Страница:
«Подлые, вероломные твари! А я – законченный кретин!» – успел подумать тренер по кикбоксингу, пнул ближайшего к нему нохчу каблуком ботинка в пах («Воин ислама» пронзительно заверещал), получил очередной удар по голове и... провалился в пучину беспамятства.
– Эй вы, прекратите! – крикнул озверелым нукерам Казбек Магометович, благоразумно осуществлявший руководство захватом издалека, с безопасного расстояния. – Неверный нужен для допроса!
Четверо уцелевших в схватке горцев, глухо рыча, отступили от неподвижно распростертого тела.
Осторожно приблизившись, Умаров-средний с интересом оглядел поверженного врага. Мертвенно-бледное лицо Павлова пестрело многочисленными ссадинами и кровоподтеками, глаза закатились под лоб, из рассеченного затылка обильно струилась кровь.
«Крутой тип, – с невольным уважением подумал чеченец. – Хорошо, что я не принимал непосредственного участия в драке. Мог бы запросто калекой остаться! Ай, умница я! Ай, молодец!»
– Проверь пульс, Силамбек, – вслух приказал он одному из подручных.
С угрюмым видом (болели ушибленные ребра) тот приложил палец к сонной артерии Павлова и внимательно обследовал его травмы.
– Не сдох, а?! – нетерпеливо спросил руководитель операции.
– Живой, сука! – сипло ответил нукер. – Но досталось ему капитально. Не скоро очнется!
– А когда примерно, на твой взгляд? – деловито поинтересовался Умаров-средний. (Означенный Саламбек имел за плечами два курса медицинского института.)
– Ну-у-у, часа через три... Может, через пять, – неопределенно пожал плечами недоучившийся врач. – Или даже через шесть. Башка конкретно отбита!
– В общем, к утру, – резюмировал Казбек Магометович и повелительно обратился к подчиненным: – Загружайте пленного в багажник, отвезите в нашу усадьбу и бросьте в камеру к русскому мальчишке. Пускай очухивается. А мы как раз отдохнем. Денек выдался очень напряженный! Допрос же проведем после завтрака, на свежую голову!!!
– Елки-палки! Куда меня занесла нелегкая?! – недоуменно пробормотал он.
– В гости к нохчам, – тихо ответил знакомый голос. – Здравствуйте, Евгений Андреевич!
– Господи Боже! – вздрогнул от неожиданности тренер. – Саша, ты?!
– Да, – прошептал в ответ студент. – Старайтесь не делать резких движений. У вас голова здорово разбита. Я сейчас!..
Послышалось надсадное, тяжелое дыхание, и к Павлову подполз на четвереньках Барятинский, с раздутым от побоев лицом, обряженный в какую-то ветхую рвань, с помятой жестяной банкой в руке.
– Это вода, – пояснил Александр. – Попейте!
Евгений Андреевич жадно глотнул из банки и... едва не подавился! Вода оказалась на вкус просто отвратительной, грязной, ржавой, попахивающей тухлятиной.
– Га-а-адость! – сквозь кашель выдавил он.
– Ничего не попишешь. Другой нам не дадут, – мрачно произнес студент. – Неверные для них не люди. Примерно на одном уровне со свиньями. К тому же чеченцы большие любители поиздеваться над пленными!
Тут Павлов вспомнил наконец недавние события и задохнулся в приступе бессильной ярости.
– Я же всегда поддерживал стремление горцев к независимости! – кое-как переведя дыхание, прохрипел он. – Ратовал за скорейшее прекращение боевых действий на территории республики. За проведение мирных переговоров. С тобой вон поссорился на данной почве. К Руслану вообще относился как к родному! А в благодарность столь скотское отношение. И, главное, непонятно почему!!! Чем я им помешал?! Ну, ты-то, понятно —крепко разозлил. Однако нельзя же за несколько неосторожных фраз похищать человека, зверски избивать, бросать в темницу...
– Вы ошибаетесь, Евгений Андреевич, – перебил тренера Саша. – Меня похитили совершенно по иной причине! Причем сама акция была спланирована давно! Приблизительно полтора месяца назад. Тогда-то Руслан Умаров и появился в нашем спортзале. Как теперь выяснилось – неспроста! Родственники поручили ему понаблюдать за мной, изучить привычки, отследить маршруты передвижения, определить наиболее удобное для захвата место и время... Откуда знаю подробности? Из болтовни нохчей между собой! Руководствуясь принципом «надо обязательно понимать язык врагов», я приобрел год назад на книжном «развале» русско-чеченский разговорник, тщательно проштудировал, сносно овладел их речью... Как видите, пригодилось... Но они об этом даже не подозревают, а посему треплются при мне не стесняясь...
– Громадный выкуп собираются требовать, – понимающе протянул Павлов. – А я не знал, что у тебя богатые родители!
– Наша семья вовсе не богата, и деньги в данном случае ни при чем! – горько усмехнулся Александр. – Все обстоит гораздо хуже! Мой отец, генерал-майор ракетных войск, возглавляет охрану Н-ской АЭС. Нохчи хотят, чтобы я перед объективом телекамеры слезно упросил папочку обеспечить беспрепятственный доступ к ядерному реактору пятерым «гринписовцам» со специальным оборудованием. Без какого-либо досмотра, разумеется. Судя по обрывкам слышанных мною чеченских фраз, мнимые «гринписовцы» на самом деле матерые террористы, недавно прибывшие с исторической родины. Остальное, думаю, объяснять не нужно!
Евгений Андреевич онемел от ужаса. Волосы у него на голове встали дыбом. Сердце бешено заколотилось в груди.
– Тихо! Замрите! Сюда идут! – вдруг скороговоркой зашептал Барятинский, отползая к противоположной стене. – Будут бить – терпите, но не подавайте признаков жизни! Нам необходимо выиграть немного времени и обсудить еще одну, крайне важную вещь!!!
Будучи хитрым, искушенным в разбоях нохчей, господин Умаров понимал страшную опасность наличия дополнительных свидетелей при подготовке грандиознейшей, не снившейся даже Басаеву операции; знал, как быстро может ФСБ «к двум прибавить два», сообразить, зачемчеченцы умыкнули сына начальника охраны АЭС, и пресечь в зародыше намечающийся теракт.
