы – виновны. Ну, так им и мстите! Простые-то граждане тут при чем?
   Глаза Александра сверкнули.
   – Простые граждане, говоришь? А кто поставлял солдат для карательных акций? Кто ковал оружие, строил корабли? Кто финансировал войну, платя налоги и добровольные пожертвования в Фонд Победы? Кто славил Величайшего и Справедливейшего Императора – сокрушителя варварских орд? Кто, наконец, равнодушно – и это в лучшем случае – внимал всему этому? Не они, не простые граждане? – его голос на мгновение сорвался, но тут же вновь зазвучал ровно. – Не будь этих простых граждан – не было бы и Империи. Думаешь, Империя – это Император, двор, армия? Ошибаешься. Империя – это как раз твои простые граждане, трусливые, ленивые, тупые ксенофобы, охотно позволяющие ежеминутно оболванивать себя самым посредственным пропагандистам. Они – Империя. Они – Кеш. И это они убили Терру.
   – Но не все же кешляне такие, – осторожно проговорил Крим, подавленный непоколебимой убежденностью собеседника.
   – Может быть. Но на Терре Империя тоже как-то не делила нас на правых и виноватых.
   – Ну, хорошо, – вымолвил Шторр. Не то чтобы он согласился с Александром – с землянином трудно было спорить, на все у него был готов ответ. – Допустим, вами движет месть. Это, по крайней мере, можно понять. Но кроме этого, вы ведь еще и банально грабите захваченные корабли, причем, не только кешлян, но и всех остальных пассажиров. А это уже – чистая уголовщина.
   – Мы берем только то, что необходимо для поддержания нашего существования – ремонтную технику, продовольствие, топливо. Без всего этого «Викинг» не продержится и нескольких месяцев. А деньги и драгоценности… Я уже говорил тебе, наша цель – основать колонию, Новую Терру, чтобы начать все сначала. Но сделать это надо так, чтобы новая Терра не погибла на следующее же утро под ударом Империи, как погибла первая, и чтобы колония выжила в борьбе с природой. Нас мало – здесь, на «Викинге», и на базе – едва наберется тысяча человек. Этого недостаточно. Нужно будет собрать потомков землян, рассеянных по галактике. На все это потребуются средства. Так разве не справедливо будет, чтобы на Возрождение Терры работали деньги ее убийц?
   Крим вновь не нашел, что возразить.
   – Теперь я понимаю, – задумчиво проговорил он, – зачем вы меня захватили.
   – Не захватили. Вернули. Или, если хочешь – призвали, – поправил его Александр. – Ты – землянин по крови, это установлено абсолютно точно. Поэтому твой долг – принять участие в святом деле, которому мы себя посвятили.
   – То есть, называя вещи своими именами, – в убийствах и грабежах… А если я не соглашусь?
   – А у тебя, парень, нет выбора, – раздалось сзади.
   Крим обернулся: он и не заметил, как в зал вошел еще один землянин. Шторр никогда раньше не видел его без скафандра, но сразу же узнал голос – это был тот самый «патрульный», что проверял у него на лайнере документы, а затем привел на «Викинг».
   – У тебя нет выбора, – повторил Олаф (так, кажется, назвал его доктор Артур?). – Либо ты с нами, либо… – он сделал красноречивый жест, не суливший Криму в случае отказа ничего хорошего.
   – А если я все-таки выберу «либо»? – запальчиво спросил Шторр.
   Ответил ему Александр.
   – Я не думаю, что ты так поступишь. Ты землянин, и судьба твоя здесь, на «Викинге». По-другому просто не может быть, и рано или поздно, ты поймешь это.
   – Только смотри, чтобы не было слишком поздно, – предупредил Олаф.
   – Я… Мне надо подумать, – проговорил Крим, исподлобья глядя на «патрульного». Олаф ему не нравился.
   – Время у тебя есть, – согласился Александр. – До базы еще два дня пути. Достаточно, чтобы определиться.
   – Помни, что ты землянин, – произнес Олаф. С этими словами он вышел.
   – Я – землянин, – задумчиво пробормотал Крим.

12

   – Через три часа «Викинг» начнет торможение, – сообщил Александр. – Мы подлетаем к базе.