Поэтому он напрочь отмел предложение младшего брата «допросить пленного после завтрака, на свежую голову», решил вплотную заняться Евгением Андреевичем, лишь только тот придет в сознание, и отдал Дадашеву упомянутый выше приказ.
Между тем поручение хозяина отнюдь не привело в восторг усталого, желающего спать Салмана. Более того, Умаров-старший жестоко уязвил самолюбие молодого врача-недоучки, ни на йоту не поверив его «профессиональному» мнению о физическом состоянии «пациента». В результате обиженный нукер отнесся к полученному заданию с крайней нерадивостью.
Держа автомат на изготовку, он включил свет, отпер дверь, не заходя в камеру, бегло осмотрел оба тела, застывших на полу в безжизненных позах, неразборчиво выругался по-чеченски, обратно щелкнул выключатель, снова запер замок и, лениво шаркая ногам, убрался восвояси. «Изгаляется, сукин сын! – устраиваясь до очередной проверки на лавке в пыточной комнате, злобно подумал Дадашев о Беслане Магометовиче. – Я же неплохо разбираюсь в медицине и вижу – не скоро русский оклемается. О чем, кстати, и сказал Казбеку. Ан нет! Надо загрузить человека бессмысленной работой! Лишний раз власть продемонстрировать! Ско-ти-на! Чтоб ты поутру в «очко» провалился, да дерьма вдоволь нахлебался! Чтоб у тебя черви в яйцах завелись!!!»
– Тебя поехал выручать...
– Так я и предполагал! А откуда узнали о произошедшем?
Павлов подробно поведал о беседе с Ирой Петровой.
– Чеченам об этом известно?! Они вас допрашивали?! – тревожно встрепенулся Барятинский.
– Нет. По прибытии на место я с ходу угодил в засаду, дрался, пока не потерял сознание, и очнулся уже в камере.
– Слава Богу! – перекрестился студент, помолчал несколько секунд и зашептал горячо: – Евгений Андреевич! Не говорите нохчам об Ире и о ребятах, присутствовавших при вашем разговоре. Тогда их всех моментально уничтожат! Утверждайте однозначно, проходил неподалеку, стал случайным свидетелем, узнал среди нападавших Руслана, потому и позвонил... Будут, конечно, бить, мучать, пытаться «взять на понт», но вы продолжайте упрямо настаивать на своем! Сможете?
– Смогу! – твердо пообещал Павлов. – Пусть хоть на куски порежут, гады!!! Прости меня, Саша, – вдруг всхлипнул он. – Я считал тебя фашистом, всячески хаял, а ты оказался кругом прав. Как и мой младший брат эфэсбэшник, которого я тоже ругал напропалую и с которым последнее время даже перестал общаться!
Бывший либерал печально поник головой, а Барятинский наморщил лоб в глубоком раздумье.
– Значит, ваш брат служит в ФСБ? – спустя полминуты неожиданно переспросил он.
– Ну да, – подтвердил Павлов. – В каком-то там спецподразделении. Неоднократно бывал в Чечне.
– Гм, а я не знал!
– И никто не знал, – сконфуженно пробормотал Евгений Андреевич. – Я стыдился работы брата и никогда, никому о ней не рассказывал.
– Прекрасно! Просто замечательно!!! – оживленно потер ладони Саша.
– Че-е-его-о?! – не понял Павлов.
– Короче, слушайте! Когда чечены поверят, будто вы впрямь единственный свидетель, начните слезно умолять их сохранить вам жизнь, предложите за себя колоссальный выкуп... допустим в пятьсот тысяч долларов! Нохчи по натуре хапуги, непременно соблазнятся подобной суммой, но обязательно поинтересуются, откуда у вас, обычного интеллигентишки, возьмется такая уйма баксов? Тогда скажите, – мой брат крупный подпольный предприниматель. Чем конкретно занимается – не знаю, однако денег у него куры не клюют!
Рыдая, попросите видеокамеру и обратитесь к брату с речью типа: «Выкупай меня срочно! Иначе чечены на части разорвут! Ты же богатый «теневик». Бабки – гребешь лопатой. Пол-«лимона» наличными можешь собрать за пару дней. Неужели ты пожадничаешь, не заплатишь и бросишь ближайшего родственника на растерзание чеченцам?!» Ну и так далее... Брат, уверен, поймет намек, оперативно наведет справки об обстоятельствах вашего исчезновения (благо свидетели остались), выйдет на след похитителей, и, даст Бог, спецназ ФСБ вскоре возьмет штурмом это змеиное гнездо!
– Но они же будут проверять мои слова, – с сомнением пробормотал Павлов. – Залезут в какую-нибудь компьютерную базу данных[17] и выяснят...
– Да ни фига они не выяснят! – перебил тренера Александр. – Сотрудники спецподразделений умеют шифроваться. Если ваш брат и значится в этой самой «базе», то уж точно не как фээсбэшник.
– Разумно, – взвесив «за» и «против», согласился Евгений Андреевич. – Тем паче иного выхода у нас нет!
– Не только у нас, – тихо добавил студент. – Здесь есть еще камеры с людьми. Я видел. И не забудьте о прибывших из Чечни террористах! Я-то, естественно, не пойду на условия нохчей, не обращусь к отцу, однако они вполне способны изобрести что-нибудь другое. В общем – времени в обрез!!!
Несколько часов спустя.
– Кажется, не врет! – глядя на полуживого, окровавленного, судорожно вздрагивающего человека на полу, пробормотал по-чеченски Беслан Магометович. – Ну и слава Аллаху!
– А как дальше с ним поступим? – поинтересовался Казбек. – Убьем... или продадим?
– Сейчас решу. Дай подумать! – Умаров-старший вылущил из золотого портсигара фирменную сигарету, прикурил и начал неспешно пускать дым колечками.
– Отдохните малость, – бросил Казбек двум дюжим нукерам, непосредственно производившим экзекуцию. Тяжело дыша и утирая взмыленные физиономии, те с облегчением опустились на лавку. Вот уже больше часа Павлова допрашивали с пристрастием на предмет выяснения источника его осведомленности об обстоятельствах похищения Барятинского. Евгения Андреевича зверски избивали, пытали электрошоком, грозили еще более страшными муками, если он не перечислит поименно прочих свидетелей происшествия (о наличии которых нохчам якобы доподлинно известно), однако тренер упрямо твердил свое: «Проходил мимо... Узнал среди нападавших Руслана... Потом позвонил, надеялся договориться мирно».
Руслан с Вахидом участия в допросе не принимали. Страдающий от болей в паху, Умаров-младший отлеживался в постели, а Вахид с утра пораньше укатил в город по делам...
От скорченного пленника пахло кровью. От перетрудившихся палачей разило потом. Смешиваясь с этими запахами, легкий сигаретный дымок превращался в удушливое зловоние.
«Мужик здоровый. Даже слишком! – мелко покашливая, размышлял Беслан Магометович. – Оставить себе – не резон. Хлопот не оберешься. Продать? Гм, в России рискованно, а отправить в Ичкерию в данный момент довольно проблематично!.. Запросить какой ни на есть выкуп? А может, ликвидировать от греха подальше? Ведь проклятый дурак – опаснейший свидетель! Правда, он не в курсе насчет собственной опасности! Н-да-а!.. Ладно, сперва постращаю, как обычно в таких ситуациях, а дальше видно будет!»
– Значит, кроме тебя, никто не знает о случившемся? – по-русски переспросил он Павлова.
– Не-е-ет! – со стоном выдавил тот.
– Отлично! – по-собачьи оскалился чеченец. – Тогда мы тебя прикончим, и, как говорится, концы в воду!
– Не надо убивать! – прохрипел Евгений Андреевич. – За меня заплатят большой выкуп. Пятьсот тысяч долларов!
Братья-разбойники мигом навострили уши.
– Откуда же у тебя, вшивого интеллигентишки, возьмется подобная сумма?! – вкрадчиво осведомился Беслан Магометович. – Ну-ка, растолкуй!!!
Глава V
– Эй вы, прекратите! – крикнул озверелым нукерам Казбек Магометович, благоразумно осуществлявший руководство захватом издалека, с безопасного расстояния. – Неверный нужен для допроса!
Четверо уцелевших в схватке горцев, глухо рыча, отступили от неподвижно распростертого тела.
Осторожно приблизившись, Умаров-средний с интересом оглядел поверженного врага. Мертвенно-бледное лицо Павлова пестрело многочисленными ссадинами и кровоподтеками, глаза закатились под лоб, из рассеченного затылка обильно струилась кровь.
«Крутой тип, – с невольным уважением подумал чеченец. – Хорошо, что я не принимал непосредственного участия в драке. Мог бы запросто калекой остаться! Ай, умница я! Ай, молодец!»
– Проверь пульс, Силамбек, – вслух приказал он одному из подручных.
С угрюмым видом (болели ушибленные ребра) тот приложил палец к сонной артерии Павлова и внимательно обследовал его травмы.
– Не сдох, а?! – нетерпеливо спросил руководитель операции.
– Живой, сука! – сипло ответил нукер. – Но досталось ему капитально. Не скоро очнется!
– А когда примерно, на твой взгляд? – деловито поинтересовался Умаров-средний. (Означенный Саламбек имел за плечами два курса медицинского института.)
– Ну-у-у, часа через три... Может, через пять, – неопределенно пожал плечами недоучившийся врач. – Или даже через шесть. Башка конкретно отбита!
– В общем, к утру, – резюмировал Казбек Магометович и повелительно обратился к подчиненным: – Загружайте пленного в багажник, отвезите в нашу усадьбу и бросьте в камеру к русскому мальчишке. Пускай очухивается. А мы как раз отдохнем. Денек выдался очень напряженный! Допрос же проведем после завтрака, на свежую голову!!!
* * *
Евгений Андреевич медленно выплывал из небытия. Сначала он ощутил тупую боль в избитом теле, потом соленый привкус крови во рту, жажду, сильное головокружение, с трудом разлепил чугунные, непослушные веки и не сразу понял, где находится. Какое-то темное помещение с затхлым воздухом. Через полуоткрытую «кормушку» в двери напротив пробивается узкий лучик света. Машинально пошарив рукой возле себя, Павлов расцарапал ладонь о грубый бетонный пол «под шубу».– Елки-палки! Куда меня занесла нелегкая?! – недоуменно пробормотал он.
– В гости к нохчам, – тихо ответил знакомый голос. – Здравствуйте, Евгений Андреевич!
– Господи Боже! – вздрогнул от неожиданности тренер. – Саша, ты?!
– Да, – прошептал в ответ студент. – Старайтесь не делать резких движений. У вас голова здорово разбита. Я сейчас!..
Послышалось надсадное, тяжелое дыхание, и к Павлову подполз на четвереньках Барятинский, с раздутым от побоев лицом, обряженный в какую-то ветхую рвань, с помятой жестяной банкой в руке.
– Это вода, – пояснил Александр. – Попейте!
Евгений Андреевич жадно глотнул из банки и... едва не подавился! Вода оказалась на вкус просто отвратительной, грязной, ржавой, попахивающей тухлятиной.
– Га-а-адость! – сквозь кашель выдавил он.
– Ничего не попишешь. Другой нам не дадут, – мрачно произнес студент. – Неверные для них не люди. Примерно на одном уровне со свиньями. К тому же чеченцы большие любители поиздеваться над пленными!
Тут Павлов вспомнил наконец недавние события и задохнулся в приступе бессильной ярости.
– Я же всегда поддерживал стремление горцев к независимости! – кое-как переведя дыхание, прохрипел он. – Ратовал за скорейшее прекращение боевых действий на территории республики. За проведение мирных переговоров. С тобой вон поссорился на данной почве. К Руслану вообще относился как к родному! А в благодарность столь скотское отношение. И, главное, непонятно почему!!! Чем я им помешал?! Ну, ты-то, понятно —крепко разозлил. Однако нельзя же за несколько неосторожных фраз похищать человека, зверски избивать, бросать в темницу...