   Крим помнил, что это значило для него. Пришло время сделать окончательный выбор. До сих пор его положение все еще оставалось неопределенным: пленником в полном смысле этого слова он не был, но и за своего его пока не признавали.
   Штору отвели крохотную каютку в носовой части крейсера. Она была не просторнее той клетушки, куда его поместили в первый день пребывания на «Викинге», но все-таки это уже была не арестантская камера, а настоящая жилая комната. Члены экипажа, по крайней мере, нижние чины, жили ничуть не шикарнее. Дверь снаружи не запиралась, и Крим имел на корабле некоторую свободу: мог заходить почти во все общие помещения, кроме, разумеется, таких, как рубка управления и боевые отсеки, разговаривать с любым членом экипажа – при условии, конечно, что тот захочет с ним разговаривать.
   Такое положение не могло не возродить мыслей о бегстве. Пройти к спасательным капсулам не составляло труда – отвечая своему назначению, они действительно располагались на каждом углу, чтобы в случае необходимости любой мог быстро ими воспользоваться. Ничего особенного для их запуска не требовалось – нажимай кнопочку, садись и…
   И тем не менее, Крим отказался от этой затеи. Космос огромен – что для него песчинка спасательной капсулы? Не зная своих точных координат – а «Викинг» явно избегал оживленных трасс, где можно было встретить имперские патрули – нечего было и думать пускаться в это даже не рискованное – самоубийственное путешествие. Вот если бы тогда, сразу после пленения… Приходилось мириться с тем, что побег откладывается до лучших времен.
   А почему, собственно, мириться? Что ждет его в Империи? В самом лучшем случае – возвращение в Интернат, черный список, билет в один конец в дикое Приграничье, а то и… Нет, в обещанные Джиффом урановые рудники он, конечно, не верил, но, так или иначе, наказания избежать не удастся. Добропорядочной Империи не нужен варвар, к тому же преступник. Не поможет даже то, что сбежал от пиратов, еще и хуже будет.
   А что здесь? Здесь люди не стыдятся, а гордятся своими черными, рыжими, русыми – а вовсе не изумрудного оттенка – волосами, яркими чертами лица, телосложением – таким же, что удручало его, Крима, всю его сознательную жизнь. Здесь люди весело смеются над тем в Империи, перед чем он даже и сейчас не перестает трепетать. Здесь твое будущее не зависит от воли Гильдии, предвзятости Комиссии, родственников в столице. Здесь, а не на Реде, не на Кеш-Шлим, он среди своих!
   Но…
   Но эти веселые красивые люди живут тем, что грабят и убивают. Да, наверное, им и правда есть за что мстить, но разве мертвые становятся от этого менее мертвыми, а невинные жертвы – оправданными? Пиратство – одно из самых подлых занятий на свете, это Крим твердо усвоил еще в раннем детстве, и даже теперь, когда целостность мировоззрения его под влиянием странных, резких, но почему-то таких логичных и убедительных доводов Александра Вирного дала глубокую трещину, он по-прежнему нисколько в этом не сомневался. Война между правительствами, армиями, флотами – это одно, это было когда-то и в истории Империи, да, как не скрывал помощник капитана «Викинга», и в истории Терры. Сама Империя на заре своего создания не чуралась завоеваний – и Священная История отнюдь не порицала этого, всякий раз находя веские аргументы в пользу таких войн. Впрочем, как сказал как-то Александр, историю обычно пишут победители… Но это ладно, война есть война, на ней гибнут те, кто знал, на что идет – как у побежденных, так и у победителей. Но мирные пассажиры – они-то не солдаты! Ничего не подозревая, они спокойно сидят в своих каютах, а смерть уже скрипит стыковочными узлами… Нет, такого Крим принять не мог.
   – Может быть, – спросил как-то его Александр, – на захваченных нами кораблях погиб кто-то, кто был дорог тебе лично?
   Крим задумался. Нет, в Империи у него не было никого, о чьей смерти в других обстоятельствах он мог бы особенно жалеть. Знакомые – да, были, но не был же «дорог ему лично», например, наставник Джифф. Или кто-то из воспитанников.
   – Нет, никто, – ответил он Александру. И тут же поправился. – Никто, кроме…
   После того, что произошло, он сказал себе, что забудет о ней, и действительно не вспоминал все последние дни. Не в силах примириться с происшедшим, он пытался просто вычеркнуть ее и ее предательство из своей памяти. Однако вопрос Александра вновь разбередил рану.