– Вы ошибаетесь, Евгений Андреевич, – перебил тренера Саша. – Меня похитили совершенно по иной причине! Причем сама акция была спланирована давно! Приблизительно полтора месяца назад. Тогда-то Руслан Умаров и появился в нашем спортзале. Как теперь выяснилось – неспроста! Родственники поручили ему понаблюдать за мной, изучить привычки, отследить маршруты передвижения, определить наиболее удобное для захвата место и время... Откуда знаю подробности? Из болтовни нохчей между собой! Руководствуясь принципом «надо обязательно понимать язык врагов», я приобрел год назад на книжном «развале» русско-чеченский разговорник, тщательно проштудировал, сносно овладел их речью... Как видите, пригодилось... Но они об этом даже не подозревают, а посему треплются при мне не стесняясь...
– Громадный выкуп собираются требовать, – понимающе протянул Павлов. – А я не знал, что у тебя богатые родители!
– Наша семья вовсе не богата, и деньги в данном случае ни при чем! – горько усмехнулся Александр. – Все обстоит гораздо хуже! Мой отец, генерал-майор ракетных войск, возглавляет охрану Н-ской АЭС. Нохчи хотят, чтобы я перед объективом телекамеры слезно упросил папочку обеспечить беспрепятственный доступ к ядерному реактору пятерым «гринписовцам» со специальным оборудованием. Без какого-либо досмотра, разумеется. Судя по обрывкам слышанных мною чеченских фраз, мнимые «гринписовцы» на самом деле матерые террористы, недавно прибывшие с исторической родины. Остальное, думаю, объяснять не нужно!
Евгений Андреевич онемел от ужаса. Волосы у него на голове встали дыбом. Сердце бешено заколотилось в груди.
– Тихо! Замрите! Сюда идут! – вдруг скороговоркой зашептал Барятинский, отползая к противоположной стене. – Будут бить – терпите, но не подавайте признаков жизни! Нам необходимо выиграть немного времени и обсудить еще одну, крайне важную вещь!!!
* * *
Шаги в коридоре принадлежали Салману Дадашеву, уже знакомому читателю, бывшему студенту медицинского института. По приезде изрядно потрепанной группы захвата в усадьбу Умаровых, Беслан Магометович не удовлетворился заверениями младшего брата, будто пленник проваляется бесчувственным бревном до позднего утра, и велел Дадашеву проверять состояние Павлова каждые полтора часа. «Едва очнется, срочно буди меня! И не вздумай сам задрыхнуть. Убью!!!» – грозно предупредил он.Будучи хитрым, искушенным в разбоях нохчей, господин Умаров понимал страшную опасность наличия дополнительных свидетелей при подготовке грандиознейшей, не снившейся даже Басаеву операции; знал, как быстро может ФСБ «к двум прибавить два», сообразить, зачемчеченцы умыкнули сына начальника охраны АЭС, и пресечь в зародыше намечающийся теракт.
Поэтому он напрочь отмел предложение младшего брата «допросить пленного после завтрака, на свежую голову», решил вплотную заняться Евгением Андреевичем, лишь только тот придет в сознание, и отдал Дадашеву упомянутый выше приказ.
Между тем поручение хозяина отнюдь не привело в восторг усталого, желающего спать Салмана. Более того, Умаров-старший жестоко уязвил самолюбие молодого врача-недоучки, ни на йоту не поверив его «профессиональному» мнению о физическом состоянии «пациента». В результате обиженный нукер отнесся к полученному заданию с крайней нерадивостью.
Держа автомат на изготовку, он включил свет, отпер дверь, не заходя в камеру, бегло осмотрел оба тела, застывших на полу в безжизненных позах, неразборчиво выругался по-чеченски, обратно щелкнул выключатель, снова запер замок и, лениво шаркая ногам, убрался восвояси. «Изгаляется, сукин сын! – устраиваясь до очередной проверки на лавке в пыточной комнате, злобно подумал Дадашев о Беслане Магометовиче. – Я же неплохо разбираюсь в медицине и вижу – не скоро русский оклемается. О чем, кстати, и сказал Казбеку. Ан нет! Надо загрузить человека бессмысленной работой! Лишний раз власть продемонстрировать! Ско-ти-на! Чтоб ты поутру в «очко» провалился, да дерьма вдоволь нахлебался! Чтоб у тебя черви в яйцах завелись!!!»
* * *
– Пронесло! – когда шаги Салмана затихли в отдалении, облегченно вздохнул Александр, вновь придвигаясь к Евгению Андреевичу. – В двух словах. Как вы сюда попали?– Тебя поехал выручать...
– Так я и предполагал! А откуда узнали о произошедшем?
Павлов подробно поведал о беседе с Ирой Петровой.
– Чеченам об этом известно?! Они вас допрашивали?! – тревожно встрепенулся Барятинский.
– Нет. По прибытии на место я с ходу угодил в засаду, дрался, пока не потерял сознание, и очнулся уже в камере.
– Слава Богу! – перекрестился студент, помолчал несколько секунд и зашептал горячо: – Евгений Андреевич! Не говорите нохчам об Ире и о ребятах, присутствовавших при вашем разговоре. Тогда их всех моментально уничтожат! Утверждайте однозначно, проходил неподалеку, стал случайным свидетелем, узнал среди нападавших Руслана, потому и позвонил... Будут, конечно, бить, мучать, пытаться «взять на понт», но вы продолжайте упрямо настаивать на своем! Сможете?
– Смогу! – твердо пообещал Павлов. – Пусть хоть на куски порежут, гады!!! Прости меня, Саша, – вдруг всхлипнул он. – Я считал тебя фашистом, всячески хаял, а ты оказался кругом прав. Как и мой младший брат эфэсбэшник, которого я тоже ругал напропалую и с которым последнее время даже перестал общаться!
Бывший либерал печально поник головой, а Барятинский наморщил лоб в глубоком раздумье.
– Значит, ваш брат служит в ФСБ? – спустя полминуты неожиданно переспросил он.
– Ну да, – подтвердил Павлов. – В каком-то там спецподразделении. Неоднократно бывал в Чечне.
– Гм, а я не знал!
– И никто не знал, – сконфуженно пробормотал Евгений Андреевич. – Я стыдился работы брата и никогда, никому о ней не рассказывал.
– Прекрасно! Просто замечательно!!! – оживленно потер ладони Саша.
– Че-е-его-о?! – не понял Павлов.
– Короче, слушайте! Когда чечены поверят, будто вы впрямь единственный свидетель, начните слезно умолять их сохранить вам жизнь, предложите за себя колоссальный выкуп... допустим в пятьсот тысяч долларов! Нохчи по натуре хапуги, непременно соблазнятся подобной суммой, но обязательно поинтересуются, откуда у вас, обычного интеллигентишки, возьмется такая уйма баксов? Тогда скажите, – мой брат крупный подпольный предприниматель. Чем конкретно занимается – не знаю, однако денег у него куры не клюют!
Рыдая, попросите видеокамеру и обратитесь к брату с речью типа: «Выкупай меня срочно! Иначе чечены на части разорвут! Ты же богатый «теневик». Бабки – гребешь лопатой. Пол-«лимона» наличными можешь собрать за пару дней. Неужели ты пожадничаешь, не заплатишь и бросишь ближайшего родственника на растерзание чеченцам?!» Ну и так далее... Брат, уверен, поймет намек, оперативно наведет справки об обстоятельствах вашего исчезновения (благо свидетели остались), выйдет на след похитителей, и, даст Бог, спецназ ФСБ вскоре возьмет штурмом это змеиное гнездо!
– Но они же будут проверять мои слова, – с сомнением пробормотал Павлов. – Залезут в какую-нибудь компьютерную базу данных[17] и выяснят...
– Да ни фига они не выяснят! – перебил тренера Александр. – Сотрудники спецподразделений умеют шифроваться. Если ваш брат и значится в этой самой «базе», то уж точно не как фээсбэшник.
– Разумно, – взвесив «за» и «против», согласился Евгений Андреевич. – Тем паче иного выхода у нас нет!
– Не только у нас, – тихо добавил студент. – Здесь есть еще камеры с людьми. Я видел. И не забудьте о прибывших из Чечни террористах! Я-то, естественно, не пойду на условия нохчей, не обращусь к отцу, однако они вполне способны изобрести что-нибудь другое. В общем – времени в обрез!!!
* * *
Пыточная комната в усадьбе Умаровых.Несколько часов спустя.
– Кажется, не врет! – глядя на полуживого, окровавленного, судорожно вздрагивающего человека на полу, пробормотал по-чеченски Беслан Магометович. – Ну и слава Аллаху!
– А как дальше с ним поступим? – поинтересовался Казбек. – Убьем... или продадим?
– Сейчас решу. Дай подумать! – Умаров-старший вылущил из золотого портсигара фирменную сигарету, прикурил и начал неспешно пускать дым колечками.
– Отдохните малость, – бросил Казбек двум дюжим нукерам, непосредственно производившим экзекуцию. Тяжело дыша и утирая взмыленные физиономии, те с облегчением опустились на лавку. Вот уже больше часа Павлова допрашивали с пристрастием на предмет выяснения источника его осведомленности об обстоятельствах похищения Барятинского. Евгения Андреевича зверски избивали, пытали электрошоком, грозили еще более страшными муками, если он не перечислит поименно прочих свидетелей происшествия (о наличии которых нохчам якобы доподлинно известно), однако тренер упрямо твердил свое: «Проходил мимо... Узнал среди нападавших Руслана... Потом позвонил, надеялся договориться мирно».
Руслан с Вахидом участия в допросе не принимали. Страдающий от болей в паху, Умаров-младший отлеживался в постели, а Вахид с утра пораньше укатил в город по делам...
От скорченного пленника пахло кровью. От перетрудившихся палачей разило потом. Смешиваясь с этими запахами, легкий сигаретный дымок превращался в удушливое зловоние.
«Мужик здоровый. Даже слишком! – мелко покашливая, размышлял Беслан Магометович. – Оставить себе – не резон. Хлопот не оберешься. Продать? Гм, в России рискованно, а отправить в Ичкерию в данный момент довольно проблематично!.. Запросить какой ни на есть выкуп? А может, ликвидировать от греха подальше? Ведь проклятый дурак – опаснейший свидетель! Правда, он не в курсе насчет собственной опасности! Н-да-а!.. Ладно, сперва постращаю, как обычно в таких ситуациях, а дальше видно будет!»
– Значит, кроме тебя, никто не знает о случившемся? – по-русски переспросил он Павлова.
– Не-е-ет! – со стоном выдавил тот.
– Отлично! – по-собачьи оскалился чеченец. – Тогда мы тебя прикончим, и, как говорится, концы в воду!
– Не надо убивать! – прохрипел Евгений Андреевич. – За меня заплатят большой выкуп. Пятьсот тысяч долларов!
Братья-разбойники мигом навострили уши.
– Откуда же у тебя, вшивого интеллигентишки, возьмется подобная сумма?! – вкрадчиво осведомился Беслан Магометович. – Ну-ка, растолкуй!!!
Глава V
Вечер того же дня,
г. Н-ск.
В уютной, аккуратно прибранной холостяцкой квартире неподалеку от центра города лениво развалился на диване атлетически сложенный, коротко стриженный мужчина лет тридцати с небольшим и щелкал телевизионным пультом, переключая программы. На экране последовательно появлялись кадры какого-то идиотского боевика «Made in USA», не менее идиотское ток-шоу отечественного производства. Реклама презервативов, захлебывающийся ложью «правозащитник» из партии «Либеральная Россия», снова реклама (на сей раз женских прокладок), злобно бубнящий об «антинародном режиме» представитель КПРФ, еще одно ток-шоу, придурковатый мультик...
– Сплошной дурдом! Посмотреть на досуге нечего! – недовольно ворчал мужчина. – Может, пойти прогуляться?.. И-иэх! Вставать в облом! Лучше полежу. Вдруг покажут чего-нибудь приемлемое?
Весь день майор спецназа ФСБ Виктор Андреевич Павлов откровенно бездельничал, поднимаясь с дивана лишь в крайних случаях. В туалет, допустим, или подкрепиться. Правда, бездельничал майор на вполне законных основаниях. Позавчера он вернулся из очередной командировки в Чечню, получил недельный отпуск и сейчас попросту расслаблялся. Сбрасывал накопившееся напряжение. Нервное и физическое. «Почему же не напился вусмерть? – с недоумением спросят верные друзья бутылки. – Недельку б побухал не просыхая, и нормалек! Напряжения будто не бывало!!!»