   Возможно, в глубине души он даже смог бы понять ее – члена Высшей Гильдии, без пяти минут жительницу столицы. Укрывательство беглеца бросало на нее тень, а то, что она помогла ему – прямо ставило под удар. Он был для нее незваным гостем из прошлого, от которого необходимо было отказаться – ради будущего. Все понятно. Но понять – это одно, а простить…
   С другой стороны – слишком искренним было возмущение, когда тогда, в ресторане, он спросил ее, выдаст ли она его. Игра? Пусть игра. Но ведь он выложил ей все – и про Чибба, и про побег – до последней запятой, а Джифф, похоже, не знал и половины этого. Тоже притворялся? Или подробности просто еще не успели дойти до его сведения? Не совсем понятно.
   Но, так или иначе, представить, что ее больше нет… Сердце Крима заныло, словно в нем внезапно расшевелили дремавшую там глубокую занозу. Она, правда, кешлянка только по отцу, но внешне – едва ли не родная сестра Ее Высочества принцессы. И документы у нее, наверное, были уже не интернатские, а значит, место жительства – Кеш-Шлим…
   – Ну-ну, договаривай, – подбодрил его Александр.
   – На лайнере вторым классом летела некая Силли Сиилл, воспитанница моего Интерната… Вы ее… Она погибла?
   – Не знаю, – пожал плечами помощник капитана. – Она была кешлянка?
   Неосознанное «была», походя употребленное Александром, будто хлестнуло Крима по лицу.
   – Только наполовину, – ответил он. – Но она была выбрана Высшей Гильдией и летела учиться на Кеш-Шлим.
   – Тогда, наверное, погибла, – равнодушно произнес помощник капитана. – Впрочем, если ты хочешь, мы можем посмотреть в архиве. Все документы кешлян мы собираем.
   – Не стоит, – возразил Крим. Он почувствовал, как где-то внутри у него вновь разгорается пламя ненависти. Убийцы!
   – Да нет уж, пожалуй, стоит проверить, – Александр не заметил или просто не пожелал замечать происшедшую в Криме перемену. – Во всяком вопросе нужна определенность. Подожди меня здесь. Или, если хочешь, пошли со мной, сам посмотришь.
   – Нет, – процедил Крим.
   – Дело твое. Как, ты сказал, ее звали?
   – Силли Сиилл.
   Александр вернулся минут через пятнадцать.
   – Могу тебя обрадовать, – заявил он с порога. – Никакой Силли Сиилл в нашем архиве нет.
   – Неужели? – бросил Крим. Другого ответа он и не ожидал.
   – Не веришь? – спросил помощник капитана.
   Крим не ответил.
   – Не веришь, – констатировал Александр. – Думаешь, небось: «Нарочно врет, душегуб проклятый, в доверие ко мне втереться хочет, гад!» Так ведь думаешь, верно? – резко спросил помощник капитана, схватив Крима за плечо и развернув к себе. И, прочитав ответ в пылающих глазах Шторра, сам же и ответил. – Думаешь. Ну и дурак. Знай, не такая ты важная птица, чтобы я, Александр Вирный, стал обманом искать твоего расположения. Я, кажется, до сих пор ничего от тебя не скрывал. Была бы эта твоя кешлянка ликвидирована – так бы и сказал. Звал ведь в архив – ты сам не пошел. А теперь пойдем. И когда просмотришь список – извинишься.
   Так и не выпустив плеча Крима, помощник капитана увлек его за собой по коридору.
   Архив «Викинга» состоял из двух частей – огромных набитых бумагами сейфов и небольшого компьютера, в память которого сканировалась информация. Александр подвел Крима к дисплею.
   – На, смотри, – его пальцы забегали по клавиатуре. – На вашем лайнере ликвидировано триста пятнадцать кешлян, не считая команды. Их документы – в сейфе, его открыть может только сам капитан. Но все сведения – здесь. Никаких ошибок, несоответствий быть не может – при загрузке все трижды перепроверяется. Я набрал запрос, сейчас начнут поступать данные.
   На экране появилась фотография пожилого кешлянина, рядом высветилось имя – Дерр Илл черб кеш ан Азз, место жительства, возраст – все сведения, которые обычно содержатся в стандартном удостоверении личности.
   – Ясно, что не она, – произнес Александр. – Чтобы перейти к следующему, нажми вот эту кнопку.
   Крим повиновался. Кешлянина сменил другой, затем третий, за ними появилась молодая кешлянка, но не Силли. Тупо вглядываясь в экран, Крим продолжал нажимать кнопку. Было страшно и как-то неловко смотреть на фотографии всех этих людей, еще недавно живых, полных честолюбивых замыслов, надежд, которым так и не суждено оказалось сбыться. Шторр поймал себя на мысли, что сходные чувства он испытывал, смотря фильмы о Терре, которые показывал ему Александр.
   Внезапно Крим вскрикнул и отпрянул от экрана.
   – Что такое? – быстро спросил Вирный.
   – Да нет, ничего…
   На экране был наставник Джифф. Значит, и он тоже… Ну конечно, он же с Кеш-Улли. Его тогда еще увели назвавшиеся патрульными пираты… Не то чтобы Криму было его жалко, уж кто-кто, а Джифф-то, наверняка, получил по заслугам – преподаватель Священной Истории, он, как выразился недавно Александр, был в Интернате одним из тех рупоров, через которые ложь с Кеш-Шлим распространялась по Империи. К тому же, наставник был уже стар, конец его и так был не за горами… И все же, глядя на это так хорошо знакомое ему лицо, словно с того света смотревшее теперь на него с экрана, Крим на мгновение вполне ощутил себя его убийцей.
   Впоследствии Шторр еще не раз вздрагивал, встречая фотографии своих знакомых – воспитанников-кешлян, господина Юлла, рассказывавшего дамам страшную историю о пиратах, легкомысленных собеседников господина Юлла, метрдотеля из ресторана и, наконец, юного Ктобба Иф черб кеш ан Зуффа, подарившего ему империал. Они все, все хладнокровно, безжалостно убиты! Этот ужас было просто невозможно до конца осмыслить.
   Однако той, что он искал – искал в страстном, отчаянном желании не найти – среди них не было. Случай ли, мать ли некешлянка, старые ли интернатские документы спасли девушку – это сейчас не имело никакого значения. Она была жива!
   – Ну что, убедился? – раздался сзади голос Александра.
   О чем это он? Ах да, он же обвинил его во лжи, и помощник капитана специально привел его сюда, чтобы доказать свою правоту… Какая ерунда! Силли жива! Жива!
   – Убедился? – вновь повторил Александр.
   – Да, да… – Крим все никак не мог понять, чего же ждет от него землянин. Силли жива! Жива!
   Ах, да…
   – Извини, Александр, – тихо проговорил Шторр.
 
   – Мы подлетаем к базе, – повторил помощник капитана. – Твой выбор, Крим Шторр.
   Итак, время, отпущенное ему на размышление, истекло. На базу «Викинга» – последний оплот Терры и тот плацдарм, откуда, быть может, начнется ее Возрождение – на базу «Викинга» он ступит либо землянином – не только по крови, но и по духу – либо не ступит вовсе. Но что это значит для него? Согласиться со всем, что творят эти люди? Стать соучастником их преступлений? Возможно ли?
   Но что иначе? Смерть? Или вечный плен? Ради чего? Ради Империи? Чушь, Империя не стоит того. Тогда ради чего же? Быть может, ради спокойной совести…
   – Итак, с кем ты, Крим Шторр? – голос Александра звучал настойчиво. – С нами или с Империей? С Террой или с Кеш-Шлим? Твой выбор.
   Выбор? Нет, прав был Олаф – сержант Олаф Меда: выбора у него нет. Терра – его родина. Да, земляне жестоки, но разве не Империя сделала их такими? Разве не совершила Империя преступление, стократ ужаснее пиратства? И разве не усугубляет она его ежечасно, распространяя лживые россказни о диких варварах? Пусть он не приемлет методов борьбы, избранных землянами, но встать из-за этого против Терры? После того, что он узнал здесь, на «Викинге»?! Нет, невозможно. А вопрос поставлен только так: либо – за, либо – против, и не Александром – самой жизнью. И такой вопрос не оставляет выбора.
   – Итак, я жду твоего ответа, Крим Шторр. Кеш-Шлим или Терра?