Да напился он, напился! Но... только один раз, вчера, а запойных типов в элитных спецподразделениях, извините, не держат! Специфика работы у них – сами понимаете. Нельзя распускаться. Поэтому поутру Павлов-младший героически переборол искушение «подлечиться пивком», оттянулся минеральной водой, принял успокоительное, продремал до середины дня, а потом устроился перед телевизором, надеясь найти там хоть мало-мальски интересную передачу. Однако сегодня Виктору определенно не везло. Телеэфир заполняла невероятная чушь. Кроме выпусков новостей, смотреть было абсолютно нечего.
«Надо наведаться к соседу этажом ниже. Одолжить парочку новых видеокассет. Желательно комедий», – вдоволь намаявшись с пультом, решил, наконец, он, мысленно проделал «длинный» путь по лестнице туда-обратно, горестно вздохнул, и тут неожиданно в дверь позвонили. Леность майора словно ветром сдуло. Друзей-сослуживцев он в гости не ждал, родственников тем более (родители жили в другом городе, а единственный брат видеть его не желал). И, кроме того, звонок показался Виктору каким-то странным. Вороватым, что ли?
По-кошачьи мягко спрыгнув на пол, Павлов-младший взял с журнального столика пистолет с глушителем, снял с предохранителя, загнал патрон в ствол, на цыпочках проследовал в прихожую и обозрел лестничную площадку сквозь японский телескопический глазок. Никого. Лишь приглушенный звук торопливо удаляющихся шагов. «Гм. Занятно! Дети балуются? Вряд ли! Не зря же домофон ставили. Наверное, чего-то подбросили. Надеюсь, не взрывное устройство. Ладно, глянем!»
Майор отпер дверь. Предчувствия не обманули эфэсбэшника. На коврике у входа лежала видеокассета в прозрачном целлофановом пакете...
– Жги, Саламбек, жги!!! – яростно ревел Беслан Магометович. – Почему русский не орет?! Халтуришь, сын осла?! Дай я сам!!! Вот та-а-ак!!! Вах, опять не орет! Губы кусает, и... все! Неужто раскаленного железа не боится?! Шайтан!!! Ну-ка, посыпем раны солью... Ага! Прорезался у нас голосок!.. Не особо громкий, но тем не менее... Итак, мальчик, ты готов предстать перед видеокамерой?! Нет?! Как ты меня назвал? Уродом чернозадым?! А послал... Ух, сука!!! По-лу-ча-а-ай гостинца!!! Больно, да?! А теперь согласен на мое предложение?!.. Почему молчишь, э-э?!
– Он отрубился, хозяин. Болевой шок, наверное, – осторожно заметил Дадашев. Умаров-старший швырнул обратно в жаровню нагретые добела клещи, смачно харкнул на пол и витиевато выругался, мешая русский мат с чеченскими проклятиями.
Очередная пытка Барятинского длилась второй час подряд. Раздетый Александр висел на дыбе, неестественно запрокинув голову. Обнаженное тело парня покрывали многочисленные ожоговые язвы. В помещении стоял отвратительный смрад паленого мяса.
– Снимай! – побесновавшись с минуту, сипло приказал нукеру Беслан Магометович. – Но обратно в камеру не уноси. Обработай болячки анестезией. Приведи в чувство. Пускай немного передохнет. Вскоре вздернем по новой. Я же пока немного погуляю по спортзалу. Здесь, блин, дышать нечем!
Резко развернувшись на каблуках, Умаров-старший вышел из пыточной. В душе чеченца бушевало перемешанное со злобой смятение. Казалось, беспроигрышный план разваливался на глазах. Беслан Магометович никак не мог понять совершенно не объяснимой (с его точки зрения) «несговорчивости» русского мальчишки. «Упорно терпеть столь чудовищные истязания?! Невероятно! – пройдя в спортзал и усевшись в углу на стопке матов, с зубовным скрежетом думал он. – Сам бы я, откровенно говоря, давно сломался! И, главное, ради чегомучается?! Из патриотических соображений. О благе державы печется! Натуральное сумасшествие!!! Ведь любому здравомыслящему человеку прекрасно известно: дороже всего на свете собственная шкура!!! А этот молодчик... Ух, шайтан! Другое дело тренер-либерал. С ним бы подобных проблем не возникло! Он-то понимает толк в жизни. Как плакался перед объективом! Загляденье!!! Интересно, на чем зарабатывает денежки его богатенький братец? В компьютерной базе данных значится просто «предприниматель». Павлов говорит – подпольный. Наркотики? Вряд ли. Мы бы обязательно знали. Может, черный рынок человеческих трансплантантов? Занятие чрезвычайно прибыльное! Или... Хотя не суть важно! Лишь бы баксы выложил ! Родича ему вернем, разумеется, после операции. Тогда, кстати, можно будет и цену поднять раза в два. Обстановочка-то в стране кардинально изменится. Ха-ха!!! Тьфу, мать твою! Проклятый мальчишка!!! Своим идиотским героизмом поставил под угрозу срыва архиважное, судьбоносное мероприятие! Мер-за-вец!!! Придется либо дожимать гада изо всех сил, либо отказываться от первоначального плана и изобретать на ходу новый, что само по себе очень плохо. У-у-у, подлюга!!! Ненавижу!!! Чем же тебя пронять?!! Стоп! А может, подключить к обработке неверного гостей с родины? Допустим, красотку Айсет. Она, по слухам, большая мастерица в области пыток. Еще при жизни мужа лично терзала русских пленных, а после того как Муслима грохнули при «зачистке» – вконец озверела!.. Да, это блестящая идея, мало паршивцу не покажется!!!»
Придя к данному выводу, Умаров-старший кровожадно облизнулся, кликнул охранника из подвала и распорядился пригласить в домашнюю тюрьму упомянутую «ичкерийскую мастерицу», двадцатипятилетнюю вдову Айсет Кунгаеву...
Быстро одевшись, Виктор сунул за пояс брюк пистолет, рассовал по карманам несколько запасных обойм, оставил на автоответчике номер своего мобильного телефона (специально для похитителей) и покинул квартиру. Часы показывали восемнадцать сорок пять...
– Не плачь, Галя, не плачь! Вернется твой благоверный. Обещаю! Но ты должна помочь мне прояснить некоторые нюансы!.. Итак, вчера вечером он пошел в спортзал. А во сколько там заканчиваются занятия?.. Понятно... Что?! Звонил, говоришь? Предупредил, что задерживается по делам?! По каким не уточнил?.. Нет?.. И с тех пор... Ну ладно, не реви. Ничего страшного не произошло. Кстати, ты в милицию обращалась?! Не успела?! И прекрасно. Не надо обращаться. Обойдемся без них... Теперь слушай внимательно. Из дома ни шагу! Ребенка никуда не выпускай!.. Почему? Галя, милая, не задавай лишних вопросов. Помнишь старый врачебный принцип «не навреди»?! Вот и следуй ему в точности. А я буду решать вашу проблему... Неважно как. Сказал, решу, значит, решу! Все, до скорого. Я позвоню...
Загородная усадьба Умаровых.
Видавший виды Беслан Магометович диву давался! Красотка Айсет превзошла все ожидания! До столь изощренных пыток сам Умаров-старший ни в жизнь бы не додумался! Действительно мастерица! С большой буквы!!! По предложению Кунгаевой, Александра не подвесили, как прежде, на дыбу, а прибили гвоздями к наспех сколоченному деревянному кресту. Вооружившись специальными щипчиками, Айсет неторопливо содрала ногти с рук и ног парня. Затем, при помощи небольшого, изящного ножичка начала вырезать с тела полоски кожи.
г. Н-ск.
В уютной, аккуратно прибранной холостяцкой квартире неподалеку от центра города лениво развалился на диване атлетически сложенный, коротко стриженный мужчина лет тридцати с небольшим и щелкал телевизионным пультом, переключая программы. На экране последовательно появлялись кадры какого-то идиотского боевика «Made in USA», не менее идиотское ток-шоу отечественного производства. Реклама презервативов, захлебывающийся ложью «правозащитник» из партии «Либеральная Россия», снова реклама (на сей раз женских прокладок), злобно бубнящий об «антинародном режиме» представитель КПРФ, еще одно ток-шоу, придурковатый мультик...
– Сплошной дурдом! Посмотреть на досуге нечего! – недовольно ворчал мужчина. – Может, пойти прогуляться?.. И-иэх! Вставать в облом! Лучше полежу. Вдруг покажут чего-нибудь приемлемое?
Весь день майор спецназа ФСБ Виктор Андреевич Павлов откровенно бездельничал, поднимаясь с дивана лишь в крайних случаях. В туалет, допустим, или подкрепиться. Правда, бездельничал майор на вполне законных основаниях. Позавчера он вернулся из очередной командировки в Чечню, получил недельный отпуск и сейчас попросту расслаблялся. Сбрасывал накопившееся напряжение. Нервное и физическое. «Почему же не напился вусмерть? – с недоумением спросят верные друзья бутылки. – Недельку б побухал не просыхая, и нормалек! Напряжения будто не бывало!!!»
Да напился он, напился! Но... только один раз, вчера, а запойных типов в элитных спецподразделениях, извините, не держат! Специфика работы у них – сами понимаете. Нельзя распускаться. Поэтому поутру Павлов-младший героически переборол искушение «подлечиться пивком», оттянулся минеральной водой, принял успокоительное, продремал до середины дня, а потом устроился перед телевизором, надеясь найти там хоть мало-мальски интересную передачу. Однако сегодня Виктору определенно не везло. Телеэфир заполняла невероятная чушь. Кроме выпусков новостей, смотреть было абсолютно нечего.
«Надо наведаться к соседу этажом ниже. Одолжить парочку новых видеокассет. Желательно комедий», – вдоволь намаявшись с пультом, решил, наконец, он, мысленно проделал «длинный» путь по лестнице туда-обратно, горестно вздохнул, и тут неожиданно в дверь позвонили. Леность майора словно ветром сдуло. Друзей-сослуживцев он в гости не ждал, родственников тем более (родители жили в другом городе, а единственный брат видеть его не желал). И, кроме того, звонок показался Виктору каким-то странным. Вороватым, что ли?
По-кошачьи мягко спрыгнув на пол, Павлов-младший взял с журнального столика пистолет с глушителем, снял с предохранителя, загнал патрон в ствол, на цыпочках проследовал в прихожую и обозрел лестничную площадку сквозь японский телескопический глазок. Никого. Лишь приглушенный звук торопливо удаляющихся шагов. «Гм. Занятно! Дети балуются? Вряд ли! Не зря же домофон ставили. Наверное, чего-то подбросили. Надеюсь, не взрывное устройство. Ладно, глянем!»
Майор отпер дверь. Предчувствия не обманули эфэсбэшника. На коврике у входа лежала видеокассета в прозрачном целлофановом пакете...
* * *
В это же самое время.– Жги, Саламбек, жги!!! – яростно ревел Беслан Магометович. – Почему русский не орет?! Халтуришь, сын осла?! Дай я сам!!! Вот та-а-ак!!! Вах, опять не орет! Губы кусает, и... все! Неужто раскаленного железа не боится?! Шайтан!!! Ну-ка, посыпем раны солью... Ага! Прорезался у нас голосок!.. Не особо громкий, но тем не менее... Итак, мальчик, ты готов предстать перед видеокамерой?! Нет?! Как ты меня назвал? Уродом чернозадым?! А послал... Ух, сука!!! По-лу-ча-а-ай гостинца!!! Больно, да?! А теперь согласен на мое предложение?!.. Почему молчишь, э-э?!
– Он отрубился, хозяин. Болевой шок, наверное, – осторожно заметил Дадашев. Умаров-старший швырнул обратно в жаровню нагретые добела клещи, смачно харкнул на пол и витиевато выругался, мешая русский мат с чеченскими проклятиями.
Очередная пытка Барятинского длилась второй час подряд. Раздетый Александр висел на дыбе, неестественно запрокинув голову. Обнаженное тело парня покрывали многочисленные ожоговые язвы. В помещении стоял отвратительный смрад паленого мяса.
– Снимай! – побесновавшись с минуту, сипло приказал нукеру Беслан Магометович. – Но обратно в камеру не уноси. Обработай болячки анестезией. Приведи в чувство. Пускай немного передохнет. Вскоре вздернем по новой. Я же пока немного погуляю по спортзалу. Здесь, блин, дышать нечем!
Резко развернувшись на каблуках, Умаров-старший вышел из пыточной. В душе чеченца бушевало перемешанное со злобой смятение. Казалось, беспроигрышный план разваливался на глазах. Беслан Магометович никак не мог понять совершенно не объяснимой (с его точки зрения) «несговорчивости» русского мальчишки. «Упорно терпеть столь чудовищные истязания?! Невероятно! – пройдя в спортзал и усевшись в углу на стопке матов, с зубовным скрежетом думал он. – Сам бы я, откровенно говоря, давно сломался! И, главное, ради чегомучается?! Из патриотических соображений. О благе державы печется! Натуральное сумасшествие!!! Ведь любому здравомыслящему человеку прекрасно известно: дороже всего на свете собственная шкура!!! А этот молодчик... Ух, шайтан! Другое дело тренер-либерал. С ним бы подобных проблем не возникло! Он-то понимает толк в жизни. Как плакался перед объективом! Загляденье!!! Интересно, на чем зарабатывает денежки его богатенький братец? В компьютерной базе данных значится просто «предприниматель». Павлов говорит – подпольный. Наркотики? Вряд ли. Мы бы обязательно знали. Может, черный рынок человеческих трансплантантов? Занятие чрезвычайно прибыльное! Или... Хотя не суть важно! Лишь бы баксы выложил ! Родича ему вернем, разумеется, после операции. Тогда, кстати, можно будет и цену поднять раза в два. Обстановочка-то в стране кардинально изменится. Ха-ха!!! Тьфу, мать твою! Проклятый мальчишка!!! Своим идиотским героизмом поставил под угрозу срыва архиважное, судьбоносное мероприятие! Мер-за-вец!!! Придется либо дожимать гада изо всех сил, либо отказываться от первоначального плана и изобретать на ходу новый, что само по себе очень плохо. У-у-у, подлюга!!! Ненавижу!!! Чем же тебя пронять?!! Стоп! А может, подключить к обработке неверного гостей с родины? Допустим, красотку Айсет. Она, по слухам, большая мастерица в области пыток. Еще при жизни мужа лично терзала русских пленных, а после того как Муслима грохнули при «зачистке» – вконец озверела!.. Да, это блестящая идея, мало паршивцу не покажется!!!»
Придя к данному выводу, Умаров-старший кровожадно облизнулся, кликнул охранника из подвала и распорядился пригласить в домашнюю тюрьму упомянутую «ичкерийскую мастерицу», двадцатипятилетнюю вдову Айсет Кунгаеву...
* * *
Виктор Павлов три раза просмотрел кассету с обращением Евгения, фиксируя мельчайшие нюансы поведения родственника, и в результате пришел к следующим выводам: Евгений угодил в сквернейшую передрягу, но отнюдь не сошел с ума. (Глаза на разбитом лице ясные, трезвые)... Просит о выкупе в полмиллиона долларов, называет «богатым подпольным дельцом»... Гм! Здесь, пожалуй, ключевое слово «подпольный». Очевидно, брат преследует сразу две цели. Во-первых, умело водит за нос похитителей (финансового нелегала нохчам трудно проверить даже при наличии милицейских связей). Во-вторых, намекает Виктору на его эфэсбэшную ипостась и хочет подставить чеченов под «Контору». И еще! В обращении есть слова: «К ментам за помощью не обращайся. Галине – тоже запрети. Если написала заявление о пропаже мужа, пускай немедленно заберет обратно! Нашелся, дескать. Свидетелей моего похищения нет!»Последнее предложение произнесено с особым нажимом. Ага!!! Значит, реальные зацепки все-таки имеются, но Женя ухитрился скрыть их от похитителей. Молодец! Теперь осталось выяснить у его супруги, куда он отправился накануне исчезновения, и именно оттуда начинать поиски... Предварительное расследование стоит произвести самостоятельно, а известить начальство лишь тогда, когда появятся конкретные данные о местонахождении пленника. Конечно, ФСБ не ментура. Утечка информации практически исключена, однако... береженого Бог бережет! Кроме того, сейчас, когда дорога каждая минута, лучше не связывать себя служебными инструкциями, не увязать во всяческих формальностях, а действовать стремительно, не стесняясь в выборе средств. Потом как-нибудь разберемся. Победителей не судят!!!Быстро одевшись, Виктор сунул за пояс брюк пистолет, рассовал по карманам несколько запасных обойм, оставил на автоответчике номер своего мобильного телефона (специально для похитителей) и покинул квартиру. Часы показывали восемнадцать сорок пять...
* * *
20 часов 05 минут.– Не плачь, Галя, не плачь! Вернется твой благоверный. Обещаю! Но ты должна помочь мне прояснить некоторые нюансы!.. Итак, вчера вечером он пошел в спортзал. А во сколько там заканчиваются занятия?.. Понятно... Что?! Звонил, говоришь? Предупредил, что задерживается по делам?! По каким не уточнил?.. Нет?.. И с тех пор... Ну ладно, не реви. Ничего страшного не произошло. Кстати, ты в милицию обращалась?! Не успела?! И прекрасно. Не надо обращаться. Обойдемся без них... Теперь слушай внимательно. Из дома ни шагу! Ребенка никуда не выпускай!.. Почему? Галя, милая, не задавай лишних вопросов. Помнишь старый врачебный принцип «не навреди»?! Вот и следуй ему в точности. А я буду решать вашу проблему... Неважно как. Сказал, решу, значит, решу! Все, до скорого. Я позвоню...
* * *
В это же самое время.Загородная усадьба Умаровых.
Видавший виды Беслан Магометович диву давался! Красотка Айсет превзошла все ожидания! До столь изощренных пыток сам Умаров-старший ни в жизнь бы не додумался! Действительно мастерица! С большой буквы!!! По предложению Кунгаевой, Александра не подвесили, как прежде, на дыбу, а прибили гвоздями к наспех сколоченному деревянному кресту. Вооружившись специальными щипчиками, Айсет неторопливо содрала ногти с рук и ног парня. Затем, при помощи небольшого, изящного ножичка начала вырезать с тела полоски кожи.